Марти, с домашней странички автора фика - Phantasmarose. Я там перед иллюстрациями адрес указала. Она мне ссылку дала, когда мы с ней переписывались по поводу наших вопросов, про Сицилиано и пр. Выше в теме посмотри.

Глава 9

Туннель.

Мэг повернулась, услышав резкий стук в дверь. Она была последней из балерин, оставшейся в гримёрной, и уже собиралась уходить.

- Да?

- Это я, - объявил низкий мужской голос.

- Толкни дверь, открыто.

Эдуард встал, закрыв собой весь дверной проем. Он был в тёмном фраке, безупречен с головы до пят, и тем не менее, ему удавалось выглядеть чуточку небрежным. Лишь взъерошенные волосы выдавали присущую ему непокорность. Он вошёл с широкой улыбкой и поцеловал её в макушку.

- Ты была на высоте! Правда, удивительно! Я не могу понять, почему ты не прима-балерина? - восторгался он.

Она вернула улыбку:
- Я говорила тебе, что у Сорелли есть... определенные качества, которых еще нет у меня... Если я когда-нибудь буду...

- Я думаю, ты была просто великолепна, - он вытащил букет цветов из-за спины и выставил его прямо перед её носом.

- О, Эдуард, правда! - она засмеялась и позволила его руке скользнуть вокруг её талии, заключая её в объятия. Он замер посреди действия, когда раздался стук в дверь.

- Ее здесь нет, - выкрикнул он.

- Эдуард, ты не можешь так поступать, - прошептала она. - Да?

- Я могу войти? Это Филипп де Шаньи.

Эдуард нахмурился, но не отодвинулся, его рука собственнически касалась её талии.

- Моя дорогая мадемуазель Жири, вы были очаровательны! Мои поздравления, - он взял её протянутую руку и прикоснулся губами к пальцам. Кивнул Эдуарду.

- Спасибо, граф Филипп.

- Пожалуйста, просто Филипп. Вы заставляете меня чувствовать себя стариком!

- Не думаю, что кто-либо мог бы так считать, - сдержанно сказала она.

- Держите, это для вас... и... - он откашлялся и понизил голос. - Вот записка для мадемуазель Даэ от моего брата. Вы же убедитесь, чтобы она получила её, не правда ли? - она кивнула, и он слегка поклонился ей.

- Приятного вечера, - игнорируя Эдуарда, он развернулся и вышел.

Эдуард достал свой носовой платок и вытер пальцы Мэг, которые поцеловал Филипп:
- Какое отвратительное позёрство! Мне следует вызвать его на дуэль на рассвете! Какой хам!

Мэг рассмеялась:
- Ох, оставь его в покое.

- Ладно, цветы я ему прощаю, а что там в этой записке?

- Это для моей подруги от его брата, - ответила она.

- Мэг, ты меня, часом, не обманываешь? Я боюсь, что он отправляет тебе послания!

- Разве ты мне не доверяешь? - она посмотрела ему в лицо.

- Тебе - да... а ему... чёрта с два!.. прости мой язык, - он покраснел. - Пожалуйста, покажи мне записку... Ты заставляешь его чувствовать себя стариком...  Наверное, потому что он такой и есть! Старый козёл! - продолжал он шуметь.

- Он не такой уж и старый, Эдуард.

- Ему должно быть, по меньшей мере, сорок, но возможно, тебе такие по душе, - он надулся.

- Ты глупый, - она встала на цыпочки и легонько поцеловала его в губы.

Он обошел её сзади и прижал её к себе:
- Пойдем, поужинаешь со мной, - сказал он, уткнувшись носом в её волосы.

- Уже поздно, матушку не позволит мне в такое время, - напомнила она ему.

- Я знаю... но завтра я приеду и заберу тебя, - сказал он, слегка поклонившись и расшаркиваясь, - приглашу тебя и твою дорогую матушку на завтрак, - добавил он.

- Мы сможем потом пойти в парк?

- Конечно, ты выберешь парк, и я возьму вас... обеих, - он вздохнул, усмехаясь. - Прежде, чем я тебя покину, пожалуйста, позволь мне увидеть, что в записке, иначе я сегодня не усну.

- Попридержи свою дерзость. Я не буду показывать тебе послание. Оно предназначено не для меня. Это всё, что ты должен знать, - с этими словами она вытолкала его из гримерки, как раз в тот момент, когда появилась мадам Жири.

- Мадам, - он отвесил глубокий поклон и убежал.

- Ты счастлива, Кристина? Живя здесь, со мной? - Эрик не дал ей возможности ответить. - Ты делаешь меня настолько счастливым, я бы не хотел отказывать тебе в том же.

Они сидели в библиотеке и пили свой вечерний чай. Кристина подняла глаза от своей чашки, задаваясь вопросом, чем это может быть вызвано. Маска скрывала большую часть его выражения, но она заметила, что его рот сжался в прямую линию, а руки крепко сжали подлокотники кресла, он был очень напряжён.

- Я в порядке, Эрик, тем более, что теперь я могу гостить у своих друзей. Мне это доставляет огромное удовольствие.

- Хорошо... "Конечно, она не могла сказать, что счастлива со мной... Как она может быть счастлива, живя с трупом, будучи насильно погребённой в этих подвалах? Я не могу отказаться от неё. Жаль, что я не могу этого сделать ради неё! Что ж, раз она вынуждена терпеть мою компанию, то я обязан как можно больше облегчить её участь, и почаще разрешать ей посещать своих друзей."

- Допей свой чай, Эрик, ты выпил пока всего одну чашку, - сказала Кристина. Она подумала, что он очень привлекательно выглядит в своём новом вечернем костюме. Как и все предметы его одежды, тот был скроен так, чтобы скрыть его худобу.

- Допью, если ты сядешь со мной. Мы можем снова вдвоем посмотреть наши фотографии, - предложил он. "Ей должно быть скучно здесь, в компании такого, как я. Что я могу предложить ей, кроме моих книг и музыки?"

- О, да, с удовольствием, - она села на низкий табурет рядом с ним, налила чай и вручила ему чашку. - Вот, возьми.

- Спасибо, Кристина. Ты не присоединишься сразу ко мне? - спросил он её.

- Думаю, я могу сама налить себе вторую чашку, - ответила она, наливая себе чай.

Указывая на отца Жюля, он заметил с ухмылкой:
- Интересно, быть полным - это что, обязательное требование, чтобы стать клириком?

- Это кощунственно, Эрик! Это была красивая церемония, - она смотрела на него. Его настроение уже изменилось; она всегда поражалась, насколько непостоянны были его капризы. "Возможно, это - часть его очарования".

- Я не отказываю человеку в его таланте, - продолжал Эрик. - Церемония была изысканно прекрасной, но это не отменяет того факта, что он действительно весьма тучен! Люди голодают, а священники становятся столь же полными, как их казна. Разве это разумно?

Игнорируя его комментарий, она указала на свою подругу на фотографии:
- Посмотри на Мэг, - сказала она, указывая на карточку. - Ее платье было таким красивым со всеми этими крошечными розочками.

Эрик не сильно опечалился тем, что она сменила тему. Он уже заметил, что вовлечь его любимую Кристину в серьёзное обсуждение было почти невозможно. Ему следовало отрегулировать её обучение и больше внимания уделять её чтению.

- Она действительно выглядела очень привлекательно, - сказал он, соглашаясь.

Кристина почувствовала некоторое раздражение от того, что Эрик может находить другую женщину привлекательной, пусть даже её лучшую подругу, но тут же ощутила вину за подобные эмоции. Она уже сожалела, что затронула эту тему.

Он продолжал:
- Я помню малышку Жири ещё ребенком. Она была такой тихой, настоящей маленькой дамой, и всегда следовала за своей матерью.

- Она уже больше не тихая, - сказала Кристина, вспомнив тираду Мэг в тот вечер. Она прикусила губу и не добавила "и она больше не маленькая дама".

- Да уж наверное, нет.

Она хотела отвлечь его внимание от Мэг, и снова указала на свадебные фотографии:
- По правде говоря, я не поняла, сколько людей было на нашей свадьбе, - сказала она, указывая на групповой снимок:
- Их было больше, чем я надеялась. Бедные Пьетро и Жан... такие ужасные трагедии. Я говорила тебе, что Большой Пьер внезапно покинул Оперу? Кажется, это было на прошлой неделе, - сообщила она ему.

- Да, это так, - сказал он. - Если бы ты вышла за виконта, у тебя было бы бóльшее торжество по случаю бракосочетания, не говоря уже о том, где бы вы жили, - он пожалел о сказанном в тот же момент, как только слова вылетели у него изо рта. "И почему мне обязательно надо было упомянуть о мальчишке?"

Кристина не хотела причинять ему боль, поэтому не стала ему напоминать, что он лишил её возможности какого-либо реального выбора:
- Это было бы грандиозное событие, со множеством совершенно незнакомых мне людей, - она слегка содрогнулась. - И каждый светский человек жестоко бы меня критиковал. На нашей свадьбе мне было гораздо более уютно. Только такой масштаб и подходит для меня, - правдиво ответила она.

- Иногда я задаюсь вопросом, чего я лишил тебя со своим эгоистичным обожанием, - сказал он. - Но я рад, что наша свадьба тебе понравилась, любовь моя.

Она поцеловала его в щеку чуть ниже маски и снова вернулась к фотографиям:
- Посмотри на наш торт. Он ведь был больше трёх футов в высоту, правда? - Эрик кивнул в знак согласия. - И такой вкусный. Я никогда еще не пробовала столь восхитительных профитролей. У нас была такая красивая свадьба, Эрик! Все было столь изысканно, - слёзы обжигали её глаза, и она понятия не имела, почему это заставляло её плакать. - Мэг сказала, что они все ещё говорят об этом наверху.

- Кто именно говорит об этом? - с опаской спросил он и повернулся лицом. - Кто...

Прозвучал тревожный звонок. Звук немного отличался от того, что был в туннеле, используемом Хафизом.

- Ну что теперь, ради всего святого? - раздражённо воскликнул Эрик.

- Может быть, это Хафиз? - спросила Кристина.

- В том туннеле? Нет, это внутренний туннель. Должно быть, какая-то крыса вызвала тревогу, - сказал он.

- Возможно, это тот твой друг, которого ты так тщательно скрываешь, - сказала она, подстрекая его на ответную реакцию.

Он ничего не сказал на её комментарий и встал, вытянувшись во весь рост:
- Я должен пойти, посмотреть, - сказал он и вручил ей фотографии. Эрик явно был раздражен вмешательством в их совместное времяпровождение. Он стремительно помчался через главный вход к озеру.

Впервые с тех пор, как они поженились, Эрик оставил парадную дверь открытой. Кристина вышла следом за ним и увидела, как его высокая тёмная фигура, поднявшись на несколько шагов, исчезает в тени туннеля. Когда он вошёл, она расслышала его приглушенные проклятия, пока он ощупывал стену в попытке найти факел. Она улыбнулась тому, как легко он расстраивался и раздражался. Кристина только направилась к дому, когда оглушительный грохот заставил её вернуться по своим следам. Огромное облако пыли вырвалось из туннеля, и затем все стихло.

Сердце Кристины остановилось. Она открыла рот, но не смогла даже пошевелиться.
- Эрик? - прошептала она.

- Эрик? - повторила она немного громче и помчалась ко входу в туннель. Темнота и тишина, как в могиле.

- Эрик! - в этот раз она уже кричала, во рту пересохло. Она почувствовала головокружение и была вынуждена ухватиться за стену. "Этого не могло случиться!" Ее ноги так дрожали, что она не могла сделать следующий шаг.

- Эрик, пожалуйста! - образ Эрика преследовал её: его золотые глаза, чей взгляд провожал её по всему дому; Эрик на кухне, запасающийся любимым печеньем, думая, что она его не видит; вот он свернулся на коврике в её комнате, и нервно возвращает её поцелуи - образы крутились в её голове. "Этого не может быть". Она подождала, надеясь услышать его голос, разносящийся по туннелю. "Он выйдет, ругаясь на чем свет стоит и проклиная половину мира!" Она попыталась улыбнуться этой мысли, но внутри всё сжалось. Казалось, будто из подвалов разом исчез весь воздух. Ее сердце колотилось, она боялась задохнуться. Кристина перевела дыхание. "О, Боже, я не могу потерять его! Эрик, ты мне нужен!" Ее тело словно заледенело, и она замедлила шаг. "Не умирай, пожалуйста, пожалуйста!" Она вспомнила слова Мэг, сказанные в прошлый раз, - она была испорчена! Даже теперь она ожидала, что он спасётся сам, выберется наружу, придет к ней. Глубоко в душе она нашла зерно совершенно новой для себя силы.

- Эрик! - начала она кричать. - Эрик!

Ее голос становился все более сильным:
- Эрик!

"Может быть, если он услышит меня, он найдет выход".

- ЭРИК!

"Он очень расстроится, если я поврежу свое горло!.. Какой толк заботиться о пении, если я потеряю его?" Кристина поднялась ко входу в туннель и начала убирать сверху упавшие камни, чтобы впустить немного воздуха. Она не была уверена, насколько это было полезно, но если ему придётся сдвинуть хоть на один камень меньше, чтобы вернуться к ней, она с радостью сделает это для него.

- ЭРИК! - она кричала во всю силу своих лёгких, останавливаясь только для того, чтобы убрать небольшие камни, которые она была в состоянии унести.

Туннель. Глава 9.

Он никогда не использовал этот туннель из-за его тесноты. Этот путь вел к нижним подвалам. Эрик проклинал себя за то, что не проверил его более тщательно. Кто знает, какие структурные повреждения были ему нанесены за время господства Коммуны? Его факел горел достаточно ярко; участок позади него, ведущий к нижним подвалам, был завален. Он увидел, что часть туннеля около входа также обрушилась. "Теперь мне придется прокапывать себе выход через этот завал в моём новом костюме". Он едва мог дышать, пыль забивала лёгкие. Обвал, перегородивший выход, наполнил воздух пылью. Во рту ощущался песок; вдобавок его начали беспокоить его глаза, когда он вдруг услышал свое имя. Кристина звала его! Будучи в сильном раздражении, он оставил дверь открытой, но вместо того, чтобы сбежать, она звала его. Он не решился крикнуть ей в ответ из боязни, что вибрация от его голоса вызовет очередное обрушение.

Хоть его глаза и были оцарапаны песком, выход он видел вполне ясно. Эрик стал убирать упавшие камни, откатывая самые большие. Стены туннеля снова покачнулись, и ему пришлось отскочить под опорную конструкцию, чтобы новые камни не упали на него. Когда ему показалось, что туннель стабилизировался, он снова стал вытаскивать камни и отбрасывать их назад. Он не смел думать о том, насколько это повредит его пальцы. Его факел сгорел дотла. На лице проступили мельчайшие бисеринки пота. Он снял сюртук и мешающую ему маску. Спустя некоторое время он расширил отверстие настолько, чтобы суметь протиснуться через него. Он не осмелился тянуть дольше, опасаясь неустойчивости туннеля. Если его одежда зацепится за камни, это может вызвать новый обвал. Жилет отправился следом за сюртуком.

- Эрик! - теперь он ясно слышал её голос. Вдобавок он различил рыдания, и его сердце переполнилось нежностью. Он снял также рубашку и ботинки. "Очень неразумно с её стороны продолжать в том же духе. Она же повредит свое горло!" Улыбка расплылась на его лице. Пот, покрывающий его тело, помог ему стать более скользким. Благодаря своей исключительной худобе он сумел протиснуться в щель между обвалом и сводом туннеля. Несмотря на перчатки, он чувствовал, как камни впиваются в его руки, когда он подтягивает себя вперед. Он заскрежетал зубами, протаскивая свое тело прямо по зазубренным валунам. "Маска!" Слишком поздно, теперь он уже ничего не мог сделать. Попытка вернуться назад спровоцирует новое обрушение. Все это время её крики и рыдания придавали ему силы, необходимые, чтобы выбраться самостоятельно из туннеля. Он продолжал ползти через расширенную им щель. Уже на выходе он растянулся поверх груды. Но тут он почувствовал дрожь в туннеле и позволил себе скатиться по куче камней, почти врезавшись в Кристину. Он приземлился на спину, хрипя и кашляя.

- Эрик! - он поднял глаза и увидел над собой её бледное лицо с расширенными глазами. Она выглядела потрясённой его внезапным появлением.

- Извини, я оставил её там, сзади... - он попытался спрятать от неё лицо.

Договорить он не сумел, так как она прижалась к нему, обнимая его, целуя и смеясь одновременно. Теперь настала его очередь быть потрясённым.

- Ты в порядке? - спросила она его, касаясь его обнаженного тела в поисках повреждений.

- Я... нормально... Крис... тина... правда! - он запинался, пытаясь отдышаться.

Она снова обняла его и поцеловала его лицо. Она держала его так крепко, что это причиняло боль его усталым мускулам.

- Идем, идем вовнутрь, - она потянула его за собой, и они снова вошли в свой дом.

Эрик едва мог поверить в то, что Кристина, получив шанс, не убежала. А теперь она ещё и поцеловала его лицо без маски. Она прижалась своими красивыми губами к его чудовищному лицу. "Как такое может быть? Я отвратителен, а она всё равно ведёт себя так, как если бы я был нормален. Будто мое лицо можно трогать человеческими руками". Одно дело - в душевном порыве прикоснуться поцелуем к его губам. Но чтобы поцеловать его отталкивающую плоть живого трупа - это было совсем другое.

Она на удивление крепко цеплялась за него, пока они шли, будто он снова мог исчезнуть в туннеле. Одной рукой она придерживала его за талию, головой прижималась к его плечу, другой рукой обхватывала его шею. Его руки устало свисали по бокам. Таким образом они и прошли на кухню.

Кристина заставила его сесть на табурет, пока она готовила горячую воду, мыло и полотенца. Когда она вернулась, он все ещё сидел на табурете, слегка сгорбившись в приступе глубокого кашля. При более близком осмотре она заметила крошечные царапины на его теле, но они не выглядели серьёзными. До сих пор Кристина никогда не видела его без рубашки. Она отметила, насколько же худым он был на самом деле. Его лопатки торчали наружу. Ребра отчетливо вырисовывались и спереди, и на спине. Каждый позвонок выступал из спины, напоминая ей о древнем создании, которое она видела в одной из книг Эрика. Она заставила его вытянуть руки вперёд, изодранные перчатки свисали с кончиков его пальцев. Острые камни безжалостно порвали его перчатки, но его руки были спасены.

Она подошла к нему с тазом воды, когда он увидел её красные руки, ногти на них были стерты непрерывным собиранием камней.

- Кристина, что случилось? - он задержал их, осматривая.

Она пожала плечами:
- Я должна была помочь тебе. Я испугалась, что ты можешь... не вернуться, - она сбросила остатки перчаток с его рук. Покачав головой, он опустил её руки в таз и слегка намочил их. Он намыливал её руки, осторожно, чтобы не повредить кончики её пальцев. Его длинные намыленные пальцы скользнули вверх по её запястьям и вокруг её ладоней. Эрик погладил мягкую кожу между её пальцами. Затем пробежался по каждому её пальцу, поглаживая кожу, позволяя успокаивающей теплой воде облегчить её боль. Она вздрагивала, и он остановился, давая ей время привыкнуть к его прикосновениям. Потом продолжил смывать всю грязь с её рук.

Его лицо было покрыто пылью, но мыть его лицо она не стала, потому Эрик решил, что это будет для неё уже слишком - слишком много соприкосновений. Он встал.

- Куда ты собрался, Эрик? - спросила она его.

- Надеть рубашку и взять... - он был вынужден остановиться из-за приступа кашля. - Взять... другую маску, - он снова закашлялся.

- Эрик, сядь, - сказала она, усталость начинала сказываться и на ней. Как он мог подумать надеть маску на такое лицо? Ее муж мог быть гением, но время от времени он явно испытывал недостаток здравого смысла. Она подошла к нему с влажной тканью.

- Ты не должна делать этого, Кристина. Хватит, - отрывистый кашель застал его врасплох. Кристина похлопывала его по спине, пока приступ не прошел. Она взяла его за руку и привела обратно к кухонному табурету. Затем принесла ему таз, наполненный водой, чтобы он мог опустить туда своё лицо. Держа глаза открытыми, он засунул голову в прохладную воду и резко помотал ею.

Она видела его лицо уже много раз, и кроме того давнего первого раза, её реакцией всегда были доброта и сочувствие. До сих пор Эрик не имел возможности увидеть её глаза, когда она созерцала его лицо так близко. Он почувствовал её дыхание на своем лице. Он был изумлён тем, что она могла смотреть и трогать его так долго, и ей при этом не становилось дурно. Когда она вытирала его лицо, Эрик снова начал кашлять. Закончив, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Ее губы скользнули к уголку его рта, и она поцеловала его ещё и там. Он был рад за наличие табурета под собой, иначе он поставил бы себя в неловкое положение, упав в обморок от её поцелуев. Она повредила руки, пытаясь помочь ему, вместо того чтобы сбежать. Теперь она в очередной раз мужественно вынесла вид его лица, его Кристина не переставала поражать его.

- Готово, - она улыбнулась.

Он встал, возвышаясь над ней:
- И кстати, как ты могла так рисковать? Всеми этими воплями ты могла повредить свои голосовые связки! - сделал он ей выговор.

- О, Эрик, не время было думать об этом! - сказала она, улыбаясь его предсказуемой природе.

- Приоритеты, моя дорогая, приоритеты! - сказал он, покачав головой. - Я вернусь через минуту, я должен найти другую...

Она сразу поняла, что он имеет в виду, ещё прежде, чем он закончил говорить:
- Эрик, больше никаких масок. Только не дома, - умоляла она.

- Я не могу расхаживать тут... - он остановился, закашлявшись.

- До того, как мы поженились, ты же ходил под дому без маски? - спросила она.

- Да, но я был один. Я не мог никого оскорбить, - он закашлял. - Если только не проходил перед зеркалом, - он слегка усмехнулся собственной шутке.

Кристина не оценила шутку и осталась серьёзной:
- Мне не нравится, что мой муж ощущает необходимость скрываться от меня, - сказала она ему.

- Это для твоего же комфорта, поэтому... - он остановился из-за очередного приступа кашля, - я и ношу маску.

- Тебе не стоило утруждать себя, так как именно маска и лишает меня комфорта, - объявила она, мягко положив ладонь на его ужасную щеку.

- Я не могу, - сказал он, покачав головой. - Я не могу просто ходить здесь, без маски, как будто я нормален. Я привязан к этой проклятой вещи настолько же, насколько она привязана ко мне!

- Если ты не считаешься с моими чувствами, тогда делай то, что тебе больше нравится, - прошептала она, отводя взгляд от него.

Эрик не знал, что сказать, это было совершенно не тем, чего он хотел. Он хотел, чтобы ей было хорошо и удобно с ним. "Почему она не хочет, чтобы я избавил её от этого ужасного облика?"

- Кристина, я... - он снова начал кашлять.

Несмотря на свою худобу, он был намного выше и крупнее, чем она. Кристина посмотрела на него снизу вверх, позволив ему увидеть в своих глазах всю боль, через которую она только что прошла.

- Пожалуйста, никакой маски, только не в нашем доме, - попросила она, вздыхая.

- Это не то, что... Кристина... Я просто... - он был изумлен; его жена хотела, чтобы он не закрывался перед ней. Она желала терпеть его безобразие. Ее доброта изумляла его.

- Я сделаю, как ты хочешь, любовь моя, - ему удалось сдержать кашель. - Но если это начнет беспокоить тебя, не стесняйся сообщить мне. Это не причинит мне боли.
"Лгун, если она отнимет у тебя свою доброту и расположение, ты захочешь прекратить своё существование". Хотя он чувствует себя неуверенно, он согласится на её требование.

- Тогда пойдем, - сказала Кристина, обхватив его талию. Она тепло улыбнулась ему. - Ты, должно быть, измучен и нуждаешься в отдыхе.

Решительное выражение её глаз удержало его от дальнейших споров. Он действительно чувствовал себя утомленным и пошёл прямо на свой коврик.

- О, Эрик, не туда... - печаль в её голосе остановила его на полдороге.

- Что теперь? - спросил он, задаваясь вопросом, каких ещё перемен захочет сейчас его жена.

Она потянула его к своей кровати.

- Я не могу, Кристина, - он закашлялся. - Мне будет вполне хорошо прямо здесь, - он указал на коврик.

- И ты оставишь меня в кровати, в полном одиночестве, когда я так нервничаю? - спросила она самым сладким голосом.

- Кристина... это уже слишком. Как я могу...

- Эрик, ты - мой муж! Иди в кровать, - она тянула и подталкивала его, пока он не сел на её постель. - Ложись, Эрик, - настаивала она. - Побудь со мной сегодня ночью, я до сих пор ещё чувствую сильнейшее потрясение.

- Кристина, я... - приступ кашля прервал его. Она похлопала его по спине, пока он не отдышался.

- Твой кашель меня беспокоит. Позвольте мне позаботиться о тебе сегодня.

Он чувствовал себя изумительно, когда она прикасалась к нему с таким участием. Он останется с нею в постели, если только однажды ночью... наверное, он сможет остаться до тех пор, пока она не сожмется от отвращения и не отодвинется от него, что обязательно случится, и в тот день он уползёт прочь и умрет.

"Она хочет заботиться обо мне". Это было впервые в его жизни. На глаза набежали слезы, и он отвернулся.

- С тобой всё хорошо, Эрик?

- Я в порядке, за исключением вот этого, - сказал он сквозь очередной приступ кашля. - Этот... проклятый кашель!

- Я плохо в этом разбираюсь. Но тебе будет удобнее, если ты будешь спать рядом со мной.

"Невинное дитя, кто сможет спать, лежа рядом с тобой? Даже у евнуха воскресло бы то, чего он лишился. А я не евнух!"
- Я вдохнул слишком много пыли, - он снова закашлялся. - ... там, не волнуйся.

- Ты правда напугал меня. Никогда больше так со мной не поступай! - сказала она, подарив ему краткое объятие.

- Тебя действительно напугала мысль о том, что я... - он снова остановился, чтобы прокашляться, - ...что я мог не вернуться?
"Возможно ли это на самом деле? Может быть, она..." Эрик покачал головой своим мыслям. Он не осмеливался размышлять о том, что бесспорно было плодом его воображения; желание, которое никогда не будет выражено словами.

- Больше чем когда-либо за всю мою жизнь, - пылко ответила она.

- Почему? - спросил он. Надежда вспыхнула против его воли.

- Открой рот, - приказала она и дала ему чайную ложку мёда. - Это поможет тебе от этого кашля.

Она легла в постель.

- Кристина, ты не ответила на мой...

- Доброй ночи, Эрик, - ответила она, задувая свечу.

"Может быть, это тоже своего рода ответ? Иначе почему бы она так покраснела?" Даже теперь, когда он был женатым человеком, женщины все ещё оставались для него полной загадкой, так же сбивающей с толку, как и всегда.

После очередного приступа кашля она почувствовала, что её муж успокоился и откинулся на подушки. Кристина улыбнулась, перевернулась на другой бок и заснула.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-07 12:58:02)

Bella, я когда переводила - вроде смогла представить. Идет рядом, одна рука (скажем, левая) придерживает его за талию. У него руки опущены, так что головой прижимается к его плечу. А правая рука эдак лежит на груди, приобнимая спереди за шею... Вроде получается картинка Правда, при этом она должна на нем практически висеть, учитывая его рост. Но перевод фразы практически дословный.
А "корявые места, режущие звук (или глаз)" - в студию! Будем исправлять!

Отредактировано Мышь_полевая (2009-11-25 18:51:51)

Марти, будут тут ещё и борьба, и терзания... :sp: И Рауль ещё появится...
Не волнуйся, этот розовый сироп на все 39 глав не растянется, это я тебе обещаю

Donna, Vika SP, amargo - спасибо вам большое! Кое-что сейчас исправлю (но не все, т.к. голова спросонья очень плохо соображает). Вы меня попозже, если что, пните еще раз, ладно?

Donna, сигнализация у него там сработала   Вот и пошел смотреть, кто там к нему заявился через этот проход. А тот возьми да обвались... Я, кстати, на картинку когда глянула, да представила себе, каково это было бы - оказаться вот в таком туннеле под завалом... Бррр :swoon:

И Donna, что же все-таки делать с именами Pietro и Pierre? Тем более они там рядом упоминаются, а люди разные...

amargo, еще одна заявка?