Глава 1

Возвращение.

1884

«Дорогой Эрик,

я пишу это письмо из моего гостиничного номера в Копенгагене. Мы с Раулем и матушкой Валериус успели попасть на последний поезд, направляющийся на север, и очень скоро планируем вновь оказаться на моей любимой родине. Как же хорошо будет вновь дышать этим воздухом, видеть эти горы и говорить на родном языке!

Мы с Раулем собираемся пожениться в маленькой церкви в моём родном городке. Я почти хочу, чтобы вы присутствовали на нашей свадьбе - однако с моей стороны было бы жестоко желать этого от вас, не так ли? Тем не менее, этот день будет одним из самых счастливых в моей жизни, и я бы очень хотела иметь возможность разделить его с теми людьми, которые были мне дороже всего на свете.

Да, Эрик, вы - один из таких людей. Даже если бы мне пришлось писать, начиная от этого момента, и до судного дня - я всё равно не смогла бы полностью выразить, как я сожалею о том, что причинила вам такую боль. Я так жалею, что не смогла сказать вам, пока вы были живы, - вы изменили мою жизнь. Как бы то ни было, именно ваше воздействие на меня даровало мне определённую известность. Без вас я была бы никем... без вашего влияния я не стала бы ведущей актрисой, а Рауль никогда бы не заметил меня снова.

Готова поспорить - об этом вы, наверное, жалеете больше всего!

Дорогой Эрик, я так соскучилась по нашему пению. Рауль не любит, когда я пою для кого-либо, кроме него; и пока мне нравится петь для него. Однако вынуждена признаться, что на самом деле я скучаю по тому признанию, которое я получала от публики. Означает ли это, что я тщеславна? И по вам я тоже соскучилась, друг мой; я вспоминаю, как мы с вами сидели по вечерам, как мы читали, как мы пели, как мы разговаривали. Вы так много знаете о столь разных вещах - я до сих пор не могу понять, что вы нашли в такой маленькой робкой птичке, как я. Я пыталась скрыть своё горе от Рауля. Он никогда не понимал, что объединяло нас с вами; и хотя это было не то, чего вы хотели, всё равно это было намного больше того, чего я ожидала и чего заслуживала.

Покойтесь с миром, друг мой.

С любовью,
Ваша Кристина.»

Кристина с рассеянным видом подула на письмо, чтобы высушить чернила. Высыпав содержимое своего ридикюля на туалетный столик, она стала рыться среди вещичек и безделушек, пока не нашла то, что искала. Целью поисков оказался миниатюрный ключик, привязанный к чёрной бархатной ленте. Она вставила его в то, что казалось сплошной деревянной панелью на передней части стоявшей перед ней шкатулки с драгоценностями, и открыла потайное отделение внизу. Оттуда она вытащила нечто, похожее на овал из чёрного шелка, которому кто-то очень тщательно придал форму и окаймил - даже две узкие глазницы.

Маска, предназначенная скрывать всё лицо, была снабжена длинной чёрной лентой, которую должен был завязывать на голове тот, кто её надевал. Некоторое время Кристина сидела, просто держа маску, и задумчиво перебирала шёлк, а затем поднесла к губам, чтобы ощутить его гладкость. Эрик снял её в те последние минуты, которые они провели вместе, прильнув друг к другу и плача, как дети. Их слёзы смешались, когда они обменялись нежными поцелуями, после чего Эрик отпустил её с любимым Раулем. В тот момент она не осознавала, что его маска по-прежнему оставалась зажатой в её руке, зато теперь она находила какое-то горькое утешение в том, что сохранила её. Осознание того, что она бросила Эрика умирать в одиночестве, всё ещё причиняло ей куда большее горе, чем мог бы догадаться её счастливый жених.

Сложив высохшее письмо, Кристина засунула его в потайной ящичек и положила сверху шёлковую маску. Услышав, как жених зовёт её по имени, она быстро закрыла шкатулку и положила её обратно в ящик туалетного столика.

- Иду, любовь моя! - крикнула она, а затем потушила свет и, печально улыбаясь, вышла из комнаты.

*****

«Дорогой Эрик,

меня печалит и даже немного беспокоит то, что, хотя вас не стало, я все ещё чувствую необъяснимое желание рассказывать вам о том, как провела день! Интересно, не является ли написание писем к умершему признаком психического отклонения, как вы полагаете? Хотя, если уж на то пошло, вы, наверное, являетесь последним, кого мне следует спрашивать о психических отклонениях! О, мой бедный Эрик - насколько иначе всё могло бы сложиться для вас, если бы с вами обращались по-другому! Может быть, вы были бы самым здравомыслящим и мудрым человеком из всех!

Или это просто потому, что мне трудно перебороть старые привычки? Это похоже на иронию судьбы: когда я находилась с вами, я писала письма Раулю (которые он никогда не получал). Теперь, когда я выхожу за него замуж, я почему-то пишу письма вам (хотя вы тоже никогда их не получите).

Сегодня мы приехали в мой родной город; вы были бы поражены, узнав, как много людей помнят "маленькую Стину", как меня здесь называли. Кристина - это моё французское имя, здесь же я была Стиной Даэ, дочерью скрипача. До чего же было приятно сегодня вновь услышать моё старое имя и мой родной язык! Боюсь, Рауль совершенно растерялся. Бедный, он выглядел таким смущённым, когда я представляла его всем старым друзьям своего отца - а он не мог понять ни слова из моей речи! Мне очень хотелось рассмеяться, но это задело бы его самолюбие. И всё равно, боюсь, он заметил моё веселье - весь остаток дня он выглядел довольно мрачным.

Мы купили роскошный дом на окраине моего родного городка. Мне хотелось переехать поближе к Гётеборгу, где я смогла бы продолжить своё музыкальное образование, но Рауль настоял на том, чтобы мы остались здесь, в моём старом городке неподалёку от Уппсалы. Я пыталась объяснить, что многих здесь не знаю, мы с папой уехали в город, ещё когда я была совсем маленькой. Но Рауль возразил, что маленький городок - это то, что нам нужно, потому что здесь никто не сможет нас найти.

Лично я не думала, что найти нас будет действительно трудно, учитывая размер нашего дома, но промолчала. Мне не хотелось вступать в споры вот так сразу, ведь мы ещё даже не поженились. Хотя я действительно очень хотела бы иметь возможность продолжить занятия музыкой и пением; однако я сомневаюсь, что такая возможность у меня будет, если мы останемся здесь.

Мы договорились с моим старым священником, что он поженит нас на следующей неделе. А теперь послушайте о самом главном! Узнав о том, кем я была в Париже, отец Фиск попросил меня приходить и петь в церкви по воскресеньям! Даже Рауль не будет возражать против этого, я уверена! Я так рада - и теперь мне действительно, на самом деле хочется, чтобы вы могли прийти и услышать меня. Я знаю, из-за отсутствия практики мой голос стал звучать хуже, и я знаю, что, услышь вы меня сейчас, вы бы рассердились на меня. Мне придётся начать заниматься; отец Фиск хочет, чтобы я начала петь уже в следующее воскресенье после нашей свадьбы. Не могу этого дождаться!

Я только что перечитала последний абзац, Эрик, и поняла, что всё это звучит так, как будто я больше радуюсь тому, что снова буду петь, чем своей собственной свадьбе. Уверяю вас, я очень рада обоим событиям. Рада! Честное слово!

Просто мне не очень хочется снова жить в Уппсале.

Я до сих пор скучаю по вам больше, чем могу выразить. Вы были для меня самым лучшим компаньоном, которого я только могла бы себе пожелать. Рауль любит меня, но не испытывает особой любви к музыке. Мой отец, царствие ему небесное, любил музыку так же сильно, как вы, но совершенно не интересовался чтением. Матушка Валериус любит читать, но (да благословит её Господь) ей не хватает ума, чтобы вести интересные, оживлённые беседы. Вы же, со своей стороны, удовлетворяли мою потребность в общении практически во всех отношениях. Ваша смерть оставила огромную пустоту в моём сердце, которую, кажется, невозможно заполнить ничем другим, как бы я ни старалась.

Мой милый Эрик, почему же вы не сдержали данное мне обещание? Я прочитала объявление о вашей смерти в "Эпоке", но, когда я вернулась в ваш дом, то обнаружила там только Перса, который сообщил мне, что он уже позаботился о вашем теле. Для меня было бы большой честью сделать это для вас, Эрик, - почему вы не приказали ему дождаться меня?

Вы только послушайте, какие глупости я тут пишу - спрашиваю умершего человека, почему он не заставил живого сделать то или иное! Тем не менее, это сильно огорчило меня. Хотя я была очень благодарна, когда он вернул мне ваше кольцо, чтобы я могла сохранить его у себя. Это позволит мне иметь хоть что-либо материальное в память о вас, когда мой голос угаснет.

Кстати, раз уж речь зашла об этом, мне лучше идти заниматься, если я собираюсь петь на публике через две недели! Я просто буду представлять, что вы здесь, со мной, обучаете меня - и у меня всё должно получиться.

Мне бы хотелось, чтобы вы и на самом деле были здесь, со мной, мой дорогой.

Всегда любящая вас,
Кристина.»

Кристина положила это письмо к остальным и заперла их в своей шкатулке. Она понятия не имела, почему время от времени она чувствовала такую необходимость писать Эрику, но до тех пор, пока Рауль ничего не узнал об этом, всё должно быть в порядке. В конце концов, Эрик занимал огромное место в её жизни, и с его уходом в ней осталось чувство пустоты. "Это только до тех пор, пока я не справлюсь со своим горем, - сказала она себе. - Рауль не понимает моей тоски, так что я попросту не буду его этим обременять. Я буду изливать свои чувства на бумагу, где они никому не причинят вреда, а если мёртвые действительно иногда навещают живущих, тогда Эрик будет знать, что я думаю о нём".

*****

«Милый Эрик,

моя дорогая матушка Валериус очень больна. Я беспокоюсь о ней. Ее состояние ухудшилось вскоре после нашей свадьбы. Мне невыносимо видеть её страдания; на протяжении многих лет она была так добра ко мне, она осталась со мной в Париже, хотя ей так хотелось снова увидеть родину. Как и мой отец. Как бы мне хотелось, чтобы он был жив и мог вернуться сюда с нами; мысль о том, что он зачах в Париже, тоскуя по родным местам, просто разрывает мне сердце.

По правде говоря, меня всегда немного возмущало, что Швеция значила для него больше, чем я. Он мог бы привыкнуть к Парижу, если бы захотел, и продолжить обучать меня музыке, однако вместо этого он просто сидел взаперти в своей комнате, всё время наигрывая мелодии своей родины. Я очень скучаю по нему, и я никогда не переставала любить его, но я уже достаточно взрослая, чтобы понять, что он был не настолько непогрешимым, как я думала. Мне очень жаль, что он не захотел обратить своё внимание на окружающий его мир, вместо того чтобы всегда оглядываться на упущенные возможности!

С сожалением признаю, что есть определенная ирония в том, что я пишу эти слова, обращаясь к умершему человеку.

Я взрослею, Эрик? Или просто становлюсь брюзгой?

Любящая вас,
Кристина.»

Отредактировано Мышь_полевая (2014-05-01 08:10:57)

Ml-le fleur, маленькая поправочка: я не Мышь, я Мышь_полевая (просто у нас на форуме есть Мышь - модератор, между прочим).
А в книге 24 главы.
Я пока планирую перевести две (сейчас вы видите перед собой половину первой главы). А дальше посмотрим...

*****

«Дорогой Эрик,

сегодня утром я впервые пела в церкви. Солнечные лучи, пробивающиеся через окна, и такая прекрасная акустика в церкви - это было чудесно! Это напомнило мне о том, как вы заставляли меня петь в ротонде, чтобы я могла услышать свой голос, отражающийся от всех этих круглых каменных стен! Отец Фиск поблагодарил меня, а несколько человек похвалили и сказали, что у меня, должно быть, превосходный учитель! Я сказала им, что учитель у меня был, но он недавно умер, и я всё ещё скорблю о его потере. Они выразили свои соболезнования, но Рауль сразу после этого поспешил увести меня оттуда. Это выглядело странно. Я не думала, что он может ревновать к уже умершему человеку, но впечатление было именно такое.

Я спросила его об этом в карете: я хотела узнать, что плохого было в простом упоминании о вас, но он выдал какое-то неубедительное оправдание, якобы он не хочет, чтобы все окружающие узнали, кто мы такие.

"А кто мы такие? - спросила я, слегка рассердившись. - Здесь же близкие мне люди, в конце концов!" А он сказал, что мы теперь граф и графиня де Шаньи. Поскольку Филипп умер, не оставив законных потомков, то титул графа де Шаньи унаследовал Рауль. Это так странно, Эрик, - я совершенно не чувствую себя графиней, хотя мы и поженились неделю назад. Я чувствую себя просто маленькой Стиной, наконец-то вернувшейся домой.

Мысль о том, что маленькая Стина на прошлой неделе вышла замуж, по-прежнему кажется мне удивительной. Свадьба была прелестной, и на ней присутствовали многие старые друзья моих родителей. Мне было неудобно: платье, которое я надела для свадьбы по настоянию Рауля, оказалось, по правде говоря, чересчур роскошным для такого скромного общества. Наши соседи, казалось, испытывали смущение, словно они не знали, что делать и как со мной разговаривать. Я, как могла, попыталась избавить всех от неловкости, но из-за того, что Рауль совершенно не говорит по-шведски, мне было очень трудно знакомить его и налаживать его общение со старыми друзьями моей семьи.

Всё это так необычно - жить с мужчиной, быть замужем. Я почему-то думала, что женатые люди всегда спят вместе, но Рауль сказал мне, что это не так: только представители низших слоёв общества, поженившись, спят в одной постели. Мужчины и женщины его класса имеют свои собственные, отдельные спальни. Для меня это кажется странным, когда муж всего лишь навещает свою жену для... ах, однако я не могу говорить о чём-то столь интимном, даже в письме! - а после этого снова возвращается в свою комнату.

Если бы я вышла за вас, как вы хотели, дорогой Эрик, - вы бы тоже оставляли меня засыпать в одиночестве? Однако, я снова неблагодарна. Рауль отказался от многого ради того, чтобы жениться на мне, и я уверена, что скоро привыкну к обычаям дворянства. В любом случае, я не должна думать о вас в таком качестве, поскольку теперь я замужем за другим человеком, которого на самом деле очень люблю.

И всё же, мой дорогой, вы никогда не покидали меня, если я просила вас остаться.

Ваша Кристина.»

Кристина заперла письмо и встала, дрожа. Протянув руку, она погасила газовый рожок, а затем поспешила к своей кровати в лунном свете, льющемся из окна. Сняв халат, она аккуратно положила его сверху на покрывало - это даст дополнительное тепло - и заползла между простынями. Последние крохи тепла, оставшиеся от тела молодого графа, иссякли, и Кристина, собравшись с духом, сунула свои замёрзшие босые ноги к изножью кровати, где простыни были всё ещё ледяными.

Шведские зимы - это было как раз то, о чём она особо не скучала в Париже.

Она тихо лежала и дрожала, зная, что пройдёт немало времени, прежде чем она согреется достаточно для того, чтобы заснуть. Ей так хотелось, чтобы Рауль остался - хотя бы для того, чтобы хоть чуть-чуть согреть её, если уж на то пошло!

*****

«Дорогой Эрик,

некоторое время я не чувствовала необходимости писать вам, что, как я надеялась, было хорошим признаком, указывающим на то, что я справилась со своим горем, вызванным вашей смертью. Хотя я начинаю бояться, что вы были правы, когда говорили, что я никогда, никогда в жизни на смогу покинуть вас - мне кажется, что вы постоянно находитесь со мной, в моей душе. Когда я пела в церкви на прошлой неделе, я думала только о вас. Впрочем, вы могли бы гордиться мной, потому что мне удалось не забыть о том, что при достижении высоких нот подбородок надо держать опущенным вниз. Я до сих пор со смехом вспоминаю, как вы продемонстрировали мне разницу в звуке - когда вы брали эти ноты, как следует, и "пытались достичь их за счёт подбородка". Звук был таким ужасным, что я боялась, как бы туда не сбежался весь кордебалет, чтобы помешать мне убивать бедного кота! Это было в моей гримёрной, ещё до того, как вы показались мне, и я помню, как удивлялась - неужели даже у ангелов, бестелесных существ, есть подбородок? Неудивительно, что и малышка Жири, и малышка Жамм постоянно жаловались на то, что их пугает призрак, если вы являлись им вот так! И чем больше я думаю об этом, тем больше задаюсь вопросом, неужели вам действительно было необходимо так их пугать? Я знаю, вас это, должно быть, развлекало, но, дорогой мой, они же так пронзительно визжали!

Я должна извиниться, Эрик, за то, как я отреагировала, когда обнаружила, что вы на самом деле не ангел с небес. Какой глупой я была, думая, что вы можете им быть! Хотя мне кажется, что вы могли бы быть тогда со мной более честным и избавить меня от такого болезненного разочарования! Иногда я задаюсь вопросом: что бы случилось, если бы вы с самого начала сказали мне, что вы человек, и всё равно взялись бы за моё обучение. Может быть, всё могло быть иначе.

Несомненно, я не заслуживаю того, чтобы со мной обращались так холодно, как это делает Рауль после того, как я пою. Глупый мальчишка, он же знает, что я люблю петь. Так почему он каждое воскресенье ведёт себя со мной столь сдержанно и неприветливо, когда мы едем домой из церкви? Он никогда не просил, чтобы я не пела в церкви; он просто запретил мне когда-либо выходить на сцену. Так почему же он столь холоден со мной? Он смягчается только к середине следующей недели, но к этому времени я уже предчувствую очередное холодное воскресенье после церкви и поэтому не могу получать удовольствие от того времени, что он проводит со мной, даже если он не ведёт себя неприветливо и не делает мне выговоров.

Я знала, что в Швеции будет холодно, но думала, что в моём собственном доме будет тепло.

Недавно он довольно резко говорил со мной по поводу того, что я "слишком фамильярно" веду себя с прислугой. Я всего лишь немного поболтала с одной из служанок, потому что она спросила, откуда мы приехали, и очень обрадовалась, услышав, что последние несколько лет мы жили в Париже. Это был совершенно невинный разговор, если честно, но Рауль услышал нас и позвал меня в кабинет, чтобы поговорить об этом. Он напомнил мне, что теперь я графиня, и что я обязана держать определённую дистанцию между собой и прислугой; не следует держаться с ними на равных, потому что тогда они начнут зазнаваться и решат, что имеют право на особые привилегии. Я вовсе не вела себя с ней на равных (хотя, будучи дочерью крестьянина, я действительно ей ровня); всё, что я делала, - это обращалась с ней, как с человеком. Но Рауль смотрит на это иначе.

По правде говоря, я, может быть, и не была бы склонна болтать с ней и отвлекать её от работы, если бы у меня были другие друзья, с которыми я могла бы поговорить. Но ко мне сюда никто не приходит, а когда я прихожу к ним, они чувствуют себя очень неуютно, находясь в обществе графини. Иногда мне так хочется, чтобы Рауль был простым крестьянином, таким же, как они! Как я. Он теперь уже не тот милый мальчик, которого я знала; теперь это мужчина, причём намного более властный. Только мне бы хотелось, чтобы он приберёг свои командирские наклонности для военно-морского флота, а не испытывал их на своей собственной жене. Я знаю, что он любит меня, но когда всё то немногое время, которое он проводит со мной, он выговаривает мне за то, что я недостаточно хорошо поддерживаю его благородную репутацию, увидеть эту любовь становится всё труднее.

К нам приехали с визитом две сестры Рауля, с которыми он жил раньше. Я использую термин "визит" в его самом широком смысле, поскольку ни для кого из них это времяпровождение нельзя было назвать приятным. На мне это ровным счётом никак не сказалось, поскольку, едва увидев, что они подъезжают, я ушла в свою комнату. Я не думаю, что могла бы провести с ними больше, чем 5 или 10 минут, и выйти оттуда после этого невредимой. Бедному Раулю пришлось играть роль хозяина почти час, и всё это время они на него кричали, ругались и угрожали лишить его наследства. К счастью, это были пустые угрозы: Рауль сказал мне, что обе - и Клеменс, и Мартина - охотно отписали всё своё наследство Филиппу, когда умер их отец. И теперь, когда Филипп умер, Рауль единственный отвечает за семейное состояние.

Однако то, что они кричали, было ужасно: и обо мне, и о Рауле - за то, что он женился на мне. Я всё время слышала их, и пока поднималась по лестнице, и даже через закрытую дверь. Рауль говорит, что завтра они собираются вернуться домой, и я этому рада. Я не хочу, чтобы они находились рядом с ним достаточно долго, чтобы он действительно начал обращать внимание на то, что они говорят обо мне; он может поверить им.

Простите меня, дорогой мой, за то, что я начала тут плакаться вам о своих семейных проблемах. На самом деле бóльшую часть времени Рауль обращается со мной, как с королевой. Когда он вообще со мной, я имею в виду. Он любит меня, и я благодарна, что он, по крайней мере, позволяет мне петь по воскресеньям (хотя он и становится из-за этого раздражительным). Он так мил со мной в середине недели, что я, конечно же, с лёгкостью прощаю ему некоторую грубость по воскресеньям, и когда он застаёт меня за поведением, не подобающим моему рангу.

Видит Бог, вы, несомненно, сердились на меня гораздо чаще, друг мой! Но мне так пусто без вас, что я скучаю даже по этому. Не говоря уже о том, что ваше раздражение, как правило, было вызвано тем, что я делала что-то глупое, что могло повредить моему голосу.

Теперь я должна вернуться и попытаться успокоить моего дорогого мужа. Я чувствую себя лучше, написав всё это; мне кажется, что вы помогаете мне, Эрик, даже из могилы.

Полагаю, все эти нездоровые рассуждения, должно быть, являются следствием вашего на меня влияния, дорогой мой, со всеми этими вашими разговорами о смерти, привычке спать в гробу и тому подобном.

Ваш любящий друг,
Кристина.»

Кристина заперла письмо и встала, поправив юбку. Время близилось к ужину, и на этот раз она решила поговорить с Раулем о его поведении по воскресеньям. Пора уже растопить этот холод в их отношениях. Он вёл себя так с самого первого воскресенья, когда она спела, когда люди похвалили её голос и выразили ей соболезнования в связи со смертью её учителя. С неё хватит.

К сожалению, их разговор пошёл не так, как планировалось, и они с Раулем разошлись в этот вечер по своим комнатам в состоянии холодной отчуждённости.

Отредактировано Мышь_полевая (2014-05-01 08:10:24)

Hand$ome, ещё одна глава будет точно. Дальше - поглядим...

В общем, так, девушки: прочитала я пока половину романа, однако мнение о нём, в принципе, уже составила и к кое-каким выводам пришла.

По поводу перевода всего романа полностью:
Всё-таки изначально задумка у меня была познакомить вас (а заодно и себя) с несколькими книгами, а потом выбрать среди книг самую лучшую - и вот её-то и перевести до конца. И уже сейчас я могу с уверенностью сказать, что "Письма к Эрику" вряд ли будут этой самой "лучшей" книгой (разве что остальные ещё хуже окажутся). Роман, если честно, тянет примерно на слабую четвёрочку. Сюжет наивный, автор использовала полный набор штампов любовной мелодрамы, стиль написания тоже в восторг не приводит...

В общем, в ближайшее время полностью переводить я его, скорее всего, не буду.

Теперь по поводу предложения Violet, т.е. чтобы перевести избранные отрывки:
Идея, конечно, хорошая. Однако, боюсь, именно в данном случае она вряд ли осуществима. Дело в том, что при всех недостатках этого романа одним из его достоинств является то, что он очень сильно насыщен событиями. Т.е. за каждую главу происходит очень много событий, без которых вряд ли можно будет понять главы последующие.

И если я переведу какую-нибудь главу из середины - сразу возникнет куча вопросов, откуда там что взялось и что произошло с героями, почему они оказались в таком положении и т.п. Чтобы это объяснить, мне придётся полностью пересказывать здесь текст предшествующих глав, чего я делать, естественно, не хочу, ибо это некрасиво с моей стороны (вдруг кому-то захочется всё-таки книгу почитать? А моя интерпретация текста может напрочь отбить всё желание).

Переводить же какие-то отдельные сцены и куски из глав (вроде встречи с Эриком) я считаю нецелесообразным - всё равно полного представления о происходящем вы не получите, не зная предшествующих событий.

Таким образом, у меня есть к вам предложение:
Если кому-то очень не терпится узнать, что же там всё-таки дальше будет в романе - милости прошу ко мне в личку. Как только я дочитаю роман до конца, я всем желающим могу выслать подробный пересказ его содержания.

Хотя сразу предупреждаю, что это моя интерпретация событий, на ней неизбежно скажется моё восприятие - а потому, если вы хотите оценить роман с чистого, так сказать, листа - лучше почитайте его сами или дождитесь, пока кто-нибудь не переведёт его полностью.

А пока ждите вторую главу.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-07-29 14:53:40)

Глава 2

Луч надежды.

«Дорогой Эрик,

угадайте, что? Это одна из самых удивительных вещей, которые когда-либо со мной происходили! И на этот раз я рада, что вы не будете читать эти письма, поскольку знаю, что никогда не смогла бы поговорить с вами об этом, если бы вы были живы. Мне было бы слишком неловко.

У нас с Раулем будет ребёнок.

Я так рада! И Рауль теперь со мной так ласков, хотя мне очень часто (почти каждый день) становится плохо. Доктор сказал, что скоро мне должно стать лучше; и я надеюсь, что он прав! Ещё он сказал, что таким женщинам, как я, не стоит рожать детей, потому что мои бёдра не подходят для этого. Какой гадкий и кошмарный человечишка! Рауль, выпроваживая его, был с ним весьма резок.

Так что теперь мы получили восхитительную привилегию выбирать имя для нашего ребёнка. Я надеюсь, что это будет мальчик. Рауль говорит, что он хочет маленькую светловолосую девочку, которая будет похожа на меня, но лично я надеюсь, что это будет мальчик, которого я смогу назвать в честь моего отца. Так или иначе, светлые волосы у ребёнка весьма вероятны, если учесть, какие волосы у нас обоих.

Обратной стороной этой новости является то, что Рауль больше не "навещает" меня в моей комнате, и мне очень одиноко, особенно ночью. На протяжении всего дня я также нахожусь в одиночестве. Кажется, некоторые мои старые друзья чувствуют себя неловко, нанося визиты графине, и не хотят, чтобы я приходила к ним, потому что стыдятся своих маленьких обветшалых домов.

О, Эрик, если бы они вспомнили, как мы с отцом ночевали в стогах сена по всей Швеции, они, может быть, не так остро бы ощущали различия между нами! Еще я скучаю по старым друзьям в Опере, по тому, какое там царило оживление. Это был совершенно другой мир, и совершенно другая жизнь, доступная только тем людям, которые жили и выступали в этих стенах. Ни одному человеку со стороны никогда не понять этого. Здесь у меня очень мало друзей, а Рауль сейчас настолько осторожен в обращении со мной и так озабочен моим здоровьем, что заставляет меня каждый вечер рано ложиться спать и отказывается составлять мне компанию.

Это скучно. Мне совершенно не нужно так много спать, поэтому я обычно читаю перед сном. Вы же помните, как поздно я всегда ложилась спать, Эрик, - я вспоминаю многие, многие вечера, когда мы вдвоём сидели в вашей гостиной, вместе читая далеко за полночь. Но Рауль встаёт с петухами и хочет, чтобы я брала с него пример, поэтому я каждый вечер отправляюсь в постель в восемь часов, а потом не сплю до часа или двух.

Ах, однако я снова начинаю на него жаловаться. На самом деле, он очень мил, и с его стороны очень любезно так хорошо обо мне заботиться. Он не виноват в том, что моё тело всё ещё придерживается театрального режима. Может быть, материнство избавит меня от этого.

Я знаю, вы не были бы счастливы, услышав мои новости, Эрик, но мне хочется надеяться, чтобы вам бы, по крайней мере, было приятно, что это делает счастливой меня. Мы с Раулем так взволнованы тем, что у нас будет ребёнок.

Возможно, это один из тех случаев, когда я радуюсь, что вы не будете читать эти письма.

Всегда ваш друг,
Кристина.»

Кристина подула на чернила, чтобы высушить их, и заперла письмо, как обычно. Не в первый раз ей хотелось, чтобы Эрик был ещё жив и мог поговорить с ней. Что-то было в их отношениях, какой-то огонёк взаимопонимания, который никогда не связывал её с Раулем. После того, как она уже привыкла к лицу Эрика и проводила с ним больше времени, они наслаждались долгими вечерами, коротая их в неспешных беседах. Он был хорошим слушателем и умным собеседником, и бóльшую часть времени она с лёгкостью забывала о том, что он уродлив, похож на скелет и психически неуравновешен. Ей казалось, что рядом с ней по-прежнему находится её друг -  "голос" из гримёрной.

Она грустно улыбнулась, вспомнив свою тесную дружбу с "голосом" и то, как она позже превратилась в дружбу с Эриком. Из-за того, что безумное поведение Эрика так сильно напугало её, она никогда не рассказывала Раулю о том приятном времени, нестрашном времени... времени, когда она всерьёз думала о том, чтобы принять предложение Эрика. Пару раз она пыталась рассказать Раулю - просто для того, чтобы её муж не считал Эрика таким чудовищем, - но это только рассердило его.

Нет, ей придётся смириться с этим: Раулю никогда не понять ни тех отношений, которые связывали их с Эриком, ни того, как она скучает без него.

*****

«Дорогой Эрик,

матушка Валериус умерла. Она прожила достаточно долго, чтобы снова увидеть родину и присутствовать на нашей с Раулем свадьбе, но потом она подхватила простуду, и её здоровье резко ухудшилось. Так что теперь она не сможет увидеть, как родится наш ребёнок, не сможет составить мне компанию и помочь во время беременности, которая, по некоторым причинам, делает меня ещё более одинокой.

Сегодня утром я пела в церкви на её отпевании. Мне не очень хотелось петь в такую грустную минуту, но поскольку, прежде всего, именно матушка Валериус убедила меня, чтобы я согласилась брать уроки у вас, то отказать ей в этой последней почести я не могла.

В связи с этим я порой сомневаюсь в её умственных способностях. Я знаю, что сама я была ужасно наивной, почти глупой в своей доверчивости - однако я тогда была сущим ребёнком. Рискуя показаться неблагодарной по отношению к ней (какой я на самом деле не являюсь), - какие были оправдания у неё?

Я кажусь вам наивной, милый Эрик? Или просто разочарованной? Ибо я определённо разочарована. Ни одна из моих надежд, ни один из моих планов никогда не осуществлялись, с самого детства, - за исключением того времени, когда я была с вами. Я всегда мечтала петь ведущие оперные партии, и вы сделали это возможным! Однако мой отец забросил меня, погрузившись в свои воспоминания о доме; Рауль по ночам оставляет меня в моей комнате в полном одиночестве; мои старые друзья здесь избегают меня из-за титула (странно, я ведь не чувствую себя графиней! Я по-прежнему ощущаю себя маленькой Стиной, но никто так ко мне больше не относится), а теперь вот меня покинула и матушка Валериус. Она была мне почти как мать, сколько я себя помню, и хотя она была простой женщиной, у неё было доброе и благородное сердце. Я уверена, что она полюбила бы вас, если бы встретила. Конечно, ведь в тот вечер, когда Рауль явился без предупреждения, она защищала моё право любить вас, даже не зная, кто вы такой.

Эрик, я так одинока, так одинока! Я знаю, что должна испытывать благодарность, ибо какой ещё "оперной певичке" повезёт выйти замуж за графа и поселиться в огромном, красивом доме, в окружении роскоши? Но я не испытываю благодарности; я чувствую лишь грусть, потому что мне не с кем всем этим поделиться, и отчаяние из-за того, что я нахожусь в постоянном одиночестве.

В ту последнюю неделю, когда вы так странно вели себя и так меня напугали, признаюсь, я бросилась к Раулю в поисках утешения. Он казался опорой для такой испуганной и страдающей девушки, какой я была в ту пору, - и я уцепилась за него. Возможно, я тогда даже влюбилась в него - только потому, что он был таким спокойным и разумным, в отличие от вас. Но теперь, дорогой мой, я пришла к выводу, что он не способен справиться с повседневными трудностями человеческого существования. Когда перед ним не стоит великая, благородная цель спасти девицу от сумасшедшего, он, кажется, не совсем знает, что делать даже с самим собой -  не говоря уже о вышеупомянутой девице! Наши разговоры за ужином вежливы и высокопарны, а ведь это единственное время, которое мы вообще проводим вместе. Бóльшую часть дня он проводит в своём кабинете. Такое ощущение, что он потерял смысл жизни и, скорее всего, уже жалеет о своём решении жениться на мне.

Я буду счастлива, когда родится наш ребёнок. Может быть, тогда Рауль сможет найти для себя новую цель в жизни. Мне бы только хотелось, чтобы моя приёмная мать всё ещё была жива, чтобы увидеть нашего малыша.

Мой милый Эрик, почему все, кого я люблю, умирают?

Ваш печальный друг,
Кристина.»

Кристина заперла письмо и задержалась, чтобы полюбоваться самой шкатулкой. Она никогда не говорила Раулю, но эту шкатулку сделал для неё Эрик. Верный своей озорной, мальчишеской натуре, он наполнил её потайными отделениями и крошечными секретными дверцами, скрытыми рычажками и переключателями. Кристина перевернула её, нажала на бок - и со щелчком открылся маленький ящичек. Засунув внутрь два пальца, девушка вытащила простое золотое колечко. Поднеся его ближе к свету, она взглянула на выгравированную изнутри надпись: "К. Д." с одной стороны, и "Эрик" - с другой.

Медленно, сама не зная, почему, она сняла с пальца своё обручальное кольцо и надела вместо него кольцо Эрика. Кольцо блестело в тусклом свете газового рожка, и Кристина посмотрела на него с грустной улыбкой, прежде чем положить его обратно в тайник, вернув на палец обручальное.

Она задалась вопросом, смогла бы она родить детей от Эрика, если бы они поженились?

Обругав себя за эту мысль, Кристина быстро спрятала шкатулку, повесила ключик на шею и забралась в постель. Слишком возбуждённая, чтобы уснуть так рано, она взяла в руки книгу и стала читать.

*****

«Дорогой Эрик,

вчера мы с Раулем выезжали на прогулку, и наша карета сломалась. Это был один из тех редких случаев, когда он захотел побыть со мной, не считая того времени, что мы проводим за столом, и я была так счастлива! Но затем у кареты сломалось колесо, и дальше ехать было невозможно. Он выпряг лошадь и вскочил на неё, чтобы ехать обратно верхом. Затем стал помогать мне забраться наверх и усадил меня за своей спиной. Я была крайне удивлена: я думала, что, когда мужчина и женщина едут вдвоём, женщина всегда должна быть впереди. Видите ли, я вспомнила, как мы с вами вдвоём ехали на Цезаре, в ту ночь, когда упала люстра, и вы провели меня через зеркало в гримёрной.

Рауль был изумлён, он стал с подозрением расспрашивать меня, когда я раньше ездила верхом и с кем, и - Эрик, мне стыдно об этом говорить, но я обнаружила, что лгу ему! Я сказала ему, что мы ездили так с моим отцом, когда я была маленькой.

Он, кажется, поверил этому и рассмеялся, сказав, что дети действительно ездят спереди, но взрослые люди должны ехать сзади. Хотя затем он решил побаловать меня и посадил меня перед собой.

Я прошу прощения за то, что я так солгала. Уверяю вас, это не потому, что я стыжусь вас или чего-нибудь из того, что мы делали, когда были вместе! Это лишь потому, что Рауль становится настолько ревнивым, если я хотя бы вскользь упоминаю ваше имя, что мне намного проще вовсе этого избегать.

Эрик, я надеюсь, вы не возражаете, если я задам вам личный вопрос, который возник у меня после этой поездки с Раулем? Что вы чувствовали в тот раз, когда мы вместе ехали на Цезаре? Потому что мне кажется, что вы чем-то одурманили меня, и я почти ничего из этого не помню. Однако с Раулем мы выяснили кое-что интересное: мы были довольно тесно прижаты друг к другу на скачущей лошади, и Рауль пришёл в изрядное волнение, - и потом, когда мы подъехали к дому, он не пошёл сразу искать мастера-колесника, а вместо этого зашел в дом и потащил меня прямо наверх, в мою комнату! При свете дня!

Он всё время говорил, что это была неплохая идея с моей стороны - ехать спереди, и теперь, когда я знаю, что он имеет в виду, я боюсь сказать ему, что именно вы сделали это первым, чтобы удержать меня на лошади после того, как усыпили меня!

Я поняла, что вы, должно быть, усыпили меня, потому что запах хлороформа пристал к вашей коже и одежде. Ещё когда я была маленькой девочкой и наблюдала, как матушка Валериус проводит свои опыты, я всегда думала, что, должно быть, именно так пахнет смерть: такой затхлый, сладковатый аромат, который давит на лёгкие и вызывает тошноту. Он очень сильно напугал меня, особенно в сочетании с вашим изможденным видом и холодными руками. Теперь я знаю, что это не было вашей виной, но в тот раз вы меня действительно испугали.

Долгое время я думала, что если бы вы только сказали мне правду с самого начала, то ваше предательство не было бы таким болезненным. Если бы вы сразу сказали мне, что вы мужчина, хоть и изуродованный, который хочет давать мне уроки музыки... но нет, вы были правы. Я бы не согласилась. Представляете, какой-то неизвестный, изуродованный мужчина показывается в моей гримёрной каждое утро? И так Рауль причинил мне достаточно беспокойства из-за того, что в моей гримёрной слышался лишь мужской голос. Представьте себе, насколько сильнее пострадала бы моя репутация, если бы там со мной оказался и сам мужчина?

Вероятно, то, что вы сделали, было самым лучшим выходом в данной ситуации, и всё-таки жаль, что вы не отказались от использования хлороформа!

Всегда ваша,
Кристина.»

Кристина убрала письмо в шкатулку, благословляя Эрика за то, что он ухитрился сделать ящик таким маленьким с виду, но при этом таким вместительным. Даже с учётом всех писем, которые она уже написала, ящик был наполнен лишь наполовину. Она на мгновение наклонилась и понюхала ящичек.

Внутри пахло чернилами и пчелиным воском... и лишь малейшим оттенком плесени - и Кристина выпрямилась и улыбнулась. Она вспомнила, что совершенно такое же сочетание запахов можно было услышать от Эрика, когда он не возился с каким-нибудь хлороформом. Странно успокоенная тем фактом, что всякий раз, когда она захочет, она сможет открыть ящичек и вдохнуть запах своего учителя, она закрыла шкатулку и убрала её подальше.

Отредактировано Мышь_полевая (2014-05-01 08:09:56)

Hand$ome, попала в самую больную точку! Вот именно это-то самое трудное. Тем более, что это не дети у меня время забирают, а, наоборот, я у них отнимаю то время, которое могла бы провести с ними.

На самом деле, шучу. Я просто по ночам работаю, когда семья спит. А мне, в принципе, 4-5 часов сна вполне хватает, привыкла уже.

А Кристина тут да, ребёнок совершенный. Но и у Леру она особой мудростью решений и взвешенностью реакций не блистала. Всерьёз поверить в 18-19 лет в Ангела Музыки... это ли не детство?

Марти, а чего его поддерживать, если он уже умер?

Кстати, если бы ты видел остальное, ты бы ещё и не так офигел.
Честное слово, люди, я сейчас даже забросила переводить, т.к. не могу оторваться от прочтения сего шедевра. Ржу до слёз. Кто потом прочитает мой пересказ - поймёт, почему. Правда, составляя этот самый пересказ, мне всё труднее и труднее воздерживаться от стёба.
Хотя написан роман очень и очень неплохо, но за некоторые моменты не знаешь - то ли смеяться над автором, то ли просто убить из милосердия.

Кстати, Hand$ome, могу ответить на твой вопрос: 41 + 5 = 46

Отредактировано Мышь_полевая (2010-08-03 02:16:48)