Глава 3
Блюз свадебного колокола.
Эрик расхаживал по маленькой гостиной в доме Хафиза.
- Ты сотрёшь мои ковры. И не думай, что я не стану упрекать тебя.
Он остановился перед своим другом:
- Хафиз, она поцеловала меня!
Перс выглядел озадаченным.
- О, Боже, она поцеловала мои губы... - Перс знал, что девочка видела, что находится под маской, и не мог поверить в её способность сделать что-то вроде этого, - ...добровольно, по собственному желанию! Теперь ты видишь, что она любит меня? Видишь, что она желает выйти за меня замуж?
Перс решил, что не будет никакого вреда, если он промолчит.
- Она хочет выйти замуж за меня.
Перед днём свадьбы надо будет подойти к девочке, удостовериться, что Эрик её не принуждает каким-нибудь образом.
- Хафиз, я передаю эту ситуацию в твои руки. Заплати кому следует, если потребуется, дай свыше запрашиваемой цены, но я хочу жениться на ней в эту самую субботу. Законно и правомерно. Не должно быть никаких сомнений ни у неё, ни у кого-либо ещё относительно законности и серьёзности клятв, которые мы принесем. Если это возможно, приведи священника... да... да... она хотела бы священника! Пойди в маленький, захудалый приход, тот, который выглядит обедневшим... тот в Эсбли, например. Даже если это противоречит правилам, я хочу, чтобы церемония была проведена в моём доме. - Он заглянул в глаза Перса и добавил с небрежной улыбкой: - Предложи ему столько, чтобы священник захотел помолиться за меня!
- Эрик! - дарога покачал головой. Это была не его религия, но Хафиз почувствовал укол богохульства.
- О, дарога, ты потерял чувство юмора, - Эрик вынул мешочек с монетами из пальто. - Держи, разожги аппетит святого человека, - он отошел и едва слышным шёпотом бросил из-за плеча:
- Он придёт, если будет достаточно хотеть есть. Кроме того, мне нужен фотограф; будет съёмка события, на веки вечные.
Отец Жюль прибыл рано. Хафиз видел, как старый священник быстро спускался по улице, придерживая свою широкополую шляпу. Он уклонился от пары экипажей, ухитрившись разминуться с ними в последнюю минуту. Хафиз отметил, что священник был весьма проворным, несмотря на некоторый излишний вес. Накануне Эрик был невыносим, обговаривая с ним мельчайшие детали.
- Ты точно уверен, что священник придет?
- С той суммой, которую ты ему платишь, отец Жюль сможет построить новую часовню для своей церкви. Поверь мне, он придет!
Фотограф, молодой человек в костюме светлого цвета, уже сидел в карете с завязанными глазами. Как только отец Жюль сел, Хафиз продел то же самое с ним. Хафиз мог провести их к зданию Оперы и пешком, но предусмотрительно решил взять свой экипаж.
- Вы же не думаете на самом деле, что христианский священник может предать вас и вашего друга? Вы придерживаетесь нашей веры, сын мой? - спросил старый священник, не в силах поверить, что кто-то посчитал его способным к предательству. Ему завязывали глаза только в день принятия сана, и это было почти 50 лет назад.
- Нет, сударь, я мусульманин, - ответил Хафиз, закрепив повязку на голове священника.
- Ах! Именно поэтому вы сомневаетесь во мне! - сказал отец Жюль.
Хафиз не ответил, зная, что будь на его месте Эрик, крещёный католик, он бы поступил так же. Он не поехал прямо в Оперу, так как в этом случае поездка заняла бы меньше пяти минут. Поэтому он возил гостей кругами, добавив ещё пятнадцать. Они вошли через калитку на улице Скриба. Когда они прошли ворота, Хафиз провёл их сквозь знакомый ему туннельный вход, позволяющий не использовать лодку. Хафиз держал их глаза завязанными, пока они не достигли дома Эрика. Ничего из этого Эрик не говорил ему делать, но его старая профессия давно въелась в его кровь, и сомнения в человеческой порядочности всегда были на первом месте в уме бывшего дароги Персии. Возможно, это и было причиной, по которой он никогда не женился.
Кристина привыкала к Эрику, который баловал её и удовлетворял каждую её прихоть. Они направились к швее, чтобы заказать свадебное платье. Эрик потребовал, чтобы женщина прекратила работать над остальными заказами и создала платье, которое выберет Кристина. После долгих уговоров он закончил тем, что заплатил женщине совершенно неприличную сумму за её услуги, и получил что хотел. Когда они пошли к ювелиру, ситуация повторилась. Он хотел изготовленные на заказ кольца, и он хотел их немедленно. Ювелир был убежден и согласился сделать кольца по проекту, который выбрала Кристина. Ей приходилось признать, что она трепетала перед той властью, которой Эрик обладал над другими.
Кристина ещё раз посмотрела в зеркало, прежде чем выйти из комнаты. Она закрепила волосы в новом стиле, который увидела в "Эпоке", это подчеркнуло её высокие скулы. Мелкие локоны украшали её лоб. Макияж была максимально естественным, лишь с легким намёком румян и помады. Мэг помогла ей со свадебным платьем. Платье было из шёлка цвета слоновой кости, лиф был обшит серебряными лилиями и инкрустирован кружевами и жемчугом. Сзади на юбку крепился турнюр, увенчанный бантом. Тугой корсет сделал её формы совершенными. Ее платье могло конкурировать с тем, что носила Императрица Евгения. Она легонько нанесла духи на запястья и за уши. Ее драгоценности были уже на месте: серьги, словно капли из жемчуга, и жемчужное ожерелье с алмазным кулоном - подарки Эрика. Сглотнув, она была готова выполнить свою часть сделки. Кристина позволила себе ещё одну мысль о дорогом лице Рауля. Затем, подавив все мысли и чувства, вышла из своей комнаты.
Едва ступив в гостиную, она увидела вокруг множество театральных рабочих и задалась вопросом, что они делают на её свадьбе. Она знала, что Эрик был одиночкой и в разговорах упоминал всего несколько человек. Всему этому было только одно объяснение. Он вряд ли причинит вред Хафизу или мадам Жири, но анонимность, она знала, делала рабочих легко доступными, как Жозефа Буке. Она поняла, что эти люди были дополнительной гарантией против изменения ею своего решения.
Она продолжила осматривать комнату и узнала мадам Жири. Эрик, должно быть, купил ей то платье, которое было сейчас на ней. Она не могла вообразить, чтобы у мадам Жири было что-нибудь столь изысканное. С новой прической и потрясающим платьем, женщина выглядела респектабельно, даже приятно. Мэг, её подруга, стояла рядом со своей матерью. На ней тоже было прекрасное шёлковое платье персикового цвета. Модный турнюр, увенчанный бантом, также украшал её спину. Кристина знала, что новое платье Мэг купил её новый поклонник - Мэг уже почти месяц встречалась с графом Эдуардом дю Вейлем сюр-Мё. "Интересно, что бы надела матушка Валериус, если бы она была в состоянии приехать?" Кристина почувствовала внезапную печаль, потому что два человека, которых она любила больше всего, не будут рядом в день её свадьбы. Присутствие Рауля даже не рассматривалось, но если бы только матушке было чуточку получше...
Мысли Кристины вяло текли, пока взгляд не натолкнулся на человека, которого она не узнавала. Он стоял в тени, в стороне от всех остальных. Он был так же высок, как Эрик, и одет во всё черное. Что-то в нём было странное, но Кристина решила не ломать голову в поисках ответов в такой день.
Молодой человек, которого она также не узнавала, поддерживающий камеру - фотограф. Очевидно, Эрик хотел запечатлеть эту церемонию. Фотограф попался ей на глаза и подмигнул. Она быстро отвела взгляд. Молодой человек явно не осознавал опасности, в которую он себя ставил. Мгновенное воспоминание о том, что случилось с Раулем в комнате пыток, пронеслось в её голове. Мысль ушла с той же легкостью, с какой и возникла.
Хафиз стоял рядом с полным пожилым человеком в грубой коричневой рясе с белой столой на шее. Она поняла, что это священник, который их поженит. Справа от Хафиза стоял Эрик, повернувшись к ней спиной, сзади виднелись завязки его маски. Она задохнулась, и её сердце подскочило от осознания того, что это была она - её свадьба с Эриком.
Жених был одет в темно-серый с золотом костюм и серый шёлковый жилет. Приблизившись к нему, она подумала, что он выглядит очень эффектно. Его чёрная маска была на месте, но Кристина едва её заметила. Однако он не обернулся, чтобы посмотреть на неё, и она ощутила разочарование. Когда она встала рядом с ним, он только бросил взгляд в её сторону и что-то неразборчиво пробормотал. Кристина подумала, что он, возможно, любит её не так сильно, как говорил. Разве он не захотел бы посмотреть на неё, если бы любил?
Когда они обменивались сделанными для них кольцами, она отметила, что его руки дрожат до такой степени, что он едва сумел надеть кольцо на её палец. Тогда она заглянула ему в глаза и увидела его страх, равно как и всю любовь, которую он испытывал к ней. Она увидела, как Эрик крепко зажмурился, когда наступила её очередь ответить на вопросы священника. Его губы сжались в тонкую напряжённую линию, дыхание было неровным. Она не хотела заставлять его нервничать ещё больше, поэтому давала свои ответы священнику ясно и четко.
Эрик не решился обернуться, когда она шла к нему. Ещё раньше он почувствовал слабость и был уверен, что потеряет самообладание, если увидит её, приближающуюся к нему, чтобы стать его женой. Он хорошо знал пределы своих возможностей. Они стояли перед священником. Его состояние нервозности было таково, что он скорее слушал церемонию, нежели участвовал в ней. Эрик смог дать все необходимые ответы только после того, как его подтолкнул Хафиз. Он был настолько полон решимости сохранить контроль над собой, что был неспособен сконцентрироваться вообще. Его мысли унесли его далеко в мешанине мечтаний и воспоминаний. Он смутно осознавал, что она была в платье, которое он купил для неё. Его власть над действительностью была приостановлена на протяжении всей церемонии. Как только клятвы были произнесены, он явно расслабился. Наконец, он услышал, как отец Жюль произнёс:
- Ego conjungo vos in matrimonium in nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti. Amen.
Он, Эрик, наконец-то был женат и имел жену, точно так же, как любой человек.
Последовал тост, и он медленно вернулся в этот мир. Кристина стала его женой. Это свершилось. На него вдруг обрушилось осознание того, что у него была жена, за которую он теперь отвечает. К счастью, он стоял рядом со стулом и смог сесть.
Кристина предполагала, что этот день будет для неё грустным, однако она наслаждалась торжеством по случаю своего бракосочетания. Мэг загнала её в угол, и у них был шанс посплетничать о гостях, как в прежние времена. Она спросила Кристину, готова ли та к своей брачной ночи. Кристина почувствовала, как краска прилила к её лицу, и увидела хихиканье Мэг. Она сменила тему. "Я, разумеется, не собираюсь рассказывать кому-либо о наших личных отношениях". Это был первый раз, когда она подумала о чём-то между нею и Эриком как о "нашем".
Кристина старалась всё время оставаться на виду. Где бы она ни проходила, она постоянно чувствовала, как взгляд Эрика следует за ней. Это было не только сегодня, но и каждый день, с тех пор, как она была здесь. Он не всегда встречался с ней взглядом, но легкий изгиб его губ показывал ей, что он был рад знать о её местонахождении. Эта странная привычка больше её не беспокоила, хотя поначалу она раздражала её неимоверно. Легче было позволить ему постоянно видеть её, чем наблюдать, как он мечется по дому в поисках её, словно обезумевший бык.
Когда она спросила Эрика, кто были эти рабочие сцены, он пожал плечами:
- Они работают наверху, - было всё, на что он расщедрился.
- Как их зовут, Эрик? Я должна буду поприветствовать их.
- У вас нет никаких обязательств перед этими людьми, Кристина, - ответил он.
- Но у них же, безусловно, есть имена? - настаивала она.
- Они работают в Опере, и всё. Не беспокойтесь, - Эрик начинал казаться раздражённым.
- И всё же? - добивалась она.
- Это не относится к делу! - сказал он тоном, не оставляющим сомнений, что беседа закончена.
Кристина решила отступиться от расспросов, не желая, чтобы его охватил гнев в такой день. Теперь она была уверена относительно истинной цели присутствия этих рабочих. Их жизни зависели от того, что она ответила "да" во время церемонии.
- Вы бы хотели что-нибудь поесть, Кристина? - мягко спросил он.
- Да, я бы не отказалась, - улыбнулась она ему.
Собственнически положив руку ей на поясницу, он подвел её к длинному столу со свадебным тортом, различными сортами мяса и другой пищей. На соседнем столе можно было увидеть множество бутылок вина.
Свадебный торт, croquembouche, был прекрасным кондитерским изделием из профитролей: трёх футов в высоту, покрытый сахарной глазурью. Это чудо было увенчано карамельными цветами оттенка слоновой кости с зелёными листьями. Эрик накормил её одним из слоеных пирожных, наполненных шоколадно-ромовым ликером. Кристина никогда в жизни не пробовала такого восхитительного десерта. Пирожное было хрустящим снаружи, а когда её зубы раскусили внешнюю корочку, её рот заполнил шоколадно-ромовый ликер. Ее глаза закрылись в восхищении, и наблюдая за ней, Эрик слегка улыбнулся. Она отблагодарила его, также накормив его одним из маленьких пирожных. Сначала казалось, будто он откажется, но затем он откусил кусочек. Его глаза наполнились слезами, и он отвел взгляд. Он принес им сухое шампанское, чтобы компенсировать сладость профитролей. Когда они опустили свои бокалы, он поцеловал тыльную сторону её руки, прежде чем она продолжила пробовать восхитительное угощение.
Их гости, кажется, тоже наслаждались, и уже скоро еда и свадебный торт исчезли. Вино и шампанское текли рекой, и когда один из рабочих вынул гармонику, спонтанно начались танцы. Через некоторое время Эрик не выдержал и присоединился к нему на скрипке. В разгар веселья двое рабочих вытолкнули её танцевать вместе с Эриком. Это был неловкий момент; в первый раз прикоснувшись к ней, он напрягся и задрожал. Затем она почувствовала вокруг себя его сильные руки, подтянувшие её близко к нему. Она ощущала тепло и безопасность в его руках, все ещё неловких. Кристина была поражена, что Эрик умел танцевать. Она всегда считала его полным отшельником, не знающим каких-либо светских манер. Они некоторое время танцевали, пока она не запыхалась, а затем он усадил её и подал ей бокал шампанского.
Фотограф заставил их стоять в разных позах. На одной фотографии они стояли рядом друг с другом, его голова возвышалась над ней. На следующей он сидел, а она стояла чуть левее от него, положив руки на его плечи. Как их свидетели, Хафиз и мадам Жири стояли с ними ещё на одной фотографии. Эрик потребовал отдельную фотографию Кристины, и поэтому фотограф запечатлел её, стоящую одну с букетом. Последняя фотография, которую сделал фотограф, включала всю группу - невеста, жених и их гости. Как и в случае с танцем, Эрик ошеломил её своей готовностью сфотографироваться в маске.
Очень симпатичная девушка из группы рабочих подошла к Кристине и похвалила её подвенечное платье. Она представилась как Мэриел, уборщица. Девушки немного поболтали, а затем Мэриел доверительно прошептала на ухо Кристине:
- Говорят, у вашего нового мужа денег больше, чем у менеджеров Оперы. Это он вам подарил, не так ли? - спросила она, указывая на алмазную подвеску в жемчужном ожерелье.
- Я, право, не знаю, есть у него что-то или нет. Это, - бережно коснулась она драгоценного камня, - свадебный подарок.
- Вы получили не обычный свадебный подарок. Полагаю, сережки тоже входят в комплект? Не каждый может преподнести такой подарок, как этот, своей невесте. Но... я предполагаю, что он был вынужден, учитывая, что я о нем слышала.
- Почему мой муж был вынужден сделать это, Мэриел? - ей не нравился ни тон Мэриел, ни направление её беседы.
- Я... хорошо, может быть, вы ещё не видели. Но те, кто видел, говорят, что он ужасен под этой маской. Демон! Он выглядит просто отвратительно под этой вещью. Я полагаю, вы это увидите сегодня вечером, - сказала Мэриел, а затем с ликованием добавила: - Думаю, вам стоит попросить у него ещё несколько безделушек.
"Как смеет эта девчонка сидеть здесь, есть его пищу, пить его напитки, и ещё иметь наглость оскорблять его?" Она почувствовала, как гнев захлестнул её, и придвинулась ближе к Мэриел:
- Не могли бы вы повторить то, что вы только что сказали о моём муже?
Мэриел заметила изменение в настроении Кристины, но повторила то, что сказала, хотя злорадство исчезло, а голос наполнился предчувствием неприятностей.
- Именно это, я думаю, вы и хотели сказать, - Кристина взяла бокал вина, которое пила девушка, поставила его на стол и, схватив её за локоть, потащила ко входу в туннель.
- Вы больше не желанны на нашей свадьбе. Сидите здесь, пока вас не отведут наверх, - усадила она Мэриел.
- Но, мадам, это было для вашей собственной пользы. Чтобы вы не испугались сегодня вечером, - умоляла девушка.
- Что я буду чувствовать сегодня вечером, или в любую другую ночь, вас не касается. Я счастлива быть замужем за самым добрым, самым щедрым человеком, которого я знаю, - сузив глаза, добавила она. - Постарайтесь не отходить отсюда, - указала она на пол, уходя.
Кристина все ещё чувствовала, что дрожит от гнева. Она видела, что Эрик разговаривает с Хафизом, он выглядел расслабленным. Он посмотрел в её направлении, и в его глазах отразилось беспокойство. Она не хотела, чтобы он знал об этом инциденте, поэтому улыбнулась и присоединилась к нему, взяв его под руку. Беспокойство в его глазах сменилось замешательством, но он ничего не сказал. Его взгляд скользнул к Мэриел на полу. Кристина сделала жест, означающий подвыпившую, и добавила:
- Немного перебрала шампанского.
Когда он снова увлекся беседой, она стрельнула предупреждающим взглядом на Мэриел, сжавшуюся в углу у входа в туннель. Кристина не была уверена, почему она отреагировала таким образом, но ей потребовалось ещё некоторое время, чтобы негодование оставило её. Она продолжала оглядывать комнату, высматривая, не кидает ли кто-нибудь странные взгляды на Эрика. Если потребуется, она была готова заставить их присоединиться к Мэриел с такой скоростью, с какой они смогут идти. Она не могла понять эти странные, новые, оберегающие чувства, которые внезапно проявились у неё по отношению к нему.
Мэг видела ссору с Мэриел и её результат. Как только Кристина отпустила руку Эрика, она приблизилась к ней.
- Что это было? - злорадство плясало в её собственных глазах.
- У этой глупой девчонки хватило наглости высказать некоторые ужасные вещи об Эрике, - она почувствовала, как в ней снова вскипает гнев.
- Ты должна ожидать этого, Кристина... Он - очень необычный человек.
- Я могу понять, если незнакомый человек скажет что-нибудь на улице, но она - гостья в его доме. Он пригласил её на нашу свадьбу! - закричала Кристина.
- Я не знала, что у тебя такие сильные чувства к нему.
- О Мэг, это просто глупо, глупо! - Кристина стремительно отошла и воссоединилась с Эриком, снова взяв его под руку. Он накрыл её руку своей, и она придвинулась чуть ближе в поиске его теплоты.
Мэг покачала головой и улыбнулась, наблюдая за подругой. У неё никогда не будет подобных проблем с красивым графом, несмотря на его военные раны. Не будет никакой потребности защищать её тайного возлюбленного. Его семья никогда не позволит ему жениться на девушке ниже его по положению. Весь день она наблюдала, какими глазами Эрик смотрит на Кристину, видела скромные ухаживания и его привычку постоянно провожать её взглядом. Она чувствовала лёгкую зависть, но была счастлива за подругу.
Кристина заметила, что Эрик разговаривает с высоким человеком, одетым в чёрное. Их беседа была приглушенной и казалась непринужденной. Эрик не представил человека Кристине. Надо было не забыть спросить его, кто это был. Эрик вручил мужчине конверт, тут же быстро убранный. Она оглянулась в поисках Мэг, вскоре нашла её и, забыв про размолвку с Мэриел, продолжила наслаждаться своим свадебным торжеством.
Прежде чем уехать, Мэг помогла Кристине сменить свадебный наряд на более удобное домашнее платье. Хафиз помог Кристине и Эрику проводить гостей, предварительно завязав им глаза, а затем помог навести порядок. Когда это было сделано, все трое присели отведать напоследок профитроли и кофе.
- Это сделано, дарога! - Эрик повернулся к Персу. - Мы женаты.
- Я справился со своей частью! - сказал Хафиз.
Эрик фыркнул:
- Справишься, когда у меня на руках будут те фотографии. Позволь убедиться, что ты нанял хорошего фотографа.
- Вы были очень любезны, что помогли нам, Хафиз. - Кристина посмотрела на Эрика, словно ругая его.
Перс засмеялся:
- Вы исключительно гостеприимны, Кристина. Мне это было в удовольствие. Ты, право, мог бы перенять некоторые манеры у своей жены, Эрик.
Ему нравилось слышать, как Хафиз называет Кристину его женой.
- Вот ещё! Ты не сделал ничего, что не мог бы сделать простой посыльный, - сколь бы он ни был благодарен, он не собирался открыто признавать свой огромный долг перед Персом.
За годы их долгого общения Хафиз знал, что Эрик чувствует себя в долгу перед ним. К неудовольствию Эрика, ему, возможно, однажды придётся заплатить этот долг.
- Рад видеть, что ты снова вернулся к своим отталкивающим манерам. Ты заставил меня беспокоиться, ведя себя как воспитанный человек во время свадьбы.
- Если ты собираешься нести свою обычную ерунду, то я тогда пожелаю тебе доброй ночи, дарога. - Ему все ещё казалось, будто события этого дня не были полностью реальны.
Хафиз засмеялся и, попрощавшись с Кристиной, повернулся к двери в туннель. Уже позади себя он услышал бормотание Эрика:
- Проклятье, я должен заблокировать этот вход!
Перс улыбнулся и продолжил путь через темный туннель к улице Скриба.
- Я никогда раньше не танцевал, - признался он ей, когда они остались одни этой ночью.
- У Вас это замечательно получается, - сказала она ему.
- Я... у меня есть... кое-что для вас, - Эрик залез в карман и вытащил маленькую коричневую бутылочку.
- Что это, Эрик? - спросила она его.
- Из того, что я читал и видел, единственные отношения, которые процветают, - это отношения между равноправными. В данный момент я главенствую в наших отношениях... именно поэтому я смог принудить вас к этому браку, - он увидел, что Кристина собирается что-то сказать, и поднял руку. - Вы вышли за меня, чтобы спасти мальчика. Это ясно. Но вы действительно вышли за меня, и мы должны исходить из этого. Моя задача восстановить баланс между нами. Держите! - он вручил ей маленькую бутылку.
- Что это, Эрик? - она повертела бутылку в руке, но на ней не было этикетки или других знаков отличия.
- Это - яд. Я сделал его сам во время пребывания в Персии. Он действует быстро, не имеет вкуса и запаха, - он вышагивал перед ней, остановился, и продолжил говорить.
- К сожалению, это болезненно, - он хихикнул.
Она смотрела на бутылку в своей руке с ужасом, как будто яд через осмос мог разрушить её руку.
- Теперь у вас есть власть убить меня, и если я начну сходить с ума и стану невыносимым, используйте её, - он заглянул глубоко ей в глаза.
Кристина попыталась вернуть бутылку, протянув её Эрику:
- Держите, держите... заберите свою бутылку... Я не буду участвовать в ваших играх. Вы должны дарить мне цветы, а не яд!
- Это не игра, Кристина. Но я буду помнить о цветах! Вы должны спрятать это, чтобы только вы знали, где это находится.
- Я вообще не хочу этого, Эрик. Пожалуйста, заберите её!
- Процветающий брак нуждается в двух равноправных партнерах, - его глаза потемнели за маской.
- Вы ожидаете, что я использую это, Эрик?
- Боже милостивый... Мне следует надеяться, что нет. Но... я... я хочу, чтобы у вас была некоторая власть надо мной.
- Несправедливо давать мне оружие, которое я никогда не смогу использовать.
- Поверьте мне, дорогая, если я причиню вам достаточно боли, вы это используете, - он повернулся к ней, прежде чем выйти за дверь, - Я вернусь через некоторое время, когда вы устроитесь поудобнее.
Он вернулся, одетый в тонкую ночную рубашку и тёмные свободные брюки. Эрик улегся на коврике рядом с её кроватью и вытянулся. Кристина расчесывала волосы.
- Этот пол должен быть очень неудобным. Эрик... Вы можете спать прямо на кровати... держа... наше соглашение в памяти.
- Мне хорошо там, где я есть. А вот ваша компания, которой я добиваюсь, не успокаивает, - ответил он.
- Тогда возьмите одну из моих подушек, у меня их слишком много, - она бросила ему с кровати пуховую подушку.
- Если вы желаете расстаться с одной... Благодарю вас, - он взял подушку и подсунул её под голову.
- Доброй ночи, Эрик, - сказала Кристина, переворачиваясь, чтобы уснуть.
- Ночь будет бесподобной, - прошептал он и проверил маску, закрывающую его лицо.
Эрик радовался быть допущенным в комнату Кристины. Она позволила ему спать на её постели, но когда он увидел её в ночном белье, расчесывающую волосы, это оказалось для него чересчур. Как мог такой монстр, как он, спать в одной кровати с такой, как она? Во время сна он мог по ошибке прижаться к ней, оскорбить ее! "О чем я думал, когда попросил у неё об этом? Почему она согласилась?" Ее совершенство ошеломило его. Он будет спать на коврике рядом с ней, как преданный пес, и охранять её. Он никогда не знал большей радости.
Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-05 18:11:56)
А там уже Вам решать, стоит ли это внимания.
Спасибо за такую огромную часть текста и хочется надеяться на скорое продолжение. 
(((( Бедолага Рауль, вытащенный из камеры пыток, тоже хорош. Автор, правда, не пояснил, куда же подевался Перс и ледяная ванна 
