opera, спасибо. Я сама его только несколько дней назад дочитала, и мне сейчас тоже себя жаль. Я там повыше уже слегка выругалась по этому поводу.
Но делать нечего, не бросать же начатое Так что переведу то, что написано. А дальнейшее уже на совести автора.

Марти, да нет, гораздо раньше Детки в годик с лишним уже обучаются. В 5-6 они уже на велосипедах и на коньках катаются и спрашивают, откуда дети берутся

Отредактировано Мышь_полевая (2010-02-10 05:53:20)

Kervallen, увы.

И тем не менее, продолжаем...

Глава 22

Общение.

- Юный де Шаньи оказался прав насчет мужа Кристины. Он, должно быть, сильно изуродован. На нём маска, которая полностью скрывает лицо, - сказала матушка Валериус своей молодой сиделке.

- Надо же, а я и не заметила, что это была маска, мадам. Я думала, это его лицо, такой с виду обычный человек.

- Мои пальцы не нащупали края, я даже не нашла швов. Это действительно прекрасная маска и, наверное, выглядит она, как человеческое лицо, но всё равно это маска. Жалко, что он чувствует необходимость скрываться даже от меня, старой слепой женщины.

- У него, должно быть, была тяжёлая жизнь, мадам, - сказала сиделка.

- Виконт ошибся только в одном, Эрик не монстр. Вы слышали смех Кристины, и как меняется её голос, когда она говорит о нем? Думаю, мне с господином Валериусом было ничуть не легче в дни нашей юности, - она слегка приподнялась и пригладила волосы. - Ни один человек, который может играть и петь вот так, не может быть монстром. Я думаю, Господь просто не мог подарить своему самому музыкальному ангелу всё, поэтому Он и лишил его лица. Подумать только, Ангел Музыки был в моём доме, - она вздохнула и прислонилась к подушкам.

- Вам что-нибудь ещё понадобится, мадам? Я поднимусь наверх, помою пол.

- О, не забивайте себе голову всей этой уборкой, милочка. Всё равно увидеть грязь я не смогу. Идите, присядьте рядом со мной и почитайте мне роман. Может быть, какая-нибудь из мелодий ангела и прилетит сопроводить меня ко сну.

- Эрик, ты не будешь против, если я навещу Мэг? - она робко взглянула на него, зная, о чём напомнит ему этот вопрос.

Однако ожидаемой реакции не последовало. Эрик медленно встал со своего кресла и подошел к камину. Протянув вперед свои длинные, костлявые руки, он неторопливо помахал на языки пламени.

- Да, моя дорогая, я отведу тебя утром.

Кристина почувствовала напряжение в его голосе. Не было никакой необходимости заставлять его вновь пережить то фиаско:

- Или, если хочешь, мы можем проехать по магазинам.

Обернувшись, Эрик посмотрел на неё, его взгляд смягчился:

- Почему бы не взять малышку Жири вместе с нами? Тогда вы сможете заодно и поболтать о своих девичьих секретах.

- О, Эрик, ты согласен на это?

- Это сделает тебя счастливой?

- Ну конечно, да! - Кристина подбежала и обняла его. Эрик тихонько засмеялся и прижал её к себе, спрятав свое скрытое маской лицо у неё в волосах.

Эрик отослал девушек в чайную, чтобы они спокойно насладились беседой за чашечкой чая, а сам сидел в углу кареты, скрываясь во тьме, благо его одежда прекрасно помогала ему сливаться с тенями. Его глаза не отрывались от двери учреждения. Он уже скучал по ней. И моментально заметил её, едва она вышла и направилась к их карете.

- Ты пропускаешь чай со своей подругой, - пожурил её Эрик, всем сердцем желая, чтобы она осталась с ним.

- Мы встретили внутри Эдуарда, поклонника Мэг. Так что, думаю, я оставила её в хорошей компании. Я пришла, чтобы выпить чай с моим мужем.

Пока она это говорила, к их карете приблизился официант, нагруженный чайным сервизом.

- Прямо сюда, пожалуйста, - позвала она официанта.

- Почему ты не хочешь пить чай в красивом окружении, а не с...

- Мужчиной, которого я люблю? Почему я должна лишать себя твоей компании? Вряд ли чайная сможет конкурировать с этим, - заметила она, подарив ему быстрый поцелуй.

Эрик не мог припомнить, когда ещё он чувствовал себя настолько комфортно и спокойно. Он откинулся на сиденье, и Кристина щедро наполнила его чашку чаем.

Когда они допили чай, к ним присоединилась Мэг:

- Эдуард хочет знать, найдется ли место для него. Он хотел бы присоединиться к нам в нашем хождении по магазинам, - сказала она, бросив умоляющий взгляд на Эрика.

- Нет! Ни в коем случае! - рявкнул он.

- Эрик, он очень милый, - сказала Кристина.

- Я плохо воспринимаю незнакомцев, - упорствовал он. У Эрика никогда не было такого, чтобы его о чём-нибудь просили две женщины одновременно.

- Пожалуйста, Эрик, пожалуйста, - умоляла его Мэг, взяв его руку в свои маленькие ладошки. - У нас никогда не было другой пары, с которой мы могли бы вместе проводить время.

Ему пришло в голову, что у них тоже, и что Кристина могла бы наслаждаться этим взаимообменом, даже если это будет означать несколько болезненных часов для него. "Что в этом может быть плохого, если это нравится ей?"

- Как я могу одержать верх, если на меня давят две юные красотки? Однако если желание этого мужчины присоединиться к нам означает, что он будет глазеть на меня, то осмелюсь заметить, что ему будет лучше последить за своим здоровьем. Идите, малышка Жири, приведите вашего молодого человека! - проворчал он.

Едва согласившись, он тут же пожалел об этом. "О, Кристина, на что я иду ради тебя!"

Мэг убежала от кареты с такой скоростью, какую ей позволяло её платье. Кристина прошептала ему на ушко: "Спасибо!" - и быстро поцеловала его прямо в ухо, прежде чем последовать за подругой. Тихий стон слетел с его губ. От её дыхания, ласкающего его ухо, у него пробежала дрожь по позвоночнику, а поцелуй его почти добил. "Она так невинна, она даже не понимает, как мучает меня". Однако как следует посмаковать эти чувства Эрик не успел, потому что Эдуард уже садился в карету с широкой улыбкой на лице. Зайдя, он стал озирался, моргая в темноте. Эрик перебирал лассо под плащом. Эдуард уловил легкое движение и увидел мужчину, медленно появившегося из тени. Лица он не разглядел, однако не придал этому никакого значения и протянул левую руку к фигуре, смутно вырисовывающейся в темноте кареты. Эрик чуть сместился на свет и осторожно принял протянутую руку, уставившись на пустой рукав молодого человека.

- Извините, война, - добавил Эдуард к своему приветствию, проследив направление взгляда Эрика. Эрик заметил вспышку боли в глазах молодого человека, которые не соответствовали его беззаботной усмешке. "Проклятье. Я только что сделал то, что больше всего ненавижу у других людей по отношению ко мне!"

- Думаю, она каждого из нас чего-нибудь лишила, - сказал Эрик своим мелодичным голосом.

- Могу я? - Эдуард указал на место напротив Эрика. - Девушки проскользнули в магазин рядом с чайной... Шляпный, кажется?

Эрик кивнул.

- Что ж, вы теперь эскорт малышки Жири! Располагайтесь поудобнее, у них это займет немало времени.

Мало того, что хозяйка магазина оказалась медлительной, из-за её некомпетентности ей пришлось снова и снова перекладывать купленное, ещё больше задержав обеих девушек. Кристина и Мэг оставили мужчин одних, чтобы те сами познакомились друг с другом, пока они продолжат свои покупки. Приблизившись к карете, девушки услышали доносящиеся оттуда громкие, взволнованные голоса. Эрик! Что произойдет, если Эдуард оскорбит его? На самом деле Кристина прекрасно знала, что случится, если только у Эдуарда не было оружия, да ещё на такой небольшой дистанции! У девушки сжалось сердце. Она повернулась к Мэг, и её подруга, всё поняв, побледнела до такой степени, словно готова была вот-вот упасть в обморок. К их удивлению, один из громких голосов оборвался смехом. Затем Кристина услышала низкий, довольный хохот Эрика, так он всегда смеялся, если ему было действительно весело. Она дрожащей рукой начала открывать дверь кареты.

- Подождите, любовь моя, позвольте, я помогу вам подняться. Вам следовало позвать меня. Простите, меня тут развлекли, - золотые глаза Эрика мягко сверкали из-за маски.

- Я рада, Эрик, - сказала она ему. Хотя Кристина все ещё дрожала, она попыталась справиться со своим голосом, чтобы это было не слишком заметно.

Эдуард спустился, чтобы помочь сложить пакеты в экипаж. Медлительная хозяйка магазина все ещё выносила коробки. Затем Мэг уселась рядом с Эдуардом, держа его за руку и положив голову ему на плечо.

- Нет, правда, Мэг, если хозяйка магазина настолько надоедлива, вам больше не следует ничего там покупать. Вы выглядите больной, моя дорогая, - сказал ей Эдуард.

- Она что, была невежлива с вами? - спросил Эрик у Кристины.

Она решила, что не перенесёт, если он пойдет в магазин и устроит там сцену. Её и так уже измотанные нервы просто не выдержат.

- Нет, Эрик, она просто очень медлительна, - Кристина заметила, что Эрик вопросительно посмотрел на неё, но ничего больше не сказал.

Девушки поудобнее устроились в карете, и маленький отряд двинулся к следующему магазину.

Неожиданно для себя Эрик увлекся этой авантюрой с хождением по магазинам. Поклонник малышки Жири оказался сообразителен и ни разу не уставился на его маску. Разговаривая с Эриком, он смотрел ему прямо в глаза. Очком в его пользу было и отсутствие правой руки, что сделало его инвалидом. Ничего в этом молодом человеке не напоминало ему о мальчишке! Эдуард был старше и опытнее. Его тело имело обычные, угловатые, мужские очертания. Хоть и приятный с виду, он не обладал той нежной, женственной красотой, которой мог похвастаться мальчишка. Эдуард выглядел, как солдат, побывавший в сражениях. На его обветренном лице Эрик заметил несколько маленьких шрамов.

Они обсудили текущие события в Париже и окрестностях, сойдясь во взглядах относительно некомпетентности верховного командования во время осады Парижа. Пока девушки не вернулись, Эдуард признался, что именно во время попытки прорвать кольцо блокады он и получил ранение в руку. А затем ещё рассказал Эрику о некоторых своих подвигах. Эрик спросил его, не на войне ли он познакомился с виконтом.

- Нет, этот хорошенький мальчик в ту пору был ещё ребенком, висевшим на сиське у старшего брата, - ответил Эдуард.

Эрик надеялся, что Эдуард не скажет такое перед Кристиной, но пока её здесь не было, и он позволил себе насладиться шуткой. Ужасно забавная картинка встала у него перед глазами, и с губ сорвался низкий смех.

Тем же вечером, пока Эрик готовил им ужин, зашел Хафиз, чтобы передать письмо от Луи.

- Как насчет чашечки чая? - спросил его Эрик.

- Ты не против, что я пришел без предупреждения?

- Я привык к твоим надоедливым визитам, - ответил он, слегка изгибая губы в улыбке.

- Что ты скрываешь, Эрик? Ты что-то слишком счастлив. Где Кристина?

- Вечно ты всё портишь. Но я тебе отвечу, даже несмотря на то, что не обязан это делать в моём собственном доме. И напомню тебе, что тебя сюда никто не приглашал... Кристина у себя в комнате... и да, я позову её для тебя через несколько минут, чтобы ты мог посмотреть на неё, но только лишь потому, что ей нравится твоя компания. Странная она девушка, моя жена!

- Ты сегодня просто сам не свой, - упорствовал Перс.

Эрик остановился перед Хафизом.

- Она любит меня, - заявил он.

- Я знаю.

- Как, чёрт возьми, ты можешь это знать?

- Она мне сказала.

- Она сказала тебе? - Эрик недоверчиво встряхнул головой. - С какой стати ей говорить это тебе?

- Она сказала мне, что должна вернуться к тебе, потому что любит тебя.

- О!

Перс рассмеялся над гримасой, которую состроил Эрик, хотя сам он мог только видеть только нижнюю треть.

- Мы сегодня выезжали на прогулку... с другой парой, - сообщил Эрик.

- Вы с Кристиной?

Эрику понравилось потрясенное выражение лица Перса, поэтому он продолжил:

- К нам присоединились малышка Жири со своим другом. Я боялся, что ничем хорошим это не кончится, но молодой человек был даже по-настоящему любезен. Он не стал пялиться на меня или в чём-нибудь обвинять. В отличие от присутствующих, мог бы я добавить. Кристина говорит, что он терпеть не может находиться среди людей, которые его жалеют.

- Уверен, уж от тебя-то он жалости точно не дождался, - заявил Перс.

- А с какой стати я должен его жалеть? У него есть лицо.

- Представляю, каким он считает тебя счастливчиком, раз у тебя есть две руки.

- Что? Да, наверное. Две руки, уж это-то у меня действительно есть.

Кристина вошла в гостиную, прервав мужчин:

- Действительно есть что, Эрик? О! Добрый вечер, Хафиз.

Темнокожий человек подошел к ней и, как обычно, поцеловал руку. Эрик заметил:

- Я рассказывал, как вы наслаждались сегодняшней поездкой. Мы могли бы запросто повторить это мероприятие.

Кристина приобняла Эрика за талию и прислонилась к нему. Он небрежно положил руку ей на плечи и прижал к себе. Он был доволен, что Хафиз сейчас находится здесь и видит, как она демонстрирует свою любовь к нему.

- Это была, пожалуй, лучшая моя беседа с кем-либо за последние годы, - продолжал Эрик. - Его взгляды намного опережают его ровесников. Эти идиоты в армии просто не знают, кого они с такой лёгкостью увольняют. Может, мы потому и проиграли, что наверху всем заправляет горстка некомпетентных дураков.

Он заметил, что Кристина не пригласила Перса на ужин. Его до сих пор поражал тот факт, что он получил такое удовольствие от прогулки с другими людьми. Никогда в жизни он не делал ничего подобного.

Открыл письмо Эрик уже после того, как они поужинали, и Кристина отправилась принимать ванну.

«Дорогой сын,

Я соскучился по Вам за последние несколько недель. И хотя я прожил без Вас долгие годы, я полюбил Вашу компанию. Я стар, и нам не стоит терять время, которого нам осталось, может быть, не так уж и много. Я надеюсь, что Вы нашли время и способ рассказать Вашей жене о Вашем истинном происхождении. Мне очень хотелось бы, чтобы вы оба приехали в Руан.

Ваш отец,
Луи.»

Разве его отец болен? Он казался совершенно здоровым. Тогда почему он намекает на скорый конец?

Ему придется поехать, и он возьмёт Кристину с собой. После инцидента с виконтом у него не было ни малейшего желания когда-либо снова путешествовать в одиночестве, оставляя её в Опере. Надо будет подготовить Кристину. Как она воспримет новость о его происхождении? Теперь он может сказать ей; она доказала, что любит его ради него самого.

Аристократия никогда не внушала ему благоговения. Ещё когда он жил со своей матерью в Лион-ла-Форе, он не забыл, как ощущал себя хозяином в большом доме, где брал уроки вместе с Карлом.

Почему он никак не решается сказать ей правду? "Чего я боюсь?" Будет ли она настаивать, чтобы он принял титул? Эрик хотел вести простую жизнь, хотел уединения. Они могли бы покинуть Оперу. Он мог бы купить для них маленький дом, возможно, неподалеку от матушки Валериус, ради Кристины. Он не хотел жить слишком близко к Руану, просто потому, что Лион-ла-Форе находился по соседству, и ужасы его детства - тоже.

Они поехали в Перрос-Гирек на каникулы. Он, как всегда, сопровождал Карла. Бабушка Карла была больна и осталась дома. Мальчиков послали с учителем, двумя гувернантками и кучером, которые должны были находиться при них неотлучно. Обоим было по 13. Впервые за то время, что Эрик знал его, Карл продемонстрировал жадный аппетит к своим занятиям. Кроме того, впервые Эрик не был приглашен участвовать в уроках и помогать с ними Карлу.

Бóльшую часть времени Эрик проводил там в одиночестве, гуляя по дорогам и пляжам. Он впервые в жизни увидел океан и парусные суда. Эрик с восхищением наблюдал, как волны разбиваются о скалы и мягко подкатываются к его ногам. Во время его длительных прогулок местные жители постоянно глазели на него, но скоро они привыкли к странному мальчику в маске, а некоторые даже начали приветствовать его. Несколько раз он увязывался за кучером, который ходил за продовольствием. Тот в юности был моряком. Старик рассказывал ему истории о далеких местах, где он побывал, когда был молодым. Эрик был очарован и выпрашивал у старика описания других стран.

Это был самый приятный месяц в его юности. Он часами играл на скрипке, стоя на берегу. У него не было никаких обязанностей, и никто его не бил. Во время одной из своих прогулок он увидел юную девушку; она, наверное, была его возраста или чуть старше. Она сидела на соседней скале, перебирая тонкими пальцами свои длинные светлые волосы, и слушала его музыку. Девушка не разговаривала с ним и не пялилась на его маску, а просто спокойно сидела на берегу, пока он играл, и пристально смотрела на воду своими глазами цвета морской волны. Каждый раз, когда он заканчивал пьесу, она изящно аплодировала ему. Эрик очень нервничал, так как у него почти не было опыта в общении с девочками. Он представлял её сиреной, напевая ей свои мелодии. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Он снова поднес свою скрипку к подбородку, когда вдруг прибежала полная женщина, схватила её и потащила прочь, нервно наблюдая за ним. Уходя, девочка обернулась и снова улыбнулась ему. Каждый день Эрик спускался к берегу и играл, но никогда больше её не видел. И даже спустя много лет он помнил улыбку девушки. "Эсме" - назвала её женщина. Прошли годы, и Эрик убедил себя, что она на самом деле была сиреной и защищала его, несмотря на его злодеяния. Часто, путешествуя по морю, он произносил вслух её имя, надеясь на случайную возможность снова увидеть её улыбку.

Эрик пригласил Кристину войти к нему в комнату. Он знал, что ей это не очень нравится из-за гроба.

- Кристина, я хочу поделиться с вами кое-какой информацией о моей жизни, о моем отце, я... - он подошел к ящику письменного стола. - Я храню все свои личные документы здесь, - Эрик достал большой, плотно перевязанный кожаный конверт.

- Что там, черт возьми, такое? - выругался он, когда вдруг какой-то громкий звук проник в дом. - Готов поспорить, это снова эти директора. Они, должно быть, придумали очередной оригинальный образчик тупости.

Он положил конверт назад в ящик.

- Я должен заняться этим, любовь моя, я не позволю им издавать этот адский грохот, нарушая наш покой, - Эрик прижался губами к губам Кристины и с наслаждением поцеловал её. Ее глаза, затрепетав, закрылись, а подбородок приподнялся ему навстречу. Когда Эрик отодвинулся, она улыбнулась ему. Он все ещё поражался, что она позволяла ему делать это всякий раз, когда он этого хотел. "Я могу поцеловать свою жену в любой момент, когда захочу!" Кристина была ангелом, посланным только для него. "Если бы только я родился с другим лицом..." Он погладил её щеку своими костлявыми пальцами. - Подождите меня.

- Себастьян! - заорал он, покинув дом.

- Ничего. Мы ничего не нашли. Мы обошли туннели, и ничего не нашли! - раздраженно ответил Эрик.

- Звуки прекратились почти сразу после того, как вы ушли, - сообщила она ему.

- Я бы поспорил, что это директора. С тех пор, как мы поженились, я не следил за происходящим в Опере. Я должен напомнить этим двум, кому на самом деле принадлежит театр. Я не собираюсь это терпеть. Завтра вечером мы посетим оперу!

- О, Эрик, да! да! Что сейчас ставят?

- Думаю, "Аиду". Их основное старьё, когда нет ничего нового.

- Вы должны подарить им свою музыку. Особенно вашу оперу, "Торжествующий Дон Жуан".

- Нет, Кристина! Мою оперу они не услышат никогда. Люди не должны это слышать, - он немного снизил голос, понимая, что напугал ее.

- Я её слышала, - призналась Кристина, стиснув руки.

- Вы услышали только то, что я позволил вам услышать. Нет, моя дорогая, мой "Дон Жуан" не для человеческих ушей, - он поцеловал Кристину в лоб, пытаясь убедить её, что он вовсе не раздражен.

- Почему? Это же написано человеком. Гением, но человеком, - сказала она, погладив его ухо и подбородок.

Эрик прижался к её ладони:

- Не настаивайте, Кристина. Кстати, насчёт того, что я человек - даже это довольно спорно.

- Эрик, мне не нравится, когда вы принижаете себя. Вы самый великий человек, о котором я когда-либо слышала. Да вы даже превосхóдите...

- Хватит, моя дорогая, вы сейчас раздуете моё самомнение, а никаких перспектив у меня нет - ни одной. Как насчет последней чашки чая, прежде чем мы ляжем спать? - он взял её руку в свою и легонько поцеловал тыльную сторону, затем перевернул её и повторил то же самое на её ладони.

Кристина грустно улыбнулась ему и последовала за ним на кухню.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-10 12:25:18)

Глава 23

Новые начала.

Эрик находился в превосходном настроении. Он собирался сводить свою жену в оперу. До чего же изумительно нормально это звучало! Хотя Эрик не мог сопровождать её лично, он постарался убедиться, что она будет в безопасности и что они вместе проведут время в ложе № 5, наслаждаясь "Аидой". Реакция директоров на его сообщение этим утром привела его в прекрасное расположение духа. Он написал им письмо, попросив их проследить за тем, чтобы его ложа была свободна и предоставлена в распоряжение мадемуазель Кристины Даэ. Кроме того, он потребовал обеспечить ей эскорт, который должен был сопроводить её в ложу № 5 и обратно. Посмеиваясь, он вложил в письмо ещё и щедрые чаевые за их услуги! Самым забавным было то, как он подложил конверт в карман Фирмена Ришара без его ведома. А затем послал мадам Жири сообщить Ришару, что тому следует поискать письмо в своём кармане. Взгляд на лица директоров едва не стоил ему самообладания; Эрик уже почти забыл свое любимое развлечение с секретными люками. Он собирался быть старым женатым человеком. При этой мысли он покачал головой, расплывшись в счастливой улыбке.

«Уважаемые директора!
В интересах сохранения вашего спокойствия и доброго здоровья, я советую вам обеспечить нижеследующее обслуживание:
1. Ложа № 5 будет зарезервирована за мадемуазель Кристиной Даэ, включая услуги билетёрши, мадам Жири.
2. Для удовольствия мадемуазель Даэ в ложе будут приготовлены закуски.
3. Мадемуазель Даэ прибудет в 7:35. Проследите за тем, чтобы ей был обеспечен эскорт, который проводит её в ложу № 5. По окончании представления указанный эскорт обязан сопроводить мадемуазель Даэ обратно в экипаж.
Обратите внимание на красоту и безмятежность мадемуазель Даэ. Узрите свою следующую примадонну. Я понимаю, что ваша новая опера должна быть представлена в марте. Постарайтесь, чтобы к этому времени были готовы её костюмы. Я гарантирую её готовность к этой роли.
Уверен, что могу рассчитывать на ваше благоразумие.
Ваш покорный слуга,
                                    П.О.»

- Эрик, нам надо поговорить.

- Мы и так постоянно разговариваем, моя дорогая. Я не хочу, чтобы вы опоздали. Я назначил время для вашего выхода.

- Да, но я не об этом, - упорствовала она.

- Да? И что же это за тайна, которую мы должны раскрыть, не обращая внимания на тот незначительный факт, что это нарушит мой график? - он скрестил руки на груди.

- Эрик, мы женаты уже восемь месяцев, - она глубоко вздохнула и продолжила, - Я думаю, нам следует подумать о том, чтобы стать более... ну, вы знаете.

- Нет, не знаю.

- Мы должны стать более... женатыми.

- Уверяю вас, любовь моя, наш брак является абсолютно законным и скрепленным...

- Эрик, я... я думаю, что мы должны стать более... близки, - выпалила Кристина. Эрик увидел, как она стремительно покраснела.

- О! Вы абсолютно уверены, Кристина?

- Да, я думала об этом... часто, и ответ - да.

- Как только это будет сделано, пути назад не будет.

- Я не ребёнок. Я знаю об этом.

Эрик посмотрел на неё, сузив глаза. Она имеет в виду, что у неё уже есть опыт? Они с мальчишкой могли...?

- Как только я возьму вас... Вы будете принадлежать мне, даже больше, чем сейчас, - предупредил он.

- Эрик, я полностью принадлежу вам и сейчас.

- Не предлагайте мне себя так легко, любовь моя. Очень щедро с вашей стороны предложить... интимные отношения такому чудовищу, как я... Я не позволю себе обнажить перед вами своё уродство, чтобы вам снова стало плохо.

- Я уже ваша... если вы хотите меня, - она ушла готовиться к вечернему событию, оставив Эрика совершенно озадаченным.

Платье, которое он ей принес, было похоже на мечту. Эрик подарил ей его этим утром. Он не упомянул, что сам делал его эскиз, но Кристина знала, что это так. На фоне роскошного золотого бархата её кожа словно светилась. Эрик протянул ей черный бархатный футляр. Кристина открыла его и обнаружила серьги и ожерелье, украшенные рубинами и бриллиантами. Она никогда ещё не видела таких драгоценностей, как эти. Однако Эрик позволил ей лишь легкий поцелуй в знак благодарности, чтобы она не испортила свой макияж, и помог ей надеть её новые украшения.

Кристина никогда бы не выбрала всё это для себя, посчитав такой наряд чересчур роскошным. Это платье подошло бы аристократке, а драгоценности - королеве. Большинство посетительниц оперы выбирали модные наряды, что означало платья, плотно прилегающие к телу, с затянутой в тесный корсет талией и большим турнюром сзади. Подарив ей это платье, Эрик заметил:

- Королева не гонится за модой, она её создает.

С того момента, как она спустилась из кареты, в Опере только о ней и говорили. Кристина поднималась по парадной лестнице, минуя мраморные статуи кариатид и пифий, именно так, как обучил её Эрик. Шлейф её платья шелестел за спиной, когда она огибала разноцветные мраморные колонны. Она много раз бывала здесь прежде, но всегда только как актриса. На этот раз у неё было время полюбоваться на фризы, украшавшие стены. Кристина с улыбкой рассматривала Пана, ухаживающего за Персефоной. До сих пор она всегда находилась за кулисами, с обратной стороны занавеса.

Когда она шла, её платье плавно покачивалось, как и задумал Эрик. Кристина чувствовала, что многие взгляды сейчас устремлены на неё. Она приподняла голову чуть повыше и продолжила свой путь. За её спиной звучал шёпот: "Даэ... Даэ... Даэ..." - словно брошенные поцелуи. Ее сопровождающий открыл дверь в ложу № 5 и закрыл её за спиной Кристины. Она расправила платье и уселась. Её взгляд невольно устремился к огромной люстре. Девушка слегка потрясла головой, словно очищая её от неприятных мыслей.

- Почему вы так упорно продолжаете напоминать себе о том неудачном инциденте? Я уже объяснял, что это был несчастный случай!

Его голос! Она не могла понять, сидит он в ложе рядом с ней или находится в другом месте, выделывая трюки своим голосом. Он казался раздражённым.

- Я знаю, просто та бедная женщина...

Последовала напряженная тишина. Кристина перевела взгляд на сцену.

- Ваш выход был изумителен, любовь моя.

- Вы меня видели?

- Разве мог я такое пропустить? - у него не получилось перебросить свой голос, и она догадалась, что он находится прямо позади неё.

- Эрик!

- Не оборачивайтесь! - скомандовал он. А затем более мягким тоном добавил, - За вами сейчас наблюдают весьма влиятельные особы.

- Я немного смущаюсь от всех этих взглядов.

- Чепуха, вы сами знаете, что вам это нравится. Кроме того, это... это - ваш долг.

- Меня даже директора разглядывают.

- Возможно, они подумывают предложить вам маленькую роль.

- Вы думаете, Эрик? - взволнованно спросила она. - Они действительно дадут мне роль?

- Должны, если они не абсолютные дураки.

В этот момент погасли огни и начал подниматься занавес. Отсюда, сверху, сцена смотрелась совершенно по-другому.

- Я уже и забыла, какой хороший обзор отсюда.

Кристина почувствовала его дыхание на своей шее, и она могла поклясться, что он её там поцеловал. Или она только хотела, чтобы он так сделал? Она невольно подалась к нему всем телом.

Сидя за ней, Эрик со своего места тихонько комментировал пение, продолжая обучать Кристину. Его легкие прикосновения подсказывали ей, что необходимо взять на заметку, и мягко указывали, на что обратить внимание. Он шептал ей, насколько лучше её голос, дикция и умение держаться на публике по сравнению с существом, которое узурпировало её законное место там, внизу. К концу второго акта она уже преисполнилась гордости за свои экстраординарные способности. Тогда её маэстро начал перечислять, что ей все ещё необходимо сделать, чтобы быть готовой взять на себя роль примадонны. Оказывается, Кристине придется проделать ещё такую огромную работу, что ей захотелось заползти в поисках утешения к нему на колени и спрятаться в его объятиях.

После того, как упал занавес, Кристина вышла из ложи № 5 и стала спускаться вниз. Кажется, все взгляды в Опере были сейчас прикованы к ней. Ее проводили до кареты, которая сделала несколько кругов по улицам и вернулась ко входу со стороны улицы Скриба. Зайдя в тёмный туннель, она почувствовала присутствие Эрика прежде, чем увидела его.

- У меня получилось?

- Откуда вы узнали, что я здесь?

- Я знаю своего мужа.

- Ммм... не уверен, что мне нравится быть предсказуемым. Это опасная черта для такого, как я, - он взял её за руку и подвел к лодке.

- Сегодня мы используем это?

- Да, я хочу запомнить вас плавающей по воде, словно толстый лист кувшинки!

- Это было ужасно, Эрик, честно!

Эрик пожал плечами, и они оба рассмеялись над его неудачной попыткой пошутить. Он возвышался над ней с шестом и смотрел на неё с такой огромной любовью, что у Кристины учащённо забилось сердце, ей даже показалось, что оно сейчас разорвётся. Взгляд Эрика обжигал её.

- Эрик, мне нужна ваша помощь, чтобы снять это платье.

- Я сейчас подойду, Кристина, - отозвался он из гостиной.

Ей придется взять это дело в свои руки. Ее муж, умелый во всем остальном, в области выполнения их супружеских обетов был неопытен. Приняв ванну, Кристина нанесла за уши немного розовой воды, готовясь к соблазнению Эрика. Она освежила в памяти все советы мадам Жири. Она покажется ему во всей красе, заставит его откинуться на кровать, а затем будет направлять его руки. Кристина была готова к соблазнению своего мужа. Больше она не будет ждать, когда он возьмет на себя инициативу. Иначе ей придется ждать ещё год, или два... если она вообще когда-нибудь этого дождётся.

Наконец, он явился - на нём были темные брюки и шёлковый халат. Чёрная маска надежно скрывала лицо. Однако тут же она заметила и кое-что иное - незнакомый блеск в его глазах. Эрик подошёл к ней, подхватил её на руки и, властно поцеловав, уложил на кровать. Кристина ожидала, что ей придётся уговаривать его сделать это. И всё равно ей по-прежнему казалось, что она должна будет учить его.

Однако Эрик бросился на её тело, словно ребенок - на первый в жизни карнавал: он хотел до всего дотронуться и всё попробовать на вкус, разве что без детской игривости. Эрик брал всё, чего хотел и что считал своим по праву, удовлетворяя каждую свою прихоть. Толкнувшись в неё, он вдруг обнаружил сопротивление. Она что, что-то туда подложила, чтобы спастись от его вторжения? "Слишком поздно, Кристина!" Даже если и так, никакая преграда его не остановит. Эрик продолжил свой натиск, пока её плоть не уступила ему, и в этот момент услышал, как она всхлипнула, укусив его за плечо. "Ты идиот, Эрик, она девственница!" Он всегда думал, что она в последнюю минуту станет бороться с ним, однако Кристина уступила без борьбы, прильнув к нему в потном объятии, испустив мучительный, гортанный стон. Прежде чем двинуться снова, он ненадолго замер внутри неё, давая ей время привыкнуть. Ее хриплые стоны сделали дальнейшее промедление невозможным.

- Я должен продолжить, Кристина. Я... должен.

Он двигался в ней, всё быстрее и быстрее. Время поцелуев и нежности закончилось, его толчки становились всё неистовее; теперь Эрик не смог бы остановиться, даже если бы она его об этом попросила. Его больше не волновали её стремления или желания - одна лишь долго подавляемая, острая потребность излить в нее своё семя.

Кристина ожидала, что Эрик в постели будет робок и нерешителен. Она готовилась вести и направлять его. Не то, чтобы у неё был какой-нибудь личный опыт, но зато у неё была наставница, эдакий самопровозглашённый эксперт. Но Эрик даже не спрашивал её. Он полностью подчинил её себе, заставляя её хотеть того же, что и он - его желания становились её потребностями. Словно подхваченная вихрем, она не контролировала происходящее, лишь позволяя своему телу получать одно удовольствие за другим.

Его худое тело почти ничего не весило, тем не менее, он чуть не раздавил её, чуть не уничтожил страстным натиском. Взрыв наслаждения накрыл её сорвавшейся лавиной. Эрик не дал ей времени подготовиться к этому, с неистовой страстью лаская её. Ей хотелось остановиться и посмаковать новые ощущения, но он продолжал. Его длинные тонкие пальцы, его рот были повсюду, и вот уже накатила новая волна экстаза, выгибая её ему навстречу, заставляя её закрыть глаза и схватиться за простыни, чтобы удержать контакт с реальностью. К тому моменту, когда Кристина почувствовала, что Эрик начал входить в неё, она уже ощущала себя тряпичной куклой в его руках, ожидая следующего удовольствия, которое подарит ей он.

Возбуждение охватило каждую клетку его тела и продолжало нарастать, пока не затмило собой все чувства, за исключением невероятного наслаждения. Эрик больше не мог ни говорить, ни думать, ни двигать руками, чтобы помочь себе или доставить удовольствие ей. Он резко втянул воздух открытым ртом. И в следующую секунду весь мир, включая его любимую Кристину, исчез за мутной пеленой забвения. Эрик закричал, словно искупая этим актом все свои грехи, и с дрожащим стоном обессиленно рухнул на кровать.

Он был почти грубым, даруя ей наслаждение, и протяжные стоны и всхлипы беспрепятственно слетали с её губ. От прикосновений Эрика по её телу пробегала чувственная дрожь, и она хваталась за него в поисках поддержки, чувствуя, что это уже слишком, и всё же вновь и вновь неосознанно открываясь ему для бóльшего. Когда всё было закончено, она не могла точно вспомнить, что он с ней делал или чем она больше наслаждалась. Его прикосновения накладывались, словно в красивой акварели: каждый слой сам по себе отдельный, однако основан на предыдущем. Кристина была уверена только в одном: никогда больше она не захочет снова обходиться без его прикосновений. Изнуренная наслаждением, она лежала, растянувшись на кровати, без покрывала и без стыда, с одним только словом на уме: "Эрик!"

Они лежали рядом, Кристина спрятала лицо у него на груди. Он издал какой-то странный звук; она подумала было, что он, наверное, разрыдался. Однако в следующую секунду Эрик расслабленно откинулся на спину, и она поняла, что он смеется. Заметив, что она смотрит на него, он смутился и попытался отвернуться от неё. Кристина поцеловала его в щеку, и он снова повернулся к ней лицом.

- Ты моя! - сообщил Эрик. Затем поцеловал её в макушку и, удовлетворенный, снова откинулся на подушки.

- Милая девочка, - произнес он, наматывая её шелковистый локон на свой длинный палец. "Она никогда не принадлежала мальчишке! Я у неё первый!... Позор, Эрик, позор! Унизиться до такой гнусной мысли. Неужели, если бы она сперва принадлежала ему, ты бы любил её хоть чуточку меньше?" Эрик знал ответ на этот вопрос. Он обожает Кристину, и ничто не сможет поколебать его любовь к ней. Он даже сам себе не мог объяснить то изысканное наслаждение, которое доставляла ему её девственность, её абсолютная невинность. "Тогда какое это имеет значение? Это совершенно, совершенно недостойно тебя, Эрик!" В этот момент он ощутил себя абсолютно презренным существом. Неужели он ничему не научился, читая о правах человека? Рейналь, Монтескьё, Джон Милль, помимо всего прочего. Получается, что его научные изыскания были напрасны? Разве он не прочитал трактат о правах женщин Мэри Уолстонкрафт? Разве не согласился с ним абсолютно искренне? Эрик продолжал ругать себя, а губы его расплывались в удовлетворённой улыбке. Его мысли снова предавали его, когда его грудь распирало от гордости: "Кристина - только моя!" Её голова благополучно устроилась в сгибе его локтя, глаза Эрика закрылись, и сон настиг его.

Эрик наслаждался покоем, которого не ощущал, пожалуй, ни разу за 43 года. Уже засыпая, он продолжал перебирать в уме всё, что приводило его в такое блаженство: у него была жена, которая хотела быть с ним. Она сказала ему, что любит его. Он только что занимался с ней любовью, и она, кажется... нет, она определённо наслаждалась этим! Он, Эрик, чудовище, Призрак Оперы, сумел доставить удовольствие своей жене!

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-10 12:44:02)

Hell, насколько я поняла, двойной оргазм Кристина получила до того, как... кхм... Вот, смотри:

и далее по тексту.

Ручками он её, ручками Музыкант-виртуоз.
Хотя мне самой ни на грош не верится в такое описание первого акта между двумя девственниками. <_< Сколько бы раз они "Камасутру" не перечитывали.