Kervallen, ох, рассмешили!  

Donna, это, к сожалению, не только моя заслуга. Я сейчас в гостях у родителей и ухитрилась подсадить на "ПО" маму, так вот эти главки я ей давала бетить Потому они и чище, чем выполненные, так сказать, соло.

Глава 18

Бич Парижа.

"Она в безопасности!" - Его голова тяжело откинулась на спинку стула. - "Теперь я могу умереть". - "Ты, конечно, можешь умереть, если хочешь, но действительно ли она в безопасности, Эрик? Где она? В объятиях своего виконта? Что же ты за мужчина! Ты позволишь этому хныкающему мальчишке забрать твою жену? Лучше бы тебя сделали евнухом в Персии". - "Кристина, куда этот Перс увел тебя? Если бы только... если бы я только мог увидеть тебя в последний раз". - "Выпусти на волю кузнечика, Эрик. Для Парижа это будет особый маскарад, все наденут маски смерти!"

Он достал из кармана фотографию виконта и уставился на неё, ощущая наплыв эмоций - каждая следующая более мрачная, чем предыдущая. Эрик начал сминать фото в руке, затем остановился и положил его назад, в свой карман. "Задуши его собственным изображением, затолкай его ему в глотку и наблюдай, как он будет корчиться. Пенджабское лассо - слишком грубый инструмент для такого красивого юноши".

- Аллах! Что же я наделал? - задохнулся Перс.

Хафиз опустил свой экземпляр "Le Siècle" на колени. Дрожащей рукой он достал большой носовой платок и вытер лоб. Затем снова поднял газету и перечитал заголовок:

«Еще трое бродяг найдены мертвыми.

Неизвестный, прозванный Парижской жандармерией "Бичом Парижа", уже очистил городские улицы от многих сомнительных элементов. Прошлой ночью ещё трое пьянчуг были найдены за "Косой таверной".
"Они всю ночь пили сидр, и под конец стали совершенно невменяемыми", - прокомментировал бармен.
Только на этой неделе это уже восьмой нераскрытый случай со смертельным исходом. В заявлении начальника полиции Пьера Лальмати сказано, что между жертвами не обнаружено никакой связи, поскольку все инциденты произошли возле таверн в разных частях города».

- Проклятье! Сколько ещё потребуется тел, чтобы утолить твою жажду?

Если жестокость Эрика дошла до такой степени, Хафиз уже ничего не мог с этим поделать. Если бы он рассказал жандармам о доме Эрика, то погибло бы множество хороших людей. К этому моменту уже по всем туннелям устроили бы облаву. Он не хотел, чтобы на его совести оказались жандармы, попавшие под обвал в туннелях или утонувшие в неожиданно хлынувшей из стен воде. Подземный дом Эрика должен изобиловать новыми ловушками и смертоносными иллюзиями. Даже он не стал бы входить туда без самого Эрика.

Оставалось, как и всегда, только одно решение этой проблемы - Кристина Даэ! Но как он может с чистой совестью отдать её в руки сумасшедшего?

- Вы уверены, что это он? - спросил Луи.

- Да, я убедился в этом из-за описаний, приведенных в "Le Siècle". Они ведь были задушены странным способом? В Персии Эрик был известен как Король душителей; своим оружием он всегда выбирал пенджабское лассо. Он - мастер в его использовании. Вот, смотрите: «Все жертвы были задушены тонкой веревкой. Один случай был настолько жестоким, что несчастный был обезглавлен - возможно, он пытался сопротивляться. Оружием подозреваемого является тонкая веревка вроде гарроты» - другими словами, пенджабское лассо. Лассо Эрика, могу я добавить, сделано из кетгута, но жандармы не в состоянии различать такие тонкости.

- Вот, - сказал Луи, помахав в воздухе несколькими листами бумаги. - Это может его образумить.

Перс задался вопросом, сможет ли образумить Эрика хоть что-либо, кроме пули в сердце.

- Что это?

- Я получил эти письма от Филиппа де Шаньи, их оставил его брат. Это письма Кристины, объясняющие молодому виконту, она не хочет иметь с ним ничего общего! - с удовлетворенным видом пояснил Луи. - Я пойду, встречусь со своим сыном, и если я посчитаю, что он не представляет опасности, нам, скорее всего, придётся вернуть ему Кристину. Боже мой, больше одиннадцати смертей за одну неделю!

- Уверен, остальные тела ещё просто не найдены, - сказал дарога, в его тёмных глазах отражалось чувство вины.

- Она вернётся к нему? - спросил маркиз, кивая в сторону комнаты Кристины.

- Она бродит вокруг, словно тень. Я сомневался в её чувствах к нему, когда впервые услышал о предстоящем браке, но я видел их вместе в этом его подземном доме, они представляли собой картину абсолютного семейного счастья, - мимолетная улыбка появилась на его губах. - Я не сомневаюсь, что она с удовольствием ухватится за возможность вернуться в свой дом с нашим Призраком Оперы.

- Я пройду через улицу Скриба и позову его с этой стороны озера, как делал в прошлый раз. Постараюсь убедить его в невиновности Кристины Даэ. А затем сообщу ему о её местонахождении. Надо остановить эти чудовищные действия, - маркиз по-прежнему считал почти невероятными истории о персидском прошлом Эрика, рассказанные ему Хафизом. Однако свидетельство лежало перед ним - чёрным по белому. Они с Персом покрывали личность "Бича Парижа". Его недавно найденный сын был безумцем и, вероятно - нет, определённо, - убийцей! Отцовство оборачивалось для него неприятным сюрпризом.

- Вы же не знаете, в каком состоянии будет его разум, прежде чем он увидит, что это вы. Держите одну руку на уровне глаз. Вот так, - показал Хафиз. - Это единственная возможная защита от его летающего лассо.

Перс объяснил маркизу, что его квартира - это первое место, в котором Эрик будет искать Кристину. Поэтому Луи отвез Хафиза с девушкой в маленький дом в предместьях Парижа. Дом был простым и скромным. Раньше маркиз использовал его, чтобы наслаждаться компанией дам с хорошей репутацией, не причиняя вышеупомянутой репутации особого вреда. Дом был слегка запущен, но для нынешней ситуации подходил идеально.

Кристина устроилась в нём так, как многие селятся в гостиницах - зная, что пребывание здесь является временным. Хафиз не стал ни о чем расспрашивать её, но его глаза следили за каждым её движением. На третий день она сама отказалась от своего молчания и стала пересказывать Персу, что произошло у них с Эриком после её неудачной встречи с Раулем.

- Затем он рассмеялся - казалось, что этот ужасный звук поднимается прямо из ада! Когда он так смеётся, ты уже ничего не можешь сделать, остается только перекреститься. Он пытался напугать меня, намекая, что уже убил или покалечил сотни людей. Так я ему и поверила... сотни, - фыркнула она. - Не смотрите на меня так, Хафиз. Я не ребёнок. Я знаю, что Эрик убивал... и, вероятно, не раз. Это не имеет значения... вернее, почему он это делал.

Перс отошел к окну и уселся на подоконник, дав ей знак продолжать.

- Началось всё с того, что ко мне комнату вползла огромная змея, и сколько я его ни звала, он не приходил. В конце концов, Эрик всё-таки меня спас и избавился от зверюги. Вы бы видели её глаза - темные и бесстыжие. Эрик сказал, что она принадлежит крысолову Оперы. Следующей каплей стало то, что он пришёл ко мне в комнату и заставил меня избить его кожаным ремнем. Пришлось это сделать, иначе бы он пошел в поместье де Шаньи и его бы там просто убили. И хотя он даже потребовал, чтобы я била его как можно сильнее, я была настолько выведена из себя, что избила его слишком сильно. Он чуть не потерял сознание, после чего позволил мне держать его в объятиях и подарить ему хоть немного покоя. Хафиз, он выглядел таким слабым и больным! Вот чего я не смогла вынести - так это того, как он окунул меня в ванну, утверждая, что у меня вши. Я уже думала, что он меня точно утопит, но потом он меня вытащил и обнимал, как раньше. Он прижимал меня прямо к сердцу, и я чувствовала, как сильно и быстро оно бьётся. О, Хафиз, как же я хочу, чтобы всё вернулось, как раньше!

- Как только он обо всем этом услышит, я уверен, виконт тут же заберет вас...

- Что?! Я хочу, чтобы всё вернулось, как прежде - до того,как я пошла на эту проклятую встречу! По-вашему, Рауль де Шаньи причинил мне недостаточно горя?

- Вы имеете в виду, что хотите вернуться к Эрику?!

- Вы что, меня не слушали? Разве вы не видели, как хорошо нам жилось в нашем доме? Разве не было очевидно, что мы были счастливы и... и влюблены. Он - самый замечательный муж! Сначала, когда мы поженились, я не могла разобраться в своих чувствах, я не хотела своего мужа и тосковала по своему красавцу-возлюбленному. Но моё сердце никогда не было двуличным. Я никогда не любила Рауля по-настоящему. Я была ослеплена тем, что он собой представлял и символом чего являлся. Я люблю, и всегда любила, только своего мужа. Неужели вы не видите, что мне нужен только мой Эрик? Я хочу вернуть его назад!

Хафиз не мог поверить своим ушам. Как он ни силился, но удержать рот закрытым он так и не сумел.

- Вы не хотите быть с виконтом? - он чувствовал, что должен внести полную ясность в этот вопрос.

- Хотела, пока не узнала Эрика. Я имею в виду, до того, как мы поженились, и я узнала его по-настоящему. Что я теперь буду делать с этим мальчиком? Эрик и я... у нас была замечательная жизнь... - слезы покатились по ее щекам. - Я такая надменная идиотка. Я всё испортила. Вы знаете, что я зашла настолько далеко, что отказала ему в супружеских правах?

- Иного я и не ожидал.

- Почему? Вы думали, что его жена не позволит ему дотронуться до себя, не так ли? Из-за его лица?

- Вообще-то, да, именно так я и думал, - виновато ответил он.

- Всё из-за того, что он заставил меня выйти за него. Это всё моя гордость, - она опустила голову. - Однако вы правы, Хафиз. Я долго не могла свыкнуться с его лицом. Правда, потом, когда я привыкла к нему, я попыталась его соблазнить, - призналась она, покраснев. - Но он тоже очень гордый, и не стал рисковать из-за боязни быть отвергнутым. Он никогда не делал первого шага. Я всегда была инициатором наших поцелуев. А он лишь ждал, когда я его поцелую... хотя... стило ему убедиться, что это доставляет мне удовольствие, как он тут же отбрасывал свою сдержанность, - она почувствовала, как кровь прилила к её щекам.

Странные звуки привлекли его внимание к конюшням, не на шутку встревожив его. Луи пошёл на шум, ежась в зябком предрассветном ветерке. Приблизившись, он увидел пару ног, судорожно дёргающихся на земле; булькание прекратилось. На земле лежал охранник, его голова застыла в неестественном положении, остекленевшие глаза вылезли из орбит, распухший язык свисал изо рта. Позади него сливался с мраком чей-то взгляд, невидимый для всех, кроме того, у кого были такие же глаза. В приступе внезапной паники Луи схватился за своё горло. Затем вспомнил слова Перса и вскинул руку к лицу, на уровень глаз.

Окутанная ночными тенями мужская фигура медленно отступала до тех пор, пока горящие глаза не стали просто точками. "Может быть, стóит просто дать ему уйти". У маркиза возникло желание убежать отсюда в безопасное место, в дом. Но слова его собственного отца удержали Луи на месте: "Разве Руксвилль может сбежать?" Это даже никогда не являлось вопросом. По росту тени он догадался, что это был его сын, пришедший убить Рауля де Шаньи! Ему не придется идти к Эрику домой - они встретятся здесь и сейчас.

- Эрик! Тот, за кем ты пришел, находится не здесь! - он был благодарен, что его голос прозвучал уверенно.

- Откуда ты знаешь, что я пришел не за тобой? - донёсся до него голос Эрика.

- Я все ещё живой!

Эрик рассмеялся своим дьявольским смехом:

- Тушé! Я принес обед для мальчика. Где он?

Луи мог только догадываться, чем Эрик хотел накормить Рауля. Он был благодарен, что оба де Шаньи сейчас находятся далеко отсюда.

- Брат отослал его в Англию.

Эрик некоторое время молчал, а затем едва слышно спросил:

- Она уехала с ним?

- Если ты о своей жене, то нет. Молодой виконт уехал через два дня после того злополучного инцидента; она в это время ещё была с тобой. Ты можешь осмотреть дом, если хочешь. Филипп тоже уехал по делам.

- Почему же вы остались здесь? - спросил Эрик, с презрением оглядывая тщательно постриженные газоны. Он подошёл немного поближе, позволив свету упасть на его глаза - так, чтобы они засверкали.

- Я недолюбливаю гостиницы, а Филипп оказался единственным человеком в Париже, предложившим мне своё гостеприимство.

Эрик на мгновение опустил глаза:

- В моей темнице вам бы не понравилось. Особенно после такого огромного дома, как ваш.

- У вас прекрасный дом, Эрик. Правда, я заходил к вам лишь на несколько минут. Как бы то ни было, перед тем, как уехать, Филипп вручил мне это. Думаю, вам захочется на это взглянуть.

Эрик переместился немного ближе к свету, одет он был, как обычно, в чёрное. Отблески лунного света мерцали на его плечах.

- Почему?

- Потому что это письма, посланные вашей женой Раулю де Шаньи! - он протянул письма Эрику. Его сын забрал их не сразу - он медленно, даже как-то жутковато, раскрывал ладонь, взяв их, наконец, своими дрожащими пальцами.

- Моя жена! - фыркнул он. - Вы имеете в виду, что она все ещё не развелась со мной?

Затем спросил, указав на сложенные листы в своих руках:

- Вы прочитали их?

- Да.

Доступная взору часть лица Эрика побледнела, однако он дрожащими руками поднял письма и вышел на открытое место, к свету. Луи застыл рядом в ожидании, в то время как его сын развернул первое попавшееся письмо и стал читать:

«Мой милый друг,

Я пишу Вам с тяжелым сердцем. Кажется, Вы предпочли проигнорировать все мои предыдущие письма к Вам. Я пишу снова, чтобы сказать, что я замужем, очень люблю своего мужа и не имею ни малейшего намерения покидать свой дом.

Если Вы по-прежнему желаете увидеться со мной, мы можем встретиться, и тогда я уже лично повторю Вам, что я действительно счастлива замужем.

Рауль, Вы были моим первым, моим единственным другом в детстве, проведённом в постоянных путешествиях. Я благодарна Вам за то, что Вы снова протянули мне дружескую руку в те дни, когда мы играли в наши детские игры в помолвку. Я запуталась в своих чувствах и позволила своему девическому восхищению Вашей внешностью и положением ослепить меня. Простите мне, если я причинила Вам боль, но я никогда не должна была принимать Ваше предложение, поскольку я уже была помолвлена с другим, доказательством чего являлось золотое кольцо, которое я носила. Я тогда до конца не понимала собственные чувства и боялась того, кого полюбила.

Давайте сохраним наши воспоминания и, возможно, однажды в компании наших собственных супругов мы сможем посмеяться над нашей глупостью и обняться ещё раз, как настоящие товарищи.

До тех пор,
Ваш преданный друг,

Кристина».

Эрик, открыв рот, уставился на листок бумаги, дрожащий в его руках. У него подогнулись колени. Он осмотрел письма, слегка приподнял маску и поднес их поближе, чтобы вдохнуть запах.

- Она написала ему, что была счастлива... счастлива в нашем доме... и что она полюбила меня, - взволнованно сказал он.

Эрик сквозь слёзы прочитал второе письмо и почувствовал, что прочитать два оставшихся уже не в состоянии. Маркиз услышал, как он шумно выдохнул и снова затаил дыхание. Луи молча смотрел, как Эрик, так и не поднимаясь с колен, стал плакать. Встряхнув зажатыми в руке письмами, он поднял взгляд на отца, похоже, даже не осознавая, что по его лицу текут слезы.

- Будь он проклят! Она более чем ясно выразилась в этих письмах! - он снова попытался перечитать письма, но ему помешали слёзы. - Вы сказали, что вам их дал его брат? Зачем ему это было нужно?

- Филиппу хотелось, чтобы его брат выбросил из головы этот каприз, он хочет, чтобы тот дальше жил своей жизнью. И он знает, что вы - мой ребёнок.

- Вы рассказали людям об Эрике? Он... он знает, что у меня это? - он в шоке указал на свое лицо. Признать его на бумаге - это одно, но на самом деле позволить окружающим узнать, что он породил изуродованное существо - этого Эрик никак не ожидал.

- Конечно, Эрик, я не собираюсь скрывать вас!

- Если он знал о её чувствах, почему же этот мальчишка продолжал преследовать её? Зачем встречался с ней?

- Он ведь влюблен в неё. Разве вы не захотели бы увидеться и поговорить с ней, будь вы на его месте?

Эрик снова раскрыл письма:

- Она не собиралась бросать меня ради него!

Опираясь на стену, он сполз вниз и уселся на землю, прижав колени к груди и уронив голову на руки; рыдания душили его.

- Она не знала, как сказать мне о своих чувствах, - рыдал он. - О, Боже, я разрушил свою жизнь. Она никогда не собиралась уходить от Эрика! Она хотела меня, вы понимаете - кто-то хотел меня! а я причинил ей боль. Всё в итоге получилось из-за фотографии. У неё в комоде лежала фотография мальчишки.

Луи чувствовал, как болит у него сердце за сына. Он сел рядом с ним на холодную землю.

- Эрик, у меня есть фотографии, от которых я давно уже должен был избавиться. Проживая жизнь, мы стремимся сохранить воспоминания. Может быть, для того, чтобы напомнить нам, что мы шли по этой жизни и для кого-то имели значение, или лишь для того, чтобы успокоить нас в старости. Я не знаю, почему, но все мы храним фотографии и сувениры из нашего прошлого. Вы спрашивали её, зачем она хранила снимок?

- Я не спрашивал её ни о чем... я ни разу не позволил ей поговорить или объясниться.

- Она хочет быть с вами, это-то я знаю!

- Откуда вы знаете?... Вы знаете, где?... Она у вас! - он несколько секунд сверкал глазами.

- Я обеспечил ей безопасность, ради вас же. Она с Персом, - ответил Луи.

- Как она может хотеть быть с Эриком, после всего? Я причинил ей боль!

- Она никогда не говорила об этом.

- Зато я говорю! Я был чудовищем. Я обезумел от гнева и боли. Она нужна мне!

- Я знаю, - мягко ответил Луи, обнимая сына. Он тут же почувствовал его напряжение, но затем Эрик расслабился и принял утешение.

- Отвернитесь, пожалуйста, мне надо вытереть лицо.

- Вам не нужно прятаться от меня, когда бы то ни было, но я выполню вашу просьбу.

- Я всё испортил. Как мне вернуть её? Я понятия не имею, что мне теперь делать.

Взгляд маркиза упал на мертвеца, являющегося немым свидетелем их беседы; он отвел глаза. Эрик проследил за его взглядом.

- Там, сзади, ещё один, - Эрик небрежно махнул рукой назад, в сторону кустарников. - Я хочу увидеть её сегодня же!

- Вы хотите, чтобы она увидела вас в таком состоянии?

Впервые за несколько дней Эрик посмотрел на себя. И содрогнулся, представив Кристину в своих объятиях. От него пахло грязью и тленом.
"Я же говорил тебе, что она хорошая девочка, я говорил тебе!" - "Возможно".

- Отец, помогите мне вернуть её! Я не могу потерять мою Кристину! Если это случится, то Париж навсегда запомнит этот день скорби!

Луи решил проигнорировать загадочное сообщение. Его сын просит у него помощи. Для него это была возможность показать Эрику, что у того есть настоящий отец.

- Значит, вы не знаете, как вернуть её? Это, к вашему счастью, как раз та область, в которой я являюсь экспертом! Я отвезу вас домой, а затем вернусь и... приберу здесь.

- Он обо всём здесь позаботится.

Впервые Луи заметил вторую тень, двигающуюся в темноте. Он был прав - если бы Эрик намеревался причинить ему вред, то к этому моменту он был бы уже мёртв и похоронен.

- Себастьян, я возвращаюсь домой со своим отцом. На сегодня здесь заканчиваем. Всё! А ты останься и наведи тут порядок.

Луи показалось, что он услышал тихий разочарованный стон, но звук тут же был унесен ветром.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-10 03:24:10)

Candelabrum, авто тут ещё много чего придумает. Впереди 21 глава, и это ещё даже не конец

Kervallen, голос пока не сдался, а притих  :sp:
А Себастьян тут вовсе не ученик. Кхм... как бы без спойлеров-то обойтись... В общем, по сравнению с ним ещё сам Эрик - белый и пушистый

Hell, не стоит недооценивать силу воздействия Кристины на Эрика, и на его голос в том числе. В следующей главе про это немного будет сказано.

А что касается того, что Кристина хочет к нему вернуться... Она, кстати, пока единственная, кто искренне верит в то, что Эрик невиновен, прошу заметить
А остальные считают, что всех этих бродяг и охранников поубивал Эрик. И Перс так считает, и Луи... И вы вот сразу в это поверили, не обратив внимания на фразы "тень отступила", а затем уже "донесся голос Эрика". Эрик, конечно, в курсе убийств, но убивал ли он сам? Вот в чем вопрос.

Violet, ну да, рискует девушка. А кто сказал, что жить с Эриком будет легко и просто?

Donna, если человек хочет во что-то поверить, то ему достаточно малейшего повода
И спасибо за комплимент.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-01-28 01:48:00)

Мне-то что обижаться? Не я ж автор Обзывай как хочешь, я местами даже добавить могу

Заметь, я не сказала, что он не убивал, я лишь попросила не делать поспешных выводов Может, убивал, а может, и нет...