Frollo's cat, приятно слышать Но я сейчас не имею постоянного доступа к компьютеру, сюда забегать стараюсь ежедневно, но ненадолго. Кстати, я с собой пару глав на перевод захватила, сейчас так, на бумажке со словариком перевожу, как вернусь - останется только всё это набрать и выложить. Так что след. главу ожидайте не позднее 24 числа. Печенюшек там не обещаю, зато гнева Эрика - сколько угодно!

По некоторым причинам мне пришлось отложить возвращение домой, но поскольку следующая глава всё равно уже переведена, я решила не держать сделанную работу при себе и нашла способ выложить её. Итак...

Глава 16

Падение.

Эрик вспомнил, что однажды видел, как она что-то прячет среди своих вещей. Его сердце сжималось от волнения; он молился, чтобы он ошибся, и там ничего не оказалось. С него было достаточно и того, что он только что увидел там, наверху. По-прежнему не выпуская руку жены, Эрик несколькими решительными шагами пересек её комнату. Подойдя к её комоду, он открыл ящик и стал шарить рукой среди нежных тканей. В ящике лежали аккуратно свернутые женские сорочки.

- Вы не имеете права, - сказала она, выглядывая у него из-за спины. - Зачем вы роетесь в моих вещах? Пожалуйста, дайте мне отдохнуть.

Оставив первый ящик в полном беспорядке, Эрик открыл второй и стал обыскивать её корсеты и панталоны. Он прощупал каждый уголок, каждую щель, но не нашел ничего, кроме её белья. Он даже не знал, что именно он ищет. Его сердце пело от радости. "Может быть, я действительно всё это придумал. Она, наверное, просто убирала свою одежду". Он почувствовал, как она дергает его за руку, но предпочёл проигнорировать её, продолжая свои исступленные поиски.

- Пожалуйста, Эрик, позвольте мне сейчас отдохнуть. Я очень устала. Вы же не хотите, чтобы я заболела, не правда ли? Мы можем поговорить позже, - сказала она, пытаясь оторвать его от комода.

Задержав дыхание, он открыл последний ящик. Он вовсе не был уверен, что ему так уж хочется узнать, что она там могла прятать, но что-то словно заставляло его продолжать поиск. Кристина продолжала оттаскивать его от комода - безуспешно: остановиться он не мог. Она в отчаянии дернула его за руку:

- Это мои вещи. Прекратите, Эрик... ох, пожалуйста, прекратите! - застонала она.

Ее ночные сорочки были свернуты и сложены аккуратной стопкой. Он бесцеремонно схватил их в охапку и вышвырнул из ящика. Из складок ткани вылетели бумаги. У него упало сердце. Едва дыша, Эрик наклонился, чтобы поднять один из листков. Испытывая безотчетный страх, он облизнул пересохшие губы и медленно развернул бумагу.

Она попыталась выхватить письмо из его рук, но он поднял его повыше, вне её досягаемости, и впился взглядом в ровные строчки. Кристина замерла. Эрик прочитал письмо и повернулся к ней. Ему казалось, что из комнаты разом исчез весь воздух, в глазах потемнело. Его рука с зажатым в ней письмом безвольно опустилась вниз.

- Мой рецепт, Кристина? - мрачно спросил он. - Это и есть то специальное блюдо, которое вы собирались приготовить для меня? - его голос был холодным, но в нем ощущалась явная боль. В его глазах за маской сверкали слезы, но он не снимал её, чтобы вытереть их.

- Я... я... Ох, Эрик! - она не могла заставить себя взглянуть ему в глаза. Какие оправдания могла она ему предоставить?

Хотя она ничего вокруг не могла разглядеть из-за своих собственных слез, она опустилась на пол, чтобы собрать оставшиеся бумаги. Может быть, он ещё не успеет увидеть всю степень её глупости.

Взгляд Эрика остановился на лежащем на полу куске картона; у него дрогнуло сердце, когда он нагнулся и прикоснулся к карточке, высвобождая её из складок одной из ночных сорочек Кристины. В его руке оказался чистый прямоугольник - не трудно было догадаться, что он держал перевёрнутую фотографию. Все ещё надеясь, что на ней окажется её отец или её драгоценная матушка Валериус, он, задержав дыхание, дрожащими руками перевернул снимок.

- Перестаньте, это моё, - всхлипнула она. - Это... моё... - она опустила голову и заплакала. - Прости... мне так жаль, Эрик, - прошептала она. Стоя на четвереньках, она лихорадочно собирала остальные письма и записки.

Снимок явно был сделан недавно, поскольку юноша выглядел почти так же, как и час назад. Он был в своей морской форме, вьющиеся светлые волосы аккуратно зачёсаны назад. Его лицо казалось столь милым и красивым, что вполне могло принадлежать и девушке, с такими-то пухленькими губками и яркими глазами, многообещающе смотревшими на него со снимка. Только линия усов выдавала его пол.

Эрик опустился на колени, оказавшись лицом к лицу с Кристиной. Он поднес фотографию Рауля к её глазам.

- Вы не это ищете, моя дорогая? - тихо, с угрозой спросил он. - А он действительно красивый юноша, не правда ли? Посмотри на фотографию, Кристина! - сказал он, поднося снимок вплотную к её лицу. Девушка отвернулась. - Смотри! - заорал он.

Он схватил её за волосы и заставил повернуться к фотографии, которую он держал в другой руке.

- Я сказал, посмотри на фотографию своего любовника! - закричал он. - Это ведь на неё ты смотрела перед тем, как поцеловать меня, чтобы не сойти с ума от моей безобразной внешности?

Слезы показались из-под маски и упали на его грудь. Он с трудом выдавил сквозь рыдания:

- Зачем ты целовала меня, Кристина? Мне было гораздо лучше до того, как ты поцеловала меня. Теперь я знаю, чем я никогда не смогу обладать. Посмотри на него, я сказал! Ты его видишь? Видишь своего любовника? Он никогда тебя не получит, а ты никогда больше не покинешь эти подвалы!

Он выхватил остальные бумаги из её рук. Она не пыталась остановить его, лишь молча смотрела, как он открывает и читает другие письма Рауля. После чего он медленно снова свернул их и положил вместе со снимком в карман своего жилета. Его душили рыдания.

- До чего же вы оба двуличны, моя дорогая. И вы думали, что сможете так легко избавиться от Эрика? Замечательно придумано, будто Эрик может попасться в такую простую ловушку! У вас было бы больше шансов, если бы вы использовали яд, который я вам дал.

Эрик поднял шёлковую ночную сорочку, которую она надевала этим утром, и осторожно погладил ткань. Затем поднес её к маске, слегка приподнял её и сделал глубокий вдох.

- Всё это было для него! - прошептал он, тяжело вздохнув. - Ты так красиво в ней смотрелась. Утром... я думал... как глупо с моей стороны, я думал, что ты надела её для меня, - он горько усмехнулся. - Я... я решил, что наконец-то кто-то любит меня... хочет меня. - Его голос стал совершенно безжизненным. Его печаль была слишком глубока, чтобы отражаться в его голосе. Она поняла это по его глазам. В них она читала такое безутешное горе - больше, чем она видела за всю свою жизнь, и осознание этого снова вызвало у неё слезы. Эрик встал, она заметила, как он слегка пошатнулся. Покачнувшись на месте, он ухватился за её комод. С трудом выпрямившись, он снова посмотрел на ночную сорочку. Смяв нежную ткань, он резко бросил комок ей в лицо.

- Предательница! - выплюнул он.

Кристина хотела сказать ему, что она любит его. Ей хотелось схватить его и заставить выслушать её признание в любви, но она боялась его реакции.

- Эрик, пожалуйста! - её враньё и увертки создали этого холодного мужчину, занявшего место её Эрика.

- Предательница! - проревел он.

По-прежнему стоя на коленях, она закрыла глаза, огромные слезы катились по её щекам. Он имел полное право быть разъярённым. Правда, она встретилась с Раулем лишь с намерением положить конец его заблуждениям по поводу их отношений, но она сделала это за спиной своего мужа. Она писала и получила письма от своего бывшего жениха, и снова за спиной мужа. Разве сможет он поверить, что она не предавала его?

Она ожидала, что он ударит её. "Может быть, он просто убьёт меня, и покончит с этим". Погрузившись в собственные мысли, она услышала, как хлопнула дверь её спальни. Любой другой на месте её мужа уже избил бы её. Он нашёл её в объятиях другого мужчины, причем застал их в момент поцелуя, нашёл фотографию другого мужчины среди её вещей. Мало того, он ещё и нашел письма от этого мужчины с угрозами лишить его жизни и обещаниями забрать его жену. Если после всего этого он ограничится тем, что просто изобьет её, любой мужчина во Франции посчитает его слабаком. "Может быть, он пошёл за оружием, или он прогонит меня на улицу, как поступают с неверной женой". Она сняла своё новое платье и надела персиковую ночную сорочку - ту сорочку, которая должна была знаменовать начало их новой совместной жизни. Она чувствовала, что не имеет права плакать, а потому изо всех сил сдерживала свои слезы. Кристина села на кровать, ожидая конца.

Эрик снова открыл дверь и вошёл, не сказав ей ни слова. Одним движением пальца он приказал ей встать. Она не могла разглядеть его глаза - ни огня, ни стали, только два бездонных чёрных отверстия, таких же чёрных, как его маска. Выглядело это так, словно он вообще лишился глаз. Он долго смотрел в её сторону, сжав губы в жесткую линию и прижав крепко стиснутые кулаки к бокам. Так ничего и не сказав, он резко развернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Чуть позже он втолкнул в комнату поднос с пищей, а затем снова запер дверь. Она не ожидала от него такой доброты. Почему он не дал ей просто умереть с голоду? Она выпила немного чаю и поела холодного мяса. Она была уверена, что это будет её последняя еда перед казнью. Но затем она услышала звук - тихий сначала, он нарастал, вскоре заполнив всю пещеру, от него содрогались стены. Эрик рыдал. Время от времени рыдания прерывались протяжными стонами. Надрывающие душу звуки изводили её на протяжении многих часов. Она хваталась за голову, затыкала уши руками, но звук проникал и сквозь них. Она не могла ни отдохнуть, ни уснуть, пока его рыдания разрывали её сердце. "Прости, Эрик!" В конце концов, всё стихло, и она заснула. Под её глазами обозначились темные круги.

Утром она услышала его шаги за дверью. "Он идёт ко мне!" Шаги повернули назад, затем снова подошли к её двери, и обратно - одно и то же число шагов в каждом направлении, всего двадцать восемь. Она слышала, как он говорит сам с собой, но не могла разобрать слова. Порой это походило на пение, порой звучало так, словно он с кем-то спорил. Днём в какой-то момент появился другой поднос, первый исчез посреди ночи. Он что, кормит её перед тем, как убить?

- В эту историю трудно поверить, Луи, - сказал Филипп, залпом проглотив виски. - Но как вы можете быть столь уверенным?

- Вы помните моего отца, не так ли? - спросил маркиз.

- Конечно! Любой, кто хоть раз встречался с ним, забыть его уже не сможет.

- Почему, как вы думаете, он носил маску?

- Я никогда особо не задумывался об этом. Полагаю, я списывал это на старческие причуды... О нет, вы что, имеете в виду... у Призрака... Боже мой! - Филипп подал знак лакею, чтобы тот снова наполнил его бокал.

- Его лицо было настолько уродливым, что вы себе этого даже представить не сможете. Я всего дважды видел его. В последний раз, уже когда он был при смерти.

- Тем не менее, он похитил девушку...

- И женился на ней. У них была настоящая свадьба. Я видел фотографии. Всё это законно. Она - Кристина Руксвилль.

- Настоящая свадьба, вы говорите... Бедный мой маленький братец, у него были такие надежды. Если честно, по-моему, это только к лучшему... однако для него это будет ударом.

- Он молод, красив... - осторожно заметил Луи.

- А что, вам это когда-либо помогало вылечить разбитое сердце?

Луи раскурил трубку и сделал глубокую затяжку.

- Моё сердце было разбито только один раз... и вылечилось... в конечном итоге, - он усмехнулся и подмигнул графу.

- Провалиться мне на этом месте! - воскликнул Филипп.

- Что так?

- Я никогда настолько не влюблялся в женщину, чтобы моё сердце было разбито... на самом деле, это грустно, - задумчиво сказал Филипп. - Кто знает, может быть, Раулю больше повезло. А с девушкой все будет в порядке? Я имею в виду, если он решит, что она хотела сбежать с моим братом...

- Я не подумал об этом... Я должен увидеть Кристину, - сказал Луи, выпуская колечко дыма.

- Он позволит вам войти в свой дом? Вы же знаете, что случилось с Раулем, - напомнил ему Филипп.

- Надо будет попробовать.

Прошло три дня. Кристина не видела его и не слышала от него ни одного слова. Она пыталась поговорить с ним, когда он шагал за её дверью, но он никогда не отвечал. Ночи были заполнены его рыданиями и стенаниями. Музыки не было, и это беспокоило её больше всего. Поскольку прошло уже много времени, Кристина поняла, что он не придёт, чтобы покарать её. Она могла лишь догадываться об ужасах, которые он вместо этого учинял над собой. Мысли о его боли ранили её больше, чем могли бы ранить побои. Кристина вспомнила о ремнях на его стене - о тех, с металлическими наконечниками, и задрожала. "Эрик! Я не стóю этого". Когда появился следующий поднос, она попыталась удержать дверь открытой, умоляя его освободить и выслушать её. Он ничего не сказал, лишь аккуратно отогнул её пальцы и закрыл дверь, заперев её, как всегда.

Ей было нечем заняться. У неё не было ни одной книги, чтобы почитать, не было бумаги, чтобы написать - ни одного занятия, кроме размышлений. А вот как раз этого Кристине делать не хотелось. Она не хотела думать о своём обмане. Она не хотела думать о его лице, когда он лежал рядом с ней. Она оплакивала всё, что она считала само собой разумеющимся, а теперь потеряла. Вместо того, чтобы ненавидеть его за то, что он запер её, она возненавидела себя - за свой обман. Она вспоминала их совместные трапезы, как они сидели рядом, просматривая свадебные фотографии, настороженный взгляд Эрика, когда она снимала с него маску. Она тосковала по нему, по его голосу, его прикосновениям, даже по его лицу. Его уродство обеспечивало ей такой покой.

Граф не навещал её несколько дней. Она наверняка заставит его заплатить за это, отказав ему в тех немногих любезностях, которые она ему позволяла. "Ах, Мегги". Со стороны могло показаться, будто он не желает видеть её, но это было не так. Граф Эдуард дю Вейль сюр-Мё не доверял себе.

В утро инцидента с Кристиной Даэ он так решительно вошел в комнату Мэг, потребовав прекратить кровопролитие, как будто он мог что-то сделать, чтобы всё это остановить. Фактически он назвал Филиппа де Шаньи трусом. А что, если бы мужчина в ответ вызвал его на дуэль? Он знал ответ на этот вопрос лучше, чем кто-либо другой. Никто не бросит ему вызов, так как все знали, что драться на дуэли с таким, как он, просто смешно. "Герой войны" - так его назвали после того, как он вернулся после сражений с пруссаками. Вернувшись в Париж, он стал не более чем просто калекой. Мэг так гордилась его медалями. Она до конца не понимала, чтó он потерял. Пропади они пропадом, эти медали! Мэг рассказала ему о предполагаемом уродстве Призрака. По крайней мере, Призрак сумел вытащить себя и свою женщину из сложной ситуации. Какая неравная борьба - трое против одного! По мнению Эдуарда, его отсутствующая рука была куда бóльшей проблемой, чем уродливое лицо. Теперь он ещё больше невзлюбил Филиппа де Шаньи из-за его постыдного поведения - что уж говорить об этом слабаке, его младшем брате! Однако, как бы он их ни презирал, они-то были целы и ни от кого не зависели.

А если бы он оказался на месте Призрака? Он бы не смог спасти Мэг. А если он не способен действовать как мужчина, то какое право он имеет навязывать ей себя как такового? Он знал, что Филипп флиртует с каждой проходившей мимо юбкой, но особенно его раздражало, когда тот испытывал свои чары на Мэг. "Я не способен защитить её честь".

Кристина услышала, как царапает днищем прибывающая лодка, затем она расслышала взволнованные голоса. Она узнала только голос Эрика. Другой явно принадлежал мужчине, но опознать его она не смогла. Эрик постучался к ней и открыл дверь. Она увидела того пожилого мужчину, который удержал шпагу Филиппа. "Если он здесь, то, возможно, и сам Рауль где-то неподалеку". Что будет с Эриком? Они снова попытаются убить его? Как она сможет помочь ему, если будет заперта? А самое главное - почему Эрик привел этого человека в их дом? Неизвестность её убивала.

Эрик находился вне поля её зрения, в то время как мужчина подошёл к открытой двери и спросил её:

- Кристина, с вами всё в порядке?

- Да.

И снова она заметила в нём что-то знакомое, хотя была твердо уверена, что ни разу не встречала его до инцидента, произошедшего три дня назад. Она не знала, до какой степени можно доверять этому человеку.

- Вы хорошо питаетесь? - его глаза обвели комнату, остановившись на пустом подносе рядом с дверью.

- У меня всё хорошо. Мой муж превосходно заботится обо мне, как всегда, - она слегка понизила голос. - Но... вы не могли бы сделать мне одолжение?

- Если смогу, - сказал он, внимательно рассматривая её, как до этого её комнату.

- Вы не могли бы проследить за тем, чтобы с моим мужем всё было в порядке? Я не хочу, чтобы он пострадал, - её боль за него была видна невооруженным взглядом.

Мужчина улыбнулся её словам и кивнул.

- Уверяю вас, моё присутствие ему не повредит.

Дверь в её комнату снова закрылась. Почему этот мужчина кажется настолько знакомым?

Она услышала их разговор, а через некоторое время до неё снова донеслось царапанье днища лодки, когда вернулся Эрик.

На следующее утро Эрик выпустил её из комнаты. Увидев его, она была потрясена его растрёпанным видом. Его волосы были распущены, свободно свисая вдоль его лица и плеч. Он похудел, очень сильно похудел. Вместо обычной кожаной маски на нем была толстая фарфоровая.

- Эрик...

Он оборвал её, подняв руку. Глядя мимо неё, он сказал:

- Я сожалею. Я не сообразил, что вам там нечего даже почитать. Пожалуйста, выберите несколько книг и возвращайтесь в свою комнату. Чуть позже я принесу вам бумагу. Полагаю, чернила и ручка у вас есть, - с этими словами он ушел от неё.

Пока он говорил, она радовалась неземному звуку его голоса. "Эрик, мой Эрик!" Она выбрала книги и вернулась в свою комнату, как он и просил. Через некоторое время она услышала, как он запирает её дверь. И снова ей пришлось слушать, как он расхаживает перед её комнатой. Она едва могла читать, её преследовали мысли о том состоянии, в котором она его увидела. Она была права: он морил себя голодом, наказывая себя за её глупость.

Эта более тяжелая маска должна причинять ему боль. Он ни разу не взглянул на неё, но она разглядела его опухшие, покрасневшие веки через прорези маски. Слезы навернулись ей на глаза. "О, Эрик, что я с нами сделала? Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?"

Ему казалось, что его голова сейчас просто разорвется. Еще одна мысль, ещё одно воспоминание - и он лопнет, как перезревший фрукт. Он уже с трудом ощущал свои ноги. Он шагал почти непрерывно на протяжении трех дней, останавливаясь только для того, чтобы приготовить ей еду, под конец дня просто падая от изнеможения.

Эрик не осмеливался прекратить бесконечное хождение. Он вернулся - этот жуткий голос, предлагающий ему ужасные вещи. О, как он хотел, чтобы Эрик совершил непоправимое! Но Эрик не сдавался, и поэтому голос наказал его, заполнив его голову. Он, в свою очередь, сдерживал голос, не давая ему пищи, изнуряя себя и ослабляя свое тело. Пока Эрик шагал, он владел собой. Он должен был защитить её, даже если она его не любит. Кристина должна быть защищена любой ценой. Он шагал и шагал, чтобы к тому времени, когда он будет вынужден отдохнуть, у него не осталось сил сделать то, что ему советовал голос.

Голос всегда был с ним. Помогал ему, когда он был ребенком, когда другие превратили его жизнь в ад; он же подсказал, как поступить с Карлом. Только в Персии Эрик предоставил ему полную свободу. Это было восхитительно - просто уступить голосу. Это была не его вина, но другие этого не понимали. Эрику не нравилось проливать кровь - он любил музыку, искусство, он любил изучать науки, архитектуру и историю. А вот голос восхищался безжизненными телами, лужами крови и болью. Как голос наслаждался зрелищем чужой боли!

Голос был оскорблён поступком Кристины. Для этого не было причины, всё это случилось по его вине. Она никогда не говорила ему, что любит его. А он надеялся. Несмотря на многолетний опыт, он посмел надеяться. Кристина была не виновата. Она просто глупое дитя. Но голос обвинял её в разбитом сердце Эрика. "Око за око, зуб за зуб, а сердце за сердце..." - советовал ему мерзкий голос. - "По правде говоря, для этого не потребуется особых усилий - просто схватить эту тоненькую шейку... на несколько секунд... или даже меньше..." Так, он должен оставаться начеку - никакого сна, постоянное движение. Пока он осознает себя, ничто и никто не причинит вреда его единственной любви.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-09 18:05:39)

Глава 17

Камера пыток.

Он сидел в библиотеке, уставившись на противоположную стену, его тело застыло в полной неподвижности. Ни одна книга так и не дождалась его внимания. Услышав первый крик, Эрик заскрежетал зубами, но за первым последовали и второй, и третий - каждый следующий более пронзительный, чем предыдущий, заставив его крепче стиснуть подлокотники кресла. Он хотел вскочить и броситься к ней, но не смог сдвинуться с места. Эрик слышал, как она раз за разом повторяет его имя и гремит дверной ручкой. На его лбу выступили крупные капли пота. Крики усилились, следом раздался грохот, Эрик побледнел, но тем не менее продолжал сидеть, не двигаясь. "Кристина!" Он услышал, как в комнате что-то разбилось, его тело покрылось холодным потом. "Пусть это будет ей уроком! Что она будет делать без Эрика? Она тебя совсем не ценит".

Он не ел уже три дня. До того, как Кристина стала жить с ним, Эрик без труда мог не есть четыре или даже пять дней. Но после женитьбы на ней он привык есть, по меньшей мере, четырежды в день. Теперь же он страдал из-за отсутствия пищи. Впервые в жизни Эрик был абсолютно, невероятно голоден. Его живот урчал, настойчиво требуя её завтрака.

Никогда ещё он не чувствовал себя настолько слабым и подавленным. Одежда висела на его истощённом теле, словно на скелете. Эрик снова услышал её крик. Он так сильно стиснул подлокотники кресла, что у него побелели суставы. На глаза навернулись слезы. "Любовь моя!" Эрик разрыдался, сотрясаясь всем своим тощим телом. Он вцепился костлявыми пальцами в обивку сиденья.

Он доверял ей, считая, что Кристина полюбила его, хотя бы немного. Никто никогда не целовал его, а она поцеловала. Он был благодарен ей за это. Чего он не смог вынести - так это зрелища своей любимой в объятиях мальчишки, его губ на её губах. А затем, словно этого было недостаточно, он нашел письма от виконта и проклятую фотографию. "Они планировали уничтожить тебя". - "Меня пытались убить монархи  - и те потерпели неудачу, а этот жалкий виконт решил, что он сможет расправиться с Эриком!" - "А кто помог тебе одолеть их всех, Эрик? Кто всегда был на твоей стороне?"

Вконец измучившись, Кристина взобралась на комод и стала бросать оттуда вещи, стараясь попасть в голову непрошенной гостьи и призывая мужа на помощь:

- Эрик!

Девушка, дрожа, сидела на узкой поверхности, следя за ползущей тварью. Та была, как минимум, трёх футов в длину - мерзкое создание с маленькой, плоской головой. Раздвоенный язык высовывался изо рта при каждом её движении. Кристина увидела, как покрытое сетчатым узором тело скользнуло под кровать. После чего змея взобралась по спинке кровати и проползла по подушке, исчезнув под одеялом. Девушка отчетливо видела, как та движется под тканью. Кристина бросилась к двери и безуспешно попыталась открыть её, после чего изо всех сил забарабанила по створке.

С края кровати тварь соскользнула на пол. Затем подняла голову и посмотрела ей прямо в глаза. Кристина почувствовала, как волосы у неё встают дыбом, и закричала. Змея была песочного цвета с темными пятнами вдоль всей спины. Девушка не видела ни капли живого блеска в холодных глазах - просто два маленьких тёмных пятна на голове. Они были совершенно непохожи на глаза Эрика - те в любой момент выдавали, какие эмоции бушуют внутри него. У её мужа были самые выразительные глаза из всех, которые она когда-либо видела.

Когда гадина попыталась взобраться на комод, Кристина отбежала от двери, запрыгнула на кровать и закричала во всю силу своих лёгких. В руке она по-прежнему сжимала кувшин, который и швырнула в тварь, но промахнулась. Словно передумав, та наконец отстала от неё и отползла в сторону. Девушка снова осторожно вскарабкалась на комод. Слезы катились по её лицу, затрудняя ей обзор. "О, Господи, я же так могу её не увидеть". Она в отчаянии кусала губы, кидая взгляды на дверь. Где же Эрик? Он должен был услышать её крики. Он всегда всё слышит. "Это - моё наказание за измену. Я что, должна умереть от укуса змеи? Я когда-нибудь упоминала при нем, как я ненавижу змей? И как долго должно длиться моё наказание? Пока я не умру?"

- Эрик! - "Он любит меня. В его сердце должно быть хоть немного жалости". - Эрик! ЭРИК!

Среди вещей, которыми она бросалась с комода, был пузырек с ядом, который Эрик дал ей в день их свадьбы. "Интересно, можно ли его использовать, чтобы отравить эту гадину? Как заставить её проглотить яд?" Бутылочка выскользнула на пол и разбилась, разлив смертоносное содержимое. "Может быть, она хоть проползёт по нему и умрёт". Но тварь проползла мимо, совершенно проигнорировав разлившуюся лужу.

Эрик вошёл к ней в комнату.

- Из-за чего весь этот грохот, моя дорогая? - спокойно спросил он.

Она спрыгнула с комода в его руки, чуть не сбив его с ног. Эрик оступился, но сумел восстановить равновесие. Он сжал её в объятиях, она тут же уткнулась лицом ему в шею:

- Заставьте её уйти, Эрик, пожалуйста!

Она прижималась губами к его шее, отчего её жалобный голосок звучал приглушенно. Горячее дыхание девушки вызвало неожиданную реакцию в его теле. Жар охватил всё его тело, растворяя боль и гнев. Дрожащая в его объятиях жена заставляла его чувствовать себя мужчиной. "Какой же ты слабак, Эрик, одно её прикосновение - и ты забываешь... обо всём".

Как он мог наказать её, если она дарила ему такие ощущения? Эрик отнес жену к кровати и сел, не выпуская её из объятий. Кристина всхлипнула и крепко обхватила его, прижавшись к нему всем телом. Она сидела у него на коленях, а он поглаживал её по спине, успокаивая, позволив себе ещё раз насладиться ощущением её близости.

Из-под кресла выползла змея. "Каким образом напарник Себастьяна попал в её спальню?"

- Успокойся, это всего лишь змея крысолова. Это питон, он безобидный, - сказал он, крепко прижимая девушку к себе.

- Эрик, уберите её.

- Что тебе здесь понадобилось, Анри? Дай-ка угадаю, ты хотел составить компанию моей проказнице-жене!

Даже не взглянув в ту сторону, она крикнула:

- Пожалуйста, избавьтесь от него! - она ещё глубже уткнулась лицом ему в шею и сжала его плечи.

- Кристина, или ты отпустишь меня, чтобы я мог его поймать, или мы сидим здесь и смотрим, как он ползает по всей комнате.

Она с трудом оторвалась от него и позволила ему усадить себя на постель. Затем Эрик нагнулся и вытащил рептилию из-под её кровати.

- Вот и всё, Анри. Как же ты убежал от своего хозяина? - змея плавно обернулась вокруг его руки. - Давай-ка я отнесу тебя домой.

Уже стоя у двери, он повернулся к ней:

- Не волнуйся, Кристина, он не вернётся. Я принесу тебе успокаивающий чай через пару минут.

Он опустил Анри возле одного из туннелей, куда только что шмыгнула крыса.

- Иди, поймай себе обед. - Анри обернулся и вызывающе уставился на него.

"Она не лучше, чем эта тварь, у неё свои способы снова заползти в твоё сердце." - "Я скучаю по ней". - "Слабак! Она снова причинит тебе боль!" - "Это было непреднамеренно". - "Вот увидишь".

Кристина была жестоко разочарована, когда он поставил поднос за её дверью, так и не присоединившись к ней. "О, Эрик, сможем ли мы когда-нибудь всё исправить?"

Даже через дверь она слышала его рыдания. Периодически в них звучало её имя. Кристина забарабанила в дверь.

- Эрик, пожалуйста, откройте! Позвольте мне помочь вам. Пожалуйста!

В ответ - тишина, затем она снова услышала, как он рыдает. Его мучения пронзали ей сердце, каждый звук болью отдавался в её душе. "Эрик!"

"Она предала тебя! Если бы ты не пришёл, она бы сбежала с мальчишкой. Неудивительно, что она любит его - он красив. Она, должно быть, чувствовала такое отвращение, когда ты целовал её." - Ей нравились мои поцелуи! - "Правда? Тогда почему она побежала целоваться с мальчишкой? Ты же видел, как она прижималась к нему, наслаждалась его прикосновениями. Она должна быть наказана за это. Она выставила тебя дураком." - Я знаю, чего ты хочешь на самом деле. Ты не получишь Кристину. - "Она наверняка смотрела на его фотографию перед тем, как заставить себя лечь с тобой в постель. Кто-то должен быть наказан! Или она - за своё предательство, или ты - за то, что допустил это." - Тогда пусть это буду я. Ты не причинишь ей вреда.

Голос звучал непрерывно, заглушая бóльшую часть его мыслей. Эрик знал, чего хотел голос, и боялся, что тот в конечном итоге просто сотрёт его личность, чтобы добиться своего. Если он не в состоянии остановить его, то стоит попытаться его задобрить и самому стать жертвенным агнцем.

Эрик постучался и вошёл к ней в комнату. Она попыталась ему улыбнуться. Эрик бросил к её ногам ремень и встал перед ней на колени.

- Ударь меня! - скомандовал он, начиная расстегивать свою рубашку.

- Что? - ей показалось, что она ослышалась.

- Я сказал, ударь меня, - повторил он.

- Я не сделаю этого, Эрик.

- Нет? Ты позволишь другим умереть из-за своей слабости?

- О чём вы говорите? Я не хочу, чтобы кто-либо умер, и тем более не хочу причинять вам боль.

- Если ты не хочешь, чтобы другие пострадали, ты сделаешь то, что я требую! - он продолжил расстёгивать рубашку и снова бросил ей кожаный ремень. - Ударь меня!

- Нет! Вы пытаетесь меня запугать.

- Хорошо, посмотрим.

- Я не буду бить вас, Эрик. Я не могу!

- Ты сделаешь, как я говорю, или увидишь настоящую смерть в моем лице.

- Эрик, пожалуйста, я не могу.

- Ага, подожди. Да! - он сжал руки. - Я принесу тебе его сердце! Разве не этого ты всегда хотела? - Эрик безжалостно рассмеялся.

- Вы говорите о Рауле? Мне не нужен ни он, ни его сердце.

- И всё же ты обнимаешь и целуешь его... странно. Ничего, я принесу тебе сердце мальчишки ещё бьющимся, и ты сможешь сколько угодно сжимать его в объятиях.

Он встал и начал застегивать рубашку.

- Эрик, их зáмок хорошо защищен. У них есть охрана. Вас или тяжело ранят, или убьют.

- Неужели ты думаешь, что я не смогу перехитрить твоего мальчишку?

- Один на один - да, но только не в его собственном доме. Пожалуйста, я не хочу, чтобы вы пострадали. Пожалуйста!

- Слишком поздно. У тебя был шанс, - он направился к двери.

- Я сделаю это! - закричала она, удерживая его за рукав. Сердце бешено колотилось в её груди. - Только поклянитесь мне, что не пойдете туда.

- Я клянусь - если ты ударишь меня достаточно сильно, я не подойду к мальчишке.

- Или к его дому... Поклянитесь в этом, Эрик.

- Ну давай, сделай это, - сказал он, вручая ей кожаный ремень с металлическим наконечником.

В её руках эта вещь смотрелась просто дико.

- Поклянитесь в этом, Эрик!

Вздохнув, он прошептал:

- Я клянусь, Кристина.

Он снова разделся, на этот раз полностью сняв рубашку. Кристина заметила, как сильно выпирают его ребра. На спине во множестве красовались свежие рубцы. Она взяла ремень и шлёпнула его по спине.

- Не играй со мной, девочка! Я сказал, ударь меня! - Эрик выхватил ремень из её руки и с глухим стуком опустил его на свою спину. - Вот так! - хрипло прокомментировал он.

- Ох, Эрик, - Кристина почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Но нет, она должна держаться. Кто знает, что он может натворить, пока она будет без сознания.

Он сунул ремень ей в руку:

- Сделай это, давай.

Она не могла заставить себя причинить ему боль. Ей хотелось обхватить его худую спину, быть с ним вместе, любить его... Ничего не поделаешь, она собралась с духом и шлёпнула его немного сильнее, чем раньше.

- Ты должна делать это вот так, - сказал он, схватив её руку вместе с ремнем, и резко ударил себя по спине. От звука, который издал ремень, соприкоснувшись с его кожей, ей стало дурно. На его спине тотчас образовались тонкие красные рубцы.

- Ударь меня! - снова скомандовал он.

- Эрик!

- Сделай это, или твой любовник умрет, - прошептал он, повернувшись к ней ровно настолько, чтобы встретиться с ней взглядом. В его холодных глазах было куда больше стали, чем золота. Она знала, что в таком состоянии он пойдет к дому Рауля, где его просто убьют. В его взгляде не осталось ни капли рассудка. Лишь только грозно сверкала слепая ярость, вызванная её предательством. "Что мне делать? Если я его не побью, он будет убит в поместье де Шаньи".

Она ударила его немного сильнее.

- Сильнее, Кристина, - предупредил он. - Если ты этого не сделаешь, сегодня ночью я заберусь к де Шаньи и вернусь с его сердцем, ещё трепещущим от страха.

- О, Эрик... Вы сведете меня в могилу! - она уронила голову на руки, всем сердцем желая убежать от этого кошмара.

- Хотя я бы предпочел тебя живой, но если придется, будешь моей мертвой женой. А теперь действуй!

Тогда она ударила его - в страхе за его жизнь и в гневе оттого, что всё это было так несправедливо, так ужасно несправедливо. Кристина хлестала его по спине снова и снова. Она поднимала и опускала руку, ничего не видя перед собой и слыша лишь его голос:

- Сильнее, да, вот так... да, сильнее, сильнее.

- Да, да, сделай это, Кристина, бей меня, любовь моя! Спасай его. Бей меня и спасай своего любовника. Да сильнее же!

Она потеряла счет количеству ударов, и всё это время он подстрекал её, подгоняя до предела. Ее прическа рассыпалась, волосы прилипли к потному лбу.

Вдруг Кристина услышала его неровное дыхание и, опомнившись, открыла глаза. Эрик трясся и дрожал, и наконец всей тяжестью рухнул у её ног. Он лежал перед ней на полу, вся его спина была в крови, дыхание было частым и неглубоким. Она бросилась к мужу и перевернула его, прижав к себе.

- Эрик? - Кристина была удивлена, что он не сопротивляется ей. Она прижала его к своей груди, чтобы ничто не коснулось его истерзанной спины. - Эрик, Эрик, прости меня!

Она держала его в своих утомленных руках, её слезы смешивались с его кровью. Почти теряя сознание, он тихо застонал:

- Я бы умер за тебя, - он закашлялся у её груди. Она прижалась губами к его губам, нежно осыпая поцелуями его потное лицо и шею. Он снова задрожал в её руках и закрыл глаза.

"Что ж, Эрик, вот тебе и доказательство, которого ты требовал. Она все-таки избила тебя, чтобы спасти мальчишку! А теперь держит тебя, чудовище, в своих сострадательных объятиях!" - Ты же этого и добивался. Зачем причинять ей бóльшую боль? - "Она вынуждает Эрика плакать." - Я заставил её избить меня, чтобы удовлетворить тебя! - "Ха! А закончил ты тем, что получил огромное удовольствие." - Она не должна знать, какая я грязная скотина. - "Ты должен был взять её, она твоя жена, и она нарушила договор." - Я заставил её выйти за меня! - "Ты грязная, мерзкая тварь, ты специально выбрал такой способ, и вместо наказания получил удовольствие от её руки." - Я... я не смог удержаться... она не должна знать. - "Ты думаешь, что она не поняла, как тебе нравится корчиться под ремнем?" - Она такая хорошая девочка, она доставила Эрику это удовольствие, такая хорошая девочка. - "Если она узнает, она почувствует отвращение." - Зато до чего же хорошо лежать в её объятиях! Если бы мне ещё хватило сил ответить на её поцелуи... - "Тебе так мало надо для удовлетворения, как противно... однако я не таков." - Ты хотел крови? Я дал тебе кровь - мою! Ее ты не получишь! - "Я не удовлетворен!"

Кристина слушала, как его дыхание постепенно выравнивается, пока он приходил в себя. Через некоторое время Эрик приподнялся с пола и оттолкнул её руки. Застонав, он сумел выползти из комнаты. Покрытая его кровью, Кристина обессиленно рухнула на кровать. "Что я наделала?" Она забылась тяжелым сном без сновидений.

- Я слышала, он снова её похитил? - спросила Мэриел, надеясь добыть у Мэг пару свежих сплетен.

- О каком похищении может идти речь, если она его жена? Ты слишком много болтаешь, Мэриел.

- Он же утащил её вниз, разве не так? Там внизу темно, как ночью. Даже свои ноги не разглядишь.

- Откуда мне знать... Мне действительно пора бежать, мне ещё надо переодеться, - ответила Мэг.

- Неужели вам совсем не любопытно, Мэг? Узнать бы, где они живут.

- Любопытство убило кошку. А я не настолько любопытна!

- С этой свадьбой дело нечисто, уже почти все гости мертвы, ну кроме меня, вас, вашей матери и того субъекта в чёрном. Вам бы стоило проявить интерес по этому поводу, вдруг вы будете следующей!

- Вдруг я буду - что?

- Вдруг вас однажды найдут мёртвой!

Мэг почувствовала дрожь от того, как Мэриел смотрела на неё. Взгляд девушки пугал её больше, чем любая из историй о Призраке.

Не сказав больше ни слова, она поспешила к своей комнате. Эдуард скоро приедет за ней. "Только бы с тобой всё было в порядке, Кристина".

"Они разбегаются по всему дому. Это она принесла их. Посмотри, они выползают из-под её двери. И что ты будешь делать, Эрик, что ты сделаешь с ней? Она принесла заразу в твой дом." - "Это не её вина, а мальчишки, это он - источник заразы!"

Он распахнул дверь в её комнату.

- Эрик, вы напугали меня! - вздрогнув, воскликнула Кристина. Она сидела за столом и что-то писала.

- Эрик не может быть слишком аккуратным в таком месте, как это. Они тут повсюду! - он сорвал всю постель с её кровати и свалил кучей за дверью, стряхивая что-то со своей одежды. Она никак не могла разглядеть, что он там стряхивает.

- Что это, Эрик? Это насекомые? Клопы в постели, да? - она увидела, как он несколько раз на что-то наступил ногой. "Они, наверное, очень маленькие. Как он их разглядел? И как он узнал?"

- Что повсюду? - спросила она его. Что бы там ни было, она была рада его компании и тому факту, что он оставил дверь открытой.

- Вши! - сказал он наконец. - У нас тут всё заражено паразитами! Всё, всё придется чистить. Это твоя вина! - сказал он, сверкая глазами. - Твои шашни с мальчишкой принесли это проклятие в мой дом.

"Это больше не наш дом". Сглотнув, она с трудом удержала слезы.

Он вынул все её платья и верхнюю одежду, свалив их на полу. Одним молниеносным движением он связал ей спереди руки одним из шарфов, а затем вывел её из комнаты. До сих пор она ни разу не была связанной, поэтому ей даже на ум не пришло возражать или сопротивляться ему. Ее сердце бешено колотилось. Пока он выводил её из комнаты, она ещё оглядывалась, надеясь на помощь - разумеется, это было совершенно бесполезно, пятью этажами ниже Оперы не было ни одного человека, способного ей помочь.

- Я не дам им заполучить тебя, Кристина. Я люблю тебя, - он пробежал с ней через весь дом в свою комнату. Когда они миновали гроб, заменявший ему кровать, она ощутила привычный озноб.

- Не бойтесь, любовь моя, эта комната все ещё безопасна. Я помогу вам.

Его голос звучал более мягко, успокаивающе. Он завел её в свою ванную. "Может быть, он хочет спрятать меня здесь, пока будет разбираться с тем, что проникло в мою комнату. Но зачем меня связывать?" Надежда жила в её сердце до тех пор, пока она не почувствовала, как он тянет её вниз, и как холодная вода, мгновенно пропитав одежду, коснулась её кожи.

- Эрик, нет! - закричала она. Девушка изо всех сил пыталась выбраться из металлической ванны.

- Вас тоже надо очистить. Это для вашей же пользы, любовь моя! - он затолкнул её голову под воду. Она рванулась вверх, захлебываясь. Эрик снова окунул её. Кристина в ужасе схватилась связанными руками за край ванны. Он снова затолкал её под воду. "О, Господи! Он хочет утопить меня!" Эрик окунул её ещё несколько раз. Кристина почувствовала, что теряет силы, её руки соскользнули с края ванны. От неожиданности она растерялась и вдохнула воду в тот момент, когда ей следовало бы задержать дыхание. "Кто-нибудь, на помощь!"

Внезапно он вытащил её из ванны и уселся с ней на край постамента, возле гроба, обнимая её и напевая ей своим ангельским голосом. Она кашляла и дрожала в его руках.

- Я не должен позволить вам простудиться.

Он отвел её обратно в комнату и развязал ей руки. Затем дал ей полотенце и сунул в руки домашнее платье:

- Я... я извиняюсь. Я понятия не имею, что на меня нашло. Пожалуйста, переоденьтесь как можно быстрее. Простите меня!

Эрик вышел и запер дверь. Через некоторое время он вернулся, чтобы дать ей горячий чай и привести в порядок её постель.

Кристина села на свежезастеленную кровать, обхватив себя руками. Эрик бросил ей ключ от двери.

- Это единственный. Больше не впускайте меня, что бы я ни говорил. Я оставлю вам пищу на подносе за дверью.

Она взяла чётки и стала молиться. Прежде, чем закрыть за собой дверь, он повернулся к ней, глядя на неё нежным и полным любви взглядом:

- Я больше не могу гарантировать, что не причиню вам вреда. Голос слишком силен!

- Чей голос, Эрик? Здесь никого больше нет! - её охватил ужас.

- Вам лучше не знать этого. Поверьте, вы не захотите его услышать! Просто держите свою дверь запертой.

- Где Кристина, Эрик? - спросил Перс. Намного более худой, чем он был в последнее время, да к тому же ещё и неопрятный, Эрик смотрелся ужасно. Их дом выглядел так, как будто в нём уже долгое время никто не убирался. Кристина никогда не содержала дом в таком виде! Он не придал этому значения во время своего последнего визита, но состояние подземного дома ещё больше ухудшилось.

- Почему я должен отвечать на твои вопросы в своём собственном доме?

- Не играй со мной, Эрик! Где Кристина?

- Она в своей комнате.

- Я не видел её, когда был здесь в прошлый раз.

- Она была занята, - ответил Эрик, глядя себе под ноги.

- Я хочу увидеть её, Эрик!

Отец Эрика отправил ему письмо с просьбой приглядывать за девушкой. Если Перс чувствовал тревогу, значит, должно было происходить что-то из ряда вон выходящее. Нос дароги никогда не подводил его.

- Уверен, она сейчас дремлет.

- Эрик!

- Прекрасно, тогда я скажу своей жене, что она не может отдохнуть, потому что дарога Персии требует её общества! - крикнул он, умчавшись к спальне.

Хафиз удивился, что Эрик снова носил дома маску. Помимо общей нехватки чистоты, в доме ощущался жуткий запах - как будто смерть скрывалась поблизости.

Эрик постучался в её дверь.

- Одевайтесь, Хафиз здесь. Ничего не рассказывайте ему о нас, - рыкнул он на неё.

Когда Кристина услышала звон сигнализации из туннеля, который использовал Перс, её сердце подпрыгнуло от радости. Она только надеялась, что Эрик разрешит ей выйти.

"Это может быть моя единственная возможность. Я не должна создавать впечатление, будто мне не терпится выйти."

- Я не хочу никого видеть, - сказала она, начиная одеваться для их гостя.

- Твои желания меня не волнуют. Выходи и улыбайся. Представь, что собираешься к своему виконту! И поторопись.

Хафиз вздрогнул, увидев её бледное лицо. Она надела лёгкое красное платье, подвязав волосы красной лентой. Туфли также были темно-красными. Накрашенные губы смотрелись, словно кровавый разрез на её бледном лице. Судя по всему, девушка добросовестно попыталась выполнить его условие. Хафиз посмотрел ей в глаза. Кошмар! Она шла немного позади Эрика и одними губами шептала: "Помогите!"

Перс понял, что момент настал. Конец миссии, которую он возложил на себя много лет назад. Ему придется просчитывать каждый свой шаг, его враг коварен и хитер, как все остальные враги, вместе взятые. Он имеет дело со свернувшейся коброй. И правда, монстр! 

В опасности была не только его жизнь, но и жизнь Кристины. Может быть, ему следует прикончить чудовище прямо сейчас? Сумеет ли он?

Кристина приготовила чай. Когда она наливала чашку Персу, тот увидел красные следы на её запястьях. "Стоит сейчас пристрелить его - и с этим будет покончено". Хафиз погладил маленький пистолет, который всегда лежал у него в потайном кармане.

- Гляди, я ведь сказал тебе, что у неё все хорошо.

Перс заметил, что они сели не вместе. Кристина сидела, опустив голову, а Эрик был необычайно многословен. Он без остановок болтал о всяких разных пустяках, не обращаясь ни к кому конкретно. К жене он не обратился ни разу, лишь несколько раз украдкой взглянул на неё. Глаза у обоих были воспалёнными. Очевидно, произошло что-то ужасное. Он должен вывести Кристину отсюда!

Едва Перс ушел, Эрик набросился на неё:

- Почему ты вся оделась в красное, словно проститутка?

- Вам всегда нравился красный цвет на мне.

- Да, но не тогда, когда ты похожа на ходячий факел! Ты, должно быть, оделась для своей новой роли - куртизанки, - процедил он. - Тебе не стоит пытаться обмануть Эрика. Ничем хорошим для тебя это не кончится.

- Именно так вы заставляете меня чувствовать себя, - ответила она, вскинув голову. - Разве вы не сказали "платье для своего любовника"?

- Я хотел быть добрым с тобой, но ты мне не позволяешь.

- Я... я... не позволяю вам, Эрик?

- Ты упорно продолжаешь своё бесстыжее поведение.

- Позвольте мне поговорить с вами!

- Я не собираюсь выслушивать, что мне наплетет твой лживый язык!

- Эрик, вы ведёте себя, как животное.

- Наконец-то до тебя дошло, глупая ты девчонка! Да, да, теперь ты поняла, что вышла замуж за зверя!

- Я ненавижу вас! - сказала она, захлопнув дверь перед его лицом. И тщательно заперла её.

Уже второй раз за эту ночь он подошел к её двери и попросил её открыть. У неё перед глазами все ещё стояла яркая картина собственных мучений в ванне.

- Любимая, - произнес прекрасный голос, проникая через её дверь. - Что вы сказали обо мне, когда впервые встретились со мною?

- Голос? - с невольной дрожью спросила она.

- Да, это я. Ваш Ангел! Не хотите ли вы открыть дверь вашему Ангелу? Мы можем спеть вместе.

- Эрик? Я совершенно запуталась. Чего вы хотите? Что я должна сделать?

- Кристина, не открывай дверь! - его голос показался ей сдавленным.

- Откройте дверь, и я спою с вами реквием.

- Реквием? ... по кому?

Засмеявшись, он отошел от двери, и от этого смеха она ощутила мурашки по всему телу. "Не открывайте дверь, что бы я ни говорил". Именно это он и сказал ей. Она будет держать дверь закрытой, пока Перс не сможет спасти её.

Она снова услышала сигнализацию и голос Хафиза. "Он пришел за мной. Но как Эрик отпустит меня с ним?" Кристина не могла поверить в то, что Эрик разрешит ей уйти с другим мужчиной.

Эрик захлопнул дверь, и наступила тишина. Когда Хафиз снова исчез, Кристина почувствовала отчаяние. Как он собирается спасать её? Время тянулась мучительно долго, пока снова не зазвучал звонок сигнализации.

- Кристина? - у её двери стоял Хафиз. - Откройте.

Девушка открыла дверь, обнаружив за ней его смуглое лицо, покрытое бисеринками пота.

- Поторопитесь, я не знаю, как долго он будет отсутствовать.

- Но как вы...

- Сейчас нет времени. Я объясню позже.

- Я уже собрала свои вещи, - сказала она, поворачиваясь, чтобы забрать сумку.

Прежде, чем войти в туннель, она окинула их дом последним, долгим взглядом. Вернётся ли она когда-нибудь сюда - в дом, наполненный любовью Эрика? Перс коснулся её локтя, и она быстро последовала за ним в затемненный туннель.

Едва вернувшись в дом, он моментально ощутил холод и пустоту. Его сердце пропустило удар, а затем бешено заколотилось в груди. "Кристина!" Ее комната была пуста. Он помчался по дому, уже зная, что не найдет её, но всё равно пытаясь отыскать.

- Кристина? Кристина! - его голос отражался от холодных стен. "Она в безопасности." Улыбка возникла на его лице, в то время как рыдания сотрясали его худую фигуру. Шагая, словно слепой, он поскользнулся и грохнулся, ударившись о стену.

Эрик продолжал поиски, по нескольку раз осматривая каждую комнату, до тех пор, пока не рухнул без сил посреди комнаты в стиле Луи-Филиппа.

"Снова один!" Он потерял её. "Она бросила тебя. Будь ты проклят, ты позволил ей уйти!" - "Она может ненавидеть меня, но моя Кристина спасена от тебя". - "Если я её не получил, то и Париж не получит!" - "Пусть так". Ничего больше не имело значения, зачем теперь утруждать себя сопротивлением голосу? Отныне он не несет никакой ответственности.

Эрик зашёл в камеру пыток и открыл люк в полу. Он спускался в заплесневелые подвалы, где держал свои бочки, по крайней мере, бóльшую их часть.

Отредактировано Мышь_полевая (2010-04-09 18:35:47)