Слегка извращаюсь - но сходство во внешности - Холмс- ПО?

давай дальше)))

Текст  хорошо, стилистика выдержана.  Но мне жутко - потом объясню, почему.

Продолжай.

Я требую продолжения ... банкета... ! Пожалста!

Вот кусочек, переведенный мной. Поскольку я сражаюсь с русским языком, а не  английским, то попрошу прочитать и сказать, стоит ли мне переводить дальше.

Пролог.

Шерлок Холмс уставился на богиню смерти, воплощение зла, в то время как я, будучи менее меланхоличной натурой, размышлял о молодой женщине играющей на фортепиано.
Уэльс в январе-огромный холл древнегоо замка холоден и пуст, снаружи свирепствует метель. Музыка Сьюзан Ловел разгоняла темноту и согревала нас гораздо лучше, чем угли, тлевшие в камине. Ее способности музыканта были выдающимися, но мне недостает технических знаний игры и абсолютного слуха моего кузена. Теория гармонии, форма соната аллегро, фуги-все это тайна для меня. Я люблю серьезную музыку, но исполнитель должен быть очень неловким и сильно фальшивить, чтобы я, с моим ужасным слухом, мог почувствовать разницу. Лицо женщины и ее красота, вот что привлекло мое внимание.
Ее лицо носило как  индийские, так и англо-саксонские черты. У нее были большие миндалевидные глаза, длинный, прямой нос и узкое лицо, комбинация изящества и благородства, так часто присутствующая у индианок. К несчастью, из-за трахомы, сделавшей ее практически слепой, веки утолщились, потеряли свою форму и появилась пленка поверх ее очень красивых черных глаз. Последствия болезни были  знакомы, я их наблюдал по всему Востоку. Ее волосы не чисто черные, а имели коричневатый оттенк, унаследованный от отца, и кожа была светлее, чем у чистокровных индианок. А вот в ее манере одеватся не было ничего экзотического :волосы она собрала сзади на английский или французский манер, а одета была в темную юбку и белую шелковую блузку. Ее длинные смуглые пальцы с легкостью распрямлялись и проигрывали шопеновские аккорды.
Я не мог не задуматся о двух абсурных ударaх, нанесенных ей судьбой. Будучи немногим больше тридцати, Сьюзен Лоуэлл была красива, чувствительна, умна и богата, но ни одна семья даже со умеренной претенциозностью не позволит своему сыну женится на полукровке. Природа так же обошлась с ней безжалостно, поразив в юном возрасте болезнью, практически не существующей в умеренном климате Англии. Если бы ее отец раньше вернулся на родину, то она бы сохранила зрение.
Хотя она была стройна и среднего роста, в громовом заключении шопеновского произведения не былo кроткости и смирения. Финальные аккорды медленно растворялись, вскоре тишина вновь завладела большим залом. Наконец она вздохнула и румяц сошел с ее щек.
Шерлок отвернулся от статуи. "Браво." Он захлопал в ладоши. "Правда, мисс Лоуэлл, я никогда не слышал лучшего исполнения Шопена."
"Я не музыкальный критик,"-сказал я,"но это было великолепно."
Она улыбнулась, повернув голову в моем направлении, но ее глаза смотрели в пустоту. "Благодарю вас, джентельмены. Хотя это и напрасно, я знаю, но я люблю аудиторию. Однако уже очень поздно и я утомлена."
Я встал. "Это было невоспитанно с нашей стороны удерживать вас так долго, но ваша игра настолько захватывает."
Она опять улыбнулась. "Вы очень добры, доктор Вернье. Кэтрин." Служанка взяла ее под руку, но ей практически не требовалась помощь в знакомом помещении. "До завтра, и, я надеюсь, мистер Холмс, что вы сыграете со мной на скрипке."
"Даю вам слово, мисс Лоуэлл. Вы знаете Kreutzer?"
"Да, конечно."
"Я буду ждать с нетерпением."
Шерлок был очень натянут. Я сжал ее руку, она была мягкой под гладким шелком. "Спасибо еще раз, мисс Лоуэлл."
Улыбка, которой она меня наградила, заставила на мгновение пожалеть о том, что я уже связан обязательствами. Как мне не хватало Мишель! Шерлок подождал пока она уйдет, затем вытащил трубку, зажег ее и вскоре выдохнул клуб дыма.
Я кашлянул и он наградил меня сардонической улыбкой, которая была никак не похожa на сияющую улыбку мисс Лоуэлл . Шерлок был одет в свой обычный черный сюртук и серые полосатые брюки. Его лицо было бледным и уставшим. "Дурная привычка, доктор, но чертовски стойкая. А вы весьма увлечены молодой леди."
"Она не только красива, но имеет живой ум и благородную душу."
"Вижу, что ты заметил ее внутренние качества."
Я улыбнулся."Это не требует особой дедукции."
"Неужели? Тогда удивительно, что вокруг нее не вьются молодые люди."
"Это только потому, что мир полон дураков. Я заметил, что ты больше увлечен другой леди, с более кровожадными наклонностями."
Холмс кивнул. "Она действительно женщина другого типа." Он медленно подошел к статуе, остановился и, держа трубку, скрестил руки. "Она ужасна, не так ли? Кали Ма, Черная Мать, богиня наемных убийц и ритуальных убийц, богиня крови и смерти."
"Она красива необычной красотой."
"Ты так думаешь?"
"Да,"-ответил я," притягивающая красота. Должо быть майор Лоуэлл так считает, раз хранит ее столькие годы."
Холмс наградил меня еще одной быстрой, кривой улыбкой, но его серые глаза странно вспыхнули. "Я думаю, что она самая гадкая вещь, которую я когда-либо видел или увижу." Он затянулся трубкой.
Статуя была выточена из черного мрамора, и гладкость отполированного камня дисгармонировала с грубостью исполнения и ее  омерзительностью. Кали, Черная Мать, была около трех футов высотой(90см). Труп, вырезанный с совершенной точностью, свисал с каждой мочки. Так же тщательно выполненное ожерелье из черепов обвивало ее шею, свисая ниже острых грудей, а у талии был пояс, сплетенный из двух рядов оторванных рук. Одна из ее четырех рук держала голову великана, вторая-меч с искривленным лезвием, третья-пораженного ужасом человека. Свободную руку она держала поднятой.  Она стояла на пригнутом к земле боге, одна нога поднята и согнута. Ее язык был нелепо вытолкнут изо рта, а в глазницаы вставлены кроваво-красные рубины. В отличии от темного мрамора, драгоценные камни обладали свойством преломлять любой луч света и от этогo создавалось неясное, смущающее ощущение живого взгляда.
"Драгоценные камни великолепны,"-сказал я." Должно быть они стоят целое состояние."
"Сами по себе они могут быть красивыми, только если суметь извлечь их из такого мерзокого обрамления. Однако, мне кажется, что они навсегда останутся глазами богини смерти."
"Ты что-то скрываешь от меня. В своих лучших детективных традициях."
"Ничего такого, что ни было бы очевидным. Кстати, сегодня я получил это сообщение из Лондона. Прочитай его."
Мои глаза расширились. Будучи написанным на французском, оно было из l'Opera de Paris, и подписано господами Ришаром и Моншарменом, настойчиво просящими помощи у Холмса в деле, касающегося "призрака оперы", который нарушал привычный ход событий. "Звучит как дело, подходящее тебе. Кажется, в нем есть все."
"Поедешь со мной, Генри? Буду там через две недели. Мне бы пригодилась твоя помощь."
"Ты шутишь. Ты же знаешь, что у меня нет ни малейших навыков в детективной работе."
"Верно, но твое знание языка может быть полезным."
"Шерлок, ты великолепно говоришь по-французски."
"Но я давно не практиковался, и у меня есть акцент."
"Очень легкий."
"Возможно, но достаточный, чтобы выдать меня. Этот акцент ограничит места, куда я смогу ходить и то, что я обнаружу. У тебя же нет подобных ограничений. Помимо, мы остановимся в великолепной гостинице, будем есть как члены королевской семьи и, без сомнения, посетим несколько беспалтых спектаклей. Только французы могут поставить "Фауста" достойно, к тому же были слухи о новой сенсационной певице, поющей Маргариту."
Я засмеялся."Ты знаешь, что я не большой любитель оперы, но гостиница и кухня очень привлекательны. Я буду рад поехать. Я не был в Париже два года и любой причины достаточно-нет, не то,чтобы я не наслаждаюсь нашими приключениями. Мишель возмет на себя практику на время моего отсутствия. О, она будет не довольна моим снова столь скорым отьездом, но я сумею переубедить ее. У меня целая неделя на то, чтобы проявить к ней повышенное внимание."
Холмс кивнул. "Хорошо. Значит договорились." Он снова глубоко затянулся трубкой и опять перевел взгляд на статую. " Мы практически закончили здесь."
"Практически? Разве ты не захватил последних головорезов? Угрозы для майора Лоуэлла и его дочери больше не существует."
Облако дыма вырвалось из его губ, глаза оставались прикованы к статуе. "Возможно. Осталось несколько деталей."
"Эта статуя, безо всякого сомнения, привлекает тебя."
"Зло всегда привлекало меня, Генри, и я сомневаюсь, что когда-либо имел дело с более чистым злом."
"Но эти головорезы не являются важными. Жизнь очень проста для них. Их миссия заключается в том, чтобы удавить как можнo больше своих собратьев для богини. Они уехали из солнечной Индии в холодны йц пустынный Уэльс. Мне даже стало их жалко, английская зима и сеть, сплетенная Шерлоком Холмсом. Майору не следовало застреливать их. Они убили множество людей, но тем неменее, заслуживали шанс предстать перед английском правосудием." " у майора была причина, чтобы застрелить их."
"Неужели?"-спросил я. Он вытащил трубку изо рта, но ничего не ответил.
"Шерлок, перестань пялится на эту статую и обьясни, что ты имеешь ввиду."
Он выпустил очередной клуб дыма, затем повернулся, чтобы посмотреть на меня. "Ты все достаточно скоро поймешь."

Очень увлекательное начало. И перевод хороший. С нетерпением жду продолжения.

Не бойся. Насколько мне известно, он его не выдаст.

А я не заметила! Сама слепая видать. А вы мне весь кайф сломали! Я, может, хотела постепенно все узнавать!

Ну так ждем-с! ЖДем-с, моментов с "потопчется по Раулю!"

-А, мои друзья, все восхищаетесь статуей?

Майор Лоуэлл пребывал в великолепном настроении. Он был одет в темно-красный бархатный халат и держал большую сигару, которую мои инстинкты врача очень хотели вырвать у него изо рта. Из того, что он был в Индии в тридцатые, я знал, что ему должно быть около семидесяти. Цвет его лица не был хорошим, а проведя с ним рядом несколько дней, я отметил, что он страдает одышкой и болью в груди. Его волосы были практически седыми, лохматые бакенбарды соединялись с большими белыми усами, но подбородок и челюсть- гладко выбриты. Стиль, бывший в моде десятилетия назад. Лицо его раскраснелось ,скорее всего от спиртного, но кожа вокруг глаз  имела нездоровый серый оттенок.

Холмс кивнул.

-Я считаю ее главным ключем к делу.

Намек на гримасу появился в глазах Лоуэллa.

-Неужели?

Шерлок смотрел на статую.

-Вы связались со мной сразу после того, как полковники Дэвидснон и Бродэрик были найдены мертвыми. Вы рассказали, что вместе были в Индии более пятидесяти лет назад, когда служили в британской части, подавлявшей "головорезов", ритуальных убийц и террористов, убивавших тысячи во имя своей богини Кали. Оба и Дэвидсон, и Бродэрик были удушены головорезами. Вы опасались, что следующим будете вы.

Лоуэл снова улыбнулся.

- Действительно, мистер Холмс, но все очень хорошо завершилось.

Шерлок так долго смотрел на него прежде чем ответить, что пожилой человек начал нервно крутить сигару.

-Очень удобный конец, двое мужчин мертвы,включая священнослужителя, руководившего ими, двое в полицейском участке. Как удачно, что эти двое не говорят ни слова по-английски. Было бы интересно обсудить их жесткокую богиню с ними. Увы, я изучил несколько европейских языков, но не хинди.

Майор покачал головой.

-Уродливый и варварский язык, мистер Холмс, едва ли достойный вашего внимания.

-А, но как близкий родственник санскрита, матери наших всех западных языков, он, должно быть, захватывающ. Во всяком случае, майор, все ваши враги уничтожены и теперь вы можете прожить в мире остаток своих дней.

-И все благодаря вам, мистер Холмс.

Шерлок  положил трубку у основания статуи.

-Боюсь, есть одно осложнение.

-Осложнение?-эхом повторил Лоуэлл.

-Да, майор Лоуэлл. И это осложнение в том, что вы тоже ритуальный убийца.

Никогда я не видел, чтобы человек так изменился в лице, как Лоуэлл в этот момент. Сигара выпала из его губ, краска сошла с лица, а  губы стали синего оттенка. Если бы я не был так удивлен, то был бы очень обеспокоен его состояним здоровья.

-Шерлок, что ты говоришь?

-Я говорю, что майор Лоуэлл был  да и сейчас является ритуальным убийцей, не в общепринятом значении этого слова, а в более темном, первородном. Вместо того, чтобы вместе с Дэвидсоном и Бродэриком подавалять убийц, он стал тайным приверженцем черной богини. Таким образом он предал все:своих соотечественников, свои полномочия британского офицера, свою страну и королеву, даже христианского Бога.

Лоуэлл положил руку на грудь и упал в дубовое кресло. Толстый крепкий дуб контрастировал с его собственным слабым и старым внешним видом.

-Это...это страшная ложь. Чья-то жестокая шутка.

Холмс мрачно покачал головой.

-Вовсе нет. Ваша преданность ужасной богине ослепила вас, сделала беспечным и глупым. С чего бы человек, проведший многие годы в попытке заклеймить фанатиков-убийц, будет постоянно хранить изображение их божества у себя в доме?

-Только волею случая,-пробормотал Лоуэлл. Неосознанно, он начал ломать руки.

-Действительно, у нее есть какая-то притягательность как у художественного произведеия,-сказал я.-Это не может быть правдой.

-Да, да,-закивал Лоуэлл с жаром.

Холмс опять покачал головой.

Ты слепой , Генри? Посмотри на нее, изучи ее внимательно. От нее веет кровью и смертью. Ты слишком сильно отделяешь эстетику. Кроме того, у меня есть дальнейшие доказательства. Однако именно статуя навела меня на мысль о том, что майор Лоуэлл вовсе не тот человек, за кого он себя выдает.

-Доказательства?-прошептал Лоуэлл.

-Да, доказательства. Было множество маленьких деталей, которые не вписывались в общую картину, и уж точно существовало ваше явное стремление застрелить этих двух мужчин, один из которых был вашего возраста.

-Он очень опасный человек! Я знал его возможности! Я видел как он гипнитизировал массы, как их глаза наполнялись жаждой крови и убийства. Никто не был в безопасности, пока он жил!

-И больше всего это касалось вас, майор Лоуэлл.

-Это, это дикое, невообразимое оскорбление!

Каким-то образом старик умудрился встать на ноги, но он отчаянно вцепился в кресло обеими руками.

-У вас нет доказательств! Убирайтесь из моего дома! Немедленно!

На секунду мне показалось, что на лице Холмса промелькнула жалость.

-У меня есть все необходимые мне доказательства, майор Лоуэлл.

Он вытащил сложенную бумажку из карамана сюртука и развернул ее. Большое коричневато-красное пятно, явно засохшая кровь, запачкало один край.

-Это письмо вы написали, чтобы заманить священнослyжителя и его пособников в ловушку. Именно это и обьясняет то, что они так легко попались в ваши руки. Я обнаружил его на мертвом теле, хотя вы и приложили максимум усилий для того, что избавится  от них как можно быстрее. Вы не столь глупы, чтобы подписать письмо и приняли определенную попытку изменить почерк. Но этого недостаточно для того. чтобы обмануть меня или экперта. Вы обращались к священнослужителю как к старому другу и единоверцу, майор. Подозреваю, но не имею доказательств, что вы были причастны к убийствам Бродэрика и Дэвидсона. Один из них умер в вашем доме.

Я был в полном смятении и не мог смотреть на испуганного старика.

-Неужели он  может быть таким предателем, таким, таким монстром?

Шерлок резко кивнул.

-Да.

Пальцы Лоуэлла так сжали спинку кресла, что костяшки пальцев побелели. Он открыл рот, выставив на обозрение коричневые, изношенные временем зубы.

-Bы самодовольный, снисходительный Шерлок Холмс! Что вы знаете о зле, о настоящем зле? Вы когда-нибудь вскрывали грудь человеку, вытаскивали его сердце, омывали руки его кровью? Я убил гораздо больше людей, чем вы когда-либо спасете.

Он уставился на статую, дрожащий вздох соскользнул с его голубоватых губ, вдруг невероятная энергия захватила его, наплняя глаза силой.

-Вы сами не можете быть таким дураком, чтобы верить в хриситанского бога, эту комичную сборную солянку банальной доброты и вечного разрушения. В этом я уверен! Но вы и слишком слабы, чтобы повернутся к темной стороне, к Черной Матери. Зло правит миром, мистер Холмс, касаясь всех своими черными пальцами, даже вас и этого молодого дурака рядом с вами. Как вы можете обвинить меня в том, что я принял сторону победителя? Богиня смерти и разрушения будет править многие годы после того, как наша смехотворная империя падет и останутся лишь абсурдные монументы. Вы можете обвинить меня в выборе Кали? Вы понимаете, я знаю, вы понимаете! Вы чувствуете ее власть! Вы знаете,что она не просто статуя, она- богиня, которой должны подчинятся и которую дожны боготворить! Посмотрите в ее красные глаза, в эти кровавые глазницы, а теперь скажите мне, что я неправ!

Слезы текли из его глаз, но он начал смеятся. Он был так стар и болен, что звук казался  слабым, но в нем звучала такая ненависть и боль, что мне хотелось зажать уши руками.

Шерлок вырвал стул у Лоуэлла, затем поднял двумя руками и повернул его. Удар свалил статую на пол. Восточный ковер не закрывал пол целиком, поэтому мрамор ударился о пол замка и раскололся-две руки и голова отлетели от туловища.

Лоуэлл привалился к стене, с его губ сорвался крик:

-Нет!

Откуда у него взялись силы для такого крика, я не знаю. Он рванулся вперед, но я схватил его за руку.

-Все кончено, а вы доведете себя до болезни.

-Моя статуя! Моя статуя!

Он зарыдал, и если бы я его не поддерживал, он бы упал.

-Вы убили ее! Вы убили ее! Она была так красива!

Отредактировано Dominique (2005-06-20 23:59:13)

Так сойдет??

-Господи, майор,сядьте. Вы себя плохо чувствуете.

Я помог ему сесть в кресло, бывшее точной копией того, что сейчас лежало на полу. Потом повернулся к Шерлоку.

-Ты в порядке?

Он был страшно бледен, и я видел как его большие белые руки дрожат. Бешенство все еще плескалось в его глазах. Он кивнул.

-Да. Я в порядке.

Холмс нагнулся, чтобы вытащить свою трубку, затем поднял кресло. Он был настолько высоким и тонким, что его сила меня очень удивляла. Я видел его настолько уставшим от недосыпания и недоедания, что он едва мог стоять, однако он мог швырнуть тяжелое дубовое кресло будто это была подушка.

-Ради Бога, мистер Холмс, пощадите меня, пощадите меня!

-Мгновение назад вы надсмехались над Богом, майор Лоуэлл.

-Пожалуйста, мистер Холмс, не ради меня, ради моей дочери. Это убьет ее. Она ни о чем не имеет понятия. Она и ее мать-единственное хорошее, что было у меня за всю негодную жизнь! Ее мать была доброй и пока она жила я не поклонялся черной богине. Мои сослуживцы издевались надо мной и я уже не мог оставатся в гарнизоне. Но я не беспокоился. Но когда она умерла, покинула меня, я вновь ослабел, а ваш негодный Бог ослепил мою дочурку, когда она была совсем крошечной! Как вы можете обвинять меня в выборе Кали? Не говорите ей, мистер Холмс, умоляю вас!

Холмс и я посмoтрели друг на друга.

-Вам необходимо немного бренди, майор,-сказал я.

-Успокойтесь, пожалуйста, как вы говорите, ради вашей дочери.

Я подошел в столу и налил бренди из тяжелого хрустального графина.

-Пожалуйста, мистер Холмс. Разве это причинит какой либо вред? Вы же джентельмен, я знаю, и разумный человек. Давайте забудем об этом деле. Они были всего лишь гряными индийцами. Мы же белые люди, не так ли? Как белый человек и англичанн, я прошу вас...

Шерлок выронил трубку и шагнул вперед. Я уронил стакан и его содержимое пролилось на ковер, потом ухватил его за руку:

-Шерлок, он стар и болен, ты не можешь ударить его!

Он повернулся и на мгновение мне показалось, что он ударит меня.

-Скажи ему...Пусть замолчит.

Старик все еще всхлипывал и шептал что-то о дочери.

-Майор, пожалуйста,-пробормотал я. -Думаю нам всем необходимо выпить.

Я отпустил Шерлока.

-Извини меня, Генри,-прошептал он.-Действительно, налей мне бренди.

Вскоре все мы пили превосходный напиток, но совршенно не чувствовали вкуса. Снаружи доносилось одинокое завывание ледяного ветра. Ночью нет более заунывного звука. Я помню как сжимался в кровати холодными и темными зимними ночами, прислушиваясь к этому непрекращающемуся стону. Никто из нас не проронил ни слова.

Наконец майор заговорил, но больше не было того негодования. Он был старым, больным и утомленным.

-Вы правы, мистер Холмс. Я предал все, что было мне дано. Сохраните же хоть одно. Моя дочь скажет вам, что я был заботливым и любящим отцом. Поэтому...Если бы вовлечен был только я, то я смог бы перенести позор, но она не сделала ничего, совсем ничего плохого. Какой-то безжалостный бог уже достаточно наказал ее. Почему должны...

Его голос затих, и он искренне зарыдал.

Холмс и я взглянули друг на друга. Майор устал, вся его энергия ушла. Я встал и помог ему поднятся.

-Идите спать, майор. Вы измотаны. Мы продолжим нашу беседу утром, когда все отдохнут.

Придерживая его, я чувствовал как он покачивается. Его тело было неправдоподобно легким, как будто не было плоти поверх твердых костей.
Он сделал несколько шагов с моей помощью, затем вновь повернулся к Шерлоку.

-Мистер Холмс, у меня есть последняя просьба.

Холмс поднял голову, но в его глазах было напряжение.

-Обещайте мне, обещайте, что не оставите мою дочь без присмотра.

-Что?

-Обещайте, что будете приглядывать за ней. У меня не осталось живых родственников. У нее нет опыта общения с мужчинами. Вчера, когда вы вместе исполняли немецкую музыку, я видел, что вы понимаете ее. Она уважает вас. Ее музыкальный талант остается загадкой для меня, особенно из-за ее слепоты. Чтобы не случилось со мной, как бы я ни был наказан за свои грехи, умоляю, присматривайте за ней. Вы же пообещаете? Умоляю вас, сэр. Пожалуйста.

Лицо Холмса залила краска, затем он отвернулся.

-Ради Бога, мистер Холмс, вы уничтожили меня! Это всего лишь справедливость. Обещайте мне, что не бросите ее.

-Майор Лоуэлл, уже поздно и ...-начал я.

Холмс не поднял взляда.

-Отлично. Обещаю.

Старик повис у меня на руках и мне вновь показалось, что он потеряет сознание.

-Благодарю.

Он позволил проводить себя до спальни. лакей и я обменялись понимающими взглядами. Майор приволакивал ноги и шел медленно, не говоря ни слова. Здесь завывания ветра были тихими. Мы остановились около двери.

-Я загляну к вам через некоторое время, майор. У меня есть лекарство, которое успокоит нервы и поможет вам уснуть.

-Вы очень добры, доктор Вернье.

Его глаза были красными от слез, но голубоватый оттенок исчез с губ. Я сомневался, что он протянет больше шести месяцев.

Он закрыл дверь, а я напрвился обратно в комнату,полный противоречивых эмоций. Этот человек совершил кровавые преступления, но я сомневался в его здравом сознании. Более того, он стар и болен, практически одной ногой в могиле. Кто выиграет, если сейчас он отправится на висилицу? Это не вернет его жертв, а здесь у него дочь. А она была столь же невинна, сколь он порочен.

Шерлок сидел, скрестив ноги, покачивая ступней. Он заново раскурил трубку, а на столе стоял пустой бокал.

-Что делать?-спросил я.

Он пожал плечами и покачал головой.

-Это было любезно с твоей стороны пообещать присматривать за его дочерью.

На мгновение на его лице опять появилась сардоническая улыбка, но еще более жесткая и невеселая.

-Он загнал меня в угол, не оставил выхода.

Он глубоко затянулся.

Я налил себе бренди, передернулся и сделал большой глоток.

-Господи, как здесь холодно. Это дело выбило меня из колеи. Скажу тебе вот что. Ты, возможно, уже привык, но я...Что-то не так, Шерлок?

Он дернул плечами.

-А что правильно, Генри? Ничто, ничто. Великой Шерлок Холмс дошел до того, чтобы ударить больного старого человека в  приступе бешенства. Если бы ты не удержал меня...

-Он тебя спровоцировал.

Холмс посмотрел на статую, валявщуюся на полу.

-По крайней мере хоть одна вещь уничтожена. Она была причиной его такого помешательства.

-Нет.

-Да. Неужели ты думаешь, что я могу смотреть в лицо злу так, как я смотрел на Черную Мать, следовать за ее каждым проявлением и остаться нетронутым? Я борюсь со своими противниками на краю пропасти, и  даже,когда я выигрываю, они могут затянуть меня с собой. В "Гамлете" есть строка о добродетельном человеке, подверженном всеобщему порицанию. Это самая большая опасность, с которой я встречаюсь. Я видел слишком много гнусного и гадкого; тяжело не начать презирать себя и человеческую расу. Зло и ненависть могучие силы. Кто может встретится с ними лицом к лицу и не пoпасть под влияние? Я был готов убить этого патетичного старика.

Ох, зашейте мне рот.
все, молчу  рыбом.