***
      В подземелье было так же тихо, как и последние семнадцать лет. Он еще помнил каждый закоулок старой Оперы. Маленькие свечи мягко горели, освещая лодку на воде, а на клавишах лежал толстый слой пыли.
Сегодня Эрик вспоминал всю свою жизнь с момента, когда впервые увидел и услышал Кристину. Она до сих пор осталась в его памяти хрупкой недостижимой мечтой, заставляющей жить дальше. Больше ему нечего было вспоминать. Самое счастливое и значительное событие в его жизни заставило его страдать как никогда.  Пусть она считала его убийцей и он понимал, что это правда. Но жаль, что только он знал, что любовь меняет душу человека навсегда.
Он изменился, как меняется угль после сгорания, хотя нет. С углем его никак нельзя сравнить. Он был как роза. Сначала он жил, не зная никаких чувств, закрыт, спрятан от всего мира в своем бутоне-подземелье, но потом раскрылся, начал жить и любовь тронула его сердце. Жестокая любовь. Вечная любовь. А потом…  Потом Она ушла. И он начал увядать без того света, который дарила ему Она. Растения не могут жить без света. И Эрик не мог. Он умирал до сегодняшнего дня и может быть сегодня умрет навечно.
Он уже не жил музыкой, как раньше.
Эрик был лишен всего, но благодарил Бога за безответную и изменившую его жизнь любовь.
С тех пор, как она ушла, Эрик не слышал в Опере голосов, которые иногда помогали ему засыпать, иногда просто бесили его.  Он просто впал  в забытье. Перед ним проносилось множество видений, но сейчас он не мог вспомнить ни одного из них. И это было не важно. Уже не важно.
С уходом Кристины все изменилось. Сначала она вдохнула жизнь в Оперу, а потом забрала её с собой. Старые стены все ещё хранили память её волшебного голоса. Даже после семнадцати лет одиночества Эрик так же ясно слышал песню, которую она пела здесь. Воспоминания отдались грустью в его сердце. Он понимал, что ничего изменить нельзя. Только будущее меняется по нашей воле, а прошлое не подвластно никому, как неподвластно неумолимое время. В моменты счастья оно проносится мимолетно, в моменты страдания и одиночества тянется вечность и каждый день кажется долгим, как земная жизнь. Печалиться о прошлом нет смысла, но сердце его не могло забыть. Никогда.
Он посмотрел в зеркало: его вполне можно было бы принять за красавца – высокая стройная фигура в черном плаще, половина его красивого лица и, скрывающая вторую уродливую половину, белая маска, которую он надел в последний раз. Затем нагнулся и посмотрел в воду. Может быть, он надеялся увидеть там что-то другое в своей внешности, то ли хотел запомнить своё отражение в воде, такой же одинокой, как и он. Хотя нет. У воды была лодка, постоянно находящаяся у берега. У всего в этом была пара: у свечи – пламя, у стола – ножки, у неба – земля, у дня – ночь, у жизни – смерть… У всего была пара. Кроме него. Лишь он был один в этом мире. Никому не нужен. Всеми забыт.
Эрик подошел к органу. Как много он помог пережить умением переносить чувства в музыку. Орган как будто чувствовал тонкие струны его души, его гения и  был любимым инструментом. И теперь пора в последний раз прикоснуться к нему.
Каково это, прожить все заново? Каково это, чувствовать её рядом, думать, что она здесь, рядом с ним и петь для неё…
Когда он запел, тишина Оперы стала более ясной. Его голос, его великолепный голос уносил с собой все воспоминания, все надежды, еще хранящиеся в запутанных коридорах. Он раздавался в каждом закоулке, в каждой зале, в каждой комнате, навсегда сливаясь со стенами Оперы. В его последней песне слились искренность, любовь, страдания и счастье, которого он хотел, но не получил. С его песней из Оперы исчезло все живое, что еще оставалось в ней, а взамен она получила нетленные ноты его неповторимого голоса, голоса его души, который будет жить вечно.

                Его голос замирал и снова набирал силу. В этот момент Эрик был свободен. Свободен от страданий, от боли и печали, переполнявшей его все эти годы. Его гений раскрылся в полную силу… чтобы угаснуть навеки.
Так он не пел никогда, хотя в свои годы голос Эрика был уже не тот. Все изменила смерть Кристины. Эта новость, как молния, пронзила его сердце вчера днем. Его Кристины больше нет, и он не смог проводить её даже в последний путь. Не смог увидеть её в последний раз. Какой же она стала? Ведь печать времени накладывается на каждого, не давая забыть о быстротечности жизни. Ничто не вечно. Кроме любви.
В своей последней песне он хотел сохранить в стенах Оперы память этой вечной любви – память о Кристине.
Лодка оттолкнулась от берега, а песня еще лилась, расстилаясь на воде и уходя в глубину. «And listen to the music of the night…» («Слушай музыку ночи…»). Вся его жизнь – ночь. Ночью ему не нужна маска. Ночь никогда его не бросит, никогда не оставит в одиночестве…

Каждая вещь, казалось, прощалась с Эриком, зная, что он уходит навсегда. Воздух был пропитан грустью о былых временах, когда он, охваченный вдохновением, писал очередное произведение. И даже камни не оставались равнодушными и звенели в такт его шагам.
Дверь закрылась.
Опера опустела навсегда.

Холодно. Снег падает с неба. Белый. Чистый. Мягкий. Вот её могила. Даже сейчас Эрик не мог поверить в её смерть. Он видел её живой, первый раз вышедшей на сцену. Холодная слеза скатилась с его глаз. Эрик плакал. Он осознал, сколького лишился в жизни. Нагнувшись, он положил на могильный камень розу и сел рядом. Белые хлопья падали ему на лицо, смывая слезы… «Что же теперь делать?» Раньше у него была надежда. Всегда была надежда, помогающая жить. «Холодно. Пора уходить. Но я не могу оставить тебя одну. Я должен охранять тебя, ведь я же твой Ангел…» Очередная капля упала с его глаз на плиту. «Жизнь разделила нас слишком надолго. Может быть, хотя бы смерть соединит…»

* * *
- Бабушка, и что же было дальше?
- Я рассказываю. И Призрак спел свою последнюю песню. Выйдя из оперы, он направился к кладбищу, к могиле его любимой. Ему больше незачем было жить, потому что жизнь в нем умерла вместе с Кристиной Дааэ. Призрак принес ей розу, которую хранил семнадцать лет.
Он провел на кладбище всю ночь. На утро старый сторож увидел его, лежащего на могиле Кристины Дааэ. Но жизни в нем уже не было. Слезы застыли на глазах Эрика, слезы страдания и одиночества. Вот такая легенда о Призраке Оперы. Такая сильная любовь, и такая печальная судьба. Он до последнего вздоха остался верен Кристине и умер у её могилы. Жизнь не пощадила этого человека ни внешностью, ни любовью. Лишь его великолепная песня до сих пор звучит в стенах старой Оперы.
Говорят, что Господь сделал его настоящим Ангелом. Теперь он ходит по земле и дарит успокоение страдающим людям. Но своего успокоения Эрик не найдет никогда, ведь настоящая любовь сильнее смерти…

//The Dream,
ознакомьтесь с
правилами размещения работ.
Пожалуйста, составьте шапку текста.

Отредактировано The Dream (2008-03-07 14:05:31)