Взаимодействие низменного и возвышенного в человеческом существе в строгую Викторианскую эпоху было актуально, как никода.
Киплинг воспевал Империю и говорил о бремени Белого человека.
Казалось бы, достигнута вершина цивилизации. Неужто?...

Уэллс осмелился высказать предположение, что вершина цивилизации не то что не достигнута, что она вряд ли достижима. Да и нужна ли? -- ибо за ней придет упадок.
В романе "Машина времени" перед нами картина чудовищного будущего. Рабочий класс, загнанный под землю, превратился в каннибалов, не выносящих дневного света (замечу, что роман вышел в 1895 году. А в начале 20 века, в России рабочий класс все же показал, что черта с два их загонишь под землю и заставишь деградировать).
Аристократия, мирно живущая на земле, вряд ли намного обогнала их в своем развитии - они давно стали маленькими дебилами. И некому сочувствовать, и некого жалеть в этом будущем...

Стивенсон в повести "Странная история доктора Джекила и мистера Хайда" приводит пример более яркий, близкий и понятный.
Генри Джекил, филантроп и милейший человек страдал от тайных пороков. И решил, что освобождение темной его половины от диктата морали освободит его самого от мук совести.
И появялется Хайд - некое существо, повадками напоминающее неандертальца или обезьяну. Сначала он тихо удовлетворяет свои потребности, но затем, не имея выхода из клетки, мечется, как взбешенный зверь и совершает одно преступление за другим.
По-моему, очень символично, что в конце в кабинете Джекила находят труп не похожий ни на одну из ипостасей. Светлое и темное, человек и зверь сраслись воедино -- как и бывает в жизни...

Любопытно, что Стивенсон увидел сюжет для "Истории..." во сне, как некогда Мэри Шелли - своего "Франкенштейна".