Ладно, спорщики. Вот вам еще пища для размышлений. Продолжение. 
-------------------------------------------------------------------------------------------
***
Рауль сдержал слово, и вскоре Кристине передали купчую на дом, расположенный в Ангене - живописном, уютном и чистеньком городке неподалеку от Парижа, будто сошедшем с пасторальной картинки. Документы оформили таким образом, что хозяйкой приобретенной собственности являлась графиня. Рауль также выделил деньги на пенсию для воспитательницы Виктора. На этом он счел все свои обязательства перед супругой полностью выполненными и ждал, что она тоже сдержит свои обещания.
Кристина пожелала лично осмотреть место, где будет жить мальчик с няней, которую она выберет для него. Муж, к ее удивлению, не поскупился: дом оказался просторным, окруженным садом с фруктовыми деревьями. Мебель в комнатах была старой, но крепкой и способной прослужить еще долгие годы. В гостиной, окна которой выходили в сад, стоял потрепанный рояль, который необходимо было настроить: судя по звучанию, на нем никто не играл уже много лет.
Нанятые женщины привели дом в порядок, вымыв и вычистив до блеска все четыре комнаты, прихожую и большую кухню. Но детскую Кристина пожелала приготовить сама. Комнату заново обставили. Графиня приобрела постельное белье, занавески, портьеры, чехлы и целый ворох новой одежды для Виктора. Она с наслаждением выбирала для него игрушки и книги, письменные принадлежности, краски, чернила, карандаши, бумагу - словом, десятки нужных и не очень мелочей, которые обычно покупает любящая мать для того, чтобы порадовать и побаловать своего ребенка.
Кристиной овладело оживление. Она радовалась, что наконец-то сможет забрать Виктора из казенных стен. То, что дом, купленный для мальчика, находился не в Париже, а в Ангене, ее не смутило: расстояние между городами столь незначительно, что Виктора она теперь сможет навещать хоть ежедневно. Ее волновало другое: как найти для мальчика подходящую няню? Она уже разговаривала с несколькими претендентками, но ни одна из них ее не устроила.
… Кларе Бове, которую рекомендовала сестра Женевьева, было пятьдесят два года. Судя по чистоте ее простой одежды и вышитого крахмального чепца, сидевшего на тронутых сединой рыжих волосах, она была женщиной аккуратной. Несколько лет назад она овдовела. Ее единственный сын Жак, отправившийся искать счастья и богатства в Америку, пропал. От него она уже очень давно не получала никаких вестей.
- Вы знаете, зачем я пригласила вас сюда? – спросила графиня.
Пожилая женщина кивнула:
- Монашки мне рассказали. Вам нужна няня для ребенка.
- Верно. - Кристина остановилась напротив нее, бросив быстрый взгляд на огрубевшие руки своей собеседницы. - Но не просто няня. Я ищу женщину, которая не только бы заботилась о нем, но еще и любила его…
- Само собой. – Клара Бове склонила голову, соглашаясь. - Я одинока, мадам. Может, и понравлюсь ему. Мы с мужем, когда сынок-то мой пропал… - ее голос дрогнул, - мы хотели взять мальчонку на воспитание. Но Шарль, упокой Господи его душу, оставил меня. И я подумала, что не смогу одна содержать ребенка. Дети - оно ж как? И сил и денег требуют. А стиркой да шитьем много ли заработаешь? Вот и осталась я одна, как перст. Но так иногда к сердцу подкатит… хочется приласкать маленького, да чтобы в доме ножки детские топотали. И жизнь тогда проще кажется.
- Если все пройдет благополучно… если вы будете приняты… когда вы сможете приступить к своим обязанностям?
- Когда скажете, мадам.
- Но жить придется в Ангене.
Клара улыбнулась.
- Недалече. Вещей у меня немного, сборы будут недолгими. Я согласна, мадам. Но прежде я хотела бы увидеть мальчика, если вы не возражаете.
- Его сейчас позовут.
Кристина почувствовала, как вспотели от волнения ее ладони. Она хотела посмотреть, как Бове поведет себя в обществе Виктора. Графиня решила, что если увидит на ее лице хотя бы тень сомнения или брезгливости, она немедленно откажется от ее услуг.
Она попросила привести ребенка. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут в коридоре послышались быстрые шаги. Дверь распахнулась, и Виктор вбежал в комнату.
- Ма!
Он крепко обхватил руками талию Кристины и поднял к ней голову. Графиня потрепала его по волосам.
- Виктор, я хочу познакомить тебя кое с кем. Поздоровайся с нашей гостьей.
Он повернулся к пожилой женщине.
- Зда-а-сту-уй-те!
Кристина впилась взглядом в лицо Бове, страшась увидеть на нем выражение неудовольствия или досады.
- Здравствуй, малыш. - Губы пожилой женщины дрогнули в улыбке; интонация ее голоса была самой сердечной. - Как тебя зовут?
- Ви-э-кто-ор. - Мальчик заинтересованно взглянул на свою новую знакомую и прикусил большой палец руки.
- Виктор? А меня зовут Клара. Если твоя мама разрешит, мы станем видеться с тобой каждый день. Не возражаешь?
Ребенок смущенно улыбнулся и старательно повторил:
- Ла-а-ра.
- Вот и ладненько! У нас с тобой будет еще много времени для разговоров. А теперь беги, малыш. Нам нужно еще немножко пошептаться по секрету. Хорошо?
Виктор вопросительно посмотрел на Кристину. Она едва заметно кивнула.
Когда ребенок вышел из комнаты, графиня повернулась к Кларе.
- Вы не передумали стать его няней?
Та удивленно вскинула на нее глаза.
- Почему я должна была это сделать, мадам?
- Ну… я подумала… - Кристина замялась и густо покраснела.
- Не тревожьтесь, моя милая, - с понимающей усмешкой сказала Бове. - Вы, верно, решили, что мне будет неприятно видеть его лицо?
Кристина немного опешила от такой прямоты. Не зная, что сказать, промолчала.
- Мало ли, что в жизни бывает. Руки-ноги у него на месте, не увечный он, не хворый, не дурачок. Обычный ребенок. Только вот…
Графиня напряглась, ожидая услышать неприятные слова.
- …откормить его получше не помешает. Уж больно худой он у вас, прозрачный почти.
- Он только недавно оправился после тяжелой болезни, мадам Бове.
- Ах, вон оно что! - женщина покачала головой. - А я еще подумала, почему он такой бледный, бедняжка. И тоненький, как былиночка.
- Еще он плохо разговаривает, вам нужно будет привыкнуть к этому.
- Ну, это-то ерунда! Мой супруг и вовсе был молчуном. Бывало, работает в своей мастерской, плотничает, а я по хозяйству верчусь. За весь день и словечком с ним не перемолвимся.… Поначалу тяжело мне приходилось - я-то всегда поболтать любила, в отличие от Шарля, а потом привыкла. Зато мы с ним никогда не ссорились, - добавила она и вздохнула. - Он хоть и молчуном был, да добрым малым, работящим, заботливым.
У Клары Бове было круглое крестьянское лицо с неправильными, грубоватыми чертами, щедро усыпанное яркими веснушками. Веснушки были и на белой полной шее, и на больших, разбитых тяжелой работой, руках, которые во время разговора с Кристиной она явно не знала, куда деть. Взгляд ее глубоко посаженных, с хитринкой, пронзительно голубых глаз был прямым и понимающим. Она производила приятное впечатление и располагала к себе.
Сестра Женевьева, рекомендуя ее Кристине, не ошиблась. Поразмыслив, графиня пришла к выводу, что одинокая пожилая женщина лучше остальных кандидаток подходит на роль няни. Но главным критерием для графини было то, что Клара сразу понравилась Виктору, который обычно сторонился людей.
Отвезти мальчика в Анген Кристина решила через несколько дней. Она попросила доктора Жильбера сопровождать их. Антуан охотно откликнулся на просьбу.
Утром в субботу к подъезду приюта подкатил нанятый Жильбером экипаж, куда перенесли вещи мальчика и его новой няни. Сестра Женевьева благословила Кристину и своего бывшего воспитанника, сказала несколько теплых слов доктору, после чего маленькая процессия вышла из здания, сопровождаемая любопытными взглядами молоденьких послушниц.
В экипаже Бове то и дело бросала внимательные взгляды на других пассажиров. Мадам графиня выглядела чересчур оживленно, почти суетливо, а молодой доктор, с которым Клару только что познакомили, был задумчив и смущен. Единственный, кому поездка приносила настоящую радость, был Виктор. Мальчик вертелся на месте, поглядывая на няню и Кристину, и часто дергал Жильбера за рукав, показывая то на увиденный неказистый дом, то на проехавшую мимо нарядную карету, то на тощую кошку, орущую на дереве, куда ее загнала лохматая черная собака.
Меньше чем через час они въехали в Анген. Дом, где предстояло жить Виктору и его няне, был скрыт с улицы высокими каштанами, отбрасывающими тень на его белые оштукатуренные стены. Виктор спрыгнул с подножки и побежал в сад. Кристина услышала его смех. Мальчику здесь явно понравилось. Она оглянулась на Жильбера. Тот шел по дорожке, ведущей к дому, и нес в руках саквояж.
Графиня позвала ребенка и вошла в дом. С кухни доносились ахи и охи Клары, домовитая душа которой ликовала при виде новой посуды из хорошего фарфора и начищенных до сияния многочисленных кастрюль и сковородок.
Кристина улыбнулась, радуясь про себя, что ее усилия оказались ненапрасными.
- Теперь это будет твоя комната, мой милый, - сказала графиня, когда они с мальчиком вошли в детскую. - Это все твое.
Виктор изумленно оглядывался по сторонам, еще не веря, что красивые вещи в комнате принадлежат ему. Он провел ладонью по мягкой обивке небольшого кресла, потом бросил взгляд на игрушки, расставленные на ковре.
- Мо-о-ё? У ме-е-ня э-это не а-бе-ут?
- Нет, дорогой, больше никто у тебя ничего не заберет. Ты будешь жить здесь вместе с Кларой. Помнишь, я говорила тебе, что она теперь твоя няня? Она будет заботиться о тебе. Вам здесь будет очень хорошо.
- Ты не-а бу-ешь жи-ить с а-ми? - испуганно спросил он.
- Я буду очень часто приезжать сюда. Даже смогу иногда оставаться на несколько дней. Понимаешь, у меня есть обязательства перед одним человеком, которые нужно выполнить. Я не могу уехать и бросить его.
Виктор отстранился от нее и кивнул. Кристина ждала вспышки его гнева, обиды. Но этого не произошло. Мальчик заметно погрустнел, потом спрятал лицо в складках ее платья.
- Т-ты о-бе-я-е-ешь? - его голос прозвучал приглушенно.
- Обещаю, малыш. Этот дом только для тебя. Смотри, что здесь есть! Это все твое.
Она подвела его к письменному столу, на котором лежали заточенные карандаши, кисти, папка для акварелей и красивая коробка с новенькими красками.
Ребенок осторожно прикоснулся к вещам, его лицо просияло. У Кристины отлегло от сердца.
- А теперь пойдем. Нам нужно посмотреть, не помялся ли наш десерт. Повар сказал, что в коробке очень вкусный торт, который обязательно понравится моему мальчику.
***
Экипаж потряхивало на дорожных ухабах. Кристина сидела, отвернувшись к окну. Напротив нее читал газету Жильбер. Вернее, делал вид, что читает. Так проще было скрыть смущение, которое нападало на него в обществе графини.
Они пробыли в Ангене несколько часов. После легкого обеда и чая с большим куском торта Виктор заклевал носом, и Антуан отнес его в спальню. Кристина уложила ребенка в постель и сидела рядом до тех пор, пока он не заснул.
Когда она вышла из детской, Клара, почувствовав ее состояние, мягко сказала:
- Вам лучше уехать сейчас, пока он спит. Не переживайте, мадам, я ему сумею все объяснить. Вам нужно успокоиться и отдохнуть, а то на вас лица нет.
Кристина благодарно кивнула, и они с доктором отправились обратно в Париж.
- Я признательна вам за помощь, месье Жильбер, - Кристина первой нарушила молчание.
Антуан вздрогнул и отложил газету.
- Не стоит, мадам… Мне было несложно приехать сюда. - Он потупился. - Я восхищаюсь вами.
Графиня зябко повела плечами и нервно рассмеялась.
- Зато я чувствую себя отвратительно. Я вынуждена уезжать. Снова не могу остаться с ним.
- Вы неправы, - горячо возразил Жильбер. - Вы сделали для него очень много… Вы проявляете о нем такую заботу, на которую способна не каждая мать.
- Вы очень добры ко мне, месье.
Антуан вспыхнул; у него пересохло во рту.
- Вы заслуживаете больше, чем благодарность, мадам, - невольно вырвалось у него.
Графиня ничего не ответила. Несколько минут они ехали молча, погруженные каждый в свои думы.
- Мадам, вы всегда сможете рассчитывать на мою поддержку.
- Почему вы помогаете мне, доктор? Почему вы принимаете такое участие в судьбе Виктора? Вы совсем не обязаны этого делать.
- Не знаю. Меня поразила история этого ребенка, и то, как отнеслись к нему вы. Мне редко приходилось видеть подобную доброту к сироте. Я был тронут до глубины души. Вы - удивительная женщина, мадам.
Она благодарно посмотрела на него. В ответ в его глазах зажегся странный огонек, точно Антуан хотел сказать что-то еще, но не решался.
На скулах Кристины проступил нежный румянец, когда она прочла в его взгляде восхищение. Она с легкой досадой подумала о том, что доктор не должен так смотреть на нее. Это неприлично и смущает ее настолько, что у нее начинают дрожать руки.
Графиня с преувеличенным тщанием поправила воротничок и разгладила несуществующую складку на платье. Потом сцепила пальцы в замок и коротко вздохнула.
Жильбер вновь спрятался за газетой, злясь на себя за то, что не сумел совладать со своим волнением. Кажется, он сказал Кристине больше, чем следовало.
Экипаж, стуча колесами по булыжной мостовой, въехал в Париж.
Отредактировано Nemon (2008-05-01 11:15:24)
