VII
-Я хочу, чтобы вы открыли вот эту комнату.
-Вы имеете в виду гримерную мадемуазель Даэ, месье де Клээр? Но зачем? – месье Моншармен поискал среди связки ключей нужный.
-Мне говорили, что она здесь слышит Ангела Музыки, - вставила Карлотта. – Как-то эта маленькая хористка обмолвилась парой слов о нем с кем-то из балерин, ну… вы же понимаете, как быстро распространяются слухи…
-А я уверен, что это наш Призрак, - подхватил детектив.
-Но, что вы намереваетесь здесь найти? Обычная комната, все тут осталось нетронутым с пор ее последнего исчезновения.
-Тем лучше. Возвращайтесь к своим делам, месье. Сударыня, кажется, вам нужно было идти на репетицию.
-Что же, желаю удачи, детектив.
Карлотта еще немного постояла в дверях гримерной, с неприязнью осматривая ее убранство, легко улыбнулась де Клээру и скрылась в темном коридоре. Детектив перебирал безделушки на столике, они, конечно, не имели значения, но это незамысловатое действие помогало ему думать. Он еще и еще раз обшаривал глазами комнату. Ангел Музыки. Призрак. Она должна была как-то общаться с ним. Но как? Слышать. Ангелов слышат. Но голос откуда-то доносился, несомненно. Должна была быть рядом смежная комната, определенно тайная. Человек должен был откуда-то разговаривать с певицей. Детектив обошел кругом гримерную, прощупывая стены. Пустота оказалась за той, на которой висело зеркало. Как все просто – мелькнуло у него в голове. Нет лучшего способа, чтобы скрыть существование двери. Есть дверь – есть и ручка. Де Клээр прощупал зеркало в поисках рычага и нашел его. Механизм открывался медленно, но дело стоило терпения. Он зажег фонарь, вооружился пистолетом и приготовился ступить в открывшийся его взгляду темный коридор.
-Не советую вам туда ходить, месье.
В дверях стоял Перс.
-О, так, значит, я там определенно что-то найду. При том именно то, что мне нужно, не так ли, месье?
-Глупец! – в сердцах проговорил дарога. – Вы найдете там только смерть.
-Так вы знаете больше меня. Что ж, этого следовало ожидать. Но я все равно пойду туда, но позвольте спросить, почему вы так пытаетесь меня остановить?
-Я не хочу допустить смерти человека. Но если я не могу вас остановить… Месье, есть другой путь.
-И вы покажете его?
-Коль скоро не могу вас разубедить, у меня нет иного выхода. Я поклялся себе следить, чтобы Эрик больше никого не убивал.
-Кто такой Эрик, месье?
-Призрак, - вздохнул Перс. – Пойдемте со мной, детектив. Насколько я знаю, его сейчас нет там, внизу. А по дороге, я вам все расскажу.

* * *
Когда де Клээр переступил порог дома у озера, он уже знал об Эрике все. В доме действительно никого не было. Перс остался в гостиной, позволив детективу свободно обойти все жилище Призрака. Дарога молча наблюдал, как его спутник с предельной внимательностью обыскивает дом, изучая каждую деталь. Персу оставалось только всячески торопить де Клээра, чтобы успеть вернуться в Оперу до того, как в логово вернется хозяин. Детектив явно вкупе с таким внезапным разоблачением личности Призрака был заинтересован в том, чтобы остаться в подземельях подольше, но и сам понимал, что время против него.
-Зачем вы взяли это? Не думаю, что это хорошая идея, месье, - встревожился Перс, когда заметив в руках де Клээра исписанный нотный лист и рисунок.
-Музыку писали красными чернилами, как раз теми, что и записки дирекции и Карлотте – оперной диве. Это улика, с помощью которой я смогу подтвердить сходство почерка, а значит и причастность данного человека к шантажу.
-Ну а рисунок вам зачем?
-Узнать, кто еще живет здесь, конечно же. В одной из комнат я нашел женские платья.
-Они принадлежали мадемуазель Даэ.
-Возможно. И все-таки я обязан проверить. Это моя работа. Все говорит о том, что здесь обитают, по крайней мере, двое.
-А что вам даст этот рисунок?
-Он расскажет мне о характере художника. А музыка, которую мы кого-нибудь попросим сыграть в Опере – о характере композитора.
-То есть… вы подтвердите себе, что их – двое?
-Именно так, но все будет намного проще, если вы мне дадите ответ на мой вопрос.
-Месье де Клээр, вы требуете от меня слишком много. Я помог вам миновать ловушки? Помог. Я сильно сэкономил вам время, раскрыв тайны Призрака и приведя вас сюда. Но я бываю здесь не так часто, как вы на то надеетесь, и я понятия не имею о том, кто еще может находиться в таких условиях, как эти.
-Не волнуйтесь, месье. Мы все выясним. Вы что-то говорили о том, что нам необходимо спешить?
-Да. Пойдемте.

* * *
-Призрак Оперы! – раздался звонкий женский голосок. Юная балерина стояла посреди сцены и плакала, закрыв лицо руками.
Дирижер опустил палочку и гневно взглянул на девушку. Репетиция оказалась сорвана. Все, включая даже Карлотту, бросились успокаивать девушку. С извинениями на устах пробираясь сквозь толпу актеров, к примадонне подошел де Клээр.
-Месье, где вы были? Наш Призрак только что дал о себе знать, - сказала Карлотта, указывая на разрыдавшуюся балерину.
-Я как раз принес нечто очень важное – мне удалось найти образец его почерка, который я уже успел отнести директорам. Где его видели?
-Понятия не имею, - певица пожала плечами. – Балерину указывала в сторону рычага, который поднимает занавес.
Де Клээр вдруг заметил, как из-за кулис мелькнул край черного плаща. Кто бы то ни был, его необходимо остановить и расспросить. Детектив, на всякий случай зарядив пистолет, отправился за исчезавшим в темном коридоре человеком. «Постойте, пожалуйста!» - крикнул он, но ответом ему далеко в темноте загорелись две золотые точки, глаза. И сомневаться нечего – Призрак. Детектив собрался стрелять, но глаза, его единственный ориентир, исчезли. Шорох плаща внезапно раздался где-то неподалеку, потом у него за спиной. Де Клээр резко обернулся и выстрелил. Послышались быстрые удалявшиеся от него шаги после того, как совсем близко, кто-то, оставшись незаметным даже в тусклом свете фонаря, пронесся мимо него. Детектив снова обернулся, чтобы выстрелить еще раз, и, к своему же удивлению, лицом к лицу столкнулся с рыжеволосой женщиной. Она отшатнулась от него, приглушенно вскрикнув, следом, судя по интонации, в ход были пущены ругательства на английском языке.
-Простите, я плохо понимаю вас… - с запинкой произнес де Клээр, с него будто спало какое-то наваждение.
-О Господи! Вы чуть не убили меня, псих!
-Черт возьми, вы появились из неоткуда! Сударыня, если бы не вы, я бы уже поймал его.
-Кого?
-Призрака.
-Точно, псих! – женщина разразилась смехом. – Призрак Оперы – миф. У вас галлюцинации, месье, а вы еще взяли в руки заряженный пистолет.
-Это не ваше дело. Кто вы такая, кстати?
-Я работаю в Опере, - чуть помедлив, ответила она.
-В Опере? И в чем же заключается ваша работа?
-В данный момент я должна осветить эти коридоры, чтобы личности вроде вас не гонялись здесь за плодом их же воображения и не ставили под угрозы жизни окружающих! – холодно сказала она и быстро скрылась в темноте.
Детектив не стал преследовать ее. Он вздохнул и побрел назад. Он упустил Призрака, больше в этом коридоре делать было нечего. Обратно де Клээр возвращался через многочисленные декорации и, бросив случайный взгляд на верхний ярус, откуда рабочие управляли ими во время представления, заметил край плаща Призрака и рядом с ним подол синего платья, в которое была одета та самая женщина…

Отредактировано Ребекка Шайн (2005-09-26 15:45:36)

Ребят, если Эрик задушит Перса, то у меня не получится связать конец со всем остальным.. я бы с Персом обошлась построже, если бы он не был мне в конце необходим как воздух.

P.S. - Хеймдалль, и все кто счел Эрика добрым... я тут пошарила у себя в голове на момент будещго развития действия - он еще себя проявит. 100% гарантия.. .просто у Леру мне лично( не знаю как вам) он показался слишком психом.. :vay:

Отредактировано Ребекка Шайн (2005-09-27 01:41:51)

IX
Ребекку пришлось разбудить. Когда они приехали, было уже давно заполночь. Эрик осторожно тронул ее за плечо и позвал. Она открыла глаза и посмотрела в окошко. Экипаж остановился рядом с калиткой низкого деревянного забора, окружавшего небольшой двухэтажный дом. Губы мадемуазель Шайн тронула вымученная полуулыбка.
-Если вы не хотите встречаться с матерью, мы можем уехать отсюда прямо сейчас. Вовсе не обязательно принуждать себя к общению с ней только ради меня…
Она ничего не ответила, ее рука в легком, слегка замедленно движении потянулась к дверце. Казалось, что она вот-вот отдернет пальцы от ручки, и они будут ошпарены кипятком.
-Бекки… - вдруг вырвалось у Эрика вместе с глубоким вздохом. Необъяснимо. Но так оставлять нельзя. – Как же вы представите меня ей? Ведь в темноте мои глаза…
-Не беспокойтесь ни о чем, - сухо откликнулась Ребекка и первой вышла из экипажа.

На стук в одном из окон на втором этаже загорелся свет, а потом, еще через некоторое время, светом озарилась гостиная, и послышались шаги. В дверях показалась болезненного вида женщина, одетая в старый пеньюар, рыжие волосы с проседью рассыпались по плечам. Она долго приглядывалась к чужакам, потревожившим ее сон, и постепенно раздражение во взгляде сменилось целым водоворотом удивления, неуверенности, испуга, когда она встретилась со светящимися золотом глазами Эрика, и робкой радости.
-Бекки… - дрожащим голосом выговорила она. – Бекки! – имя снова вырвалось у нее из груди с торжеством и слезами одновременно. – Не стой же, проходи. Проходите.
И женщина подвинулась, освобождая им дорогу. Ребекка сделала несколько шагов и замерла на месте, позволяя Эрику встать между ней и матерью.
-Обойдемся без объятий, они излишни, - холодно сказала дочь, когда мать собиралась в порыве чувств броситься ей на шею. – Это – мой друг, Эрик. Крыша над головой как минимум на неделю – все, что нам нужно. Мы тебя не побеспокоим. Только не спрашивай ни о чем.
Ее мать развела руками, долго покачивая головой вместо ответа.
-Но… что-то произошло? Хорошо. Все, что угодно. Ты же знаешь, ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Ведь, ты – в родном доме…
-Мы очень устали. Я пойду спать в свою комнату, а Эрик останется здесь, на кушетке. Помоги мне приготовить ему постель. Кстати, - Ребекка повернулась к нему, - мою мать зовут Элизабет.

* * *
На окне горела свеча. Ребекка скорее не могла уснуть, чем придавалась воспоминаниям. Точнее, воспоминания, конечно, то и дело лезли в голову, но супротив ее воли. Вспоминать заставлял дом, вспоминать заставляла ее комната, ее кровать, кукла, оставшаяся сидеть на стуле с тех пор, как тринадцатилетняя девочка ушла, пообещав себе не возвращаться и не особо задумываясь о том, в какую сторону пойти. Уже взрослая женщина как-то грубо потрепала игрушку в руках и зашвырнула ее в угол. В комнату вошла мать. Без стука. Почти неслышно отворив дверь.
-Ты еще не спишь…
-Нет. Я думала, ты легла.
-Мне захотелось поговорить. Я ведь так давно не видела тебя.
-Я собиралась приезжать. Нас вынудили обстоятельства, - не оборачиваясь, сказала Ребекка. – Я буду с тобой честна, хоть, с моей точки зрения, ты и этого не заслуживаешь. Не случись ничего, ты бы до конца своих дней меня не увидела.
-Понимаю, - с трудом откликнулась Элизабет и села на кровать. – Но раз мне предоставлен такой шанс, я только надеюсь, что ты не прогонишь меня.
-Не прогоню. Это должна была сделать ты. Но ты – слабовольна.
-Вовсе нет. Я просто твоя мать. Ты украла у меня деньги, уходя, но тебе стоило только попросить. Я бы отдала их. Неважно как я их заработала, эти деньги были только для тебя одной.
Ребекка цинично усмехнулась.
-Я промотала их. За первые несколько месяцев.
Молчание в ответ.
-Бекки, кто этот человек?
-Эрик, только и всего. Неужели ты хотела услышать в ответ нечто большее?
-Хотела. Хочу и требую. Что бы там ни было, я имею полное право знать, кто приходит в мой дом.
-Это и мой дом. А он – мой друг. Относись к нему с должным теплом и радушием, если ты все еще на это способна, - в голосе Ребекки презрение к матери смешалось вместе с негодованием из-за ясного ощущения, что именно она, а не Элизабет, не права.
-Объясни мне хотя бы, почему он носит маску.
-Потому что его лицо уродливо… и не каждый способен на него смотреть. Надеюсь, что на этом, наш разговор исчерпан, - она встала и обернулась, чтобы смотреть матери в глаза.
Элизабет тоже поднялась, однако уходить не торопилась.
-Нет, разговор не исчерпан. Я хочу знать, что за человек рядом с моей дочерью, даже если она уже не в том возрасте, когда матушка отслеживала каждый ее шаг.
Глаза Ребекки вспыхнули.
-Почему-то тебя никогда не волновало, с каким человеком ты ночью разделишь постель, и ты еще будешь спрашивать меня о том, кого я с трудом могу назвать своим другом?
Раздался звук пощечины. Мать, дрожа всем телом от только что выплеснувшихся в виде удара эмоций, смотрела на дочь. Та схватилась за щеку.
-Тебе будет достаточно слышать, что я люблю его? – спокойным тоном, будто бы ничего не произошло, спросила Ребекка.
-Да…
-Спокойной ночи, - она оборвала мать как можно скорее. - Только вот помни: сказанное не выйдет за пределы этой комнаты.
-Почему?
-Я не Кристина.

Хеймдалль, ну вот от тебя.. таких хныков я не ожидала... )))) чего тебе мало? не боись.. еще будет.. я ж не бросаю писать.

Miss, а я и не спорю, что Эрик здесь - Мой... (я об этом даже предупреждала где-то) я люблю только идею Леру.. а развиваю ее по-своему))) 

Итак.... продолжаем...

XI
В Париж пришлось вернуться довольно скоро. Притом сразу по нескольким причинам. Во-первых, Ребекка, как ни старалась, не могла долго находится в доме своей матери. Она не выказывала своих чувств, но Эрик угадывал их в поведении. Он не хотел мучить ее. Второй причиной было его желание вновь скрыться во тьме подземелий. Он отвык от внешнего мира, и пребывание вне укрытия сильно давило на него. Возвращаться было рискованно, но даже понимание этого не помешало им.
Туманным утром экипаж высадил двоих на улице Скриба. Два темных силуэта, словно тени, скользили к решетке, ведущей в подвалы Оперы. Эрик не медля нырнул в темноту лабиринта, почти сразу почувствовав долгожданное облегчение. Ребекка задержалась снаружи, уцепившись одной рукой за холодные прутья решетки. Ее внимание привлекли три фигуры, безошибочно двигавшиеся к решетке сквозь туман. Исчезнуть под землей ей помешали слова обращенные к ней, и рука детектива де Клээра, крепко сжавшая ее запястье.
-Мадемуазель Шайн, не откажите мне в небольшой прогулке, - спокойно сказал детектив, его сопровождали два жандарма.
-Простите, я очень спешу, месье, - резко ответила Ребекка, бросив осторожный взгляд в темноту, где чуть заметно светились золотистые глаза Эрика.
-Спешите попасть в дом у подземного озера, не так ли, мадемуазель Шайн?
Ребекка промолчала.
-Пройдемте с нами, мадемуазель, во избежание ненужных конфликтов.
-Не пытайтесь угрожать. Я не пойду с вами, детектив. Отпустите меня! – она попыталась вырвать руку, но не смогла.
Де Клээр оттащил ее от решетки.
-В противном случае мне придется задержать вас, и тогда в место прогулки со мной, вы прогуляетесь с ними, - он указал на жандармов.
Ребекка беспомощно взглянула в сторону подземелий. Эрик наблюдал за происходящим. Она не знала, как он будет действовать, но меньше всего хотела, чтобы он показался им, поэтому, испустив тяжелый вздох, сдалась:
-Хорошо, месье. Только объясните, куда вы меня уводите.
-Пока что в здание Оперы, мадемуазель. Пойдемте.

В дверях их встретили директора и Перс, но, судя по скоплению людей с настороженными, напряженными лицами, к охоте на Призрака готовы были все. Дарога взял Ребекку под руку и шепотом приказал ей держаться рядом с ним. Она недоверчиво и враждебно посмотрела на него, но не сопротивлялась. Не было смысла. Детектив не солгал в одном: ей действительно устроили прогулку. По Гранд Опера.
-Эта та женщина? – осведомился Моншармен.
-Да, та самая, - подтвердил детектив и повернулся к ней. – Итак, мадемуазель Шайн, вы расскажете все сами или же мне нужно делиться с присутствующими своими доводами?
-Детектив, я полагаю, что, в любом случае, вы осведомлены намного лучше меня.
-Вы сообщница Призрака?
Она усмехнулась.
-Куда, однако, завело вас воображение, месье. Нет. Я – бродяга. И мне просто нужно где-то жить.
-Мадемуазель, не нужно шутить. Неужели вы не понимаете, что у вас серьезные проблемы. Я сумел многое о вас узнать. Обвинений против вас достаточно: проституция, воровство, аферы… впрочем, не думаю, что стоит все перечислять. В ваших же интересах отвечать на мои вопросы.
Ребекка опустила глаза и молчала, прижимаясь к Персу. Только сейчас она заметила, что он держал в свободной руке револьвер.
-Мадемуазель Шайн, - с досадой произнес де Клээр. – Ну ради чего эта ваша бравада?
Она отвернулась от него.
-На вашем месте… - вступил в разговор Моншармен, но его слова оборвались грохотом раздавшегося взрыва, последовавшими за ним криками.
Кто-то пронзительно завопил о начавшемся пожаре, и сквозь этот вопль прорезался еще один единственный, роковой: «Призрак Оперы». Все бросились на в сторону происшествия. Полыхали декорации, рабочие в панике бегали в поисках воды, пространство стремительно задымлялось. Под самым потолком, на многочисленных переходах для рабочих, Ребекка заметила Эрика, но не только она. Детектив, не медля, схватился за пистолет и выстрелил.
-Вы же убьете его, - выкрикнул дарога. – Детектив, вы же сами говорили, что собираетесь его арестовать!
-А как вы хотите, чтобы я остановил его? По-вашему взрыв – случайное совпадение? Не вздумайте мешать! – отозвался де Клээр. – Спускайтесь вниз, в противном случае, я буду вынужден принять меры! – обратился он к Призраку и выстрелил снова.
Пуля пролетела совсем рядом с Эриком, и он впал в какое-то неожиданное замешательство. Ребекка вопросительно поглядела на Перса, взмахом руки указывая ему на то, что детектив собирался выстрелить еще раз. Дарога пытался остановить де Клээра одними уговорами, и она, осознавая всю бесполезность слов, выхватила из его руки револьвер. Пуля попала детективу в голову. Все взгляды тут же были прикованы к его мертвому телу на полу и к женщине, неестественно сжимавшей в дрожащих руках револьвер. Это получилось случайно: Ребекка даже не целилась.
-Отберите у нее оружие! – раздался чей-то голос, и сразу несколько человек бросились к ней.
Она метнулась в сторону; револьвер сам выпал из ее рук. А пожар, между тем, становился все сильнее, и едкий дым сгущался. Все попытки рабочих оказались бесполезны. Ребекка прижалась к стене. Дышать было тяжело, а если на нее, ко всему прочему, навалится толпа…
Сзади ее плеча коснулась рука Призрака, и она, как будто, провалилась сквозь стену. Оглядевшись, Ребекка поняла, что он забрал ее в потайной ход внутри стены.
-Скорее, пойдемте со мной. Дайте руку, вы можете потеряться, - проговорил Эрик, увлекая ее за собой.
Она была в шоке и не отвечала, но послушно шла за ним, не разбирая дороги, поворотов, подъемов и спусков, то и дело спотыкаясь обо что-то. В конце концов, они очутились в конце коридора, где располагалась гримерная Кристины Даэ, с зеркальной дверью, куда огонь еще не успел добраться. Дверь была опечатана и заперта на замок. Чтобы открыть ее, Эрику потребовалось время, за которое по коридору мимо них пронеслась Карлотта. Она заметила их двоих и, применив всю силу своего голоса, стала звать к гримерной полицию. Злополучная дверь, наконец, поддалась. Эрик и Ребекка оказались внутри. Он бросился к зеркалу и нажал на нужный рычаг, пока она возилась с дверью.
-Бекки…
-Почему оно не открывается? Зеркало? – не дослушав его, спросила она.
-Когда случились все эти события, с Кристиной, я сломал механизм с той стороны двери. Она открывается, но очень долго.
-Долго? Они вот-вот будут здесь и сломают дверь. Мы не успеем уйти! Другого выхода нет?
-Нет.
В глазах Ребекки притаилось безумие. Эрик взял ее за плечи.
-Успокойтесь. Придите в себя. Суета не поможет вам ничем. Да, они скоро будут здесь, но раньше, чем отверстие не станет достаточно широким, мы, в любом случае, не сможем уйти.
-Тогда я останусь.
-Что? Вы сошли с ума!
-Нет-нет! Кто-то должен будет задержать людей. Вы же понимаете, что они вас растерзают, если схватят. Мне ничего подобного не грозит.
- Вы убили человека. Вам грозит тюрьма.
-Это преодолимо. Уж поверьте, я что-нибудь придумаю. А вам нужно уходить отсюда. Навсегда и как можно дальше.
Эрик опустил голову, Ребекка прикоснулась к его маске, глядя на него в ожидании.
-Вы правы. Как всегда, - он обернулся к зеркалу: отверстие было уже еще мало, но ждать оставалось недолго.
В дверь ударили чем-то тяжелым. «Откройте!» - приказал кто-то, затем последовал еще один удар. Ребекка взглянула на зеркало.
-Идите. Вы сможете там пройти. Они не пойдут за вами. Закройте зеркало с той стороны.
Эрик проскользнул в проход, а она свалила со стола вазы и корзинки с засохшими цветами перед зеркалом и швырнула туда керосиновую лампу. Вещи загорелись, образовав стену пламени. В это же время дверь гримерной поддалась, и у входа показались директора, полиция, рабочие.
-Да здесь все горит! – воскликнул Моншармен и, хватая Ребекку за локоть, продолжил. – Вам придется пойти с нами, мадемуазель, вы же не останетесь в горящей комнате.
-Но Призрак… - проговорил его коллега.
-Забудьте о нем! – ответил полицейский. – Лучше спасайте свои жизни! Здесь все в дыму, нужно увести людей.
В коридоре Ребекка рванулась изо всех сил, и директор, удерживающий ее не очень крепко, не успел и глазом моргнуть, как она оказалась на значительном расстоянии от него. Никто не стал ее догонять.
-Сумасшедшая! Вы же погибнете! – прокричал директор ей вслед, но она уже не слышала.
В дыму разобрать дорогу было почти не возможно, оставалось полагаться только на удачу. Кто-то столкнулся с ней в одном из многочисленных коридоров. По голосу она узнала Перса.
-Это вы, - сказал он. – Я выведу вас через служебный вход. Скорее, здесь опасно. Все может рухнуть.

* * *
Оказавшись на улице, Ребекка долго приходила в себя и кашляла. У нее кружилась голова, и почти ничего перед собой не видели глаза. Перс поддерживал ее, помогая избежать падения. Свежий воздух, в конце концов, пришелся в самый раз. Она потеряно смотрела вокруг себя, не осознавая и половины происходящего.
-Уезжайте из Парижа. Иначе, я не ручаюсь за вашу свободу, Ребекка.
Она обернулась к Персу.
-Да… куда глаза глядят… все равно… вы правы, уеду, - ее голос, тихий, какой-то мертвый, заставил дарогу вздрогнуть.
-Мадемуазель Шайн, что стало с Эриком? Где он?
-Ушел, через подземелья… далеко… навсегда.
-Тогда я отправлюсь по его следу. Может быть, взять вас с собой?
Она покачала головой.
-Я не Кристина, - все так же мертвенно произнесла она.
Перс изумленно взглянул на нее. Ребекка проигнорировала его взгляд и, шатаясь, зашагала вдоль улицы, где у перекрестка стоял экипаж. Она села в него вслед за небогато одетой женщиной с ребенком, и экипаж уехал, скрываясь в дыму и тумане.

Хеймдалль... я - автор.. я так решила. Этого тебе достаточно? ))))))  ГЫ)

Глава, которую я писала в весьма стервозном настроении.. смею надеятьсЯ, что оно не слишком повлияло..))))

XII
(Рассказ Ребекки)
Не хотелось просыпаться. Не хотелось открывать глаза и жить, в общем-то, тоже. Но я опять осталась в живых. Невольно начнешь задумываться, все это горькие совпадения или наказание свыше? Я смутно помнила пожар в Опере и то, как садилась в экипаж, свое смятение. Я даже представить себе не могла, сколько прошло времени, оставалось только оглядеться вокруг. Вокруг была комната, довольно-таки просторная; в окна заглядывало яркое до белизны солнце. Противно. Дверь была оставлена открытой. Я попыталась приподняться, и это оказалось намного сложнее, чем я думала. Мимо проходила женщина. Заметив мое пробуждение, она сделала шаг к кровати, но на полпути остановилась и метнулась куда-то с криком:
-Мадам де Шаньи! Мадам де Шаньи! Женщина пришла в себя!
Мадам де Шаньи? Мне не потребовалось и секунды, чтобы понять, ГДЕ я очутилась. Мадам де Шаньи, она же Кристина Даэ, которую я заочно ненавидела из-за всего, что она сделала Эрику. Пока у меня было время побыть с собой наедине, я в первую очередь решила успокоиться. Боже, помоги мне при ней сдержать себя в руках! В какую, однако, злую ситуацию я попала. Не нужно быть гением, чтобы понять: в данный момент я нахожусь в полной зависимости от этой… девчонки. В комнату вошла Кристина. Где-то с минуту мы смотрели друг на друга. Она – с лаской, состраданием, покровительством и… долей испуга? А я тупо изучала ее.
-Принеси ей поесть, - сказала она служанке и, когда та ушла, села ко мне на кровать. – Как вы себя чувствуете? Вы пролежали в беспамятстве и бреду около шести дней.
Я пожала плечами, не зная, что ответить. Мне было все равно, мне было пусто.
-Мне не хочется жить.
Кристина поразилась моему честному ответу. На ее лице отразилось нескрываемое удивление. Какое-то время она находилась в оцепенении. Я стремилась к такой реакции. Нужно было разрушить молчание словом, а других слов у меня не нашлось.
-Вы… с вами случилось нечто ужасное? – нерешительно спросила она.
-Не знаю. Я чуть не погибла при пожаре в Гранд Опера, убила человека, впала в безумие, рассталась с тем, кто мне дорог… Нет. Со мной не случилось ничего ужасного, раз я пережила все это, - слова сыпались сами собой.
Я так просто и равнодушно заговорила о том, что стоило бы оставить в тайне. Кристина выслушала меня, ни разу не моргнув, покачивая головой.
-Так… значит, Гранд Опера сгорела? Постойте… но получается, что вы… из Парижа? Этого не может быть! Как вы тогда оказались здесь, настолько далеко от столицы?
-Я не владела своим рассудком. Я не помню. Помню, как садилась в экипаж. Я снова стала осознавать себя уже здесь, когда проснулась. Я, кстати, понятия не имею, почему попала в ваш дом.
-Ну, думаю, что об этом расскажу вам я, - Кристина силилась улыбнуться. – Вы шли по улице с таким потерянным видом и вдруг упали в обморок. Мы с Раулем решили помочь вам.
-Я, конечно, благодарна вам, но мне нечем отплатить за доброту. Да и вы, скорее всего, захотите, чтобы я поскорее ушла, - последние слова я произнесла с надеждой.
-Нет-нет! Не уходите. Оставайтесь, никаких отговорок я и слушать не хочу, - быстро заговорила Кристина. – А, чтобы не обременять нас, будете помогать мне по хозяйству. К сожалению Эльза, служанка, которую вы видели, не справляется одна.
Да, от такой доброты возникает желание повеситься…

* * *
Я сидела на кухне безо всякой надобности высчитывая сколько уже жила в доме Рауля и Кристины и сколько смогу еще прожить, пока не потеряю контроль над собой. Оказывается, случившееся в некоторой степени пошло мне на пользу. Я стала безразличной. Безразличной к своему будущему, нынешнему, окружающему… ко всему. Это помогало мне терпеть. К тому же, я не без удивления обнаружила, что испытываю к Кристине жалость. Она была не счастлива в браке с виконтом. Наверное, поэтому она так привязалась ко мне. Ей нужно было кого-то опекать, и я появилась в их доме как раз во время. Что же… ко мне тепло относились, несмотря на то, что были не обязаны. Кристине было хорошо, потому что у нее появилась собеседница, виконта устраивало, что его жена нашла себе подругу, даже Эльзе стало легче, потому что я разделяла с ней обязанности. Только меня, как всегда никто не спросил…
Занятая своими мыслями, я не заметила, как совсем стемнело. Обычно, мы в это время с Эльзой сидели и болтали на кухне, но еще утром та уехала на несколько дней к тетке, и мне предстояло провести вечер в одиночестве. Я шла к себе в комнату и, поравнявшись со спальней четы де Шаньи, увидела в приоткрытую дверь, как Кристина сидела на кровати и плакала.
-Что с вами? – вырвалось у меня, когда я вошла.
Она что-то держала в руке и рассматривала.
-Ребекка… я не думала, что вы войдете, - она вытерла слезы.
Я села рядом с Кристиной, увидела, что лежало у нее на ладони.
-Его отдал мне один человек, любивший меня. Он жил в Гранд Опера. Но, если, как вы говорите, опера сгорела, то он…
Как будто я не знала про кольцо! Сколько раз он мне рассказывал. Во мне взыграла ревность, и никакое разумное стремление сдержать ее не могло остановить желание поговорить с Кристиной начистоту.
-По-моему раньше вам не было дела до судьбы Эрика! Вы оставили его, обрекая на смерть, безо всяких пожаров, мадам. А теперь вы плачете, еще раз подтверждая правдивость известного изречения о потерянном, - я остановилась перевести дыхание, Кристина смотрела на меня ошалелыми глазами. – Так я заставлю ваши слезы высохнуть. Эрик жив, он успел покинуть Оперу.
-Откуда вы знаете… - прошептала она после долгой паузы…
-О! Я знаю, - не дослушав ее до конца воскликнула я. – Я видела, как он скрылся в потайном проходе за зеркалом.
Какое торжество царило в моей душе, когда я рассказала Кристине все, начиная с моей самой первой встречи с Эриком. Сказитель из меня плохой. Слова звучали жестко и сухо. Сначала она была изумлена, потом посмотрела на меня как на сумасшедшую. Видимо, таковой она меня и сочла.

Так как моя комната находилась по соседству с хозяйской спальней, ночью я слышала, как они с Раулем разговаривали обо мне. Виконт, явно позабыв о простой вежливости, употребил в мой адрес несколько не самых уместных слов. В ответ на них послышался нервный голос Кристины:
-Тише! Она за стеной, ведь услышит!
-Пусть себе слушает! А тебе, моя дорогая нужно было мне еще раньше рассказать, что мы приютили в доме убийцу. Не сказала, так смотри, во что это обратилось. Оказалось, что она связана с этим монстром! Я выпровожу ее из нашего дома завтра же!
Выпроводите, виконт? О нет, я не доставлю вам такого удовольствия. Что бы со мной не произошло, во мне осталась гордость!

Утром шел дождь, но меня это не трогало. Экипаж ждал у ворот, и я уверенно направлялась к нему, не оборачиваясь, не замедляя шага. Кристина буквально бежала в след за мной, уговаривая остаться. Все ее уговоры были напрасными, и слова ее мужа на самом деле не играли тут никакой роли. Просто я нашла предлог. Зачем же ждать чего-то лучшего, когда шанс сам попал в руки?
-Ребекка! – в отчаянии воскликнула Кристина, когда я открыла дверь экипажа и уже собралась сесть.
Я обернулась.
-Позвольте мне хоть чем-то помочь вам! Вот, - она протянула мне деньги. – Возьмите. Они не будут лишними.
-Не будут! – подтвердила я, принимая ее «подарок». – Только не ждите, что я их вам верну, мадам де Шаньи. Прощайте.