Призрак рассмеялся, сначала тихо, но потом со смаком. Его смех обладал той же силой, что и голос. Звук поднимался в темноту, отражаясь от монументального здания вокруг нас. Любой находящийся внизу обязательно услышал бы его. Бессознательно, мои губы раздвинулись в улыбке, хотя в его смехе не было ничего веселого.
--Другие мужчины, они не похожи на Эрика, у них нет такого лица!
Он сорвал маску и отшвырнул ее. Резкое газовое освещение подчеркнуло бледность лица смерти. Красная Смерть подготовила меня, как и работа врача, но даже так я втянул воздух через сжатые зубы. Шерлок же, наоборот, даже не повел бровью. Он так смотрел на ужасное лицо как будто оно ничем не отличалось от других и большая часть человечества так и выглядит. Мы услышали приглушенный удар маски о сцену.
Я попытался обрести врачебную беспристрастность и сформулировать точный диагноз. Что-то уничтожило его нос, возможно проказа, его кожа имела болезненно-бледный вид. Часть верхней губы отсутствовала, так что было видно выступающие зубы, а одна скула была выше другой.По четыре черные полосы прорезали его щеки, и я вспомнил рассказ Кристин.
--Весьма досадно,-сказал Холмс. Потом он поднял правую руку и содрал накладной нос, откинул его, а затем указал на свой нос.
--Этот длинный нос (хобот) тоже не особо привлекательный. Иногда я думаю, что без него я бы выглядел лучше!
--Как вы смеете!-воскликнул Призрак, затем смешок сорвался с перекошенных губ его изуродованного рта, и вскоре он опять хохотал так, что у него текли слезы из глаз.
Наконец он прошептал:
--Это не одно и то же!
--Почему вы не позволяете мне быть вашим другом?-спросил Холмс.
--У меня не может быть друзей. Я-Фантом, Призрак оперы, и вам это лучше запомнить! Если вы обьединитесь с моими врагами, то у меня не будет выбора, я уничтожу вас!
--За что? За правду? Кристин и виконт не достойны вашей мести. Оставьте их. Она его накажет гораздо лучше, чем вы.
Призрак покачнулся, но ухватился одной рукой за перила.
--Она поцеловала его. Их губы соприкоснулись. Он будет раздевать ее и держать ее белое, красивое тело. Он будет целовать ее грудь, ее шею, ее плечи, он будет обладать ею безраздельно. Он получит ее.
Его голос прервался, а Холмс оступил назад с потрясенным лицом.
-Он не получит ее!-закричал я.-Это не тоже самое! Это будет лишь ее тело и ничего более, ничего, что бы имело значение! Это не сделает их ближе!
--Молчать!
Призрак поднял правую руку, другой он держался за перила.
--Я предупредил вас! Не вмешивайтесь, иначе я уничтожу вас вместе с моими врагами, вместе с этими глупцами. Я, Эрик, le Fantome de l'Opera, сказал!
То, что произошло после этого было настолько неожиданно и быстро, что мы с Холмсом только стояли и смотрели разинув рты. Призрак перегнулся через перила, метнувшись в темноту.
--Нет!-вскрикнул Холмс
Я вздрогнул и отвернулся, но Холмс схватил меня за руку.
--Господи! Смотри, Генри, смотри!
Я открыл глаза и ухватился обеими руками за поручни. Около нас раскачивались веревки, а внизу Призрак перебирался с веревки на веревку, его черный плащ развевался вокруг него, он казался черным пятном на фоне коричневой сцены. У меня закружилась голова и я сжал перила изо всех сил.
--Как он это делает?-пробормотал я.-Наверное, он не человек.
--Не валяй дурака, Генри. Он обычный человек, просто совершенно не боится высоты. Интересно, не был ли он моряком. Смотри как ловко и быстро он двигается. Если уж не человек, то он орангутанг или какая-нибудь другая обезьяна, а не призрак. Черт побери! Проклятие!
Я окрыл глаза, но не смел открыть глаза.
--Что-то не так?
--Все! Все! Как я сумею выследить его в его империи? Нижние этажи представляют собой такой лабиринт, что сам Тесей станет в тупик, верхние же этажи похожи на джунгли, в которых он перемещается подобно обезьяне. Он знает каждый угол, он обладает сверхьестественной силой и умом. Его гений превосходит мой.
--Нет,-сказал я.
--Да, и это безнадежно.
--Ты сам сказал ему, что вы оба смертные.
--Возможно я мог бы заманить его в ловушку или уничтожить его, но я не могу и не буду! Он гораздо лучше, чем... Проклятие! Генри, это бесполезно, безполезно! Я вернусь в Лондон и оставлю этот чертов театр ему. Он--его дух, его душа, а я думал, что могу взять верх над ним. Он же учавствовал в каждой стадии конструирования и строительства, он жил здесь пятнадцать долгих лет. Черт побери, Генри, это безнадежно.
Отредактировано Dominique (2005-09-01 00:37:28)