Последняя преграда

И море взревело
Говоря мне, что я хочу похитить
Несравненный свет
Твоих прекрасных глаз.
Прийди и докажи, что море право.
Прийди сюда и увидишь - мое сердце танцует.

Cancao do Mar - Dulce Pontes

Море...широкое и таинственное.

Море...холодное и бесстрастное.

Море...неспокойное и укрытое туманом.

Совсем как у нее внутри. У самого сердца.

Море...Мы все когда-нибудь станем маленькой каплей, упавшей в бескрайнее море.

И мы будем свободны и счастливы. Но до это еще очень далеко. А пока...

Солнце только - только встало, но из-за грозовых туч и густого тумана его не было видно. Первые лучики едва пробивались где-то совсем далеко от берега, иногда освещая одинокий корабль, плывущий в неизвестном направлении. На севере моря большую часть года неприветливы, но это не мешает любоваться их величием.

Ей не спалось. Слишком много эмоций скопилось в душе. Хотелось смеяться и прыгать, грустить и плакать, мечтать и ... Никогда не расставаться. Ни с кем. Она так любила их. Всех их. Тех, кого просто встречала на пути. Тех, кто был близок к ней. Тех, кого она знала как саму себя. И море...Глубокое синее море,  породившее столько прекрасных легенд. И ту, которую она так любила до вчерашнего вечера. Легенду о сиренах.

"Стать бы сейчас одной из них и уплыть  далеко-далеко", - подумала она, вспомнив, что у этих красивых созданий нет сердца, а значит и нет переживаний, рвущих его на куски. Да, она была еще слишком молода. Всего каких-то четырнадцать лет. Но то, что бушевало в ее душе, было слишком важно, чтобы можно просто так отмахнуться. Кажется, она даже влюбилась...

Женское сердце также переменчиво, как и ветер. В одну минуту оно может быть благосклонно, подобно теплому бризу, а в другую уже превратится в бушующий ураган гнева. Но одно сердце не умеет...Оно не умеет лгать. Жестокий ветер может подарить надежду, за тысячи миль принеся в жаркую пустыню запах дождя. А сердце не подарит...Оно или любит, или нет.

Она была на берегу, наслаждаясь обжигающей прохладой, которой тянуло с моря. Ее щеки горели, а из глаз медленно текли слезинки, одна за другой тонувшие во влажном песке.  Каменный выступ, на который она присела, был совсем близко к морю. Туфель касалась ледяная вода...Но она не хотела даже двигаться. Боялась, что разрушит этот прекрасный момент. Момент полного умиротворения. Здесь было так тихо, спокойно и...хорошо. Безмерно хорошо.

Вчера...

Размытое вчера осталось позади, отдав непосильную ей ношу, которую она еще долгое время будет нести. Вот так. Изо дня в день. Ношу, которая будет мучить ее, но и дарить минуты настоящего счастья. Она будет жить дальше, неся свою любовь, словно знамя, высоко над головой. И глубокого в сердце...

Что точно было вчера уже не скажет никто. Тысячи людей, тысячи мнений...А у нее сложилось всего одно. И уже не надо больше ничего. Лишь бы его рука несла вместе с ней любовь, такую тяжелую, что ее хрупкое тело едва ли могло ее поднять.

Что же было вчера?

Все что запомнила хрупкая память было столь сокровенно и священно, что невозможно было себе представить : оно когда-нибудь забудется. Но оно должно было забыться, как все хорошее или плохое. Так устроена жизнь. Одно сменяет собой другое. Но ей так не хотелось, чтобы все это было забыто. Так...Не...Хотелось.

Вчера отец уехал, обещав вернуться поздно и оставив их на попечение гувернантки Рауля. После героического спасения красного шарфика нескольким днями ранее, он все еще изредка кашлял, отчего им было запрещено покидать стены дома. Но они знали, где всегда можно было найти интересное занятие...На чердаке они и провели весь день, пока часы не пробили четверть десятого. Тогда вернулся отец. Но он был не один.

Странный гость, с которым приехал Густав Даае, вызывал у спустившихся вниз юноши и девушки противоречивые чувства. С одной стороны, его манеры, походка, вся его фигура в целом вызывали неподдельный интерес. Он держался так, словно был даже не аристократических, а королевских кровей. Но излишняя худоба и высокий рост делали его движения несколько неуклюжими в их маленькой прихожей. И его голос. Его необычный голос...Зато была другая сторона. Та сторона, которая пугала до животного страха.  Внутри него чувствовалось столько тьмы, что казалось, будто он весь соткан из нее. Его глаза, тлевшие где-то за черной маской...Его взгляд невозможно было вынести без содрогания.

Отец сказал им, что этот мужчина спас его от нескольких, очень неприятных личностей. Но в это верилось с трудом, ибо человек в маске, определенно, не мог сам быть приличным человеком... Однако, Густав доверился ему и даже разрешил остаться на необходимое незнакомцу время у них дома. Оказалось, что господин Эрикссон никак не мог уехать из страны  - из-за шторма капитан нанятого им корабля отказывался плыть к берегам Франции. На так и не прозвучавший во время объяснения Густава вопрос "почему вы носите маску?" ответа дано не было...

Через час все собрались в гостиной, где в камине уютно горел огонь, тихо потрескивая сухими паленьями. Еще несколько свечей стояло в простеньких подсвечниках в разных уголках комнаты. Их пламя часто колыхалось из-за слабого сквозняка, гулявшего по дому. Приятный полумрак настраивал не только на разговор по душам, но и на нечто более возвышенное...

Однако, все молчали. Наконец, Густав, приветливо улыбнувшись, обратился к гостю с каким-то вопросом, который Кристина помнила очень смутно. Высокая фигура, выбравшая кресло, стоявшее наиболее удаленно от огня, выглядела сейчас зловеще. Почти полностью скрытая в темноте, она выдавала себя только ярким блеском янтарных глаз. Тонкое кружево непринужденного разговора стало еще более изысканным, когда речь зашла о музыке...

Она помнила, как Рауль нервничал и недовольно косился на темную фигуру в дальнем углу комнаты. Ему было неприятно само присутствие этого человека в поле своего зрения. А ей? Ей было интересно. Как маленькому ребенку, который не понимает о чем говорят взрослые, но все равно хочет послушать. Время от времени она ощущала взгляд этого странного человека на себе, отчего ей становилось не по себе. Но она больше не испытывала страха. Только живой интерес.

Спустя какое-то время разговор прервался. Часы уже давно пробили одиннадцать. Гувернантка Рауля мирно спала в своем кресле, привыкшая в это время видеть уже десятый сон. Густав что-то обдумывал, а его собеседник сидел все в той же позе, которую он не сменил за вечер ни разу. Его руки покоились на деревянных подлокотниках, изредка  выстукивая длинными в черных перчатках пальцами какую-то незнакомую мелодию. Они с Раулем сидели на полу, рядом с камином. Он рисовал что-то на листке бумаги красным карандашом, а Кристина следила за странным господином из под полуопущенных ресниц.

За это время она многое узнала о нем, потому что разговор двух мужчин зачастую уходил в совершенную другую сторону, обнажая подробности личной жизни гостя. Оказалось, что он очень любит путешествовать , но сейчас много меньше, чем раньше. Он увидел уже чуть ли не половину всего света, но так спокойно, как в Швеции ему не было никогда. Даже несмотря на недавнее "происшествие с мсье Даае", он все равно считает, что люди в Швеции очень приветливые. Даже чересчур. Приезжая в новую строну он берет себе псевдоним, потому что не помнит точно ни своего имени, ни фамилии.

"Для вас Эльдгрим Эрикссон. Но вы можете звать меня Эриком. Так привычнее", - тихо произнес он тогда и столько грусти было в этих простых словах, что едва возможным было сдержать слезы.

Эльдгрим...Огонь под маской. Это имя, пусть и выбранное им самим, так подходило мужчине, словно было придумано специально для него.  Но оно не принадлежало ему...

Эрик крайне разносторонний человек. Он любит искусство, но больше всего ему по душе классическая музыка. И он сам сочиняет ее. Однако сейчас он занят несколько другим.  Он спешит обратно во Францию потому, что его ожидает там работа всей его жизни, которую он должен окончить.

Было еще очень много подробностей. Разных и важных. Но Кристина с трудом могла их вспомнить, ведь дальше было то, что изменило ее навсегда. Новая легенда... Об Ангеле музыки, рассказанная самим Ангелом.

"Крошка Лотти мечтала и грезила наяву...", - тихо начал гость в ответ на просьбу рассказать какую-нибудь красивую сказку, которую еще не слышали в этих краях. И Эрик рассказал. Это была потрясающая разум и душу история о Лотти, жившей в деревне и очень любившей все то, что окружало ее. Но больше всего любившей музыку и море. И удивительная история о существе, спустившемся с небес, чтобы подарить гармонию девочке в благодарность за ее любовь.

"И Ангел Музыки исчез, больше не сказав ни слова. Но Лотти не отчаивалась, ведь теперь он жил в ее душе и сердце, согревая их воспоминаниями о прекрасном голосе и удивительной музыке, лившейся отовсюду." , - едва слышно закончил он свой рассказ и посмотрел в полные слез глаза Кристины. Тогда она молчала, не зная, что сказать. Чувства и мысли...Их были слишком много. Слишком много для одного вечера. Слишком много для хрупкого тела и разума...

Она упала в обморок и едва ли могла вспомнить что было дальше. Кажется, руки Рауля подхватили ее, а потом...Потом уже сильные руки незнакомца несли Кристину наверх, в ее комнату, и положили в кровать, укрыв одеялом. Ей было хорошо, пока она была в его объятиях, источавших настоящий холод. А потом она проснулась и ушла сюда, на берег, не в силах сдержать нахлынувшие рыдания...

Говорят, что первое впечатление обманчиво. Так было и с ней, ведь Кристина даже и представить себе не могла, чем может кончиться вчерашний вечер. Ушла бы она, если бы ей сказали, как для нее это обернется? Нет. Определенно нет. Она готова была переживать снова и снова, сидя там, у жаркого камину, историю крошки Лотти, так удивительно похожую на ее жизнь.

- Мадемуазель Даае, - до боли знакомый голос со слабым акцентом мягко позвал ее. Казалось, словно это незатейливое обращение из двух слов белыми голубками улетело далеко за горизонт. Настолько нежно звучали они из уст, скрытых жутковатой маской. - Не простудитесь ли вы?

Она чувствовала, что он стоял прямо за ее спиной. Слезы давно высохли, но Кристина не хотела оборачиваться и что - либо отвечать. Она только покачала головой и ничего не сказала. Снова вернулась тишина...

Вдалеке чайка схватила маленькую рыбку и унесла ее , резко взмыв в пасмурное небо. Корабль давно уплыл за горизонтом, скрывавшимся сейчас за стеной из дождя. Туман опустился на поля, спрятав заодно и их небольшой домик на берегу моря.

Море...

- Вы любите море?

- Отчасти.

- Отчасти?

- Я не могу вынести его печального величия.

- А чем же оно вас привлекает?

- Вы любите его. Этого достаточно.

- Я не понимаю вас, - она встала и обернулась, смотря на мужчину, сложившего руки на груди. Взгляд его восхитительных глаз блуждал где-то совсем далеко. Наконец, он словно очнулся от сна и взглянул на Кристину.

- Если вы любите его, Кристина, значит и я тоже люблю его.

- Почему вы...такой?

- Какой?

- Таинственный.

Он рассмеялся под маской.

- А вам это нравится?

Ее глаза загорелись, а сердце забилось чуть быстрее.

- Это не главное.

Он замолчал, не зная, что на это ответить.

- Почему вы так рано встали?

- Не спалось.

- И мне тоже. А почему вышли?

- Увидел вас.

Теперь была ее очередь промолчать.

- Это правда?

- Что?

- История Ангела Музыки.

- Да.

Тишина вновь повисла над ними.

- Я уеду сегодня, Кристина. Благодарю за гостеприимство.

Она ничего не ответила, медленно оседая на песок. Он сделал было  к ней шаг, но тут же остановился. Вчера его попросили отнести ее наверх...

- С вами все в порядке? - беспокойство наполнило воздух вокруг.

- Нет. Ответьте мне пожалуйста, почему вы носите маску?

- Так нужно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел мое лицо.

- Даже я?

- Даже вы... Вы не вынесите такого зрелища.

- Оно слишком прекрасно, ваше лицо?

Горькая усмешка была ей ответом.

- Да.

Кристина подняла и подбежала к мужчине, схватив его за руку . Его словно парализовало. Ее глаза отчаянно искали удивительные янтарные огоньки его ответного взгляда.

- Но вы же можете так со мной поступить?

- Могу.

- Но...но...я...я...люблю вас. Разве этого не достаточно?

Сказать, что мужчина был шокирован, значит не сказать ничего. Он закрыл глаза и долго - долго держал тонкие девичьи пальчики в своих.

- Я тоже люблю вас, Кристина. Но это ничего не меняет, - тихо произнес он.

- Вы правы, - вытирая рукавом свободной руки щеку от слез, произнесла она.

- Я покину вас как можно быстрее...

"Чтобы не испытывать искушения", - закончил он про себя эту фразу.

- Но мы ведь с вами еще раз встретимся?

- Обязательно.

- Вы обещаете?

- Обещаю.

- Я не забуду вас, Эрик.

- И я вас, Кристина, - с этими словами он отпустил ее руку и ушел в дом, чтобы ровно через час экипаж увез его в порт.

Со времен Кристина все-таки забыла Эрика. Забыла, потому что всякая любовь проходит, а воспоминания о ней оказываются под тысячами других. Более важных, более нужных. Забыла, потому что испытала невосполнимую потерю - смерть обожаемого отца... Забыла, потому что оказалась одна в этом мире.

Но потом она вспомнила. Медленно. Крупица за крупицей. Все началось с Ангела, который обещал прислать отец. Но одной...

Одной преградой...

Одной преградой навсегда разлучившей их...

Одной преградой на пути осталась маска... И то, что она скрывала.

Отредактировано Ангел в Аду (2010-08-07 18:54:23)

Мышь_полевая

Благодарю.
Пожалуй нет ничего печальнее и прекраснее расставания у берега моря. Моря перед штормом.

Отредактировано Ангел в Аду (2010-08-07 18:19:22)

Hand$ome

Спасибо большое.
Да, вы совершенно правы. Если призадуматься, что всего 3 слова могут так изменить не одну судьбу, то становиться страшно.
Правда, кто знает? Может это и была настоящая любовь. Первая и последняя, которую проносят через всю жизнь. Только не всегда можно правильно оценить и взвесить то, что твориться у тебя в душе.

Марти

Почему перевернуто? Просто Кристина столкнулась с Эриком чуть раньше и именно он рассказал ей и папаше Даае об Ангеле Музыки. А уж Густав потом обещал и все такое.
Тем более Кристина подзабыла уже к 20 годам - то про Эрика. Помнила только об Ангеле, которого ей обещал прислать отец.
Да, я сделала ее чуть постарше (в книге ей наверное лет 10-11 к тому моменту было). А вера в Ангела...Вспомните, что в оригинале она верила в него в 20(!!!) лет. Я писала, взяв за основу книгу. Так что Кристина здесь оригинальная.
Наверное напрашивается вопрос: почему ей приглянулась история в таком возрасте? Так вспомните КЕМ она была рассказана. И каким голосом обладал этот КТО-ТО...Не говоря уже о столь юном и романтическом возрасте Кристины.

Это было бы по-моему чересчур. Эрик не стремился к чему-то большему, чем просто рассказанная по просьбе девушки сказка. Он и представить себе не мог, что его собственная легенда может быть на ходу, а может быть и не совсем, придуманная для девушки изменит и его жизнь, и жизнь Кристины вот таким вот странным образом.

Зы. Хотя я не исключаю того факта, что он мог произнести несколько "слов" на ухо Кристине, пока нес, а затем положил ее на кровать. Вероятно, что именно эти слова и могли пробудить у Кристины необычную тягу к легенде об Ангеле и к таинственно фигуре, обладающей не менее ангельским голосом. А затем уже спустя столько лет вступили в конфликт с естественным желанием быть вместе с любимым другом детства. Отсюда и могли возникнуть все те сомнения, которые испытывала Кристина уже во время основных событий...

Отредактировано Ангел в Аду (2010-08-08 06:02:56)

Мышка

Это ваше право. И я где-то с вами согласна.
Лично мне просто хотелось бы, чтобы в какой-нибудь из параллельных вселенных , где может быть и Кристина-то не Кристина и Эрик тоже, произошло все именно так. Где Эрик таки услышал три заветные слова, о которых мечтал всю свою жизнь. Где Кристина не была такой жестокой в свои 20 лет, словно маленький ребенок. Где у них мог быть шанс, пусть совсем крошечный, на что-то большее, чем просто Ангел Музыки и его маленькая Лотти.
И кто знает, может быть там так все и было.

Отредактировано Ангел в Аду (2010-08-08 14:14:44)

~Phantasia~

Благодарю. Диалог - лучшая часть этого фика по-моему.
Да, я тоже думаю, что правильно. Во всяком случае, хочется в это верить. Может быть это даже не слишком честно. Но мне кажется, что для того,чтобы поверить в Ангела и слепо верить в него до 20 лет Кристина должна была иметь как-нибудь стимул посильнее, чем просто обещание своего отца.