Виконт, видно, опасаясь за то, что его законная супруга после всей открывшейся правды либо впадет в безумный бред, либо на глазах у всей этой толпы закатит типично женский скандал с воздеванием к небу рук и проливанием горьких слез, энергично подошел к ней, и крепко взял ее под локоть.
- Кристина!
Но та резко высвободилась из его рук,  сделала шаг назад, потом еще один. Этим было все сказано. Виконт вжал голову в плечи, и замолк.
- Тебе нет прощенья! – Шипяще произнесла она.
После чего «спектакль» продолжился. Уличен в злоупотреблении своим служебным положением был бывший начальник полиции, который вот уже как несколько лет пребывал на заслуженном отдыхе.  Оказывается, во времена своей службы он скопил неплохое состояние, не брезгуя мздой со всех своих арестованных, обвиненных, подозреваемых, которые  могли платить. А так же многоумный начальник  являлся держателем заведения сомнительного характера – с картами и  женщинами не самой высокой пробы. Еще один малоприятный факт из его карьеры был таков – пятнадцать лет назад получил несколько тысяч франков от некого «доброжелателя», что бы он выделил достаточное количество людей на поимку одного опасного и безумного маньяка. Основное требование – безумца живым не брать. Начальник полиции людей выделил, о деньгах перед вышестоящим начальством умолчал, и даже, кажется, приложил какие-то неописуемые усилия, что бы ненормальный после побега был пойман и приведен в самое безопасное состояние (то есть, мертвое). Получил хорошую награду от «заказчика», и продолжил заниматься своими черными делами…
За мелкие пакости многолетней давности (такие, как например – подглядывание за танцовщицами, кража полотна, предназначающегося для пошива декораций и новых костюмов и прочее) досталось и бывшим служителям «Опера Популер», которые почему-то тоже оказались среди «высокопоставленных» приглашенных.
Но это была уже такая малость в сравнении с тем, что произошло ранее…
Кристина с замиранием сердца ждала и своего страшного разоблачения. Но, его не последовало.
В конце обличающей тирады хозяин сдержал свое слово, касаемо и себя самого - он снял с себя маску. Зрителям открылось вполне нормальное лицо Маэстро Серджетто.
Все смотрели наверх, на хозяина в судейской мантии, потому, никто не обратил внимание на то, как стремительно побледневшая виконтесса схватилась за сердце.
Однако завершающий акт  чудовищного карнавала был еще не закончен.
Самую главную свою партию Маэстро припас напоследок.
Он вскинул руку, и с завидным спокойствием буквально содрал со своего лица лоскут кожи. По залу прокатился свистящий вскрик ужаса, мужчины несолидно взвизгнули, дамы тот час же попадали в обморок, представители сильного пола, которые еще не утеряли над собой контроля, принялись им помогать удержаться на ногах.
Это была какая-то поистине дьявольская шутка.
Несвойственное своей женской природе хладнокровие проявила лишь виконтесса де Шаньи. Она так и стояла, не шевелясь, подняв верх глаза, жадно рассматривая хозяина. Губы ее шевелились, она что-то шептала, то ли молилась, то ли говорила сама с собою (не мудрено от пережитого сойти с ума).   
А Маэстро в ответ на священный ужас, читавшийся в глазах несчастных гостей, лишь довольно рассмеялся.
- Рад представиться, господа. Да, я именно тот, кого вы не предполагали увидеть. Вы удивлены этой маленькой штучке? Я объясню. Мне теперь нечего скрывать. Однажды мне довелось побывать на одном острове в Южной Азии, и от местных аборигенов мне случилось узнать о существовании особой субстанции, которой, я уверен, настанет момент, будет найдено необходимое применение. Субстанция плотно и хорошо прилегает к телу, прочна, она не боится воды, и может, несомненно, использоваться в производстве будущего. Мне повезло, я встретил одного ученого, интересующегося особенностями этой любопытной выдумки природы. Так, с его помощью появилось это… - Он потряс в руке желеобразной светлой накладкой, которая еще некоторое время назад являлась частью его лица.
А после бережно передал в руки своему слуге, тот покорно, без доли опасения, принял ее, завернул в извлеченный все из кармана, платок, убрал.
- А во всем остальном, как видите, мое лицо осталось все таким же, как много лет назад.
Без таинственной маски, и без своей накладной кожи Маэстро выглядел, и, правда, уже не так привлекательно, нежели в образе таинственного композитора. Но устрашить в полной мере гостей этим видом было уже задачей трудновыполнимой.
- Жалкие обманщики, убийцы, развратники, лжецы и бесчестные интриганы… и это вы когда-то называли меня чудовищем, устроили на меня травлю!? Взгляните на себя!..  Вы отвратительны, тошнотворны, но вы красивы внешне, вас никогда не посадят в клетку, чтобы над вами потешалась злая детвора… Но лучше ли вы меня? Не над вами ли нужно учинять расправы?..
Бал-маскарад был окончен. Остались при полном удовольствии, пожалуй, только репортеры, собравшие сенсационный, сражающий наповал своей невообразимостью репортаж. И уже спешащие первыми принести в редакции эти вести, чтобы прославиться в своих узких кругах. 
Все же остальные гости вели себя смирно, передвигались бесшумно, переговаривались шепотом. Праздник превратился в похороны. Лица их были кислыми и осунувшимися. Находились, конечно, весельчаки, которые умудрялись похихикать над случившимся, но и то, выходило это у них как-то вяло.   
Хозяин же теперь к происходящему интерес утерял.
Арестованного графа увели, виконт тоже куда-то незамедлительно исчез, как только от парадных дверей отдалились полицейские.
Приглашенные, ставшие созерцателями прилюдной казни,  медленно начали расходиться.
Сошел со своего балкона и Маэстро.
Никуда не спешила лишь только виконтесса. Она в оцепенелом состоянии стояла в самом дальнем углу залы, у портьеры вполоборота, зябко обхватив себя за плечи.
Услышала за спиной шаги, обернулась.
На нее смотрела тень из прошлого.
Он снял свою мантию, и остался в самом обычном фраке, сидящем на его фигуре отменно.
За все эти годы Призрак ничуть ни похудел, ни пополнел. Кристине показалось, что он остался совсем таким, каким запечатлелся в ее памяти много лет назад, впервые, когда она увидела его без маски, стала свидетельницей страшной тайны.
На самом деле это было, конечно же, не так – годы были властны и над ним. Но таким людям как он время придает лишь силы и закалку, добавляет шарма.
А она? Ужель все так же совершенна? Давно нет юной наивной девочки. Наверняка она сильно подурнела и  перестала быть похожей на ту Кристну, которую этот человек когда-то любил.
- Значит, это все-таки вы. –  Придушенным  голосом молвила Кристина. – Я думала, что вас давно нет в живых. Газеты в то время столь раз писали о Призраке Оперы. Говорили даже, что, кажется, нашли…
- Полагаю, это был какой-нибудь бедолага из нищенского квартала. Должен признать, ему не повезло.
- Возможно и так.  Какая странная встреча. Что ж, теперь вы довольны? Что вам еще нужно?
- Я лишь хотел поинтересоваться, что вы намерены теперь делать, мадам де Шаньи?
Кристина поморщилась, будто глотнула горького.
- Не знаю. Но я не останусь ни секунды в доме этого человека, я не желаю больше ничего о нем слышать и знать. Я заберу Анну-Луизу. Полагаю, Рауль не будет стремиться отнять у меня дочь, слава Господу, она не наследник, за которого  семейство де Шаньи могло бы держаться…
- Дорогая виконтесса, - глухо усмехнулся Маэстро. – За это вы могли бы даже не тревожиться. Знаете, сколько ныне объявится у виконта наследников?
- Мне нет до  него теперь никакого дела. Как я была слепа… один неверный шаг, один неосторожный выбор, и столько пролито слез, столько пережито боли, печали… Как творец это допустил? И ведь это я держу за все ответ. Сколько раз я жалела, я задыхалась в стенах чуждого мне дома, я стала погибать без музыки и театра уже через пол прошедших года. Но это была только моя ноша.
- Вы ненавидите меня, Кристина? – Испытующе посмотрел на нее Маэстро.
Виконтесса опустила густые черные ресницы.
- Вам когда-то изуродовали сердце. Но оно все равно бьется. Я не имею право вас обвинять.
- Теперь, когда вы останетесь одна с девочкой, как вы будете жить?
- Я сделаю все возможное, чтобы вырастить свою дочь достойно, и чтобы она ни в чем не нуждалась. Она - единственный смысл моей жизни.
- Если вам понадобится хороший адвокат, готов предложить свою помощь. Безвозмездно. У меня есть хороший знакомый, великолепный знаток своего дела. Одно ваше слово, и виконт станет нищим.
Кристина печально улыбнулась.
- Благодарю. Но мне ничего не нужно от Рауля. Я не желаю больше иметь с ним никаких дел. Мне не нужны деньги виконта де Шаньи… мне нужна лишь свобода и дочь.
- Но позвольте, Кристина, с вашим упрямством, полагаю, вы будете жить с малюткой впроголодь.
- Я все же кое-что умею. Еще не все забыла, смогу прокормить дочь. Буду работать день и ночь. В конце концов, уроки музыки неплохо оплачиваются. Кому-нибудь  богатому отпрыску наверняка  понадобится учительница музыки.
Маэстро опустил взгляд, какое-то время он молчал.
- У вас тоже есть тайна, мадам де Шаньи… - Будничным тоном проговорил он, разорвав повисшую над ними тишину
- Почему же вы ее не открыли прилюдно?
- По-моему, с вас достаточно разоблачений.
Он достал из кармана своей жилетки листок бумаги. Кристина вздрогнула. Что за очередная улика? На этот раз против нее.
Маэстро развернул бумагу, и протянул ее виконтессе.
- Прочтите, мадам. У маленькой Кристины была своя, особенная тайна. Ее хранительницей была ваша крестная мать. К сожалению, мадам Жири скоропостижно скончалась, и не смогла всего вам рассказать. Потому, этот секрет так и остался сокрыт временем…
Кристина дрожащей рукой взяла бумагу, начала медленно вчитываться. Буквы плясали у нее перед глазами, расплывались и текли.
- У вашего отца, Кристина, был секрет, который он хранил ради своей маленькой дочки.
- Но как это возможно? – Вслушиваясь в его слова и читая, спросила Кристина. – Это все правда? Но мой отец был лишь нищим скрипачом.
- Правда, Кристина… значит, ваш отец был непростым скрипачом. Кто знает, что на самом деле, было на уме у Густава? Вы помните, как он вас любил?  Ваш отец оставил вам огромное состояние,  и как сказано в этом документе, который вы уже прочитали, в права наследования вы должны были вступить по достижению двадцати одного года…
- Но почему он это утаил?
- Это должен был вам объяснить ваш отец. Или крестная мать. Не знаю. Но, на момент, когда вы дали согласие виконту на брак, вам было семнадцать. Мадам Жири не стало спустя два года… Она не успела рассказать.
Виконтесса силилась поверить, но не могла.
- Это огромная сумма, это целое состояние. – Кристина рассеянно посмотрела в лицо своего бывшего учителя, и оно не показалось ей ужасным.
Оно вообще было вполне человеческим, в нем не было ничего, что могло бы вызывать страх, даже изуродованная часть была вполне живой и человеческой, озаренная  мирной полуулыбкой.
- Полагаю, эта сумма избавит вас от необходимости зарабатывать на жизнь уроками музыки.
- Более чем.
- На эти деньги вы сможете безбедно жить с дочерью. Поблагодарите своего отца, Кристина.
- И все-таки, так непросто поверить.
- Просто поверьте. – Он слегка наклонил голову. - Ну что ж, основное действие пьесы окончено,  мне пора.
- Куда вы, Маэстро? – Бледные ее уста дрогнули.
- Маэстро больше нет. Спектакль окончен. Пора тушить огни и задвигать занавес, а бутафорских кукол укладывать по сундукам. Вы ведь слышали, Кристина, что я говорил, я такой же участник этого действа, как и все. Свою роль я отыграл…
- Постойте, - с мольбой попросила Кристина, - мы с вами когда-нибудь еще увидимся?
Он пожал плечами.
- Возможно да, а возможно и нет. Я не могу знать. Но если вы когда-либо пожелаете, я всегда к вашим услугам, я или мой слуга.
- Вы не должны так уходить… вы всегда исчезали в самый неподходящий момент. Вы правы, вам не место среди этих людей, но прошу вас…
Она не успела договорить.
- Я устал, Кристина. – Опустошенно вздохнул он. - Устал. Репетиция самой главной моей постановки длилась слишком долго.
Кристина понимающе кивнула, сложила пополам лист бумаги, потом сложила еще пополам, и еще.
Она будто ждала чего-то, или сама собиралась с мыслями, что бы что-то сказать. Но молчала. А когда Маэстро развернулся, и пошел прочь, слезы покатились по щекам легко и обильно.
Какая жестокая  шутка судьбы… слава… слава Богу, ее маленькая принцесса – самое дорогое, что было у Кристины Дайе – не будет жить в нищете и лишении. И может быть, даже когда-нибудь станет известной оперной певицей или будет играть на подмостках лучших театров. Природа была щедра к малютке, и наградила талантом…

Конец.

Отредактировано smallangel (2010-06-04 14:40:31)

Тучка, как это? По-моему, вначале как раз таки очень даже раскрыт.
Еще раз повторюсь - размер заявлен "мини". Это в "макси" можно заняться доскональным выписыванием каждой родинки персонажа.
Пролог  собою и несет как раз функцию дополнения, делая информацию более объемной. Оно рассказывает о том, что Эрик действовал не в одиночку, у него был верный человек.
Ну и в конце концов, если что-то как бы кажется и не раскрытым - оно закадрово. Тем и прелестно - всегда можно додумать, пофантазировать.

ps: Отступной вариант.
А вдруг я когда-нибудь решу написать целую книгу исключительно про Мурада?