Развлечение на вечер

-Мсье... Мадам...

Представительный, хорошо одетый, однако слегка взъерошенный человек, снующий туда-сюда по железнодорожной платформе, казался там совершенно неуместным. Он никоим образом не напоминал типичных юных жуликов, которых нанимали газетчики, и еще меньше был похож на молодых мальчиков-на-побегушках из бакалейных лавок, которые зачастую распространяли листовки в наиболее оживленных частях города. Именно поэтому он привлек внимание Кристины, возможно, даже усилил ее интерес, и она взяла предложенную брошюру с улыбкой и вежливым кивком. Он на мгновение замер, чтобы коснуться краешка шляпы-котелка и выдохнуть:"Мерси", прежде чем вновь запустить руку в корзину, висевшую у него на руке, вынимая еще один экземпляр распространяемой продукции, и продолжить свой путь в поисках новой жертвы.

Рассеянно Кристина взглянула на обложку сложенной брошюры. Заметив, что это художественное произведение, она улыбнулась и положила ее в собственную корзину, надежно запрятав среди покупок. Часто, писатели, распространявшие свои творения на улицах Парижа, не создавали ничего, заслуживавшего внимания; но подчас и восхитительные рассказчики начинали свою карьеру именно таким образом. Несмотря на качество, Кристина почти всегда находила эту писанину забавной, и решила посмотреть на нее вечером.

Этим днем в Париже было морозно, и Кристина пробиралась сквозь вчерашние сугробы, все еще лежавшие на улицах. Она предпочитала ходить пешком, даже несмотря на то, что поехать на экипаже ей было бы вполне по карману, однако в этой части города, вблизи от железнодорожной станции, она зачастую считала такие прогулки малоприятными. Дым, без конца изливающийся из труб локомотивов, работающих на угле, придавал тусклый серый оттенок всему вокруг, даже снегу. Поплотнее запахивая плащ у горла и слегка поправляя свой шарф так, чтобы защититься от порывов ветра, она ускорила шаг. Шарф ее, между прочим, вовсе не был красным; он был из тонкого черного кашмира и украшен прелестной вышивкой. В конце концов, красные шарфы не являлись атрибутом обеспеченных леди средних лет.

По мере того, как она приближалась к цели своего назначения, пейзаж, окружавший Кристину, становился более привлекательным. Она взошла по ступеням парадного входа скромного городского особняка, расположенного в приятном районе, вместе с прочими домами? окруженными коваными железными решетками и цветами в горшках, владельцы которых принадлежали к высшему обществу. Этому дому, номер 5 по рю д'... придавал особое очарование серый каменный фасад и кружевные занавески на окнах. Кристина повернула ключ в двери и проскользнула внутрь, аккуратно отряхивая боты от снега, прежде чем переступить порог.

Она вынула покупки из корзины в уютной, чистенькой кухне и заглянула в кладовую, размышляя, что бы приготовить к обеду. Хотя они с мужем нанимали домоправительницу, Кристина предпочитала сама заниматься готовкой. Самостоятельность, которой она научилась, будучи еще ребенком и путешествуя с отцом по Европе, никогда не покидала ее, и несмотря на статус, ей все еще нравилось принимать участие в ведении домашнего хозяйства. Она наконец решила, что приготовит одно из своих любимых блюд, однако отметила, что пока слишком рано начинать приготовления к обеду. Чтобы убить время и передохнуть после дня, проведенного на рынке, она направилась в ближайшую гостиную, где удобно устроилась на стуле, сделала поярче свет газовой лампы и раскрыла буклет, полученный у господина на железнодорожной станции. Она мельком взглянула на него на улице, но не заметила его названия; сейчас же, обратив на него внимание, она почувствовала, как пол уходит из под ног.

-Призрак Оперы, - не удержавшись, прошептала она, -Гастон Леру. Несмотря на сидячее положение, она почувствовала, что готова потерять сознание. Она прижала ладонь к щеке и с усилием заставила себя дышать нормально; едва к ней вернулось самообладание, как она принялась читать.

Предисловие,
в котором автор этого загадочного произведения рассказывает читателю о том, как он убедился в существовании
Призрака Оперы

Призрак Оперы существовал на самом деле. Это вовсе не было воображением артистов, суеверием директоров или нелепым созданием возбужденного воображения девиц из кордебалета, их матушек, билетерш, гардеробщиц и консьержки, как считалось долгое время.
Да, он существовал, как человек из плоти и крови, хотя и принявший вид настоящего призрака, то есть призрачной тени.*

Пораженная до крайности, Кристина некоторое время сидела, не двигаясь. Казалось, что время стоит на месте, пока она глотала содержимое буклета, состоявшее из пролога и отрывков из первых двух глав, очевидно, нового романа. Мужчина на платформе, должно быть, был автором, размышляла Кристина. Очевидно, у Леру были проблемы с приобретением круга читателей и он пытался подогреть интерес публики к своему роману, раздавая отрывки из него на улицах. Мудрый ход, но Кристина не знала, что и думать.

Прошло уже пятнадцать лет после той истории в Опере. Какое-то время весь Париж обсуждал ее, но как это часто бывает со скандалами, вскоре появился новый и погасил интерес публики к "старым новостям". Спустя шесть или семь лет после отъезда, Кристина с мужем без затруднений вернулись в Париж и скромно устроились на рю д'... почти не замеченные общественностью. Они вели тихую жизнь, никому не навязываясь, хотя и находились в дружеских отношениях с соседями. Хотя, впрочем, они не имели друзей и не привлекали внимания. У них было несколько близких знакомых в Париже и окрестностях, которые часто навещали их, а изредка они даже с удовольствием осмеливались выбраться в Оперу или на другие музыкальные мероприятия. Они привыкли одеваться скромно и сидеть в первом ряду на балконе, вместо того, чтобы заказывать ложу, что они с легкостью могли себе позволить. Хотя они никогда не показывались на глаза публике, они, однако, и не скрывались от людей.

Но теперь Кристина не могла не бояться, что случится самое худшее; стоит этой книге приобрести популярность, как тихую жизнь, которую они с возлюбленным мужем так берегли, может разнести в клочья любопытствующая публика. Она покачала головой в такт мыслям, и сделала то, что делала всегда, когда слишком нервничала: она поднялась по лестнице, покрытой толстым ковром на второй этаж дома и тихо постучалась в кабинет мужа. Приглушенное приветствие просочилось сквозь деревянную дверь, и Кристина вошла в слабо освещенную комнату, закрыв дверь за собой.

Первым, что она заметила, пока ее глаза не приспособились к полумраку, был запах табака. Комнату освещал только огонь, горевший в камине, и в его неверном свете, Кристина смогла разглядеть, что ее возлюбленный развалился в своем любимом кресле, вдыхая резкий трубочный дым. Подойдя поближе, она мягко пожурила его:
-Я, полагаю, уже просила тебя не курить в этом доме.

-Так и есть, - ответил он с не меньшей нежностью, - Но я знаю, что ты не настолько тверда в своем решении, чтобы выгонять меня на улицу.

-Правда? - улыбнулась Кристина. - И почему же это, любовь моя?

-Потому что я знаю, - он усмехнулся, выдыхая клубы дыма, подобно дракону, и с насмешливой суровостью направив на нее черенок трубки, - что аромат табака напоминает тебе об отце; именно поэтому ты разрешаешь мне не просто курить трубку, но курить ее в этом доме.

Кристина усмехнулась и слегка покачала головой, признавая его теорию. Было невозможно что-либо скрыть от этого человека, который, казалось, знает ее лучше, чем она сама.

Тогда ладно, - согласилась она, присаживаясь на скамеечку для ног рядом с его креслом. -Но послушай, я расскажу тебе странную историю, случившуюся со мной только что, если ты зажжешь лампу.

Он повиновался, и она стала читать ему содержимое буклета. Пока она читала, он сидел неподвижно, впитывая каждое слово, как высохшее растение впитывает воду; даже когда было упомянуто его имя, он не шевельнулся.

Тем не менее, владельцы лож роптали. Как смели так долго скрывать от них подобное сокровище? ... Как господам Дебьену и Полиньи, лишившимся Карлотты, пришло в голову обратиться к Дааэ? Выходит, они знали об этом еще не распустившемся даровании? А если знали, почему скрывали это? И почему скрывала она сама? Странным было и то, что никто не знал ее учителя,да и она сама не раз говорила, что теперь будет репетировать одна. Словом, все это было весьма загадочно.**

Кристина завершила чтение, вновь сложила буклет и покосилась на мужа. -Что ты об этом думаешь?

-Пф, - сказал Эрик, заметивший, что трубка, которую он все это время держал на колене, потухла. Вынув лучинку из табакерки, он наклонился к огню и поймал искру; лишь после того, как его трубка вполне разгорелась, он взмахом затушил горящую лучину и продолжил. -Я сильно сомневаюсь, что это послужит поводом для беспокойства, моя дорогая.

-Разве? - спросила Кристина, нахмурившись.

-Конечно, - с нежностью ответил он, успокаивающе сжав ее руку. -И так похоже, что этот Леру переврал половину деталей. А судя по его языку, он собирается писать готическую новеллу, а не документальный роман. Он снова откинулся назад в кресле, усмехнувшись. -Жаль, впрочем... настоящая история наверняка продавалась бы куда лучше, как ты думаешь, Кристина?

Она не сдержала улыбки. -Вероятно, ты прав, Эрик.

-Вероятно прав? - переспросил он с весельем в голосе. -Послушай Гастона, моя дорогая - я, похоже, довольно умный персонаж, могу обмануть сразу всех... как там, билетерш, гардеробщиц и консьержку? - Эрик, запрокинув голову, расхохотался. -Может быть, консьержку... и правда, может быть... но я почему-то сомневаюсь, что мне удалось до конца одурачить славную мадам Жири.

Кристина присоединилась к веселью. -Да, мадам Жири была упрямой старой перечницей, но в то же время очень милой. Так жаль, что ее уже нет с нами...

-Да - но многих уже с нами нет, а многие заняты чем-то иным, Кристина. Совсем немногие остались в Опере с тех пор; но, думаю, нам нет причин беспокоиться.

Кристина вздохнула. -Конечно, ты прав, любовь моя. Просто я была так напугана, когда прочитала об этом так открыто.

-Это ясно, моя дорогая. Он поднялся с кресла и нежно поцеловал Кристину в лоб. -Теперь мне следует приготовить шахматную доску; сегодня нас навестит Надир.

-О, правда? - радостно отозвалась Кристина. -Каким чудесным, в таком случае, будет наш вечер. Мне спеть для вас?

Эрик улыбнулся. -Думаю, будет лучше, если сегодня вечером ты употребишь свой голос для чтения, дорогая моя. Он нежно поцеловал ей руку, и предложил свой локоть. -Почему бы мне не заказать экипаж? Мы ненадолго съездим в книжную лавку и приобретем эту новую современную классику мсье Леру. Осмелюсь предположить, что Надиру будет интересно это услышать - да, по меньшей мере интересно.
___________________________________________________
*,** - цитаты из книги приведены по изданию 2005 г. изд-ва "Азбука", в переводе Д. Мудролюбовой.

Отредактировано Nouvelle (2006-04-26 23:14:21)