Глава 16.
Последние приготовления были закончены. Все необходимые вещи были уложены в коляску с поднятым верхом, в подземном доме оставалась только мебель. Орган, конечно, невозможно было забрать, но оба надеялись вскоре обзавестись пианино.
Сев в лодку, как они думали, в последний раз, Эрик обернулся посмотреть на свой маленький дом. Он находил здесь приют так долго… это было единственное место, где он мог спрятаться от негостеприимного мира. Он был выстроен Эриком, чтобы жить здесь и умереть в одиночестве. Теперь, когда Кристина в ожидании смотрела на него, Эрику легче было оставить свое жилище.
Перед отъездом Кристина торопливо написала письмо мадам Жири, пересказав события последней недели и оставив адрес нового дома. Она надеялась, что та сохранит все это в тайне, будучи их единственным надежным другом. Без нее они не могли бы узнать, долго ли продлятся поиски Кристины. В конце письма Кристина добавила, что П.О. выражает ей свою глубочайшую благодарность за ее неизменную помощь все эти годы. Когда мадам Жири обнаружила это письмо в тайнике, она смогла лишь улыбнуться. Что ж, возможно, у этой истории мог получиться хороший конец.
Они вдвоем ехали в ночной темноте, предусмотрительно избегая центральных улиц. Эрик присматривался, не следят ли за ними, но никто не обращал внимания на коляску. Как будто их и не существовало.
Кристина плотнее закуталась в шерстяную шаль. Хотя наконец наступала весна, воздух по ночам был еще сырым и прохладным. Легкий ветерок шевелил ее каштановые локоны, обвевал щеки. Она чувствовала, что по спине бегут мурашки, но не от холода, а от какого-то нехорошего предчувствия, и поежилась. Эрик заметил это и нежно обнял ее за плечи. Кристина теснее прижалась к нему.
Оглядываясь вокруг, Кристина подумала, как мало ей пришлось бывать на улице последнее время, попадая из госпиталя в поместье, а потом в подземный дом Эрика. Неудивительно, что она нервничает. Ничего, скоро все закончится, она снова сможет радоваться жизни… со спокойной душой, ничего не боясь, как прежде. Сейчас почти невозможно было поверить, что всего несколько месяцев назад она отчаянно пыталась сбежать от человека, к которому теперь так крепко прижималась, ища спокойствия.
Они ехали без всяких препятствий. Этой ночью на улице было мало других экипажей или людей. Было достаточно темно, чтобы не привлекать к себе внимания, но и не настолько, чтобы не различать окружающих зданий, так что поездка была вполне безопасной.
Через некоторое время они поравнялись с группой людей, столпившихся на аллее. Слышался гул голосов, не еще невозможно было разобрать, о чем они говорят. Люди, казалось, столпились вокруг какого-то предмета, лежащего на земле, и пытались рассмотреть его, освещая фонарями. Эрик поднял голову, стараясь разглядеть, что происходит, Кристина тоже нервно посмотрела в ту сторону.
- Наверно, нам лучше их объехать, - тихо сказала она.
- Мы можем выехать из города только по этой дороге. Не думаю, что эта суматоха сильно помешает нам, - сказал он быстро, нащупывая на всякий случай лассо. Подъехав ближе, они увидели, что большинство людей были в полицейской форме. Все были вооружены винтовками, но не производили впечатления, что собираются открывать огонь. Хотя офицеры выглядели немного встревоженными, непосредственной опасности, казалось, не было.

*П.п. Кто-нибудь уже догадался, что произошло?!*

Несколько человек отошли от того, что лежало на земле, и Кристина попыталась разглядеть, что это, в неверном свете фонарей. С другой стороны подъезжала еще одна карета… на ней был изображен герб больницы. Из нее вышли люди и двинулись туда, где собралась полиция.
- Кажется, кто-то пострадал, - заметила Кристина.
- Если дело только в этом, то у нас не будет проблем.
Теперь они были уже настолько близко, чтобы видеть, что предмет на земле имеет очертания человеческого тела. Ухватившись за борт коляски, Кристина перегнулась через него, чтобы взглянуть ближе, и ее сердце быстро заколотилось. Даже с этого расстояния она увидела большой кровоподтек на голове мужчины и светлые волосы, рассыпавшиеся по земле. Кристина встала, балансируя в коляске, не отрывая взгляда.
- Что ты делаешь? – с беспокойством спросил Эрик. – Сядь!
Но Кристина теперь могла ясно разглядеть лицо… изящную линию подбородка, тонкие черты. Хотя глаза мужчины были закрыты, она знала, что, открой он их, они окажутся голубыми.
- О Боже мой, - охрипшим голосом прошептала она, - это Рауль.  – Эрик замер около нее.  – Эрик… он… он тяжело ранен. Я не могу… о Господи…
- Кристина, сядь на место, - сквозь зубы проговорил Эрик. – Не нужно, чтобы он нас увидел.
- Но… он так выглядит… в этом есть и моя вина, Эрик. Я не могу просто оставить его, не знающего, что со мной, еще и в таком состоянии. Ох… а что, если он погибнет из-за меня?!
- Нет, Кристина! – резко воскликнул Эрик. – Если он тебя увидит, то весь план рухнет. Он должен думать, что мы уехали из страны.  – Он хлестнул коней, его глаза яростно сверкнули.
- Эрик, остановись! – крикнула немного громче, чем следовало. И привлекла внимание собравшейся толпы. Эрик ошеломленно уставился на нее. Кристина прижала к губам руку и побледнела, увидев, что к ним идет полицейский. 
- Я могу помочь вам? – сурово осведомился офицер. – Здесь неподходящее место для остановок. Даже если у вас здесь дела, вам лучше уехать.
Эрик ничего не сказал… он неподвижным взглядом смотрел перед собой. Кристина посмотрела на полицейского, потом на ничего не выражающее лицо Эрика, потом повернулась к бездыханному телу своего бывшего жениха.
Разумеется, она любила Эрика всем сердцем. Конечно, она хотела только исчезнуть вместе с ним в ночной мгле, не ощущая вины и колебаний. Но лучший друг ее детства, который столько сделал для нее, теперь истекал кровью на промерзшей земле. Рауль, без сомнения, был уверен, что с ней случилось нечто страшное. И… выздоровев, он продолжил бы поиски.
Она не могла просто сбежать от него… еще раз. Рауль заслужил того, чтобы получить объяснения. Пусть не всю правду, но хоть часть, теперь, когда он чуть не умер ради нее. Кристина молилась, чтобы Эрик понял ее. Она повернулась к офицеру.
- Я… я знаю этого человека, которого ранили.
Полицейский кивнул.
- Да, его многие знают. Это виконт де Шаньи. Вы с ним близко знакомы?
- Да, - просто ответила она, - он мой близкий друг.
- Ну что ж, мадемуазель, вы сможете навестить его в ближайшем госпитале, около двух миль к востоку отсюда.
- Хорошо,  - ответила она. – Я приеду завтра.
- Нет! – холодно сказал Эрик, когда офицер уже двинулся прочь. Тот с удивлением посмотрел на вдруг заговорившего мужчину.
- Этот человек – ее жених. Вы должны отвести ее к нему немедленно.
- Что ты делаешь? – испуганно зашептала Кристина, поворачиваясь к нему. Его золотые глаза сверкнули на нее, рот скривился в гримасе боли и гнева.
- Ты думаешь, я буду каждый день сидеть дома, пока ты бегаешь к нему в больницу?! Думаешь, я буду терпеливо ждать твоего возвращения каждую ночь, пока однажды ты решишь не возвращаться? Или он не решит натравить на нас полицию? Ты действительно думаешь, что я настолько глуп, Кристина?! Или ты сейчас уезжаешь со мной и забываешь о нем, или ты идешь к нему, а я один возвращаюсь туда, где мой единственный дом!
- Не надо так! – воскликнула она. – Я только должна объяснить ему, Эрик! Посмотри на него! Он почти умирает! Нельзя оставлять его так, и он, конечно, не станет препятствовать нам, когда все узнает!
Полицейский опять подошел к ним.

*П.п. Вообще, представьте, что он должен был подумать, слушая эту перебранку! А если бы еще вспомнил виконтовское заявление, которое лежит в участке!*
**Кстати, я думаю, Рауль и правда не стал бы мешать.**

- Мадемуазель? Вы действительно его невеста?  - Она спрятала лицо в ладонях, почти плача.
- Эрик, - прошептала она, - давай просто уедем.  – Он не шелохнулся, пристально смотря на нее.
- Ты обещаешь, что не будешь пытаться увидеться с ним, Кристина? Что не будешь проводить бесконечные часы, думая о нем?
- Я… я…
- Мадемуазель?  - Она смотрела на двоих мужчин перед собой, пытаясь решить. Она может уехать с Эриком, окруженная его любовью и защитой… но всегда чувствовать свою вину и опасения, что Рауль найдет их. Или… она исправит причиненное ею зло… сделает то, что должна, и будет молиться о том, чтобы найти Эрика потом, когда все кончится. Почему Эрик не хочет ее понять? Потому что она была такой непостоянной в прошлом… слишком часто играла его сердцем.

*П.п. Ну Кристина просто роковая женщина какая-то получается! Змея-соблазнительница, шлейф из разбитых сердец. Леру бы удивился.*

Она закусила губу, чувствуя вкус крови.
- Я… невеста виконта де Шаньи, - сказала она. Она не смела посмотреть на лицо Эрика в этот момент. Пока офицер помогал ей добраться до скопления людей и экипажей, по ее щекам покатились слезы. Она быстро обернулась подать Эрику знак, что она скоро найдет его, но он уже исчез. «Что же я наделала?» - в ужасе спрашивала она себя.
Бездумно она села в больничную карету рядом с лежащим Раулем. Он был без сознания, и было слишком темно, чтобы оценить, насколько тяжело он пострадал. Она рыдала, уткнувшись в ладони. Чья-то рука коснулась ее плеча.
- Не расстраивайтесь так, мадемуазель, - сказала одна из медсестер. – Ваш жених поправится.
- Я не уверена в этом, - сквозь слезы отозвалась она.
По какому-то невероятному совпадению госпиталь, куда их привезли, оказался тем же, в который попала она сама в тот памятный зимний день. В этот поздний час доктора Меррела уже не было, но знакомые медсестры столпились вокруг. Кристина поздоровалась со всеми, со всех сторон посыпались выражения сочувствия.
С наступлением весны количество больных значительно уменьшилось, и многие палаты стояли пустыми. Кристине разрешили остаться на ночь в одной из них, также и потому, что ей самой нужно было снимать повязки. К тому же сестры помогали ей разрабатывать ногу. Если бы этой ночью ее сердце не разбилось, она могла бы найти ситуацию удачной. Но сейчас ей хотелось только плакать.
Обосновавшись в комнате, она решила, что пора брать себя в руки и исправлять содеянное. Сиделка помогла ей дойти до палаты, где лежал ее детский друг. Ее сердце затрепетало от страха при мысли о том, что она может увидеть теперь, при свете. С глубоким вздохом она медленно открыла дверь и вошла внутрь. Открывшаяся картина заставила ее прижать пальцы ко рту, подавляя крик.
Его светловолосая голоса была обмотана бинтами, рука висела на перевязи. Багровые и синие кровоподтеки покрывали его лицо, остальные, видимо, были скрыты одеждой и одеялом. Хотя сестры постарались отмыть кровь, кое-где еще виднелись ее следы. Гримаса боли застыла на губах.
В этот миг Кристина поняла, что, какое бы решение она ни приняла, все равно кто-то должен был пострадать. Решилась бы она сыграть в «Дон Жуане» или нет… в конце концов кто-нибудь был бы уничтожен. От боли не было спасения, а теперь… два человека страдали из-за нее. Кристине хотелось кричать… биться головой о стену, раз ничего больше ей не оставалось. Все, что она могла сделать сейчас, это сесть в кресло у кровати и бессильно опустить голову на руки.
- Кристина? – услышала она слабый прерывающийся голос виконта. Она взглянула на него. – Боже мой, ты в безопасности… Господи… я думал…
- Ш-ш-ш, - мягко сказала она. – Да. Со мной все в порядке, Рауль. Но ты… что с тобой случилось?
Он попытался покачать головой.
- Я совершил… много ошибок за последние дни. Но… это не важно, - он помолчал. – Я… я думал, он забрал тебя. Где… где ты была?
Он потянулся к ней, и она успокаивающим жестом взяла его руку в свои.
- Я… это сложно объяснить. - Как она могла рассказать ему все сейчас? Он едва жив. Он вряд ли сможет понять, что она говорит.
- Сложно? Кажется, в этой истории все сложно, да? Но это не важно. Мы должны… уехать из этого проклятого города. Навсегда. Мы поедем в Англию.
- О, Рауль, - мягко сказала она, - я… пойду спать, пожалуй.
- Тогда поговорим завтра? – спросил он, снова впадая в забытье.
- Завтра.

*П.п. Всех ужасно жалко. Просто до невозможности.*

Отредактировано Lita (2005-05-15 20:44:42)

Слушайте, научите меня кто-нибудь ссылки делать, а то я не умею!

Перестав проливать слезы о печальной судьбе персонажей в прошлой главе, я все-таки состряпала пересказ. Причем в некоторых местах Остапа конкретно несло:)

Сборы в путь-дорогу заняли много времени. Эрик не хотел оставлять в доме ничего на поживу возможным мародерам. Да, ценностей тут скопилось немало. Эрик порывался увезти даже орган, но он не влезал в коляску. Да и вытащить его на улицу с глубины было бы трудновато. Хотя грузчики в Опере, конечно, были, помогли бы по старой дружбе. Не каждый день ведь Призрак Оперы переезжает. И любимый гроб пришлось оставить. Сколько ночей было проведено в нем в сладких мечтах! Но что делать, если тащить с собой все, то это пришлось бы телегу нанимать. Нет, вообразите: поздно ночью из Оперы выезжает коляска. За ней едет телега, на которой спокойненько стоит черный гроб. Рядом стоит орган. И тишина. Далеко бы они уехали? До первого полицейского поста. Впрочем, если быстро положить Эрика в гроб (хорошо бы еще без маски), можно смело ссылаться на экстренные ночные похороны. Пусть уж эриковская физиономия хоть раз послужит полезному делу.
Но я отвлеклась. Значит, сели они в лодку, Эрик смахнул прощальную слезу, и поплыли они на волю. Тут у меня возникает шальная мысль, которая как-то не возникала раньше. Подземные коридоры, залитые по пояс водой, это, случаем, не канализация?!  А Призрак здесь, значит, обитает наподобие черепашки – ниндзя, только без панциря. А озеро, на берегу которого он живет, - это, выходит, э-э… резервуар, что ли? Тогда понятно, о какой секретной ловушке он говорил, когда предупреждал, что к нему в гости лучше без спросу не ходить. Типа, утонешь. Не знаю насчет утонутия, но в приличное общество точно нескоро пустят Ох, месье Эрик, если вы это читаете, то умоляю, не принимайте близко к сердцу. И лучше отдайте мне ваше лассо на всякий случай, а то, боюсь, вам еще не раз захочется пустить его в ход!
В общем, выплыли они куда надо и без проблем вышли из Оперы. Сели в коляску и поехали. И ехали себе по тихой ночной улице, уже строя планы о том, как назовут третьего ребенка. Но есть такая штука, от которой никуда не денешься. Называется «судьба». В данном случае судьба предстала перед ними в виде кучи народу, мимо которой надо было проехать. И лучше бы это оказался несанкционированный митинг оппозиции. Митинг – это неинтересно. Все чего-то кричат хором, кто-то на трибуне надрывается, лозунги там всякие. Они бы проехали мимо, и все. Но тут было что-то другое. Тихо, все на одном месте столпились и чего-то разглядывают. Вернее, кого-то. И тут у Кристины очень некстати проснулось женское любопытство. А может, стадный инстинкт. И она тоже принялась разглядывать. Увидела тело на земле, вокруг полиция, вон и скорая едет. И напишут потом в протоколе: «Найден мертвый труп без признаков жизни». Ничего такого, из-за чего стоило бы задерживаться. Но тело было еще живое и теплое, вследствие чего простыней его не накрыли. Ох, лучше бы накрыли, и с головой. А то Кристина присмотрелась и увидела, что это Рауль. Отделанный так, что не хуже Эрика теперь выглядит. Не иначе, в округе банда педофилов орудует (это я вчера «Братву и кольцо» пересматривала:)). И уехать Кристина уже не могла. И начала по этому поводу с Эриком препираться. Он, понятно, задерживаться не хотел. Тут еще и полицейский офицер подошел. И тоже втянулся в препирательства. Прямо скажу, Эрик с Кристиной были весьма откровенны. Эрик заявил офицеру, что Кристина – невеста трупа, то есть, потерпевшего, и тут же ей говорит, выбирай, или я, или он. Интересно, проходил ли Эрик по полицейским сводкам или уже нет. Я бы на месте офицера к нему поближе присмотрелась. В общем, Кристины осталась с Раулем, и совершенно правильно сделала. Нельзя было его в таком состоянии бросать. А Эрик уехал обратно в родной дом. Все очень печально. Жестокий автор им обоим одним махом разбил сердца, а Раулю – голову. Авторы, будьте добрее к героям!
По мистическому стечению обстоятельств Рауля в сопровождении заново обретенной невесты (он так и не узнал, что какое-то время ее у него не было) отвезли все в тот же госпиталь, где уже побывала Кристина. Осталось здесь еще Эрику полежать, но он при всей своей внешней скелетообразности был до отвращения здоровый. Не знаю, случалось ли ему хоть насморком болеть. О, представляю: «Я же велел вам оставить пятую ложу пустой! Апчхи!» - «О боже, кто это так таинственно чихает наверху?!» Вот зачем он у Карлотты флакон с пульверизатором спер! Горло полечить надеялся!
В госпитале Рауля перевязали, помыли, но вид он все равно имел жуткий. Кристину сильно напугал. Весь бинтах и синяках. Очень героически. И, бедняга, только в себя пришел, сразу про Кристину. Да где же ты была, да что случилось. Подробностей, понятно, не дождался. В общем, все пострадали этой роковой ночью.

Отредактировано Lita (2005-05-18 15:54:47)

Хм, по-моему, это я его уже затравила. Все с ним так ласково, а я все издеваюсь:)
Да, попади я к нему в пещеру, интересно, чего бы вышло...

Глава 17.
Всю следующую неделю Кристина могла только быть рядом с виконтом и беспомощно наблюдать, как он приходит в себя и снова теряет сознание. Рана на голове была серьезной, вероятно, ее нанесли острым металлическим предметом; но доктор Меррел имел хорошие основания надеяться на выздоровление больного. Хотя у виконта была еще и сломана рука, остальные повреждения, к счастью, свелись к синякам и царапинам. Тем не менее, выздоровление требовало времени… времени, очень ценного для тревожившейся Кристины.
Хотя это и не очень помогало делу, но нежный звук ее голоса часто помогал виконту не соскользнуть в пропасть беспамятства, особенно в первые дни в больнице. Когда она входила в комнату и заговаривала с сиделкой, его голубые глаза раскрывались, и он окликал ее с постели. Душу Кристины разъедало чувство вины, и она лишь пыталась улыбнуться и крепче сжимала его руку всякий раз, когда он заговаривал об их будущей жизни вдали от Парижа.
Другой причиной, мешавшей ей рассказать детскому возлюбленному о том, что она ему не верна, был нескончаемый поток посетителей, заполнявших комнату. Его близкие друзья и деловые партнеры постоянно наносили визиты и задерживались часами, говоря о пустяках. Они приходили часто, и она старалась не попадаться им на глаза. Хотя они были с ней предельно вежливы, по их лицам она ясно видела, что они не в восторге от выбора, сделанного их собратом. Что ж… им недолго придется сожалеть об этом…
Через неделю пребывания Кристины в больнице доктор Меррел наконец решил снять повязки с ее ноги. Пожалуй, это была лучшая новость за последнее время. Она мечтала вернуться к Эрику, а эта задача усложнялась тем, что она почти не могла ходить… а ей пришлось бы совершить самостоятельное путешествие по темным подвалам. Она знала без тени сомнения, что он вернулся в свое мрачное подземелье. Без нее он не поехал бы в тот дом, где они собирались жить вместе.
Спокойно лежа на прохладных простынях, она ждала, пока медсестры готовились снимать повязки. Ей вспомнилось, как она лежала здесь в первый раз. Неужели так много времени прошло с того безумного дня? С того момента как она решила убежать из Оперы сломала ногу на льду? А потом на нее снизошло прозрение, которое перевернуло всю ее жизнь.
Тогда она была так настроена выйти замуж за Рауля и обрести спокойствие. Теперь она могла думать только об Эрике и о том, как найти его… и надеяться, что он поймет причину ее поступков.
Она не жалела о своем решении остаться с Раулем той ночью. Он не заслужил быть брошенным в таком состоянии, на грани смерти, после того, как столько сделал для нее. Кристина не сомневалась в том, что, если бы потребовалось, он бы пожертвовал собой ради нее. С другой стороны, им с Эриком было невозможно жить в страхе, что он может однажды привести к ним полицию. На самом деле… она с самого начала хотела сказать другу, что не хочет становиться его женой. Сбежать от Рауля – это не выход. Но она сильно сомневалась, что Эрик, в жизни мало сталкивавшийся с состраданием, поймет ее решение. Она могла лишь молиться, чтобы смог.
Она почти ничего не чувствовала, пока сестры разбинтовывали ее ногу. Когда они сняли последнюю повязку, она ощутила на коже непривычный холодок. Она недоуменно посмотрела на ногу, та была красной после долгого пребывания в бинтах. Она осторожно подвигала ступней.
- Вам придется привыкать снова ходить, - сказал доктор. -  Думаю, через пару недель все будет в полном порядке. Я дам вам костыли.  – Она с благодарностью кивнула, решив встать на ноги как можно быстрее. В первый раз опершись на костыли, она с облегчением почувствовала, что хоть отчасти возвращает себе контроль над своей жизнью. Если бы еще наконец сказать Раулю то, что должна сказать.
Несколько дней спустя, медленно идя к комнате виконта, она увидела, как оттуда выходят двое полицейских в форме. Они кивнули ей, а потом ушли, на ходу сверяя записи в блокнотах. С тревогой Кристина открыла дверь и вошла. Рауль сидел на кровати, он имел усталый вид, но все же выглядел лучше, чем в последние дни. Краски понемногу возвращались на его лицо.
- Доброе утро, - входя, мягко сказала Кристина. Она секунду поколебалась. – Зачем… они приходили? – Он был смущен.
- Я… давал им описание людей, которые… сделали это. Я сообщил адрес, где их можно найти, так что скоро их арестуют. Подозреваю, эти негодяи думают, что со мной все кончено.
Кристина непонимающе посмотрела на него, и он похлопал по креслу около кровати, приглашая ее сесть. Со вздохом она уселась в него.
- Рауль… во имя всего святого, объясни, что ты сделал? Пожалуйста, расскажи мне.
Он отвел свои голубые глаза от ее карих.
- Я так боялся за нас, Кристина. Этот безумец преследовал нас так долго, и я боялся и за свою жизнь, и за твою безопасность. Я думал… я был просто в отчаянии.
- Что же ты сделал?
- Полиция не хотела действовать, а я… я должен был избавиться от чудовища. Боюсь, я связался с людьми, которые, мягко говоря, приняли не слишком близко к сердцу наши интересы. Они сказали мне, что… избавили нас от него. – Кристина уставилась на него, пытаясь сложить в голове все события последних недель. Она вспомнила слова Эрика. Он назвал свою смерть «несчастным случаем».
- О, Рауль! Ты пытался убить его?! И эти люди… они как-то обманули тебя, да? – Он удивленно посмотрел на нее.
- Да, - тихо сказал он. – Откуда ты знаешь?
- Я… это не имеет значения. Но, Рауль! Как ты мог пойти на это? Это же убийство! И это опасно… - она широко раскрытыми глазами посмотрела на него, потом уронила голову на руки. Просто чудо, что за эти недели все они уцелели. Благодарение Богу, что люди, которых он нанял, оказались недобросовестными.
Рауль устало уронил голову на подушку.
- Я знаю, Кристина. Это было глупо. И потом, когда я обнаружил, что ты исчезла… я хотел…
- Ну ничего. Не важно. Все закончилось, и ты жив, слава богу.
- И ты в безопасности, Кристина. Мы больше не будем иметь дела с проклятым Призраком и с подонками этого города. Мы уедем из Парижа и долго-долго не вернемся. – Он крепко сжал ее руку, а она могла только смотреть на него. Его глаза начали закрываться, он опять уснул. Она знала ,что уже пора рассказать ему обо всем. Этим вечером она попрощается с ним.

*П.п. Рауль теперь у меня вызывает ощущение, что он младший брат Кристины. Такой милый младший брат. *

Весь остаток утра и весь день Кристина придумывала, что скажет Раулю. Она хотела, чтобы он узнал о том, что в ее жизни появился кто-то другой. В то же время она не хотела в точности объяснять, кто такой Эрик. Он бы никогда не понял, если бы она призналась, что всей душой любит Призрака Оперы… или, как предпочитал называть его Рауль, чудовище… безумца. Нет. Надо было попрощаться и оставить старого друга без сожалений.

*П.п. И вы потом увидите, ЧТО она ему рассказала. Это нечто.*

Вечером, с сильно бьющимся сердцем, Кристина медленно пошла по коридору к комнате Рауля. К удивлению доктора, она очень быстро разработала ногу, делая показанные ей упражнения так часто, как можно. Хотя она ходила еще медленно, но через несколько дней костыли были уже не нужны. Она наконец стояла на обеих ногах… во всех смыслах.
Берясь за дверную ручку, она еще раз повторила про себя все, что собиралась сказать. Осторожно отворила дверь. Внезапно она почувствовала, что ей не хватает воздуха. У Рауля был посетитель. Быстро взглянув на него, Кристина вошла, избегая взгляда молодого мужчины, стоявшего с другой стороны кровати виконта.
- Мадемуазель Дайе! – воскликнул месье Эме с улыбкой. -  Как приятно видеть вас снова!
----------------
Ришар Фирмен с довольным вздохом положил перо на письменный стол красного дерева и потянулся. Он с явным удовольствием посмотрел на бухгалтерскую книгу и еще раз повторил про себя цифры. Последний месяц был самым приятным с тех пор, как они с Андре стали директорами Опера Популер. Прибыль от «Фауста» оказалась больше, чем ожидали… почти такой же большой, как от «Il Muto»… и на этот раз не произошло никакого скандала. Никаких катастроф… никакого даже самого мелкого происшествия за последние несколько недель.

*П.п. Конечно, Кристины-то теперь не было, театр событий сместился вслед за ней. Давно надо было ее из Оперы гнать! *

Сложив бумаги в кожаную папку, он выдвинул ящик стола и аккуратно поместил ее внутрь. Уже поднимаясь с кресла, чтобы идти домой, он вдруг заметил что-то очень знакомое, лежавшее прежде под папкой. Там лежал на вид безвредный сложенный листок белой бумаги.
Со слегка трясущимися руками и побледневшим лицом Фирмен медленно развернул письмо. При виде текста, написанного красными чернилами, он издал стон; его глаза немедленно уставились в конец письма, на подпись. Вскочив с кресла так быстро, что оно отлетело в сторону, директор выскочил из кабинета. Свернув налево, он без стука влетел в кабинет Андре.
- В чем дело, черт возьми? – спросил тот, видя перекошенное лицо компаньона.
- Он… вернулся, - выдохнул Фирмен.
- Кто?
- П.О., - ответил Фирмен, дрожащей рукой протягивая письмо. – Он… не погиб.
- Это невозможно! – Андре смотрел недоверчиво. – О нем уже несколько месяцев никто ничего не слышал. И тело… Вы уверены, что это не розыгрыш?
- Посмотрите сами! – Андре медленно развернул письмо и пробежал глазами. Разумеется, в нем содержались требования по поводу выплаты денег и ложи номер пять. Не было никаких упоминаний об оперных постановках, ни претензий к певцам, ни музыкальной критики.

*П.п. Бедный Эрик! От расстройства у него даже не было сил чего-нибудь покритиковать. Пара банальных фраз, и все.*

Тем не менее, письмо внушало сильную тревогу. Размашистый красный почерк был слишком хорошо знаком.
- Господи Боже… - сказал Андре, покачав головой. – Как вы думаете, стоит позвать полицию?
- Нет. Лучше пока оставим это между нами. Раз пока никто не пострадал… Не хотелось бы поднять очередную волну шуток и сплетен. Если мы позовем полицию, а она ничего не найдет, убытки, которые мы понесем, уничтожат всю нашу прибыль.  – Он вздохнул. – А все шло так хорошо…
Двое мужчин минуту постояли в молчании… бросая вокруг взгляды, словно пытаясь увидеть признаки присутствия Призрака, оказавшегося живым.
Антуанетта Жири, где-то вдалеке от них, печально покачала головой.

Благодарю, Martian. Я с этим фиком так уже сроднилась за это время, как будто сама его написала! %#-) 

Я же говорю, он так расстроился, что даже сил не было письма писать. Написал одно для порядка - и все.    там адреса не было, какому из директоров.

Глава 18.
Не поднимая глаз от деревянного пола, Кристина еле ответила на приветствие месье Эме и отошла на другой конец комнаты. Он продолжал в упор разглядывать ее, явно наслаждаясь ее замешательством.
- Я вижу, вы снова на ногах, мадемуазель. Теперь никто не сможет похитить вас.
Инстинктивно она подняла глаза и хмуро посмотрела на мужчину, быстро пытаясь придумать ответ, который не задел бы ее бывшего жениха. Она вскользь подумала, что он уже успел рассказать Раулю о ее исчезновении той ночью. Виконт почувствовал напряжение, повисшее между ними, и удивился необычной враждебности во взгляде невесты.
- Ты не мог бы оставить нас вдвоем на минуту, Лоран, - попросил он, не сводя глаз с Кристины.
- Разумеется. Я подожду снаружи. – Выходя, Лоран кивнул ей, она отвернулась. Когда дверь плотно закрылась за ним, Кристина торопливо подошла к кровати и села на свое обычное место.
- Что он делает здесь? – ровно спросила она, стараясь, чтобы в голосе не прорвалась злость. Она не собиралась посвящать Рауля в подробности памятного ночного визита.
Рауль вздохнул.
- Скажем так, несколько недель назад мы немного повздорили по поводу твоего исчезновения. Но... он извинился. Мне пришлось сказать ему, что я не знаю в точности, что тогда произошло. – Он замолчал, надеясь, что она расскажет что-нибудь об этом. Когда ответа не последовало, он продолжил:
- Так или иначе, все закончилось, и я больше не стану требовать от него объяснений. Он рассказывал мне кое-что о жизни в Англии. Если мы решим отправиться туда, он может быть нам полезен.
- Это… хорошо, - мягко сказала Кристина. Она попыталась успокоиться и сосредоточиться на том, ради чего пришла сюда. Удобнее устроившись в кресле, она поглубже вдохнула и приступила к объяснению. Пора было прекратить жестокую игру, пока не пострадал кто-нибудь еще.
- Рауль…
- В чем дело, Кристина? – спросил он, встревожившись из-за странного выражения ее больших карих глаз.
- Я должна кое-что тебе рассказать, - она секунду помолчала. – Боюсь, я… теперь уже не хочу выходить за тебя замуж.  – Его голубые глаза расширились, он быстро сел на кровати, испытав приступ головокружения. Кристина с тревогой смотрела на него, опасаясь, как бы он не навредил себе.
- Что? Почему нет? – резко спросил он. Кристина закусила губу и опустила глаза.
- Это трудно объяснить, но… я встретила другого человека. Он… всегда был со мной, пока я росла, и я хочу провести с ним всю оставшуюся жизнь. Можно сказать, что мы созданы друг для друга. – Виконт недоверчиво потряс головой.
- Да как это может быть?! Последние несколько недель около тебя вообще никого не было! Кто он такой? Я… я просто не могу поверить!
Его лицо исказилось от боли, а она ничего не могла сделать и лишь чувствовала себя очень виноватой.
- Его зовут Эрик, я встретила его, когда выступала в Опере. Он… музыкант… помимо всего остального.

*П.п. Ага, ага, помимо вымогательства, убийств, хулиганства и т.п. Ну талант! На все руки мастер!*

- На самом деле, нас свела именно наша общая любовь к музыке.  – Кристина изо всех сил старалась описать своего возлюбленного обычными словами. Рауль продолжал потрясенно смотреть на нее.
- Я хотя бы знаю его? – Она поколебалась.
- Думаю, ты мог видеть его… издалека. Он предпочитает не привлекать к себе внимания. Мне… очень жаль, Рауль.
- Я не могу в это поверить, Кристина. После всего… В этом нет смысла.
- Я знаю, Рауль, - со вздохом сказала она. – Мне очень жаль. Наверно, я должна была сказать тебе раньше. Пожалуйста, постарайся понять. Забудь меня, ты найдешь другую, которая будет достойна тебя… которая сделает тебя счастливой.

*П.п. Да, такого умения врать без вранья я от Кристины не ожидала. Такое сочинить!*

Он долго не отвечал, и они сидели в неуютном молчании. Наконец он заговорил.
- Я не понимаю этого, но не буду тебя останавливать, Кристина. Но… как же с Призраком? Разве ты… в безопасности от него? Возможно, он продолжит преследовать тебя… будет угрожать этому другому, как угрожал мне? – Не будь ситуация такой душераздирающе серьезной, она бы не удержалась от истерического смеха. Она покраснела и отвернулась.
- Рауль… Призрак мертв, - просто сказала она. Он начал возражать, но она прервала его.
- Давай не будем больше говорить об этом. Я… я уезжаю отсюда завтра вечером. – Он безмолвно смотрел в стену. Вздохнув, она поднялась и легко поцеловала его в уголок рта.
- Прощай, Рауль. Надеюсь, ты скоро поправишься, и у тебя все будет хорошо. И… я действительно очень благодарна за все, что ты сделал для меня. Ты всегда был чудесным.
Поглядев на него в последний раз, она медленно вышла и тихо прикрыла за собой дверь.
Виконт смотрел ей вслед не шевелясь, одинаково расстроенный и озадаченный. Что-то было странно. Как ей удалось ни разу даже не упомянуть этого Эрика за все эти месяцы? Как она могла так легко заявить, что Призрак мертв, когда знала, что его труп был лишь розыгрышем. И… где же она все-таки пропадала ту неделю?
Через минуту после ее ухода в комнату вошел Лоран Эме. Сначала Рауль даже не заметил его, уставясь куда-то вдаль.
- Что стряслось? – поинтересовался друг, стараясь скрыть любопытство при виде его расстроенного лица.
- Лоран… - медленно начал виконт. – Ты уверен, что мужчина, который увез Кристину той ночью, был в маске… закрывавшей половину лица? Ты точно уверен?
- На сто процентов. Почему ты спрашиваешь? – Рауль посмотрел на него, не вполне доверяя, но и не видя пока другого выхода. Если Кристина действительно нашла кого-то, кого любит, и она в безопасности, то он, конечно, отпустит ее. Но… что-то подсказывало ему, что Призрак все еще следит за ними откуда-то из теней. До того, как навсегда уйти из жизни любимой женщины, он должен убедиться, что ей ничего не угрожает.

*П.п. Ну разве Рауль не лапочка?! Только средства вечно выбирает не те…*

- У меня есть к тебе последняя просьба, Лоран. И я даже заплачу тебе, если хочешь. Я хочу, чтобы завтра ночью ты проследил, куда отправится из больницы Кристина. Не делай ничего и не навреди никому. Не дай себя заметить. Просто вернись сюда и скажи, куда она направилась.
- Она тебя бросила, да? – с хитрой улыбкой спросил тот. Рауль перебил его.
- Прошу тебя, не надо нотаций. Ты поможешь или нет?  - Месье Эмме вздохнул.
- Ладно. Я прослежу за девушкой. Пожалуй, это будет забавно. Но ты мне заплатишь за это поручение. Шляться ночью по улицам – не то, чем я хотел бы заниматься.
- Конечно. Спасибо. – Когда месье Эме вышел, виконт забылся тревожным сном.
------------------
Со слегка дрожащими руками и ощущением мурашек на коже Кристина смотрела на сверкающее здание Парижской Оперы. Ее сердце сильно билось, дыхание было частым, когда она двинулась к ступеням входа. В вечерней темноте разнообразные статуи, украшавшие стены, выглядели угрожающе, их глаза, казалось, следили за каждым ее движением. Слабый свет фонарей сгущал тени вокруг нее, заставляя убыстрять шаги. Почему, ради всего святого, она так нервничает? Чего здесь бояться? Она, конечно, просто устала от напряжения последних дней.

*П.п. Как это чего бояться?! А Призрака?! Вот, только дал слабину, сразу авторитет растерял, уже бояться перестали.*

В половине седьмого сегодня вечером, на следующий день после разрыва с Раулем Кристина попрощалась с обескураженным доктором Меррелом и уехала в фиакре. Она надеялась приехать поздно, когда большинство рабочих уже разойдутся, а мадам Жири еще будет на месте. Балетные занятия заканчиваются в восемь, так что у нее будет достаточно времени отыскать наставницу.
Большая деревянная дверь здания с протяжным скрипом растворилась, и Кристина вошла внутрь. Ей было приятно видеть, что вестибюль ярко освещен, и несколько горничных задержались, прибирая после долгого дня.
Ее шаги эхом отдавались в пустом вестибюле, она торопливо прошла к гримерным балерин, где, скорее всего, находилась мадам Жири с юными ученицами. Она посмотрела вдоль коридора и с облегчением увидела ее, что-то объясняющую девушкам.
- Мадам Жири, - негромко позвала Кристина, не желая помешать, но все-таки торопясь.
- Мадам Жири!
Она обернулась, и девушки тоже посмотрели в ту сторону.
- Кристина! – воскликнула она, ее глаза расширились. Ученицы двинулись вперед, желая поболтать со старой подругой, но мадам Жири сурово остановила их. Она быстро подошла к Кристине и увела ее туда, где они могли без помех поговорить.
- Дитя мое, что случилось?
- О, мадам! Это было ужасно! Рауль был тяжело ранен… я должна была вернуться к нему. Боюсь, Эрика расстроило мое решение. А теперь…  я даже не знаю точно, где его искать.  – Она обняла женщину, радуясь ощущению покоя.  – Вы что-нибудь слышали о нем?
Мадам Жири колебалась.
- К сожалению… пришло новое письмо от Призрака Оперы. Директора получили его несколько дней назад.
Кристина прижала ладонь ко рту.
- Но теперь… они знают, что он жив. Почему… почему он сделал это?
- Дитя мое… боюсь, он тяжело переживает то, что произошло между вами. И я сомневаюсь, что он в жизни видел много доброты. Его поступки часто безрассудны, и имея дело с ним, надо быть готовым ко всему. – Кристину захлестнула волна раскаяния. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
- Мадам… Рауль рассказывал мне, что вы показали ему дорогу в подвалы в ту ночь, когда я пропала. Я… до сих пор плохо ориентируюсь там. Вы не могли бы проводить меня куда сможете? Прошу вас. – Наставница настороженно посмотрела на нее.
- Ты полагаешь, будет разумно спускаться туда самой? – Кристина печально улыбнулась.
- Он никогда не причинит мне вреда, мадам. Я должна увидеть его как можно быстрее.
- Ну что ж, хорошо, Кристина, - со вздохом сказала мадам Жири. – Подожди, я отпущу девушек домой.
Мадам Жири уверенно вела Кристину вниз по темным проходам. Ее лодыжка все еще побаливала, и Кристине было немного трудно успевать за быстрым шагом мадам. Спуститься по лестнице стало настоящим испытанием, и Кристина была благодарна мадам Жири за поддержку. Ее сердце начинало биться сильнее, когда она пыталась представить, что именно скажет… как объяснит свое решение Эрику. Что, если он действительно возненавидел ее? Она боялась даже думать об этом.
Спустившись вниз, Кристина со смесью восторга и волнения увидела, что знакомая лодка мягко покачивается на воде около берега. Воды озера чуть ударялись в ее борта. Они с мадам Жири пытливо посмотрели на лодку.
- Не значит ли это… что его там нет? – тихо спросила Кристина.
- Не знаю, дорогая. Вообще, у него много путей, по которым можно выйти отсюда. Проходы есть везде, и он знает о них, ведь он помогал строить этот театр.
- Мне стоит… взять лодку?
- Если ты собираешься пересечь озеро, то да. Но, боюсь, я не могу идти дальше. Удачи тебе, и, пожалуйста, будь осторожна, Кристина.
- Благодарю вас, мадам, - ответила она, быстро обнимая наставницу. Кристина медленно залезла в лодку взяла весло. Управляться с веслом получилось только после нескольких попыток, ее тянуло в трех направлениях сразу, лодка сильно ударялась о берег. Наконец она приспособилась обращаться с тяжелым веслом и двинулась вперед. Вода плескалась вокруг лодки, капли летели на платье. Ее руки быстро устали грести, и ей все время приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть. Как Эрик делает это все время?

*П.п. Ну, он сильнее тебя в десять раз. Вот скотина, бросил лодку, и добирайся, как знаешь. А если бы она сейчас утонула? Он что, думал, что у Кристины разряд по академической гребле?!*

Наконец она добралась до массивной железной решетки и заглянула сквозь прутья внутрь. К ее разочарованию, лабиринт оказался темнее, чем она помнила, многих канделябров и фонарей не было. Она поежилась от подземного холода и попыталась вспомнить, как Эрик поднимал решетку. Повернувшись влево, Кристина ощупала прутья, опустив руку глубоко в ледяную воду. Через несколько секунд ее окоченевшие пальцы нашли маленький металлический выступ, и она со всей силой надавила на него. Не сразу, но она смогла повернуть его. С громким скрежетом решетка поднялась.
С того момента, как она проплыла за решетку, Кристина думала, не ошиблась ли она. Здесь было темно, и, кроме плеска воды о берег, не слышалось ни звука. Ее пробрала дрожь; она встала в лодке и вышла на берег. Она так нервничала, что начала ощущать тошноту.
Это не был нереальный лабиринт, как в тот первый раз, когда она попала в подземное жилище; это не было и святилище, как показалось ей во второй раз. Это был просто неосвещенный дом под землей… совершенно материальный, хотя и не вполне обычный. Подняв повыше фонарь, Кристина огляделась. Фонарь отбрасывал на стены пугающие тени, озаряя пещеру неестественным светом. На обычном месте стоял орган, в неясных тенях, казалось, выросший до потолка.
Повернувшись, Кристина увидела, что дверь в комнату рядом с комнатой в стиле Луи – Филиппа крепко заперта. Она побывала в ней лишь раз, в свое первое посещение. Эрик неохотно показал ее, и Кристине стало не по себе при виде обтянутого бархатом гроба посередине. Эрик тогда быстро запер дверь и повел ее в более приятную комнату, где стояла удобная кровать, и были разные дорогие безделушки.
С участившимся дыханием Кристина медленно двинулась к закрытой двери, ее начали одолевать сомнения. Возможно, лучше будет вернуться назад и подождать, пока он найдет ее. Но нет… она должна встретиться с Эриком этой ночью. Она опять напомнила себе, что человек, который спасал ее, живет здесь, внизу… тот, кто охранял ее… кто нежно целовал ее. Любовь всей ее жизни была здесь. Но, несмотря на это, мрачные тени подземелья туманили ее разум.
Сжав в руке фонарь, она открыла дверь, оказавшуюся незапертой, и всмотрелась в непроницаемую темноту. Весьма возможно, что здесь никого не было. Осмотревшись, она увидела только ужасный гроб и нерешительно вошла в комнату. Но, посветив направо, она вдруг услышала какое-то движение и вскрикнула. Ее карие глаза со страхом впились в источник звука.
Эрик стоял там, без маски, и правая половина его лица была ярко освещена фонарем. На нем не было тяжелого черного пиджака, только белая рубашка, обрисовывавшая высокую тонкую фигуру. Его рот искривился в гримасе, а глаз яростно сверкал, как расплавленное золото, из тьмы правой глазницы. Беспощадный свет фонаря обнажал каждую черточку покрытого шрамами лица, бросал отблеск на желтоватую кожу. Опустив глаза, Кристина увидела, что в правой руке Эрик держит смертоносное лассо, готовый пустить его в ход против жертвы. Левая половина его лица была полностью скрыта в темноте, а фонарь бросал нереальный свет на видимую сторону; Эрик выглядел как кто-то или что-то, чего Кристине не приходилось видеть никогда в жизни…
Внезапно узнав ее, Эрик быстро бросил лассо на пол, в его взгляде появилось удивленное выражение. Но еще до этого Кристина отскочила назад к двери, испустив крик ужаса…

Отредактировано Lita (2005-05-26 12:17:07)

Спасибо, действительно, хоть немного похоже, будто сам Леру писал. Счас краткий пересказ главы выложу. Уже не викторианская мораль, а сегодняшний стеб