Вот именно...

***

Баронесса мельком взглянула на себя в зеркале, и удовлетворенно улыбнулась. Платье черного бархата, отделанное черным же кружевом и расшитое серебром, было пошито специально для премьеры, и как нельзя лучше подчеркивало холодноватую красоту русской. Роскошные волосы, уложенные лучшим парикмахером, украшала бриллиантовая диадема, бриллианты же были выбраны для колье, серег и браслетов.

В принципе, Елена не особенно любила увешиваться драгоценностями (у нее непременно возникали ассоциации с новогодней елкой), но в данном случае – положение обязывало. А тонкий вкус в выборе нарядов и украшений позволял ей всегда выглядеть безупречно, что особенно заметно становилось рядом с той же Карлоттой Гуатичелли.

- Госпожа баронесса, - восхищенно выдохнула Мег, - вы просто чудесно выглядите!

Как Елена Александровна и обещала, она приехала в театр заранее, и не удержалась от того, чтобы нанести небольшой визит за кулисы.

- Мег! – рядом, словно из ниоткуда, материализовалась Антуанетта Жири. – Почему ты здесь? Вот-вот поднимется занавес!

- Это моя вина, мадам Жири, - весело сказала  патронесса. – Я решила лично пожелать удачи всем нашим артистам, и в особенно – вашей дочери, у которой сегодня дебют. А до начала еще достаточно времени.

- В театре не принято желать удачи перед представлением, - наставница изо всех сил старалась выглядеть строго, но Елена прекрасно видела, как она переживает.

- Я знаю, - заверила русская. – Можете не сомневаться, я сделала все в соответствии с ритуалом, так что госпожа Фортуна не обидится.

Елена Александровна обвела взглядом царящий вокруг хаос: вот помощник режиссера лихорадочно проверяет в пятидесятый раз перечень реквизита на специальном столике, сверяясь со списком в левой руке, балерины и хористы занимают свои места, откуда-то доносится капризный голос Карлотты…

Последние мгновения, а потом занавес поднимется, и представление заживет собственной жизнью. И те, кто собрался в зале, в ложах, в партере, на галерке – будут восхищаться вокалом, музыкой, танцами, любоваться роскошными декорациями и дивиться хитроумным инженерным трюкам, даже не представляя себе всей этой адской кухни, которая сейчас окружает баронессу.
Как ни хотелось остаться здесь, однако, пора занимать подобающее патронессе место.

…Обменявшись приветствиями с именитыми гостями, и кивнув Андрэ с Фирменом, она вошла в пятую ложу, и внимательно осмотрела внутреннее убранство: бархатные портьеры, драпировки на стенах, два кресла, столик, а на столике…алая роза. Баронесса протянула руку, и осторожно взяла её – опять сломана! Это уже отдает дурным вкусом и дешевыми бульварными романами.

Раздались звуки увертюры, занавес поднялся, и Елена Александровна с сожалением поняла, что с этой загадкой придется разобраться позже. Хотя…она еще раз взглянула на цветок, и губы её изогнулись в улыбке. Алое будет прекрасно смотреться на черном бархате. Она отломила бутон, и приколола  розу к платью.

А на сцене тем временем разворачивалось действо.

… зал во дворце Одиссея на Итаке, в котором идет развеселый пир с музыкантами и танцовщицами – собравшиеся женихи пьют и хвастаются друг перед другом своими богатствами, каждый уверяет себя, что именно он станет мужем прекрасной Пенелопы…

…а вот и  Пенелопа, окруженная служанками. Она уже двадцать лет не видела своего мужа и должна в одиночку защищать свой очаг и родную Итаку. Интересно, неужели кому-то могло хватить глупости попытаться отобрать что-то у этой Пенелопы?

…Явление героя – «корабль» касается «берега», и на него спрыгивает Одиссей, который  еще не знает, какая встреча ожидает его на родине. Он долго странствовал, но родная Итака оставалась в его сердце. Он встречает бедного козопаса, который развеивает все надежды царя на радушный прием. Одиссей в сомнении, он не знает, как поступить. Но сейчас узнает – ему является Афина Паллада…

…роли всех богов оказались немыми – и правильно, с какой стати богам снисходить до разговоров со смертными? Афину играла  Мег.  В этом, конечно, был определенный риск: роль небесной покровительницы Одиссея была хоть и небольшой, но значимой. Впрочем, юная балерина превосходно справлялась, так что даже её мать в итоге признала, что дочь уже готова быть солисткой…
Елена подалась вперед, чтобы лучше разглядеть девушку. А Маргарита и впрямь здорово выросла в плане мастерства за эти месяцы! Каждый жест, взгляд, поворот головы исполнен достоинства и отражает малейшие нюансы музыки. Патронесса улыбнулась:  нет сомнений, сегодня перед зрителями предстала новая звезда.

Она позволила себе ненадолго отвлечься от зрелища, и взглянуть на зрителей. Кажется, выбор оперы оказался успешным – публика замерла, внимая.

…Одиссей во дворце, пока что лишь наблюдает за бесчинствами «женихов»…

…Первая встреча неузнанного царя и царицы – он обещает ей, что её муж вернется, а она боится поверить… Оркестр вступает во всю мощь, и музыка заполняет слушателей целиком и полностью… 

И когда занавес первого акта опустился – зал взорвался аплодисментами.

- Мадам Благина, - прошептал Фирмен, - это божественно, великолепно, непередаваемо, я не в силах выразить свои чувства!

В антракте все покинули зал, и начали обмениваться первыми впечатлениями. Интересно, усмехнулась про себя баронесса, что вы запоете после второго акта, когда увидите Одиссея, карающего женихов.

- Баронесса, - она свернула веер, и обернулась. Это оказался граф де Ролле, заядлый театрал, с которым они иногда встречались на званых ужинах и балах, а рядом с ним стоял смутно знакомый молодой человек под руку с темноволосой девушкой в пунцовом платье.  – Баронесса, позвольте представить вам виконта де Шаньи.

Де Шаньи? На мгновение ей показалось, что она ослышалась. Неужели?
Молодой человек поклонился.

- Рауль де Шаньи к вашим услугам, баронесса. А это моя супруга, виконтесса Кристин де Шаньи.

Елена приветливо улыбнулась и сказала что-то общепринято-любезное, кажется, что она безумно рада знакомству – воспитание помогло скрыть замешательство. Значит, это та самая Кристина, из-за которой больше года назад этот театр чуть не сгорел дотла? Она мало изменилась с того времени, когда баронесса Благина в последний раз видела её, на сцене, поющей Аминту в «Дон Жуане». Копна вьющихся темных волос, огромные карие глаза…несмотря на роскошное платье и украшения – выглядит совершеннейшим ребенком. Сколько ей должно быть? Восемнадцать, как Мег?

- Мы с женой всего несколько дней назад вернулись из-за границы, - рассказывал, между тем, виконт. – И первое, что мы услышали – это что Опера Популэр восстановлена, и вот-вот должна быть премьера. Мы решили, что обязательно должны побывать здесь.

- И каковы впечатления? – светски улыбнулась Елена Александровна, обмахиваясь веером.

- У меня просто нет слов, баронесса, - сказал Рауль, и она ему поверила. – Я даже представить себе не мог, что возможно сотворить такое чудо. Вы волшебница!

- Вы мне льстите. То, что вы видите вокруг, - она изящным движением кисти обвела окружающее великолепие, - это результат огромных усилий многих людей.

- Я уверен, это говорит ваша скромность, - виконт не собирался отставать в учтивости. – Госпожа Благина, сегодня я устраиваю торжественный прием у себя в особняке для всех звезд сегодняшнего представления. И я буду очень рад, если вы почтите его своим присутствием.

- Благодарю вас, - слегка склонила голову Елена. – Я буду.

…а Кристина так и промолчала весь разговор. Что же она чувствовала? Может, где-то там, под шелками и драгоценностями, прячется сожаление о том, что безвозвратно утеряно?

В ложу Елена вернулась в смятении – кто мог подумать, что эта случайная встреча так выбьет её из колеи.

Новых цветов, слава богу, не появилось…

Начался второй акт, но Елена следила за событиями довольно рассеянно: в принципе, она знала эту оперу до последней ноты. Надеюсь, кисло подумала она, наш таинственный гость не надумает выкинуть какой-нибудь трюк. Или надумает? Она почти хотела этого – всегда легче иметь дело с тем, что ты видишь и понимаешь, а не с бесформенным страхом, когда твой собственный разум работает против тебя, услужливо додумывая и дорисовывая.

Пальцы случайно задели приколотый к платью бутон. Тот, другой, любил рассылать такие знаки внимания, правда, еще перевязывал их черными ленточками. А здесь ленточек нет, и цветок надломлен. Н-да, с фантазией у него туго.

Она аккуратно сняла импровизированную брошку, и поднесла к лицу. Нужно будет узнать, что это за сорт, дорогой ли, и где его можно приобрести, решила она. И что за странный запах? Сильный, но не натуральный. Явно что-то парфюмерное, только кому могло прийти в голову такое? Намек на искусственность и условность театрального мира, где даже роза розой не пахнет? Так, одернула себя баронесса, сейчас вы, голубушка, надумаете себе разного: нельзя недооценивать противника, но и переоценить его тоже может быть чревато.

***

Отредактировано Эсме (2005-12-05 23:30:59)

  :yahoo:

На сегодня отмазались

А бутон розы был с "секретом"?-не иначе сейчас она сознание потеряет и в пещоре очутится на бархатной кушетке.

НЕВЕРОЯТНО хочу знать, КТО из них - сила, а кто - преграда?!

Оба хороши. А вообще время покажет.

* * *

…Премьера прошла с огромным успехом. Зрители рукоплескали стоя, артистов четыре раза вызывали на бис. И Елена Александровна наконец позволила себе вздохнуть с облегчением. Никто не должен был догадаться, как сильно переживает невозмутимая мадам патронесса. А она переживала, прекрасно осознавая, на какой риск идет, настаивая на постановке именно этой оперы, требуя изменения традиций.… Ну что ж, кто не рискует – тот не выигрывает.

…Чтобы попасть за кулисы, пришлось проталкиваться сквозь столпившихся поклонников искусства. Конечно, больше всего внимания доставалось исполнителям главных ролей – вон Ла Карлотта принимает поздравления, а за её спиной сквозь приоткрытую дверь гримуборной видно столько огромных букетов и корзин цветов, что, пожалуй, впору открывать собственный магазинчик. У ныне ведущего тенора – да, он доказал, что может стать ведущим – все еще слегка ошарашенное выражение лица, не привык бедняга быть в центре, ну да ничего, все впереди.… О, а это к кому?

- Мадемуазель Жири, вы великолепны! Мадемуазель Жири, не откажите в любезности…

Сегодня на сцене родилась новая звезда, и это поняли все. Теперь главное, чтобы у Мег не закружилась голова от успеха. Хотя…Елена перевела взгляд на Антуанетту Жири, и подумала, что при такой наставнице это маловероятно.
Маргарита стояла в коридоре (нужно будет позаботиться, чтобы девушке выделили отдельную гримерную, подумала баронесса. И как она это выпустила из внимания!), а рядом с ней – Кристин де Шаньи! Одна, без супруга…

- Мег, дайте же и мне вас поздравить! – баронесса с улыбкой подошла к юной балерине. – Вы замечательно выступили. Уверена, это будет только началом вашего триумфа.

- О, мадам патронесса, - засияла та, - вам понравилось! Я так рада!
Кристин, по всей видимости, опять собралась сыграть роль беззвучной тени, но не тут-то было.

- Мадам Благина, позвольте представить вам мою подругу, Кристин! Мы с ней росли вместе, и были, как сестры…

- Мы уже знакомы, - подала голос виконтесса. –
Я в восторге от этой премьеры. Как все же замечательно, что я уговорила Рауля посетить её…

- Спасибо, - серьезно сказала Елена. – Для нас всех это очень важно.
Странно, как отличается звучание голоса при пении и разговоре. Несмотря на прошедшее время, баронесса прекрасно помнила нежное сопрано юной Дааэ в «Ганнибале» и «Дон Жуане», а вот сейчас голос кажется ниже, и…взрослее, что ли? ...Все же характер у этой девушки сильный – не у всякого хватило бы духу вот так прийти на премьеру после того, что здесь произошло, а твое имя связано с этим самым что ни есть тесным образом.

Виконт де Шаньи напомнил, что ожидает всех у себя в особняке, чем воодушевил собрание невероятно. Елена Александровна подумала об очередном светском приеме и мысленно скривилась. Но не ехать никак нельзя – это уже форменное свинство. Кроме того, там будет возможность пообщаться с виконтессой Кристин, что в свете творящихся в Опере беспорядков, очень кстати.

- Баронесса…

Она оглянулась. Реми, личный секретарь любимых партнеров, изобразил улыбку.

- Мадам Благина, я должен вам кое-что сообщить…

Елена вскинула бровь.

- Я вас слушаю.

- Не здесь, – покачал головой секретарь.

Гости уже подтягивались к выходу. А де Шаньи настаивали, чтобы дирекция театра поехала в их карете: о, у нас накопился миллион вопросов…вы ведь не откажете в любезности…Разумеется, Андрэ с Фирменном сразу же согласились, и заняли свои места в роскошном экипаже. Ждали только баронессу. 

- Это не может подождать?

- Нет. Это очень важно, поверьте. Я вас надолго не задержу.

Нельзя было сказать, что Елене Александровне очень нравился этот вежливый и обходительный субъект. И уж брать его личным секретарем она бы точно не стала, ибо слишком хорошо знала подобный тип. С другой стороны – Реми понимал свое место, обязанности выполнял превосходно, а что еще нужно хорошему работнику? Наверное, что-то все-таки нужно, иначе бы он не стоял сейчас перед баронессой. Она приняла решение.

- Хорошо. Мы побеседуем у меня в кабинете. Ждите меня там, я сейчас приду.

Молодой человек поклонился, и быстро исчез. Елена вздохнула – теперь придется извиняться перед виконтом за вынужденное опоздание. Впрочем, если верны её предположения насчет Реми, оно того стоит.

…Решив все вопросы, и пообещав явиться на прием так скоро, как только будет возможно, Благина быстро поднялась вверх по лестнице и направилась к своему кабинету. Гости разъехались (многие – торопясь на банкет к де Шаньи), и главный холл с великолепной лестницей неожиданно быстро опустел. Работники уже убрали декорации, подняли люстру…как быстро все происходит: только что здесь кипела жизнь, были слышны разговоры и смех, а через какой-то час воцаряется тишина и пустота. Пожалуй, не нужно обладать особо бурной фантазией, чтобы навоображать призраков…

Возле кабинета никого не было. И это было непонятно.

Елена Александровна остановилась и недоумевающее осмотрелась. Она ясно велела секретарю дожидаться её, неправильно истолковать слова он не мог. Судя по тому, как быстро он туда помчался, должен был уже давно быть здесь. Не заблудился же он, в конце-то концов! Или решил по пути заглянуть в трактир, отметить премьеру? Она взглянула на изящные часики, пожала плечами, и решительно развернулась, чтобы уйти. Кто бы мог подумать, что она позволит так подшутить над собой. Ну, ничего, завтра она побеседует с любимыми партнерами, и Реми, очень возможно, придется расстаться с теплым местечком. Елена Благина вовсе не была злопамятной или мстительной. Но – положение обязывает…

Под каблуком что-то хрустнуло. Она опустила взгляд, и увидела на полу несколько маленьких осколков стекла. Откуда они тут взялись? Непонятно. Баронесса аккуратно подняла один и поднесла к лицу. При ближайшем рассмотрении стекляшка была идентифицирована как частица разбитого монокля: размер, полукруглый краешек…а вон неподалеку валяется покрученная дужка. Монокль носил Реми – ему казалось, что с ним он выглядит солиднее. Получается, он все же здесь был? А затем Елена заметила еще кое-что, от чего её и без того не лучшее настроение резко упало. Небольшое красное пятнышко на полу.

Мысленно махнув рукой на красивое платье, она опустилась на колени и осторожно дотронулась до пятнышка. Какая-то жидкость, большего на черном шелке перчатки не разглядишь. Хотя…

Внезапно Благина оказалась в полной темноте и едва сдержала крик от неожиданности, впрочем, быстро взяв себя в руки. Молодец, иронично похвалила себя она, дождалась, что во всей Опере погасили свет. Что теперь? Позвать кого-нибудь на помощь, зайти в кабинет и взять свечку, или просто выбраться на ощупь? Представив себе последнюю картинку, баронесса с трудом подавила истерическое хихиканье – да, уж лучше второй вариант.

Она уже достала ключ, когда ощутила рядом чье-то присутствие. Ну, слава богу, с облегчением подумала русская, и уже собралась окликнуть человека, но что-то её остановило, странное ощущение, инстинкт, обычно подавляемый так называемой цивилизованностью. Вместо этого она прижалась к стене, затаив дыхание, и пытаясь унять стук сердца, который, казалось, было слышно даже не улице. Таинственный некто, судя по всему, стоял совсем недалеко, и шумно сопел. Да, именно так – словно он только что трижды оббежал вокруг оперы, или, как минимум, таскал на спине мешки с опилками. Легкое дуновение ветерка коснулось лица, и тонкий запах разлился в воздухе. Он не был неприятным, скорее – странным, почти неощутимым, и не будь все чувства патронессы обострены до предела, она бы ничего не заметила. Ей стало страшно. Хотелось закричать, и броситься бежать, но тот же инстинкт заставлял её стоять на месте, не двигаясь, потому что иначе… – она не хотела думать, что «иначе».

- Матушка! – крик и свет фонаря разорвали окружающий кошмар. – Елена Александровна, где вы?

Она услышала быстрые удаляющиеся шаги – кто бы ни скрывался в темноте, он явно не собирался являть себя миру. Мрак рассеялся, а вместе с ним – и страх. Хотя одного фонаря для огромного пространства было маловато, но его хватило, чтобы разглядеть высокую фигуру кучера Василия. Да и вряд ли кто-то еще в опере стал бы орать по-русски.

- Василий! – она перегнулась через перила. – Ну, у тебя и голосина! В самый раз в хоре петь. Ты что тут забыл?

- Дык, того, - замялся кучер. – Я ж вас ждал-ждал, а тут все ушли, да и свет погас. А вас все нет. Я и подумал, нечистые дела творятся в этом театре, лучше пойти посмотреть. А ну как этот призрак где-то рядом бродит?

- Ладно, - улыбнулась Елена. – Подымись-ка сюда.

Слуга быстро взбежал по лестнице.

- Посвети…

Благина направилась в сторону, в которую удалился таинственный человек. Широкий пустой коридор. С обеих сторон – двери, обе закрыты, и если бы хоть одну из них открывали-закрывали, это бы она услышала. А вот шагов, которые должны бы предшествовать появлению таинственного обитателя теней, она точно не слышала – словно он просто оказался рядом, материализовавшись из пустоты.

Елена Александровна остановилась, закрыла глаза, и попыталась воспроизвести в памяти то, что только что произошло. Крик Василия – и неизвестный сразу же уходит, она слышит, как он слегка шаркает при ходьбе, очень четко, раз, два, три, четыре, пять, шесть – тишина. Звук не затихал постепенно, удаляясь, он просто оборвался на ровном месте. И тот, кто был в коридоре – исчез. Просочился сквозь стену? Она задумчиво окинула взглядом свое отражение в огромном зеркале, вмурованном в стену. Двери могут быть разными…

За спиной нетерпеливо переминался с ноги на ногу Василий. Надо ехать на прием, её ведь ждут.

  * * *

Отредактировано Эсме (2005-12-07 22:13:58)

Мяу! А вот плащом он ее вроде не накрывал...

Давайте скорее про Благину! *fi*  *fi*  *fi*
Что там дальше?