* * *
- Голубушка, - печально позвала Пелагея Ивановна, домоправительница. – Не ехали б вы в эту Оперу проклятущую. Как бы не случилось чего.
Елена удивленно посмотрела на служанку.
- Что с вами, Пелагея Ивановна? Я занимаюсь театром уже больше года, и вы никогда ничего мне не говорили. …Что-то случилось?
- На сердце неспокойно, - вздохнула та. – Да и нехорошее что-то в этом вашем тиятре творится. Говорят, нечистая сила у вас там завелась.
Тут уж баронесса рассмеялась.
- Да нет у нас никакой нечистой силы!
- А другое говорят, - упорно стояла на своем домоправительница. – Вон, и людей у вас там убивают… Ну, зачем вам эта Опера нужна? Возвращались бы вы домой, к родным...
- Не могу, милая, - тихо сказала Елена. – Пока – не могу.
… Значит, уже поползли слухи, что в Опера Популер нечисто. Слова «Призрак Оперы» еще не прозвучали, однако, как подсказывало чутье, их стоило ожидать весьма скоро.
…Она вошла в свой кабинет в театре, уселась за стол и принялась разбирать бумаги. Но попытка спрятаться в привычной работе провалилась – мысленно мадам патронесса постоянно возвращалась к одному и тому же. В конце концов, она сдалась, отодвинула бумаги в сторону и достала из потайного ящичка связку записок таинственного «П.О.», кем бы он ни был.
Итак, имеется некто, рассылающий записки с изящными угрозами и подписанные «П.О.». Записки эти копируют манеру изъясняться настоящего Призрака Оперы и упорно подделываются под его почерк. Вывод – кто-то хочет создать впечатление, что Призрак вернулся.
Зачем? Сорвать премьеру? Отомстить? Похоже на правду, особенно если допустить, что несчастные случаи в театре – тоже этого «П.О.» рук дело. Однако, это возможно, если автором записок выступает действительно тот самый Призрак, а она уже убедилась, что письма – поддельные.… Или, внезапно подумала баронесса, может, следует взглянуть на это с другой стороны?
Каковы результаты появления записок? Город гудит от слухов, начиная со дна и оканчивая самым что ни на есть высшим светом. К чему это может привести? Зрители не пойдут в Оперу? Правильно, не пойдут. Побегут наперегонки. Реклама премьере обеспечена такая, какую не получишь ни за какие деньги.
Как интересно…
А кто мог написать записки? На первый взгляд, кажется, что кто угодно, но если поразмыслить – тут полно ограничений и условий.
Во-первых, это кто-то из «своих» – на конвертах, в которых поступали письма от «П.О.», не было никаких почтовых отметок, значит, по почте их не доставляли. И с посыльным тоже – она проверила это сразу же. Злополучные розы, которыми напугали Карлотту, были заказаны и доставлены без всяких записок. Посыльный это помнил точно и понятия не имел, откуда она взялась. Кажется, он останавливался, спрашивал дорогу к гримерке примадонны, его кто-то окликал, да и сам букет был настолько велик, что он почти ничего за ним не видел. Так что возможности вложить конвертик в букет были у кого угодно в театре. Что же касается остальных писем… Елена Александровна не пожалела некоторой суммы денег и удостоверилась – никто не доставлял в театр писем в белых конвертах из дорогой бумаги без обратного адреса, а уж такую приметную печать точно бы запомнили. Карлотта нашла записку прямо в своей запертой гримуборной, да и сама патронесса не имела привычки оставлять двери кабинета нараспашку. Значит, это кто-то из работников театра, имеющий, к тому же, запасные ключи от многих помещений – взлом бы заметили. Сюда же укладываются и слова мадам Жири о пропадающих у девочек вещах, и заявление примадонны о пропаже ее ридикюля. Запасные ключи имелись, в частности, у Андрэ с Фирменом и у самой Елены, но вытащить их ненадолго и изготовить дубликат несложно. Теоретически, это может быть любой работник театра.
Но!
Во-вторых, "П.О." грамотный человек. Несмотря на то, что почерк – подделан, автор должен писать очень уверенно. И не только писать – скопирована еще и манера выражаться, стиль, а это нужно чувствовать. Работники, умеющие в лучшем случае написать несколько корявых слов да поставить подпись, отпадают. Это не говоря уж о том, что столь учтивая речь, как в записках, для простого люда, вставляющего одно цензурное слово через три нецензурных, невозможна. Конечно, может быть, что среди сменщиков декораций, плотников, столяров и уборщиков трудится новый непризнанный гений с потрясающим литературным талантом, но это вряд ли. Балерины и хористки тоже отпадают – по той же причине. Таким образом, некто «П.О.» – человек достаточно образованный. И не из низов.
В-третьих, для копирования нужен оригинал. Причем, не один – чтобы хорошо изучить и почерк, и стиль. У кого были старые записки Призрака? Мадам Жири, разумеется, директора, Карлотта, виконт де Шаньи…
Некто из театральных работников. Хорошо образованный, уверенно пишущий. Имеющий доступ к запасным ключам, причем, судя по всему, также обладающий правом ходить где угодно (постороннего сразу же заметили бы, если бы он забрел на чужую территорию). Имеющий доступ к старым запискам Призрака Оперы. Таких, на самом деле, не так уж и много.
Ну, очень интересно.
Далее, помимо записок, имеются два несчастных случая: падение мешка на сцену во время репетиции Карлотты и смерть Поля, работника. Разберемся по порядку.
Мешок. Последствия – одна истерика. Хотя, учитывая, что эта истерика была исполнена самой синьорой Гуатичелли, количество вчистую проиграло качеству …
Стоп. Елена потерла виски. Почему постоянно всплывает персона примадонны? Падение мешка. Записки: переписки с загадочным «П.О.» удостоились только сама патронесса - Карлотта Гуатичелли. Сначала в отстроенный театр вернулись те, кто попроще, и все проходило тихо и спокойно (во всяком случае, насколько эти понятия применимы к Опере). А вот с возвращением Карлотты и началось веселье.
Так что же, «П.О.» – Карлотта?
Что за бред!!!
Тогда примадонна – главная мишень? Больше похоже на правду.
Какова цель? Например, выжить синьору Гуатичелли из театра. Недоброжелателей у итальянки – хоть пруд пруди. Однако неизвестный выбрал на редкость глупый метод. Запугать приму не удастся – не тот характер. Несмотря на периодические торжественные сборы вещей и «уходы» из театра, черта с два бы Карлотта Гуатичелли ушла. Даже на один-единственный вечер. Где гарантия, что рядом не окажется еще одной хористки с приятным голоском, которая с радостью ухватится за свой золой шанс? Дублерши у Карлотты по-прежнему нет, но это всего лишь означает, что никто, кроме нее, не репетирует те или иные партии официально, а вот выучить их наизусть – не проблема. И если прима опять закусит удила и гордо самоустранится в вечер какого-нибудь важного представления, обольщаться не стоит. Можно держать пари, что на освободившееся место сразу же запрыгнут перспективные вокалистки, которые совершенно случайно будут знать все партии.
Так что если Карлотта и покинет театр, то лишь удостоверившись, что там никогда и ничего не будут ставить.
И даже если удастся напугать примадонну, она с удвоенной энергией примется отстаивать свое положение ведущего сопрано и доказывать, что она, Карлотта Гуатичелли – единственная, и никакой bastardo не помешает ей блистать на сцене.
…Действительно, в последнее время она даже перестала опаздывать на репетиции и завершать их преждевременно по причине «нервного расстройства»…
Какой замечательный воспитательный метод!
Кроме того, Карлотта – невероятно темпераментная дама, и, опять же, можно держать пари, что весь театр знает, что кто-то посмел ей угрожать. А еще – вхожа в высший свет… «Призрак ведь может вернуться…» – не далее, как вчера, Елена Благина своими ушами слышала это на приеме.
Получается, что записки с угрозами на самом деле привели к тому, что премьере обеспечена потрясающая реклама.
Остаются несчастные случаи. Падение мешка и в самом деле могло быть частью плана по «обработке» Карлотты. Или глупой шуткой. Или угрозой, имеющей целью немного привести капризную певицу в чувство. Или…
А вот со смертью работника так просто не разберешься.
Вежливый стук в двери прервал размышления баронессы.
- Мадам Благина, – вежливо позвал секретарь. – К вам посетитель... – он замялся.
- В чем дело? – не поняла баронесса.
- Он… как бы это сказать… немного неподходяще одет, это один из механиков сцены… и я сомневаюсь...
- Сомневаться буду я, - решила Елена. – Зови.
Вошедший и в самом деле выглядел типичным работягой. Присаживаться хозяйка кабинета приглашать его не стала, а спокойно спросила:
- У вас ко мне дело, Шарль? – запомнить всех работников по именам было сложно, однако она с этим справилась.
- Да, - ответил тот. – Это из-за Поля.…Тут говорят, что он напился, и свалился с мостков. Только не могло такого быть!
- Откуда такая уверенность?
- Да не пил он! Вообще не пил! Мы с Полем с одной улицы, вместе росли, я его знаю, как облупленного. То есть, знал… Нельзя ему пить было – доктора запретили. Какое-то мудреное слово назвали… В общем, ни капли он в рот не брал, даже обидно становилось за него. И упасть из-за неосторожности он тоже не мог – он все эти ходы-выходы наизусть знал, в полной темноте с завязанными глазами бы прошел.
- И что?
- А то, что он мне недавно говорил, шалит кто-то наверху! Еще когда на мадам приму свалился мешок, и мы с ним вдвоем проверяли. Так вот, многие крепления были ослаблены! А мы их сами делали и смотрели, чтобы все было как надо. Поль говорил, что несколько раз видел наверху кого-то чужого.
- То есть? – вскинулась баронесса. – Что вы имеете в виду? Чужой? Не из ваших?
- Наверху мало кто бывает, да и мы все друг друга знаем, мадам! Поль говорил, что пытался догнать его, звал, но тот даже не оглянулся и пропал у него на глазах! Как призрак!
Все. Слово произнесено. И что, это действительно дух убиенного Призрака Оперы, блуждающий по театру?
- Вы считаете, это был Призрак?
- Нет, мадам, - покачал головой Шарль. - Нет. Поль говорил, что понял, как тот исчезает, и в следующий раз попытается его перехватить. Не успел. Свалился с верхов.
Вообщем, когда речь идет о ЧКА, я забываю, что я библиотекарь, что люблю книги и отношусь к ним очень бережно и т.д. И понимаю, что костер из книг в данном случае - просто восхитительная идея. И оцените мое милосердие: я даже не претеддую на то, чтобы сжечь на этом костре автора. А это для меня верх терпимости.
Оно попервам за душу берет, не спорю. Кстати, у Брилевой в "По ту сторону рассвета" имхо неплохо соединены оригинальный Сильмариллион и ЧКА и даже дано разумное обдъяснение ее существования, не разрушающее канон.
