Виктор Сегре был хорошим сыщиком. Склонный к полноте, он, тем не менее, двигался едва ли не грациозно, почти бесшумно, легко сходился с людьми, умел потолковать о черносмородиновом джеме с чопорной старушкой, обсудить скачки с седоусым бригадным генералом, рассмешить ревущего малыша. Он обладал поистине неисчерпаемым запасом благодушия и безграничным терпением. При том в Сюрте Сегре слыл деспотом и тираном, не терпящим глупцов и лизоблюдов. А кроме того Сегре был упрям. Видимо, именно это служило причиной тому, что полицейский был холост. А вовсе не его фанатичная преданность работе и где-то даже наивное желание искоренить зло если не во всем мире, то в Париже - уж точно.
«Дело Призрака Оперы» обещало стать если не самым громким, то самым «театральным» в карьере Сегре. Оно даже рисковало затмить собой «Дело о поджоге», которое Сегре расследовал девять лет назад. Тоже театральное, надо заметить. Театры, они хорошо горят, в них множество декораций, деревянных перегородок, эти газовые трубы, и, конечно, бездельники-пожарные, чья задача в первую очередь не тушить пожар, а предупреждать его.
Да, размышлял Сегре, расположившись удобно за своим широким столом, заваленным бумагами, вещественными доказательствами, газетными вырезками, научными трактатами по ядам, френологии и прочими подсобными средствами, да, театр на улице Ле Пелетье горел хорошо. Выгорел до тла. Ему славно помогли загореться, хотя злоумышленников не нашли. Да и не искали, если на то пошло. Упрямство Сегре натолкнулось на чиновничье упрямство, и бюрократия победила. Кто-то влиятельный и могущественный не захотел, чтобы истинный виновник поджога был найден. И Сегре отступил. Но не забыл.
Пожар в Опера Популер заставил Сегре взять из архива папку с "Делом о поджоге". Две версии были наиболее очевидны. Ле Пелетье подожгли злоумышленники, которые, очевидно, видели в театре своего конкурента. Опера Популер подожгли либо те же злоумышленники, опять по причине устранения конкурента, либо уже другие, но скопировав злодеяние с Ле Пелетье. Операция в Опера Популер была спланирована более тщательно, нежели поджог девятилетней давности, что говорило о том, что преступник принял во внимание прошлые ошибки. Кроме того технический прогресс давал простор воображению... эти газовые трубы - такая опасная штука... малейшая неисправность в любом из узлов - и все, пожар. Подозреваемых у Сегре было целых два. Призрак Оперы, безумец, сбросивший на партер люстру, мог возжаждать еще более сильного эффекта и сжечь театр, в котором, судя по слухам и противоречивой информации, предоставленной соглядатаями, жил. Однако это шло в разрез с тем, что Сегре удалось узнать о Призраке. Он искренне, даже, возможно, фанатично, любил театр, мог ли он желать уничтожить его? Был и второй подозреваемый - некто неизвестный. Тогда эскапада Призрака во время премьеры "Дон Жуана" и пожар в театре перестают казаться подозрительным совпадением и становятся звеньями одной цепи, а именно тщательно подготовленной операцией. Некто знал о планах по поимке Призрака. Более того, он был если не лично знаком с самим Призраком, то по крайней мере, хорошо знал его характер и мог просчитать, что Призрак выкинет какой-нибудь фортель. Вот под этот фортель, оказавшийся ни много ни мало стремительным полетом люстры, и спланировал некто пожар... Обывателям же совершенно очевидно было бы еще одно преступление, совершенное Призраком Оперы.
Сегре потер переносицу, огладил пышные усы. Некто, орудовавший в Опера Популер, был не просто прохожим, это очевидно. Кто-то из своих. Кто-то, носящий чужую личину, скрывая под ней истинное обличие мерзавца. Был ли он как-то связан с делом Ле Пелетье? Чего он хотел, устраивая пожар? Ненавидел ли он театр или же просто выполнял работу, за которую хорошо заплатили? И, наконец, коронный вопрос, он ли убивает в Опера Популер?
- Моя пройти немедленно! - раздался громкий хорошо поставленный голос за дверью, которая тут же распахнулась и сильно ударила по стене. На пороге стояла Карлотта Гуатичелли собственной персоной, в умопомрачительном платье, яркая заморская птица, ослепляющая рыжими локонами, бриллиантами и перьями на шляпке. Секунд пять Карлотта наслаждалась произведенным эффектом. За ее спиной маячили любопытные подчиненные Сегре, однако, опасаясь приближаться к приме ближе, чем на десять шагов, мало ли, что она еще выкинет. В Сюрте Карлотта влетела ураганом, готовым смести все на своем пути, не вняла робким предложениям хотя бы доложить о ее визите инспектору и решительно, словно Сюрте ей дом родной, направила свои стопы прямиком в кабинет Сегре.
Сегре медленно и неловко, от удивления утратив подвижность и грацию, поднялся из-за стола, гадая, зачем к нему явилась эта женщина. Уж не петь ли она собралась, в ужасе подумал он и тут же мысленно посмеялся над столь нелепым предположением.
- Рад, сударыня, - сказал он. - Чем обязан?
- Меня хотеть убить! - безапелляционно заявила Карлотта, усаживаясь на стул. Сегре перевел взгляд c качнувшегося зеленого пера на ее маленькой шляпке на подчиненных, которых тут же как ветром сдуло, сам закрыл за примой дверь, вернулся к столу и опустился в свое кресло.
- Вам известно, кто именно?
- Ах, ну конечно же, это imbroglione, проходимец! Наглец!
- О да. И все же...
Карлотта не дала Сегре закончить мысль.
- Я слабая женщина, у меня нет защитника, меня все обижать, все не любить. Все хотеть мне зла! И особенно он! Пффф! Призрак! Но я простить его давно. Он теперь не мешать мне, он теперь хотеть... как сказать... хотеть мадам Благина... он хотеть ее donneare*, понимаете?
- Честно говоря, не очень, - признался Сегре. - Что он хочет от мадам баронессы? Он хочет причинить ей вред?
Карлотта позволила себе лукавую улыбку.
- О нет, сеньор инспектор. Он хотеть с ней andare, гулять.
- Что вы говорите! - искренне удивился Сегре. - Простите, откуда вам это известно, сударыня?
- О, это все в театре знать! Все говорить. Слуги, танцоры, все!
Сегре почувствовал, что теряет нить разговора. Призрак имеет некие виды на баронессу?! Быть того не может. И потом, разве Призрак не покинул театр сразу после пожара? Или он вернулся? Или это уже другой Призрак?
- Этого не может быть, - повторил он вслух.
- Си, э веро! Слуг не проведешь.
- Вы узнали это от слуг?
- Си. Да.
- А вы, сударыня, вы видели Призрака?
- Нет, синьор. Я не видеть его в этот раз. Если я его видеть, я иметь с ним очень серьезный разговор. Я думать даже, я его немного trucidare, немного зверски убивать. За Вальдо...
Вальдо, надо полагать, Пьянджи, подумал Сегре. Карлотта Гуатичелли достала из сумочки маленький платочек и вдруг отшвырнула его от себя, скочила на ноги и потеряла дар речи. Она только открывала и закрывала рот, указывая на комочек кружев, валяющихся на полу. Сегре сдвинул брови и пошевелил усами, как всегда делал, когда суть происходящего ускользала от его понимания.
- Опять, опять, - всхлипнула Карлотта, когда к ней вернулся голос. Она упала на стул и залилась слезами.
Подняв с пола платок и положив его на стол, Сегре налил Карлотте стакан воды, который та выпила, поминутно всхлипывая. И поведала комиссару - на чудовищной смеси французского и итальянского, потому что от волнения растеряла все свои познания в иностранных языках - о том, что недавно рассказывала Благиной. О вещах Вальдо, который начала находить у себя, о таинственных записках, об угрозах. Платок Вальдо невероятным образом оказался в сумочке Карлотты и послужил причиной ее слез.
Сегре слушал внимательно, не перебивал, даже если не вполне понимал какое-то слово. Общий смысл был ему ясен. Он перебрал письма, которые отдала ему Карлотта. задумчиво пригладил усы. Синьора Гуадичелли, судя по всему, отличалась весьма крепкими нервами, если продолжала петь после всего произошедшего.
- Синьора Благина сказать, вы мне помогать. Это так? - спросила Карлотта, нарушая паузу, возникшую в разговоре.
- Да, сударыня, - просто ответил Сегре. И ободряюще улыбнулся Карлотте. Прима тоже улыбнулась в ответ. Инспектор ей нравился. Он был представительным мужчиной, крупным, совсем как Вальдо, несомненно, сильным. И решительным. И смелым. И у нее так давно никого не было...
Сегре с удивлением следил за метаморфозой, произошедшей с Карлоттой за какие-то считанные секунды. Она расправила плечи, приподняла подбородок и как-то особенно посмотрела на него, со значением.
- Скажите, вы любить оперу? - спросила она.
________________
*Ухаживать за женщиной (ит.)
Отредактировано Елена (2006-06-29 16:11:46)