Мартиан, статью не надо скачиватью
Ее надо открыть и прочитать - они висит на сайте.
Ссылка, к-рая дана, дана на тему в соседнем подразделе, где уже есть ссылка на стаью в он-лайне.

Спокойствие, только спокойствие.
Кусочек продолжения уже есть, он ждет, когда его вычитают для выкладывания.

Уффф, народ, как же долго меня тут не было...

Зачем ходят в Оперу?

Послушать музыку и пение? Ну да, скажет зритель, в основном, за этим. И все? Нет, конечно. Еще в Оперу ходят покрасоваться новыми нарядами и украшениями,  посплетничать в антракте (а то и непосредственно во время представления), завести новые знакомства, полезные или просто приятные. Иными словами, в Оперу ходят не только и не столько ради приобщения к очередному музыкальному шедевру, ибо проза жизни раз за разом берет верх.

Впрочем, все вышесказанное ни в коей мере не относилось к мсье Вито, завсегдатаю всех премьер сезона. Он приходил в театр, занимал свое излюбленное место, доставал большой блокнот и карандаш, и, нацепив на лицо дежурную кисло-презрительную гримасу, готовился к просмотру-прослушиванию пьесы. Уж таков он был, мсье Эммануэль Вито по прозвищу «Мясник с Монмартра», самый знаменитый критик Парижа. Его рецензии, неизменно появляющиеся на следующий день после любой мало-мальски заметной постановки, стоили немало седых волос композиторам и режиссерам, и солидных прибылей владельцам аптек, торгующим успокоительными каплями. Ибо никто в столице не умел столь виртуозно похоронить любую, на первый взгляд, безусловно успешную постановку. Причины же, заставляющие месье Мясника написать положительную или отрицательную рецензию, часто весьма далеки были от объективных достоинств пьесы: в дело вмешивались не только личные отношения рецензента к авторам и исполнителям, но и столь важные обстоятельства, как фаза луны, разлитие желчи или несварение желудка.

«…Итак, «Женитьба дю Люсона», господа. Что можно сказать об этой постановке? И стоит ли говорить? Признаться, никогда не любил этих так называемых модных веяний в музыке. Тем не менее, от автора «Одиссея на Итаке», занятной, хотя и далеко не безукоризненной вещицы, хотелось бы ожидать чего-то более пристойного. Увы, моим надеждам не суждено было оправдаться, господа! Это не «Севильский цирюльник», господа, это всего-навсего любительская буффонада, которую не спасет даже несравненная Ла Карлотта.

Единственное достоинство сей, с позволения сказать, комедии – название. Лишь его сумели не испортить, а ведь с авторов сталось бы озаглавить свое произведение каким-нибудь новомодным каламбуром. 

Любезному автору следовало бы продолжать заниматься тем, чем он, скорее всего, занимался ранее, а именно сочинять песенки для дешевых ярмарочных представлений. Ради Бога, не лезьте в Оперу, это не ваше место!..»
В таком духе были выдержаны и прочие три четверти статьи. Елена Александровна бросила газету на стол.

- Вот сволочь! – процедила она сквозь зубы по-русски.
Любимые директора, как и следовало ожидать, этого не поняли, однако по интонации догадались, что настроение у мадам патронессы далеко не праздничное.

- Мадам, - обратился к ней Фирмен, - прошу вас, не расстраивайтесь. Вы же видели сами, публика рукоплескала стоя, на сегодняшнее представление полный аншлаг, а все остальные рецензии исключительно восторженные.

- Да, - вздохнула русская, - я знаю. Увы, этот, - она бросила взгляд на статью, - господин Мясник с Монмартра обладает редкостным даром портить настроение.

Она грустно улыбнулась, аккуратно свернула газету и опустила ее в корзину для бумаг. 

- Не смею больше вас задерживать, господа партнеры.
Андрэ с Фирменом намек поняли и откланялись.

Благина встала, подошла к зеркалу, задумчиво изучила свое отражение, поправила волосы. Пожалуй, подумала она, дела в Опере идут неплохо. Вторая постановка сезона явно обещает быть успешной, и ручейки прибыли постепенно превращаются  в полноводные реки. Кажется, ее финансовые вложения постепенно начинают возвращаться – в самый раз порадоваться своей прозорливости.

И все было бы замечательно, если бы только не разгуливающие по Опера Популер два Призрака, от которых понятия не имеешь, чего ожидать.
Хотя… в кои-то веки не требуется ее постоянное присутствие в театре, можно было бы этим воспользоваться. Например, съездить на прогулку в парк.
В самом деле, что может случиться за эти несколько часов?

***

…Шарль как обычно проверил крепления противовесов и прошел по мосткам. Перегнулся через перила, окидывая взглядом пространство: огромный зрительный зал простирался внизу, через некоторое время его заполнят дамы в вечерних туалетах и мужчины во фраках.

..А ведь половина волшебства, зовущего их в театр, находится в его, Шарля, руках: вот эти с виду неповоротливые рычаги, лебедки, малоэстетичые мешки с песком, обратная сторона восхитительного действа на сцене. Пожалуй, усмехнулся про себя рабочий, тут и возгордиться недолго.     

Странное ощущение взгляда в спину заставило его замереть на месте. Стараясь не выдать себя, Шарль медленно повернулся и то ли увидел, то ли угадал высокую фигуру, стоявшую в отдалении.

В памяти мгновенно вспыли слова покойного друга Поля о чужом. Правда, самому Шарлю этот чужой на глаза не попадался… до сих пор.

- Эй, - окликнул он незнакомца.
Человек не ответил, развернулся и пошел прочь.
- Погоди!
Шарль побежал.
- Да постой же ты!
Его просьбу услышали. Незнакомец вдруг остановился и неторопливо повернулся к нему лицом.
- Что… как… это ты?

Ухмылка искривила губы противника. В следующее мгновение он шагнул вперед. Последним, что услышал в своей жизни Шарль, был каркающий смех убийцы.

Почему тремя???