* * *
На следующее утро после премьеры Благину поздравляли все, начиная с собственной горничной и оканчивая любимыми партнерами-директорами. Последние поджидали в засаде у дверей кабинета и, увидев патронессу, залились такими соловьиными трелями, словно получили тройную прибыль. Или действительно получили?
Она зашла в кабинет, взяла со стола привычную уже сломанную розу, пододвинула корзину для бумаг и аккуратно опустила цветок туда. Увы, «подарок» годился лишь на это. Будь роза целой - её можно было бы поставить в вазу и любоваться, а так - только выбросить.
Быстро посмотрев бумаги, Елена Александровна решила, что финансами можно заняться позже - выловив Андрэ и Фирмена. Посидеть втроем в кабинете за чашечкой чая с пирожными и приятной беседой… на бухгалтерскую тему. В том, что часть денег потихоньку оседает в карманах бывших магнатов металлолома, она не сомневалась, лишь бы эта часть не превышала разумных пределов.
Репетиция должна была вот-вот начаться, и патронесса подумала, что стоит почтить её своим присутствием: проверить, как чувствуют себя артисты после премьеры и последующего бурного празднования, и позаботиться, чтобы к вечеру они были в надлежащем состоянии.
…Сцену пока еще только готовили: работники бродили туда-сюда, передвигая и устанавливая декорации под чутким руководством главного режиссера, потом сверху спустили задник, и режиссер тут же разразился поистине шедевральной тирадой о том, каким олухом царя небесного следует быть, чтобы все на свете перепутать. Рабочие внимательно выслушали, пожали плечами, подняли декорацию наверх и спустили другую.
Режиссер уселся через два ряда от кресла Елены Александровны и, изобразив христианского мученика в Колизее, всем своим видом дал понять, что готов к началу репетиции. Мсье Рейер взмахнул дирижерской палочкой, но, видно, небесные покровители Опера Популер решили взять выходной.
Ужасный вопль, по мощности едва уступающий коронным трелям Ла Карлотты, раздался из-за кулис и едва не оглушил присутствующих. Баронесса побледнела, как полотно, вскочила со своего места и бросилась к сцене.
Небольшая кладовка за кулисами обычно использовалась как вместилище реквизита: туда убирали ненужное во время представления, там же держали кое-какие личные вещи. Но сейчас в ней появился новый «экспонат». Таинственным образом пропавший накануне секретарь Реми болтался в петле, на полу валялась табуретка, на тумбе белел листок бумаги.
…Полиция прибыла быстро, сняла повешенного, изучила записку, в которой Реми прощался с миром, и принялась допрашивать возможных свидетелей. Елену Благину допрашивал лично мсье Сегре, в её кабинете.
Допрос прошел быстро и четко - Сегре был профессионалом своего дела и обладал незаурядным чувством такта.
…Елена потерла виски и взяла обеими руками чашку чаю, пытаясь согреть руки - почему-то они начали зябнуть. Нервы, наверное, подумала она и подняла глаза на следователя, который устроился в кресле напротив, с такой же чашкой чая.
-Месье Сегре… Что это может быть?
Полицейский отпил чаю, и поставил чашку на подлокотник кресла.
-Все указывает на самоубийство, баронесса. Конечно, мы будем проводить дополнительные исследования…
-Вы говорили с Андрэ и Фирменом? - холодно осведомилась женщина.
Сегре кивнул.
-Я так и думала, - отстраненно произнесла русская. - Раньше я полагала, что истина - превыше всего, но теперь я очень хорошо понимаю, почему часто приходится искать компромисс.
-Вы заметили… - это был не вопрос.
-Да, Виктор, - Елена поднесла чашку к губами, но передумала, и отставила её прочь. - У меня есть глаза, чтобы видеть, и разум, чтобы делать выводы. Вчера Реми хотел со мною поговорить, но когда я пришла - его не было. Сегодня его находят повешенным. Я верю в совпадения, но это уж слишком нарочито. Кроме того, пока что я не видела самоубийц, которые сначала душат себя, а потом подтягивают в воздух. У Реми на шее - два следа от веревки!
Полицейский задумчиво рассматривал баронессу. Эта женщина поистине вызывала восхищение.
-Один след шел поперек шеи, - сказал он, - а второй - поднимался к ушам. Вначале его придушили, возможно, не до смерти, просто чтобы он потерял сознание и не сумел оказать сопротивление, а потом - повесили. И попытались инсценировать самоубийство.
Елена вспомнила осколки стекла и красное пятнышко на полу - похоже, сопротивление все же было оказано. А потом тот, незнакомец в темноте, так тяжело дышал, словно только что тяжело работал. Например, душил Реми (секретарь не был силачом, но за свою жизнь, без сомнения, боролся бы), а потом - волок его куда-то и вешал. Возможно, тогда она стояла в нескольких шагах от убийцы! Слава богу, что Василий появился так кстати! Её передернуло.
-…я говорил с Ришаром Фирменом и Жилем Андрэ, - продолжал тем временем Сегре. - Они прекрасно все понимают, но требуют, чтобы дело замяли, даже деньги предлагают! Обещают, что обратятся к моему начальству, как они уже это делали раньше…а чего желаете вы?
Патронесса встала, вышла из-за стола и остановилась перед следователем, который поднялся, отставив чашку в сторону.
-Я скажу вам, чего я НЕ желаю, - сказала она. - Я не желаю, чтобы это дело замяли. Но и не желаю, чтобы вокруг Опера Популер опять поднималась газетная шумиха. Это мешает нормально работать… Вы меня понимаете, мсье Сегре? Вы понимаете, Виктор?
Следователь встретил взгляд серых глаз русской аристократки и молча кивнул.
***
это класс! 
Раньше лучше было. 
