Глава 8.
Games Are at an End.
Резкая боль в шее, казалось, отдавалась в позвоночник и распространялась по всей спине, заставляя бесконечно ерзать на сиденье экипажа в поисках удобного положения. Он правил экипажем уже столько долгих часов по разбитой, неровной дороге, что все тело болело. Слава богу, эта женщина ездит медленно. Еще несколько ухабов, и он не сможет встать.
Норман Соммер, проезжая по дороге к огромному поместью Эме, вскользь подумал, заметила ли Кристина, что он следует за ней после того, как она свернула. Хотя он старался остаться невидимым, держась за деревьями на параллельной дороге, временами быть полностью незаметным было трудно. Что ж… даже если она обнаружила его, бедная девочка все равно не ведала о творящихся вокруг нее событиях. Для нее Норман Соммер оставался лишь безобидным кавалером лучшей подруги.
Эта чертова история так запуталась в последние недели. Если бы не внушительные деньги, обещанные Шонсом, он бы давным-давно убрался от греха подальше.
Норман, сын землевладельца, был немного знаком с семейством Эме еще с детства, часто встречаясь с его представителями на светских мероприятиях. Ему не нравились надменность и беспринципность Эдмона и Лорана, Шонса он почти совсем не знал, помня его всегда занятым своими делами. Поэтому его весьма заинтересовало, когда Шонс Эме встретил его одним вечером около Опера Популер после спектакля.
Шонс был в курсе того, что отец Нормана оказывал некоторое покровительство Опере, давая небольшие суммы денег, когда обстоятельства тому благоприятствовали. Он также знал, что для них настали трудные времена, когда они прогорели на дорогостоящем заграничном денежном вложении. Отведя Нормана в уединенное место, он намекнул, что ему требуется человек с прочными связями в Опере… тот, кто сможет обеспечить ему доступ на многие этажи, особенно в расположенные под землей катакомбы. Также ему были нужны сведения о внутренних делах театра.
Будучи заинтригован таким предложением, Норман ни о чем не спросил, но сразу сказал, что не имеет доступа в подобные места. Он был лишь одним из патронов. Шонс отмел это заявление и объяснил, что существуют другие пути проникнуть внутрь. В отличие от прочих молодых меценатов, Норман имел мало дела с женщинами, ограничиваясь флиртом с балеринами и хористками. Он появлялся на представлениях и уходил, приобретя репутацию благородного человека, которому можно доверять. Начни Норман серьезно ухаживать за кем-то, это неминуемо вызвало бы вопросы.
С помощью Шонса и некоторых друзей он начал осторожно и ненавязчиво сближаться с Мег Жири. Она была юной, одинокой и невероятно наивной, что чрезвычайно облегчало задачу завоевать ее доверие. Однако объектом настоящего интереса была ее мать, знавшая каждый уголок огромного здания Оперы. По мере сближения с ними обеими все легче и легче становилось добывать некоторые ключи, расспрашивать Мег, где находится то или это, узнавать о разных людях. Даже если мадам Жири еще не была полностью уверена в ухажере дочери, его безупречная репутация весьма помогала.

*П.п. Нет, вы понимаете, какой Шонс проныра?! Если бы Рауль в свое время догадался к мадам Жири подольститься, получил бы Призрака на блюдечке, еще до «Il Muto».*

Только несколько недель спустя Норман окончательно понял, в чем участвует. Ему было известно об убийстве Лорана Эме и сопровождавших его слухах, но он не придавал им значения. Виконт де Шаньи предложил полиции обыскать подвалы Оперы для обнаружения тела, когда они впервые допрашивали его. Один прохожий сообщил, что видел Лорана, идущего к Опере тем вечером. Несмотря на тот факт, что полиция ничего не нашла, Шонс подхватил эту нить и разматывал ее, изучая все детали, но не находя ничего. Поиск казались бесплодными.
Так было… пока в картине не появилась Кристина Дайе. И тогда все началось более-менее складываться в схему… включающую сведения от Мег Жири, мадам Жири, виконта, Софи, Шонса и письма, которые видел Норман, подписанные адресом весьма отдаленного места. Это было как головоломка, все части которой были собраны, если только тот, кто собирает, сумеет правильно сложить их вместе.
Зевнув так, что заболели мышцы, Норман в конце концов направил коней к поместью, неприятно удивившись, что кареты Шонса еще нет. Он послал ему письмо, подводя итоги событий, объясняя расположение дома и предлагая встретиться позже днем. Норман не знал точно, что происходит, но знал, что Шонс сегодня встречается с виконтом де Шаньи.
С тех пор, как в дело оказалась замешана Кристина, ситуация стала более напряженной. Это слегка тревожило его, он все больше хотел выйти из дела. Это больше не была увлекательная авантюра с исследованием оперных глубин. Теперь речь шла о человеческих жизнях, события принимали опасное направление. Он искренне надеялся, что ему не придется возвращаться к тому уединенному дому. Вокруг дома Кристины была очень странная, почти потусторонняя атмосфера.
Вздохнув, Норман постучал в дверь. Возможно, пока Шонса нет, он сможет поболтать с Софи и узнать еще какие-то подробности. Неплохо узнать, в чем заключается весь план. Постучав три раза, он прислушался и услышал, что резкий мужской голос велит ему войти.
Он медленно отворил дверь и с удивлением увидел комнату, полную глядящих на него людей. Софи сидела на диване со сложенными руками и выглядела очень взволнованной.
- Что… - произнес он, прежде чем дуло пистолета уткнулось ему в висок, больно ударив по голове. Слева внезапно возник Эдмон Эме, держа в руке очень знакомое письмо.
- Здравствуйте, месье Соммер, - сказал Эдмон, протягивая письмо. – Не хотите ли рассказать мне что-нибудь об этом?
Норман застыл на месте, соображая, что происходит.
- Нет? На вашем месте я был бы сговорчивым. – Нормана подтолкнули, и ему пришлось идти вперед, пистолет все так же упирался в голову. Он беспомощно посмотрел на Софи. Не зная, что делать, он принялся рассказывать, что мог… молясь, чтобы остаться в живых.
Пока мужчины были заняты допросом, Софи осторожно встала и выскользнула из комнаты, надеясь отыскать кучера, чтобы он отвез ее в город. Шонс, как она смутно помнила, собирался встретиться с виконтом де Шаньи. Она молилась, чтобы Эдмон забыл о ней и не преследовал теперь, когда у него появилась новая цель для приложения сил.

Филипп де Шаньи в молчаливом изумлении наблюдал, как его брат, словно безумный, мечется по комнате, собирая вещи. Комната находилась в полнейшем беспорядке, и граф уже гадал, не потерял ли Рауль и в самом деле рассудок.
- Что ты делаешь? – наконец осведомился он, поднимая с пола галстук. – Ты совсем потерял разум? – Рауль взглянул на него коротко и возбужденно, перед тем как вернуться к своему занятию.

*П.п. Мне не ясно, где прислуга? Почему это виконт сам чемоданы складывает? Он вам не какой-нибудь Призрак Оперы, чтобы все самому делать. Так скоро сам посуду мыть начнет и пуговицы пришивать Филиппу.*

- Я уезжаю из Парижа через несколько дней. Вообще-то нам всем лучше уехать, но прямо сейчас я уезжаю один. Помоги мне или уходи.

*П.п. Ну, будь за старшего, с семейкой Эме, значит, разберешься, Кристину увидишь, привет передавай, а если понадоблюсь, я в Австралии.*

- И почему ты уезжаешь из города? – Филипп, стоя в дверях, покачал головой. Весь последний год он смотрел, как его брат попадает то в одну беду, то в другую… и все время из-за проклятой девчонки Дайе. Он не понимал по-настоящему этих неприятностей, но из-за них Рауль несколько раз едва не погиб. После разрыва помолвки он надеялся, что младший брат обретет спокойствие… может быть даже с женщиной из своего класса. Но, очевидно, этого было не суждено.

*П.п. Фантастическая способность Кристины портить жизнь мужчинам, которым она недоступна. Сначала Эрик, теперь Рауль. Хорошо хоть Филипп в нее не влюбился ненароком, а то и ему бы жизнь медом не показалась.*

- Филипп… у меня действительно нет времени входить с тобой в подробности. Если я не уеду, то окажусь мертвым в течение нескольких дней. В интересах всех, чтобы наша семья оставалась полной.

*П.п. Ни фига себе, а Кристину защищать кто будет?! А Призрака больного?! Рауль, значит, свалит за границу, а любимую Крисю оставит на растерзание. Вот они, мужчины.*

Он быстро сложил еще несколько вещей в коробку и закрыл ее, потом отошел к шкафу и принялся вынимать оттуда ботинки.
- Если тебе что-то угрожает, мы всегда можем известить полицию. Ты не должен просто… убегать, Рауль. Возможно, если бы ты объяснил…
- Братец… - наконец поворачиваясь, отозвался тот. – Думаю, я буду мертв раньше, чем доберусь до полицейского участка. Проклятие… не удивлюсь, если полиция подкуплена. Я…
Его внезапно прервал слуга, заглянувший в комнату.
- Да? – одновременно спросили оба брата.
- Пришел месье Шонс Эме. Впустить его?
Рауль почувствовал, как сердце забилось быстрее, и задумался, стоит ли опять ввязываться в разговор со своим мучителем. Пожалуй, лучше будет покончить с этим быстрее.
- Впустите его. И проследите, чтобы рядом была охрана.

*П.п. Ну, Рауль вдарился в панику. Он даже Призрака так не боялся, видимо, на того можно было через Кристину воздействовать, а этих ребят ничем не возьмешь. Она бы их быстро шелковыми сделала.
Как представлю Рауля, судорожно складывающего рубашки и носки, не могу, такой смех разбирает*

Он проигнорировал пристальный взгляд Филиппа и спустился вниз по покрытой ковром лестнице ко входу в особняк. Шонс стоял в окружении охранников со странной улыбкой на губах.
- Чего вы хотите, Шонс? – спросил виконт, не пуская его дальше и не теряя времени на формальности.
- Мы оба знаем, чего я хочу, Рауль. Вопрос в том… достали ли вы это для меня?

*П.п. Ага, смотался к Призраку, узнал, где он тело зарыл, сходил ночью глухой выкопал и принес домой. Пошли, пошли, в погребе у меня лежит, там темно, прохладно, тебе понравится. И вообще, зовите меня теперь не Рауль, а Кровавый Джек, мне так больше нравится. А тело я лучше себе оставлю, даже два тела. Буду анатомию изучать. Пошли, Шонс, пошли.*

Рауль с отвращением посмотрел на него и пожелал, чтобы у него оказалось оружие.
- Нет. И в эти игры я больше не играю. Я выхожу из всего этого немедленно, со всей моей семьей.
Шонс сохранял спокойствие и говорил невозмутимо, хотя и приглушенным голосом.
- Значит, вы не нашли тело Лорана, я правильно понял? Что ж… смею высказать догадку, что оно где-то под зданием Оперы… или, по крайней мере, находилось там… - В этот момент он вынул из кармана пистолет. Он был обильно покрыт ржавчиной, словно какое-то время находился в воде. Стоявшие поблизости охранники немедленно подняли винтовки, целясь в месье Эме, а Рауль инстинктивно вытянул руку в защитном жесте.
- Успокойтесь, - быстро проговорил Шонс, кладя оружие на стол и поднимая руки. – Из него уже нельзя стрелять. – Охранники медленно опустили ружья, продолжая не спускать с него глаз.
- Ради бога, что это? – спросил Рауль, уставясь на миниатюрное оружие. Он слабо различал две буквы инициалов, затейливо выгравированные на потускневшем металле: Л.Э.
- Это пистолет Лорана… Найден в подвалах Оперы. Видимо, полиция не заметила его, когда они проводили там обыск. Выглядит так, будто из него стреляли по меньшей мере дважды.
- К чему мне интересоваться вашими находками? – сказал Рауль, чувствуя, что на него накатывает ужас. – Я все равно не имею представления, где тело.
- Да… и, полагаю, Кристина тоже не знает. Вам стоило спросить ее, когда она приезжала к вам в гости. Она казалась весьма расстроенной, когда уходила. – Он понимающе улыбнулся. Рауль смотрел в сторону со все взрастающей тревогой, понимая, что Шонсу известно пугающе много.
- Видите ли, месье, - сказал Шонс почти шепотом, - я, возможно, не самый общительный человек… но когда я берусь делать выводы… я делаю это хорошо. – Он помолчал. – Кристина одно время выступала в Опере. Ее нынешний муж, по те скудным сведениям, которыми я владею, тоже имел дела в Опере. Его имя Эрик. Сознаюсь, у меня нет информации о нем, но я продолжаю искать.
Рауль побледнел.
- Как вы?.. – Он попытался взять себя в руки. – Итак, вы знакомы с основными деталями из жизни Кристины. Это ничего не доказывает.
- Нет… Но я нахожу странным, что эта пара живет в таком уединении. Я нахожу странным, что Лоран исчез в ту ночь, когда была разорвана ваша помолвка. И меня интересует тот факт, что все следы в этой истории ведут в здание Оперы. Вы послали Лорана за ней, Рауль? Это так? Она ушла со своим любовником, а вы захотели проследить за ней? И, возможно, дело обернулось плохо?
Рауль ударил кулаком по столу, заставив нескольких охранников машинально снова поднять ружья.
- Я отдам вам под арест, если вы приблизитесь к ней. Вы блефуете! Вы не знаете даже, где она живет.
- О… к концу дня я буду прекрасно знать, где она живет. А теперь… послушайте меня. Это мне действительно не интересно. Поиграть в сыщика было занятно, но мне нужны только мои деньги. Или вы узнаете, где оно, или я займусь этим сам. – Шонс расслабился и вытащил сигару, игнорируя злой взгляд Рауля.
- Хорошо, месье. Я найду это тело! Но мне понадобится чертово время! Вы и впрямь… отвратительный тип.
Подбородок Шонса напрягся.
- Возможно. Но я все-таки могу соображать. – Его лицо стало серьезным. – Я буду ждать письма, Рауль. Если я не услышу вскоре ничего от вас, я отправлюсь туда. И Эдмон может захотеть присоединиться ко мне.
Шонс вышел, громко хлопнув дверью поместья. Его сильно утомила эта игра, он спрашивал себя, где же Норман. Виконт дал ему некоторую полезную информацию. Он почувствует себя лучше, когда узнает, где точно находится этот дом.
Идя прочь, он вдруг увидел зрелище, заставившее его удивленно раскрыть глаза. Откуда ни возьмись, появилась Софи, вылезла из карты и пошла к дому настолько быстро, насколько позволяли пышные юбки. Лицо было искажено паникой.
- Ради всего святого, что вы здесь делаете? Я сказал, что мы встретимся позже.
Она покачала головой и старалась выровнять дыхание.
- Норман… - проговорила она. – Эдмон добрался до Нормана. Они… они собираются в дом к той женщине, Кристине.
Рот Шонса приоткрылся, он чуть отступил.
- Проклятье! Чертов ублюдок! Они убьют его! – воскликнул он. – А этот человек, наверно, единственный, кто знает, где находится чертово тело Лорана! – Он пробежал пальцами по волосам и принялся расхаживать назад и вперед.
- Что вы собираетесь делать? – тревожно спросила Софи. - Они хотят отправиться туда сегодня вечером. Возможно, они уже уехали, Шонс!
Он остановился и постарался взять себя в руки.
- Я обращусь в полицию, чтобы их остановили… заплачу, если потребуется.
- Как вы объясните им, куда ехать? Мы ведь не знаем, где это место!
- Нет, - ответил он, поворачиваясь взглянуть на поместье де Шаньи. – Но есть кое-кто, кто знает. И, полагаю, он охотно поможет нам.

*П.п. Опять у Эрика дома будет шляться толпа посторонних людей. А он так мечтал о покое. Не-ет, покой нам только снится. Ща гости приедут. Некоторые в форме и с ружьями. Хм, удавка против ружья… кто на что ставит?*

Он секунду подумал.
- Знаете, Софи… если все пройдет удачно, это будет нам только на руку.

Солнце медленно клонилось к закату за деревьями, на двор падала густая тень. Где-то малиновка пела последнюю на сегодня песенку, сверчки начинали трещать. Легкий ветерок шевелил траву, по земле словно гуляли зеленые волны. Но Кристина не замечала ничего этого, всю вторую половину дня и вечер вглядываясь в окно. С тех пор, как она проснулась утром, она не переставая смотрела вдаль.
Она услышала, как сзади подошел Эрик, но не обернулась, хотя его присутствие рядом немного успокаивало ее. Они мало разговаривали с тех пор, как она вернулась.
- Ты нашла для нас подходящее жилье, пока была в Париже? – спросил он через некоторое время, гадая, почему она сама не рассказывает об этом. Он ожидал, что это будет первое, что он услышит от нее по возвращении.
Кристина взглянула на него, обхватив себя руками, словно ей было холодно.
- Нет… я думаю, сейчас не самое лучшее время, чтобы вернуться в город. 
- Что? Почему ты так решила?
Она опустила глаза.
- Это сложно объяснить, но я предпочла бы пока просто остаться здесь. Тебе с каждым днем становится лучше, и я уверена, с нами все будет хорошо.
Эта внезапная перемена решения озадачила Эрика не меньше, чем странное возвращение Кристины накануне.   

*П.п. Да, какие женщины непостоянные. Эрик только морально собрался переезжать, а она раз – я не хочу! О, где ты, мой уютный подвал, в котором все было так понятно!*

Она о чем-то умалчивала, но Эрик пока оставил все, как есть. Кристина, стоявшая у окна, со своими каштановыми локонами, обрамлявшими лицо, с карими глазами, была прекрасна, как никогда. Среди всех трудностей Эрик иногда забывал, какая драгоценность ему досталась. Он обнял ее тонкую талию, и Кристина прильнула к нему, хотя по-прежнему смотрела в окно на заходящее солнце.

*П.п. Не пойму, чего она увидеть-то хочет? Волшебника в голубом вертолете, или НЛО? Или просто решает, пора уже мыть окно или можно подождать?*

Вскоре она повернулась и поцеловала мужа, заглядывая ему в глаза и взяв за лицо.
- Эрик? – нерешительно произнесла она с непонятным выражением.
- Да? – отозвался он, осторожно целуя ее бархатистую щеку.
- Лассо. Где оно?
Он резко отстранился и выпрямился.
- Зачем тебе знать? – Когда они только приехали сюда, он тщательно спрятал смертоносное оружие… не желая, чтобы оно напомнило ей о трагических событиях прошлого.

*П.п. Зачем, зачем, хочу потренироваться. Буду на зайцев охотиться.*

- Я просто… о Господи. Наверно, я сошла с ума. Мне кажется, что кто-то следовал за мной и… и наблюдал. Возможно, я совсем сумасшедшая. – Она спрятала лицо в дрожащих руках, и Эрик привлек ее к себе.
- Успокойся, Кристина. Ты просто устала. Мне не стоило отпускать тебя в такой путь одну.
Он заставил ее лечь, а сам уселся рядом,  чувствуя, как знакомое изнеможение завладевает им снова. Кристина подвинулась ближе и закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением и стараясь забыть тревожные мысли, занимавшие ее разум. Эрик спрятал лицо в ее пышных локонах и был немного удивлен, когда она начала тихонько напевать. С тех самых пор, как он заболел, она забросила музыку, к его большому разочарованию. Скоро ее мурлыкание превратилось в песню, и он узнал арию из «Ганнибала»… ту, что она пела, впервые оказавшись на сцене как певица.

Think of me, think of me fondly, when we’ve said goodbye
Remember me once in a while – please, promise me, you’ll try.
When you find that one again you long to take your heart and can be free,
If you ever find a moment spare a thought for me…

На минуту она растворилась в музыке. Она стояла на цене и ждала похвалы от своего Ангела Музыки, страстно мечтая оказаться рядом с ним. Если бы этот блаженный миг мог продлиться вечно. Она чувствовала себя такой любимой, такой защищенной, забываясь среди музыки в кольце его объятий. Если бы только он совсем выздоровел, все было бы восхитительно…
Вдруг она почувствовала, как Эрик сделал резкое движение около нее.
- Тихо! – приказал он, поднимаясь.
- Мне очень жаль, - мягко сказала она, подумав, что он разочарован ее голосом. – Я так давно не упражнялась.
- Нет, - шепнул он, его лицо было мрачным, а голос почти свистящим. – Снаружи кто-то есть.

Отредактировано Lita (2005-09-05 22:27:05)

Глава 9.
Игры во тьме. (*Где ты, моя прелесссть?*)
Время, казалось, полностью остановилось, когда Эрик поднялся и произнес эти слова. Сердце Кристины замерло в груди, по телу пробежала дрожь. Она беспомощно смотрела, как ее муж со сжатыми кулаками идет к окну.
- Что… что ты слышал? – прошептала она, встав и подойдя к нему, чтобы выглянуть в окно на быстро темнеющий двор. Он секунду молчал.
- Голоса. – Кристина вцепилась в его руку, стараясь успокоиться. Она ничего не слышала и взмолилась про себя, чтобы Эрик ошибся. А затем она тоже услышала их. Кто-то рассмеялся снаружи, потом послышалась неразборчивая речь, люди заговорили громче.
- Оставайся здесь, - скомандовал Эрик, прежде чем раствориться где-то в глубине дома. Кристина кивнула и обхватила себя руками, боясь оставаться одной. Звуки стали ближе, она различала грубые мужские голоса, некоторые говорили, словно находясь под действием выпивки, другие были ровны и спокойны. Эти пугали ее больше.
- Я не вижу… ик… куда идти…
- Черт, тише!
- Женщина здесь?
- Не знаю.
Кристина подняла глаза к потолку, не зная, что еще сделать.
- Господи, - отчаянно зашептала она, - спаси нас сегодня. Помоги нам. – Внезапно она увидела Эрика, вернувшегося из теней, и, еще не взглянув вниз, поняла, что он держит в руках смертельную удавку.

*П.п. Может, пистолет оно было бы надежнее? Надо учиться на своих ошибках. Куда лезть против кучи народу с удавкой, когда можно их перестрелять? Верность традиции тоже не всегда помогает.*

- Их много, - мрачно сказал Эрик. – Они все вооружены. – Он сделал паузу, словно следующие слова причинили ему боль. – Ступай наверх, Кристина. Спрячься и сиди тихо.
- О боже… это я во всем виновата, - жалобно сказала она. – Тот человек проследил за мной. Я думаю, это может быть связано с Лораном Эме. Рауль спрашивал меня…
- Кристина, иди, - перебил Эрик. – Они уже здесь. Не имеет значения, почему.
- Но ты не можешь… драться с ними в одиночку. Пойдем со мной, прошу тебя. Мы оба можем спрятаться. – Ее голос дрожал, глаза были полны слез. Мысль оставить его наполняла ее ужасом.
Он повернулся и почти до боли сжал ее руки. В его взгляде, вместе с жестокостью, можно было заметить едва уловимый страх.
- Иди наверх сейчас же, Кристина! Иначе мы оба погибнем сегодня.
Подавив рыдание, Кристина кинулась вверх по лестнице, запрещая себе думать о том, чтобы остаться рядом с ним. Влетев в спальню, она уселась на пол за шкафом и быстро огляделась в поисках любого оружия. Наконец она нашла старую металлическую вешалку, достаточно легкую, чтобы поднять ее. Кристина подтянула ноги к груди и принялась ждать… сердце ее выпрыгивало из груди, голова гудела. Ее учащенное дыхание было единственным звуком в темноте.

Норману Соммеру казалось, что желудок его завязался в тугой узел, пока он вел девятерых мужчин внутрь дома, а потом пропускал их вперед.

*П.п. Девятерых! Под покровом ночи! Назгулы прямо. Эрик в роли Фродо Бэггинса, Кристина… хм… верный Сэм?*
** Вот кто у нас мерзкий Горлум – Норман!**

Всю вторую половину дня и вечер они держали пистолет у его головы, заставляя вести их к этому проклятому дому… заставляя рассказывать все, что знает. Да простит его Создатель, он подчинялся. Он хотел выжить.
Он последовал за ними, заглянул внутрь через дверной проем и передернулся. Внутри было совершенно темно, свет давали только принесенные фонари. Запах готовившейся еды, какого-то мяса, делал очевидным, что недавно здесь были люди. Царило молчание, нарушаемое лишь стуком башмаков по деревянному полу.
Большинство держали свои пистолеты поднятыми… они были готовы стрелять. Эдмон велел им убивать, как только они увидят цель… быстро… мучительно… как угодно. Он хотел унести с собой тело в качестве доказательства. Люди были взвинчены, теплый ночной воздух прибавлял им решимости и разжигал жажду крови. У некоторых имелись ножи. Жертве не суждена была короткая безболезненная смерть.
Все девять убийц вошли в неосвещенную гостиную, шедшие позади оглядывались. Невооруженный Норман оставался у двери, забытый теми, кто захватил его в плен. Войдя, мужчины затихли, настороженно прислушиваясь к малейшему звуку. Некоторые ежились от странного ощущения нереальности, приходившего среди этой затопленной тенями комнаты.
Подняв фонарь и убедившись при свете, что комната пуста, Рассел Фэйсет, вожак группы, повернулся к остальным.
- Нужно осмотреть дом. Четверо пойдут наверх, а пятеро останутся здесь. Если найдете что-нибудь, тут же зовите. Не знаю точно, с чем придется иметь дело.

*П.п. Не ходите, там Кристина, она вас вешалкой, вешалкой! Нет, лучше уж Эрик с удавкой.*

Четверо стали подниматься по лестнице. Двое оставшихся прошли во вторую нижнюю комнату, с опаской открыв дверь и посветив в темноту фонарями. Один прошел вперед… оглядывая перья и ворох разнообразных бумаг на столе. Забыв на минуту о своем задании, он посмотрел в них и увидел, что это были какие-то музыкальные сочинения. 

*П.п. Было бы дело в мюзикле, он бы сейчас запел что-нибудь. «I have come here hardly knowing the reason why…» Прямо в тему.*

Только он взглянул на листы, как его шею что-то крепко сдавило, обрывая дыхание и не давая произнести ни звука. Он взмахнул руками в воздухе, безуспешно пытаясь освободиться или позвать на помощь. Петля еще затянулась, болезненно впиваясь в плоть, заставляя задыхаться.
- Черт возьми, что такое? – с ужасом спросил второй, видя багровое лицо и выпученные глаза подельника. В этот момент он заметил два золотых огня, горящих из непроглядной темноты. Товарищ его последний раз попытался вдохнуть воздуха, и человек исчез.
- Он… он здесь! – завопил второй, лицо его было мертвенно-бледно. – Он чем-то вооружен!

*П.п. Эх вы, невежественные личности, не имеющие понятия о культуре! Сходили бы разок в Оперу, сразу узнали бы, что такое удавка и как отличить ее от остальных видов оружия. В Опере об этом все знали, спасибо Призраку за ликбез.*

Остальные трое кинулись в комнату, держа наготове пистолеты. Те, кто поднялся наверх и еще не успел приступить к обыску, тоже бегом пустились вниз. Один из них как раз собирался открыть дверь спальни…
- Успокойтесь все, - сказал Рассел чуть дрожащим голосом, оглядывая комнату. – Это лишь один человек.
- Там! – наконец закричал кто-то, заметив крадущуюся мимо него тень. Несколько человек выстрелили в указанном направлении, одна из пуль срикошетила, чуть не попав в голову одному из преступников.
- Мы так перебьем друг друга! – прошипел кто-то. – Хватит стрелять неизвестно во что. Подождите, пока не убедимся.
- Могу поклясться, мы ищем самого дьявола, - пробормотал другой, пока все продолжали настороженно вглядываться во тьму, слабо освещенную фонарями.

Эрик пробирался сквозь тьму, пристально глядя на них и стараясь держаться поодаль от света. Его тело дрожало от возбуждения, сердце колотилось устрашающе быстро.
Бросить лассо не составляло больших усилий, но беготня по комнатам была несколько тяжела. Если он не сможет убить их быстро, его сердце, он знал, может не выдержать. Но он не собирался сдаваться без боя. Не мог оставить жену на милость этим выродкам.
Он медленно подобрался сзади к другому человеку и приготовился бросить лассо. Бросив смертельную петлю с безупречной точностью, он собрался уже затянуть ее и быстро повалить мужчину на пол, не давая времени издать звука. Но именно в этот момент его сердце пронзила короткая, но резкая боль. Он затянул петлю лишь наполовину. Эта роковая осечка дала жертве время издать еле слышный вскрик, который заставил остальных мгновенно обернуться. Все уставились в горящие желтым глаза, не делая попыток стрелять с такого близкого расстояния.

*П.п. Да, разучился Эрик лассо бросать. Точно надо было на кошках тренироваться, или хоть на зайцах.*

Эрик стал было уходить влево, но кто-то выстрелил в него… лишь немного промахнувшись мимо плеча. Он с проворством отчаяния бросил удавку в сторону ближайшего из нападающих. Но не успел он затянуть петлю, как десяток рук бесцеремонно сгребли его и швырнули на пол. На Эрика обрушилась сотня фунтов живого веса, острая боль опять пронзила уставшее сердце при этом внезапном натиске.
Он попытался раскидать их, схватив одного из противников за шею и сдавливая изо всех сил. Убийца вырывался и брызгал слюной. Когда Эрик почти сомкнул пальцы, он почувствовал сильную боль в икроножной мышце и понял, что его, должно быть, ранили в ногу. Глухо застонав, он был вынужден разжать хватку. Нападавшие быстро схватили его за руки и за ноги, заставляя встать на колени… Эрик мог лишь слепо отбиваться, медленно смиряясь с происходящим. Потом он услышал звук, заставивший его сжаться от ужаса: перепуганный крик Кристины.
Она услышала суматоху внизу и не могла дольше оставаться в спальне. Теперь она стояла на лестнице, глядя, как семеро мужчин прижимают к полу ее мужа, их пистолеты и ножи сверкали в свете фонарей.
- Прекратите! – закричала она, ее лицо было перекошено от ужаса. – Стойте! О Господи! Перестаньте!

*П.п. Ну сделали в этой главе из Кристины идиотку, ну извините, так уж есть.*

Несколько человек удивленно посмотрели вверх, дав возможность Эрику рвануться вперед, не обращая внимания на боль в ноге. Но прежде чем он смог распрямиться, его снова повалили на пол. Он снова почувствовал жгучую боль в сердце, видя, как его прекрасный Ангел рыдает над ним.

*П.п. Лекарство пить надо было, пить, а не в бутылке заначивать, глядишь, уже бы вылечился.*

- О… разве не прелестная штучка? – заявил один из мужчин, с интересом глядя на Кристину.
Она не обратила на него внимания и бросилась вниз, попытавшись оттолкнуть одного из нападавших от своего мужа. Мужчина загородился рукой и инстинктивно отшвырнул Кристину от себя. Она отлетела к стене и ударилась о нее головой.
- Боже… спаси его… - пробормотала она, прежде чем потеряла сознание и повалилась на пол.
- Кристина… - выдохнул Эрик при виде неподвижно лежавшей жены. Им овладела ярость, он снова отбросил от себя одного из людей, но был немедленно обезврежен и побежден остальными шестью. Нога опять полыхнула болью, когда кто-то снова полоснул его ножом. Теперь двое держали его за руки, двое за ноги, трое за туловище. Рассел наконец отошел в сторону и с удовлетворением воззрился вниз.
- Должен признать, вы впечатляющий боец, месье, - заметил он, вытирая пот со лба с большими залысинами. – Жаль, что вы сегодня умрете. Когда-нибудь вы могли бы нам пригодиться. – Он приподнял фонарь и посмотрел на поверженного противника… ногу Эрика покрывала кровь, дыхание было частым. Потом Рассел заметил маску. – А это для чего? – спросил он. – Она не сильно затрудняет ваше опознание.
Он хмыкнул и сорвал маску. Эрик коротко зарычал и отвернулся от света, но они уже увидели.
Некоторые вскрикнули, но все-таки не ослабили хватку.
- Это дьявол, - прошептал один из них.
Рассел передернулся и бросил маску на пол.
- Господи! Черт побери, кто вы?
- Демон, - прошипел Эрик, смотря на него, его сердце билось сильно и болезненно. – Освободи мир от меня, или я отравлю его своим злом.
Рассел отступил, его пробрала дрожь от нескрываемой ненависти в вибрирующем голосе.
- Отведите это наружу и пристрелите, - приказал он, торопливо крестясь. – Эдмону нужно будет взглянуть на это!
Эрика за руки и за ноги выволокли наружу. Он теперь не мог сопротивляться, да и не особенно хотел. Потеря крови ослабила его, боль в ноге и сердце туманила разум. Кто-то ударил его в живот, и он, согнувшись, упал на землю. К его голове приставили револьвер. Он ожидал выстрела… и окончания всему.
Прощай, Кристина…

*П.п. Кхе, может, фик на этом и закончить? Героям не придется больше подчиняться прихотям аффтара. Эрик спокойно помрет, Кристина расскажет про Лорана и уедет к Раулю, все заживут тихо - мирно. Как вам?
** Мне понравилось, как Эрик, "отравлю мир своим злом..." Наводить мистику по-прежнему можем*

Напридумывали тут всякого! Не Адамс!
*злорадно* Настоящая фамилия Эрика - де Шаньи! Он - незаконный сын графа де Шаньи, узнавший об этом случайно, усмотрев между собой и Раулем - когда тот появился в Опере - семейное сходство и найдя потом записи в приходской книге о рождении побочного и изуродованного наследника, то есть себя. Поэтому он и невзлюбил Рауля, которому досталась вся родительская любовь, а бедному Эрику - сырой подвал. Вот так. А Кристина просто случайно между ними попала, еще сильнее разозлив ПО, который не мог стерпеть, что нахальный виконт, отнявший у него титул, наследство и родительскую нежность, перетянул к себе еще и собственноручно воспитанную в родном коллективе звезду.
Что, страшно?! Фик написать?

Глава 10.  Посвящается Martian (хоть и не автором, но переводчиком:))

Дом остается пустым.
Когда Кристина вернулась к свету из черной бездны беспамятства, ей понадобилось несколько мучительных минут, чтобы вспомнить, где она находится. От лежания на полу болела спина, голова раскалывалась от ноющей постоянной боли. Чувствуя спиной пол, она поняла, что пришла в себя отнюдь не для того, чтобы оказаться в своей постели или в ласковых объятиях Эрика.
Откуда-то послышались мужские голоса и стук башмаков по деревянным половицам. Внезапно на нее нахлынули воспоминания… о том, как ее мужа бесцеремонно швырнули на пол те, кто вторгся в дом вечером. Она словно заново увидела беспомощное выражение в его глазах, когда он смотрел на нее, и свой собственный крик, когда она умоляла их остановиться. Потом она безуспешно попыталась справиться с ними сама, затем лишь, чтобы быть отброшенной во тьму.
Голоса и шаги все приближались, оказавшись наконец справа от нее. Ее сердце в испуге замерло, она спросила себя, не вернулись ли эти негодяи, чтобы прикончить и ее.
- Кристина? – послышался сверху знакомый голос. Хотя он был успокаивающим, Кристина знала, что он принадлежит не ее мужу. Открыв глаза, Кристина очутилась лицом к лицу с другом детства.
- Рауль? – еле слышно прошептала она, комната кружилась вокруг нее. На лице виконта появилось облегчение от того, что она приходит в сознание. 
- Слава богу, - мягко сказал он. – Я уже думал, что ты… - он осекся и покачал головой, словно не веря тому, что происходит.
- Ох, Рауль! – воскликнула она, делая попытку сесть. – Эти мерзавцы явились в дом с оружием и напали на него! Я пыталась…
- Я знаю, - перебил он, пока она не разволновалась еще больше. – Я знаю. Но они остановлены. Полиция успела вовремя. Он жив.
- Благодарение Небу! О, спасибо тебе, Господи! – Благословенное облегчение затопило ее, она огляделась. –А где он? С ним… все хорошо? Он не пострадал?
При этом граде вопросов виконт заколебался и отвел свои голубые глаза от ее ожидающего взгляда. Новости не обрадуют ее…
Когда Шонс Эме вернулся за помощью в поместье де Шаньи, будучи едва не застрелен охраной, виконт вначале отказался верить этой дикой истории. Он принял ее за изощренную ложь, призванную помочь добраться до Кристины. Потом прибежала вконец перепуганная Софи, тоже умоляя виконта о помощи. Когда Рауль осознал, что они настаивают на обращении в полицию, это убедило его. Зачем еще им желать участия закона в таком щекотливом деле?
Шонс незамедлительно договорился с полицией, и с Раулем к уединенному дому отправились пятнадцать или двадцать жандармов.

*П.п. Нормально, это больше взвода. Уважают во Франции аристократию.*

Виконта удивило, что полицейские согласились проделать такое дальнее путешествие, и не мог избавиться от мысли, что у Шонса есть какой-то новый план. Но теперь это не имело значения. Ему нужно было добраться до Кристины, и он молился, чтобы это не случилось слишком поздно. Эдмон явно жаждал крови.
Пролетев по лесу на лошади и лишь морщась, когда ветки хлестали по лицу, Рауль сначала испугался, что забыл местонахождение дома. Было почти совсем темно, лишь неяркий свет луны позволял видеть дорогу. Наконец он разглядел на расстоянии знакомый контур двухэтажного каменного здания. Издав вздох облегчения, он окликнул жандармов и указал им направление.
- Мы на месте! Туда!
Полицейские, все с винтовками, заспешили вперед. Виконт, с высоты конской спины, мог смутно разглядеть толпу перед домом, окружившую что-то неразличимое издали. Подняв фонарь, он увидел, что это человек, стоящий на коленях, и к его виску приставлен сияющий в лунном свете серебром пистолет. Подъехав ближе, он понял, что человек этот был, без сомнения, Эрик. Рауль двинулся вперед, но жандарм неожиданно преградил ему путь.
- Оставайтесь здесь, месье. Мы разберемся сами. – Виконт собрался было протестовать, но передумал, не желая задерживать полицию. Он остановился и впился взглядом в разворачивающееся действие, наблюдая, как предотвращается хладнокровное убийство.
- Остановитесь! – закричал один из жандармов, пришпоривая лошадь и выезжая вперед. Остальные полицейские образовали тесный круг, заключая в него палачей и их жертву. – Если пистолет выстрелит, и этот человек умрет, вы все будете болтаться на виселице! Вам ясно? – Люди оторвались от своего жуткого занятия, щурясь при ярком свете фонарей. - Всем отойти от него! Поднять руки вверх! Быстро!
Убийцы медленно повиновались, не горя желанием расставаться с жизнью. Несколько жандармов спрыгнули с коней и окружили их, связывая им руки веревками. Остальные полицейские подошли к согнутой фигуре Эрика, неверяще уставясь на него в свете фонарей. 
- Господи Боже, - пробормотал один, - это его, значит, мы должны забрать с собой.
- Такой приказ, - отозвался другой, глядя вниз. – Ходят слухи, тут замешаны какие-то деньги.
Эрик отвернулся от них, мечтая умереть и чувствуя себя обессиленным из-за потери крови. Он знал, что бежать или драться сейчас бесполезно. Умереть было единственным выходом, но, по странной иронии, его сердце продолжало стучать в агонизирующем, но упорном ритме.
Жандарм нагнулся и резко заговорил с ним.
- Мы заберем тебя с собой. Ты понимаешь? Не пытайся сопротивляться, а то нам придется тебя помять. – Они подхватили его под руки и почти поволокли к экипажу, двое жандармов держали наготове ружья на случай, если он вздумает бежать.

*П.п. Мне нравятся тут жандармы, хоть и повязали Эрика. Деловые ребята, пришли, сделали, ушли. Отряд Альфа образца 1871 года *

Виконт, наблюдавший за событиями со стороны, вдруг бросился вперед.
- Какого черта вы делаете? Почему вы его увозите?
- Приказ сверху, месье, - нервозно ответил жандарм. – А теперь, пожалуйста, отойдите, а то нам придется арестовать и вас.
- Шонс, - с отвращением пробормотал Рауль, встряхивая головой и понимая, что в этой ситуации бессилен что-либо сделать. Неохотно виконт сосредоточил внимание на другом, старательно избегая взгляда золотых глаз, неотрывно следивших за ним из кареты.
- Где Кристина? – воззвал Рауль к любому, кто мог ответить. – Здесь должна быть женщина. Где она, во имя Неба?
Норман, которого в суматохе отпустили восвояси, немедленно отозвался.
- Она внутри, в доме, месье! Возможно, пострадала. – Норман запнулся и посмотрел на окружавших его мрачных людей, потом повернулся к виконту с глубоким сожалением в темных глазах. – Мне… мне ужасно жаль, месье. Никто не мог подумать, что все так обернется.
Виконт кивнул в сторону молодого человека и отправился в дом. Несколько жандармов последовали за ним на случай, если понадобится медицинская помощь. 

*П.п. Что бы они могли предложить Кристине, кроме фляжки со спиртом… Ну и дыхание рот в рот, конечно. Хотя это виконт взял бы на себя…*

Теперь он сидел на полу около Кристины (*тащить ее на диван было влом, и на полу полежит*), а она ждала ответа на свой вопрос.
- Рауль? – повторила она садясь. – Где мой муж?
Он вздохнул.
- Полиция сразу же схватила его. Я не могу… точно сказать, куда они его повезли.

*Ну, поскольку Бастилию уже развалили… Может, в замок Иф? Проверенное место.*

- Это было вне моих сил. Но… думаю, со временем все уладится.
Кристина отрешенно смотрела на него, пока до нее доходило значение его слов. Полиция? Забрали Эрика? Ее желудок словно сжался в тугой комок. Она сжала руками голову и прислонилась к стене, слишком измученная и испуганная, чтобы даже плакать.
- Рауль… что же происходит? – наконец спросила она, уставясь в пространство.
- Это долгая и неприятная история, - ответил он. - Я расскажу тебе позже. Ты пострадала, тебе требуется отдых. Пойдем. Мы поможем тебе выйти отсюда и добраться до города.
- Но что, если он вернется? – спросила она, заранее зная, что вопрос бессмыслен. 
- Кристина… сомневаюсь, что это произойдет скоро. Ты не можешь оставаться здесь одна. Не таким образом. – Он не стал говорить ей, что в доме на полу остались два тела с шеями, вывернутыми под неестественным углом. Будем надеяться, она не заметит их, когда пойдет наружу.
Она с трудом поднялась и позволила Раулю и трем жандармам проводить ее во двор и усадить ее в закрытую карету. Голова ее продолжала гудеть и кружиться, и она боялась, что снова потеряет сознание. Ее сердце тоже не переставало болеть, напоминая, что Эрика рядом больше нет.
К этому времени большинство полицейских уехали, увезя с собой Эрика и его несостоявшихся убийц. Оставалось лишь несколько человек, чтобы забрать убитых и осмотреть территорию.

*Возьмется ли какой-нибудь адвокат защищать Эрика в такой ситуации? Любопытный бы вышел процесс. Однако жертв на его счету что-то уже многовато.*

Один из жандармов некоторое время изучал Кристину с переднего сиденья.
- Не думаю, что вам необходимо ехать в больницу, мадам. У вас есть пристанище, куда я мог бы отвезти вас? Куда-то, где вы сможете отдохнуть?
Ее смятенный разум запротестовал, когда она попыталась придумать ответ. Пристанище? Она постаралась вспомнить, где живет мадам Жири, но не смогла. К тому же квартира была такой маленькой, и она знала, сколько неприятностей им придется пережить, когда обнаружатся истинные мотивы поведения Нормана.
- Я не знаю, месье, - слабо ответила она. – Может быть, в гостиницу?
Виконт, стоявший рядом, секунду поколебался.
- Вы можете отвезти ее в мое поместье, - сказал он, наблюдая за Кристиной, чтобы уловить, будет ли она возражать. – Оно хорошо охраняется как раз на тот случай, если эта история еще не закончилась. Я почему-то сомневаюсь, что это так. – Кристина лишь кивнула, принимая предложение, прежде чем снова уставиться в окно кареты, оставаясь безучастной к тому, что происходит вокруг. Она продолжала глядеть назад, каменное здание понемногу исчезало из вида.

*Филиппа инфаркт хватит, когда он ОПЯТЬ увидит эту хористку! Ничего, у Кристины опыт ухода за больными уже есть. Интересно, будет ли виконт предпринимать поползновения в отношении Криси? А что, Ангела рядом нет, можно развить тактику и стратегию.
В профилактических целях все зеркала в пределах досягаемости Кристины будут только карманные. Чтоб всякие Ангелы за ними прятаться не могли. Разве только по каминной трубе… Санта-Клаусы… вернее, Пер Ноэли. Хотя лето сейчас.*

Каждый раз, когда карета подскакивала на ухабах и рытвинах, все его тело пронзала боль… с ног, где жгли, словно горячие уголья, две ножевые раны, к животу, по которому его били, чтобы поставить на колени, и выше, к слабому сердцу, которое упрямо продолжало биться.
В голову ему постоянно смотрело ружье, жандармы тревожно следили за ним, ежеминутно ожидая, что он прыгнет на них и прикончит. Он был вынужден оставаться на коленях, с низко опущенной головой, будто заключенный, которого везут на казнь. Теплый ветерок продолжал обвевать лицо, не давая забыть, что его чудовищное уродство выставлено на всеобщее обозрение. Любой, кто случайно взглянет на него, сможет получить представление о том, как ужасен может быть человек. Лишь ночная тьма оставалась некоторой защитой.
Какая-то часть его хотела, чтобы он умер еще там, избежав этого бесконечного страдания и унижений. Даже ад не мог быть хуже. Но другая его часть боролась за жизнь. Его побуждали к этому дикая ненависть и стремление жестоко отомстить. Если бы он только нашел этих людей, он уничтожил бы каждого и всех, кто оказался бы с ними связан. Воспоминания об отброшенной прочь Кристине жгли его мозг, как и беспомощное выражение ее искаженного лица.
Но сейчас он не мог сделать ничего. Он знал, что будет убит, если попробует сбежать. Все вокруг были вооружены, а пенджабское лассо было давно потеряно в пылу схватки. По лодыжке стекла горячая струйка, он понял, что рана еще кровоточит. Будь оно проклято! Его нога в таком состоянии, что он не может даже бежать.
Один из жандармов впереди негромко заговорил с другим.
- Если мы поведем его по городу вот так, на виду, это вызовет переполох. Я сегодня не в настроении отгонять любопытных бездельников.
Второй пожал плечами.
- Ну… возьми сзади плед и прикрой его. Надеюсь, никого не окажется поблизости, когда повезем его по улицам. – Он нахмурился. – Ясно, как день. Здесь замешаны большие деньги. Ох, моя спина меня доконает.
- Куда точно нам его везти?
- Да здесь недалеко. – Первый жандарм кивнул, и оба замолчали, продолжая не сводить глаз с пленника.
Через некоторое время карета въехала в населенную часть города, и жандармы приготовились.
- Накиньте это на голову, месье, - скомандовал один из полицейских, бросая ему старый плед. Эрик, не поднимая головы, лишь сверкнул глазами, желая им про себя самой мучительной смерти, пока они взирали на его лицо со смесью отвращения и жалости. Наконец дин из конвойных нетерпеливо вздохнул и сам накинул плед ему на голову. Остальные схватили Эрика за руки и заставили выйти из кареты.
Когда он ступил на землю, еще несколько рук бесцеремонно подтолкнули его сзади, направляя вперед. От неожиданного толчка по телу снова пробежала острая боль, и он не удержался от стона, несмотря на решимость сохранять молчание.
Жандарм обратился к новым охранникам Эрика:
- Эй, если хотите доставить его живым, будьте осторожны. Парень потерял чертову уйму крови по дороге. 
- Мы знаем, что делать, - послышался беспокойный ответ, пятеро мужчин повели его к другой карете, в руках были пистолеты, они были готовы стрелять. Жандарм окликнул их:
- Когда мы получим вторую половину платы за это дело? Мне деньги нужны сегодня.
- Эме сказал, что получит их за три дня. Смотри в оба!
- Ну ладно. Спокойной ночи! – Жандарм вздохнул и, когда остальные полицейские забрались в карету, принялся разворачивать ее. Ему было интересно, будет ли у друзей время пропустить глоточек до того, как возвращаться домой ночевать. Это был тяжелый день. А, дьявол… всегда есть время опрокинуть стаканчик.

*Сидела, печатала все это, мама смотрела – смотрела, потом говорит: «Чего компьютер гоняешь, может, печатную машинку возьмешь?» Сильно это было бы – с печатной машинки текст в Интернет выкладывать:)

Отредактировано Lita (2005-09-18 10:31:19)

Глава 11.
Сильное сердце.

Тут пара милых фраз от автора. Вот, почитайте.
Привет всем. Прежде всего, хочу извиниться за то направление, которое принимает история. Не ожидалось, что она станет такой печальной, и, боюсь, куча людей из-за этого раздумала читать сиквел. Хотя сюжет сейчас уже почти выстроен, я надеюсь оживить повесть, добавляя в конце каждой главы хотя бы намеки, что все обернется хорошо. Так что… как сказал бы виконт: «Читатели, forgive me, please, forgive me! I did it all for you and all for…» Ну ладно, хватит об этом.
О! Вчера довелось посмотреть Звездные войны 3! Чудесное кино! Помните момент, когда у Энакина половина лица скрыта капюшоном, а глаза сверкают желтым? Напомнил мне Эрика в плохом настроении. Хмм.

Легкий шорох вырвал Кристину из тревожного сна. Она резко села на кровати и с удивлением огляделась по сторонам, забыв, где находится. Роскошная спальня была выдержана в матовом белом цвете, вдоль стен стояла мебель красного дерева. Огромное окно было завешено шелковыми голубыми занавесями, около него стояло большое мягкое кресло. Здесь были и фарфоровые вазы с букетами цветов, и затейливые хрустальные безделушки.
Плотнее завернувшись в толстое одеяло, Кристина оказалась лицом к лицу с женщиной средних лет, державшей в руках стопку белья. Девушка медленно сложила в уме все кусочки мозаики и коснулась рукой ноющего лба. Женщина, по виду горничная, с симпатией взглянула на нее.
- Доброе утро, мадам. Как вы себя чувствуете? Мы уж думали, что вы проспите целый день.
- Я… хорошо, - ответила она, болезненные воспоминания опять нахлынули на нее. Она внезапно поняла, что находится где-то в поместье Рауля. Игнорируя смутную боль в голове, она спустила босые ноги на пушистый ковер. Оказалось, на ней была надета скромная ночная сорочка. Неясно вспомнились горничные, помогавшие ей лечь в постель накануне вечером. Все расплывалось, словно в тумане.
- Который час? - опять оглядываясь, спросила она.
- Около половины одиннадцатого утра, мадам. Желаете одеться?
- Я… да. Благодарю. – Горничная подала ей голубое дневное платье. Оно было велико, но Кристина, не обращая на это внимания, оделась и вышла из комнаты, подбирая подол, когда пришлось спускаться по длинной лестнице. Единственным ее стремлением было немедленно приняться за поиски мужа.
Солнце, стоявшее уже высоко, ярко светило в многочисленные окна, Кристина щурилась, проходя мимо. Слуги бросали на нее заинтересованные взгляды, прежде чем вернуться к своим делам. Добравшись до гостиной, она услышала доносящиеся из нее два голоса и в одном из них узнала голос Рауля. Он говорил громко и был явно взбудоражен. Кристина быстро прильнула к стене, чтобы услышать разговор, игнорируя любопытные взгляды слуг.
- Месье, перестаньте лгать мне. Я знаю, что все события прошлой ночи организованы Шонсом. У полиции нет других причин задерживать этого человека.
Другой мужчина ответил, более низким и спокойным голосом:
- Допустим, месье. Возможно, вы об этом знаете. Но что это меняет? Я всего лишь маленький винтик в механизме полиции. Что бы ни произошло ночью, это было санкционировано людьми, стоящими на много ступеней выше меня. Вам нужно разбираться с ними.
Виконт вздохнул.
- Что ж, я так и поступлю. Могу поклясться, в этом городе куплен каждый. – Он помолчал. – Что случилось с остальными арестованными?
Офицер отозвался немного более уверенно:
- А, насчет этого у меня хорошие новости, месье. Все они под стражей до поры до времени, а за Эдмоном установлено пристальное наблюдение. Он уже не впервые оказывается замешан в чем-то подобном.
- Не сомневаюсь, - с отвращением ответил виконт. – И также не сомневаюсь, что Шонс полностью контролирует ситуацию. Полагаю, они все будут освобождены, стоит ему сказать слово.
Мужчина ничего не сказал, и Кристина подумала, что это знак молчаливого согласия. После долгой паузы офицер заговорил снова:
- В общем, месье, не уверен, что могу много сделать для вас, но постараюсь. Всего доброго, и передайте мои наилучшие пожелания даме.
- Благодарю, что уделили мне время, месье, - дверь хлопнула, и Кристина поняла, что Рауль остался один. Она медленно вошла, неуверенно ступая по полированному мрамору пола.
Виконт взглянул на нее.
- Доброе утро, Кристина, - ласково сказал он. – Как ты себя чувствуешь? Я так понимаю, ты слышала весь наш разговор. – Его глаза были усталы, и она подумала, что и ее собственные выглядят не лучше.
- Небольшую часть, - призналась она, садясь в кресло и прислоняясь головой к бархатной спинке. – Рауль… пожалуйста, расскажи мне, что точно происходит. Я… я уже не знаю, что и думать, но… - она подавила рыдание и уставилась в сторону, голова по-прежнему болела.
Рауль вздохнул.
- Да. Ты должна знать, хотя я и сам не понимаю всего. Но я расскажу, что смогу.
Кристина внимательно слушала, пока виконт рассказывал ей все, что знал, с начала до конца, добавляя сведений к тем, что уже имелись у нее и пытаясь выстроить общую картину. Хотя она и никогда не видела их, при мысли об Эдмоне, Шонсе, Софи и Нормане ею завладевала злость. Как он посмели отобрать у нее все, что было ей дорого… ее любовь, ее жизнь, весь ее мир! Ее охватывал ужас, когда она думала о том, что, может быть, приходится переживать сейчас любимому человеку. Она молилась, чтобы он хотя бы был жив. Он ведь еще оставался таки слабым…
Когда Рауль закончил, она откинулась назад и уставилась на высокий потолок, до боли закусив губу. Потом заговорила.
- Если… если он сейчас у Шонса… если Эрик просто расскажет ему, где тело, возможно, он отпустит его. – Но она сама знала, что вряд ли это случится. Эрик никогда не был склонен рассказывать кому-то о том, о чем не хотел… особенно если этот кто-то держит его против воли. А Шонс выглядел человеком в высшей степени холодным и расчетливым. Что если он решит, что Эрику известно слишком многое? Стоило побеспокоиться и о жаждущем мести Эдмоне. Кристина поежилась, по ее щеке скатилась слезинка.
- Мы продолжим поиски, Кристина. Это все, что мы можем сделать. – Рауль сделал паузу. – А тебе тем временем лучше будет остаться здесь, где ты сможешь отдохнуть и будешь под охраной. Филипп уехал на несколько дней, и… ну, даже когда он вернется, просто постарайся не обращать на него много внимания.
Она кивнула, задумчиво глядя в окно. Какая-то часть ее рвалась прямо сейчас броситься на поиски, хотя бы пришлось просто бегать по городским улицам. Долгие часы ожидания и надежд скоро сведут ее с ума.
- Ты голодна? – прервал ее размышления Рауль.
- Я… если только немного фруктов, будет неплохо. – Она не знала, сможет ли съесть хоть что-нибудь, но понимала, что нужно поддерживать силы.         
- Разумеется.
Кристина чуть не рассмеялась, несмотря на все несчастья, когда перед ней поставили громадное серебряное блюдо с фруктами, сред которых были и такие экзотические, которых она не видела в жизни. Слуга с недоумением посмотрел на нее.
- Вам ничего не нравится, мадам? Возможно, я сумею найти что-нибудь еще.
- Нет, нет, - покачала она головой, беря знакомое красное яблоко. – Спасибо.

*П.п. Икра заморская баклажанная. Чем, интересно, пытались Кристину накормить, киви, манго и авокадо? Вот что значит иметь полезные знакомства в аристократических кругах. Эрик неизвестно где шарится в веревках и кандалах, а Кристину тут в роскошных спальнях спать кладут и бананами кормят.*

Новые конвоиры Эрика не тратили время на то, чтобы крепко связать ему руки и ноги, а просто продолжали держать оружие все время нацеленным ему в голову. Эрика почти бросили в карету и после нескольких слов тронулись в путь. Он чувствовал каждый толчок кареты, болезненно отдававшийся в поврежденной ноге.
Эрик уже понял, что нужен для какой-то цели. В противном случае его застрелили бы с самого начала. Его не слишком интересовало, почему его оставили в живых, и он знал, что смерть наверняка последует незамедлительно, как только от него получат все, что нужно. Нет. Единственной возможностью спастись было бежать сейчас.
Он обхватил пальцами двойной узел на запястьях за спиной и попытался осторожно развязать его. Было очень темно, и люди не могли разглядеть его незаметных движений. С его головы уже сняли плед, при виде его лица появились возгласы и гримасы. Но в основном конвоиры были деловиты и следили, чтобы довезти его до места в целости. Кто-то заметил, что Эрик пошевелился.
- Сиди тихо! – прикрикнул мужчина, коротко пнув его по ноге. – Если придется, я прострелю тебе ногу.   
Эрик безмолвно посмотрел на него, но затих, пользуясь минутой, чтобы рассмотреть места, по которым они проезжали. В местности было что-то смутно знакомое, хотя он и не мог припомнить, что. Когда конвоир снова отвернулся, Эрик возобновил попытки развязать веревку. Его начала заполнять глухая ярость, чувство, что его поймали в капкан, как зверя… это напомнило ему детство, те дни, когда он сидел в клетке цыганского цирка. Часть его разума требовала броситься в драку немедленно и драться, пока он не будет убит или свободен. Но мысли о Кристине остудили его. Слабая надежда вновь увидеть ее лицо заставила его отказаться от бессмысленной схватки, в которой он неминуемо проиграет.
Наконец одна рука оказалась на свободе, но он продолжал держать ее за спиной, чтобы не привлечь внимания. Сейчас ружья были нацелены на него, и возможности спастись пока не было. Он прикинул длину веревки, которой был связан. Она была недостаточно длинной, чтобы сделать удавку… но, конечно, ее длины хватало, чтобы крепко обвить шею даже самого толстого человека. И уж конечно хватало, чтобы задушить.
Эрик знал, что им придется освободить ему ноги, если они хотят, чтобы он мог идти. Голень еще ныла в том месте, где по ней полоснули ножом, он гадал, не подведет ли его нога, если потребуется драться или бежать. Остаток путешествия он лежал тихо, тщательно планируя свои ближайшие действия. Наконец карету тряхнуло последний раз, и она остановилась. Люди торопливо поднялись, Эрика больно толкнули в спину, дула нескольких ружей по-прежнему смотрели ему в лицо. Один из мужчин взял нож и разрезал веревки на ногах Эрика, другой завязал ему глаза.
- Иди вперед, - бесстрастно сказали ему, толкая снова.
Эрик успел повернуть голову так, чтоб видеть из-под повязки. Он придерживал веревку за спиной, как будто руки были все еще связаны, и ждал подходящего момента. Сердце стало стучать чаще, и Эрик мимолетно подумал, не откажет ли оно ему теперь. Такой исход был бы восхитительно легким.
Его повели к задней части огромного особняка. Свет давали только фонари, которые несли конвоиры, и он освещал часть строения и окружавшую его каменную стену. Внезапно Эрик узнал это место. Поместье Эме… куда он приезжал, чтобы забрать Кристину от этого ублюдка, Лорана. Какое удовлетворение он почувствовал, когда свернул ему шею, хотя лучше было бы, если бы Кристина избежала этого зрелища.
Когда они свернули за угол и оказались позади дома, в еще более густой темноте, Эрик понял, что пришло время действовать. Сконцентрировав все оставшиеся силы и злость в одном движении, он оттолкнул в сторону человека, державшего прицел у его головы, заставив того вскрикнуть и выстрелить в воздух. Другой конвоир прыгнул вперед и попытался свалить его на землю, пока остальные собирались стрелять.
- Не убивайте его без крайней необходимости! – закричал один из людей. Эрик поудобнее перехватил веревку, которую держал в руках, и накинул на шею одного из противников, стоявшего перед ним, затягивая ее изо всех сил. В воздухе разнесся приглушенный стон, и голова мужчины бессильно свесилась на сторону.
Не обращая внимания на больную ногу, Эрик метнулся в тень подальше от схватки, не выпуская веревку. За спиной близко прозвучал выстрел, можно было определить, что стрелок метил в ноги  целью обезвредить его. Только обогнув угол, Эрик был внезапно встречен другой группой людей, идущей от фасада, все они были вооружены винтовками. Похоже, это были охранники.
- Что здесь происходит, сзади? – воскликнул кто-то из них, поднимая ружье. – Стой, где стоишь, или я буду стрелять!
Один из похитителей добежал до окруженного Эрика и повалил его на землю, пока охранники держали винтовки поднятыми, пытаясь разобраться в происходящей сумятице.
- Никому не двигаться! – снова закричал охранник, стреляя для острастки в воздух.
- Это для Шонса Эме! – выкрикнул конвоир, поднимая руки в защитном жесте. – Нам было приказано сделать это.

*П.п. ЭТО для Шонса, заметьте. Просто подарочек на день рождения. Телеграмма с музыкальным поздравлением. Вы не обращайте внимания, что в таком виде, щас он вам споет.*

- Ничего об этом не знаю! – отпарировал страж. – Всем стоять, где стоите.
Эрик оставался распростертым под своими похитителями на грязной земле, часто и тяжело дыша и сыпля проклятиями. Со всех сторон на него были направлены ружья, боль в ноге стала нестерпимой. Вдруг передняя дверь с громким стуком отворилась, из тени выступила одинокая фигура. Человек оглядел поле боя, потом окликнул охранников.
- Не тревожьтесь, господа. Эти люди работают на меня, так что, возможно, им даже понадобится ваша помощь. – Шонс хихикнул при виде открывшейся ему сцены полного хаоса. – Будьте добры, окажите им содействие в препровождении этого человека куда следует.
Взглянув вверх, Эрик увидел коренастого дорого одетого мужчину с бокалом вина.
Шонс посмотрел вниз на нового пленника, его равнодушные глаза в первое мгновение раскрылись от шока, а потом стали до неприятного веселы.
- Да… вы определенно заслуживаете того, чтобы на вас посмотреть. Нет сомнения, месье де Шаньи был шокирован, когда Кристина покинула его. Это должно было быть для него ударом! – Он снова хихикнул, потом отвернулся, сделав легкий жест. – Я займусь всем этим утром. Посадите его в подвал, как я и приказывал.
Откуда-то изнутри послышался голос женщины.
- Ради всего святого, что там снаружи происходит, Шонс?
- Всего лишь дурацкая ссора среди охранников, Софи. Не стоит беспокоиться. Возвращайтесь к себе. – Дверь плотно закрылась за ним.     
Эрик глухо зарычал от боли, когда его грубо схватили и опять потащили к задней части дома. В висок упирался пистолет, внезапно его спустили вниз по каменным ступеням, и он оказался под землей. Вокруг распространялись запахи сырости, грязи и гниющего дерева по мере того, как они спускались все глубже.
Эрик бесцеремонно швырнули на пол, он с размаху ткнулся лицом в грязь, руки были крепко связаны за спиной, а ноги – в кандалах. Он слышал, как удаляются голоса поднимающихся назад по лестнице людей.             
Сердце продолжало биться часто, и Эрик ожидал сильной боли, всегда приходившей после таких чрезмерных физических усилий. Он ждал, что легкие не смогут дышать от боли, и дыхание прервется. Возможно, это в конце концов убьет его, и полное несчастий существование закончится. Если бы он мог в последний раз увидеть Кристину…
Но секунды шли, и его сердце начало медленно успокаиваться, придя к обычному ритму. Дыхание через несколько минут выровнялось, и с легкими ничего не случилось. Никакой боли не было. Значит, его тело еще не собирается умирать?
Он лежал на грязном холодном полу, и его переполняла безумная жажда деятельности… а сердце теперь билось успокаивающе ровно. Пока последние из похитителей поднимались по лестнице, он тщательно запоминал их равнодушные лица.
Если он выберется из этой передряги, он не хотел бы забыть их.
Если он выберется отсюда, они ни за что не забудут его.

*П.п. Ну Шонс себе подземный зиндан заимел! Не случалось ли ему тоже жить в Персии? Может, в свое время с Эриком чего не поделили на службе у султана?   

Благодарю, мадемуазель Martian, - я тоже Вас уважаю! Жаль, что разочаровывал Вас раньше, но - что поделать! Был немного нездоров. Обещаю впредь вести себя достойнее.
 
Валерьянка - для кошек, а мне - наперстянка! Та еще гадость.

Отредактировано Lita (2005-09-22 22:28:00)

Глава 14.
Софи пошла на кухню, очень стараясь не думать о том, что собирается делать. А то, как задумаешься, так вся решительность пройдет, и насолить Эдмону не получится. Придя в искомое место, Софи почувствовала себя немного неловко.  Кухня была большая, что где лежит, Софи не знала. Принести томящемуся в неволе узнику по ошибке картофелечистку не хотелось. Наконец Софи нашла кучу ножей и встала перед дилеммой, какой же из них взять. Решать пришлось самой, не спросишь же у повара, а каким ножом удобнее замок на кандалах открывать. Да, с какими трудностями приходится сталкиваться, когда хочешь совершить доброе дело. Выбрала она ножик, небольшой, но вроде острый. Положила в карман (откуда на платье карман, неужели специально для ножей) и пошла обратно к подвалу. Эдмон и Шонс еще вели беседы, и приступать к делу  не торопились.
Эрик все еще сидел в ставшем родным подвале. Опять открылась дверь, опять кто-то спускается по лестнице. Да боже мой, сколько же можно, возмутился про себя Эрик. Ходят и ходят, ни днем, ни ночью покоя нет. Пристрелите меня уже, хотя знаю я вас, не умеете ничего, промахнетесь же. Эх, кругом одни дилетанты.
Но это было явление мадам Эме дубль два. Эрик опять старательно прижался правой щекой к грязной стене, надеясь извазюкаться до такой степени, что мадам не разглядит шрамов. В то же время он пытался разглядеть, чего это она принесла, но глаза под таким углом смотреть, куда надо, упорно не хотели и уезжали в угол. Хорошо, что Софи не видела, а то представляете Эрика с изуродованным лицом и еще глазами под сорок пять градусов, не вписывается в образ Печорина.
Эрик увидел, что новая знакомая все-таки нашла ему нож, и ужасно обрадовался. Есть все-таки люди, на которых можно положиться даже в наше суровое время!
- Вы знаете, к вам скоро придет Эдмон и будет вас пытать, - оповестила дама. – Вам надо бежать.
- Какая верная мысль, мадам, - не стал спорить Эрик. – Щас буду убегать. Вы, пожалуйста, положите нож прямо мне в руки, а то я сам взять не могу.
Мадам подошла ближе, потом отошла назад.
- Ну, и где нож? – осведомился Эрик через пару секунд.
- Да в руках у вас, месье, - вот тут Эрик понял, что дело плохо. Пальцы за столько дней в веревках ничего держать не хотели.
Ножик выпал на пол, Эрик высказался тихо, но от души. Пришлось мадам Софи брать дело в свои ручки. Все-таки смелая она дама. Села рядом и начала резать веревку, что с непривычки заняло уйму времени.
Увы! Рука у Софи дернулась, пока она пыхтела над веревками, ножик соскользнул и порезал Эрику кисть. Эрик, естественно, дернулся и развернулся, поддавшись безусловному рефлексу дать вредителю по лбу. По лбу Софи, конечно, не получила, но зато… Таинственного незнакомца рассмотрела во всей красе. Нда. Сначала она решила, что их тут двое сидит, труп и ее романтичный незнакомец. Ну, такое изощрение со стороны Шонса, скованные одной цепью. Потом дошло, что их не два, а один, но если смотреть на него вот так, то вроде симпатичный мужчина, а с другой стороны – чисто оживший зомби. Пошли крики и ахи, о боже мой, dead man’s head, живой труп, прямо по графу Толстому. Никакой я не живой труп, обиделся Эрик, сначала поцарапали, потом еще и обзываются. Ну ладно, хоть руки теперь свободны. А ноги еще в кандалах… а нож Софи схватила, когда в угол отскочила. И что делать, как даму уговорить отдать ножик?
Эрик быстро вскочил на ноги и загородил выход. По крайней мере, далеко не убежит. Еще и кринолин мешает. Как не смущаясь сообщает нам автор в оригинале, Эрик давно взял себе за правило не убивать женщин, да-да, какая любезность. Но ничто не будет стоять на пути к свободе, а если кто и встанет на этом пути, тот быстро ляжет.
И тут Эрик сделал тактическую ошибку. Надо было давить на жалость, рассказать трагическую историю несчастной любви, как негодный Шонс его беспринципно истязал, домогаясь самому получить Кристину. Софи бы растаяла и сама отдала этот проклятый ножик. Но Эрик пошел по другому пути, стал ее запугивать.
- В ваших интересах, мадам, отдать мне нож, - заявил он с явной угрозой. – Тогда я вас отпущу и ничего вам не сделаю. Понятно? – Он снял со стены висевшую веревку и стал привычными движениями вязать петлю. Видимо, для морального устрашения. Конечно, Софи приготовилась дорого продать жизнь этому жуткому монстру. Разглядеть в нем тонкую артистичную натуру, склонную к мечтам и способную на пылкую любовь, в такой ситуации было сложновато.
- Мадам, - сказал Эрик самым завораживающим из своих голосов. – Не сомневаюсь, вы уже жалеете о том, что сделали, но что прошло, того уж не вернешь. Вы освободили монстра, и мое время дорого. Последний раз прошу, отдайте нож.
Ну и зачем надо было все это говорить?! Время ему дорого, не иначе, хочет Шонсу рассвет мертвецов устроить. Ладно, забирай. Мадам швырнула нож ему под ноги, Эрик оживился и принялся ковыряться в замке, а Софи рванула к выходу. Выскочила наружу и услышала голоса, потом увидела Эдмона с ребятами, идущих познакомиться с несостоявшимся гражданином планеты Вулкан.
- Мадам, а что это вы здесь делаете? – поинтересовался Эдмон. Хоть с Эриком отношения и не сложились, но Эдмон, видимо, не нравился Софи еще больше, поэтому она ему ничего не сказала. Пошла, говорит, прогуляться перед сном. Тот, как ни странно, поверил.   
А Кристина тем временем сидела себе в поместье Рауля в полном душевном упадке, что и понятно. Где Эрика искать, неизвестно, куда идти – тоже. Почему-то Рауль не стал признаваться, что Эрик у их общего друга Шонса. Вот Кристина сидела-сидела у себя в комнате, потом ей это надоело, и она спустилась вниз. А тут как раз прибежала мадам Софи, и Кристина услышала ее разговор с Раулем. Точнее, взволнованные причитания, «о, какой ужас, какой кошмар», а Рауль ее успокаивает, вы, мол, правильно поступили.
- Правильно? Да он чуть меня не убил! А что там сейчас происходит…
- Ну, у него теперь есть шанс защищаться, - рассудительно сказал Рауль. -  Я сейчас туда поеду и посмотрю, что можно сделать.
- А вы уверены? Уверены, что этот… ээ… человек и правда муж Кристины? Его лицо так выглядело…
- Правда, правда, я и на свадьбе у них практически присутствовал, и доктора потом ему вызывал, и пульс щупал. Не сомневайтесь, человек он, как и мы все, не больше и не меньше.  Просто борется за жизнь.
Тут в комнату влезла Кристина, изрядно удивив Рауля. И сказала, что поедет с ним. Виконт понял, что возражения не принимаются, и смирился. Оденься хоть потеплее, говорит.