Глава 1-3, короткая версия.
Благополучно спихнув Кристину счастливому сопернику в лице Призрака, Рауль решил развлечься и пошел на бал. И  даже феи-крестной ему для этого не понадобилось. Вполне хватило родного брата, который в принудительном порядке отправил младшего отпрыска семьи напомнить обществу о своем существовании. А то виконт де Шаньи уже сам стал вроде призрака: все о нем слышали, но никто не помнит, когда его видел. Пришлось идти на бал и танцевать с кучей девиц на выданье, мечтающих примерить титул виконтессы. Девицы были, как одна, любопытные и задавали ненужные вопросы. Возможно, после этого бала Рауль стал лучше понимать Призрака, чуть что, хватающегося за удавку. Тем более что бедный виконт все время вспоминал Кристину. Вообще, ему, можно сказать, повезло. Учитывая, до чего дошел бедняга Эрик после всего-то пары-тройки месяцев общения с ней! Рауль – парень насчет женщин закаленный, он успел и больше выдержать, но кто знает, вдруг и его бы кондрашка хватила. Хотя теперь жить было как-то скучновато. Ни тебе драк на кладбищах, ни беготни по Опере, ни поцелуев в уголках. Посему Рауль загрустил и от кучи потенциальных невест сбежал. Подозрительным образом потянуло его прямо туда, где стоит выпивка. Тревожный, тревожный признак! Начинаем с бокала шампанского на балу, а заканчиваем в кабинете психолога, который заявляет: «Не бойся, парень, НЛП тебе поможет. И попробуй у меня не завязать», а потом подсовывает картинки с черными кляксами. Граф Филипп подумал о том же, поэтому он быстренько перехватил Рауля на пути к вожделенному бокалу. И начал делать внушение на тему «Пора бы уже и жениться». Но Рауль свернул уши трубочками и, вырвавшись из крепких братских объятий, все-таки прорвался к выпивке. Но спокойствие душевное ему не светило. Последнее время достойного потомка графов де Шаньи преследовали навязчивые мысли о паранойе. Ему все время казалось, что за ним следят. Но поскольку Призрак, который мог бы развлекаться таким занятием, давно выбыл из игры, то следовал логичный вывод, что виконта одолела мания преследования. Оперные страсти не прошли даром. Видно, пора уже съездить в Вену навестить дедушку Фрейда. Ох, и порассказал бы он Раулю про подавленную фрустрацию и эдипов комплекс. А то вон уже мужики какие-то из угла беззастенчиво разглядывают. Одно слово – паранойя. И вот тут доблестный потомок  древнего рода проявил некоторую стереотипность мышления: что ж, кроме Призрака за нами и последить некому?! Есть, есть кому! Не скромничайте, месье виконт! 
Тем временем его бывшая невеста разбиралась с семейной жизнью. И тот факт, что она замужем за Призраком Оперы, отнюдь не делал эту самую жизнь захватывающей. Помните, как она перед ТДЖ жаловалась Раулю в часовне? Мол, если он меня поймает, так уже не отпустит, и придется мне исполнять все его извращенные желания, и все прочее в том же духе. Ну, это ты, дорогая, размечталась. Все извращенные удовольствия свелись к походам по магазинам, стирке – уборке и подсовыванию мужу нюхательных солей или что там во флаконе у него было.
Правда, потом она решила немного развеяться и устроила встречу с лучшей подружкой Мег и ее мамой. Мег про Кристинино положение почти ничего не знала, потому что мадам Жири по старой привычке молчала как партизан. Ну и Крис тоже не стала особо распространяться. Да, вышла замуж. Дальнейший диалог «А кто у нас муж?» - «Волшебник» ясности тоже не внес. По поводу мужа Кристина выдала ту же историю, что в свое время Раулю. Типа, познакомилась в Опере с одним парнем, он музыкой занимается. «Помимо всего прочего». Вот эта формулировка неизменно приводит меня в восторг. Уж больно много этого «всего прочего». Эрик же на все руки специалист, и петь, и оперы ставить, и рисовать, и изобретения вроде какие-то есть, и т.д. и т.п. Кот Матроскин прям подземный. Не говоря уже о навыках маскировки, слежки, конспирации, умении гнать дезу и прочих более криминальных способностях. Штирлиц, Шерлок Холмс и профессор Мориарти в одном лице. Но об этом как-то не расскажешь. Не похвастаешься: «А знаешь, Мег, он так здорово умеет удавки делать! И меня обещал научить!» В общем, Мег осталось строить догадки и сказать только, что ей хотелось бы побывать на свадьбе. Тут Кристина поперхнулась чаем, представив себе свадьбу в присутствии Мег, мадам Жири, может, еще Карлотта с Пьянджи заявятся, директора для комплекта, кордебалет (как же, подружки невесты!), потом пресса, а там и полиция… Все напьются, Рауль драться полезет, всех в участок заберут… Есть желающие написать фик «Свадьба Призрака Оперы»?
К счастью, Мег быстро переключилась на свои дела, гордо заявив, что у нее тоже есть любовь всей жизни. Тот самый молодой человек, похожий на Батлера по описанию. Судя по имени – англичанин. Мег, Мег, где же патриотизм? Так что про Кристининого мужа благополучно забыли и перешли к разговорам о потенциальном женихе. Месье Норман, подозреваю, еще не в курсе своей дальнейшей судьбы. Но если мадам Жири действительно захочет видеть его своим зятем… вряд ли его спасет даже Ла-Манш. Остаток встречи прошел в теплой обстановке, и напоследок Кристина сказала, что неплохо было бы им с Эриком переехать обратно в Париж. Сколько можно жить, excuse le mot, в зажопинских выселках. Буду искать квартиру. Эрика только осталось уговорить, и вот это проблема. Впрочем, если пустить слезу, то он растает и согласится на все. Незакаленный он насчет женщин человек, я уже говорила.
А тем временем в Париже резко осложнилась криминогенная обстановка. Особенно она осложнилась в одном темном переулке, где никто не ходит. Но один неосторожный товарищ туда все-таки пошел. Звали этого товарища граф Филипп де Шаньи. И его тут же обступили трое ярко выраженных асоциальных элементов. Хриплыми прокуренными голосами они спросили, прижав его к стене:
- Закурить есть?
- Я некурящий, - стоически ответил граф, не желая признаваться, что в кармане пиджака у него заначены две гаванские сигары.
- Ах, ты еще и некурящий, - задумчиво сказал один из преступной троицы и нанес графу малое телесное повреждение рукой в область левого глаза. Граф стукнулся затылком о стену и попытался дать сдачи, но двое других ограничили его возможности к самообороне. В ходе конфликта выяснилось, что просьба закурить была лишь поводом для знакомства. А на самом деле тружеников ножа и кастета интересуют подробности личной жизни виконта Рауля де Шаньи. Доблестный граф подробностями делиться отказался, что повлекло за собой дальнейшее нанесение ему телесных повреждений легкой и средней степени тяжести. В конце концов потерпевшему удалось вырваться и сбежать. Как разумный человек, он не стал обращаться в полицию, а пошел к младшему брату, непутевому и безалаберному, как все младшие братья на свете, и вопросил, какого фига я должен страдать из-за твоих дел. Но Рауль был из той же семьи, поэтому рассказывать ничего тоже не стал. Вот так граф Филипп получил по всем частям тела неизвестно за что. А Рауль задумался, а точно ли у него паранойя, или все-таки кто-то чего-то от него хочет. Быстро парень соображает, не прошло и года.
К тому же на следующее утро к Раулю заявилась таинственная дама, желающая посвятить его в страшную тайну. По маниакальному стремлению постоянно разглаживать малейшие складочки на юбках и поправлять волосы мы точно можем опознать в даме мадам Софи Эме, вдову месье Лорана. А чего ей надо – узнаем позже.
А у Кристины скоро появился повод для слез. К ней пришло новое письмо от Рауля. Переписывались они часто, в основном Крис просила привезти то, это, заказать в аптеке лекарство для любимого, короче, эксплуатировала безответного виконта. А тот делал все, что просили, видимо, из-за врожденного благородства, другой причины найти не могу. Возможно, она обещала расплатиться по осени помидорами и вязаными носками для него и Филиппа. Однако когда Кристина написала ему, что собирается переехать обратно в Париж, и запросила совета, энтузиазм у Рауля поубавился. Видно, близкое соседство беспокойной парочки из больного Призрака и озабоченной делами Кристины действовало на нервы. В общем, Крис получила невнятное письмо с мыслью «делай как хочешь, но лучше сиди, где сидишь» и пошла готовить ужин, соображая, что бы этот ответ значил. В процессе готовки заявился Эрик, почувствовав вкусные запахи из кухни, и нашел письмо от Рауля, которое вывалилось у Крис из кармана фартука. И прочел, что вообще-то нехорошо. И немедленно устроил скандал. Наверно, он обиделся, что письмо адресовано не ему. Может, он тоже втайне ждал весточки от виконта. Призраку тоже хочется письма получать. Была у него склонность к эпистолярному жанру. А то все сам пишешь, пишешь, а тебе никто не отвечает. Короче, вышел бессмысленный скандал со взаимными упреками. «Кто у тебя муж, я или он?!» - «Я тут одна по дому надрываюсь, все хозяйство на мне» – «Ну и ладно, я вообще помру скоро и перестанешь со мной мучиться», и так далее, по накатанной схеме. Кристина начала плакать, Эрик – хвататься за сердце. Соответственно, Кристина побежала за бутылкой… не подумайте плохого, с лекарством, схватила ее мокрыми руками и тут же, конечно, уронила и разбила. Ах, какие мелкие осколки. Лекарства оставалось на донышке, но все равно жалко. Еще и руки стеклом порезала, и даже ногу. После этого Эрик понял, что пора кончать бодягу. То есть хватит болеть, а надо быстро выздоравливать и жить нормальной жизнью. Лекарств же не напасешься. В общем, твердо сказал он себе, обнимая рыдающую Кристину, будем заниматься реабилитацией, зарядка по утрам и все такое. И даже переехать вроде согласился. Некоторые сомневаются, а получится ли у него. Конечно, получится! Все-таки за спиной многолетний опыт жизни в образе ПО. Обещаю, еще появится фраза: «Призрак бесшумно растворился в черных тенях». Хоть и не скоро.
Граждане! Мораль всего этого такова. Если вы получаете письмо, которое вам не положено получать, а тем более читать – уничтожайте его сразу после прочтения! Компрометирующие письма все время теряются и с пугающим постоянством попадаются на глаза кому не надо. Поэтому после прочтения и усвоения изложенных в письме мыслей не колеблясь берите зажигалку, свечу, лучину или спички и сжигайте его, не жалея ни о чем. Так будет лучше. Ведь из таких мелочей потом и возникают «Маскарад», «Отелло» и третья глава «Летней развязки».

Отредактировано Lita (2005-08-14 14:27:54)

Глава 4.
Ради нее.
Виконт спускался по длинной покрытой ковром лестнице, с любопытством глядя на молодую женщину, сидящую на обитой бархатом софе. Ее присутствие здесь слегка выводило его из равновесия. Она была одета в дорогое, но простое черное платье, на вспыхнувшем лице было тревожное выражение, она взволнованно сжимала руки в перчатках. Молчание было напряженным, виконт вновь заговорил.
- Мадам… Полагаю, мы не виделись с… - он умолк.
- С похорон, - закончила она. – Да. Я в основном улаживала свои дела.
- Да, да. С погребения. Конечно. – Он помолчал, стараясь не выдать охватившего его чувства вины. – Мадам Эме… Я приношу извинения, что не нашел возможности встретиться с вами раньше, но я был очень занят. Надеюсь, у вас все в порядке?
Софи Эме разгладила тяжелую юбку и заговорила, тщательно подбирая слова. Если она не будет осмотрительна, ее речь прозвучит голословным обвинением, а открытое столкновение – последнее, что ей сейчас нужно.
- Со мной все хорошо, но, боюсь, я должна обсудить с вами одно неприятное дело.  – Она поколебалась. – Я хочу узнать больше о событиях, касающихся смерти моего мужа.
Рауль побледнел и опустился на диван напротив нее. Он постарался выглядеть насколько мог спокойным и сдержать дрожь в голосе.
- Боюсь, я почти ничего не знаю об этом. Но… полиция, разумеется, проверила все возможные версии. Дело закрыто.
- Да, - ответила она, не поднимая глаз. – Полиция сочла дело закрытым… но это не значит, что так думают и другие. – Она закусила губу и посмотрела на него. – Месье… вы были последим, кто видел его той ночью. Вы сказали, что попросили его оказать вам услугу. Вы, очевидно, знаете больше, чем говорите.
Он внезапно понял, его голубые глаза раскрылись.
- Вы думаете, я убил его? Не так ли?
- То, что я думаю, не имеет значения, месье. Так считают его друзья и родные.
- А почему, во имя неба, они так считают? – он вскочил и пробежался рукой по своим светлым волосам. – Почему им именно сейчас пришла в головы такая мысль?
Внезапное беспокойство виконта встревожило мадам Эме.
- Ну… сначала, когда Лоран пропал, никто точно не знал, с чем это связано. Он был замешан в таком множестве… компрометирующих предприятий, что любое из них могло послужить причиной. Но потом… были опрошены слуги, открылся ваш спор с Лораном… исчезновение Кристины из нашего дома… и вторжение к ней Лорана той ночью… 
Рауль быстро развернулся и перебил ее.
- Что вы имеете в виду под вторжением Лорана к Кристине? О чем это вы говорите?
Софи удивилась его вопросу.
- Вы, разумеется, знаете, месье, - поерзав от неловкости, произнесла она.
- Очевидно, нет, - отрезал он, потом смягчил тон. – Прошу вас, объясните мне, о чем вы говорили.
Она недоверчиво качнула головой и продолжила:
- Лоран… однажды зашел к ней в спальню довольно поздно вечером. У нас были гости, и он… слишком много выпил. Слуги подоспели вовремя… ничего не случилось… но…
- Что! Я ничего не знал об этом! Ради всего святого, есть ли что-нибудь, чего этот человек не успел натворить? – Рауль осекся, вспомнив, что находится в обществе его вдовы. – Простите, мадам Эме. Но… я не имел понятия… о чем-то подобном.
Они с минуту сидели в молчании, погрузившись каждый в свои мысли. Недоверчивость Софи сменилась полным замешательством. Наконец она снова заговорила.
- Если вы действительно не знали… тогда у вас не было веского мотива для убийства. Но месье… куда вы послали Лорана той ночью? Даже если вы не имеете отношения к его смерти, вы должны что-то знать.
Рауль смотрел в пол.
- Теперь все кончено. Это уже не имеет значения.
- Если вы не расскажете, что произошло, то вам по-прежнему будет грозить опасность. Они… его родственники уверены, что вы каким-то образом имеете отношение к его смерти. Прошу вас, месье. Я не хочу, чтобы вы пострадали из-за Лорана, особенно, если вы невиновны. Скажите мне хоть что-нибудь. – Ее зеленые глаза смотрели умоляюще, но виконт не поднимал взгляда.
- Нет, мадам. Я ничего не знаю о той ночи. Не спрашивайте меня больше. 
- Ваша жизнь в опасности, а вы… - ее голос прервался, взгляд упал на письмо на столике. – Это… это имеет отношение к Кристине, не так ли? – внезапно поняла она. – Ее странное похищение из нашего дома… и как раз перед тем, как исчезнуть, Лоран говорил одному из слуг, что она разорвала помолвку с вами. Значит, это связано с ней.
- Нет! – сказал виконт резче, чем следовало. – Это не имеет никакого отношения к ней. – Он вздохнул и быстро сменил тему. – Я поставлю усиленную охрану вокруг поместья. Если понадобится… я уеду из страны.
Но она видела растерянность в его глазах и теперь понимала ее причину. Виконт, очевидно, защищал кого-то, и Софи знала, что не получит у него интересующих ее сведений.
- Месье… на вашем месте я бы уехала очень быстро. Но я больше не побеспокою вас. – Разочарованная, Софи медленно встала и, подобрав юбку, пошла к двери. Дойдя до порога, она услышала, что Рауль окликает ее, и обернулась. Его лицо было очень расстроенным.
- Мадам Эме. Софи, - тихо сказал он. – Не вмешивайте в это дело Кристину. Не говорите никому… о ней. Прошу вас. Я был единственным, кто виделся с Лораном.
Она посмотрела на него почти печально.
- Месье… я не хочу, чтобы вы расстались с жизнью во имя Лорана. Он не заслуживает этого. Уезжайте из города быстрее… или перестаньте защищать того, кого защищаете. – Рауль смотрел, как она поворачивается и выходит, а потом без сил повалился в кресло.
Боже мой, что же теперь делать? Идти в полицию? Нанять охрану? Он не мог просто покинуть город, в опасности могла оказаться его семья. Его мысли свернули в сторону, он задумался, почему эта женщина, вдова Лорана, вообще пришла. Действительно ли Софи думала о его безопасности, или у ее визита были и другие причины? Его голова болела от тревоги и вопросов без ответа, он не мог решить, с чего начать действовать.
Он едва заметил слугу, пришедшего после полудня забрать письмо со стола, чтобы отвезти на почту. Погруженный в мысли, Рауль лишь коротко кивнул в ответ на вопрос, готово ли оно к отправке.
Уже вечерело, он успел выпить два бокала красного вина, когда понял, что произошло, и осознание этого заставило его похолодеть. Софи увидела имя и адрес Кристины, написанные на конверте…

*П.п. А Рауль опять бухает…*

Всю вторую половину дня Кристина слышала только тихий скрип пера по бумаге, доносящийся из-за закрытой двери комнаты нижнего этажа. Она радовалась, что Эрик чувствует себя настолько хорошо, чтобы чем-то заняться. С другой стороны, ей хотелось побыть в его обществе, несмотря на отнимавшие все время домашние дела. Кристина морщилась, опуская руки в многочисленных порезах в теплую воду, чтобы помыть посуду. На пальцах оставались маленькие царапины от осколков стекла, кожу жгло словно огнем. Хотя ей и Эрику удалось вынуть все осколки.
Закончив мыть посуду после обеда, она прилегла на софу, радуясь, что дела временно закончены. Положив голову на подушку и закрыв глаза, она задремала, отдавшись беспорядочному потоку мыслей, незаметно перешедшему в сон. Она видела морской берег, где прошло ее детство, синие волны, с мягким шорохом накатывающиеся на песок. Перед ней промелькнуло лицо отца и растворилось в сонном тумане. В ее мозгу перемешивались эпизоды спектаклей в Опере… разноцветный вихрь костюмов и декораций. Потом… в ушах зазвучал неземной голос… мелодичный и волнующий голос, доносившийся из-за стен ее гримерной.
- Ангел… - тихо пробормотала она.
- Кристина? – послышался ответ.
Она очнулась от полудремы и встретилась с вопрошающим взглядом золотых глаз Эрика.
- О… я, кажется, задремала, - смутившись, сказала она, делая движение встать. Но он ласково заставил ее лечь обратно и сел рядом. Кристина придвинулась ближе к нему и с немного отстраненным интересом смотрела, как он берет обе ее руки в свои. Медленно он повернул ее руки ладонями вверх и провел пальцем по загрубевшей коже.
Ее запястья и пальцы были все в порезах и ссадинах от стекла, с мозолями и следами ожогов. На внутренней стороне были темные пятна, которые невозможно было вывести, как старательно ни отмывай. Это больше не были нежные руки юной беззаботной девчонки. Эти руки принадлежали человеку, проводившему за тяжелой работой долгие часы.

*П.п. «В полном разгаре страда деревенская…» и так далее. Правильно, правильно господин Некрасов написал. Все, как в жизни.*   

- Они выглядят ужасно, да? – с неловкой улыбкой сказала Кристина, переплетая свои пальцы с его, чтобы отвлечь Эрика от разглядывания ее рук. Он отвел назад с ее лица пышные локоны и нежно поцеловал ее шею; по телу Кристины пробежал трепет.
- Хватит, - прошептал он ей на ухо и поцеловал ее волосы.
- Что? – переспросила Кристина, с тревогой поворачиваясь к нему.
- Хватит всего этого. Ты больше не будешь целый день надрываться по дому… и ездить черт знает куда за продуктами… и пользоваться благотворительностью старых друзей. Мы переезжаем в город.

*П.п. Прям как депутат перед выборами, все обещает, обещает…*

Она попыталась умерить восторг и вспыхнувшую надежду.
- Ты уверен, Эрик? Если ты не хочешь, то я…
Он решительно прервал ее.
- Я уверен. Такая жизнь не для тебя.
Кристину затопило блаженное чувство облегчения, с души словно свалился тяжелый камень. Она крепко обняла мужа, расцеловала открытую сторону его лица и уткнулась головой в его плечо.
- Это будет чудесно, Эрик! Мы сможем покупать продукты и лекарство, сколько нужно! Обещаю, никто не узнает, кто мы и не обратит внимания на нас. Все станет настолько проще! – Ее карие глаза излучали свет, какого Эрик не видел уже давно, и ему казалось, что он становится сильнее.
- У тебя есть предположения насчет того, как нам обзавестись жильем?
Кристина приподняла голову и посмотрела на него, закусив губу.
- Наверно… мне понадобится чья-то помощь. Мадам Жири, может быть, знает нужные места, или… - она отвела глаза и засомневалась, продолжать ли дальше.
- Виконт, - ничего не выражающим голосом закончил Эрик.
Кристина кивнула и заглянула ему в глаза, надеясь, что не увидит в них гнева… или, что еще хуже, боли.
- Но, когда мы переедем в город, нам больше не надо будет полагаться ни в чем на Рауля. Его помощь нужна была мне только здесь
Он ничего не ответил на это и отвернулся, но Кристина решила, что не позволит разговору закончиться на такой болезненной ноте. Таких мучительных минут было достаточно за последние месяцы. Она прижалась к Эрику и нежно поцеловала его прямо в губы, обхватив за плечи в поисках опоры. Слегка удивившись вначале, Эрик немедленно вернул поцелуй, теснее прижимая к себе Кристину и проводя руками по ее шелковистым локонам.

*П.п. Не спрашивайте, как он одновременно прижимал ее и проводил по волосам. Никак, еще пара рук образовалась.*

В этом поцелуе были отчаяние и безнадежность… словно, как бы страстно ни сливались их губы, этого никогда не будет достаточно, чтобы утишить боль и заглушить желание. Эрик оторвался от ее губ и поцеловал ее подбородок, спустился губами по нежной шее. Кристина притянула его голову ближе, запустив пальцы в его темные волосы. Она лежала на софе, Эрик медленно целовал ее горло, и Кристина предоставила ему решать, когда стоит остановиться. Когда он мимолетно посмотрел на нее, она взглянула в ответ со спокойным ожиданием, без слов давая понять, что примет любое продолжение его действий. Она не просила снять маску. Сейчас… она придавала ему сил.
Подняв голову, он снова поцеловал ее в губы, уже гораздо смелее. Его руки осторожно поглаживали ее талию, пока он целовал ее… по телу Кристины пробегал огонь. Наконец Эрик с глубоким вздохом прервал поцелуй и выпрямился… он не смотрел на Кристину, боясь увидеть разочарование в ее глазах.
Хотя Эрик прерывисто дышал и казался чуть уставшим, он не выглядел полностью опустошенным, и это дало Кристине новую надежду на его скорое выздоровление. Усевшись рядом, она прислонилась к нему, чувствуя умиротворение впервые за долгое время.
Ей до конца не было ясно, что заставило его переменить решение насчет переезда… возможно, он подумал, что это будет в его собственных интересах. Что ж, вдали от этого ужасающего уединения у них обоих появится надежда на дальнейшую жизнь.
Как бы то ни было, она не собиралась расспрашивать его сегодня вечером. Ей хотелось лишь тихо лежать рядом с ним в сгущающихся сумерках… ее губы еще помнили его прикосновение.

Отредактировано Lita (2005-08-15 21:22:34)

Я перевожу, стараюсь, а все молчат, хоть бы чего сказали...   Неприветливые вы

Отредактировано Lita (2005-08-17 13:09:06)

А тем временем у Кристины в семействе временно воцарился мир и покой. Хотя все хозяйство по-прежнему было на ней. Вот, значит, помыла она посуду и легла полежать. И стали ей сниться разные интересные сны про детство и отрочество. Вот видно побережье, где она ребенком по песочку бегала… или там камни были, и бедное дитя шлепало по камням, как Горлум? Вон Рауль по морю плывет, шарфик улетевший догоняет… а вон и акула вокруг него круги нарезает… ой, нет, не водятся в Бретани акулы. Разве что треска с селедкой. Представили картину «Заплыв Рауля среди селедок»? Так, а это что? О, это уже Опера. Балерины водят хороводы, Буке вон с бутылкой мимо прошел… ой, а кто это со мной разговаривает? И откуда? Елки-палки, узнаю! Узнаю брата Колю! Это же мой Ангел Музыки прорезался!
Тут и впрямь Ангел Музыки, то есть лично Эрик появился, уселся рядом и взялся не давать любимой жене поспать после трудового дня. То ли совесть его заела, то ли что еще, а только он объявил, что на все согласный, давай в Париж обратно переезжать. Ура, ура, пошли поцелуи с объятиями, Эрик за столько-то месяцев все-таки руку в этом деле набил (то есть наверно не руку…). Подозреваю, он и сам по Опере своей соскучился и хотел поглядеть, как там без него дела идут.
И вот Кристина через пару дней собралась ехать искать квартиру. Даже не знаю, и как решилась Эрика одного оставить, мало ли что случиться может. Но и делать было нечего. Так что Кристина, получив от мужа кучу наставлений не переходить улицу перед проезжающим экипажем, не разговаривать с незнакомыми и не ходить по улице в темноте, проигнорировала попытки затянуть прощание и быстренько выпорхнула навстречу парижским радостям жизни. Надеюсь, денег у нее с собой было не очень много. А то потом пойдет: ой, какая миленькая шляпка, ах, у меня тушь закончилась, а потом придется Эрику питаться одними пельменями и кильками в томате «Могила комсомольцев».   

Глава 6.
Прогулка сквозь огонь.
Он сидел, окруженный неподвижным безмолвием вечера, уставясь невидящим взглядом в серую каменную стену дома. Кристина отсутствовала уже две ночи, и каждая секунда без нее казалась минутой… а минуты растягивались в часы. Он десятки лет приучал себя к одиночеству. Оно было союзником среди бесконечной враждебности, с какой мир относился к нему. Очевидно, по вечерам он терял присутствие духа оттого, что был не один…
Смерть. Она таилась в каждой тени каждого угла… ожидая момента, чтобы протянуть свою ледяную костлявую руку и схватить то, что так долго ускользало. Все эти долгие месяцы она была третьим обитателем маленького дома, изводя их обоих своим незримым, но ощутимым присутствием. Иногда казалось, что она играет с ними. Эрик мог чувствовать себя лучше, сильнее, быть полным надежды на жизнь сегодня, а завтра едва мог подняться с постели. Часто, в те дни, когда Кристина уезжала за покупками или ее просто не было видно, Эрик чувствовал себя почти прекрасно… снова молодым, по правде сказать. Как только она возвращалась, его охватывала боль, и Кристина усаживалась рядом, вне себя от тревоги.
Было время, когда он приветствовал бы смерть с радостью. То время, когда ему незачем было жить, и ад казался ничуть не хуже, чем жизнь на земле. Но как только он нашел смысл оставаться в живых, смерть наконец пришла за ним. Теперь он едва жив… хотя и остается тяжким бременем для единственного человека, который когда-либо любил его несмотря ни на что. Ирония была в том, что именно отсутствие Кристины облегчало его состояние, делая почти здоровым. Она была как сладкий, прекрасный яд, отравлявший ему кровь.

*Кто там высказывался насчет Кристины – потомка Дракулы? Че-то подозрительно это, уж не кусает ли она его по ночам?*

Он часто замечал беспомощное отчаяние в ее карих глазах и боялся, что она заболеет сама. Неужели смерти нужны две души после того, как одну вырвали у нее из рук? Он не мог допустить этого.
Поэтому он решил, что полностью восстановит здоровье или покинет этот проклятый мир. Поэтому отпустил Кристину искать квартиру в городе. Если он внезапно умрет, она не останется одна и без помощи. Ей не придется думать, как поступить с телом.
Наконец, поэтому он хранил полную бутылку лекарства, заботливо припрятанную от глаз Кристины. Если смерть будет продолжать преследовать его, а присутствие Кристины – по-прежнему заставлять его чувствовать свою слабость, он охотно поможет смерти получит то, что она хочет.

*П.п. Лекарство – это, видимо, настойка наперстянки. Средство сильное, но в ма-аленькой дозе. Соответственно, передозировка быстро отправит в лучший мир.*

Прикрыв глаза и чуть запрокинув голову, Кристина вдохнула вечернего парижского воздуха. Она вдыхала запахи разнообразной еды, готовящейся в ресторанах и кафе, аромат свежеспиленного дерева от многочисленных построек, возвышавшихся тут и там. По улицам сновали люди, мужчины возвращались домой с работы, женщины с детьми гуляли и делали покупки. Солнце начало клониться к закату, тени от домов удлинились, Кристину охватило радостное возбуждение. Сейчас она как никогда была уверена, что они с Эриком смогут вернуться к цивилизации.
Это был ее второй вечер после прибытия в Париж. Прошлым вечером она приехала домой к мадам Жири и большую часть времени провела, болтая за обедом с друзьями. Они обсуждали новости Оперы и смеялись, как в старые времена, старательно обходя щекотливые темы. Кристина могла сказать, что Мег беспокоится из-за того, что ей рассказывают не все. Хотя не всплывало никаких упоминаний о муже Кристины и ее новой жизни, Мег смотрела с любопытством и некоторым разочарованием. Но Кристина непоколебимо хранила молчание. Только когда Мег отправилась спать, она заговорила с мадам Жири о своих делах. Она была рада, что может сказать, что состояние Эрика улучшается.
Все утро и весь день следующего дня Кристина и мадам Жири провели в блужданиях по району с целью отыскать комфортабельное и безопасное жилище. Теперь же Кристина была полностью вымотана и пересмотрела такое количество маленьких домов и квартир, что хватило бы до конца жизни. Более привлекательные из них оказывались слишком стары или находились в чересчур населенном месте. Более уединенные были хуже обставлены. Лишь одна квартира показалась ей вполне подходящей, она была обставлена почти полностью и с хорошим вкусом. Хотя вокруг было немного больше людей, чем ей бы хотелось, дом был спрятан в глубине аллей и оставался незамеченным. Он был невелик, но зато отвечал ее требованиям. Завтра она встретится с Раулем и им, может быть, удастся найти что-нибудь большего размера.
- Я так благодарна за вашу помощь, мадам, - возвращаясь домой, сказала Кристина бывшей наставнице. – Эти месяцы были такими трудными, а ваша доброта просто бесценна.
Мадам Жири улыбнулась.
- Была счастлива помочь и очень рада, что ты возвращаешься. Мне будет проще помогать тебе, если ты будешь рядом.
Выйдя из экипажа, они немного прошлись по вечерней улице.
- О! – вдруг сказала мадам Жири. – Я забыла предупредить тебя. Новый кавалер Мег придет поужинать с нами. Надеюсь, ты не слишком устала, чтобы побыть в обществе?
- О, это прекрасно. Буду рада встретиться с ним.
Прошлой ночью Мег без остановки говорила о нем, и Кристине было любопытно взглянуть на того, кто покорил сердце подруги. Она смутно припомнила, каково это, быть влюбленной впервые… или, по крайней мере, воображать, что влюблена. Возможно, это то романтическое невинное чувство, что испытывали они с Раулем тогда на крыше. Но ей пришлось испытать и что-то более глубокое, сильное… то, от чего нельзя отмахнуться и повернуть назад. Иногда она думала, что многие люди, включая и Мег, не смогут даже понять этого.
Двое женщин вошли в квартиру и принялись с помощью Мег готовить еду, чистить овощи и разделывать цыпленка. Когда все было наполовину готово, раздался негромкий стук  дверь, и Мег побежала открывать. Мадам Жири понимающе улыбнулась, давая дочери время поболтать с гостем наедине. Через минуту она вернулась, и Кристина увидела входящего в кухню молодого человека лет двадцати пяти. Короткие темные волосы падали на глаза, которые были зеленого цвета. Оглядев его высокую ладную фигуру, Кристина пришла к выводу, что нет ничего удивительного в том, что Мег увлеклась им. К тому же он был одет в дорогой сшитый на заказ костюм и выглядел состоятельным.
- Кристина! – с многозначительной улыбкой воскликнула Мег. – Позволь представить тебе Нормана Соммера. Норман, это Кристина Дайе… нет, я имела в виду, Кристина… - она осеклась, озадаченно поняв, что не знает даже новой фамилии подруги.
Тем не менее, он улыбнулся и вежливо кивнул. На его лице появилось выражение, свидетельствующее о подавленном удивлении или просто от природы открытом характере.
- Приятно познакомиться… мадам, - произнес он, кинув взгляд на обручальное кольцо на ее пальце.
- Мне тоже приятно, месье. – Вытирая руки о посудное полотенце, она улыбнулась и заметила, что он внимательно смотрит на нее. Мег взяла его под руку, лицо ее по-прежнему сияло. Вскоре Норман заговорил.
- Вы были… певицей в Опере, мадам?
- Весьма недолго, - ответила она, опустив глаза.
- Да, Кристина оставила нас, чтобы выйти замуж почти сразу после того, как начала петь, - жизнерадостно подхватила Мег. – И мне до сих пор не удалось повидать ее мужа.
Кристина неуверенно улыбнулась.
- Когда-нибудь, возможно, Мег. Он… любит уединение. – ей очень хотелось прекратить этот разговор, а Норман продолжал странно смотреть на нее. К ее облегчению Мег заговорила о балетных репетициях, и Кристина отправилась помочь мадам Жири с готовкой. Вечер прошел гладко, она была счастлива, что беседа не затрагивает ее дел. Норман по большей части молчал, предоставляя Мег право вести разговор. Они выглядели довольно занимательной парой.
- Значит, ты уедешь из города послезавтра? – спросила Кристину мадам Жири в конце ужина.
Кристина вздохнула и проглотила последний кусочек яблочного пирога.

*П.п. Нет, не подумайте, мадам вовсе не намекает, мол, хватит уже у нас есть на халяву.*

- Да. Я хотела уехать завтра, но сомневаюсь, что успею после визита к Раулю. Так что скорее всего я уеду на следующий день утром.
Мег вздохнула.
- Кажется, что ты только что приехала.
- Я знаю, Мег. Но очень скоро я буду жить совсем близко от вас.
- Простите, мадам, - сказал Норман, откладывая салфетку, - кого, вы сказали, вы собираетесь навестить завтра?
Она удивленно посмотрела на него.
- О… просто старого друга.
- А. Понятно. – Он секунду смотрел на нее. – Что ж, рад был познакомиться с вами, мадам. Благодарю за чудесное угощение. – Он аккуратно вытер рот и встал, собираясь уходить.
Мег была озадачена таким скорым уходом.
- Вы уйдете прямо сейчас? Я провожу вас до двери. – Он кивнул, и они вместе покинули кухню, Мег продолжала что-то говорить. Кристина начала собирать тарелки.
- Он… кажется приятным, - сказала она мадам Жири, скосив глаза, чтобы видеть выражение ее лица.
- Он определенно благородный человек, - согласилась та. И, помолчав, добавила: - Хотя… временами я задаюсь вопросом, что привлекло его в моей дочери. 

Когда Кристина подалась в город, Эрик впал в депрессняк. И это вместо того, чтобы радоваться свободе! Мол, жена уехала, можно расслабиться, где там у меня самогонка? Так нет же, Эрик наоборот, загрустил, решил, что его все бросили, в голову поползли всякие нехорошие мысли. Типа, все равно я скоро помру, и вообще, глобальное потепление, озоновые дыры кругом, экология ни к черту, да и на Солнце нестабильная геомагнитная обстановка. И даже о бутылке заначенной вспомнил, правда, не с водярой, а с дорогущим сердечным лекарством, которое он не внутрь потреблял, а копил для непонятных целей. Оказывается – на всякий случай, если жить совсем надоест, то можно выпить, и того… дуба дать и коньки отбросить. Как это он ухитрился его скопить, вот чего Кристина удивлялась, что он долго не выздоравливает. На ее бы месте, этой бутылкой, да по башке Эрику стукнуть, для просветления. А лекарства в следующий раз только в клизме давать.
Но Кристина ничего такого не знала, а спокойно гуляла себе по Парижу с мадам Жири. И не просто так гуляла, а с пользой, присмотрела пару, нет, не платьев и не шляпок, а квартир, где бы можно тихо поселиться с Призраком Оперы, не вызывая лишних вопросов. А что это за веревки с петельками у вас на балконе висят? В принципе, можно было бы выдать Эрика за итальянского мафиози, люди к таким вещам относятся с пониманием, еще и от полиции помогали бы укрываться. А то Эрик же личность приметная, ему волю дай, повесит на себя табличку «Я Красная Смерть» и будет потом удивляться, чего это люди к нему лезут потрогать. А мафиози – занятие серьезное, все уважают.
В общем, к вечеру дамы притомились и пошли домой, а на завтра Кристина запланировала визит к любимому другу детства Раулю. Эрик про это, видимо, был не в курсе, а то вообще бы впал в меланхолию. Не знаю, как Кристина собиралась с виконтом искать жилье, если он безвылазно сидел в своем поместье. Может, надеялась, что он их  пожить пригласит. Во всяком случае, она уже предвкушала совместные воспоминания о лягушках – шоколадках и прятках на чердаке, пока папаша Дайе со скрипкой стоял на стреме. Не хуже мадам Жири. Он-то был не против, чтобы единственная дочка с виконтом дружила. О, кстати, а по своим ли чердакам они лазили? Мне уже криминальные картины представляются, ограбления ювелирных лавок и все такое. А папа разными мелодиями на скрипке подавал сигнал к отходу. На какие-то же деньги склеп построили размером если с пирамиду, то со сфинкса точно.
Ну вот, вернулись дамы домой, и тут мадам Жири вспомнила, что позвала в гости кавалера Мег, того самого, похожего на Батлера. А кормить его было еще нечем, только готовить начали, а он уже заявился. Голодный, видать, был. Ему повезло, кормить его стали не лягушками, а борщом и биточками по-селянски. Ужин прошел культурно, если не считать Мег, которая изображала архетипичную блондинку и трепала нервы Кристине бесконечными намеками на ее мужа. Кавалер – по имени Норман – все намеки слушал очень внимательно и на Кристину смотрел странно. В общем, то, что он или шпион, или переодетый сыщик, или криминальный элемент, совершенно ясно. И непонятно, почему мадам Жири поощряет общение дочери с таким типом. То, помнится, все Кристину толкала к подозрительному Призраку – ну скажите, разве это хорошая партия для приличной девушки?! Живет непонятно где, занимается черт знает чем, деньги добывает неизвестно откуда. Ужасно. А теперь вот и дочь родную туда же. Ну хоть бы этот Норман петь умел или там музыку писать, а то ведь говорит «недвижимостью торгую». Слава богу хоть хватило совести не назваться коммивояжером, так же каждый преступник представляется! Не-ет, хорошо это не кончится.   

Глава 7.
Эскорт.
Кристина хотела покинуть Париж на следующий день после возвращения из поместья Рауля, желательно, насколько возможно рано. Хотя вначале город показался ей благословенным местом возрождения надежды, теперь он выглядел темным и мрачным, а лица прохожих были отстраненны и холодны.
По возвращении домой она немедленно рассказала мадам Жири обо всем, что произошло. Балетная наставница была единственной, кроме Эрика и Рауля, кто знал невероятные подробности ее жизни. Хотя мадам Жири и не могла дать совета, ее объятия уже дарили успокоение.
- Я просто не знаю, что предпринять, - призналась Кристина, разглядывая цветочный узор на скатерти. – Что бы  ни делала… ничего хорошего из этого не выходит. Иногда мне кажется, что я проклята.
- О, Кристина, - с печальной улыбкой ответила та. – Не говори таких вещей, глупое дитя. Жизнь сложна… и не только для тебя. Все, что мы можем, - это делать выбор и надеяться, что он верен. Со временем все наладится, вот увидишь.
- Я так устала, мадам. Иногда мне хочется просто проспать много дней, пока дела не пойдут лучше.
Стук открывшейся двери прервал их беседу, оглянувшись, Кристина увидела входящих в комнату Мег и Нормана, их пальцы были крепко переплетены.
- Здравствуй, Кристина, - с улыбкой сказала Мег. – Рауль помог тебе найти жилье? И, надеюсь, неподалеку от нас?
Кристина вздохнула.
- Нет. Встреча с ним прошла не так удачно. Но, во всяком случае, я уеду завтра и, возможно, вернусь позднее.
- О, - разочарованно сказала Мег. – Я надеялась, что ты скоро окажешься рядом с нами. Мне действительно хотелось бы встретиться с Эриком.
Кристина напряглась, уже начиная спрашивать себя, не лучше ли рассказать Мег всю историю. Без сомнения, ее подруга будет шокирована, но, может быть, станет более осторожной.
- Как-нибудь в другой раз, Мег.
Норман внезапно шагнул вперед от двери.
- Мадам… Мег сказала мне, что вы живете довольно далеко от Парижа. Это слишком долгое путешествие, чтобы молодая женщина совершала его в одиночку. Поскольку я завтра еду в том же направлении  навестить родных, я намеревался предложить проводить вас до дома.
- О, да, Кристина, - прощебетала Мег. – Так будет гораздо безопаснее.
Кристину пронзило странное предчувствие, она пристально вгляделась в молодого человека. Его лицо хранило простодушное выражение, он спокойно ожидал ее ответа.
- Не думаю, что это необходимо. Я… вполне справлюсь сама.
Мадам Жири не вмешивалась, хотя ощущала замешательство Кристины.
- Вы уверены, мадам? Я поеду по этой дороге завтра утром. Возможно, я все равно буду некоторое время ехать позади вас. – Она сошла с ума, или в его мягком голосе и впрямь слышится нескрываемая настойчивость? 
Она минуту размышляла. Хотя она не собиралась подпускать постороннего близко к себе, сопровождение могло оказаться полезным, учитывая суматоху вокруг Рауля. И… если Норман все равно увидит, в каком направлении она поедет… что ж… будем надеяться, он последует за ней весь путь до дома.
- Очень хорошо, - ответила она. – Но только до тех пор, пока наш дороги не разойдутся. Прошу, не затрудняйтесь необходимостью охранять меня.
Он кивнул.
- Это доставит мне удовольствие.
На следующее утро, уложив в коляску свой тяжелый багаж, Кристина обняла своих друзей, несколько слезинок скатились по ее щекам. Попрощавшись, она двинулась в путь по булыжным мостовым, в последний раз глядя на здания, освещенные лучами утреннего солнца. Город выглядел менее неприветливым, чем вчера вечером, и она гадала, смогут ли они с Эриком хоть когда-нибудь перебраться сюда. Завернув за угол, она увидела позади себя Нормана в небольшом экипаже, запряженном двумя каурыми лошадями. Он был одет с безупречным вкусом, в дорогом пиджаке.
- Доброе утро! – с приветливым кивком окликнул он.
- Доброе утро, месье, - мягко сказала она со слабой улыбкой.
-Не обращайте на меня внимания, мадам. Я просто некоторое время буду ехать за вами.
Она кивнула и поехала вперед, выезжая из бурлящей жизнью середины Парижа к более тихим и просторным окраинам с частными домами и выкрашенными в белое заборами. Скоро она отдалась приятным мечтам и позабыла горести, равномерный цокот лошадиных копыт успокаивал ее. Утреннее солнце стало жечь сзади ее шею, лоб покрывался испариной. Вытащив из кармана платья голубой шарф, Кристина повязала его на голову, чтобы закрыться от палящих лучей.
Примерно через час дорога стала более неровной, Кристина посмотрела по сторонам и поняла, что находится на дальней окраине города. Ее спина болела от тряски, она понадеялась, что ехать по этой дороге придется еще недолго. Внезапно она услышала стук копыт другой лошади и оглянулась назад… вспомнив про своего попутчика. Норман продолжал ехать следом на некотором расстоянии и улыбнулся ей, когда она обернулась.
- Как далеко вам еще до поворота? – окликнула его Кристина, удивляясь, что он все еще здесь.
- Скоро! – отозвался он.
Ее сердце тревожно забилось, когда она поняла, что они все дальше отъезжают от обжитых мест. Действительно ли его родственники живут так далеко? Она не знала никого поблизости от своего дома. Наконец она съехала на дорогу под деревьями, от пробивавшихся сквозь листву солнечных лучей на землю ложились причудливые тени. Это был более короткий путь к дому, который она обнаружила недавно, хотя и более ухабистый.
- Я сворачиваю здесь, месье, - крикнула она слегка дрожащим голосом. – Спасибо, что так долго сопровождали меня! – Она боялась, что он свернет следом, но он продолжил ехать прямо.
- Я было не трудно, мадам. Надеюсь увидеться с вами снова. – Он улыбнулся и поехал дальше. Кристина издала вздох облегчения и поехала своей дорогой, радуясь легким порывам летнего ветерка и птичьему пению. Локоны, выбившиеся из прически, легко касались ее лица.
Выехав из-под деревьев, она вдруг снова услышала словно цокот копыт позади. Развернувшись, она никого не увидела и покачала головой, подумав, что это, должно быть, какое-то другое животное.

*П.п. Ага, ездовая корова. Или коза с золотыми копытцами.*

Подстегнув лошадей, она выехала на открытое место. Отсюда уже были видны каменные стены ее дома.
Подъезжая к дому, она снова услышала звук на расстоянии… эхо от топота копыт по земле… потом громыхание колес экипажа. Она обернулась опять… и заметила в отдалении тень, свернувшую в сторону. Она медленно исчезла из виду на горизонте, оставив за собой облачко пыли. Сердце Кристины колотилось, пока она въезжала во двор и выпрыгивала из коляски, не тратя время, чтобы вынуть вещи.
Она торопливо подлетела к двери и открыла ее, с громким стуком захлопнув за собой. Услышав шум, из дальней комнаты появился Эрик и с удивлением посмотрел на Кристину. Она мгновение смотрела на него, потом с облегченным вздохом  кинулась ему в объятия. Дыхание ее было частым, на лбу блестели капельки пота.
- Что случилось, Кристина? – осведомился ее муж, неторопливо обнимая ее за талию. – Ты дрожишь.
- Нет… ничего, - пробормотала она. – Я… все хорошо. Мне… просто нужно сесть. – Она не хотела, чтобы он беспокоился из-за чего-то. Не сейчас, когда ему становится лучше. И, возможно, всему виной лишь ее воображение… только нервы, разыгравшиеся после вчерашнего.
Эрик подвел ее к софе и сел рядом. Кристина смотрела в пол, потом поглядела в золотистые глаза мужа и погладила его не закрытую маской щеку.
- Эрик… пожалуйста… не оставляй меня никогда. Ты обещаешь? – Он замер на мгновение, удивляясь странному отчаянию в ее голосе, потом отвел взгляд. – Эрик?
- Тебе надо отдохнуть, Кристина. – Он нежно поцеловал ее розовые губы, и она устало закрыла глаза… потом положила голову ему на плечо.

Софи лежала на бархатном диване, глаза ее были закрыты, на лбу было влажное полотенце; она услышала, как хлопнула дверь. От шума ее мигрень усилилась, она страдальчески вздохнула. Она приподнялась и посмотрела назад, думая, что это один из слуг. 
- Я же сказала, что хочу тишины! – раздраженно сказала она. – Перестаньте хлопать… - она осеклась, когда в гостиную вошел Эдмон Эме. – Что вы здесь делаете? – спросила она, даже не стараясь скрыть недовольство. – Вы же знаете, это мой дом.
- Нет, мадам. Этот дом принадлежал моему отцу и покойному брату. Думаю, они были бы счастливы видеть меня здесь. – Он вперился взглядом в нее, уселся на кушетку и в ожидании чего-то скрестил руки на груди.
- Прекрасно, - проворчала она, вставая и идя в другую комнату. Ему безразлично все, что она скажет, что ж, лучше будет игнорировать его. Она гадала, зачем он явился сегодня, и надеялась, что лишь с намерением наведаться в винный погреб покойного брата. Тут послышался громкий стук в дверь поместья. Софи и слуга одновременно сделали движение открыть, но Эдмон жестом остановил их.
- Это ко мне. А теперь прошу всех выйти отсюда.
- Что происходит, Эдмон? – осведомилась Софи,  сузив глаза при виде шарахнувшихся врассыпную слуг. – Вы пригласили своих друзей ко мне в дом?
- Идите в постель, Софи. Это не ваше дело.
- Это мой дом, и я не… - он с угрозой сделал шаг в ее сторону. Она отступила. – Хорошо. По крайней мере, не сломайте чего-нибудь. 
Она стала медленно подниматься по лестнице, искоса поглядывая, что происходит внизу. Когда она видела, кто вошел, то застыла на месте. Это были не те приятели, с которыми ей случалось видеть Эдмона раньше. Это были люди, которых она видела в те дни, когда он допрашивал ее о смерти Лорана. И это были те люди, к чьим услугам прибегал Лоран, когда ему требовалось улаживать разные дела неприятного свойства. Комок подступил к ее горлу, она прислонилась к перилам и прислушалась.
- Значит, мы договорились, да? Кем мы должны заняться?
- У меня есть все необходимые доказательства, и я устал играть в эти проклятые игры с Шонсом… да и с Софи тоже. Стефан и Пьер – вы двое начнете. Постарайтесь отвлечь его внимание. Последнее время виконт ходит без охраны. Это должно быть просто. – Мужчины заговорили между собой, тщательно обсуждая детали, а Эдмон налил себе выпить. Софии не могла больше оставаться в стороне, быстро оказавшись внизу лестницы.
Эдмон осклабился. Зная, что она слышала весь разговор.
- Софи. Не смогли найти спальню? – мужчины засмеялись, и она почувствовала себя неуверенно. Никого из слуг не было видно.
- Вы… - заговорила она дрожащим голосом. – Вы не можете сделать это сегодня ночью. Рауль ничего не сделал. Шонс должен был сказать вам, что виконт невиновен. Не делайте этого!
- Ах, да. У вас с Шонсом свой маленький план. Вы не хотите поделиться им со мной, Софи? У нас есть… да, несколько часов до начала. Я весь внимание.
- Эдмон! Рауль… он невиновен. Это… вся история связана с его невестой. Но это не важно, она теперь уже уехала. Спросите у Шонса!
- А почему вы так озабочены здоровьем виконта? Вы так привязаны к нему! – Мужчины опять рассмеялись. Она вспыхнула.
- Потому что он невиновен! – Эдмон сделал паузу и стукнул по столу.
- Тогда вы должны знать, кто это сделал, Софи. Вы явно что-то знаете.
Она собралась отвечать, но ее прервал слуга, вошедший в комнату с белым конвертом в руке.
- Письмо для Шонса Эме, - объявил он, протягивая руку. Софии бросилась схватить его, но Эдмон успел раньше. Он отослал слугу и повернулся, держа конверт в руке.
- От месье Нормана Соммера, - прочел он, прежде чем развернуть письмо.
- Что? – закричала Софи, осознав серьезность ситуации. Никто не мог знать, что Эдмон появится здесь сегодня. Шонс отправлял всю корреспонденцию из ее поместья, думая, что его брат уехал на неделю. – Это не ваше. Это для Шонса. Отдайте.
Эдмон раскрыл глаза и хихикнул.
- Кто-нибудь, придержите ее.
Она почувствовала, как чья-то рука грубо схватила ее плечо и была вынуждена молча стоять, пока ее шурин просматривал письмо.
Он перечитал снова, по губам скользнула странная улыбка.
- Так, - проговорил он, убирая листок в конверт. – Кто бы знал, что у Шонса такие связи? Может случиться так, что виконт все-таки переживет сегодняшний день.