Название: Призрак и люди

Автор: Murkin

Рейтинг: G-13

Пейринг: Призрак/Все-все-все

Основа: - фильм Шумахера

Жанр: в-общем-то юмор, хотя малость пошловато получилось

Размер: мини

Саммари: Призрак потерял Кристину, но приобрел много чего другого

Диклеймер: Ни на что не претендую, кроме внимания уважаемой публики

Отдельная благодарность Thorn за идею.

Призрак молча смотрел в зеркало. Все. Трагедия доиграна, жизнь больше не имеет никакого смысла. Он вспомнил, что сам, по своей воле отпустил Кристину и отвернулся, застонав от бессильной ярости. Волна горячей злобы на себя, на людей, на свою судьбу захлестнула его с головой. Под руку подвернулся золоченый подсвечник, Призрак схватил его, размахнулся и со всей силы ударил по своему отражению. Звон разбитого стекла, обрушившегося на пол, наполнил душу мстительным ликованием. Круто повернувшись на каблуках, он снова увидел себя со стороны, свое жуткое лицо, искаженное горем. Посмотрев на него несколько секунд, он отвернулся и снова ударил, не почувствовав на этот раз ничего, кроме пустоты и обреченности. Третье зеркало он разбил не глядя. Тяжело дыша, Призрак откинул волосы со лба и отбросил подсвечник.
За последним разбитым зеркалом оказалась большая ниша с вмонтированным сейфом. Призрак повернул ручку, набрал код, и дверца с мелодичным стоном откинулась к стене. Внутри лежали какие-то бумаги, две пачки денег по двадцать тысяч франков, пара дуэльных пистолетов, пенджабский шнурок и графин с мутной жидкостью и надписью «Яд».
- Стой, Эрик! Не делай этого!
Призрак обернулся. Прямо перед ним стояла мадам Жири. Бледная, запыхавшаяся, она в ужасе схватила его за руки.
- Не надо, Эрик!
- Почему? – спокойно спросил он.
- Эрик, пожалей свою несчастную мать! – мадам Жири отпустила его руки и зарыдала, сморкаясь в белоснежный кружевной фартук.
- С чего бы это? – удивился Призрак. – Сколько я помню, сама она ничуть меня не жалела, заставляла носить маску и вообще на дух не переносила.
- Эрик, Эрик, ты ничего не понимаешь! Я - твоя мать!
От неожиданности Призрак шлепнулся на табуретку, но, вспомнив правила вежливости, тут же вскочил и предложил ее мадам Жири.
- Да, - продолжала несчастная женщина, давясь рыданиями, - ты… мой сын, Эрик.
- Вот те на, - озадачился Призрак, - а я слышал про какую-то Мадлен…
- Да ну ее, твою Мадлен, - отмахнулась мадам Жири, - нашел кого вспоминать.
- Слушайте, мама, - задумался Призрак, - так, значит, это вы подарили мне мою первую маску?
- Ничего я тебе не дарила, - мадам Жири, наконец, высморкалась и приобрела боле-менее приличный вид, - тебя отняли у меня сразу после рождения.
- Кто? – поинтересовался Призрак.
- Не знаю, - честно ответила несчастная балетмейстерша, - до сих пор не представляю, зачем ты кому-то понадобился.
Призрак поморщился и продолжил допрос:
- А с чего вы решили, что я – ваш сын?
- Интуиция, - ответила мадам Жири.
Против такого довода Призрак не нашел никаких аргументов.
- А мой отец? – Призрак вдруг очнулся  в ужасе воззрился на новоявленную родственницу. – Неужто… мсье Жири?
- Не, - махнула рукой мадам Жири, - куда ему!
Призрак несколько успокоился, но решил все-таки прояснить вопрос до конца.
- Но как же так? Вы – Жири, дочь ваша – Жири, тогда почему же я – не Жири? Мадам, не скрывайте правду – мне сейчас так плохо, что хуже вы уж точно не сделаете.
- Это тебе так кажется, - уверила Антуанетта, полоща передник в озере, - то ли еще будет.
Призрак насторожился и уже приоткрыл было рот, собираясь задать роковой вопрос, как вдруг со стороны озера послышался характерный плеск, и из воды, словно новая Афродита, появился мсье Андре, мокрый и ужасно злой.
- Мадам Жири! – завопил он, судорожными движениями вытаскивая водоросли из пышной куафюры. – Сколько раз вам говорить: попользовались лодкой – отгоните обратно в ангар! Ну, Эрик, поздравляю! – обратился он к Призраку. – Ты был прав – твой «Дон Жуан» вызвал-таки фурор! Или хоррор… В жизнь не видел такого сногсшибательного успеха: сам их, сногсшибленных, пересчитал - ровно семнадцать человек, на девять больше, чем при последнем пожаре в Гранд-Опера. Короче, публика загорелась, носится по подвалу и вопит: «Ав-то-ра! Ав-то-ра!». Скоро, наверно, сюда прибегут с поздравлениями. Честное слово - зря ты с премьеры слинял.
- Да, Эрик, - грустно подтвердил мсье Фирмен, бесшумно подгребая к компаньону на самодельном плоту, сооруженном из пожарного щита, - ты бы нас предупредил, что ли… Откуда ж нам было знать, что там у тебя не опера, а интерактивное шоу со спецэффектами?
- Ну, что там наверху? – быстро спросил Андре.
- Пожар, - развел руками Фирмен. – Да ты не горюй, Андре, на худой конец – снова займемся мусором. Теперь его у нас много.
Андре недовольно хмыкнул и снова запрыгал на левой ноге, тряся головой и пытаясь вылить воду из ушей.
- Ладно, Эрик, - тяжело вздохнул Фирмен. – Про это потом, а сейчас… Пришло время открыть тебе страшную тайну. Простишь ли ты меня когда-нибудь? Эрик, я очень виноват перед тобой… - Несчастный мсье Фирмен опустил голову и провел руками по глазам, с трудом сдерживая рыдания. - Я -  твой отец, Эрик!
- Да, - кивнул мсье Андре, - и я тоже.
- Как это? – обалдел Призрак.
- Сами не понимаем, - признался Фирмен.
Эрик захлопал глазами и повернулся к мадам Жири.
- Ну, - пожала плечами несчастная женщина, - я тебя предупреждала. То ли еще  будет.
Эрик в ужасе уставился на директоров.
- Эрик, - виновато развел руками мсье Андре, - мы не виноваты. Это все фикрайтеры.
- Страшные люди, - подтвердил мсье Фирмен.
Призрак задумчиво почесал в затылке и вопросительно взглянул на мадам Жири.
- Эрик, ко мне не приставай, я ничего не знаю, – запротестовала несчастная женщина, - я ж фиков не пишу. Может, сам чего вспомнишь?
Призрак провел ладонью по лицу и на всякий случай закрыл сейф.
- Вообще-то я слышал, что мой отец был строительным подрядчиком…
- Ну это, значит, я и есть, - обрадовался мсье Андре. – У меня ж строительное образование. Бывало, построю что-нибудь – а оно и развалится, снова построю – снова развалится. Вот я и решил – может, сразу мусором заняться?
- А я, сыночек, даже и строить ничего не пытался - сразу в мусорщики подался, - признался мсье Фирмен. – Там, думал, быстрее тебя найду. Ну, в смысле – на дне жизни.
- Короче, Эрик, выбирай сам, - подытожил мсье Андре.
Призрак шумно выдохнул и помотал головой, пытаясь избавиться от кошмара.
- Мама, а нельзя ли их… отсюда…
- Можно, - кивнула мадам Жири, - только смотри, как бы хуже не стало. Эти, все-таки - вполне приличные кандидаты…
- А что, и другие есть? – ужаснулся Эрик.
- Есть, Эрик, есть, - раздался глухой голос из-за стены. – Я – твой отец.
- Ну, и где ты? – тоскливо поинтересовался потомок.
- Где-где… В ловушке за стеной... Понастроил ты их, Эрик… Узнаю родную кровь - третий день плаваю, как… ладно, не буду… А сыночку хоть бы что!
- Папа, - резонно заметил Эрик, дергая, однако же, за рычаг, - тебе тридцать лет хоть бы что было!
Стена пещеры, казалось бы, монолитная, внезапно разъехалась, и, ко всеобщему изумлению, из расщелины выпал мсье Лефевр, мокрый и несколько синюшный.
- Коллега! – радостно заорал мсье Андре, поднимая бывшего директора. – Какое счастье, что вы не в Австралии! Я давно хотел вас спросить: почему в театральной кассе недостача в семь миллионов и за что вы платили Призраку жалованье?
- Алименты, - кратко ответил мсье Лефевр. – Я ж, скотина этакая, на сыночка при рождении даже взглянуть не пожелал, сразу отдал кормилице в деревню. А она, простая душа, отдала его в цирк цыганам… А потом я раскаялся и пристроил его призраком в театр.
- А я-то смотрю – в кого это мой Эрик такой урод, - вздохнула мадам Жири.
- Мама, - раздраженно заметил Призрак, - я, между прочим, деток по нянькам не раскидывал. И даже ни одного папашу не утопил. Хотя стоило. Всех трех.
- Ну, одного ты все-таки пристроил, - заметил Фирмен. – Помнишь, был такой папаша Буке?
- И этот? – ужаснулся Призрак.
- Кто его знает… Ты там как-нибудь поосторожнее с удавками…
- О, Боже! – Эрик, забыв про всякую вежливость, рухнул на табуретку.
- Эрик, не верь им!
Отчаянный крик, донесшийся из коридора, заставил всех обернуться. У входной решетки по колено в воде стоял высокий красивый мужчина лет 50-55. Не отрывая взгляда от Призрака, незнакомец вделал несколько шагов и заключил его в объятья.
- Эрик, - всхлипывая, прошептал он, - наконец-то я нашел тебя…
- Мама, кто это? – осведомился Призрак.
- Понятия не имею, - честно ответила мадам Жири, с подозрением оглядывая новоприбывшего.
- Кто вы? – напрямую спросил Эрик, пытаясь оторвать незнакомца от своей груди.
- Я – твой отец… - сдавленным голосом сообщил неизвестный.
- Да это я уже понял… Представьтесь публике.
- Я – граф Александр Жильбер де Шаньи, - с необыкновенным достоинством отрекомендовался незнакомец.
- Граф, - ласково заметил Призрак, - по-моему, вы что-то перепутали. Ваш сын уплыл отсюда с полчаса назад.
- Как уплыл – так и приплывает, - обнадежил граф. – Речь сейчас о тебе, Эрик, потому что настоящий виконт де Шаньи – это ты.
- А он?...
- Он – так, с боку припека.
-Э-э-э, папа! - возмутился Рауль, появляясь вместе с Кристиной из тьмы подземного коридора. – Что это значит?
- Знакомься, Рауль, – торжественно провозгласил граф Жильбер, - это твой старший брат Эрик.
- Вот те на, - оторопел виконт, - а поприличнее детишек у тебя нет?
- Как же, есть… В Милане, Нью-Йорке, Сиднее, в Москве в Большом театре…
- Папа, - тихо поинтересовался Рауль, – а мне-то хоть что-нибудь из наследства останется?
Граф хотел чего-то ответить, но Призрак прервал семейные разборки, решительно отстранив от себя титулованного родителя.
- Граф, - спокойно сказал он, - мне от вас ничего не надо – ни денег, ни титула, а отцов у меня и так хватает. Можете не волноваться, - повернулся он к Раулю, - все, чем вы владеете – останется за вами. Даже… - Призрак отвернулся, не в силах больше смотреть в ту сторону, - Кристина. Пусть, когда вы женитесь на ней, она станет виконтессой де Шаньи.
- С чего то он на ней женится? – возмутился граф. – Я не допущу, чтобы о моей belle-fille говорили, что она пела в опере!
- Ну и что? – огрызнулся виконт. - Ваш laid-fils тоже пел в опере. Да и я… в мюзикле.
Граф резко повернулся, готовясь дать суровую отповедь строптивому сыночку, как вдруг из коридора послышался топот, плеск воды, и через секунду семейный совет пополнился запыхавшимся мсье Рейером.
- Эрик… - начал он.
- О Боже, - застонал несчастный Призрак. – И этот туда же! Кто еще остался? Папаша Дайе? Надеюсь, хоть он ни на что не претендует!
- Зря надеешься, Эрик, - раздался замогильный голос откуда-то сверху. – Еще как претендую.
- Папа! – радостно завопила Кристина. – На этот раз ты как – настоящий?
- Кристина, а ты что тут делаешь? – осведомился чадолюбивый родитель. – Время за полночь, а она по подвалам шастает! А ну марш в кровать!... – Кристина робко двинулась в сторону роскошного призракова ложа. - Куда пошла? В свою, в свою кровать, сказал!
Грозный родительский рык заставил бедную девушку спорхнуть с полпути и броситься в объятья Рауля. Призрак грустно проводил Кристину взглядом и тяжело вздохнул.
- Как будто я не знаю, что он по вечерам в эту самую койку в сапогах заваливается! – продолжал бушевать загробный папаша. – Квартиру захламил, на кухне крысы! Хоть бы в честь премьеры прибрался!
- Помолчали бы, мсье Дайе! – вступилась за Призрака мадам Жири. – Тоже мне, любящий родитель… Сына в цирк сдал, дочь – в интернат, а себе - склеп с колоннами, десять на десять, да еще ругается!
- Ха, - хмыкнул отец Дайе, - я, может, и довел их до нищеты, но они-то меня – до могилы! И еще вопрос - что лучше: склеп с колоннами или подвал с крысами.
- Судя по вашей прыти – в склепе не так уж и плохо, -  резонно заметил мсье Фирмен.
- Что-то вы туда не рветесь… И вообще, чего ко мне все пристали с этим склепом? - возмутился покойник.  – Я ж не жалуюсь, что Эрик там представления со светомузыкой устраивает… Скрипку мою любимую потырил… И вообще, мадам Жири, прошу не вмешиваться в разговор отца с сыном.
- Папа, ты заврался, - строго предупредила Кристина. – Никакой он тебе не сын!
- А ты откуда знаешь? – осведомился папаша.
- Сходства семейного не вижу, - огрызнулась Кристина.
- Ну и что? Почему ему можно, а мне – нельзя? Я тоже призрак, причем, в отличие от него – настоящий. И не вижу причин, почему бы мне не назваться его отцом – назывался же он твоим.
- Мсье Дайе, - смутился Призрак, - я делал это из педагогических соображений.
- Из демагогических, - поправил покойный скрипач. - Впрочем, с моей доченькой иначе и нельзя: не возьмись ты ей мозги парить - она бы до сих пор даже нотной грамоты не знала. А так вроде даже петь научилась.
- Эрик, - мсье Рейеру удалось наконец-то вставить слово, - я к тебе по делу…
- Давайте угадаю с трех раз: вы – мой отец?
- Что вы, что вы, - замахал руками мсье Рейер, - до такого еще ни один фикрайтер не дошел. Эрик, срочно закрывайте решетку. К вам рвется Карлотта.
Звук этого имени заставил всех содрогнуться. Призрак дернул за рычаг, но было поздно – Карлотта вихрем ворвалась под своды пещеры и успела проскользнуть под опускающейся решеткой.
- Эрик… - прохрипела она, протягивая к Призраку бледные руки, и вдруг упала в изнеможении на краю озера.
Эрик вскочил и с неожиданной заботливостью отнес Карлотту наверх, в свои апартаменты. Аккуратно поддерживая, он усадил ее на табуретку, и через пять минут общими усилиями удалось привести диву в чувство.
- Эрик… - снова прошептала она. – Удочери меня, Эрик! Срочно!
Несколько секунд в подвале стояла мертвая тишина. Заткнулся даже папаша Дайе.
- Мадам, - грустно сказал Призрак, - ну, что вы говорите? Какая вы мне дочь? Я, в принципе, не против, но что скажут люди? Смею заметить, что лет вам - ничуть не меньше, чем мне. Может, даже и больше.
- Эрик, - зарыдала Карлотта, сползая на пол и норовя упасть на колени, - спаси меня!
- От кого? – спокойно спросил Призрак, водворяя даму обратно на табуретку.
- От фикрайтеров, - прошептала Карлотта, - они хотят меня сделать твоей любовницей.
- Садисты, - мрачно констатировал Призрак. – Поубивал бы.
- Бедный Эрик, - посочувствовал  мсье Лефевр.
- И как таких извергов земля носит, - поддержала мадам Жири.
- Сам виноват, – пробасил папаша Дайе. – Нечего было Пьянджи душить.
- Да я и не душил, - удивился Призрак, - так, слегка…
- А чего ж он помер?
- Не знаю, - Призрак развел руками, - может – дизентерия?
- Какая дизентерия в моем театре? – возмутился мсье Андре. – Максимум – несчастная любовь!
При упоминании несчастной любви Карлотта смущенно заерзала, нервно теребя маленькую дамскую сумочку. Внезапно застежка отскочила и содержимое ридикюльчика вывалилось на пол.
Публика ахнула.
Среди конфет, помад и счетов из спа-салона из сумки выскользнул пенджабский шнурок.
- Вот те на, - восхищенно присвистнул папаша Дайе, - Эрик, может, она действительно твоя дочь? Явный случай преемственности поколений.
Призрак подобрал удавку и внимательно осмотрел. Это был тонкий мягкий полосатый шнурок, ловко сплетенный из кошачьих кишок.
- Бедный Мурзик, - всплакнул мсье Андре. – Думал ли я увидеть тебя в столь плачевном виде?
- То-то я смотрю – кошек в театре поубавилось, - подтвердил мсье Лефевр.
- И крыс поприбавилось, - кивнул Призрак.
- Прости, сынок, - раскаялся папаша Дайе, - насчет крыс – это я погорячился. Тут и без тебя постарались.
- Мадам Карлотта, - торжественно провозгласил мсье Фирмен, кладя руку на плечо певицы, - властью, данною мне как директору театра, я арестовываю вас за геноцид, диверсию и вредительство.
- Фирмен, не будь так суров, - попытался урезонить его мсье Андре, - если б не она – как бы мы избавились от Пьянджи?
- А с чего вы решили, что избавились? - раздался вдруг звучный голос из коридора. - Даже не надейтесь!
Призрак резко обернулся и облегченно вздохнул. У решетки стоял Пьянджи, живой и, в-общем-то, невредимый.
- Пьянджи, любовь моя! – простонала Карлотта.
- Злодеи! – вопил итальянец, протягивая руки сквозь решетку. – Что вы хотите с ней сделать? Я люблю ее! Пустите меня к ней!
- А может – ее к вам? – предложил Призрак.
- Прояви милосердие! – ужаснулся несчастный. – Я ж твой брат… Да не пугайся ты так: я имел в виду – брат по искусству.
Призрак печально взглянул на Пьянджи и отвернулся.
Вдалеке раздался смутный шум голосов преследователей, в котором чуткий слух Эрика уловил какие-то странные модуляции.
- Господа! – решительно обратился он к присутствующим. – Все ли высказались? Если нет – давайте быстрее, а то тут меня арестовывать идут.
- Да ладно ты, - успокоила его мадам Жири. – Когда еще дойдут, там четыре ловушки по пути… Сейчас тебе мсье Рейер кой-что скажет – и можешь линять.
- А я-то смотрю – кто меня еще не добил? – застонал Призрак, хватаясь за голову. – Мама, объясните мне одну вещь – как я с таким количеством родственников в цирке-то оказался?
- А это всегда так бывает, - обняла она Эрика, - у семи нянек – дите без глазу. А вот теперь, когда ты богат и знаменит – родственнички-то и объявились… Это – жизнь, Эрик.
- Да, Эрик… - начал было мсье Рейер и запнулся. – Я вот что хотел сказать… Мы с Антуанеттой… Короче, Эрик, я – твой отчим!
Призрак поднял голову и посмотрел на дирижера. Тот замялся и опустил глаза, но Эрик внезапно улыбнулся и пожал ему руку.
- Поздравляю, мсье Рейер, - искренне сказал Призрак, - думаю, вы с мамой будете счастливы. Несомненно – вы самый приличный человек в этом богохранимом заведении, да и маман моя - добрая и хорошая женщина, и составит ваше счастье.
- Ну вот и хорошо, - подтвердил резолюцию Призрака тонкий молодой голосок по ту сторону решетки. Улыбающаяся Мэг бесстрашно смотрела прямо в лицо Эрика. – Мы так рады, что ты не против. Все, Эрик, можешь открывать: жандармов я отвела в твой винный погреб, можешь быть уверен – выйдут они не скоро.
Действительно, голоса преследователей становились все пьянее и пьянее.
Призрак дернул рычаг, и решетка медленно поползла вверх. Любовь восторжествовала – Пьянджи, не задумываясь, бросился в объятья своей Карлотты, да и она, судя по всему, была рада обнять своего полузадушенного возлюбленного. Шустрая Мэг бегом кинулась к Эрику и с радостным воплем повисла у него на шее. Расцеловав его в обе щеки, она спрыгнула на пол и схватила Призрака за руки:
- Эрик, а ты не такой уж и страшный… Честное слово. Я так рада, что ты нашелся. И попроси директоров, чтобы меня перевели в корифеи.
- Обязательно, - улыбаясь, пообещал Призрак.
- Эрик, а меня ты забыл? – возмущенно пропищал кто-то в глубине пещеры.
Призрак обернулся. На столе нагло восседала здоровенная толстая крыса и обиженно чистила лапкой жесткие черные усы.
- Эрик, Эрик, - вопило подземное создание, простирая лапы к обалдевшему Призраку, - неужели ты забыл, как я скрашивала  часы твоего одиночества? Вспомни, как ты кидался в меня подсвечниками, как варил мне кашку со стеклом, как хотел отыскать мое скромное обиталище?
- Отравить я тебя хотел, сволочь, - признался Призрак.
- Эрик, Эрик, вспомни – ведь это я, пробежав по столу, разбила стакан с опиумом, когда ты от отсутствия надежды хотел выпить его и заснуть навеки, это я шумной возней вернула тебя к жизни, когда ты…
… И тут фикрайтер проснулся, поднял усталую головушку с клавиатуры и, вдохновившись, продолжил очередную нетленку…