Начинаю выкладывать, потому что день рождения, и потому что ровно две недели назад пообещала Мыши сделать это через две недели 
Этот рассказ налетел на меня внезапно какой-то неудержимой волной и был написан уже через три недели - я только и успевала сама за собой записывать, дома, на работе, в электричках, на ходу... Такой продуктивности я за собой вообще не припомню - разве что с переводом Кей, но перевод - это все-таки несколько другое. Поэтому и закончилось все как-то быстро и неожиданно - раз и написала, с остаточным ощущением "Ё-моё, чё ж я сделал-то?" (С)
Так что ни за что не отвечаю - оно само на меня свалилось.
ЗОЛОТАЯ ПЧЕЛА
1.
– Мне сегодня приснился твой сон! – торжественно об’явила Вероника, с явным удовлетворением разглядывая себя в мутное старинное зеркало над камином.
Хайди, сидевшая за антикварным бюро, оторвалась от своих записей и с усмешкой посмотрела на подругу.
– Как тебе мог присниться мой сон?
– Ну вот так, – Вероника повернулась к зеркалу спиной и привстала на цыпочки в тщетной попытке посмотреть, как сидят на ней брюки – каминная полка была расположена выше ее талии. – Вот тебе самой что снилось?
– Ничего мне не снилось. – Хайди принялась методично складывать в папку разложенные на бюро документы, старательно проверяя, правилен ли порядок.
– Ну когда мы наконец пойдем на парти?! – простонала Вероника. – Оторвись ты от этих старых бумажек!
– Я почти закончила.
– Так вот, – Вероника подошла к бюро, бесцеремонно сдвинула пачку старых писем и присела на край столешницы. – В моем сне я была ты.
– Как это? Ты видела себя или меня со стороны?
– Нет, я просто знала, что я – это ты. Ну, как это бывает во сне. И я – в смысле, ты – бежала через горы… Было пасмурно и сумрачно, и совершенно тихо, а я неслась так легко, почти летя над землей, и одета я была только в… наш медальон! – с игривой улыбочкой Вероника вытянула из выреза блузки тяжелый шар на массивной цепочке из непонятно какого тяжелого металла. – В пчелу!
– Вот уж уволь меня от участия в твоих эротических грезах! – Хайди рассерженно захлопнула папку с документами, но тут же замерла, завороженно глядя на медальон, качавшийся в смуглых пальцах Вероники.
– Это же был мой сон! – усмехнулась Вероника, играя с тяжелой подвеской. – Ну ладно, на самом деле, эту деталь я придумала. Я не помню что на мне – тебе – было надето. Но пчела точно была. Я так и помню, как она качается у меня на груди, такая тяжелая…
Хайди продолжала задумчиво смотреть на металлический шарик: в свете настольной лампы внутри его высверкивали сквозь вставку тонкого стекла золотые искры.
– Оп! – Вероника отпустила медальон, и шарик из металла и стекла скользнул по ее груди в вырез блузки, натянув цепочку. – Расстегнуть еще одну пуговицу или это будет уже слишком?.. Так вот. И там, в лесу, меня ждал он – мужчина твоей мечты!
Хайди улыбнулась.
– Мужчина моей мечты?
– Ну да. Я его сразу узнала. И тогда, собственно, я окончательно поняла, что я – это ты. И бежала я именно к нему. А что было дальше, не знаю – проснулась. Какой идиот всегда выключает сны на самом интересном месте?
– И кто же это был?
– Ну кто-кто… – Вероника щелкнула ногтем по лежавшей на столе книге, переплетенной в темную кожу, покрытую золотым орнаментом. Затейливо-кружевные готические буквы гласили: «Die Rabenschlacht» – «Битва при Равенне». – Дитрих твой!
Хайди удивленно приподняла бровь.
– Дитрих Бернский?
– Нет, не этот, а тот твой никогда не существовавший безымянный рыцарь из недописанной истории, – фыркнула Вероника. – Неведомый рыцарь, в поисках которого интеллигентная двадцатисемилетняя женщина могла оставить свой университет и потащиться в такое Богом забытое место, как Янсталь. То есть, я надеюсь, что дело все-таки в придуманном рыцаре, а не в том, что ты тащишься от полоумной бабульки, которая писала детские сказки…
– Это не детские сказки, и Лаура Таннен была очень интересной личностью, – отрезала Хайди, поднимаясь из-за бюро. Она подошла к тому же каминному зеркалу, сдернула резинку, удерживавшую ее волнистую каштановую гриву, тряхнула головой, чтобы волосы рассыпались по плечам.
– Как он выглядел-то, мой герой? Он хоть был во что-нибудь одет?
– Все, как положено: меч, железо какое-то, тебе виднее, как оно называется.
– А сюрко какого цвета?
– Я таких слов не знаю! Собственно… – Вероника нахмурилась, прикусив алую губу. – Я не уверена, что на нем было какое-то железо. Просто должна же я была как-то понять, что это рыцарь? Или это само собой разумелось? Ну, это ж был сон! – Вероника обезоруживающе улыбнулась.
– Ну? – поторопила Хайди. – Говори уже, лицом-то он каков?
Вероника озорно рассмеялась.
– Ага, тебе интересно? Или это важное научное открытие?
Хайди окинула взглядом кабинет, явно отыскивая предмет потяжелее, потянулась к ближайшему цветочному горшку, из которого свешивались ярко полосатые листья маранты. Вероника поняла, что держать паузу дольше может быть опасно.
– Вылитый Акс Эдлигер! – с придыханием сообщила она.
– Эм… – Хайди снова села за бюро. – Мне это должно что-то говорить?
– Ну мюзикловый артииииист! – расстроилась Вероника. – Аксель Эдлигер – не помнишь? Он же тебе понравился! Я же тебе показывала пиратское видео…
– Ты мне все время что-то показываешь, – отрезала Хайди. – Не могу же я их всех помнить…
– Но он же тебе понравился! Я не понимаю, почему ты не можешь запомнить пару-тройку имен, которые я тебе называю, и удерживаешь в памяти столько пыльных дат и дурацких фактов?! – Она с отвращением осмотрела бюро и с выражением брезгливости отодвинула стопку писем от себя подальше. – Ладно, скажу на понятном тебе языке – Байрон!
– А! – вспомнила Хайди. – Такой красавец с сильным голосом, и на Байрона совсем не похож…
– Да кто нынче знает, как выглядел этот твой Байрон?! – пожала плечами Вероника. – Но он красавец – это ты сама признала!
– Интересное лицо, – кивнула Хайди. – Но постой, разве ты мне не говорила, что он гей? Ничего себе, нашла мне мужчину мечты!
– Да я не знаю, кто-то так говорил, а может, и не совсем… Да какая разница?! Речь-то идет о твоем любимом рыцаре! Ну согласись, ты была бы не против, если бы у твоего Дитриха было лицо Эдлигера?
– Была бы не против, – усмехнулась Хайди. – Можно даже не только лицо. Плечи у него тоже… внушительные…
– Не говоря уже про вид сзади… – мечтательным тоном добавила Вероника и тут же пояснила: – Я хочу сказать, роскошная осанка!
– Жаль, что мы не узнаем, что там между вами – то есть, между нами – было, – Хайди захлопнула стоявший на столе нетбук. – Ну что, идем? Кстати, ты мне напомнила, я все забывала тебе сказать: с неделю назад я наткнулась на твоего Байрона на улице. Вот просто так, иду по тротуару… а навстречу – он.
– И ты не взяла для меня автограф?!
– Я не знала, что ты такая уж его поклонница…
– Для коллекции все сгодится! Я могла бы его обменять!
– Не в моих привычках приставать в людям на улице с такой ерундой. Кроме того, я вообще не была уверена, что это он. Вернее… – Хайди задумалась, – потом-то я поняла, что ошибки быть не могло: такое лицо ни с кем не спутаешь. Но это было так странно: что крупная звезда музыкального театра делает в Янстале?
– Позор! Мне стыдно за тебя! – простонала Вероника. – Со своими трухлявыми древностями ты даже не знаешь, что в театре Яновки будет супер-мега-грандиозное шоу, режиссер из Англии приглашен, куча всяких звезд со всей страны, и Акс Эдлигер играет главную роль!
– Ты же говорила, что он больше не играет.
– Значит, теперь играет снова.
– Здесь? Ему сделали предложение, от которого он не мог отказаться?
– Откуда я знаю? Может быть, он всю жизнь мечтал выступать в Янстале. Может быть, он тоже любит бабушкины сказки. Или золотых пчел. Что-то все такие интересные люди к нам едут, артисты, ученые, культурный уровень города растет на глазах…
Хайди схватила папку с документами и шлепнула Веронику по спине, та с визгом спрыгнула со стола и бросилась к двери.
_____________
Дитрих Бернский (Dietrich von Bern) – один из самых популярных персонажей немецких преданий позднего Средневековья.
Маранта:
[реклама вместо картинки]
Отредактировано Targhis (2011-06-24 17:29:36)
