Глава 12.

- Иди, ты свободен, - грубо сказал Эрик Мануэлю, неловко переминавшемуся в дверях его апартаментов.

Со дня рождения сына султана прошло несколько дней. Эрик вновь с головой окунулся в работу по изменению планов дворца. (Автор-таки периодически вспоминает основную профессию Эрика. Раз в неделю стабильно гоняет на подработку - то за женой чужой приглядеть, то роды принять... и проч., проч., проч.)

- Простите меня, но вы, случайно, не знаете, как дела у Мары?

Эрик резко поднял голову, но затем снова уткнулся в планы, избегая взгляда Мануэля.

- Нет.

- Надеюсь, она скоро вернётся.

Эрик нахмурился, изучая лежащие перед ним чертежи и замеры.

- Зачем? Чтобы тебе было, что поесть? Бога ради, я надеялся, что ты достаточно сообразителен, чтобы добыть себе увеличенный дневной паёк, который теперь полагается рабам.

- О, д-да, - пробормотал Мануэль. - (Это вы так прозрачно намекаете, что мне следует заниматься воровством? У нас тут за это статья, вы не знали?) Это не поэтому... То есть, я не это имел в виду. В смысле, когда сказал о Маре. Я просто...

- Мануэль, - прервал его Эрик. Юноша сейчас очень его раздражал. - У меня нет времени слушать, что ты там бормочешь. Ты беспокоишься за Мару. Я понимаю. Но в данный момент я ничего не могу сделать. (Могу выругаться. Согласен?)

На самом деле, Эрик даже думать не хотел о бедной девушке. Воспоминания о её шрамах и о прекрасных волосах, столь безжалостно обритых с её головы, постоянно преследовали его. (Автор поставила галочку в записной книжке.)

- Д-да. Я просто подумал... ну... спутница пошла бы вам на пользу. (Бабу вам надо, хозяин, бабу!)

Эрик посмотрел на него.

- Что ты хочешь этим сказать? (Ты имеешь в виду, что я не мужик? Или... ты на что вообще намекаешь?!)

- Вы так много работаете, хозяин...

- Я говорил тебе не называть меня так! - охваченный внезапно вспыхнувшей яростью, Эрик резко пересёк комнату и навис над Мануэлем, который испуганно попятился. - Это не твоё дело - указывать мне, что мне нужно! Тебе понятно?

Мануэль благоразумно кивнул и ничего не сказал.

- Вот и хорошо.  А теперь убирайся! (Да уж, хозяином его не называйте, зато послать может, кого хочет и куда хочет...)

Когда тот ушёл, Эрик снова устало опустился на стул, но работать уже не было настроения. С тех пор как родился сын султана, Эрик словно потерял интерес к своему занятию. (К которому из? К акушерству? Или к обязанностям телохранителя?) Возможно, дело было в том, что он неосознанно ревновал к этому новому, невинному, красивому человеку, у которого будет всё, чего не было у него. А он здесь строит стены, которые станут домом и защитой для этого самого ребёнка.

Эрик потёр глаза. Его внимание привлек лист бумаги, высовывающийся из коробки, лежащей на полу. Ноты. (Ну да, так чисто случайно на полу лежит коробка, оттуда высовываются ноты - при том, что Эрик здесь музыкой вообще не занимается. Совершенно случайно. Мы поверили.) Он протянул руку и вытащил его. Пробежав глазами по нотам, он сразу понял, что перед ним - отрывок из "Фауста". (Ну, да, конечно, именно "Фауст". Лежит в коробке посреди пола в апартаментах во дворце султана в Османской империи. А если ещё учесть, что, уезжая из Франции, Эрик не взял с собой ни одной бумажки, даже отдалённо напоминавшей нотные листы, а в Персии нет ни единого магазина, продававшего ноты... и Эрик твёрдо помнил, что перед тем, как погрузиться в здоровый сон, он убрался в комнате, и ни одни ящик не был открыт, ни одна коробка не валялась на полу... "Шайтан", - подумал Эрик и погрозил кулаком автору.) Дьявол, он помнил всю эту проклятую оперу до мельчайших деталей. И как её пела Кристина...

Эрик закрыл глаза. Он до сих пор слышал этот сладкий ангельский голос. В оперном мире никогда больше не будет голоса, подобного этому. Ни одно сопрано даже близко не сравнится с красотой её песен и её души.

Или с её невинностью.

Может быть, он и не лишил её невинности физически, но он сделал это мысленно. (Больше всего мне здесь нравится вот это "может быть". Может быть, не лишил, а может, и лишил... Не зря же чулки пропали.) Она была совершенно чистой юной девушкой, полной жизни и красоты. Она олицетворяла собой всё то, чем не являлся он. Эту самую чистоту Кристины он и втоптал в грязь, когда забрал её к себе. Даже сейчас ему казалось невероятным то, как он заставил её поверить, что он является ангелом, посланным её покойным отцом. Он был готов на всё - на всё, что угодно, - лишь бы только попробовать того, что было прежде ему недоступно.

Он дорого за это заплатил. (Но он и зарплату получал немаленькую, 20 тыс. франков - это вам не три копейки.)

Он, как дурак, отчаянно хотел, чтобы она полюбила его таким, какой он есть. И когда она предпочла ему более молодого и красивого соперника, он едва не сошел с ума от горя. Единственный благородный поступок, который он совершил, заключался в том, чтобы отпустить этого мальчишку ради её счастья. Однако обида и боль до сих пор сжигали его изнутри. Жизнь просто научила его, что он может рассчитывать только на себя. В его будущем нет места ни одной женщине. ("Эти три не считаются", - бодро заткнул он за пояс тоненький внутренний голосок.) Он не позволит снова случиться чему-либо подобному.

Было уже поздно, но он решил прогуляться по дворцу, чтобы изгнать из головы мысли о прошлом. Этот дворец тоже был огромен, потому Эрик просто стал бродить по его коридорам. Иногда он останавливался и со слабым интересом рассматривал некоторые из гобеленов, висевших высоко на стенах.

- Вы пришли посмотреть на ребёнка?

Эрик испуганно обернулся и обнаружил юную рабыню, девчонку с темно-каштановыми волосами и красивыми голубыми глазами, которые сейчас пристально смотрели на него снизу вверх. Он вдруг осознал, что находится рядом с даирэ Ирис, и покачал головой:

- (Ну почему же только посмотреть, я и перепеленать могу! Подгузник там поменять, почему бы и нет?) Нет, я уверен, что первая жена султана нуждается в отдыхе. Уже поздно.

Девчонка хихикнула.

- Малыш почти всю ночь не спит. Он в это время требует, чтобы его кормили, - к его изумлению, она взяла его за руку и потянула за собой. ("Вот так", - уныло подумал Эрик. - "То страшный, грозный... а тут... никакого уважения!") - Вы тот самый человек в маске, о котором все говорят. Уверена, она захочет вас увидеть.

Эрик сам не знал, почему он позволил девчонке утащить себя в даирэ. Находившиеся там рабыни поклонились, когда он подошёл к покоям Ирис. Уже почти открыв двери, он резко остановился, когда осознал, что Ирис кормит ребёнка. Она сидела в кресле прямо у него на виду, слегка покачивая младенца, присосавшегося к её обнажённой груди. Эрик завороженно уставился на них, не в силах отвести взгляд, хотя и понимал, что это неприлично. (Сложно уже сказать, где в этом мире норма...)

В этот момент девчонка втолкнула его внутрь, ещё больше усилив его замешательство.

- Госпожа! - воскликнула она. - Смотрите, кто к вам пришёл!

Ирис с радостью улыбнулась ему:

- Эрик! Идите, посмотрите на него! Посмотрите, как он хорошо ест! В один прекрасный день он, несомненно, станет очень сильным султаном!

Эрик сглотнул, осознав, что она даже не собирается прикрываться. И правда, зачем? Султан, безусловно, дал ему вволю полюбоваться на обнажённых рабынь. А Ирис сейчас всем видом показывала, как она гордится быть матерью, гордится способностью выкормить своего ребёнка. (Пока он убеждал себя таким образом, Ирис с любопытством разглядывала странноватого архитектора, ожидая его реакции. Клюнет или нет?)

- Да, - сказал он как можно более безразличным тоном. - С ним явно всё хорошо, несмотря на трудные роды.

Он пытался отвести взгляд от сосущего ребёнка. Но он не мог не заметить, что грудь Ирис значительно увеличилась в размерах. Вдруг она изменила положение в кресле и ещё сильнее стянула вниз платье, обнажив всю верхнюю часть тела. После чего вставила палец в рот малыша, чтобы тот отпустил её сосок. Ребенок отчаянно завопил, когда его отстранили от источника пищи. Но тут же успокоился, когда Ирис приложила его к другой груди. (И снова взглянула на Эрика. Ага, кажется, теперь точно подействовало.)

Эрик почувствовал себя последней сволочью, ощутив прилив вожделения, но тело отреагировало против его воли. Теперь он смотрел на малыша с завистью. Он обругал себя. Ему довелось присутствовать при изумительнейшем моменте, когда женщина кормит своё дитя, а всё, чего он хотел, - это оказаться на месте ребёнка. (Пойду повешусь, - тоскливо подумал Эрик. - Спасибо автору, я теперь ещё и сексуальный маньяк ко всем моим извращениям.)

- Спасибо вам!

Эрик моргнул, осознав, что она обращается к нему.

- Что?

(Ирис усмехнулась. Наблюдать, как мужик совсем потерял голову от лицезрения её обнажённой груди, было очень забавно. Хоть какое-то развлечение в этом скучном месте.)

- С ним всё хорошо только благодаря вам!

Эрик пожал плечами:

- Вы испытывали боль. Я всего лишь перевернул его. (И правда, пустяк, да?)

Ирис засмеялась и покачала головой:

- Как вы скромный, Эрик, я могла бы не дожить до этого самого момента, если бы вы ко мне не пришли. Кстати, как вы узнали, что ребёнок идёт задом наперёд? Или мои крики долетели аж до ваших апартаментов? - с улыбкой спросила она.

- Нет, - ответил он, пытаясь оторвать взгляд от сосущего младенца. - Мне сказала Александрия.

- Вы серьёзно? (Мальчик, послушай внимательно. В этом дворце пялиться на обнаженную женскую грудь - нормально (Эрик мучительно покраснел.) А рассказывать о том, что жена султана бегала за архитектором - это статья. Ты понял, мальчик?)

Вопрос, кажется, привёл его в чувство.

- Да, она вам не рассказала? Я был на стройке, разумеется, работал над дворцом. Она пришла туда и разыскала меня.

Ирис беспомощно уставилась  на него.

- Ирис?

- Ох... простите... я просто... это правда? Александрия привела вас ко мне?

Он вздохнул, неожиданно почувствовав раздражение.

- Да, в это что, так трудно поверить?

- Я с трудом могу представить, чтобы Лала сделала что-либо подобное, - ответила она. - Этот мальчик станет следующим султаном. Нередки случаи, когда какая-нибудь из других жён надеется на смерть первенца. Я слышала, что были случаи, когда другие жёны пытались положить конец беременности первой жены. Родить первенца - это величайшая честь, и это укрепляет положение жены в глазах султана. Я легко могу представить, как некоторые женщины - такие, как Лала, - могут пойти на крайние меры, чтобы добиться такого шанса для себя.

Эрик вспомнил выражение глаз Александрии.

- Не думаю, что Александрия способна на такое.

- Но почему?

Он серьёзно посмотрел на неё.

- А почему она должна? Это совершенно не в её характере.

Ирис чуть-чуть переместила лежащего на руках ребёнка.

- Да, у Александрии добрая душа. Но она сделала для спасения жизни ребёнка даже больше того, что я могла от неё ожидать.

Эрик нахмурился.

- Я бы не сказал, что её приход ко мне - это что-то из ряда вон выходящее.

- О, а я бы сказала. Большинство женщин никогда не поставили бы под сомнения действия повитухи, особенно той, что была здесь. У неё уже многолетний опыт в таких делах, но Александрия, должно быть, поняла, что мне нужна дополнительная помощь. Не каждая жена станет делать такое, особенно пытаясь упрочить своё положение.

Эрик едва не рассмеялся.

- Думаю, Александрия достаточно неплохо определила своё положение с султаном, - сухо сказал он, подумав, что это высказывание можно истолковать и в буквальном смысле. - Ее доброта и забота о вас дают ей дополнительное преимущество, когда речь идёт об удержании его интереса.

- Это правда, - сказала Ирис. - О, почему я вообще говорю о таких вещах? Слышала, рождение ребёнка довольно странно влияет на женский разум. Я постоянно тревожусь за его безопасность!

Эрик искренне улыбнулся новоиспечённой матери. (Так, что улыбка просочилась сквозь маску.)

- Думаю, что когда дело касается защиты ребёнка, это естественный инстинкт для любого родителя.

Она улыбнулась в ответ, а в следующую секунду изумленно посмотрела куда-то за его спину:

- Мой господин?

Эрик обернулся и обнаружил стоящего в дверях султана. Правитель слегка улыбнулся:

- Я почему-то догадывался, что вам, как и мне, не спится, - сказал он.

В этот момент Эрик вдруг очень остро осознал (до жирафа дошло), что находится в одной комнате с полуобнажённой Ирис и её мужем. Он должен придумать, как отсюда ...

- Он красив, не правда ли?

- Что? - переспросил Эрик, занятый своими мыслями. - Ах, да.

Султан прошёл вперед и, к изумлению Эрика, взял его за руку. После чего (приобнял его другой рукой за плечи и слегка прижал к тебе. Эрик поморщился, но, памятуя о недавнем разговоре, стиснул зубы и ничего не сказал. Султан тем временем) подвёл его поближе к Ирис и улыбнулся ей:

- Я не могу тебе описать, на что это похоже - видеть своего ребёнка, плоть от своей плоти и кровь от своей крови.

Младенец наелся и стал потихоньку засыпать. И снова, вместо того, чтобы прикрыться, Ирис лишь улыбнулась и посмотрела на Эрика. (Издеваться над архитектором в присутствии мужа было ещё более... пикантно.)

- Хотите подержать его? Иначе вы не сможете на самом деле почувствовать, какой он сильный, - в его глазах, должно быть, отразился ужас, поскольку она засмеялась. - Разумеется, я вас не заставляю. (Забавно, когда он принимал роды и переворачивал этого младенца в материнской утробе, потом тянул его щипцами - никакого ужаса не было и в помине. А вот подержать на руках - это нет, это его пугает до потери пульса.)

Султан наклонился и страстно поцеловал жену в губы, затянув демонстрацию своей благодарности на несколько секунд. Когда он выпрямился, на его лице отчетливо читалось вожделение.

- Через шесть недель найдёшь для ребёнка кормилицу. Я не намерен долго делить тебя ни с кем, даже с моим сыном, - он шаловливо улыбнулся. - Я тоже голоден.

"И я", - горько подумал Эрик. Действительно, пора было уходить (пока султан снова не переключился на него.)

- Уже поздно, - твёрдо сказал он. - А мне ещё надо поработать над изменениями.

Султан кивнул ему, а Ирис улыбнулась на прощанье. Однако не успел Эрик уйти, как султан остановил его:

- Вы с Александрией завершили планировку её даирэ?

Эрик стиснул зубы. По правде говоря, он даже не заходил к ней после рождения ребёнка Ирис. Его мысли были заняты другими вещами. Или он пытался их занять другими вещами...

Не получив ответа, султан нахмурился:

- Ты обманываешь мои ожидания. Я вижу, как ты постоянно работаешь, но, кажется, не можешь закончить одно конкретное задание. (Это о-очень подозрительно.) Предлагаю тебе пойти повидаться с ней сейчас же. Я беру её с собой в Константинополь на несколько дней, так что вряд ли у тебя будет ещё такая возможность в ближайшее время.

Так вот куда она с ним поедет, понял Эрик, вспомнив краткую беседу о её путешествии. Эрик был уверен, что возвращение в город, принадлежавший её бывшему мужу, будет для неё и горьким, и радостным. Возможно, именно поэтому султан и решил взять её с собой. Когда её будут переполнять эмоции, он окажется рядом.

Что-то внутри него сжалось от гнева. Султан был очень умён, когда дело касалось управления его страной, - не удивительно, что он решил принять меры для завоевания сердца, которое всё ещё ему не принадлежало. Словно он считал её существом, созданным исключительно для него. Она отдала этому мужчине своё тело, но и только - Эрик это знал. (Откуда?) Однако пройдёт совсем немного времени, и султан найдёт путь в её сердце - и тогда она будет потеряна.

Потеряна? Александрия - это не его забота. (Вот! Золотые слова!) Судя по некоторым намёкам, султан искренне ею восхищён. Почему бы ему и не попытаться добиться её любви?

- Так что, ты с ней увидишься сейчас?

Вопрос выдернул его из размышлений.

- Уверен, она уже спит.

Султан усмехнулся:

- Александрия спит очень мало. Уж я-то знаю, - добавил он почти самодовольно, ещё сильнее увеличив раздражение Эрика.

- Я знаю, что необходимо сделать, - хладнокровно сказал Эрик. - Вам нет нужды беспокоиться о даирэ вашей второй жены. Все будет закончено в положенный срок.

- В положенный срок, - повторил султан, приподняв бровь. - По-моему, я в первый раз слышу, как ты говоришь о чём-то, не требуя тут же немедленного завершения. Могу я поинтересоваться причиной такого особого отношения?

Эрик выругался (гы), поскольку вопрос был, в общем-то, справедливым. Жаль, что он сам не знал на него ответ. Покачав головой, султан задумался.

- У меня есть идея. Ты будешь сопровождать нас в Константинополь. Я слышал, что там чудесная архитектура. Может быть, это вдохновит вас обоих.

Вдохновит? Каким образом? Зрелище того, как правитель столь настырно добивается умной (опа!) женщины, вряд ли послужит источником для вдохновения, независимо от того, насколько красивым окажется город.

- Ну же, Эрик, - нетерпеливо сказал султан. - Поедешь со мной в путешествие. Оторвись от работы и отправься в поездку, как раньше это делал. (Ну и как он должен закончить это "единственное задание", если то следи за одной женой, то принимай роды у другой, то вот - собирайся, едем...) Это может тебя освежить, - он вдруг улыбнулся. - Я могу щедро вознаградить затраченное тобой время. Как насчёт ещё десятка прекрасных рабов?

- С какой стати вы предлагаете мне то, чего я хочу, в обмен на всего лишь мой отдых?

- Рассматривай это как инвестиции, - сказал султан и, не в силах удержаться, провёл пальцем по груди Ирис. - Я считаю, что небольшой отдых пойдёт тебе на пользу и тем самым принесёт мне выгоду. Кроме того, мне потребуется вся помощь, которую я смогу найти, чтобы защищать Александрию во время путешествия. Ещё одна пара глаз, приглядывающих за ней, мне не помешает.

Эрик сначала хотел категорически отказаться, но затем передумал. Что произошло в последний раз, когда он отказался от такой простой просьбы? Ему также пришла в голову мысль взять с собой Мару. Если она уже выздоровела, у неё уже могли возникнуть все естественные вопросы, касающиеся его и его маски.

- Что ж, решено, - твёрдо сказал Султан. - Сходи к Александрии и скажи ей, что ты поедешь с нами. А ещё скажи ей, что вы оба будете проводить вместе не менее одного часа в день, пока не закончите эту проклятую планировку! (Сам, своими руками толкает жену в объятия архитектора. Автор, конечно, жжёт.)

Эрик нахмурился, но коротко кивнул.

- Да будет так, - султан улыбнулся. Наклонившись вниз, он снова страстно приник к губам Ирис, даже не заметив, как ушёл Эрик.

Хоть и не хотела я пока заниматься "Фаворитом" до окончания других переводов, но коль такой повод, да ещё и личная просьба...
С Днём рождения тебя, Марти! Держи обещанный подарок.

Глава 13.

- Кто-то идёт, госпожа! - предупредила Анна.

Пораженная тем, что кто-то решил прийти к ней в такой поздний час (а пора бы уже было привыкнуть, что здесь все друг к другу шастают в любое время дня и ночи, и ничему не удивляться), Александрия быстро спрятала книгу, которую читала. Когда султан отчего-то забеспокоился и захотел проведать своего новорождённого сына, она решила, что он этой ночью уже не вернётся.

- Добрый вечер.

Александрия изумилась, увидев стоящего в дверях её спальни Эрика. Несмотря на то, что она была полностью одета в шелка, сев на постели, она почувствовала лёгкое смущение (вообще говоря, шелка были от лучшего производителя – невесомые и полностью прозрачные).

- Что привело вас сюда? - спросила она, стараясь казаться спокойной.

- Как будто вы не знаете. (Это был самый вежливый ответ, который Эрик смог выдавить из себя после всего, что произошло этим вечером.)

Она нахмурилась.

- Вы хотите обсудить сейчас планировку даирэ? Уже довольно поздно. (Из этой фразы сразу становится ясно, что они до сих пор не продвинулись дальше планировки. На месте султана я бы уже крепко задумалась.)

- Вы же всё равно не спите. (Логика железная.)

- Нет... Но вы же ничего с собой не принесли? (Алекса демонстрирует чудеса наблюдательности и догадливости.)

В его глазах вспыхнуло что-то, что она приняла за раздражение, однако в следующую секунду Эрик медленно направился к большому дивану в другой части комнаты. Устроившись на подушках, он взглянул на неё. ("Ну-ка, малышка, посмотрим, как ты воспримешь следующую новость.")

- Судя по всему, я еду с вами в Константинополь.

Александрия выпрямилась.

- В-вы... но почему?..

- Да уж не потому, что мне так захотелось! - неожиданно огрызнулся Эрик. Затем он, кажется, понял, что это прозвучало слишком резко, и глубоко вздохнул, словно пытаясь успокоиться. - Ваш муж решил, что так будет лучше не только для вашей безопасности, но и для того, чтобы мы, наконец, смогли завершить планировку вашего нового даирэ. (И это будет очень грустно, ибо тогда мы лишимся такого прекрасного предлога для незаконных свиданий, - тихо добавил Эрик.
- Что, и даже книжки потом почитать вместе не сможем? - горестно спросила Алекса.
- Увы. Если мы распланируем это проклятое даирэ, у меня больше не будет предлога, чтобы приходить сюда в любое время дня и ночи.
- А зачем же вы согласились-то?
- Ну... - Эрик замялся. - Скажем так, отказать не смог. Вы же знаете, ваш муж умеет быть весьма убедительным.)

- Уверена, он даст вам за это больше рабов.

- Не буду отрицать, что это являлось частью соглашения, да.

- Конечно, - прошептала она. Он бы не стал делать это только ради неё. О, чёрт, почему её вообще должно это беспокоить? Она решила сменить тему. - Я ещё не поблагодарила вас за то, что вы сделали для Ирис. Я очень признательна вам, что вы пришли и что вы знали, что необходимо сделать.

Он пожал плечами и ничего не ответил.

Вдруг ей в голову пришла одна мысль. (В кои-то веки).

- А откуда вы знали, что надо делать? Вы уже принимали раньше такие роды?

- Нет, я читал медицинский журнал, там была статья врача, который экспериментировал с подобной техникой. (О! Медицинский журнал? С подобными статьями? Это в 19 веке-то?)

- Экспериментировал?

- Да, и судя по всему, в половине случаев (sic!) всё проходило успешно. Он экспериментировал на обезьянах. (А что, у обезьян так часто детеныши идут задом наперёд? Или этот вивисектор их туда-сюда переворачивал ради эксперимента? Интересно, что по этому поводу думали сами обезьяны.)

- Значит, вы прочитали это в книге.

- Кажется, именно это я и сказал.

Александрия поймала себя на том, что не может сдержать смех:

- Не думаю, что мне стоит говорить Ирис о том, что сделанное вами было до сих пор лишь экспериментом над обезьянами!

К её изумлению, Эрик весело фыркнул:

- Я видел и другие роды (где?!), поэтому в общих чертах знал, что делаю. Но  тут, скорее, бóльшую роль всё-таки сыграла интуиция, нежели что-то иное.

- Как же хорошо, что мы похожи на обезьян.

- Да, анатомия обезьян ближе всего к человеческой.

- Полагаю, об этом и будет следующая книга, которую вы мне дадите?

Он снова издал лёгкий смешок:

- Если вас так интересует анатомия человека, у меня есть более подробные медицинские книги, содержащие данные настоящих вскрытий. По правде говоря, я и сам сделал несколько вскрытий и даже вёл какое-то время записи. (Учитывая, что после цирка он потом всю жизнь проторчал в Опера Популер, стесняюсь спросить, кого и где он членил?)

Александрия почувствовала, как у неё что-то сжалось внутри.

- И на ком же вы проводили вскрытия?

Он в ответ пожал плечами:

(- Ой, Алекса, Париж - такой странный город, в нём проще труп достать, чем купить пару мышей для опытов.)
- Не всё ли равно?
(Кстати, уже тут, в Османской империи, я тоже как-то баловался, рабов расчленял...
- То-то у вас с рабами текучка, - заметила Алекса.
- Знаете, как увлекательно? - продолжил Эрик. - А если ещё и начинать на живом... - он мечтательно помолчал, затем встрепенулся, -) Высокопоставленный правитель или презренный раб - все мы умираем одинаково. (Эрика потянуло на философию.)

Она вдруг почувствовала озноб. В его прошлом было многое, о чём ей вряд ли хотелось бы узнать. Может быть, именно поэтому он сказал ей, чтобы она не задавала ему личных вопросов.

Словно почувствовав её дискомфорт, Эрик встал.

- Думаю, мне пора попрощаться. Мне ещё многое надо закончить до путешествия. (Дворец быстренько достроить, "Колобка" упаковать...)

- Вы когда-нибудь бывали в Константинополе?

- (Когда он был Стамбулом - да, заезжал на пару дней... ноги в Босфоре мыл.) Нет, но я слышал, что он... красивый.

Александрия почувствовала, что почему-то краснеет от смущения, как будто он назвал красивой её. Ну не смешно ли? Этот мужчина ничего ни к кому не чувствует. Достаточно посмотреть, как он обошёлся со своей рабыней, когда не дал ей склониться перед султаном! Хотя он и поблагодарил Александрию за спасение её жизни. Может быть...

- Вы что-то задумали? - спросил Эрик.

- Что? О... нет. С чего вы взяли?

Его глаза смотрели на неё с таким выражением, словно ему было очень забавно.

- Вы так глубоко задумались. Такой ум, как ваш, скорее всего, в этот момент (пытался избавиться от лишней информации, у вашей памяти объём маленький, всё сразу не влезает...) анализировал всё, что вы увидели или услышали.

К своему ужасу, она поняла, что снова краснеет. Султан бы над этим рассмеялся (и полез бы лапать грудь), но Эрик оставался серьёзным. Ничего больше не сказав, он направился к двери.

- Значит... - смущённо произнесла она. - Я увижу вас в дороге или в городе?

Ей показалось, что Эрик на мгновение склонил голову, после чего бесшумно исчез.

Несколько дней спустя Эрик стоял, привязывая на Рене собранные сумки. Конь бил копытом землю, словно его раздражало, что все вокруг перемещаются слишком медленно. (Да, мы помним, что у Эрика конь непростой, цирковые трюки вон выделывать умеет... Небось, ещё и реактивное топливо вместо травы потребляет... или просто траву, да не ту.) Повсюду толкались лошади и солдаты, которые будут сопровождать султана в поездке. Эрик уверенно похлопал Рене и стал тихонько разговаривать с ним, стараясь успокоить.

- Хозяин?

Эрик резко повернулся и обнаружил Мару - та держала сумку, наполненную, несомненно, едой. (Боже мой, как много вмещается в маленькой дамской сумочке! Пять кило картошки, огромный ростбиф, кастрюлька с супом… и это помимо трёх килограммов косметики.) Она вернулась к нему ещё вчера, и он не позволил ей ничего делать - только (помыть посуду, пропылесосить, постирать гардины, натереть пол воском, посадить сорок розовых кустов и подметать дорожки, пока розы не подрастут) отдыхать. Эрик едва не рассмеялся, вспомнив её шокированное лицо, когда он сам лично принёс ей ужин. Однако он хотел быть уверенным, что у неё хватит сил для путешествия. Ведь Мануэлю придётся остаться, чтобы присматривать за продолжением строительства. А для Эрика было важно, чтобы при нём находился человек, способный удержать подальше тех, у кого станут возникать вопросы касательно его маски. (То есть он собирался выставить маленькую тощенькую рабыню как щит между собой и любопытной толпой, тянущей загребущие руки к маске.) С терпением у него всегда были проблемы (да, мы уже это заметили), и Эрик знал, что способен совершить какой-нибудь опрометчивый поступок, если кто-нибудь отпустит дурной комментарий. Она будет представлять его интересы и отвлекать внимание любопытствующих. (В таком духе Эрик уговаривал самого себя ещё часа полтора, стыдясь признаться, что просто неравнодушен к прелестям Мары.)

Эрик взял у неё сумку и закрепил её на Рене. (Конь укоризненно взглянул на Мару. Та сделала вид, что ничего не заметила.) Послышались чьи-то голоса, и в следующую минуту Эрик увидел султана, ведущего к паланкину Александрию. Эрик сел на Рене и нагнулся, чтобы помочь Маре забраться наверх. Рабы не могли позволить себе такую роскошь, как путешествие в паланкине, они даже коней собственных не имели. Некоторые даже были вынуждены идти пешком. (Кошмар-то какой! Кто бы мог подумать? Автор забыла, что некоторые не только шли пешком, но и паланкины на себе тащили.) Мара посмотрела на него, широко распахнув глаза от изумления.

- Хозяин, я могу...

- А я говорю - нет, - резко оборвал её Эрик. - А теперь возьми меня за руку. Тебе придётся ехать за мной, поскольку я боюсь, что твоя спина всё ещё слишком чувствительна, чтобы опираться на меня.

Она нерешительно позволила ему затащить себя на Рене и уселась сзади. Возбужденный тем, что они, наконец, тронулись в путь, жеребец слегка встал на дыбы, и Мара так сильно обхватила Эрика руками, что он едва мог вдохнуть. Эрик на мгновение закрыл глаза, почувствовав все изгибы прижавшегося к нему женского тела, её грудь у своей спины... Глубоко вздохнув, он протянул руку и ослабил её хватку.

- П-простите. Я н-никогда не сидела на коне, - пролепетала она из-за его спины. (И довольно улыбнулась, пользуясь тем, что он этого не видит. Мнимый страх перед поездкой верхом послужит хорошим поводом приласкать по дороге несговорчивого архитектора. Посмотрим, как он выдержит эту поездку.)

"О, просто чудесно". Им предстоит ехать больше суток, прежде чем они достигнут моря, где их будет ждать корабль. (Корабль?! Для того, чтобы добраться в Константинополь из… Османской империи? Господи, люди, подарите кто-нибудь автору карту!) Если она и дальше будет такой напряженной, у неё просто разболится всё тело.

("Целые сутки верхом?! - подумал конь. - Да я свихнусь с этим полоумным архитектором, сексуально озабоченной девицей и целым мешком еды на хребте!")

- Расслабься, Мара. Я не позволю тебе упасть. Рене очень крупный, но ты лучше думай о том, что благодаря этому он очень надёжен. Расслабь ноги. Если ты будешь сжимать его бока так сильно, они у тебя очень скоро заболят.

Услышав команду капитана, солдаты двинулись вперёд, при этом несколько стражников обступили султана, который ехал верхом на огромном белом жеребце. К счастью, эта поездка не была опасной, поскольку бóльшая часть пути пролегала по плоской равнине из песка и камней, так что всё это больше напоминало лёгкую прогулку. Однако солнце палило немилосердно, поливая жгучими лучами неуклонно продвигающуюся к морю группу людей.

Когда, наконец, наступила ночь, они разбили шатры, и Эрик был приятно удивлен, когда султан приказал своим стражникам выделить ему один - щедро украшенный коврами, подушками и фонарями. (Разумеется, кто мог предположить, что какому-то архитектору будут выделять шатёр. А самому позаботиться заранее о такой мелочи ему даже не пришло в голову. Так что ближе к вечеру он стал предвкушать приятную ночёвку на голой земле.) Его поразило, что они везли с собой все эти вещи, но с другой стороны, это всё-таки был королевский эскорт. Скорее всего, его шатёр был просто ничтожным по сравнению с тем, что был у султана. (Султанский шатёр был размером с Опера Популер, в нем было три ванных комнаты, семь гостевых спален, лифт и подземная парковка.)

Или с тем, в котором остановилась Александрия...

Эрик встряхнул головой, не зная, с чего вообще ему пришла в голову эта мысль. (Зато мы с вами знаем.) Выйдя из шатра, чтобы распаковывать на ночь несколько сумок, он обнаружил, что Мара уже накормила и напоила Рене. Увидав Эрика, она поклонилась:

- Ваша еда готова и ожидает вас в шатре.

(Эрик изумлённо обернулся на вход в шатёр. Он только что был там - и никакой еды там не было. Она что, умеет просачиваться сквозь стены? Или телепортировать предметы? Вот так сюрприз. Непростая, однако, у него рабыня, ох непростая...)

- Хорошо, - ответил он и направился к коню. Похлопав животное по шее, Эрик снял сумки.

- Будут ещё какие-либо указания? (молвил конь человеческим голосом и довольно заржал, когда архитектор свалился в обморок к передним копытам.)

- Нет.

Боже, какой же он всё-таки мерзавец. Он мог бы, по крайней мере, сказать спасибо. (Вот тут, кстати, не понятно - это мысли самого Эрика или Мары? Если Мары - то мои ей поздравления.) Он повернулся, чтобы уйти обратно в шатёр, но тут заметил краем глаза, как Мара расстилает себе одеяла прямо на земле.

- Что ты делаешь? - недовольно спросил он.

Она испуганно взглянула на него:

- Мне показалось, вы сказали, что в-вам ничего больше не надо.

- Нет, - сердито сказал он, указывая на одеяла. - Это ещё зачем?

Она взглянула на одеяла (а потом недоуменно перевела взгляд на Эрика - он что, совсем тупой? Не понимает очевидных вещей?).

- Я... стелю себе постель.

- Здесь, снаружи?

- Да, я...

Мара сжалась от страха, когда Эрик громко выругался, схватил одеяла и потащил её за собой в шатёр. Там он посмотрел на неё:

- Ты думаешь, что после того, как я приносил тебе еду у себя в апартаментах, я позволю тебе спать снаружи?

- Вы п-просто хотели, чтобы я хорошо отдохнула перед дорогой. Но я ведь рабыня. Раз вы не хотите лечь со мной в постель, то у меня нет никаких причин оставаться внутри. (- и Мара исподтишка бросила взгляд на архитектора - поймёт ли намёк? Кажется, нет, не понял.)

- И что, всем остальным тоже надо об этом знать? - прошипел он. - Оставайся здесь и ложись спать, Мара, - что-то ворча про себя, Эрик устроился на кровати из одеял, которую сделали для него стражники. Он устал с дороги, поэтому сразу же провалился в сон.

И тут же проснулся, почувствовав, как кто-то дёргает его за руку.

Мара стояла на коленях перед его кроватью и с жалостью смотрела на него. ("Вот попадаются же такие кретины в жизни. Я столько лет училась доставлять удовольствие в постели - можно сказать, совершенства в этом достигла. А этот идиот меня к плите поставил. Надо эту ситуацию как-то исправлять. А то так и умру кухаркой.")

- Я знаю, что вам кое-что нужно, - тихо сказала она. Прежде, чем Эрик успел зарычать, чтобы она убиралась к дьяволу, она развязала одежду, и та упала к её ногам.

Эрик уставился на её идеальную грудь, на эту манящую гладкую сливочную кожу... Он с трудом сглотнул.

- Нет... - это было единственное слово, которое он смог выдавить из себя данный момент.

- Но почему...

(И тут воспаленное воображение, подстегнутое парой трубок с гашишем, которые Эрик вкусил сразу после плотного ужина, сыграло с архитектором злую шутку. Вместо женских прелестей ему померещился султан во всей красе, с волосатой грудью и подозрительной ухмылкой.)
Он резко сел.

- Возвращайся в свою постель, Мара, - сказал он напряжённым голосом.

- Но... Я хочу. Вы были так добры ко мне, - тихо произнесла она.

О, Господи. Она хочет этого? Искушение было слишком велико, однако Эрик покачал головой.

- Возвращайся в постель, - его голос стал хриплым.

- Пожалуйста, хозяин...

- НЕТ! Держись от меня подальше, чёрт побери!

Мара отшатнулась и быстро накинула одежду. Она спрятала лицо, и по её вздрагивающим плечам Эрик догадался, что она плачет. Затем она стала выбираться из постели, но он остановил её, положив руку на запястье.

- Мара... (Та сразу перестала всхлипывать и юркнула к нему в постель обратно.)

- П-простите меня. Я всего лишь хотела доставить вам удовольствие, - она всё ещё не смотрела на него.

- Ты и так мне нравишься, - признался он. (После такого карт-бланша Мара нырнула под одеяло с головой, и некоторое время Эрик мог произносить только членораздельные междометья.)

Мара взглянула на него, и он увидел слёзы, текущие по её щекам.

- Тогда почему вы не хотите меня? Это потому, что я сейчас такая уродливая?

Господи, да уж она-то никогда не будет уродливой. Даже лишившись своих роскошных волос, она поражала его своим сияющим лицом, своими полными и чувственными губами. Не в силах преодолеть минутный порыв, Эрик протянул руку и приподнял пальцами её за подбородок.

- Мара, ты прекрасна. Но... ты хочешь этого только из желания отблагодарить меня. Я очень ценю это твоё предложение, но только это не...

- Любовь, - тихо закончила она. Эрик тут же отпрянул и встал.

- Мне надо подышать свежим воздухом.

Прежде чем она успела сказать что-нибудь ещё, он вышел из шатра. Рене повернул голову и посмотрел на него, как на идиота. (Вот! Единственное умное существо в этом романе! Молодец, Рене.)

- Это не твоё дело, - проворчал ему Эрик. (Рене в ответ фыркнул: "Говорю же, идиот. Еще и с конём разговаривает. Может, он ещё и ждёт, что я ему отвечать стану?")

Эрик прошёл мимо Рене в темноту. Ночь выдалась холодная, и это несколько привело его в чувство. Или, по крайней мере, остудило его тело. Он отошел от лагеря и стал подниматься на небольшой каменистый холм. Подул резкий ветер, и Эрик остановился, прислушиваясь. Ему что-то почудилось. Как будто... за ними наблюдало что-то, находящееся за пределами лагеря. Наверное, у него просто разыгралось воображение. Эрик встряхнул головой и продолжил подъём.

И налетел прямо на Александрию. (Та неожиданно вывернула из-за угла на ровном каменистом холме.)

От неожиданности та упала на землю. Выругавшись (ибо сам чуть не описался от испуга), Эрик протянул руку и помог ей подняться.

- Что вы здесь делаете? - требовательно спросил он.

Александрия была в свободно развевающемся светлом шёлковом одеянии, ветер играл её распущенными волосами. (Да, что и говорить, это самый подходящий видок для ночных прогулок по холмам, а также вылазок в мрачные подвалы, в тёмный лес etc. Для женских любовных романов уже почти канон.) И сейчас она гневно уставилась на него.

- А как вы думаете, что я делаю?

Ох. И действительно. Эрик ослабил хватку. (Девушка по нужде вышла, а он тут со своими глупостями.)

- Вы не должны находиться здесь одна.

- Есть некоторые вещи, которые необходимо делать в уединении! - даже в темноте он отчётливо увидел, как она покраснела. (Пункт один. Вообще-то, могла бы и попросить рабыню принести ночной горшок, чем по холмам бегать. Пункт два. В темноте невозможно увидеть, как человек краснеет. Даже с очень хорошим зрением. Ибо возможность различать цвета напрямую зависит от наличия источника освещения. Ну, да нам не привыкать, что автор здесь попирает все писаные и неписаные законы - и физики в том числе.)

- Это не означает, что вас не должен сопровождать охранник. Они бы подождал, пока вы... облегчитесь. (Ага, и бумажку бы потом ещё подал. Чтобы уж зря не бегать.)

- Ради бога, я же не ребёнок! Я и сама могу позаботиться о себе, всего ведь на пару минут вышла.

Эрик едва не рассмеялся, представив, какого оттенка у неё сейчас должно быть лицо. Но тут же стал серьезным, услышав какой-то звук, принесённый ветром. Он замер, внимательно прислушиваясь.

- Что вы...

- Тихо! - зашипел он. Александрия сразу замолчала. Ветер по-прежнему налетал порывами, стоявшие неподалёку шатры слегка покачивались.

Ничего. Совершенно ничего. Почему он так встревожен? Наверное, потому что почувствовал что-то... Эрик вдруг осознал, насколько уязвим их лагерь. (Особенно учитывая тот факт, что все стражники дрыхнут у себя в палатках, часовых они выставлять не стали, даже Алекса - и та спокойно бродит посреди ночи без присмотра. Где уж тут говорить о безопасности) Что-то по-прежнему находилось снаружи и наблюдало за ними.

- Возвращайтесь в свой шатёр, - спокойно приказал ей Эрик.

Она не стала возражать и заторопилась вниз.

- Александрия!

Она остановилась и посмотрела на него.

- Будьте осторожны по время путешествия, - сказал он ей. - Присматривайтесь к тем, кто вас окружает. Что-то здесь не так. Будьте внимательны и постарайтесь отныне никогда не оставаться в одиночестве. Даже в Константинополе, понятно?

Медленно кивнув, Александрия повернулась и убежала (в противоположную от лагеря сторону - у девушки были проблемы со спортивным ориентированием).

Отредактировано Мышь_полевая (2011-02-02 11:29:17)