Хотя в жизни не поверю, что, видя его сломленным убийцей, не чувствовала сострадания.
Может быть, запрещала себе самой об этом думать - с ее воспитанием и усвоенными восточными нормами.
Конечно, испытывала сострадание. И уважение к сильному противнику, к личности. Она потому и не воспользовалась возможностью полностью сломать Эрика и подчинить его своей воле, хотя могла это сделать.
В те дни я, как никогда, была близка к цели полного порабощения воли моей игрушки. Эрик не оказал бы прежнего сопротивления, настолько он был подавлен. Но мне не хотелось подчинять его таким образом и красть незаслуженную победу. Втайне от всех я сострадала мукам, которые он испытывал.
Он снова вернулся к своим прежним обязанностям, ради которых его, собственно, и привезли в Персию. Развлекал меня фокусами, головоломными трюками и игрой на различных инструментах. Но я видела, как поблекли его глаза. Прежде они походили на привезенные из Турции огненные опалы, сверкавшие расплавленным золотом, а теперь беды словно вымыли из них всю краску. Я видела мрак в его глазницах, а еще пустую оболочку тела, лишенную стержня и биения жизни, как будто Эрик оставлял сердце дома, прежде чем отправиться во дворец.
Отредактировано Nemon (2010-11-22 08:48:32)