Глава 3. Слезы

Жизнь с Эриком оказалась гораздо более странной, чем я могла себе вообразить. Он всегда всё планирует, но никогда не следует плану. Он то ни отходит от меня ни на шаг, то напрочь забывает обо мне. Я никак не могу понять его.

Он больше не запирает меня в моей комнате, позволяя бродить по своему дому. Иногда он запирает дверь собственной спальни, говоря мне, что существуют такие тайны, о которых не должен знать никто. Поначалу я возражаю, главным образом потому, что не хочу, чтобы он что-то утаивал от меня.

- Я - ваша жена, разве не так? – Спорю я. - Вы - мой муж, и вы не можете запретить мне входить в свою комнату.

- Эрик - ваш муж, и вы будете слушаться его, - произносит он бесцветным тоном.

На этом все и заканчивается.

Большую часть времени мы поем. Это не столько уроки, сколько небольшие концерты: Эрик больше не учит меня, а позволяет самой выбирать любую песню, какую я хочу. Это свобода, которую он дает мне, и я жадно ей пользуюсь

Я больше не завожу разговор о Рауле. Я не знаю, где он, не знаю, что Эрик сделал с ним и тем другим человеком, но Эрик вновь и вновь уверяет меня, что с ними все в порядке и они в безопасности, хоть и далеко отсюда. Я не знаю, как нужно понимать его слова, поэтому просто слепо ему доверяю, и молюсь, чтобы они и в самом деле были в безопасности.

Каждый вечер, прежде чем пойти спать, я говорю "Доброй ночи, Эрик", а он говорит "Доброй ночи, Кристина" – и это всё. Он больше не целует меня и вообще никак ко мне не прикасается. Это немного расстраивает меня, и иногда я протягиваю руку, желая коснуться его, но никогда этого не делаю.

Он все ещё пугает меня.

Как-то вечером Эрик в гостиной играет на своем фортепьяно, а я сижу в главной комнате, читая одну из его книг. Мне тоскливо и, потянувшись, я решаю сходить на кухню за чашкой чая.

На столе в кухне лежит Эпок, газета, которую он приносит через день. Я никогда не обращала на неё особого внимания, но сегодня она раскрыта на определенной странице, и в поисках чашки и блюдца я читаю, что там написано:

«Эрик мертв».

Я ещё раз смотрю на газетный лист. Это напечатано в разделе объявлений, в самом низу. Речь идет, конечно же, не о моем Эрике? Было ли простым совпадением то, что в его доме появилось объявление о его же смерти.

Хватит ли у меня храбрости пойти и спросить его об этом? Это было бы поводом поговорить с ним, услышать его прекрасный голос в этой могиле. Он так долго был в гостиной.

Я торопливо хватаю газету, забывая свой чай, и иду в гостиную. Дверь закрыта: он сочиняет. Я знаю, что он очень рассердится, если его сейчас побеспокоить, но не думаю об этом. Я просто хочу знать, что все это означает.

Дверь, которую я толкаю, оказывается заперта. Я стучу, не зная толком, что меня так  внезапно смутило. Что это означает? Почему Эрик выходит только для того, чтобы оставить эти сообщения? Это он их писал? Он должен знать.

Дверь распахивается. Эрик в ярости, его золотые глаза опасно сверкают.

- Что вам нужно? - Шипит он на меня. – Ради чего столь важного вы должны прерывать Эрика, когда он сочиняет?

Я протягиваю ему газету.

Он смотрит на неё и смеется.
- О, моя дорогая, вас не должны заботить уловки Эрика. Эрик многое делает, дабы удостовериться, что здесь он остается в безопасности, и вы наткнулись на одну из них. Это написано для того, кто приходил с вашим женихом той ночью. Для него будет лучше считать, что я мертв. Вы не должны волноваться.

- Вы поднимаетесь наверх! – говорю я. - Вы даете объявления, получаете газеты. Я тоже хочу выйти!

Эрик снова смеется, качая головой:
- Я не позволю  вам так легко покинуть меня, моя дорогая. Вы попытаетесь сбежать от меня.

- Я не сбегу, - сердито говорю я, не совсем понимая, почему так сильно нервничаю. - Разве я не доказала вам, что держу свое слово?

Он разглядывает меня:
- Вы держите свое слово, потому что вы - хорошая девочка, пусть даже и не любите меня. Но вы все еще не будете выходить.

Он захлопывает дверь перед моим лицом.

Мои губы начинают дрожать и на глаза наворачиваются слезы. Он так жесток! Я только хотела поговорить с ним после того, как он заперся от меня на несколько часов, а он отталкивает меня, как будто я ничего не значу для него.

Я считала, что он любит меня!

Я бросаюсь в свою комнату, где могу спокойно поплакать. Упав на кровать, словно драматическая актриса, я рыдаю, как ребенок. Почему все так сложно? Я знаю, что это все – только эмоции, но чувствую себя усталой и больной. Я замужем уже три недели, но мне не позволяется выйти из дома, не позволяется зайти в комнату моего мужа и не позволяется прерывать его, когда он занят!

Ищет ли меня Рауль? Я надеюсь, что ищет, но ему это никогда не удастся. Я - навсегда останусь во власти Эрика, пока смерть не разлучит нас.

Я лежу, всхлипывая, и думаю, на что была бы похожа моя жизнь, если бы я любила Эрика. Мы были бы счастливы? Если бы я постаралась, смогла бы я любить его так же сильно, как он любит меня? Возможно, он поцеловал бы меня тогда своими холодными губами.

Я не должна думать об этом!

Но он - мой муж, разве не так?

Я плачу, плачу и плачу. Так проходят несколько минут. Заслышав, как открывается дверь моей комнаты, я прячу лицо в подушку.

- Вы расстроены, - говорит Эрик встревожено. - Я услышал ваши рыдания. Почему вы плачете, Кристина? Мне больно слышать это.

Я не отвечаю, потому что понятия не имею, почему плачу. Он подходит и пристраивается на край моей кровати, в нескольких дюймах от меня. Он протягивает затянутую в перчатку руку к моему лицу, но я поднимаю голову, и, встретив мой взгляд, он отдергивает руку.

Я снова чувствую разочарование. Почему? Почему мой муж не хочет коснуться меня?

Я сажусь на кровати, оказавшись лицом к нему. Он не ожидает, что я окажусь так близко, и  сразу же отстраняется.

Мы оказываемся лицом к лицу,  и у меня возникает ужасное, ужасное желание поцеловать его, но это причинит ему боль. Я так боюсь предложить ему свою любовь. Странно, но я думаю, что именно поэтому я не могу принять его.

- Я не буду плакать, если это причиняет вам боль, Эрик, – говорю я ему.

Его губы трогает улыбка:
- Вы думаете об Эрике, не желая делать ему больно. Но вы уже много раз сделали это, Кристина.

- Я знаю, - говорю я, чувствуя себя ребенком, которого отругали за плохой поступок – в сущности, так оно и есть. - И я сожалею.

Я чувствую его безмерное удивление:
- Вы извиняетесь передо мной? После всего, что я сделал вам, вы передо мной извиняетесь?

- Вы можете взять меня наверх, пожалуйста? – прошу я. - Я соскучилась по свежему воздуху и людям, хочу видеть их. И хочу, чтобы вы пошли со мной.

Я пытаюсь вложить в эти слова всю свою нежность, надеясь, что от моего приглашения его сердце смягчится, но он остается тверд и непреклонен.
- Вы оставите меня, - возражает он.

- Нет, я обещаю, Эрик, – умоляю я, а в глазах моих снова собираются слезы. - Я останусь с вами.

- Нет! -  говорит он с такой злобой, что я подскакиваю. - Я не могу потерять вас, не сейчас. Никогда. Вы - моя жена, и вы будете делать то, что я вам скажу. Вы останетесь здесь, в безопасности. Вы не покинете меня.

- Вы жестоки! - Я отшатываюсь от него, уже сожалея о своих словах. Как я могла сказать это ему? Теперь он никогда не позволит мне уйти. Я знаю, что причинила ему этим боль.

Он замирает, в его глазах пустота и ярость.
- Конечно, я жесток, и вы знаете это лучше, чем кто-либо, любовь моя. Теперь вы останетесь в своей комнате до самого вечера. Доброй ночи, Кристина.

Он ждет моего обычного «Доброй ночи, Эрик», но этого не будет. Я прижимаю руки ко рту и снова начинаю плакать.

Моё молчание беспокоит его. Он чувствует себя неловко и сердится. Уходя, он хлопает дверью.

Я замечаю, что если я причиняю ему боль, он сердится. Когда он не знает, как реагировать, это единственное, что приходит ему в голову. Я должна следить за своей речью. Мое слово может задеть его сильнее, чем что-либо другое. Если бы только он не обращался со мной вот так!

Я надеваю ночную рубашку и сворачиваюсь под одеялами, чувствуя себя потерянной и ужасно одинокой. Я не знаю, как долго смогу выносить это. И не знаю способа что-то изменить.

Я устаю думать и переворачиваюсь, чтобы заснуть.

Закрывая глаза, я понимаю, что это - наше первое столкновение как мужа и жены.

Но я знаю, что последним оно не будет.

Отредактировано Цирилла (2010-06-27 04:19:44)

М-да. Странноватый, скажем  так, здесь  Эрик.

Я  бы  даже  сказала, что  автор  избрал  сознательно  такую  позицию, подчеркивая  его ... , Бог  его  знает, даже  слово  сложно  подобрать. Но  кажется  мне, что  подразумевается  некий  серьезный  задвиг  у  товарища. Ведь  осталась-то  от  Эрика  канонного  лишь  одержимость  Кристиной  и  музыкой. Так  вот, именно  одержимости здесь  явно  выше  крыши.  Причем, эта  одержимость, достигнув  своей  цели  -  женитьбы  на  Кристине  -  вообще  потеряла  смысл.

Собственно,  отношения  между  ними  не  просто  не  складываются. Такое  впечатление, что  эти  самые  отношения ( Аллах  с  ним, с  сексом  -  я  о  человеческих) этому  Эрику  вообще  до  лампады! До  чего  автор-то  дописался  -  поцелуй  Крис  может  причинить  ему  боль...

А  на  кой, извините, бес  тогда  заваривалась  вся  каша?!   :shok:

Переводчики, спасибо  за  труд! :give:

Отредактировано lyusi (2010-06-27 03:55:27)

Цирилла, не надо переписывать, пусть всё идёт, как идёт, а то выйдет совсем не тот фик, который я читала. Перевод очень хороший. 

Эрик в этом фике хороший, просто мало приспособленный к нормальной жизни и непривычный к самым элементарным вещам, естественным даже для ребёнка. Такой дикий зверёк, которого приручить сложно, но можно. Если постараться. Почему он так себя ведёт, будет ясно из дальнейшего (не очень близкого дальнейшего).

Мне здесь нравится Кристина, у которой, несмотря на всю неопытность и наивность, есть главное - желание выстроить с мужем полноценные отношения.

Но я согласна, по первым главам понять этого Эрика очень сложно.

А под болью, которую может причинить Эрику Кристина своим поцелуем, мне кажется, имелась в виду не физическая боль, а душевная - он так болезненно переносит её доброту.

Глава 4. Шанс на побег

Рауль находит меня ровно через месяц после свадьбы.

Эрик отсутствовал. Он не стал запирать меня в комнате, хоть и говорил до этого, что доверяет не настолько, чтобы оставить одну. Я не могла поверить, ведь у него было мое слово.

- До свидания, Эрик – попрощалась я с ним. Эрик застыл у двери и невыразительно на меня посмотрел. Я приняла непринужденный вид и улыбнулась ему.

- До свидания, мой ангел, - ласково ответил он. - Эрик вас любит и скоро вернется.

До моего слуха донесся щелчок закрывшегося замка.

Мне не нравится, когда он уходит. Без него дом сразу становится темным и холодным. Вся музыка, которую мы создавали вместе, исчезает, и мертвая тишина накрывает подземное жилище. Я ненавижу это.

Сегодня я пробую занять себя пением. Я много пела в последнее время, иногда несколько часов подряд, и Эрик попросил меня делать перерывы. Мой голос вовсе не устал, и я была счастлива петь, будто это оставалось единственным утешением здесь.

Я слышу шум снаружи у озера, полагая, что это Эрик, и замолкаю, чтобы он, услышав, не рассердился. Шум продолжается, но никто не приходит, и меня охватывает паника. Никто не смог бы найти дорогу сюда, а Эрик не наделал бы столько шума!

Я хочу, чтобы появился Эрик, прямо сейчас, и позаботился обо всём, велев мне не волноваться так!

Эрик ничего не боится, я же боюсь всего.

Шум продолжается, раздается стук, и я, крадучись, отхожу к стене. Какой грохот! Кто решился пройти через ловушки Эрика? Разве они не знают, какая смерть их ждет?

Сирена не смолкает, но криков не слышно.

- Никто не смог бы добраться сюда, - говорю я вслух, и звучание моего голоса в этих стенах меня успокаивает. – А тот, кто попытается, погибнет в течение нескольких секунд.

Я потрясена своей радостью от возможно случившегося несчастья.

Я подкрадываюсь к двери: она не заперта. Эрик не запер меня.

Невероятно, ведь я слышала, как щелкнул замок. Он запирал меня, но дверь открывается, стоит мне только дернуть.

Я ошеломлена. Дверь заперта только снаружи, не позволяя войти никому, кроме Эрика, для меня же этот дом не стал тюрьмой. Я могу открыть её, не встретив никаких препятствий. И открываю.

Я могу сбежать.

Но куда мне идти? Рауль может быть где угодно, даже на Северном полюсе. У меня нет никого, кто мог бы обо мне позаботиться. Там, наверху, меня никто не любит.

Эрик - всё, что у меня есть.

Неожиданно я понимаю, что ужасно по нему соскучилась. Эрик любит меня. Я пришла к нему, завишу от него, наша жизнь тиха и спокойна. Он всегда был где-то здесь, но я никогда не просила побыть его со мной. Почему же так и не сделала этого? Порой я чувствую такую усталость, что мне хочется упасть на свою покрытую шелком кровать и уснуть навсегда.

Я прислушиваюсь, но звуки стихли. Наверное, это была крыса, или же человек, тело которого теперь холодно и недвижимо. Я спокойно закрываю дверь, и мое сердце больше не бьется как сумасшедшее.

Но только до того момента, как раздается скрежет.

Из моего горла вырывается крик, сердце стучит так громко, что я едва слышу себя. Я помню, что дверь не заперта, хочу закрыть ее, но от удара она распахивается. Рауль!

- Кристина, - Рауль не верит собственным глазам. – Вы живы!

В оцепенении я протягиваю ему руку, и он тащит меня из дома с криками:

- Быстрее! Быстрее! В любой момент чудовище может вернуться!

Дверь была заперта! Нет, я же открыла ее! Зачем я это сделала?

Мой разум затуманивается, я позволяю ему подхватить меня на руки, в то время как внутренний голос кричит: «Эрик! Эрик! Эрик!»

Рауль здесь! Он приехал, чтобы спасти меня!

Я замечаю, что Рауль в грязи, на лице щетина, одежда его местами порвана. Меня мутит, голова мотается из стороны в сторону, при слабой попытке вырваться я чувствую, что могу потерять сознание.

- Нет, Кристина, вы должны остаться со мной! Я вытащу вас отсюда, обещаю, любовь моя!

Я пытаюсь держаться. Мы спускаемся по темным проходам, идем в сторону озера. Земля на всем пути нашего следования как будто изрыта.

- Рауль! - Я задыхаюсь. – Вы приехали за мной!

Он прикасается губами к моим волосам, и я вспоминаю, каково это, когда тебя так касаются.

Я так долго не испытывала ничего подобного, и я мне становится спокойно и безопасно в его объятиях. Я свободна! Свободна от Эрика!

Эрик?

- Эрик, – говорю я вслух. - Я не могу оставить Эрика! Он найдет меня!

- Тихо! - просит меня Рауль. - Мы должны бежать!

В душе моей бушуют сомнения. Я обещала Эрику, что не убегу! Я не могу вновь нарушить свое обещание! Я стала его женой! Что я делаю?

Он доверял мне. Что бы он сделал, вернувшись домой и обнаружив, что я сбежала? Он бы обезумел, я в этом уверена! Сошел бы с ума от любви и горя! Наше доверие крепло, несмотря на напряженность между нами, весь этот месяц, а теперь я разрушу это

Решение уже было принято. Рауль или Эрик?

Я выбрала Эрика.

Мой разум проясняется, и я хватаюсь за порванный сюртук Рауля.

- Отпустите меня! Я не могу оставить своего мужа! Я обещала ему!

- О, моя Кристина, - стонет Рауль. - Что он сделал с вами? Вы заставили меня пообещать вам, что я заберу вас, даже если вы будете против!

«Тише, глупая девчонка!» – протестует мой разум. - «Рауль защитит тебя, и ты будешь свободна!»

Я плачу. Нужна ли мне эта свобода?

Я не могу так поступить. Не могу разбить сердце такому человеку, как Эрик.

- Отпустите меня! – кричу я.- Отпустите! Эрик! Эрик!

Эрик услышит меня, я знаю. Эрик придет и спасет меня! Эрик всегда слышит меня - он сам так сказал!

Но Рауль все еще бежит и тащит меня за собой, а Эрика нигде не видно.

- Я ждал несколько дней на берегу! – говорит Рауль на бегу. – Много дней, пока не увидел, что он уехал! Не отбирайте у нас шанс!

Я не хочу убегать. Где Эрик? Он обещал придти ко мне, когда я позову. Рауль похитил меня! Эрик должен был услышать сирену и спасти меня!

- Если он вернется домой, то подумает, что я сбежала! - Рыдаю я. – Он никогда больше не поверит мне!

Рауль неловко гладит мои волосы, спускаясь по тоннелю. Он идет слишком быстро, и мои ноги волочатся по полу.

Я слышу хруст.

Какая замечательная боль! Боль возвращает меня к действительности и придает сил, каких я не знала. Мое тело пронзает напряжение, кажется, я не в себе… Всем весом я ударяюсь о Рауля, который...

Мы оба летим вниз, к земле, глаза мои закатываются, и все тонет во тьме. Только на мгновение.

Темно… Почему так темно?

Ангелы будут защищать вас в темноте, всегда…

Мне становится весело. Я чувствую, что чьи-то руки ощупывают меня, прикасаются к животу, спускаются к моей ноге, трогают лодыжку, сжимают кости. Это, должно быть, больно, но я не чувствую боли, все так странно, будто в каком то свечении.

- Эрик? – спрашиваю я, вновь чувствуя на себе чьи-то руки. Я могу вообразить его, возвышающегося надо мной, в белой маске, контрастирующей с темным пальто… его руки, которые, наконец, коснулись меня.

- Кристина, вы слышите меня? Кристина, мы должны идти дальше!

Рауль.

Я не открываю глаза, разочарованная, что не потеряла сознание. Не открываю глаза, не желая ничего видеть, пытаясь отвлечься от всего. Моя лодыжка!

- Кристина, мы должны… мы должны…

Голос Рауля становится тише и неразличимее. Мои глаза закрыты.

И тут я возвращаюсь к реальности… Вихрь холодного воздуха - и мой разум вновь меркнет, прежде, чем я успеваю почувствовать удар о жесткую поверхность.

amargo, всё для вас.

Ох, чувствую, Эрик ей сейчас весёлую жизнь устроит за попытку бегства!

*мучительно борюсь с собой, чтобы не залезть в оригинал и не испортить себе всё удовольствие*

Хм...  Легко отделалась, однако. Интересно, хладный труп Рауля он уже где-нибудь прикопал, или тот просто отступил в последний момент?
Вот это понравилось:

По-моему, ключевая фраза для всех Кристин.

Однако, происходящее уже вселяет некоторые надежды.

Цирилла, спасибо! Уже успела соскучиться по этому фику.

А, может, тут лучше было бы перевести не буквально, а "моего общества"?  

Violet, мне тоже кажется, что Вы это читали. Конечно, в оригинале. У меня, правда, голова, как решето, но мне помнится, что когда я предложила после Black Despair переводить этот фик, именно Вы написали, что это "жутко милый фанфик".))

Может, и на ты, я не помню. Я с большим трудом запоминаю, к кому как обращаться, прости. Я только с удовольствием.)))

Нет, всё-таки это у меня голова как решето.   Нашла через поиск, что сказала это Frollo's cat.

Но раз текст знакомый, выходит, в оригинал ты всё же заглядывала. Он легко читается и запоминается, даже я в переводе узнаю не только события, но и многие фразы.

Эмн... Девушки, а где прода? Прода-то где? Мне же кто-то обещал, что переведёт всё до конца.

присоединяюсь, ибо тоже ожидаю с нетерпением...
такой очаровательный, милый фик...
"Браво, раво, брависсима!" переводчикам! :give:  appl

Сразу видно, что переводчик далеко не конца фик читал.)) Там, насколько я помню, будет и про это.

Violet, хм, не хочется спойлерить.))) Но уж в любом случае, не в такой краткой форме.