Вот я и вернулась! Если честно, в 19м веке было восхитительно, я успела переделать много всего полезного

Вот глава фика, такая сладкая, что пока я ее печатала, моя клавиатура засахарилась. Поэтому всем желающим выдается скафандр, чтоб не захлебнуться в патоке, и лемон, чтоб нейтрализовать просочившийся сироп.

Это почти последняя глава, будет еще эпилог (надеюсь что скоро, но уже зарекаюсь делать прогнозы) и все

*****

Последнее, что увидел Эрик – это то как Кристина подошла к Раулю, обвила его шею руками и чмокнула юношу в щеку. После мир утратил все краски, а свет поблек, словно на него плеснули отбеливателем. Теперь оставалось только ждать...

- Ты сделала правильный выбор, Крис! - поощрительно улыбнулся Рауль.

- Ох, боюсь, он мне еще аукнется, и не раз. Хотя он правильный, конечно.

- Правда, ты уж слишком долго решала. Это тебе минус.

Девушка сокрушено вздохнула.

- Ведь неизвестно еще, в каких антисанитарных условиях он держит веревки, - никак не успокаивался Шаньин. - Может, на них растут колонии плесени, а при длительном контакте с кожей...

-  Да не пугай меня так!

- Но ничего, теперь мы будем счастливы.

- Это само собой.- Кристина подумала, что после всего случившегося даже гражданская война покажется ей верхом блаженства. – И мы будем счастливы, да и тоже.

Оставив Рауля разбираться с местоимениями, Метелкина развернулась на каблуках и подошла к Призраку. По своему обыкновению, тот уже успел окружить себя густым, непроницаемым одиночеством, словно кругом из заговоренного мела. Он не слышал ее. Он не верил что его выберут. Он не верил что его выберут с самого начала. И все же упорно шел к цели. С его стороны эта настойчивость была запредельным идиотизмом. Или настоящим мужеством.

Избегая ее взгляда, Эрик  вытянул руку – то ли желая удержать ученицу на расстоянии, то ли ожидая, будто она что-то положит в его открытую ладонь. Поскольку девушка не имела ни малейшего представления, что Призрак от нее ждет, она просто вложила в его ладонь свою.

- Прости меня, Эрик, - четко произнесла она, - что я говорила гадости про моду 19го века. Корсет мне начинает нравится, потому что он превосходно держит осанку, на подол я уже не наступаю, да и вообще, в стольких юбках наверное тепло зимой. Насчет электричества не беспокойся – у нас самих его не бывает по полгода.

Метелкина хитро подмигнула суженому – вряд ли он забыл как два года назад во время последнего акта “Фауста” в зале вдруг погас свет, а механик с перепуга нажал не на тот рычаг, в результате чего Маргарита-Карлыгаш так и не достигла горних высей, а обрушилась за сцену. После чего, отняв у Мефистофеля трезубец, она долго гонялась за растяпой, по ее собственному утверждению, “на двух переломанных ногах,” пока anges pur, anges radieux заходились истерическим смехом за кулисами.

Какие бы ужасы не таил 19й век, такое он вряд ли переплюнет.

- А вот права женщин... мда, это очень плохо... но мы это так не оставим, не правда ли?*

Когда Призрак обернулся, Кристина, привстав на цыпочки, заглянула в его глаза, чуть покрасневшие... и на мгновение ей показалось, что она увидела их всех! Перед ней промелькнула вереница людей, которые были к нему недобры. Людей, чей смех оставлял если не шрам, то царапину. Людей, которые, закончив мучить его, оставили Эрику в наследство орудия пытки и научили, как ими следует пользоваться... Какая чепуха! На самом деле Кристина не увидела в его глазах ничего кроме собственного отражения. Но когда она вспомнила взгляд, коим одарил ее Призрак через мгновение после снятия маски, она поняла. Да, она была одной из них. Она стояла в толпе, сжимая липкий камень. Она бросала вязанку хвороста в костер. Она смотрела на мальчишку в клетке, радуясь, что уж она-то находится по правильную сторону решетки. Сердце Метелкиной заныло от тоскливого ужаса. Она не такая, она хочет быть такой! И неужели ничего уже нельзя поделать?

- Эрик, я знаю что ты думаешь, - девушка облизнула пересохшие губы, -  Но...дай ты нам еще один шанс. Кто его знает - быть может, на поверку мы окажется не такими сволочами, как ты нас считаешь!

Призрак собирался что-то ответить, но не успел.

(Что не удивительно – мы кажется упоминали, что Метелкина обладала завидной реакцией? )

Зажмурившись, Кристина почувствовала как невысказанные слова таят на ее губах...

Потом они еще долго стояли, не разжимая рук, наслаждаясь друг другом.  Где-то на заднем плане Рауль Шаньин всячески подавал признаки жизни, но даже его назойливое покашливание не могло нарушить волшебного момента.

- Теперь мне следует сказать что-нибудь возвышенное, вот только я не знаю что, - признался Эрик.

- Просто скажи что любишь меня, - посоветовала его нареченная. - Это ведь так?

- Люблю? Кристина, я готов умереть за тебя!

Метелкина нахмурилась.

- Умереть – дело нехитрое. Лучше скажи, ты сможешь ради меня жить?

- Ты еще спрашиваешь! Ну разумеется! - воскликнул Призрак, - То-есть...наверное... то-есть... я постараюсь.

-Ну тогда присядем на дорожку, - Кристина указала жениху на свободное кресло, и сама присела ему на колени.

- Ты уверена?

-  Никогда еще не была ни в чем так уверена.

Рука об руку, они шагнули в дверной проход, оставив Рауля в одиночестве. Сначала юноша захлопнул рот так, что лязгнули зубы. Затем он испытал непреодолимое желание потереть глаза, что было бы роскошью в сложившейся ситуации – его руки были связаны крепко-накрепко. Тогда он просто встряхнул головой. Немыслимо! Казалось, что он только что получил укол сыворотки, выжатой из какого-то романа. Потому что в жизни такое не происходит. Не должно происходить! И тем не менее это произошло.

Вот же гадство.

На горизонте замаячил экзистенциальный кризис, поэтому Рауль поспешил переключить внимание на свое незавидное положение. Перспектива открывалась невеселая, освобождать несчастного узника никто не торопился. Воображение Рауля Шаньина, дремавшего до поры до времени, вдруг напряглось и выдало ему следующую картину: через пару тысяч лет археологи находят подземный склеп, а в нем – скелет, привязанный к истлевшему креслу (Пауки и сколопендры порезвились было у кресла, но пристыжено уползли, когда на них шикнуло воображение – оно любило гигиену). Скелет выносят из кургана под бормотание суеверных аборигенов. И руководитель экспедиции, толстый коротышка с обширной лысиной и в пенсне, защищает диссертацию на тему “Особенности погребальных обрядов в России в раннекапиталистический период.” И нарекает бренные останки Шаньина homo kalinovkans. В принципе, юноша не отказался бы от кусочка славы, но стоит лишь подумать о том, что в  учебниках истории его имя будут упоминать рядом с названием этого мерзкого городишки...!

Раздался шорох, который могла создать целая стая вспорхнувших голубей или одна Кристина Метелкина, все еще постигавшая премудрости костюма 19го века. Вздрогнув, юноша повернул голову, что потребовало немалого напряжения, и действительно увидел подругу-предательницу. Она поигрывала обручальным кольцом.

- Рауль! Мы тут с Эриком посовещались и решили вернуть тебе кольцо. - девушка виновато улыбнулась. - Было бы свинством унести его с собой, раз уж ты к нему так ... привязан, - спонсор поморщился от идиотского каламбура.- Поэтому на вот, - кольцо скользнуло ему на мизинец и Рауль чуть скосил глаза, пытаясь удостоверится, что драгоценные камни были на месте. Происшествие с люстрой окончательно убило его веру в людскую порядочность.

- Ты вернулась чтобы отдать кольцо?-разочарованно спросил Рауль.

- Хммм...не совсем. Я вернулась чтобы отдать кольцо и забрать паяльник.

- ?!

- Ну да. Мы сбежали отсюда впопыхах, забыв захватить все необходимое. Отправляться с 19й век без паяльника – это все равно что идти в поход без тушенки. - Кристина зажала свадебный букет подмышкой и схватила с пола корзину. - Значит так - паяльник, дрель, изолента, лекарства... что-то еще?

- Не забудь про батарейки, милая! - раздался гулкий голос из коридора. - Там их днем с огнем не найдешь.

- Непременно, - сопровождаемая тоскливым взглядом спонсора, Кристина метнулась к шифоньеру, но увидела фигурки сверчка и скорпиона из потускневшей меди – очевидно, они-то и отрывали ящик.

- Здесь какие-то насекомые, что мне с ними делать?

- Подожди, я сейчас помогу тебе!

Воспользовавшись временным отсутствием антагониста, Рауль предпринял последнюю попытку наставить девицу на путь истинный.

-Крис, ты вообще соображаешь что делаешь? Ну куда вы сейчас пойдете?

- Для начала пойдем обвенчаемся, а потом, - Метелкина зарделась, - Эрик обещал показать мне карточный фокус. Ох уж эти его эвфемизмы! Хотя от покера на раздевание я и правда не откажусь.

-Прости что заставил тебя ждать, милая. - Призрак появился в подземной комнате. Фрака на нем не было. Закатав рукава рубашки, уже не такой белоснежной, он покрутил фигурки, распахнул ящик и начал складывать в корзину инструменты, оценивая каждый из них на предмет целесообразности.

- Может вы меня наконец развяжете? - Шаньин, про которого все забыли, умоляюще поглядел на обрученных. Потому что если археологи будущего найдут скелет с кольцом на пальце – лично ему, скелету, от этого веселее не станет.

- Эрик, ты дезинфицируешь свою удавку? - строго спросила Кристина. Рауль подумал, что хотя она и выросла в неблагополучной обстановке, лишенная родительского внимания и богатой белками пищи, ее сердце не успело очерстветь.

- О да, mon ange, каждое утро протираю ее слабым раствором спирта, - энергично закивал Призрак. - Скажу  положив руку на сердце – это совершенно стерильная веревка.

- Тогда все в порядке. Прости, Рауль, но мы не будем тебя отвязывать. Почему-то в данный момент это не кажется мне хорошей идеей, - неумолимая Метелкина чуть вздернула подбородок, вызвав у юноши приступ отчаяния. Теперь в диссертации появится глава, посвященная трогательному обычаю калиновцев класть в курганы милую сердцу бижутерию.

- Не волнуйся, здесь найдется кому тебя развязать!

Голос Мег был сладостным как пение фей. Расплескивая воду и фыркая, девушка добралась до берега, где и замерла, часто моргая. Глазам ее открылась картина, достойная кисти Иеронима Босха: босоногий взъерошенный Рауль был аккуратно привязан к креслу, над ним стояла Кристина с паяльником и Призрак с дрелью. За спиной последнего виднелась приоткрытая дверь, а за ней – Мег могла поклясться! – маячил гроб. Оплывшие свечи, в изобилии расставленные по всему подземелью, были, так сказать, последним штрихом. Вернее, последней соломинкой. Балерина повела носом, надеясь учуять запах алкоголя, но здесь пахло лишь сыростью.

Выходит, все это они сотворили на трезвую голову. Ой, мамочки.

-ДаАаАаАа, - протянула Мег, и звук «а» превратился в бесконечный дифтонг.

Небрежным жестом руки Призрак дал понять, что это еще мелочи, а если бы Мег явилась не к самой развязке, а чуть по раньше, то застала бы вещи куда интересней. Тогда страсти бурлили как варенье на плите. Сейчас уже все не то.

Кристина посмотрела на подругу детства и поняла, что так выглядят люди только что узнавшие, что сосед напротив, милейший старичок с которым они не раз играли в домино, оказался иностранным шпионом.  Тогда она предложила великодушно,

- Хочешь я тебе все объясню?

Но гостья  замотала головой.

- Нет! Мне 18 исполняется только на следующей недели, так что пощади мою невинность. Лучше я делом займусь, -послав Раулю целую очередь воздушных поцелуев, младшая Жири встала на колени возле кресла и перерезала! - вернее, начала неспешный процесс перепиливания веревок бутафорским кинжалом. Когда с одной ногой – точнее, с путами на одной ноге – было покончено, а Рауль затряс ступней, надеясь восстановить кровообращение, Мег соизволила возобновить беседу.

- И каковы же ваши дальнейшие планы?

- Мы собираемся поженится, - любезно ответил Эрик.

- В таком случае мама передает вам свое…как его там… благословение!

Благодарно улыбнувшись, Призрак поклонился. Услышать такие новости всегда приятно. Не то чтобы его волновало чье-либо благословение, и не то чтобы мадам Жири имело право его давать – если задуматься над вопросом приличий, то ему, пожалуй, стоило писать в Воронежскую Опеку, ну или идти на поклон к Карлыгаш Гуидичелевне. Первая затея была излишне заковыристой, вторая – самоубийством.

- А после свадьбы? – поинтересовалась Мег, с прискорбием осознавая, что двух Призраков школьный бюджет скорее всего не потянет.

- Эрик заберет меня...ну...

-Туда где нет горячей воды, света, отопления, антибиотиков, нормальной одежды и прав человека! - выпалил Рауль, массирую ногу свежеосвобожденной рукой.

-Не пугай меня так! - обернулась к нему балерина, - Кристя, вы решили перебраться в Большие Хляби?

-Нет, в Париж!

-Правда? - Мег всплеснула руками. - Кто бы мог подумать, что Париж такая дыра.

-С милым рай и в шалаше, - сказала Метелкина наставительным тоном. Принимая во внимая  таланты Эрика, она попыталась представить, что это будет за Шалаш -  двухэтажный и с очаровательным пришалашным садиком.

- Ну а серьезно, куда вы собрались?

- Говорю же что в Париж...только в Париж 19го века.

- 19го, говоришь? Это...хорошо. Потому что иначе я бы подумала, что вы оба слегка того. Но 19й век – это да, это многое объясняет. В том числе и ваши прикиды... то-есть, наряды. Как говорится, в каждой избушке свои погремушки. - Мег задумчиво почесала затылок и внезапно, обратив к Эрику умоляющий взор, с жаром произнесла. - Господин Призрак, у меня к вам просьба личного свойства.

- Я слушаю.

- Если вы увидите там Льва Толстого, скажите ему пару ласковых, потому что сочинение по «Войне и Миру» истрепало мне последние нервы.

Призрак задумался, но вскоре на его устах заиграла понимающая улыбка. Сочинение на тему «Глубокая лиричность образа дубины народной войны как воплощения чаяний передовых русских мыслителей из среды дворян и разночинцев» прибавило и ему немало седых волос. Интересно, получится ли уговорить достопочтенного господина сократить великую эпопею до формата... ну скажем повести, снискав тем самым благодарность подростков по всему миру? Есть над чем поразмыслить. Но одно было совершенно ясно – Эрик обладал даром убеждения.

Обычно дар убеждения он держал в рукаве, но иногда и в кармане.

- Непременно, мадемуазель Жири, непременно.

- Тогда мои поздравления, - внушительно сказала балерина,  но Метелкина не могла не отметить, что подруга уж слишком пристально на нее смотрит.

-У меня что-то не так с платьем? - забеспокоилась она.

-Нет, но, - Мег поняла, что если не задаст этот вопрос сейчас, то будет мучится неизвестностью до конца жизни, и даже на собственных похоронах. - У тебя просто потрясающая талия, но Кристя, когда же ты успела отъесть такую...

-ЭТО ТУРНЮР, ДУРЕХА!

Эрик нежно подхватил невесту под локоть.

- Боюсь, нам пора уходить, - сообщил он, кивнув в сторону напольных часов. - С минуты на минуту здесь должна появиться толпа мстителей чтобы, как обычно,  разгромить мой дом. Право, даже удивительно, что они так задерживаются. Хотя провинциальному укладу жизни присуща некоторая неспешность.

Балерина закатила глаза.

- Не волнуйтесь, никто к вам не нагрянет! Завуч заперла двери и сказала, что пока актовый зал не будет приведен в порядок, из школы вообще никто не выйдет. Сейчас все собирают осколки, мне чудом удалось улизнуть.

- В любом случае, мы должны уходить, Мег.

- Кристя...

- Не скучай тут без меня. Пообещай, - ее голос дрогнул, - пообещай что присмотришь за могилой моего отца, ладно?

- Ну о чем ты спрашиваешь!

- Нужно поспешить, колокола в церкви Мадлен уже зовут к vesper, мы можем опоздать. - Призрак увлек невесту к коридору, но остановился у самого выхода. - Твой букет, Кристина?

Девушка не без сожаления посмотрела на букет.

- Такой красивый букет. А нельзя...?

- Это традиция, милая.

- Ну тогда... ЛОВИТЕ!- повернувшись спиной к спонсору и подруге, Кристина со всей силы швырнула букет, который Мег поймала в миллиметре от лица.

Белый шлейф платья еще не успел скрыться в коридоре, как Рауль и Мег завопили почти одновременно, захлебываясь адреналином,

- КРИСТИНА!!!

      - Да какой недоразвитый интеллект нужно иметь, чтоб так поступить!

      -Ты вообще-то смотри куда букетами кидаешься!

      - ...плюнуть на все перспективы, на нормальную жизнь, погубить карьеру на корню!

      -...тут шипы размеров с шило! Ты мне чуть глаз не выколола, убийца!

      -..позволить этому злодею, этому маньяку с вокально-криминальными наклонностями, увести тебя в какую-то Нарнию, где даже электричества нет!

      -...вот кому нужна одноглазая балерина?!

Задыхаясь, Шаньин прислонился к стене. Сквозняк из подземного коридора охладил его разгоряченное лицо, что юноше все равно казалось, что он вот-вот хлопнется в обморок. Малышка Жири покрутила в руках букет.

- Все, почапали отсюда.

Рауль продолжал сопеть и общаться с каменной кладкой.

- Пойдем, говорю. По законам жанра подземелье сейчас начнет разрушаться.

Только теперь она заметила, что Шаньин, похоже, плакал. Ох, что только стресс не делает с людьми! Девушка ободряюще похлопала его по вздрагивавшему плечу.

- Ну чего ты? Не расстраивайся так... Или тебе больно? Больно, да?

Рауль кивнул.

-Это все из-за веревок? Они были слишком туго затянуты? - на всякий случай она проверила его руки на предмет гангрены.

- Да веревки-то тут причем! - крикнул Рауль,  сдерживая всхлипы.

- Так в чем дело?

Юноша внимательно рассмотрел большие пальцы ног. Когда молчание перешло в категорию “тягостное,” он сказал негромко,

- Значит она все же существует.

-О чем ты?

-Ну эта штука... ну!

-Секс, что ли?

-Да...то-есть нет.... любовь?

-А почему ты спрашиваешь?- уточнила калиновская иезуитка.

Рауль задумался. В детстве родители ласково называли его “наше капиталовложеньице.” А потом, в  университете вторым вопросом любой девушки, пришедшей на свиданье, было “В чем ты хранишь сбережения?” (первый вопрос касался марки машины).

- Потому что никогда ее не встречал, - выдавил он.

-А утконосов ты встречал?

- Нет, -удивился Рауль.

- Но это еще не означает, что утконосы не существуют.

- Мег, тут такая штука... у меня есть вот это кольцо и... ну вобщем, - Рауль покраснел, не знаю что говорить дальше. “И я хочу его пристроить?” Нет, так не пойдет. Кроме того, что если она откажется? До сегодняшнего злосчастного дня такая мысль не приходила ему в голову – как может трезвомыслящая девушка отказать мужчине, если  задний карман его брюк топорщится от набитого бумажника? Но он вот только что увидел, что оказывается бывают исключения из правил!

Но что если это и есть норма, а исключение он сам? Что толку тогда от его положения в обществе, от его образования и внешности, если его не выберут вторично?

Юноша крепко стиснул кулаки, надеясь загнать слезы поглубже в слезные протоки ну или откуда они там берутся. Сегодня был кошмарный день. По сравнению с ним даже Страшный Суд покажется корпоративной вечеринкой. Произошел крах, все его ресурсы обесценились, деньги превратились в резаную бумагу, бриллианты – в стекло, а золото стало всего лишь бесполезным металлом, слишком мягким чтобы им можно было забить гвоздь. Его руки были пустыми. Тогда ему стало по-настоящему страшно.

Оставалась только одна надежда. Что любовь, наличие которой он отрицал, все же существует. Ведь когда в Европу привезли первых утконосов, в них тоже никто не поверил, полагая их творениями спятивших таксидермистов.

      - Мег, у меня есть кольцо... но знаешь, ну его, кольцо это. Оно не главное.

      - А что главное? - поинтересовалась Мег, отчасти надеясь, что главным окажется норковая шубка.

      - Главное то что... что я люблю тебя, - шепнул Рауль внезапно осипшим голосом. - Выходи за меня замуж.

Рауль закрыл глаза, но ответа не последовало. В подземелье повисла пауза, прерываемая разве что стуком капель, время от времени срывавшихся с мокрой юбки Мег. Шаньин опустил голову (потому что он не знал того что знаем мы – в данный момент Мег осторожно колола палец шипом розы и старалась вспомнить, когда в последний раз проверяла слух, а заодно и виделась со школьным психологом).

Тишина. И ответа все нет.

Неужели он сделал что-то не так?

В памяти зашевелилось воспоминание о промозглой ночи на крыше. Быть может, у каждой женщины есть некая генетическая память о куртуазных временах, требующая чтобы мужчина стоял пред ней на коленях и просил ее платок, дабы повязать эту священную реликвию  на копье, которым  завтра, во время турнира, он собирается выбить недругу последние мозги? Что ж, если так... Озаренный новой догадкой, Рауль собрался преклонить колени перед возлюбленной и просить ее руки по второму разу. Его колени подогнулись, но руки Мег вовремя его задержали.

-Рауль, ты совсем сбрендил? Даже и не думай ползать по полу, фиг мы потом твои брюки отстираем!

Не у каждой.

Мег улыбнулась, встряхивая челкой. Потом протянула ему тонкую руку, с изящно оттопыренным безымянным пальцем (кроме Мег Жири изящно оттопырить этот палец не сумел бы никто) В награду палец-везунчик тут же сделался обладателем кольца. Девушка подумала, что теперь простое поднятие руки будет считаться физическим упражнением, потому что обручальное колечко было не легче гантели. Тем не менее она улыбнулась, и ее улыбка, как солнечный зайчик, перескочила на доселе хмурое лицо Рауля.

Чуть приоткрыв рот, он взглянул на Мег, надеясь, что она догадается. И посмотрит на него так, как Кристина смотрела на своего Призрака, так словно сказки говорили правду, и поцелуй действительно превращает монстра в красавца. Так, будто его безобразная внешность не имела значения, потому что каким-то невероятным образом Кристина могла видеть эту загадочную субстанцию, воспетую поэтами и запатентованную теологами. Так, словно то, что она увидела в его душе, ей очень понравилось.

“Посмотри на меня так, пожалуйста.”

И Мег посмотрела.

------
*Так зародился суффраж

Отредактировано Banshee (2006-06-29 03:28:39)