Чувствуя «боль желания» всё острее и острее, я резко развернулся и пошёл к выходу. Я не мог больше находиться, в соборе Парижской Богоматери, рядом с невозмутимым кузеном, бестрепетно взирающем на прелести мадемуазель Дааэ. С ним я чувствовал себя слабаком, не способным сдержать свои эмоции при виде хорошенькой девушки…
- Куда ты? – Удивлённо спросил Шерлок.
- Не знаю… Прочь…– Пробормотал я, видя как девушка испуганно оборачивается. Но меня это не волновало. Какая разница, что подумает эта светловолосая певичка, профессиональную деятельность которой ядовитыми змеями оплели страшные слухи и загадки. Плевать на неё, Палас Гарнье со всеми его призраками и Париж со всеми его тайнами. Пусть Шерлок сам отлавливает призрака из оперы, а я хочу домой. Домой, я хочу, чёрт побери! К Мишель… 
У входа я налетел на какую-то невысокую девушку, в тёмно-лиловом платье. 
- Ах..! – Тихо произнесла она и пошатнулась. Мне ничего не оставалось, как поддержать её за талию.
От прикосновения к гибкому телу «боль желания» стала почти нестерпимой. Она казалась такой хрупкой и беззащитной, что мне захотелось защитить её от всех невзгод и опасностей, подстерегающих в этой жизни. Пальцы будто приросли к нежному атласу платья незнакомки, и, повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, я прижал её к себе, чувствуя, что уже никогда не смогу отпустить…   
- Мсье Вернье, что вы делаете? – Полузадушено пискнула она.
От звука её голоса, я будто пришёл в себя и резко отодвинулся. 
- Простите… Я не хотел… Это как-то само… Простите. - Бормотал я, не глядя на неё.
- Да, ничего. Всё в порядке. – Сказала она. И чуть игриво добавила. – Знаете, а мне даже понравилось…
Я хрипло вздохнул, и собрался, было бежать от развратной парижанки, которой нравится, когда незнакомцы с сумасшедшими глазами обнимают её на пороге собора, но вдруг понял, что незнакомцем для неё не являюсь. Не угадала же она, что моя фамилия Вернье, в самом деле!   
Заставив себя остановиться, я поднял глаза и увидел хорошенькое смуглое личико, в обрамлении смоляных кудряшек. Чёрные глаза смотрели живо и немного лукаво, а алые губы, подкрашенные карминовой помадой, улыбались так, что мне вновь захотелось её обнять.
- Мсье Вернье, вы меня не узнаёте? – Спросила обладательница всех этих достоинств.   
Я напряг память, и действительно вспомнил, что где-то уже встречал эту нимфу, но вот где…
- Гранд-Опера, балетный класс… Я Мэг. Мэг Жири.
- Анри Вернье. – Зачем-то снова представился я.   
- Я помню! – Рассмеялась она.
Её серебристый смех взлетел под своды собора и тут же замолк, будто раздавленный мрачностью этого здания.
- Мэг?! Что ты здесь делаешь? – Раздался нежный голос у меня за спиной. Я резко обернулся и увидел, что к нам идут мадемуазель Дааэ и Шерлок.
Под руку идут.
- Кристина? Как ты тут оказалась?
- Я, знаешь ли, иногда здесь молюсь. – Немного оскорблено сказала певица.
Мэг радостно захлопала в ладоши.
- Вот совпадение – и я здесь за тем же!
- Мэг, ты знакома с мсье Холмсом и мсье Вернье? – Спросила Кристина.
Девушка кивнула.
- Тогда, раз уж так случилось, что мы все знакомы, может вы с мсье Вернье, составите нам компанию? Мсье Шерлок только что пригласил меня поговорить о деле le Fantome в ле Прокоп.
Я удивлённо посмотрел на Холмса, который чуть смущённо отвёл глаза.
- Нам с мадемуазель Дааэ нужно обсудить кое-какие детали, и я подумал, что в ресторане это сделать лучше всего. Ты с нами, Анри?
Справившись с удивлением от внезапного приступа галантности у моего кузена, я взглянул на Мэг и неожиданно для себя самого спросил:
- Мадемуазель Жири, вы хотели бы пойти?
Она опустила длиннющие ресницы, и сказала одно единственное слово:
- Да.
Тогда я ещё не знал, что это простое «Да» изменит жизнь шестерых очень разных людей…

Оказавшись в ресторане мы заняли столик у окна, заказали бутылку обхаянного графом де Шаньи Божоле '79 и с удовольствием её выпили. Девушки были веселы, много шутили и смеялись, я тоже старался от них не отставать, а Холмс напротив, пребывал в состоянии какой-то странной меланхолии. Честно признаться, никогда ещё не видел его таким… Нельзя сказать, что Шерлок балагур, и душа любой компании, но в этот раз его молчаливость уж чересчур бросалась в глаза. И когда девушки вышли в дамскую комнату «освежиться», я спросил, что с ним происходит.
- Просто устал… Не обращай внимания, Анри, скоро всё пройдёт.
- Шерлок…
- Я просто устал, понятно тебе? – Неожиданно резко сказал он.
- Шерлок.
- Ну, что? Что ты от меня хочешь?! Признания в убийстве? Хорошо, получай! Да, мне нравится эта девушка! Нравится. И очень сильно…
Я ошарашено смотрел на Холмса. Неужели это и, правда, случилось?! Мой кузен, наконец, нашёл в себе смелость признаться, что ему нравится мисс Лоуэлл!
Наверное, нужно заказать ещё шампанского.
- Шерлок, я так рад! Она прекрасная девушка и…
- Да. Она прекрасная девушка, только… Только она не для меня.
- Что? Как ты можешь?! Это же низко! – Возмущенно воскликнул я. – Неужели слепота мисс Лоуэлл имеет какое-то значение?
- При чём тут мисс Лоуэлл? – Удивился Холмс. - Я говорю о Кристине. Кристине Дааэ.
Наверное, если бы сейчас к нам за столик сел тот тип в костюме Красной Смерти, я и то поразился бы меньше. А Шерлок, тем временем, продолжал:
- Да. Я люблю её… Не знаю, наверное, я полюбил её в тот самый миг, когда увидел… Помнишь, там в гримёрной. Она так мило и нахально врала про своего учителя, а я… Чёрт! Что мне делать, Анри?
Ответить я не успел, так как наши милые спутницы, весело щебеча, шли обратно. 
Всё остальное время обеда я провел, наблюдая, как мой кузен сереет лицом и вздрагивает, когда мадемуазель Дааэ нечаянно касается локтем рукава его сюртука. Когда жаркое было съедено, а вторая бутыль Божеле выпита, мы решили проехаться по Парижу в экипаже. И, конечно же, так получилось, что Шерлок сел рядом с Кристиной, а я… - с Мэг.
Ощущая рядом упругое бедро юной балерины, я старался представить благородное лицо Мишель. Один раз у меня даже получилось, только образ этот казался каким-то блёклым, будто сотканным из тумана, который тут же развеяло лёгкое дыхание мадемуазель Жири.
За три часа поездки мы побывали везде, где должны побывать иностранцы: ещё раз посмотрели на Эйфелеву башню, проехались под триумфальной аркой, прокатились по бульвару Капуцинок и даже зашли в фотоателье Поля Надара, где сделали несколько снимков «на память».
Там мы провели не менее двух часов – Холмс расспрашивал отца хозяина об особенностях съёмки с воздушного шара, а мы с девушками долго рассматривали фотографические портреты на стенах. С коричневатых листов в металлических рамках смотрели знаменитые писатели, поэты, художники и актрисы.
- Ой, смотрите, Сара Бернар! – Воскликнула Мэг, подбегая к фотографии светловолосой девушки, в тёмном платье. - Какая хорошенькая…
Мадемуазель Дааэ сморщила носик, явно не разделяя восторгов балерины.
- В жизни она хуже. – С едва уловимым презрением сказала Кристина. – А уж манеры… Ходят слухи, что эта Бернар сама руководит бригадой рабочих, перестраивающих её особняк. И, вы не поверите, даже лазает по лесам!
Я сокрушённо покачал головой, и продолжил изучать портрет Виктора Гюго на смертном одре, пытаясь по виду определить причину, которая свела великого писателя в могилу. 
Когда мы, наконец, удовлетворили своё любопытство, на улице уже было совсем темно. 
- Куда вас отвезти? – Спросил Шерлок, не глядя на мадемуазель Дааэ.
Девушка слегка замялась, а Мэг, хитро взглянув на товарку, сказала:
- Улица Гренель восемнадцать, пожалуйста.
Кристина встрепенулась и, похоже, хотела возразить, но тут посмотрела на несчастное лицо моего кузена и промолчала.
Проехав по указанному адресу, мы с Шерлоком, как галантные кавалеры вышли из экипажа первыми и подали девушкам руки. Служительницы муз поблагодарили нас, но уходить не спешили. Мэг весело рассказывала о забавных случаях в опере, а Кристина всё глядела на Холмса, который становился всё бледнее и бледнее.
- Всё нам пора. – Почти грубо сказал он, прерывая очередную историю мадемуазель Жири.
- Ох, как жаль… - Расстроено сказала она. – А мы с Кристиной хотели пригласить вас с мсье Вернье, к ней домой…
- Угу. – Кивнула певица. – На чашечку чая.
Шерлок изменился в лице, а моё сердце встревоженно забилось.
- Мы… Мы не можем, у нас… дела. Так ведь, Анри? – Он с надеждой посмотрел на меня.
- Но это же ненадолго… - Тихо сказала Кристина.
- Всего, на часок. – Подтвердила Мэг.
- Нет! – Прорычал Холмс. – Поехали, Анри!
- Но, Шерлок, это же всего на часок… - Осторожно сказал я. – Да и не убегут от нас эти дела, так ведь..?
Он поражённо взглянул на меня.
Наверное, именно так смотрел Цезарь, произнося своё: «И ты Брут?»
Однако, я, как и тот оставшийся в веках подлец, не дрогнул. Чёрные глаза Мэг сделали из меня предателя… И, кажется, мне это нравилось. 
- Останьтесь, мсье Холмс… - Кристина, осторожно взяла Холмса за руку. – Я прошу всего лишь о часе времени и одной чашке чая, по старинному русскому рецепту.
- С лимоном? – Хрипло спросил Шерлок.
Она молча кивнула, а Мэг взяла меня под локоть и со словами: «Оставим их» повела в парадную. Уже там нас догнали немного смущённые Шерлок и мадемуазель Дааэ и в квартиру мы поднялись все вместе.

Что было дальше… Да много чего.
Мы пили абрикосовую настойку в просто и уютно обставленной гостиной, разговаривали, смеялись… Честно признаться, никогда ещё не видел, чтобы Шерлок так весело и искренне смеялся, да и сам я предавался буйному веселью, не чувствуя ни малейшей неловкости. Когда настойка кончилась, мы неожиданно вспомнили, что пришли сюда пить чай и все вместе отправились на кухню его заваривать. Сколько чашек мы там разбили – не помню. Но, по-моему, целый сервиз, включая заварной чайничек и маленькую сахарницу. Потом мы вновь вернулись в гостиную, и Кристина достала старую скрипку своего отца.
- Сыграйте, - Попросила она Холмса.
- Не думаю, что это доставит вам удовольствие. – Неожиданно мрачно сказал он.
- Почему? – Удивилась Кристина.
- После того, что вы слышали моя игра покажется вам посредственной, если не сказать убогой.
Она сощурилась.
- Вы боитесь соперничества?
Холмс вздрогнул и практически вырвал скрипку из её рук. И сыграл. Сыграл так, как никогда прежде. Сильно, с надрывом и страстью, какие только мог передать этот тонкий инструмент. Скрипка плакала, страдая от боли и… Просила, надеялась, умоляла.
Мы с Мэг слушали, затаив дыхание, а Кристина… улыбалась. Но улыбка эта была под стать мелодии – горькой и невообразимо печальной. 
- Спасибо. – Только и сказала она, когда последние звуки затихли где-то под потолком. 
Холмс кивнул и бросил взгляд на огромные уродливые часы в форме Биг-Бена, в углу гостиной.
- Уже час ночи. – Заметил он. – Нам пора Анри.
- Ну, уж нет! – Подала голос мадемуазель Жири. – Пока вы с нами не потанцуете, мы вас не отпустим. Играй Кристина!
Мадемуазель Дааэ подсела к блистающему полировкой роялю и заиграла какой-то простенький вальс. Мэг схватила меня за руку, и мы закружились по комнате. Чувствуя под своими пальцами тонкую девичью талию, я вновь почувствовал, что теряю рассудок. От её волос пахло крыжовником, земляникой и ещё чем-то сладким и удивительно свежим. Этот запах окончательно свёл меня с ума, и я поймал себя на том, что целую её в нежную шею.
В испуге, что Холмс всё это видит, я посмотрел через её плечё, но ни его ни Кристины в комнате не заметил. Только сейчас я понял, что музыка стихла, и комната погрузилась в тишину. 
- Не останавливайся. – Тихонько попросила Мэг.
- Я не могу! У меня есть невеста!
- А я когда-нибудь выйду замуж за императора. – Серьёзно сказала девушка. – Но это не важно. Как неважна и твоя невеста. Продолжай, прошу тебя…
Я хрипло вздохнул и притянул её к себе. Её губы, всё ещё сохранили вкус абрикосовой настойки, и от этого поцелуи казались ещё слаще… Как-то незаметно мы оказались на плюшевом диванчике, а мои руки лихорадочно расстёгивали бесчисленные пуговки на атласном лифе…
Я знал, что так нельзя, что это неправильно, но это божественное тело было таким волнующим, что ничего не мог с собой поделать. И пусть это грех, а где-то за Ла Маншем меня ждёт прекрасная и разумная Мишель… Плевать. Гори она огнём, эта Мишель, с её красотой и разумом. Эта девушка во сто крат прекрасней и желаннее чем сотня Мишель… Почему? Да потому, что она здесь, рядом… А не там, в далёком и холодном Лондоне… 

Уже под утро мне приснилась Мишель. Она ходила по моей лондонской квартире с огромной кожаной плёткой в руках и сшибала фарфоровые статуэтки, с каминной полки. Весь её костюм состоял лишь из болотных сапог до бёдер, и алого платка, повязанного вокруг шеи.
- Зачем ты разбил фарфоровый чайничек?! – Не своим голосом кричала она. – Он ведь был моим любимым! Любимым, понимаешь?!! Но тебе плевать! Плевать тебе на чайнички… Скотина!     
Проснулся я в холодном поту. За окном уже ярко светило солнце, отчего вся комната тонула в золотистом сиянии. Я пошарил рукой по дивану, но Мэг не нашёл. Зато в кресле у камина увидел Холмса, который со странной улыбкой смотрел на меня.
- Доброе утро. – Сказал он.
- Д-доброе… - Немного запнувшись ответил я. – Шерлок, а ты не знаешь, где…
- Они уже уехали. У них утренние репетиции, которые нельзя отменить. Они сказали, что вернуться к обеду, и попросили, чтобы мы немного прибрались. Так что вставай. 
- Вообще-то я хотел спросить, не видел ли ты мои брюки, но спасибо за информацию.
- Они на люстре, мой друг.
- Спасибо… А ты не мог бы…
- Ну, разумеется.
Холмс ловко стащил мои клетчатые брюки и кинул их на диван. Я быстро оделся, и мы отправились на кухню, уничтожать следы вчерашнего «чаепития». Работали молча, но, когда я выметал остатки сахарницы, Холмс вдруг сказал:
- Знаешь, Анри, я, наверное, женюсь…
Я кивнул.
- Только не на Мэг, ладно? На ней женюсь я. 
Холмс нахмурился и начал сосредоточенно вытирать стол. Это меня слегка испугало. Неужели его тоже привлекла моя ночная волшебница?
- Вот только не знаю… - Пробормотал он.
- Чего? – Напряжённо спросил я.
- Не знаю, что делать с Красной Смертью...
Я так обрадовался, что моё будущее семейное счастье вне опасности, что сказал первое, что пришло на ум.
- Познакомь его с мисс Лоуэлл.
На Шерлока это подействовало, как взрыв бомбы. Он даже тряпку выронил.
- Точно! – Воскликнул мой кузен. – И как я сам до этого не додумался?! Они ведь отлично подойдут друг другу! Ты просто, гений Анри, истинный гений!
От избытка чувств, Холмс крепко обнял меня, а я неуверенно улыбнулся, искренне недоумевая почему кузена так порадовала эта дурацкая по сути шутка…

Семейная жизнь Эрика и Холмса? Вах, отличная идея для слэша!

Не, скорее создадут бродячий оркестр и начнут путешествовать в фургончике по бескрайним просторам туманного Альбиона. И название у них будет «Квартет обречённых».
Н-да.

Что ж, тогда организуют маленькое детективное агентство с доп/услугами в виде музицирования для клиентов. Мисс Лоуэлл секретарём поставят, Крысю – бухгалтером…
Хотя тут опять возникает проблема, Холмс с Эриком обязательно из-за кресла босса переругаются…