Название: Слова
Автор: Nemon
Пейринг/Персонажи: Кристина, Эрик, Рауль
Категория: гет
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Чужие дневники иногда таят в себе безумие и страшную правду.

«Смерть. Только подумаешь о ней, как противный холодок ползёт по позвоночнику, а в воображении невольно возникает скелет в чёрном бесформенном балахоне, держащий в костлявых руках остро наточенную косу. Ему безразличны людские чувства, грехи, мольбы. У посредника между мирами нет и не может быть эмоций. Он одинаково равнодушен ко всем, за кем приходит. Несколько лет назад этот мрачный жнец забрал с собой своего земного близнеца. Мужчину с лицом смерти. Зеваки в бродячем цирке называли его «живым мертвецом», не подозревая о том, что в груди у этого «мертвеца» билось сердце, способное любить так, как ни одно другое на земле. Увы, я поняла это лишь тогда, когда оно остановилось.

История этого человека была трагична, как у всех отверженных обществом людей, а уродство вызывало у окружающих отнюдь не жалость: на Эрике стремились выместить злобу, его желали уязвить и унизить, чтобы сделать моральные страдания непереносимыми. Может быть, гонители видели в его обезображенном от рождения лице свою собственную погибель?

Но для меня Эрик был и остался учителем, таинственным голосом из высших сфер, звавшим приобщиться к негасимому пламени творчества. Он сделал меня служительницей в своём храме музыки, и я с радостью подчинилась ему, не подозревая, что жертва, которую потребуется принести нам обоим, окажется непомерной…

Я не сомневалась, что он — мой личный ангел, посланный учить и оберегать меня. Я верила в это до той минуты, пока своей рукой не сорвала с него маску. Я разоблачила его обман, казавшийся таким идеальным, таким нужным нам обоим…»

— Почему это случилось именно с ней, доктор? — шепчет молодой граф Рауль де Шаньи, наблюдая за тем, как его жена с отрешенным видом что-то пишет в своём дневнике.

Врач, которого коллеги считают непререкаемым авторитетом в области психиатрии, пожимает плечами и со вздохом отвечает:

— Безусловно, сказалось сильное нервное потрясение. Вам нужно смириться с тем обстоятельством, что её сиятельство тяжело больна.

— Но ведь после этих проклятых записей Кристина снова приходит в себя и становится почти такой же, как раньше! — в отчаянии вскрикивает Рауль.

— Да. Но если вы заметили, назначенное лечение не дало результата. Течение её болезни волнообразно. Сначала вспышка, возбуждение, потом плавное затухание, спад. Весь вопрос в том, насколько длинными будут промежутки между фазами.

— Вы хотите сказать, что она, — граф делает над собой усилие, прежде чем произнести пугающее его слово, — неизлечима?

— Боюсь, что так. Мне очень жаль.

«Я не могу забыть о том, что сделала. Предательство — вот имя для моего поступка. Я растоптала доверие Эрика, раскрыла его тайну Раулю, мечтала отомстить за ложь, которая ещё недавно приводила меня в трепет. Наивная дурочка, я нарисовала в мыслях возвышенный, достойный поклонения образ. И вдруг такой удар! Разве я могла тогда принять Эрика и полюбить — с его нечеловеческим уродством, одиночеством, озлобленностью и тягой к саморазрушению? Нет. Он был как огонь, шквал или смерч. Эрик вызывал ужас, будто самая жестокая египетская казнь. И я была ослеплена страхом и отвращением.

Теперь всё иначе. У меня открылись глаза, и я всё вижу по-новому. Для меня больше ничего не значит его внешность — это всего лишь оболочка для израненной, больной, страстной души моего учителя. Расплата за величайший гений, когда-либо дарованный смертному человеку, за музыку и голос, которые были способны прельщать и убивать…»

Граф вздрагивает, когда Кристина поворачивается к нему, но очень скоро понимает, что она его не видит: её взгляд устремлен в пространство.

— Я не могу спокойно наблюдать за тем, как она истязает себя, — произносит он, и на его глаза наворачиваются слёзы.

— Вы читали её записи? — тон врача становится заинтересованным.

Рауль не отвечает.

— Не корите себя за то, что вы это сделали. Она пишет о том, что с ней случилось, верно? О тех событиях, которые надорвали её психику?

— Да.

«Я помню твои слёзы на своих ладонях, Эрик. Твоё бледное, несчастное, изуродованное лицо, устремленное на меня с мольбой, способной разжалобить камни. Собственное сумасшествие, когда я отбросила стыдливость и поддалась страсти… Помню, как утром сбежала от тебя и как ты меня не остановил.

Всё, что последовало потом, оказалось пустым сном, в котором не было ни одного запоминающегося лица или события. Ты вынул мою душу и забрал с собой. Я мертва, Эрик. Мертва с той самой минуты, когда прочла сообщение о твоей смерти и пришла проститься…»

— Она всегда пишет об одном и том же? — доктор переводит взгляд с Кристины на Рауля и хмурится.

— Хуже. Она повторяет слово в слово, как молитву, — граф кусает кубы. — Каждый раз.

— Поразительный случай, — доктор качает головой. — Вы не хотите рассказать мне правду о случившемся?

— Нет, — резко бросает Рауль. — Может быть, ей не давать бумагу и чернила?

— Сейчас для вашей супруги это шанс выплеснуть подавляемые эмоции. Своего рода терапия, в которой она остро нуждается. И я не возьмусь сказать, как далеко зайдет её болезнь, если графиню насильно лишить возможности вести дневник.

«Я ненавижу тебя, Эрик, и люблю сильнее, чем кого-либо на земле. Позднее прозрение — что может быть горше? Теперь, когда я понимаю, что своими руками убила тебя, осознание вины режет меня ножами. Оно не даёт мне забыться ни днем, ни ночью. Всё, что мне теперь осталось, это воспоминания. И ещё боль, которая разрастается в моей груди. В этой дыре постепенно исчезаю я прежняя, становлюсь всё меньше и меньше, пока не наступит час, когда от меня совсем ничего не останется. Я с нетерпением жду момента, когда мучениям будет положен конец. Я не хочу выжить, сойти с ума и заразить своим безумием окружающих. Рауль сильный, он поймёт и выдержит, но я боюсь за нашего сына, Эрик...»

— Мама! — раздается детский голосок. Четырехлетний сын графа подходит к матери и настойчиво дергает её за юбку. — Пойдем со мной, ну пожалуйста!

К удивлению гостя, графиня приходит в себя. Она откладывает перо в сторону и нежно обнимает малыша. Затем, взявшись за руки, они вместе покидают комнату.

— У вас чудесный мальчик, граф, — доктор печально улыбается, растроганный проявлением материнской любви, способной прогнать болезнь. Жаль только, что ненадолго.

Рауль рассеянно кивает и подходит к столу.

«Я боюсь за нашего сына, Эрик...» — взгляд падает на последнюю строчку, и граф, заскрипев зубами, комкает бумагу и бросает её в корзину.

Название: Поворот судьбы
Автор: Nemon
Версия канона: мюзикл "Love Never Dies"
Пейринг/Персонажи: уродец, хозяин цирка
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: История в цирке.

— Пусть подойдёт поближе, — властный голос хозяина цирка заставил неряшливого человека нервно поёжиться и вытереть о штаны вспотевшие от волнения ладони.

Посетитель вытолкнул вперёд мальчика лет двенадцати, чьё лицо почти до самых губ скрывала чёрная тряпичная маска. В руках ребёнок держал скрипку.

— Вы не прогадаете, господин, наняв нас.

— Вас?

Посетитель заискивающе улыбнулся.

— Мы всегда вместе. Я присматриваю за ним. Сами понимаете, сироте приходится туго, я тоже, сказать по правде, бедствую. А вдвоём нам всё-таки легче. Я забочусь о нём, заменяю ему отца и мать, — произнес он со вздохом и перекрестился. Сострадание, которое он пытался изобразить, было насквозь пропитано фальшью. — От своего знакомого я узнал, что вам нужны уроды, и решил, что такой шанс грех не использовать.

Хозяин цирка сухо рассмеялся.

— Вас не назовёшь уродом. Если только моральным.

— Вы правы, господин, — посетитель проглотил оскорбление. — Но мы люди маленькие, а когда выбирать не из чего, ищешь любую выгоду.

— Покажите мне свою диковинку.

— Одну минуту! — человек засуетился, подскочил к мальчику и сорвал с него маску.

Хозяин цирка видел на своем веку много калек и людей с врождёнными деформациями лица и тела. Его давно уже перестала удивлять жестокая игра природы, из-за которой на свет появляются физически неполноценные люди, чей удел жалок и страшен одновременно. Но лицо мальчишки, хоть и было чрезвычайно обезображено, выглядело до странности одухотворенным. В глазах не было и следа слепой покорности. Уродец не пытался закрыться руками, не съёжился под пристальным взглядом. Он смотрел с вызовом, вытянувшись в звенящую струну и расправив щуплые плечи.

— Страшен как смертный грех, правда? — посетитель довольно рассмеялся. — Но это ещё не всё. Он отлично играет и поёт. Ручаюсь, — он подтолкнул мальчика в спину, — такого вы точно не слышали.

Наклонившись к своему подопечному, он зло прошептал: «Играй! И давай в этот раз без фокусов». Уродец скривил губы в язвительной усмешке, взял скрипку и несколько раз провёл по струнам смычком, заставив инструмент заскрежетать, а слушателя сморщиться, словно от зубной боли.

— Простите его, добрый господин! Он прекрасно умеет играть, но сейчас ни с того ни с сего решил покапризничать.

— Неужели?

— Я вас не обманываю, — обиженно пролепетал продавец живого товара и, отвесив подзатыльник строптивому мальчишке, сказал с нажимом: — Сейчас он всё исправит и покажет, что умеет. И не будет упрямиться. Он ведь не хочет снова голодать?

— Вон, — тон хозяина цирка стал скучным.

— Что, простите? — посетитель растерялся. — Я вас не понимаю.

— Я сказал: вон. Что тут непонятного? Уходите, я больше не желаю вас видеть. А мальчик пусть остаётся.

Сирота метнул на него удивлённый взгляд.

Неряшливый человечек взвизгнул:

— Он — моя собственность! Я не хочу продавать его вам!

— С чего вы взяли, что я собираюсь его покупать? Мне не нужны такие вещи. И зарубите себе на носу: если вы не выйдете добровольно, я прикажу вас отсюда вышвырнуть.

— Вы не имеете права! Я буду жаловаться!

В кабинет вошел двухметровый детина, который своими ручищами мог бы легко порвать пасть самому кровожадному нильскому крокодилу. С посетителя моментально слетела вся спесь. Испуганно пискнув, он сразу как будто сделался меньше в размерах, попятился и мышью прошмыгнул в дверь.

Хозяин цирка жестом отпустил слугу.

— Теперь ты мне покажешь своё умение? — обратился он к мальчику.

Тот шмыгнул носом и угрюмо поинтересовался:

— Зачем это вам?

— Хочу тебя послушать. Я смыслю в музыке достаточно для того, чтобы понять, почему ты не стал играть при своем хозяине.

— Он мне не хозяин, — уродец вздёрнул подбородок, и в его глазах зажёгся нехороший огонёк.

— А кто?

— Враг. Я ненавижу его. Он гнусный, жестокий и часто бьёт меня.

— Понимаю. Но этот человек больше не причинит тебе никакого вреда. Обещаю. А теперь исполни что-нибудь. Пожалуйста.

Поколебавшись, мальчик пристроил под подбородком скрипку и начал играть...

Да, это действительно было чудо — сродни тому, как если бы помойка, заваленная отбросами, вдруг покрылась орхидеями диковинной красоты и аромата. Или некоторым цветам нужна грязь, чтобы можно было сполна оценить их уникальность?

— Тебе обязательно нужно учиться, — тихо произнес слушатель, когда маленький музыкант, вдохновлённый его неподдельным вниманием, исполнил несколько произведений.

— Кто будет учить такого урода, как я, господин? — в голосе ребёнка прозвучала совсем не детская горечь.

— Если ты захочешь остаться у меня, то я сам сделаю это.

— Вы? — мальчишка во все глаза смотрел на хозяина цирка, который встал из-за своего роскошного письменного стола и подошёл к нему.

— Именно.

Скрипач внимательно вгляделся в лицо человека, в котором интуитивно почувствовал друга, и спросил:

— Значит, вы тоже были таким, как я?

Хозяин цирка посмотрел на висящий на стене большой портрет красивой женщины, потом коснулся маски на своём лице и ответил с печальной улыбкой:

— Я таким и остался.

Название: Семейные ценности
Автор: Nemon
Пейринг/Персонажи: Призрак Оперы/мадам Жири
Категория: гет
Жанр: романтика
Рейтинг: G

Вошедшая в кабинет без приглашения женщина с осанкой балерины положила на стол конверт с сургучной печатью в виде улыбающегося черепа.

— О нет! — директора Оперы, Жиль Андре и Ришар Фирмен, испуганно переглянулись. — Только не говорите, что это снова от него! Мадам Жири, вы как гонец смерти. Каждый раз приносите только плохие вести!

Женщина спокойно пожала плечами.

— Я не виновата в том, что свои послания он предпочитает передавать с моей помощью.

— Что он придумал на этот раз? — Андре быстро вскрыл конверт, пробежался взглядом по красным строкам (при этом он тщетно пытался отогнать о себя видение чернильницы, до краев наполненной кровью очередной невинно убиенной жертвы Призрака) и простонал: — О Господи!

— Что случилось? — Фирмен выхватил у него листок, прочел и стал похож на варёного рака. — Ну, знаете... Это уже переходит всякие границы!

— Что случилось, господа? — невинно поинтересовалась мадам Жири.

— Этот ваш проклятый Призрак требует, чтобы мы выплачивали ему отныне по тридцать тысяч франков ежемесячно! Да чтоб он провалился! — Фирмен заскрежетал зубами и погрозил кулаком в пространство. — Чтоб тебя разорвало, ненасытная сво... — он осёкся, вспомнив, что в присутствии женщины так выражаться неприлично. — Простите меня, мадам, но я вне себя! Сезон только начался, у нас слишком мало сборов, чтобы позволить себе дополнительные расходы.

— Боюсь, вам придётся как следует постараться, господа. Призрак вами недоволен.

— Почему вы так решили? — невысокий, полненький и похожий на поседевшего ребёнка Андре нервно потёр руки.

— Я давно работаю в театре и знаю, что любое изменение требований Призрака связано с тем, что руководство театра чем-то его не устраивает. Поэтому прежние директора старались не сердить его во избежание последствий.

— Последствий? О каких последствиях вы говорите? Что нам сделает это ваше неуловимое привидение?

— Вы сами только что изволили отметить, что он неуловим, поэтому поверьте на слово: Призрак может всё. Он способен в любой момент сорвать спектакль, обрушить декорации, испортить реквизит, напугать труппу. Ему даже по силам сделать так, что касса не продаст ни одного билета ни сегодня, ни в любой другой день, а ваша примадонна вдруг загорится желанием разорвать контракт с театром и вернуться к себе на родину. И помните: Призрак — повсюду. Я не сомневаюсь, что сейчас он слышит наш с вами разговор.

— Чертовщина какая-то! Вы уверены? — Фирмен вздрогнул и потер лоб. — Как же быть?

— Может быть, заплатим ему, и всё? — жалобно спросил уже не на шутку испуганный Андре и огляделся по сторонам.

— Желаю вам удачи, господа. Надеюсь, вы примете верное решение, — сухо сказала мадам Жири и слегка поклонилась. — Я могу идти?

Покинув кабинет директоров, она поспешила к выходу из театра. Если бы кому в голову пришло проследить за ней, Антуанеттой Жири, руководителем балетной труппы, он увидел бы, что женщина направилась на улицу Скриба. Подойдя к одному из зданий, она спустилась по ступенькам, ведущим в подвал, и отперла решетчатую дверь.

Переправившись на лодке через искусственное подземное озеро, мадам оказалась у дома Призрака Оперы. Через минуту к ней навстречу вышел и он сам. Зловещее театральное привидение оказалось высоким мужчиной приятной стати и наружности, с полумаской на лице.

— Как всё прошло? — его глаза сверкнули от нетерпения.

— Уф-ф, ну и устала же я! — Антуанетта расслабила плечи, потянулась всем телом и рассмеялась. — Эти дураки приняли все условия. Правда, мне пришлось нагнать на них немного страху для того, чтобы они стали сговорчивее... Поэтому в ближайшую неделю напугай их чем-нибудь... какой-нибудь эффектной мелочью. Например, урони задник во время репетиции, — она зевнула, — чтобы не забывали, с кем имеют дело, и поторопились с выплатами.

— Тридцать тысяч франков! — проговорил Призрак и восторженно присвистнул. — Когда ты предложила мне поднять ставку, я и подумать не мог, что они согласятся. Теперь я смогу наконец-то купить хороший дом в пригороде, — он мечтательно возвёл глаза к потолку, — с садом, цветником и большим кабинетом.

— Кстати, как продвигается работа над новой оперой? — поинтересовалась она. — Мы могли бы на ней неплохо заработать.

— Я её почти закончил. Вот только беда: нет исполнительницы главной партии. Поручать роль Аминты нашей Карлотте равносильно тому, чтобы сжечь партитуру своими руками. Нам придётся терпеть эту скандальную итальянку ещё сезон или два. Она примадонна, и её менять пока не собираются.

— Вот это как раз не проблема, — вполголоса произнесла Антуанетта и спросила: — Неужели нет никаких идей насчет новой солистки?

— А у тебя есть на примете кандидатура?

— Возможно. Помнишь, я говорила о том, что в моем балетном классе занимается Кристина Дааэ? Да ты видел её, она ровесница Мэг.

— Кудрявая такая, с вечно удивлёнными глазами?

— Она. Так вот, Кристина — дочь известного шведского скрипача. Я пару раз слышала её пение. Вполне миленький, чистый голос. Уверена, что тебе стоит попытаться её обучить. У неё хорошая наследственность. В случае удачи у нас будет солистка, которая принесёт кучу денег.

Призрак поскреб левую щеку и задумчиво проронил:

— А в этом что-то есть... Выдавать мне себя, конечно, нельзя — не для того я столько лет создавал образ Призрака, но какой-нибудь несложный и впечатляющий трюк вполне может сработать.

— Тебе нужно почаще меня слушать, Эрик, — произнесла Антуанетта и нежно поцеловала его в губы. — Ты, конечно, гений, но твоя жена тоже далеко не глупа.

— У меня самая умная жёнушка в Париже, — с удовольствием признал он и, взяв её пальцами за подбородок, заставил поднять голову. — Говори, что ещё задумала! Я же вижу по твоим глазам, у тебя появился очередной план.

— Ну... — её взгляд стал таким лукавым, что мадам Жири, которой уже исполнилось тридцать шесть, моментально скинула с себя десяток лет. — Нужно как-то устраивать будущую жизнь Мэг. Я сейчас не о приданом, а о сценической карьере. Ты ведь понимаешь, что я не могу оказать ей протекцию в открытую. Все сразу завопят о семейственности и начнут принижать достоинства девочки. Но если бы ты потребовал отдать в новом балете главную партию нашей дочери, это было бы совсем друге дело. Да, кстати, — спохватилась она, — мне ещё сегодня нужно зайти в лавку и купить новый пузырек красных чернил. Старый закончился, едва я дописала последнее письмо.

Название: Шалуньи
Автор: Nemon
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Мег изо всех сил пытается сбить лучшую подругу с истинного пути.

Из маленькой спальни, которую занимали танцовщицы, донесся жалобный шёпот:

— Может, не надо?

— Глупышка, в этом нет ничего страшного, — возразил голос, который, вне всяких сомнений, принадлежал Маргарите Жири, или малютке Мег, как её все звали в театре.

— Но мы здесь не одни, — простонала её собеседница, и замершая у двери наставница балетной труппы Опера Популер тотчас узнала Кристину Дааэ, над которой взяла опеку после того, как девушка осталась круглой сиротой.

— Не бойся. Это у Сесиль сон чуткий, но сегодня она уехала кутить с поклонником, поэтому нам не помешает. Только тсс! А то стены Оперы имеют уши! — Мег хихикнула. — Что до Мадлен, то её и пушкой не разбудишь. Благополучно проспит до самого утра, а мы тем временем немного с тобой пошалим, ну же, решайся!

— Ме-э-эг... — нерешительно протянула Кристина.

— Иди сюда, на мою постель. Она пошире, чем все остальные... Тут нам будет удобнее. Да не трясись ты так, Крис!

— А вдруг нас кто-нибудь увидит?

— Все давно спят.

— Но я всё равно боюсь!

— Трусиха! Неужели ты никогда не делала этого с виконтом?

— Мег! Как ты можешь такое говорить, ведь я...

— Да-да, рассказывай. Боишься, что Рауль о тебе плохо подумает? Но ты уже взрослая девочка. Никогда не поверю, что тебе ни разу не хотелось попробовать. Запретный плод сладок.

— Мег, перестань.

— С женщиной это делать даже интересней, чем с мужчиной, — голос Мег стал игривым. — Ну же! И честь твоя останется нетронутой. Никто не станет болтать о том, что ты распущенная. Мы, девушки, умеем хранить тайны друг друга.

— Значит, у тебя есть, — Кристина замялась, — опыт?

— Ты имеешь в виду, с мужчиной?

Подслушивающая под дверью наставница балерин, а по совместительству мать Мег, схватилась за сердце.

— Нет, вот чего нет, того нет, — не без сожаления произнесла её дочь, заставив мать облегченно выдохнуть и поклясться взять маленькую нахалку в ежовые рукавицы. — Хотя ты не представляешь, сколько раз мне предлагали. Но я ведь честная девушка, понимаю, что стоит только уступить, как не удержишься и от других соблазнов.

Кристина прыснула:

— Какая ты бесстыдница, Мегги!

— Ничего подобного. Кстати, говорят, разница огромная, с кем это делаешь. Сесиль вообще утверждает, что большинство мужчин, если девушка позволяет им себя на это уговорить, ведут себя, как свиньи. А женщины более чуткие и понимающие.

— Не может быть! — усомнилась Кристина.

— Точно, она мне сама рассказывала, — Мег тихо рассмеялась. — Ты не представляешь, сколько тайн под подушкой у нашей Сесиль. Так вот, она говорит, что мужчины, несмотря на все их слова и комплименты, равнодушны к женщинам. Не то чтобы совсем, но... Понимаешь, как только доходит до самого процесса, они очень скоро перестают себя контролировать, становятся жадными и стремятся получить лишь собственное удовольствие.

— Рауль совсем не такой.

— Неужели? Он ведь тебя приглашал в ресторан?

— Да, ну и что?

— Ещё и на ночь глядя? Знаешь, чем окончилось бы для тебя такое приглашение? Возможно, тебе и было бы хорошо, хотя такое в первый раз бывает редко, но зато потом, утром, ты наверняка не знала бы, куда девать глаза от стыда! Ты выглядела бы настолько жалкой, что твой разлюбезный виконт ещё задумался бы о том, стоит ли продолжать с тобой отношения или нет.

— Прекрати!

— Ну вот, ты снова обижаешься на правду, — недовольно фыркнула Мег. — Хорошо, я готова признать, что он невинен, его мысли чисты, а репутация такая же незапятнанная, как воротничок моей матери.

— Прошу тебя, давай не будем говорить о Рауле!

— Тогда не возражай больше. И не дуйся. Лучше расслабься. Нас никто не увидит, не услышит, и мы проведём сегодняшнюю ночь так, как хотим. Я тебе обещаю, ты не будешь жалеть. А если вдруг не получишь удовольствия, клянусь больше не приставать. Хотя это и будет означать, что ты ужасная святоша, Кристина Дааэ.

Раздался скрип постельных пружин.

— Ох, Мег! Не верю, что я делаю это.

— В первый раз всем не по себе, зато потом будет проще. Не бойся, для начала только кончиком языка, чтобы привыкнуть к вкусу. Это совсем не страшно, поверь. Вот так, Кристина. Да... Нравится?

— Не знаю... Мег, у меня голова закружилась...

— Это от нервного возбуждения. Не смущайся, будь смелее! Дальше будет ещё лучше, ещё слаще, обещаю! А теперь моя очередь...

В этот момент мадам Жири решила, что узнала достаточно о тайной жизни дочерей — родной и приёмной. Пылая праведным гневом, она резко распахнула дверь спальни и замерла на пороге. Её глаза расширились, и сквозь стиснутые зубы женщины вырвалось рассерженное шипение:

— Бесстыжие!

На постели в ночных сорочках сидели Мег и Кристина. Появление мадам Жири, в сравнении с которой фурия показалась бы образцом кротости, застало их врасплох, и они не успели замести следы своего «преступления». Они так и застыли — с рюмками в руках. Рядом с ними на тумбочке красовалась початая бутыль вина и стояла тарелка с закуской.

Название: Любить по-настоящему
Автор: Nemon
Категория: гет
Жанр: романтика
Рейтинг: G
Краткое содержание: Баронесса Кастелло-Барбезак делится с подругой секретами семейной жизни и рассказывает поучительную историю.

— Вы такая счастливица! — Эжени взяла Маргариту под руку и склонилась кудрявой головой к плечу подруги.
— В чём же, позвольте узнать? — баронесса Кастелло-Барбезак улыбнулась восторгу, прозвучавшему в голосе девушки.
— Во всём! — выдохнула та. — Я вам завидую, если моё восхищение можно назвать завистью. Вы красивы, умны, ждёте второго ребенка. А главное, вы замужем за замечательным человеком! Его уважают в обществе, к его мнению прислушиваются. Господин барон всеобщий любимец, и юноши, с которыми я танцевала в этом сезоне, только и говорят о нём. Они даже мечтают выглядеть столь же мужественно и неотразимо. И он вас так любит! Как бы я хотела, чтобы и мне повезло! Но кто может сказать, что меня ждёт? От этой неизвестности становится страшно.
— Погодите-ка, — Маргарита внимательно посмотрела на Эжени. Та, смешавшись под её пристальным взглядом, залилась горячим румянцем. — Вы чего-то не договариваете, моя милая. Вас сватают?
— Да.
— И кто он?
— Я его совсем не знаю. Он сын каких-то давних знакомых моего батюшки. Знатен, богат, благороден, вот только, — лоб Эжени прорезала страдальческая морщинка, — он гораздо старше меня и совсем не хорош собой. Ах, Мег, как это ужасно!
— Что именно, мой друг?
— Разве можно полюбить старика и к тому же урода?
— Если мужчина старше вас, то это не значит, что он немощен. И с чего вы решили, что жених урод?
— Папа сказал, что у него обезображено лицо после одного несчастного случая.
Мег невольно вздрогнула.
— Значит, это вас пугает? Но он ведь не виноват в том, что беда случилась именно с ним.
— Однако во мне всё бунтует, Мег! Мне невыносимо думать, что молодость, свежесть, красота будут погублены человеком, которому меня отдают только потому, что он — блестящая партия!
— Батюшка очень заботится о вас. Я не сомневаюсь, что он желает вам добра, и его выбор пал на достойного кандидата.
— Я не верю. Боже мой, что мне делать! Я так несчастна! — всхлипнула Эжени, и из её глаз ручьём потекли слёзы.
Мег поморщилась. Она не любила женские истерики, предпочитая охам-ахам и театральному заламыванию рук испытанный способ — действовать. Вопреки обстоятельствам. Иногда даже вопреки здравому смыслу.
— Ну-ну, успокойтесь, — баронесса протянула платок. — Нам пора спрятаться в беседке: собирается дождь, а до дома мы добежать не успеем.
Дамы вошли в беседку, чьи резные стены были затянуты шалью из фиолетовых вьюнков, и сели на скамейку. Не прошло и пяти минут, как небо покрылось тучами и сверкнула первая молния, объявляя начало весёлой и стремительной летней грозы.
— Послушайте, Эжени, — Маргарита взяла её холодные ладони в свои руки, — я хочу вам рассказать одну историю. Несколько лет назад на моих глазах разыгралась настоящая трагедия. Моя близкая подруга, которая, кстати, была очень похожа на вас, отказала во взаимности безумно любившему её человеку. Он был готов ради неё решительно на всё, даже на преступление.
— Он убил кого-нибудь? — спросила Эжени шёпотом и замерла в ожидании ответа.
— Не исключено. Впрочем, сейчас не об этом. Он был талантливым композитором и видел в возлюбленной свою музу. Не будет преувеличением сказать, что он жил лишь ею одной.
— Как бы я хотела, чтобы и меня любили столь же сильно! — простонала Эжени. — Дальше, прошу вас!
— Почему же вы не спросите о причине, по которой моя подруга отвергла такие глубокие чувства?
— Он был беден?
— Отнюдь.
— Стар?
— Нет, он вступил в пору мужского расцвета.
— Были против родители девушки?
— Возражать было некому. Она сирота.
— Тогда в чём дело?
— Его лицо, Эжени. Оно было сильно обезображено.
— Не может быть!
— Увы, всё было именно так.
— И что случилось потом?
— Моя подруга вышла замуж за красивого юношу из благородной семьи. Скоропалительный, необдуманный брак принес им обоим немало разочарований. Впрочем, сейчас они, кажется, притерпелись друг к другу и живут не хуже и не лучше большинства семей. Я не могу сказать, кто они, дабы не бросить тень на знатную фамилию.
— А что стало с ним? С тем несчастным изуродованным человеком?
— Неужели вы прониклись его судьбой? — Мег усмехнулась. — После того случая он исчез. Уехал из страны. Он решил начать новую жизнь, и ему это удалось. Чтобы полностью порвать с прошлым, изменил имя, женился. Счастлив ли он с другой женщиной? Я очень хочу надеяться, что да, хотя и не поручусь, что он не вспоминает о своей прежней любви. Такие яркие эмоции не проходят бесследно.
— Откуда вам всё это известно?
— Моя мать хорошо его знала и в некотором роде даже была с ним дружна.
— А если...
— Что, Эжени?
— Пустое! Право, какие нелепости иногда лезут в голову... Мне вдруг отчётливо представилось, что мой жених — и есть тот самый человек, о котором вы рассказали.
Маргарита рассмеялась и ласково обхватила собеседницу за плечи.
— Вы начитались романтических произведений, моя дорогая. Но я буду рада, если моя история заставит вас отнестись к своему будущему супругу без предубеждения. Запомните: внешность ничего не значит. Главное очарование любви — в осознании того, что два человека небезразличны друг другу, в том тепле, которое каждый готов подарить. Если вы отринете прежние нелепые страхи и откроетесь для ответного чувства, вы сумеете стать счастливой.
— Скажите, Мег, а как это — любить по-настоящему?
— Из меня плохой советчик, — глаза баронессы потеплели. — Но я могу поделиться с вами тем, что вынесла из собственного опыта. Будьте терпеливы, Эжени. Любовь — я говорю сейчас именно о ней, а не о скоротечной страсти — рождается не сразу. Уважайте человека, с которым вступите в брак, прощайте ему его слабости, будьте мудрой и спокойной, даже если вам захочется заплакать — а таких случаев может быть сколько угодно, поверьте. Но если всё это вынесете, однажды вы непременно будете сполна вознаграждены за старания.
— А вам, — Эжени помялась, — много пришлось прощать господину барону? Простите, если я бестактна.
— Не больше, чем прощают другие женщины, — сказала Мег и добавила: — Хотя с одним я так и не смогла смириться: после пожара в Опере, на котором пострадал супруг, он постоянно носит маску. Сейчас это единственная преграда между нами... Но посмотрите, дождь уже кончился! Пойдёмте домой, Эжени, а то ваш батюшка и мой муж нас уже наверняка потеряли.

Название: Мистер Даае
Автор: Nemon
Категория: гет
Жанр: драма, романтика
Рейтинг: G
Краткое содержание: Бывший Призрак Оперы вспоминает о былом в день свадьбы своего сына.

Сегодня сын уходит от меня. Мой мальчик вырос, и теперь у него своя семья. Я смотрю на его юную жену, похожую на непоседливого ребёнка. Она заразительно смеётся, касается рукой цветов флёрдоранжа, покрывающих её белокурую голову, и на её румяных и упругих, как яблоки, щеках, появляются ямочки, а в голубых глазах вспыхивают смешливые искры. Я невольно улыбаюсь переполняющему её жизнелюбию и изо всех сил надеюсь, что она не только подарит моему сыну свою любовь и нежность, но и сможет стать его надёжной спутницей.

Густав оборачивается ко мне и озорно подмигивает. Всё-таки он еще мальчишка, несмотря на то, что за его плечами университет и полученная учёная степень. Сын, в отличие от меня, предпочел одну из самых обычных и необходимых земных профессий — стал доктором. Сейчас у него обширная практика, его ценят клиенты и уважают коллеги. Он твёрдо стоит на ногах и точно знает, чего хочет от жизни.

Я уже не надеюсь, как раньше, что он посвятит себя музыке. Его выбор — следствие давнего желания помочь мне. Я всю жизнь скрываю под маской своё уродство, ненавидя обезображенное лицо, принёсшее столько бед. Но я хорошо помню, как рыдал от признательности и глупой, неуместной надежды, закрывшись в своём кабинете, когда мой впечатлительный мальчик впервые сказал о том, что обязательно вылечит меня. Ему тогда только-только сравнялось одиннадцать лет. Наивное всесильное детство пожелало бросить вызов року. Взрослея, сын постепенно начал понимать, что есть вещи, которые нельзя изменить. С ними можно сосуществовать или просто смириться. Теперь Густав лечит других людей и спасает чужие жизни. В этом, если вдуматься, есть не только горькая ирония, но и справедливость.

«Сыграйте нам, пожалуйста! Просим, просим!» — слышу я и оглядываюсь по сторонам. Гости аплодируют мне, ожидая, что «эксцентричный мистер Даае», как меня называют в свете, развлечет их очередной композицией собственного сочинения. Густав нежно целует руку своей жены и выжидающе смотрит на меня.

Ах да! Вальс новобрачных! Как же я мог забыть об этой милой традиции? Я сажусь за рояль, наблюдая за тем, как Густав выводит Шарлотту в центр зала. Юные, красивые, влюблённые друг в друга. Их счастье так осязаемо и хрупко, что становится не по себе. Один неосторожный вздох, неловкое движение — и оно упорхнет или растает подобно радужному миражу. Стремясь избавиться от наваждения, я встряхиваю головой и начинаю играть. И вместе с музыкой на меня обрушиваются воспоминания, а горло перехватывает от тоски, столь неуместной в такой радостный день...

Будь судьба милосерднее ко мне, четверть века назад я мог бы повести под венец девушку, которую любил. Окажись я смелее, мой сын не узнал бы о существовании своего отца только в десять лет, а я не расстался бы с Кристиной, чтобы спустя долгие годы обрести её и навсегда потерять. Я совершил много ошибок за свою жизнь, главную из которых уже не исправить. Мне не нужны напоминания о ней. Я чувствую свою вину каждый раз, когда приношу цветы на могилу матери моего единственного ребёнка.

Я построил грандиозный парк развлечений на Кони-Айленде, который сделал меня сказочным богачом и распахнул передо мной двери лучших домов Нью-Йорка. Но амбициозный хозяин «Фантазмы», извлекавший миллионы из воздуха, мистер Уай, которого пресса окрестила «великим волшебником наших дней», давно отошёл от дел, превратившись в скромного обывателя мистера Даае. Я нарочно взял фамилию погибшей Кристины, чтобы ощутить себя её законным мужем и вдовцом.

Меня много раз пытались утешить другие женщины. Ни одну из них не смутила маска на лице, и я лишний раз убедился, что деньги творят чудеса похлеще иного мага. Большинство дам имели серьёзные виды на мой банковский счет, но попадались и такие, которым, как ни странно, был интересен я сам. С такими я старался поддерживать тёплые отношения.

Мать Шарлотты, Клэр, из числа этих чудачек. Мы с ней очень похожи. Вдовство, стремление посвятить все силы воспитанию ребенка, тяга к уединению, нежелание появляться в обществе и вести светскую жизнь, любовь к музыке... Клэр незаметно стала моим единственным близким другом. Она очень обрадовалась, когда Густав посватался к её дочери. «Я не желала бы лучшей партии для Шарлотты, — призналась она и, помолчав, заглянула мне в глаза и грустно добавила: — Надеюсь, что хотя бы наши дети никогда не узнают разочарования».

...Новобрачные кружатся в вальсе. Я смотрю на них и внезапно понимаю, что ни о чём не жалею. Я не умею молиться, но сейчас обращаюсь к Богу и прошу милосердия для них. Пусть они будут счастливы, без устали твержу я про себя, пусть, Отче, никакая беда их не коснется, а те испытания, которые выпали на долю мне и моей Кристине, сполна искупят не только наши с ней грехи, но и все будущие ошибки Густава и Шарлотты.

Я встречаюсь взглядом с Клэр, стоящей среди гостей. Словно прочитав мои мысли, она что-то беззвучно шепчет, и я читаю по её губам: «С ними всё будет хорошо». Я благодарно улыбаюсь ей за поддержку и продолжаю играть.

В раскрытые окна бьёт безмятежное летнее солнце.

Название: Наказание
Автор: Nemon
Пейринг/Персонажи: Перс, инспектор Жаме
Категория: джен
Жанр: ангст, хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Однажды предавший доверие должен быть наказан
Примечание/Предупреждения: присутствуют описания пыток

— Вы хотели меня видеть? — раздался из полумрака голос. Пришепётывание и неестественные интонации заставили комиссара полиции Жаме поёжиться. — Зачем я вам понадобился?
— Я расследую дело о так называемом Призраке Оперы и похищении мадемуазель Даае, и мне стало известно, что вы были знакомы с этим...
— Чудовищем? — подсказал голос.
— Преступником, — нашёлся Жаме.
В ответ раздался неприятный смешок.
— Конечно, я был знаком с ним. И узнал его настолько хорошо, что предпочел бы забыть. Что вы хотите узнать?
— Кто он, откуда взялся, — комиссар пожал плечами. — Всё, что сможете вспомнить.
— Эрик прибыл в мою страну по приглашению шахиншаха. Удивлены? — усмехнулся голос. — Он был так уродлив внешне, будто сама преисподняя извергла его из своего чрева. Но его очень ценили при персидском дворе за особые таланты. Он забавлял фокусами, пением и игрой на музыкальных инструментах любимую жену правителя, но его главным достоинством было умение убивать.
— Убивать? — комиссар ощутил, как по его спине пробежал противный холодок.
— Да, убивать. Эрик делал это с непревзойдённым мастерством и дьявольской выдумкой. Обычно он душил своих жертв удавкой. Против него выставляли сначала одного, а затем и нескольких соперников сразу. И он расправлялся с ними одинаково легко, как с беспомощными детьми. Ещё одним порождением его нечеловеческой фантазии была зеркальная комната. Ловушка, которая сводила с ума, а потом уничтожала каждого, кто в неё попадал.
— Откуда вы всё это знаете?
Кашляющий смех повторился.
— Помилуйте! Я лично передавал Эрику приказания шахиншаха и видел все казни, в которых он принимал участие. Мы с вами коллеги, комиссар. Вы видите перед собой человека, возглавлявшего полицию провинции Мазендеран.
— Расскажите, как он оказался в Париже, — попросил Жаме, быстро делая пометки в блокноте.
— Он бежал из Персии, когда его готовы были вот-вот схватить и предать казни. Про таких, как Эрик, говорят: он знал слишком много, чтобы выжить. Меня выслали из страны, потому что я не смог помешать его побегу. Я приехал в Париж и спустя несколько лет случайно услышал историю, гулявшую по Опере. Якобы, в театре, в подвалах, завелось необычное привидение, которое все описывали как высокого мужчину с черепом вместо лица, способного появляться словно ниоткуда в разных частях здания и неожиданно исчезать. Я сразу же заподозрил неладное и на свой страх и риск сунулся в подземелье, чтобы подтвердить или опровергнуть догадку. Тогда, к частью, мне повезло. Я попал в одну из самых простых его ловушек и остался жив. Эрик спас меня по старой дружбе.
— Что вы имеете в виду, говоря, что тогда вам повезло?
Послышался скрежещущий звук, и из полумрака на свет выкатилось кресло на колесах. Сидевший в нем человек был болезненно худ, и его лицо полностью скрывала чёрная тряпичная маска.
Комиссар невольно отшатнулся, решив, что перед ним предстал тот, за кем он безуспешно гонялся вот уже почти год.
— Нет, я не Эрик, комиссар, — предвосхищая его вопрос, ответил человек. — Но я стал почти таким же, как он.
— Я вас не понимаю...
В ответ тот снял с себя маску, и комиссар вытаращил глаза и зажал кулаком рот, чтобы не закричать от отвращения и жалости.
На него смотрел лишённый волос череп, на котором почти не осталось кожи — её будто сняли нарочно, а потом ещё и соскоблили лишнее для полного сходства с личиной мертвеца.
— Боже правый... — только и сумел произнести полицейский, разглядывая жалкие остатки носа и губ. — Неужели это сделал он?!
Человек кивнул и сцепил худые пальцы в замок.
— Но за что? — Жаме не мог оправиться от потрясения. — Он хуже, чем чудовище! Это же монстр!
— Эрик наказал меня.
— О чём вы, черт возьми, говорите?!
— Я знал, что он любит эту девочку, Кристину Даае. Вопреки тому, что писали о нём в газетах, Эрик никогда не посмел бы причинить ей вред. Он страдал от своей любви и мучился так сильно, что даже я, немало повидавший на своем веку, чувствовал, как у меня заходится сердце от жалости. Он сам мостил дорогу в свой личный ад, комиссар. Я знал, что всё это плохо закончится, когда Эрик впервые рассказал мне о том, что даёт мадемуазель Дааэ уроки пения.
— Он говорил вам о таких личных вещах? — не поверил Жаме. — Но если Эрик вам так доверял, как он мог так жестоко поступить с вами?
— Приглушите свет, пожалуйста, — попросил человек в кресле и пояснил: — После того случая у меня очень болят глаза, как будто мне постоянно хочется плакать.
Жаме подкрутил фитиль газового рожка.
— Благодарю вас... Вы спрашиваете, почему Эрик так обошёлся со мной? Вы правы, он доверял мне. Единственному из всех, кого знал. Нас даже можно было назвать приятелями — с известной натяжкой, разумеется. Но когда Эрик похитил мадемуазель Дааэ со сцены, я испугался, что он совсем обезумел от горя и ревности. Так вышло, что именно я повёл жаждущую мести толпу по его следам. Я и ещё двое мужчин в какой-то момент оказались впереди всех. Мы не учли, что Эрик подготовился к вторжению, и поняли это лишь тогда, когда за нами захлопнулись двери его зеркальной ловушки. Я не знаю, что он сделал, какие ухищрения использовал, но только зеркала стали разговаривать с нами. Сразу сделалось так легко и приятно... На полу валялось несколько острых осколков, и нам, пленникам, показалась соблазнительной и удивительно забавной идея подправить собственные физиономии. Смеясь, мы срезали с себя кожу и совсем не чувствовали боли. Нам было весело...
— Замолчите! — закричал Жаме и рванул ставший тесным ворот сорочки. Он задыхался от ужаса.
— Эрик сохранил жизнь мне одному. Мои товарищи по несчастью умерли от потери крови. Когда я очнулся, врач сказал, что меня доставили в больницу уже забинтованным, а все мои раны были обработаны каким-то неизвестным, но очень эффективным составом.
— Зачем он это сделал? — ошеломленно прошептал комиссар.
— Вы никогда не жили на Востоке, и вам не понять, что означает выражение «потерять лицо», комиссар, — сказал обезображенный незнакомец, снова откатываясь в тень на своем кресле. — А он жил и знал. Я разрушил его доверие, и Эрик забрал моё лицо, наказав за предательство.