Глава1.

  На столе все было приготовлено, чтобы написать письмо: бумага, перо, полная чернильница. Не хватало только сургуча, чтобы потом запечатать послание, но это не имело значения. Запечатывать письмо не стоило, оно все равно могло попасть в руки только одного человека. На столе рядом лежала красная роза, перевязанная узкой черной шелковой лентой.  Листок бумаги был выхвачен из пачки и нетерпеливо положен на стол. Перо двинулось к чернильнице, но вдруг зависло на полдороге.
- Ну, я не знаю, что написать, Кристина, - жалобно произнес нежный девичий голосок.
- О боже, Мег, ведь это была твоя идея! Пиши, что… ох, сейчас придумаю…
Кристина и Мег озабоченно посмотрели друг на друга. Обеим было ясно, что они затеяли неслыханную авантюру, но другого выхода ни одна из них не видела. Им срочно требовалась помощь в очень важном деле. Это Мег пришла в голову идея попросить о помощи таинственного Призрака Оперы.
- Может, мы все-таки справимся сами, Мег? Неужели мы ничего не сможем придумать?
- Мы уже столько думали, но ничего не выходит, - энергично возразила Мег. –  Да и чего ты боишься? Ты же знаешь, что Призрак – это твой Ангел, который так красиво поет. Раз он учит тебя петь, чего бояться лишний раз встретиться с ним?
- Ты, конечно, права… - за дверью раздался девичий визг, потом громкий мужской хохот. Девушки вздрогнули. Послышался сердитый голос мадам Жири:
- Жозеф Буке, а ну, убирайся отсюда! Тебе совершенно нечего делать у комнат балерин! Занимайся лучше своим делом!
- Это мама! – испуганно прошептала Мег. Девушки замерли.
- Да я тут как раз по делу, мадам, - убедительным тоном отозвался мужчина.
- Избавь меня от выдумок, - отрезала мадам Жири. – Предупреждаю тебя, Буке, когда-нибудь ты попадешь в беду из-за того, что вечно шляешься, где не надо.
К счастью, мадам Жири прошла мимо комнаты, и подруги облегченно перевели дух. Мать Мег не любила, когда девушки бездельничали, и наверняка тут же придумала бы им занятие, а они еще не успели сочинить письмо. Но она спешила, сейчас было время занятий с младшими ученицами, девочками семи-десяти лет. Некоторые из них, как и Кристина когда-то, попали в театр, лишившись семьи и не имея родственников, могущих позаботиться о них. Кристине повезло, мадам Жири привязалась к ней, как к родной дочери. Она и Мег были для Кристины единственными близкими людьми.
- Ты точно помнишь, где твоя мама оставляет письма для него? – все еще раздумывая над текстом, спросила Кристина.
- Конечно, помню! Я, правда, видела это только один раз, но я точно смогу найти это место! Мама тогда меня не заметила, - довольная своей проделкой, рассмеялась Мег. – Сейчас мы напишем письмо и отнесем его туда.
- Надеюсь, он согласится нам помочь… Так, придумала, пиши…

                                                               ***
К секретному месту пробирались долго и со всевозможными предосторожностями. К счастью, в этих мрачных коридорах было всегда малолюдно, почему, видимо, письма и оставлялись в столь пустынном уголке Оперы. Здесь можно было не опасаться, что письмо, особенно если в него были вложены деньги, попадет в чужие руки.
Уже в конце пути им навстречу попался один из рабочих сцены; шел он неуверенно, держась за стены и очень осторожно переставляя ноги. Крепкий запах перегара растекался от него во все стороны. Увидев его, девушки испуганно прижались друг к другу. Тот тоже прижался к стене и оглядел девушек недоверчивым взглядом. Потом неумело перекрестился и целеустремленно двинулся прочь.
- Вот уж не думал, что и привидения тоже двоиться могут, - громко поделился он наблюдением, удаляясь по коридору. – Не-е, все, братцы, больше меня к себе пить не затащите! Хоть бы черти зеленые были, а то… тьфу…
Девушки заспешили дальше. Добравшись до тайника, они положили конверт на выступ в стене, переглянулись и кивнули друг другу.
- Остается ждать, - сказала Мег. Через секунду два белых платья исчезли за поворотом.

                                                                 ***
Два часа спустя Эрик заглянул в этот укромный уголок по дороге к себе вниз. Ему в глаза сразу бросился конверт. Эрик подошел и взял его, недоумевая, кто бы мог писать ему сейчас. Мелькнула абсурдная мысль, что месье Лефевр решил заплатить ему уже за будущий месяц. Но нет, конверт был явно не из тех, которыми пользовался директор, да и он сам покупал конверты и бумагу подороже. Может быть, что-то понадобилось мадам Жири? Не в силах справиться с любопытством, он подошел к ближайшему фонарю и вытащил из не надписанного конверта послание.
«Уважаемый месье Призрак!» - гласила первая строчка. Эрик изумленно раскрыл глаза. Такого он не ожидал. Он быстро посмотрел на подпись, и его бросило в жар. «Кристина Дайе и Мег Жири». Судя по незнакомому почерку, писала Мег, но Кристина сама поставила свою подпись. Ее руку он знал хорошо, она столько раз под его руководством переписывала ноты! Однажды Эрик даже под каким-то предлогом забрал себе ноты, написанные ее изящным почерком, и потом долго рассматривал их, как будто перед ним было ее милое лицо, а не безжизненные разлинованные строчки. Эрик мысленно встряхнулся и прочел письмо целиком. Потом потряс головой и перечитал еще раз.

«Уважаемый месье Призрак! Нам очень, очень нужна Ваша помощь. Мы знаем, что Вы очень заняты, но нам больше не к кому обратиться. Пожалуйста, помогите нам! Мы будем ждать Вас сегодня в шесть вечера в часовне. С уважением,
                     Кристина Дайе и Мег Жири».

Он даже отдаленно не представлял, что могло от него понадобиться двум юным девушкам. Но отказать он тоже не мог. В конце концов, это была лишняя возможность увидеть Кристину. И не так уж часто его просят о помощи. Откровенно говоря, редко кому приходит в голову вообще зачем-то к нему обращаться. Правда, однажды директор Лефевр, в очередной раз передавая ежемесячную плату, попросил проследить за своим заместителем, который подозревался в том, что ворует деньги. Тогда Эрик от нечего делать выполнил просьбу и действительно захватил вора врасплох. И пригрозил, что если тот завтра же не признается директору, то вездесущий Призрак Оперы не выпустит его живым. На следующий день молодой человек был уволен, а Лефевр во внеочередном письме просто смутил Эрика пламенными изъявлениями благодарности. С тех пор между ними установилось некоторое взаимное уважение. Последнее время по театру ходили упорные слухи, что директор собирается подавать в отставку, и Эрик в глубине души надеялся, что этого все-таки не случится. Еще неизвестно, кто придет на место покладистого и разумного месье Лефевра.
Эрик посмотрел на карманные часы. Было две минуты седьмого. Он сунул письмо в карман и мгновенно растворился в окружающей темноте.

                                                              ***
Тишину часовни нарушали только потрескивание свечей и бесконечные замечания Мег, которая с каждой минутой волновалась все больше. Стоял июль, в шесть было еще совсем светло. Мег расхаживала по часовне и на ходу строила всевозможные предположения.
- А вдруг он не нашел письмо? Или его взял кто-то другой? Подумай, Кристина, какой ужас, если оно попало в чужие руки! Ведь нас смогут шантажировать! Или он сейчас придет? О боже, Кристина, какая ты спокойная! Ты ни капельки не волнуешься?! Да, ты же столько раз с ним встречалась!
- Ну ты ведь тоже его видела. Пусть и один раз, но ты тогда прекрасно его рассмотрела.
Мег прыснула со смеху, вспомнив тот случай. Желание своими глазами увидеть таинственного учителя Кристины и, в меньшей степени, послушать его пение, долго не давало ей покоя. Наконец, уступив уговорам, Кристина перед очередным уроком спрятала Мег за ширмой, в которой предварительно были проделаны дырочки в наиболее удобных для обзора местах. Ее пришлось даже чуть-чуть подвинуть. В тот раз урок не удался, Кристина еле удерживалась, чтобы не бросать взгляды на ширму, и сбивала Ангела с мысли, хихикая в самых патетических местах. Поэтому урок закончился быстро, и Ангел исчез из комнаты, даже забыв дать задание на следующий раз. К счастью, он так ничего и не узнал. А тем для разговоров подругам хватило надолго. Впрочем, пение Ангела Мег не впечатлило, она лишь вскользь заметила, что у него красивый голос. Гораздо больше ее заинтересовало, нравится ли Ангел Кристине. Ну и предположений о том, откуда он взялся и кто такой, хватало. И почему на нем маска, конечно. То, что Ангел и Призрак – это один человек, девушки поняли довольно быстро. Мег давно знала, что ее мать передает дирекции послания от Призрака, и они с Кристиной, воспользовавшись моментом, прочитали одно из них. У страшного Призрака и Ангела Музыки оказался один почерк.
Сейчас Кристина сидела прямо на полу часовни, поджав под себя ноги. Она только что зажгла свечу, в память об отце, как делала очень часто. Она не отвечала на излияния подруги, а молча смотрела на дрожащий огонек. Ее мысли были где-то далеко. Отец умер так давно, что она почти не помнила его, зная его лицо только по маленькому портрету. Теперь он казался ей скорее ангелом-хранителем, чем реально жившим человеком. А ее Ангел Музыки… он помогал ей и охранял ее вместо отца. Иногда ей казалось, что он и впрямь спустился с неба по его просьбе, чтобы защищать ее. Ветерок, поднимаемый юбками Мег, грозил потушить свечи. Дверь была чуть приоткрыта, и Мег то и дело подходила к ней, чтобы посмотреть, не идут ли сюда. Но минуты текли, а никто не появлялся. Мег уставилась с отсутствующим видом в разноцветный витраж, Кристина по-прежнему задумчиво смотрела на горящую свечу. Вдруг она услышала, что ее подруга тихо ахнула, и быстро подняла голову. Дверь, всегда скрипящая, на этот раз беззвучно закрылась. На пороге стоял высокий мужчина в черном, и его лицо невозможно было разглядеть, хотя в часовне было довольно светло.

Отредактировано Lita (2005-06-14 11:23:58)

Не знаю, как уменьшить!! Объясните!

Глава 2.
Эрик почти бежал в часовню, понимая, что опаздывает, и удивляясь самому себе. Ему не стоило приходить, надо было порвать это проклятое письмо и сделать вид, что ничего не случилось. Во всяком случае, он мог, оставаясь незамеченным, приглядывать за Кристиной, и, если у нее действительно что-то произошло, помочь, не показываясь ей на глаза. Но теперь было уже поздно. Он стоял на пороге, успокаивая дыхание, а две девушки несколько оторопело смотрели на него. Мег у окна, Кристина на полу перед подставкой для свечей. Огонек свечи на секунду задержал взгляд Эрика, и, как ни странно, это помогло ему несколько успокоиться. «Ты – Ангел музыки, - напомнил он себе. – Учитель и наставник. Забудь обо всем остальном». Он сделал шаг, и Мег безотчетно подалась назад к окну. Эрику вдруг показалось, что он испугал ее своим лицом, хотя отлично помнил, что на нем маска, и невольно сжался, ожидая услышать девичий визг.
Кристина пришла в себя первой.
- Здравствуйте, учитель, - произнесла она, поднимаясь с пола. Ее мелодичный голос нарушил молчание; Мег тоже сдвинулась с места, и ее миловидное лицо озарилось очаровательной улыбкой.
- Добрый вечер, месье, - торопливо сказала она, подходя ближе. – Как хорошо, что вы пришли! Мы так ждали вас, да, Кристина?
Эрик немного расслабился. Боже мой, его, оказывается, ждали!
- Да, конечно, - подтвердила та. – Э-э… учитель, я хотела бы представить вам мою подругу Мег Жири.
Мег блеснула еще одной улыбкой и сделала грациозный реверанс. Эрик изумленно раскрыл глаза. Кажется, первый раз в жизни его так церемонно знакомили с дамой. Мелькнула непрошеная мысль, а не придется ли поцеловать Мег руку, если уж девушки так настаивают на этикете. Он растерянно кивнул в ответ.
- Простите, что мы потревожили вас, маэстро, - сказала Кристина, - но нам очень нужна ваша помощь. Ну, хотя бы совет. – Девушки переглянулись.
- Может быть, вы сядете вот сюда, месье? – предложила Мег, указывая на широкий каменный выступ под витражом. – Здесь гораздо светлее.
Он предпочел бы остаться в тени, и даже задуть свечу, разгонявшую полумрак этого подвала, по странной прихоти архитектора ставшего приютом для Бога. Темнота была привычна, она давала почувствовать себя свободным, скрывала от недоброжелательных глаз. Впрочем, иногда во тьме он начинал чувствовать себя летучей мышью, зачем-то наделенной разумом. Но эти два нежных создания смотрели так доверчиво… в их глазах не было того ужаса и омерзения, на которые он все время натыкался, пока не понял, что ему не место среди людей. Нежные девичьи лица выражали лишь интерес и легкое нетерпение. Впрочем, они ведь еще так молоды…
Он подчинился просьбе Мег и уселся на прохладный камень. Та немедленно села туда же, заставив Эрика инстинктивно чуть отодвинуться, а Кристина устроилась на полу рядом с подругой. Она смотрела прямо на Эрика снизу вверх своими огромными карими глазами, голубые глаза Мег сверлили его сбоку. Эрик чувствовал себя ужасно неловко.
- Я получил ваше письмо, - начал он, тут же поняв, что сморозил глупость. Не получи он письма, его не было бы здесь.
- Да, это так хорошо, месье Призрак, - подхватила Мег. – Видите ли, мы с Кристиной подумали, что кроме вас нам не к кому обратиться, это такое щекотливое дело, а вы ведь так много умеете, и вы знаете всю Оперу…
Эрик захлопал глазами, выслушивая этот словесный поток.
- Да нет, Мег, погоди, ты не так объясняешь, - перебила Кристина. – Просто мы хотели попросить вашего содействия, ведь, вы уж простите, но мы поняли, что вы не только Ангел, но и Призрак…
- Да, месье Призрак, мы узнали ваш почерк в письме господину Лефевру, ведь Кристина знает, как вы пишете…
- И мы подумали, что вы могли бы помочь нам как Призрак, если вы, конечно, не очень заняты, учитель…
- Мы никогда не побеспокоили бы вас, но нам очень нужно!
Девушки дружно замолкли, очевидно, сочтя, что прибавить к сказанному уже нечего. Эрик потряс головой. У него так мало опыта общения с девушками, возможно, он просто не привык к их манере разговора, а на самом деле все, что они сказали, вполне понятно… Наконец он решил начать с того, что показалось более простым.
- Значит, вы читали мое письмо к Лефевру? Могу я узнать, как оно попало вам в руки?
Обе подруги виновато опустили головки.
- Ну, это вышло совсем случайно, месье, - призналась Мег. – Мы увидели письмо у моей мамы, она… забыла его на комоде, а мы… не удержались и прочли. – Судя по выражению ее лица, слово «случайно» явно было добавлено для успокоения собеседника. – Но мы ведь никому не скажем, вы можете не беспокоиться!
- Да, да, мы сохраним вашу тайну, учитель, - заверила Кристина. Эрик посмотрел на нее и подумал, что не будь здесь Мег… возможно, он прямо сейчас упал бы перед ней на колени и рассказал ей все. Хотя подобная исповедь могла только оттолкнуть ее. Ужас и непонимание… ему не хотелось увидеть это снова.
- Хорошо, оставим это, - сказал он, пытаясь вернуться к делу, ради которого произошла эта невероятная встреча. – Я не совсем понял, чем же могу вам помочь. Может быть, вы расскажете все с начала?
- Да, учитель, я расскажу, - послушно кивнула Кристина, опять обменявшись с Мег несколькими взглядами и парой кивков. – Дело касается одного молодого человека… его зовут Жюль Мартине, и он поет в хоре здесь, в Опере.
Эрик насторожился. Что еще за парень из хора?
- Это… очень достойный молодой человек, - тщательно подбирая слова, говорила Кристина, периодически поддерживаемая энергичными кивками Мег. – Он… весьма талантливый певец, подающий большие надежды… мы с Мег…э-э… заинтересованы в его будущем.
С каждым ее словом Эрику становилось все больше не по себе. Почему она так говорит о нем? И так выбирает слова, все время упирая на талант? Что он для нее значит?
- Ты не сказала, что еще он очень красивый, Кристина, - не удержавшись, вмешалась Мег. – У него такие прекрасные синие глаза… Наверно, мужчина не должен быть таким красивым, но мы же не можем спорить с природой! Он ведь тебе понравился, Кристина, ты сама мне говорила…
- Мег, но мое мнение здесь не играет роли, - заметила она.
- Ты же знаешь, как оно важно для меня, - не согласилась Мег. – А Жюль тебе понравился, не отрицай.
Эрик почувствовал, что его сердце словно схватила ледяная рука. Ему стало страшно. Боже, неужели Кристина… а почему нет, они ведь наверняка ровесники… он еще и красивый…
- И что же с этим юнцом из хора? - с усилием произнес Эрик, не замечая, что его голос звучит слишком резко.
- Он пропал, месье Призрак, - горестно сказала Мег, разом становясь печальной. – И я в этом виновата. Несколько дней назад мы втроем сидели после репетиции, и один из рабочих сцены… ну… он проходил мимо и кое-что сказал насчет меня. Будь мы с Кристиной вдвоем, ничего бы не случилось, но Жюль счел это оскорблением, и потребовал извиниться. Он ведь такой благородный!
- Да, таких, как он, в театре немного, - грустно заметила Кристина. – Уважение к другим здесь не считается достоинством.
Эрик про себя от души пожелал незнакомому Жюлю провалиться сквозь землю.
- В общем, вышла ссора, и этот рабочий пригрозил, что Жюль за это ответит. Мол, в Опере много таких тайных уголков, что если туда попадешь, то обратно можешь и не выйти. А сегодня утром… - Мег всхлипнула, - он не пришел на репетицию. Мы искали его везде, но его нигде нет. Я знаю, с ним случилось что-то плохое. Они… они, наверно, похитили его и спрятали где-то в Опере. И что нам теперь делать?! – Мег окончательно расплакалась. Кристина быстро присела рядом с ней и ласково привлекла ее к себе. Мег уткнулась головой ей в плечо, теперь только приглушенные всхлипывания нарушали тишину часовни.
- Но… м-мадемуазель Жири… не думаю, что вам стоит так расстраиваться, - неловко попытался утешить ее Эрик. – Вы ведь здесь совершенно ни при чем. Уверен, этот парень сам со всем справится, вам ни к чему переживать за него.
Кристина посмотрела на него взглядом, полным немой укоризны.
- Неужели вы не понимаете? – тихо сказала она. Тут не выдержала Мег.
- Я… я же люблю его! – выпалила она, оторвавшись от Кристины. Эрик недоумевающе посмотрел на нее, а потом вдруг понял, что совсем не умеет разговаривать с женщинами. Он, конечно, знал об этом и раньше, но так ясно понял это только сейчас. Он еле сумел подавить вздох облегчения. Значит, это не Кристина влюблена в него, а Мег!
- Теперь вы понимаете, как это ужасно?! – вытирая слезы платочком, проговорила она. – Хотя… не уверена, что вам это знакомо… Но поверьте, я не могу жить без него! Умоляю, помогите нам найти его! – в блестящих от слез глазах Мег читалась такая мольба, что Эрик был тронут до глубины души. Дело, в сущности, было пустяковым, а устоять, когда тебя так отчаянно просят о помощи, почти невозможно. Он задумался, уже решая, с чего начать.
-  Я попытаюсь разыскать вашего… э-э… друга, - сказал он, - а вам лучше будет пока вернуться к своим обычным занятиям.
- К обычным занятиям? – воскликнула Мег. – Идти в балетный класс, мучаясь неизвестностью?! Боюсь, я не смогу правильно сделать ни одного па!
- Когда занимаешься привычным делом, это приносит успокоение, - заметил ее собеседник. – Тем более никогда не следует упускать возможность повысить свое мастерство.
- О, вы говорите совсем как моя мама, месье!
Эрик невольно улыбнулся. Кристина, все время смотревшая на него, вдруг подумала, что у него замечательная улыбка, но она, к сожалению, слишком редко появляется у него на губах. Сейчас ее загадочный учитель казался таким… человечным, в нем не было ничего от того отстраненного Ангела, который раскрывал перед ней мир великой музыки. Она не призналась бы  в этом никому, но таким земным он нравился ей больше. Если бы еще не эта белая маска… Она почти уродовала его, казалась такой неуместной на его привлекательном лице. Ей все время хотелось попросить, чтобы он снял ее, хотя она, конечно, никогда бы не позволила себе даже заикнуться об этом.
Под задумчивым взглядом Кристины Эрик как-то смутился и решил, что пора уходить. Быстро поднявшись, он сказал:
- Я попытаюсь сделать, что смогу, и буду извещать вас о том, как идут дела. А теперь мне пора. До свидания, Мег, Кристина, - он кивнул обеим. Кристина тоже встала и подошла к нему.
- Благодарю вас, учитель, - как-то необычно мягко глядя на него, сказала она.
- Да, месье Призрак, спасибо вам, - подхватила и Мег. – Мы… мы тоже сделаем что-нибудь для вас… Если вам когда-нибудь понадобится наша помощь, мы сделаем для вас все, обещаю! Да, Кристина?!
Взгляды Кристины и Эрика снова встретились. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а потом Кристина медленно наклонила голову. Эрик коротко кивнул и вышел. Кристина глубоко вздохнула, подошла к поставцу со свечами и уставилась на колеблющийся огонек. Мег прижалась к ней сбоку, заглядывая ей в лицо.
- Нет, нет, все хорошо, Мег, - ответила на невысказанный вопрос Кристина. – Вот увидишь, он найдет Жюля.
Мег тоже вздохнула.
- Может, давай помолимся за это? – предложила она. Девушки встали на колени.
- За Жюля, - повторила Мег, складывая руки.
- За них обоих, - прошептала Кристина. С минуту они обе молчали, думая каждая о своем.
Молчание нарушила Мег.
- И все-таки я не понимаю, зачем ему эта маска, - заявила она. – Под ней же видно почти все лицо! Тогда какой смысл носить ее? Если хочешь, чтобы тебя не узнали, надо носить большую маску, чтобы вообще ничего видно не было! А ты что думаешь?
Кристина так не ответила.

Никаких переигрываний финала не будет, по крайней мере, в этом фике. То, что случилось потом, это факты, их не изменишь. Будет Рауль, будут убийства и прочее. Так что наивность ничем не оправдывается. Разве только моим желанием обойтись без изображения Эрика бедным-несчастным. А если кому не нравится, то... увы, увы

Так это не просто девчонки, это же КРИСТИНА! Она же на особых правах, так что ей знать можно 

Вернувшись в тихий прохладный кабинет, Лефевр уселся за стол и первое, что он увидел, - белый конверт с красной печатью в виде черепа. Раньше при виде подобных конвертов во взгляде директора появлялся ужас. Но время все превращает в привычку, и теперь в глазах его была только некоторая обреченность. Быстро пробежав письмо, он вздохнул. Ничего особенного, только замечания о том, как лучше поставить предстоящего «Ганнибала». Лефевр раздраженно кинул письмо на стол. Зачем обременять его еще и этим! Директор не ставит опер! Почему бы Призраку не направлять такие письма сразу месье Рейеру!
Тем временем в здание Оперы вошел привлекательный, хорошо одетый молодой человек. Он немного задержался в роскошном вестибюле, рассматривая золоченые статуи, потом взбежал наверх по просторной лестнице. Уверенно углубился в переплетение коридоров и почти сразу понял, что не знает, в какую сторону идти. На приятном лице появилось озадаченное выражение. В эту минуту из-за угла торопливо вышел мужчина, и юноша чуть не налетел на него. К немалому изумлению, лицо мужчины было скрыто маской, а фигура терялась в складках черного плаща. Рявкнув что-то вроде «куда тебя несет!», мужчина пошел дальше, но молодой человек быстро сказал:
- Извините, месье, если я толкнул вас. Не могли бы вы сказать, как мне пройти в кабинет директора?
Мужчина смерил юношу взглядом, подумал и указал пальцем в нужном направлении. Юноши поблагодарил и хотел уже спросить у таинственного незнакомца, какую роль он исполняет, нося столь интригующий костюм, но тот уже исчез за поворотом. Да, театр – это нечто особенное. Пустынные коридоры, и словно ниоткуда возникающая черная фигура. Покачав головой, молодой человек пошел в указанную сторону и через минуту оказался перед массивной дверью с надписью «Дирекция». Он постучал и, услышав приглашение, вошел. Здесь уже не было ничего загадочного, обычный кабинет преуспевающего дельца. Директор поднялся навстречу гостю.
- Здравствуйте, мой дорогой месье виконт, - улыбаясь, приветствовал он молодого человека. – Прошу вас, проходите, присаживайтесь. Очень рад вас видеть.
- Добрый день, месье Лефевр, - так же приветливо ответил виконт де Шаньи, пожимая руку хозяину кабинета. Они сели.
- Надеюсь, ваши почтенные родители в добром здравии? – осведомился Лефевр.
- Да, да, благодарю, все в порядке, - ответил виконт. – Моя мать просила передать вам, что будет рада посетить Оперу, как только дела позволят ей приехать в Париж.
- Граф и графиня де Шаньи – всегда желанные гости в Опера Популер.
- Для нас большая честь оказывать покровительство прославленному театру. Когда я официально стану патроном Оперы, я…
Внезапно внимание Рауля привлек конверт, полускрытый кипой бумаг на столе. Он был весьма впечатляющ: окаймлен черной траурной каймой и имел печать в виде жутковатого красного черепа. Виконт так увлекся разглядыванием, что забыл, что хотел сказать. Лефевр заметил объект пристального интереса важного гостя.
- Не обращайте внимания, - сказал он, тут же убирая загадочный конверт в ящик стола. – В Оперу приходит множество писем, и некоторые наши корреспонденты довольно экстравагантны. Вообще должен вам сказать, месье де Шаньи, в театре не стоит ничему удивляться. Когда люди изо дня в день изображают чью-то чужую жизнь… или просто находятся рядом… их мировоззрение меняется. Думаю, никто не выходит отсюда прежним. Даже если ты осветитель или кассир. Или директор.
- Да, Опера – такое захватывающее место! – поделился виконт. Лефевр сделал кислую гримасу, уже второй раз за сегодня выслушав эту фразу. Но Рауля это не охладило. – Представьте, не успел я войти, как натолкнулся на мужчину в черном плаще и маске. Где еще встретишь человека в маске среди бела дня, только в театре!
Лефевр слегка вздрогнул и пристально уставился на виконта. Тот, ничего не заметив, излагал свои впечатления.
- Не примите меня за простачка, месье, конечно, я был готов к тому, что в Опере на каждом шагу актеры. Кто-то идет на репетицию, и тому подобное… И вот мои ожидания оправдываются буквально с порога! Это восхитительно!
- Да, несомненно, - поддержал Лефевр. –А, скажите, виконт, этот мужчина в маске… он ничего не сказал вам?
- Ну, я, разумеется, извинился за то, что налетел на него, хотя и случайно. И он любезно указал мне дорогу к вашему кабинету, месье, потому что, признаться, я еще не привык ориентироваться в этих бесконечных оперных коридорах.
- А что за маска? – продолжил допрашивать Лефевр.
- О, весьма примечательная, красная с золотом, а сверху зачем-то перья, - воодушевленно сообщил Рауль.
Директор вздохнул с облегчением. Если бы маска оказалась белой и гладкой, это сулило бы неприятности… но молодому виконту лучше не знать о внутренних делах Опера Популер слишком много. Красной же маски, да еще с перьями бояться определенно не стоило.
- Давайте вернемся к нашим делам, месье виконт. Итак, полагаю, вы будете объявлены новым патроном Оперы одновременно с назначением новых директоров…
Деловая беседа подходила к концу, когда в дверь деликатно постучали и после отклика «войдите» в кабинете появился секретарь с пачкой бумаг.
- Извините, месье директор, пришли счета за костюмы для кордебалета, - доложил он, кладя бумаги на стол. – И еще, в мастерской не хотят брать назад слона.
- Как это не хотят? – возмутился Лефевр, покосившись на виконта. На лице будущего покровителя Оперы была написана неподдельная заинтересованность. – Он же бракованный! Едва его распаковали, у него отвалилось правое ухо! Потом подломилась нога, он упал, и вся морда у него пошла трещинами! И как прикажете вывозить такое чудище на сцену?!
- Может быть, сделать ему маску? – жизнерадостно предложил секретарь. В его хитрых черных глазах светился отчетливый намек. Лефевр с шумом втянул в себя воздух.
- Я не желаю слушать всякую ерунду! – отчеканил он. – Все, идите и займитесь делом.
Молодой человек, подавляя усмешку, поклонился и вышел. Рауль посмотрел ему вслед и перевел взгляд на директора.
- Простите, виконт, но все эти мелочи так выводят из равновесия! – несколько смущенно сказал тот. – Никогда не знаешь, что случится в следующую минуту.
Рауль понимающе кивнул.
- Пожалуй, мне стоит откланяться, месье Лефевр, - сказал он. – Я заеду к вам на следующей неделе.
- Буду рад, месье виконт, - отозвался Лефевр. Юноша встал и, попрощавшись, вышел.
Директор вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он чувствовал себя утомленным. Этот юношеский энтузиазм и интерес ко всему окружающему в глазах виконта… что ж, когда-то и сам он был таким. К сожалению, мир искусства жесток не только к певцам и актерам. Никто не задумывается об этом, но директоров он тоже не щадит. Постоянное нервное напряжение, бесконечные требования и полнейшая невозможность угодить всем. Последнее время директора все чаще посещало желание зайти во время спектакля в пресловутую пятую ложу и разобраться наконец хотя бы с одной из насущных проблем. Он грустно усмехнулся. Предложить, что ли, знаменитому Призраку занять на время директорское кресло? Ему так нравится навязывать свою волю. Пусть попробует покомандовать отсюда всеми этими артистами, рабочими, осветителями, не говоря уж о налоговых инспекторах, так ревностно следящих за каждым франком, скупо отпускаемым из казны на поддержание блеска и великолепия Опера Гарнье! Конечно, легко диктовать свою волю, когда ни за что не отвечаешь! А тут изволь вертеться, как угорь на сковородке! Директор в раздражении встал и заходил по кабинету. Впрочем, скоро этот кошмар закончится. Через месяц с небольшим месье Андре и Фирмен сменят его. А его ждет тишина, покой и уединение сельской жизни. Еще раз вздохнув, директор вернулся за стол и взялся за перо. Предстояло подписать счета, написать письма… пожалуй, передать месье Рейеру послание от Призрака…
Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем его уважаемые преемники с тоской вспомнят о металлоломе?

Отредактировано Lita (2005-07-19 19:42:13)