Правду ее разум не желал понимать и принимать.
Нет.
Он не мог умереть!
Разве она не слышала только что его божественный голос?

Кристина, встав перед ним на колени,  положила ладонь на его грудь, залитую чем то липким, она отказывалась осозновать ЧЕМ именно.
Но его сердце, которое билось только для нее, теперь молчало.
Рядом лежал листок — ее собственный портрет, не пострадавший от людской злобы.
Значит он уходил глядя на нее.
Длинный острый осколок ярко вспыхнувшего стекла … разбитого зеркала, к несчастью, еще какому несчастью — неужели она опоздала?
Осколок залит чем-то темным...
Чем?

Нет.
Лучше отвести взгляд и утишить панику, нарастающую вместе с внутренней  дрожью...
Что он держит в другой  руке?

Золотистая веревочка?
Гибкие пальцы,  еще несколько часов назад так нежно касавшиеся ее волос, похоже пытались в последнем порыве развязать узелок.

Ну что же, хотя бы эту малость она сможет сделать для него!

Едва она ослабила узел, потянув за верхний перехлест веревочки, пальцы ее скользнули ВНУТРЬ петли, что кольцом оделась на большой палец Призрака.

Ей показалось или нет? Руки его стали немного теплее.

Мир резко выцвел вокруг них, исчезли почти все краски.

Со все более нарастающим изумлением Кристина увидела свою собственную прозрачную тень, что пятилась в сторону причала, и, зайдя странным образом - спиной вперед -  на лодку, уплыла прочь.

Смятенно решила она - это ее душа покинула бренное тело, и в ужасе едва  чуть  не бросилась прочь из этого страшного и непонятного места.
Как вдруг пальцы Призрака   вздрогнули и  легонько сжали ее ладонь, скользнув сквозь свободную петлю на странной веревочке.

Внимание Кристины оказалось полностью поглощено происходящим сейчас с ее Ангелом,ведь теперь в его божественном происхождении больше не было никаких сомнений.
Ибо только подлинные ангелы или даже боги умеют воскресать.

Так сильно пугавшее ее темное пятно … крови стремительно уменьшалось в размерах, широкая грудь вздохнула, и смертельный осколок, пылающий алым в его левой руке, сменил цвет, удаляясь от сильной шеи.

Тонкие девичьи пальцы вынули гибельное оружие из его ладони.
Глаза их встретились, и то небольшое удивление, что заставило дрогнуть его ровную левую бровь, сменилось потоком невероятного сияния, зеленым водопадом света, захлестнувшего обоих.
Их руки так и остались сплетенными внутри кольца времени.

- Кристина, я люблю тебя!
- Я люблю тебя! - эхом отозвался ее голос.

Странно прозвучали в безвременье эти слова.
Словно впервые они были сказаны в мире и еще не истерлись, не потеряли от последующих многочисленных, зачастую неискренних повторений, своей первородной силы.
И словно в ответ на взаимное признание, скреплявшее их ладони вервие чуть вздрогнуло и засияло золотыми ликующими бликами, будто хоровод солнечных зайчиков осветил мрачное подземелье.

Первым от волшебства очнулся он, немного грустно признавая:

- Пора возвращаться к подлинной жизни.
Вечно находиться в безвременье невозможно, каким бы удивительным оно не было!

И Эрик осторожно сдвинул пояс с  их сплетенных рук.
Но двое никогда не забудут, как время движется вспять. 
   
Мир рывком вернулся к прежним краскам.

- Прежним ли? - спросил сам себя Призрак. -  Да и Призрак ли ты теперь?

Теперь, когда она сама подошла к тебе и взяла твою руку, когда глаза ее сияют и не отрываются от твоего изуродованного лица.

Именно так она смотрела на него  в их первую настоящую встречу — словно прекрасней его нет человека на земле, и Ангела на небе.
Но ведь тогда он скрывал свое уродство за таинственной маской мистического Призрака и так чертовски боялся открыться, коснуться, признаться!

Значит чудо все-таки произошло!

Но чудеса на этом не кончились.

Вернув вервие с полуразвязанным последним узлом в перламутровое хранилище, и Эрику и Кристине пришлось зажмурить глаза  - от мгновенной слепящей вспышки, полыхнувшей в пещере — шкатулка окуталась розово-золотистым светом.

Две руки — смуглая мужская и прозрачно-белая девичья осторожно приоткрыли ларец ... Пандоры?

На атласной подушечке лежало изящное женское украшение - золотая цепочка с витым узлом посередине.

- Что это, какой странной форму кулон? - едва шевеля, вдруг ставшими непослушными губами, произнесла девушка.

- Арабский узел любви.  - произнес замерший Эрик. И уже спокойнее смог пояснить, - Когда девушка принимает такой подарок от своего избранника, тем самым она соглашается связать их жизни навсегда. - Слегка помедлив он протянул руку и взял странным образом преобразившейся артефакт. Но сомнения все еще тревожили его. Ведь больше нет магических узлов, а вдруг с Кристиной опять по его вольной или невольной вине что-нибудь случится?  Как же поступить?

- Смотри, тут появился такой красивый орнамент — минуту назад его не было, - воскликнула девушка.

- Это не орнамент, это арабская вязь.

- Ты сможешь прочесть надпись, мне кажется она очень важна.

- «Семь смертей одиночества замените любовью. И она сохранит вас навек!» - полно, да его ли голос это произнес?

- Семь? Почему семь, объясни мне, пожалуйста? И при чем здесь одиночество? Ведь  я же не одинока! - слова сыпались словно горох, но никак не могли скрыть ее изумление.

- Изначально на вервие  было семь узлов, - пояснил он, - А насчет одиночества …
Скажи мне, Кристина, почему ты вернулась сюда, и даже сама управляла лодкой?

- Ты прав, - погружаясь в  грустные воспоминания она говорила все труднее, каждое слово казалось неким серьезным деянием, важным шагом на пути к познанию собственной души, - Я почувствовала черную ... вытягивающую душу тоску и ... страшный холод, словно … словно меня заживо заморозили в глыбе льда.
Но полно,  почему же здесь говорится о семи смертях?

- Позволь, рассказать тебе позже, когда-нибудь...
А сейчас ответь мне, пожалуйста, на самый важный вопрос...
С открытыми глазами и распахнутой душой...

Согласна ли ты принять от меня в дар этот узел любви -  ?

Отредактировано Hand$ome (2011-05-04 13:50:29)