Hand$ome, очень красивое описание! Действительно, у меня создается впечатление, что твоё мастерство улучшается с каждым выложенным кусочком. appl

Только одна просьба - попроси кого-нибудь отбетить, а то такая мелочь, как неправильные запятые, портит впечатление от чудесного текста - невольно спотыкаешься, и волшебство развеивается.
И получилось повторение:

и снова через два абзаца:

Отредактировано Мышь_полевая (2010-08-01 02:55:33)

Спасибо, Марти, с нетерпением буду ждать разбора полетов.
И оффтопом
вернись, пожалуйста, в драббловойны ( хнык), понимаю, что практически оккупировала тему, но одной мне там грустно.  :cray:
Не на свои же хвостики писать....

Мышка-полевая!Спасиб большой!  :give: Сама побеттила.

Отредактировано Hand$ome (2010-07-31 10:15:50)

Hand$ome, о, как прекрасно!
Именно этим ведь Вы объяснили выгравированное на могиле изображение скрипки  с порванными струнами?...
Вы знаете, наверное, я очень впечатлительна, но когда читала- текста не видела! Перед глазами картина, описанная Вами! Да так ярко, что в глазах слёзы у самой стояли! :cray:
Поэтому без устали повторяю: " БРАВО! " . :give:  appl

*****

Рауль де Шаньи в своем кабинете, окруженный старыми афишами, почтовыми карточками, портретами, дни напролет слушал граммофонные пластинки - сплошные оперные арии в исполнении сопрано.

Героиней всего, конечно же, была она… Кристина Дае... Тиана Дея…

За последний месяц произошло многое, пелена неизвестности, так мучавшая его все эти долгие тридцать лет, рассеялась. Теперь он знал, где и кем именно она стала.

Почти незаметно прошло его вступление в права наследства после умершего племянника. Титулам в наступившем 20-м веке мало придавали значения.

О! Как бы ему хотелось повернуть время вспять, быть всю жизнь рядом с нею, греться в лучах ее любви.

Он был готов отдать все за возможность услышать ее живой голос.

Механические заменители слишком искажали любимый тембр и явно не отражали все глубины ее дивного дарования.

Но, за неимением лучшего, годились и они.

После прочтения огромного количества статей, посвященных ее карьере, ее жизни... ее смерти, он понял, что смертельно завидует счастливцу, заполучившему ее. И еще ему очень хотелось увидеть ее портрет с сыном на руках, кисти того самого счастливца, который уже больше двух лет как замкнулся в гордом молчании, если верить досужим писакам, а почему бы им не верить?

***

- Господин, граф! К вам посетитель, я осмелился сказать господину Дае, что вы не примете его.

- ЧТО?!!.. Как ты сказал?!! ДАЕ?!! Немедленно, слышишь, немедленно верни его, я приму сей же час!

Через несколько минут дверь открылась, и на пороге кабинета Рауля де Шаньи показался... его давний враг...

- Как посмели ВЫ, - едва сдерживая ярость, начал граф,- явиться сюда, прикрываясь дорогим мне именем?!....

Гость сделал несколько шагов вперед и Рауль понял, что зрение изменило ему, этот молодой человек, от силы двадцати пяти лет, не мог, никак не мог быть его давним соперником. Наверное, просто однофамилец - успокоил себя граф.

- Чем обязан? – чуть суховато, уже гораздо спокойнее спросил он посетителя.

Тот никак не выразил удивления столь странному поведению хозяина, молча, с достоинством поклонился и протянул ему небольшой конверт.

- Что это значит? - еще раз переспросил, все еще находясь в состоянии полного недоумения, Рауль.

- Являясь душеприказчиком усопшей несколько лет назад дамы, я выполняю ее просьбу. Простите за некоторую задержку в доставке послания, меня извиняют семейные обстоятельства.

Только сейчас Рауль обратил внимание на черную траурную повязку на руке юноши.

- Мне сказали, что явился господин Дае? - в очередной раз попытался вернуть разговор в магистральное русло де Шаньи.

- Да, это мое имя. Позвольте представиться, - он протянул визитную карточку, где было отпечатано:

Главный архитектор Болоньи
Кристиан Рауль Дае.

Сначала в глаза бросилась немалая, для столь юного возраста, должность.

- Простите, а сколько вам лет? Не слишком ли вы молоды для такой роли?

- Конечно, прощаю, собственно за прощением и пониманием я к вам и пришел, - продолжил изъясняться загадками странный посетитель. - А возраст - что ж, мне скоро тридцать, а архитектором, правда, тогда еще не главным, я начал работать, помогая отцу, в 19 лет, сразу после окончания старинного Болонского университета.

И только тут граф вгляделся внимательнее в карточку, нет, совсем не зря это имя открыло молодому человеку дверь к нему, Раулю.

- Вы.., - голос прервался, Кристиан подал ему стакан с водой, стоящий тут же рядом, на соседнем столике, и Рауль начал заново. - Так вы ЕЕ сын?

- Да, и вы с моим отцом никак не можете смириться с потерей, судя по афишам и фотографиям, которыми увешан ваш и его кабинет.

- Кристиан Рауль, кто дал вам ТАКОЕ имя? Она? - с плохо скрываемой надеждой спросил несчастный граф.

- Имя своему первенцу они выбрали вместе, отец предложил первую часть, а мама вторую. Папа был не очень доволен, причем это весьма мягко сказано, но смирился - он никогда ей ни в чем не отказывал! Остальное, я полагаю, вам скажет ее письмо. Читайте спокойно, я подожду вас - мне уже больше некуда торопиться.

"Мой друг!

Я начала писать это письмо вам задолго до того, как получила ужасную весть о своей близящейся кончине. Родные пытались скрыть от меня тяжелую новость, но правда легко читается по их искаженным горем лицам и покрасневшим глазам.

После той драматической ночи в Опере всю оставшуюся, увы, я уже могу так сказать, жизнь меня угнетало, как жестоко, а главное, совершенно несправедливо я с вами обошлась.

Уверена, в вашем благородном сердце вы не держите на меня зла, но горечи оно полно.

Я могу судить о том, что вы не забыли меня, по вашим ежегодным, таким любезным визитам на могилу моего отца.

Будучи совершенно в курсе ваших дел, благодаря услугам детективного, простите меня за это, агентства, я прекрасно понимала, что обо мне вы не знаете ничего. Не правда ли забавно, что такой несложный маскарад с перекрашиванием волос и небольшими отличиями в наших прежних именах смог ввести вас, мой друг, в заблуждение. Месье и мадам Призрак растворились в огромном мире.

Я всегда помнила вас и дала сыну ваше имя, хотя и рассердила этим супруга.

Рауль! Друг мой!

Не стоит сожалеть о несбывшемся! Ведь вы любили идеальную меня, ту, которой никогда и не было на свете.

Как это не покажется вам странным, но любить на расстоянии, даже вечно, намного легче, чем любить реального живого человека, каждый день, каждым шагом доказывая свое право на любовь.

Ибо вы любили свою фантазию, а это не стоит печали!

Да снизойдет покой на вашу благородную душу!

Навеки ваша,

Тиана Дея Спеттро

Кристина.

1907 год».

Горькие, почти до истерики жгучие слезы полились по его морщинистым щекам, в груди с практически слышимым щелчком отпустила туго зажатая прежде пружина.

Как же он раньше ее не замечал?

Словно большой ядовитый клинок, носимый в сердце тридцать лет, наконец, вынули из раны...
Наверное, за почти три десятилетия боль так вросла в душу, что стала привычной, почти незаметной...

Чьи-то теплые крепкие руки удержали его, слишком резко нагнувшегося вперед, от падения с кресла. Мокрые щеки осушали платком ласковые пальцы, в надежное крепкое плечо он уткнулся головой, сотрясаясь от рыданий.

Когда туман перед глазами рассеялся, он увидел стоящего на коленях перед ним сына Кристины, те же теплые шоколадные глаза освещали черты его давнего соперника.

Молодой человек был добр, очень добр и внимателен к нему. Это странное единение разбило лед в душе Рауля, он перестал чувствовать себя таким бесконечно одиноким, как раньше. И в этот просветленный момент своей полной уязвимости, рыдая в объятиях Кристиана Рауля, ТЕЗКИ, он вдруг почувствовал в юноше родственную душу... Сын… Родной мой...

Как все-таки чертовски жаль, что этот юноша не его собственный ребенок. Сын Кристины и … Эрика. Впервые он смог, пусть пока еще мысленно, произнести имя недруга. Впрочем, был ли этот человек – Призрак – действительно его врагом?...

- Мама предупреждала меня о возможности вашей столь бурной реакции на ее письмо, - пояснил юноша совершенно потрясенному Раулю, - «Эти слезы омоют душу и исцелят боль» – вот ее собственные слова.

- Вы, - голос опять изменил ему, - вы носите траурную повязку на руке в ее честь?

- Ах, если бы! – горестно вздохнул Кристиан. – К сожалению, мой отец скончался десять дней назад, он был очень плох последние два года после смерти матушки. Практически ни с кем не разговаривал и даже прервал свою постоянную переписку с маркизом Гульельмо Маркони, хотя их совместная работа длилась еще с 1894 года. Я просто разрывался между моими обязательствами в Болонье и Ниццей, где он провел свои последние годы, в комнате, декорированной в точности, как ваш кабинет – ее портретами. Именно поэтому мне не удалось доставить вам письмо матушки сразу после ее кончины, а вручить послание мог, по ее строгому требованию, только я лично.

- Он умер? Приношу свои соболезнования. Как, как это случилось? - спросил, пока все еще немного отстраненно, граф де Шаньи.

- Мне нужна, просто необходима ваша помощь и совет! Мне совершенно не с кем поделиться практически убивающем меня фактом. Наверное, только Вы, господин граф, сможете меня выслушать и помочь. Могу ли я рассчитывать на Вашу поддержку? - и снова этот теплый взгляд шоколадных глаз Кристины.

- Да, Кристиан, - звучание любимого имени, пусть немного непривычное, но все же согрело его израненное сердце. - Надеюсь, вы позволите так называть вас?

- Конечно, мне так будет легче рассказать Вам недавние события...

Вы спросили - отчего он умер?

Как ни странно, его убили стихи.

У моей сестры, Полины, в семнадцать лет - как вы понимаете, романтический возраст - проснулась тяга к стихосложению.

И вот недавно она, сидя поздно вечером в гостиной, сочинила несколько строк, вероятно, навеянных нашим визитом на кладбище. Дело в том, что, хотя Полина еще не отдает себе в этом отчета, ее почерк и тембр голоса полностью совпадают с матушкиными.

Мы вместе в тот вечер сидели в комнате, я читал, а она творила. С двенадцатым ударом часов я предложил ей все-таки оторваться от поэтических восторгов и проследовать в спальню. Последнее время она посмеивалась над моими усилиями заменить ей нашего полностью отрешившегося от жизни отца. Достаточно громко она пропела мне в ответ:

- Э-э-ри-ик, Э-э-ри-ик! – и, улыбнувшись собственной насмешке, ушла в свою комнату, оставив злополучный листок на столе.

Комната отца находится рядом, уже поднимаясь к себе, я слышал его тяжелые шаги.

На утро я обнаружил его мертвым в гостиной, он лежал на полу рядом с сорванной со стола скатертью, вероятно, покачнувшись, он пытался удержаться на ногах. А в его руке был зажат этот самый листок, написанные рукой его дочери. Сестре я сказал, что с отцом ночью случился удар.

- Вы позволите?- виконт взял бумагу, - Оказывается и неосторожным словом можно убить!

Сказка кончилась - вместе с душой отлетела,
Догорела со звуком струны.
Без тебя, как бы сердце в груди ни болело,
Все, что есть - мимолетные сны.

Уже порваны струны, и останутся строки -
Черной болью на белых листах.
Улетайте спокойно, бросив мир недалекий,
Чтоб остаться слезой на губах.*

- Позже, - продолжил Кристиан, - пытаясь восстановить логику событий, я предположил, что окликнувший голос сестры привел его в гостиную, где он и прочитал злополучные строки, наверное, решив, что это Кристина позвала его, таким образом, что именно она оставила послание.

Отец последовал за ЕЕ, так ему казалось, зовом, точно также, как следовала она за его голосом в Парижской Опере. Как видите – я знаю семейную легенду.

Его мертвое лицо – было лицом счастливого человека. Страдание, исказившие его черты в последнее время, бесследно исчезло, он снова был молод, снова счастлив, вновь, я надеюсь, рядом с ней.

Ангелы музыки, наконец-то, воссоединились на небе.

А этот листок я забрал, Полине ни к чему знание о том, что она фактически убила своего отца - такой груз может раздавить и взрослого, солидного человека, а не только юную девушку. Я сам с трудом выношу этот невесомый лист, положивший отца под могильный камень.

- Вы можете оставить эти стихи у меня, – предложил Рауль, и мне, в свою очередь, очень бы хотелось получить, если это возможно, копию одной картины, вам хорошо известной. «Мадонну Болонезе» - я недавно прочитал об этом полотне в ее последнем интервью.

- Я с радостью лично выполню вашу просьбу, как только вернусь в Болонью.

- Позвольте узнать, чем именно вы сейчас занимаетесь, как главный архитектор?

- Османизацией Болоньи, - чуть кривоватая улыбка снова напомнила графу усмешку его давнего, уже почившего недруга. - Мы сносим часть средневековых улиц, как проделывал Барон Осман в Париже – город растет, и людям должно быть в нем уютно и удобно.

К сожалению, я остаюсь в Болонье один - Полина уезжает на стажировку в Ла Скала, завтра мы покидаем Париж до следующей годовщины смерти родителей. Если позволите, навестим Вас через год.

.
_____________
*Спасибо Марти за чудесные стихи, так замечательно совпавшие с чувствами героев и моими.

Отредактировано Hand$ome (2010-09-23 22:15:07)

Очень красиво и очень печально.

Hand$ome, не знаю сколько раз я это уже писала, но повторюсь... БРАВО!  appl
Мне так нравится Ваш стиль повествования... Так красиво. Рассказ прямо за душу берёт...
Спасибо Вам за всё.  :give:

***

После того, как сын Кристины откланялся, Рауль еще раз перечитал письмо, написанное ушедшей два года назад женщиной. И хотя ее дыхание навеки растворилось в голубых небесах Ниццы два года назад, она осталась в его памяти все той же юной и прекрасной, какой была в таком сейчас далеком 1879 году.
Что же, нельзя не согласиться, он действительно любил все эти годы фантазию, идеал, а не живого человека.

Права была в своих, ставших роковыми, строках семнадцатилетняя Полина Дае, все же эти двое: Эрик и Кристина - смогли показать миру действительно Великую любовь Если даже отголосок их чувств становился незабываемым событием для случайных свидетелей торжества ли их любви - на 90-летии Верди, или сжигающей скорби на прощании с Тианой Деей, то в каком же невероятном накале жили эти двое? Пожалуй, степень этого накала страстей можно понять только из описания впечатления Дебюсси от игры Maestro Da Spettro. "Потоки оранжево-синей лавы , мерцание и всполохи далеких звезд, сверкание огненных мечей, бег изумрудных планет, бирюзовые тени и круговорот, радужный вихрь"...
Но невозможно прожить всю жизнь в кипении... или все-таки есть некоторые счастливцы, которым это дано?

Что стоит сейчас жизнь его самого, Рауля?
Была ли она бессмысленна?
Счастлива не была точно.
И если эти двое, Кристина и Эрик, были предназначены друг для друга, питали и поддерживали, любили и вдохновляли друг друга, то как жил он, Рауль, граф де Шаньи?

Внезапно он вспомнил разговор со своим тезкой Кристианом Раулем. На вопрос, почему в тридцать лет он еще не женат, молодой человек ответил:

- Любовь должна гореть в тебе и воспламенять все вокруг. Пока, к сожалению, я такой любви не нашел, а растрачиваться по мелочам не желаю! Возможно, родители задали нам слишком высокую планку, и я не смогу найти такой настоящей любви, но не теряю надежды...

Да, тезка был прав, с ним сложно было не согласиться.
И все же Рауль понял, что у него ТОЖЕ была, такая же настоящая, сильная любовь, как у Кристины и Эрика, просто она оказалась неразделенной.
Но считать жизнь прожитой впустую он не вправе.
Сколько людей в мире живет вполсилы, бессмысленной, практически растительной жизнью. Без горения души, без истинных чувств, все по заданному кем-то образцу, в постоянном движении по кругу.

А он, граф Рауль де Шаньи, смог... СМОГ все-таки преодолеть косность и лживость своего круга и полюбить, по-настоящему полюбить ее, Кристину, и он безмерно благодарен той маленькой, хрупкой семнадцатилетней девушке за этот пожар души и оправдание его, увы, заканчивающийся жизни.

Да святится имя твое, богиня света, Тиана Дея, и... Эрик!

ЭПИЛОГ.

Сказка кончилась - вместе с душой отлетела,
Догорела со звуком струны.
Без тебя, как бы сердце в груди ни болело,
Все, что есть - мимолетные сны.

Это было прекрасно, слишком, чтобы продлиться,
Траур флером подернул закат.
Может быть, суждено вам потом возродиться,
На мятежную землю вернуться назад.

Может быть, суждено, и не все отзвучало,
И мелодия будет звенеть,
А потом, что б с историей вашей ни стало,
Не сумеет она умереть.

Уже порваны струны, и останутся строки -
Черной болью на белых листах.
Улетайте спокойно, бросив мир недалекий,
Чтоб остаться слезой на губах.

Чтоб остаться бессменно, растревожив нам память,
На закате седых облаков
Синим сумрачным эхом, что звучать не устанет -
Ваша песня и ваша любовь. *[i]

FIN.

*
FIN.
:give:

__________
* Огромная благодарнoсть  MARTIANy за великолепные стихи!

Отредактировано Hand$ome (2011-09-25 11:12:31)

Hand$ome, браво!!!!
Перечитала целиком фик от начала и до конца.
Какая правда жизни и в то же время даже ... сказка.... appl
Так трогательно. В некоторых моментах на слёзы пробирает.  :cray:
Еще это первый фик, где Рауля не выставили поддонком. Это мне тоже очень понравилось, как и сам Рауль. А еще то, что он всё- таки понял, что Кристина больше подходит Эрику! .
Плюс меня пленила необычность фика.
История кажется такой полной и целостной, а на самом деле написана обрывками. Оригинальности придают так же псевдонимы,  :give: , описание некоторых моментов через интервью,  :give: , дети, Рауль, наша парочка, ВСЕ И ВСЁ!!!! appl

Hand$ome, БРАВО!!!! Я стала поклонницей Ваших текстов. . Это великолепно! А цветы, понятное дело - Вам! :give:

Огромное спасибо Ml-le fleur, ~Phantasia~, Тучка, и за шикарные букеты из алых, а каких же еще, роз , поющие цветы и добрые слова ny_sm .

Я правда не  согласна, что этот фик первый, где Рауля не выставили подонком. ( Пока на вскидку "Немая ночь" Opera, "Возвращение героя"  amargo) . Впрочем, ни в коей мере не пытаюсь даже сравнивать свой опус с шедеврами таких замечательних авторов, как Opera и Amargo

Из того простого факта, что Рауль - аристократ вовсе не следует, что вместо сердца у него - кусок железа.
В фильме он пылко влюбленный, порывистый юноша, готовый на ВСЕ, абсолютно на все , ради любви!
И когда желанная, любимая, после стольких подвигов в ее защиту. казалось уже принадлежит ему...  все так внезапно обрывается!
Он же не верит сначала в самостоятельность решения Крис остаться с Призраком, Рауль не убегает, спасая собственную шкуру от разъяренной толпы, напротив, возвращается и пытается открыть каменную дверь. Но у него нет сил Атланта - он обычный человек, в страхе за любимую... И эту боль, любовь - почему же нельзя было помнить?

Мне совсем не хотелось принижать виконта, как фата и пошляка, погнавшегося за доступной актрисулькой.
(Скорее в этой роли вступают Жиль и Андре - на первом же знакомстве с составом подбирая себе девушек для развлечений. И такие конечно же нашлись - две танцовщицы шепчут -" Говорят они богачи"- уже в первый вечер в толпе после премьеры "Ганнибала" эти девицы курят сигары, хохочут и целуются с директорами.)

История Призрака, Кристины и Рауля развивается совсем в другой, непересекающаеся с той обыденной, плоскости.
Поднимаясь в ТДЖ на вершину страсти, падая в подземелье отчаяния, амплитуда их чувств ГОРАЗДО шире, чем у обычных людей. И Рауль последовал, первым последовал за ними, совершенно не случайно провалившись в глубину отчаяния, чуть в нем не утонув.
Он ближе всех к Эрику и Кристине.
Я очень старалась не вылететь за психологический рисунок характеров ГГ и не свалиться при этом в махровый флафф.
Была интересна история и возможное ее развитие.

И сама история, о чем же она?
ИМХО - о великом чуде любви, фильм мне показался квинтэссенцией романтизма, о такой любви мечтают, ее ждут, и увы очень часто  НЕ находят...

Отредактировано Hand$ome (2010-08-03 14:43:19)

Так себе фик с совершенно НЕ ПОДХОДЯЩИМ НАЗВАНИЕМ.   ИМХО без обид

Ближе было бы типа "История глазами Рауля".

Финал просто убил!
Тупые стишата, тупые детки получились у сладкой парочки.

Больше всего впечатлили похороны  - готичненько!
Только за эту сцену и спасибо. :give:

Hand$ome, дорогая, ну скажи как, КАК тебе удалось дать Эрику Кристину, превратить их в идеальных любовников, жизнь которых стала легендой, и все равно написать трагический фик?!! 

Псевдоним Кристины и поведение Эрика на ее похоронах очень хороши в своей утрированной театральности. Люди искусства, как известно, себя от искусства не отделяли. Хотя подобное поведение обывателей выглядело бы, скорее всего, наигранным.

Мне показался лишним эпизод со стихами дочери. ИМХО. Хорошо было бы закончить порванными струнами - а дальше - тишина.
Участников трагедии было трое - и все дальнейшее уже не вызывает сильных эмоций.
Знаешь, мне вот другая картинка почему-то представилась - что Эрик приходит после кладбища к Раулю или наоборот. Когда уже нечего делить и былые переживания потеряли остроту им было бы приятно поговорить о женщине, которую они оба пылко ЛЮБИЛИ. Просто потому, что никто другой не мог бы понять их так, как они могли понять друг друга. Детям и внукам эти их любовные мемуары не то что "до лампады", а прямо скажем "до люстры". 

Отредактировано Hell (2010-08-09 18:13:33)

Чешир, я конечно понимаю, что каждый имеет право на своё мнение, но зачем же так грубо? Если не нравится, не читайте! Надеюсь, что не обидела.
Ангел в Аду и ~Phantasia~, я с вами солидарна :friends: .
Hand$ome, Вы не обращайте ни на кого внимания и пишите дальше. Знайте, у Вас всегда будут преданные читатели. 

Hand$ome,
как тебе удалось соединить Эрика с  Кристиной мне объяснять было не нужно. Я бы и по намекам догадалась - а у тебя все достаточно подробно и прозрачно описано:) Меня смутил тот факт, что даже при таком раскладе получился грустный фик. Он весь написан в миноре, несмотря на хэппи-энд.

А что касается краски для волос - позор, позор тогда господину Эрику за незнание основ химической науки! Как же он мог так проколоться? На фига ему была нужна жена-блондинка? Для самоутверждения? 

Hand$ome,
мне твоя идея понятна - но все-таки, в чем смысл был - так прятаться от Рауля? Девушка сказала парню - нет, и что бы, спрашивается, он мог этой парочке сделать?! Страшно скрежетать зубами?
Да разве это в характере Эрика - бегать от соперника...ммм, вместо того, чтобы хвастаться собственной победой? 
Ну ладно - если предположить, что у Призрака во Франции были проблемы с законом - так можно просто уехать в другую страну - в те времена не было никакого Интерпола.