Второй акт.

По залу с лотком идет Луккени.
Луккени: Mamma mia, до чего я не дожил! *оглядывает зал* Итак, о чем бы нам побазарить? О мировом кризисе? О новом законе насчет авторского права? Вот я, к примеру, его не нарушаю, так как если и тащу сюда что-то без разрешения, то только с целью пародирования, так-то. О-ля-ля, мы, кажется, отвлеклись – типа, у нас тут мюзикл о Сисси, а не о моих отношениях с законодательством… *напевает на мотив «Песни лотошницы из «Гардемаринов»*
Кружки, значки дорогие весьма –
Всё, чтоб фанаты сходили с ума.
Правду сухого доклада
Вам, ротозеям, не надо…
О-о, кич!
А ваша Лизка была большая эгоистка. Надо же, в рифму пришлось. А хотите еще: пусть от налогов мрет народ – а Сисси надо на курорт. Кииииич!
Элизабет, холодно: Трепло!
Луккени: Я бы попросил! Всё в соответствии со сценарием и горькой исторической правдой.
Элизабет: Венгры!!!! Петь!
Венгры, на мотив «Голубого вагона»:
В праздничный кортеж цветы кидаются,
Нам ведь Эрджебет почти как мать…
Жаль, что независимость кончается,
Больно нам о прошлом забывать.
Скатертью, скатертью Сисси путь стелется
И упирается прямо в небосклон.
Всё-таки в империю как-то не верится…
Скоро начнется ли здесь террор-сезон?
Луккени: Скоро!
Элизабет: Скажите мне, что это неправда!
Дер Тод: Неправда, это правда!
Звучит вступление к еще одной песне из «Гардемаринов».
Элизабет: О, нет!
Дер Тод: Улыбаемся и… танцуем. *поет*
Как жизнь без весны,
Весна без листвы,
Любовь без слезы,
А слеза без трепета,
Так годы скучны,
Работой полны,
Ну где же призыв
Или стон безмолвный твой?
Элизабет:
Всегда ты пророчишь беду.
Сейчас я с тобой не уйду!
И знаешь ты сам,
Что я не отдам
Свободу свою, уж прости,
Любимый мой.
Вместе:
Когда я хочу танцевать,
Сам/сама буду всё выбирать.
Элизабет:
Верна лишь себе…
Дер Тод:
В напрасной борьбе.
Вместе:
Друг друга понять
Как мы сможем, любимая/любимый?
Луккени, издевательски: Браво, браво, я плачу слезами!
Дер Тод и Элизабет, хлюпая носами в унисон: Не порть момент, несносный ненастоящий итальяшка!
Элизабет: Тод…
Дер Тод: Элизабет…
Элизабет: Тод!
Дер Тод: Элизабет! *обнимаются и рыдают*
Луккени: Я что-то упустил, или эту постановку мы слизали у мексиканцев? Халтура! Кииииииич!
Дер Тод и Элизабет всё так же в обнимку уходят за кулисы.
Франц-Иосиф, робко: Я не совсем понял, что здесь произошло?
Луккени: По-моему, эти двое самым неожиданным и гнусным образом отыграли финал и оставили нас всех с носом.
Массовка: Не бывать этому! Мы требуем продолжения банкета!
Рудольф-ребенок: Я еще не нашел себе друга.
Рудольф-взрослый: Меня еще никто не танцевал.
Массовка: Старый мир не рухнул!
Луккени: Я не потряс Европу!
Франц-Иосиф: Я не сходил в бордель.
Софи, с надеждой: Она ушла навсегда?
Массовка, оба Рудольфа, Луккени и Франц-Иосиф: Нееееееееееет!
Луккени: У нас тут технический перерыв. Мы как бы сейчас вернем героиню и тут же вернемся.
Франц-Иосиф: Кич?
Луккени: Саботаж!!!
*Занавес*
Спальня Рудольфа-ребенка, холодная постель, железные игрушки, скользкий подоконник.
Рудольф: Я всегда хотел собаку и даже как-то раз сказал об этом маме. Мама ответила: «Малыш, но ведь у тебя есть я и папа, и вообще родственников до кучи. Неужели тебе этого не хватает?» Я ничего не ответил, но ведь мамы никогда нет рядом, а собака была бы со мной всегда… Мама, где же ты? Мама!
За кулисами шум борьбы. Раздаются выкрики: «Работа не ждет!» - «Я ЭТО отказываюсь играть!» - «За идею! За Элизабет! За вечный покой!» - «Это не моя специализация!» - «Свяжем и скинем прямо в кровать!!!» - «Спасибо, я как-нибудь сам…» В конце концов на сцене появляется слегка растрепанный дер Тод.
Дер Тод, злобно косясь за кулисы: Вот уйду я от вас в «Ребекку», буду петь партию простого английского аристократа – и на фиг этот глупый косплей Макаренко. Или вообще в Призраки подамся… *замечая Рудольфа* Мамы нет, я вместо нее.
Рудольф: Ты кто?
Дер Тод: А кто, по-твоему, является по ночам прямо в спальню к одиноким маленьким мальчикам?
Рудольф: Карлсон?!
Дер Тод, закашлявшись: Ну, можно сказать и так…
Рудольф: Теперь у меня есть друг, и я не одинок *поет на мотив «Буратино»*
Кто может путать дверь с окном?
Кто станет каждому знаком?
Кто не ученый, не поэт,
А покоряет вся и всех?
Кого повсюду узнают?
Скажите, как его зовут?
Карлсон!
Массовка: Дер Тод!
Луккени: Я!
Элизабет: Нет, я!
Дер Тод: Тихо!
Рудольф: Мама! Ты пришла?
Элизабет: Э-э… Да я, собственно, на минутку. Вот заберу сейчас этого дядю в пальтишке…
Рудольф: Это Карлсон!
Элизабет: …
Дер Тод, разводя руками: У меня аналогичные чувства. Ты бы последила за воспитанием ребенка, Элизабет! А то, глядишь, через несколько лет он тебя удивит…
Элизабет: Все претензии к императору. А я за свободу борюсь!
Луккени: Кстати, об императоре…
Смена декораций, на сцене – Софи и придворные.
Софи (c интонациями Караченцева):
Смешно с всемирной тупостью бороться.
Монархия скатилась в идиотство!
Порядка нет ни здесь, ни там.
Ну, что с Элизабет поделать нам?
Священник: А не сходить ли мне с императором в бордель? Я там имею неплохие связи.
Софи: В смысле?
Священник: Я, между прочим, не только вас исповедую, но и халтуркой на стороне балуюсь. Девочки фрау Вольф – мои постоянные клиентки.
Софи: Какая отвратительная и замечательная идея! Пусть увидит, что его Сисси не единственная, хм, талантливая в некоторых аспектах женщина. Есть и другие. Выполняйте!
Смена декораций, в борделе посыльный императора, фрау Вольф, Луккени, «девочки».
Луккени: Ах, знаменитые венские места особого интереса! Надоест балет, опера и оперетта – заходите, не стесняйтесь! Товар на любой вкус и кошелек.
Фрау Вольф, на мотив из "Соломенной шляпки" :
В бордель, в бордель! Какие вам еще игрушки –
Ассортимент тут есть вполне.
Такие резвые девчушки,
Такие милый подружки
По соблазнительной цене.

Зачем вам сердце ранить
И воду лить из глаз?
Когда оплачено свиданье –
Avec plaisir всё на свиданье,
А «пардоны» не для нас!
Луккени:
Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта!
Горячая нимфа прекрасна и полураздета!
И даже с французкой их песенка вовсе не спета…
Колетта, Кларетта – ах! – Мариэтта…
Священник уводит больную Мариэтту.
Фрау Вольф: Иногда вы платите не только деньгами!
Луккени: Пойду фото на память сделаю: император, проститутка и мой палец в углу объектива…
Декорации снова меняются, на сцене Элизабет, которой стало дурно, встревоженная фрейлина и доктор.
Доктор: Хауса вызывали? Доктор прибыл!
Фрейлина: Императрица плохо кушает…
Доктор: Диета! Как же, помню – сам прописал.
Фрейлина: Она бледна и слаба…
Доктор: Меньше надо уксус для инфернального вида пить.
Фрейлина: У нее был обморок, и не один раз…
Доктор: Корсет не так туго шнуровать пробовали?
Фрейлина: Она упала, выполняя гимнастическое упражнение!
Доктор: Как, опять? Мы что, уже в Матрице?
Фрейлина: …
Доктор: Пойду проведаю больную. А вы за мной не ходите, не надо. *подходит к Элизабет*
Элизабет: Ах, мне уже почти полегчало… *едва не падает в обморок*
Доктор: В таком случае с вас причитается за ложный вызов. Хотя… этот пульс!
Элизабет: Ах, где вы щупаете? Пульс на руке, а вы его на бедре ищете!
Доктор: Эта слабость…
Элизабет: Эта слабость спасла вас от пощечины!
Доктор: По-моему, все ясно: у вас – французка.
Элизабет: Да быть не может!!!
Доктор: Зуб даю. Наверняка проказы мужа… Кстати, мне тут карточку по сходной цене продали – взгляните.
Элизабет: Какой конфуз!
*поет на мотив «Забудь обратную дорогу»*
А раньше было всё иначе.
А раньше я другой была,
И с Францем, радости не пряча,
Я по земле венгерской шла…
Забудь, ты, Франц, ко мне дорогу!
Прощай, прощай на много лет!
Ты прежде б думал понемногу,
Чем изменять Элизабет!
Дер Тод, сбрасывая наряд доктора: Браво, какая экспрессия!
Элизабет: Ты?! Хотя чему тут удивляться…
Дер Тод: Пошли со мной! Пошли, пока я добрый и по-хорошему предлагаю.
Элизабет, продолжает петь:
Ты тоже, Тод, забудь дорогу!
С тобой я тоже не уйду:
Пусть кто-то скажет: «Недотрога» -
А я свободу обрету!
Дер Тод: Черт бы вас всех побрал!
Черт: Коллега, вы это серьезно?
Дер Тод: Нет, конечно, тронешь мою Элизабет – и к тебе явлюсь.
Черт: Понял, не дурак, затыкаюсь.
Элизабет: Что это было?!
Дер Тод: Безобидная слуховая галлюцинация. *исчезает*
Элизабет: Пойду-ка и я… чемоданы собирать, вывозить совместно нажитое имущество.
Франц-Иосиф: Мама!!!! Сисси уходит от меня, а всё ты виновата. Ты и твои идиотские идеи!!!
Софи: Неблагодарный инфант! Вот щаз как помру – и конец старому миру.
Луккени: Да, бабка, сделай это! Поддержи мировую революцию.
Софи: Это я так, для красного словца: согласно историческим данным, я помру только через несколько лет. А пока съезжу-ка я в оперу.
Франц-Иосиф: Я с вами, мама. А то грустно, хоть вешайся.
Дер Тод: А вот этого мне пока не надо…
*Занавес*

Элизабет: Не думайте, что я бросила абсолютно все обязанности императрицы! Да, я забила на мужа, сына, и даже на дер Тода – но зато я посещаю всякие богоугодные места. Вот, к примеру, психушки.
Сумасшедшая: Отдай корону, сволочь!
Элизабет: Разбежались… Не дождетесь! Я – Элизабет Австрийская, на колени, быстро!
Сумасшедшая: Нет, Элизабет Австрийская – это я!
Элизабет: Ты – всего лишь глупая wonna-be, подражалка. А я – оригинал. И чтобы все в этом убедились, я сейчас спою красивую песню о том, как мне трудно. *поет на мотив «Memory» из «Кошек»*
Midnight,
Not a sound from the pavement…
I wish I lost my memory,
Wish I was Titania!
In the lamp light
Somebody mad collects at my feet,
Has her own mania…
Burnt out ends of smoky days
Bring no freedom but nothing.
A street lamp dies,
Another night is over,
Another life is dawning.
Touch me!
Dear Tod, you can’t leave me
All alone with the memory
Without you under sun!
If you touch me,
You'll understand what happiness is…
Дер Тод, внезапно появляясь:
Look, a new life has began…
Дер Тод и Элизабет удаляются.
Луккени: Безобразие! Саботаж! Кич! Кто позволил им извратить песню из «Кошек»?! Вот чем они занимаются? Что они сейчас делают?! Мне кто-нибудь ответит???
Вздохи, ахи и что-то мало разборчивое на немецком доносится из-за сцены. У Луккени идет пар из ушей.
*Занавес*
Ночь. Античный портик. Рудольф страдает. Появляется дер Тод.
Рудольф:
Если с другом вышел в путь
Веселей дорога.
Без друзей меня чуть-чуть
А с друзьями много!
Дер Тод:
Что там снег, что там зной,
Что там венгры, папа злой,
Когда твой друг дер Тод с тобой!
Рудольф: Карлсон! Ты вернулся! Что мне делать вообще?
Дер Тод: Стать императором.
Рудольф: Да, но как?
Дер Тод: Я не могу всё решать за тебя. Думай сам.
Рудольф: Пойду-ка я тусить с венгерскими заговорщинакми.
Дер Тод: Иди… и всё провали.
Рудольф: Пойду и всё провалю.
Венгры: Пришел – и провалил!
Рудольф: Мама!!!
Элизабет: Милый, не кричи так, у мамы болит голова. Мама всю ночь не спала, спиритизмом занималась. Кстати, тебе от дедушки привет. И от будущего отчима тоже.
Рудольф: Мама, послушай, я хочу быть твоим зеркалом.
Элизабет: Не получится.
Рудольф: Ну, а папу ты уговоришь на меня не дуться? *поет*
Мама - первое слово,
Главное слово в каждой судьбе.
Папу ты переспоришь,
Шалость покроешь…
Элизабет:
Фигли тебе!
Рудольф: Мама?!
Элизабет: Рудольф, ты уже большой. Я выкрутилась – теперь твоя очередь.
Рудольф: Ах, так?! *убегает*
В отдалении слышится звук выстрела.
Дер Тод: Мадам, примите мои глубочайшие соболезнования. Ваш сын застрелился.
Элизабет: Это всё ты виноват! Ладно, давай, забирай меня по-быстрому.
Дер Тод: А я люблю, чтобы по-медленному. *уходит*
*Занавес*

Луккени: Бу! Выражаясь словами одного афророссиянина, опять я ваш, о юные друзья! У меня тут открыточки: Элизабет у гроба Рудольфа, Рудольф в гробу крупным планом, Рудольф в морге, Рудольф на вскрытии… Нет, мужчина, на пивную кружку эту фотографию не переведешь. Что? Нет, женщина, это не фотошоп: всё не свое, но натуральное! Да, кстати, новости слышали? ЭфДжей бегает за свой женушкой, как электровеник, в который воткнули энерджайзер. Зря бегает, между нами говоря. У меня тут пиратская запись их разговора – желаете?
Элизабет и Франц-Иосиф, на мотив «Ты меня на рассвете разбудишь»:
You won’t wake me at daylight's first glimmer,
Step outside in barefeet as I'm leaving.
Элизабет:
And the memory always will linger,
But I'm saying good-bye forever.
Вместе:
I can’t guard you from the wind blowing,
As I hear a voice scream about me,
And the memory will stay with me knowing
That I've told you good-bye forever.
Франц-Иосиф:
Gusty cold makes your eyes begin watering,
Mournful eyes with the gleam of black cherries,
You're a woman I'll always remember…
Элизабет:
But I'm saying you good-bye forever.
Франц-Иосиф: Ты меня никогда не увидишь?
Элизабет: Ты меня никогда не забудешь… *уходит*
Луккени: Господа! Граждане! Товарищи! Призрак бродит по Европе… Тьфу, извините, я тут спичрайтером на полставки подрабатываю. Итак, мы на палубе тонущего корабля. Старушка Европа идет ко дну, ха-ха!
Франц-Иосиф: Италия тоже пойдет ко дну.
Луккени: А я не итальянец – я только играю свою роль.
Франц-Иосиф: Ты же тоже погибнешь, болван!
Дер Тод: Все погибнут со временем. Кстати, Европа загнется куда позже, и погубит ее не революция, а эми… Впрочем, будем политкорректны. Зачем забегать вперед? Пока что всё относительно неплохо для европейцев.
Луккени: Ты должен запугивать ЭфДжея и говорить гадости.
Дер Тод: Я никому ничего не должен. Вот тебе заточка – и иди прочь.
Луккени: И где тут кич?
Дер Тод: Мне еще раз повторить для слабослышащих и интеллектуально альтернативно одаренных фальшивых итальянцев?
Луккени: Ладно, давай сюда свой напильник… *уходит, напевая*
Пусть нету ни кола и ни двора,
Зато узнают эти недотроги
Работников ножа и топора,
Романтиков с большой дороги…
Голоса:
Все танцуют вальс с дер Тодом,
А кадриль – Элизабет...
Луккени: Без мягкого знака на конце, мертвяки! Итак, был ясный солнечный день, un giorno bellissimo! Я хотел замочить герцога Орлеанского, а он, гад, не приехал. Ну, не пропадать же благому намерению! Да и дер Тод намекал…
На сцене появляется Элизабет, Луккени пускает в ход свой напильник. Элизабет падает.
Луккени: Вот вам и «гранде аморе», бла-бла-бла и всё такое. Померла ваша Лизка, так-то.
Элизабет, вставая: Ни фига!
Дер Тод, помогая Элизабет: Ни фига!
Голос за кадром: Нет, это не конец истории про Анжелику… простите, Элизабет (я тоже на полставки подрабатываю, фильмы озвучиваю). У нее нет конца. Вы снова встретитесь с очаровательной императрицей…
Лукккени: Кииииииич! *вешается*
Голос за кадром: Кстати, этот болтающийся на ветру молодой человек хоть понимал значение выкрикиваемого слова?
*Занавес*

На сцене дер Тод, Элизабет, массовка, постепенно выходят и другие герои. Звучит песня на потив «Aimer» из «Ромео и Джульетты».
Дер Тод:
Как же любовь прекрасна!
С нею паришь так часто,
Можно тебя теперь касаться.
Любовь прекрасна!
Элизабет:
Пусть и в твоей я власти,
Можно ль бежать от страсти?
Может, нам бог пошлет посмертно,
Кусочек счастья.
Дер Тод и Элизабет:
Счастье творит героев,
Счастье нужно и Смерти.
Счастье – когда есть двое,
И чувства в сердце
Дер Тод, Элизабет, прочие герои, массовка:
Счастье – его мы ищем,
Счастье – святым и грешным,
Счастье – принцессам или нищим
Нужно, конечно!
Lieben, to love и aimer -
Каждый конечно знает,
Что среди всех сомнений
Он ожидает
Счастье!
*Занавес*

Конец?