--------
Маша взглянула на мирно дрыхнущую сестренку, скучающе обвела взглядом комнату (в которой не наблюдалось ничего примечательного кроме роскошной кровати, теперь надежно оккупированной Женькой) и отправилась в самовольную экспедицию с целью обнаружения локального местоположения стратегического объекта «горячая ванна»…
-... так, ну это я сама сделать не смогу… да и не сама тоже… вот если Паука и Черепа напрячь, да еще Черную Вдову помочь попросить… - задумчиво бормотала под нос Даша, слушая объяснения Фантома относительно «благоустройства» (блага, которые было необходимо устроить, были в основном коммунальные) ее родного склепа. Впрочем, как она уже поняла – что русскому хорошо, то немцу смерть, или, в данном случае – что возможно в подвалах парижской оперы в состоянии вооруженного нейтралитета с хозяевами, то невыполнимо в московском склепе на Ваганьковском в состоянии бурных военных действий с местным сторожем…
- Ну вообще… как у вас на все это терпения хватило… - Даша обессилено откинулась на спинку стула – Можно я чертежик с собой возьму? Спасибо… - быстро добавила она, когда Призрак уже открыл рот, чтобы сказать «Нет».
Готесса задумчиво уставилась вдаль… кажется, ей не давала покоя какая-то мысль…
- Слушайте…- обратилась она к Призраку – Я тут подумала, ну, проберусь я в какой-нибудь театр на Таганке… в его подвалы то есть… ну так Москва – это вам не Париж! Если вы считаете, что ваше подземелье сырое и холодное, то вы никогда не были на цокольном этаже нашей школы. Как я там все делать-то буду? В подвалах театра, конечно, потому что нашей школе уже ничто не поможет… Ну, так вот, я подумала – может, мне недельку у вас пожить? Или месяцок… наберусь опыта… суп, опять же, варить научусь, пером писать, петь… а вернусь – и покажу нашим мастер-класс! Может, они мне и с подвалами помогут потом. Одна я по-любому не справлюсь… Москва-это вам не Париж! – назидательно произнесла Дашута, глядя на стремительно бледнеющего Призрака, и снова размечталась – Может быть, я и не одна там жить буду. Переберемся из склепа… Паука с собой возьму, Черепа, Черную Вдову, новенького нашего этого… Летучую Мышь не буду. Получиться прямо призрачно-оперная комунна. А что? Паук будет по снабжению, Череп – письма угрожающие писать (у него угрозы хорошо получаются!), Черная Вдова – по готовке-уборке, а я- лицо компании! Пою и по театру хожу. Здорово, блин! А, ну, еще Галину Сергеевну с собой взять можно, она консультантом будет. В смысле, к вам взять. А потом – и на Таганку.
- К-к-кого? – теперь Призрак смотрел на будущую «коллегу» чуть ли не с ужасом.
- Сестру мою. Младшую. Ну вы не подумайте, она знаете какая умная! Прям как вы, только еще больше. А Женька…
- Кто?!
- Ну, просто мы Кристину Женькой называем. Это… вроде уменьшительно-ласкательного. Вы не поймете… так вот, Женька, если с нами (у вас, конечно – не тащить же ее в подвалы театра на Таганке!) жить будет, будет по обороне – ото всяких там балеринок дом охранять… эх, заживем! – мечтательно зажмурилась Дашка – Да, и еще у нас одна сестренка есть, она маленькая совсем, но она ж без нас скучать будет… вам она обязательно понравиться! Слушайте, чего-то вы бледный какой-то… и дрожите… замерзли, что ли? Ладно, все потом распланируем… а пока, давайте я вам спою! Ну, вы же будете учить меня вокалу? Обещали же. Семь дней в неделю.
- Я вас ничему учить не обещал. Вы сами сказали…
- Да? Ну, это подразумевалось. Сам подумайте, не буду же я, говоря в присутствии… как вас там называли… гения музыки, что хочу учиться петь, иметь в виду что буду учиться петь у кого-нибудь еще. – пожала плечами Дашута, в очередной раз продемонстрировав Фантому непостижимость женской логики в целом и русских женщин в частности. – Я щас спою, а вы мне подыграйте. Так, что бы мне спеть… - Даша задумалась – Может, это – «Реки време-ен...» хотя, у вас, наверное, музыки этой нет. Или… блин, ну у вас ни подо что, что я знаю, музыки нет! Давайте вы мне просто сыграете, а потом скажете, что спеть, ладно?
- Ладно! – кивнул внешне спокойный, но в душе насмерть перепуганный Призрак. Он, конечно, хотел, чтобы любимая Кристина осталась с ним, пусть даже в его подвалах… но он же не ждал, что она притащит с собой ТАКОЙ «довесок»!
… Готка встала рядом с, по ее собственному выражению, «странным пианино», и приготовилась слушать творения Фантома, дав себе внутреннюю установку «Не умереть от скуки». Однако о ее смерти речи не шло. По крайней мере, пока.
Первые несколько секунд Даша просто слушала тихую мелодию, чем-то похожую на ту, что Призрак пел Женьке во время «обзорной экскурсии по подземной жилплощади». Потом – она поняла, что она засыпает, закрывает глаза, словно проваливаясь в море мягкого пуха, все глубже и глубже… засыпает…
Или просыпается?
Просыпается…
Темная комната с догорающими свечами начала словно уплывать куда-то далеко… в небытие… Даша дернулась, в тщетной попытке удержать ускользающий сон, но добилась только того, что больно стукнулась головой об стену.
Ведь ее кровать стояла у стены.
Вокруг готессы теперь были не подвалы парижской Оперы, а обычная комната, обычной московской квартиры. Шкаф, стол, две кровати, и бесконечные постеры на стенах.
И на кроватях сидели две девочки-подростка, глядя друг на друга безумным взглядом.
А за стеной, в другой комнате, через несколько часов проснется другая девочка, и не будет сначала понимать, как это так получилось, что заснула она на огромной кровати в виде лебедя, а проснулась на своей двухярусной.
А далеко, очень далеко, за много миль и лет от квартиры Васнецовых, так же проснется в подвалах Оперы Популэр один человек… и с облегчением подумает: «Слава Богу, это был сон, это был всего лишь кошмар…».
--------
Еще эпилог будет