А еще теперь понятно откуда у Кристины шикарные волосы и огромные выразительные глаза - мамочкина часть, ловко придумано, Night.
"Хочется мяса кусочек" (голосом собаки из рекламы сухого корма)
*-p простите продолжения и картинок
Наш Призрачный форум |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Наш Призрачный форум » Законченные фики с низким рейтингом » *Флеш Рояль/royal Flush*
А еще теперь понятно откуда у Кристины шикарные волосы и огромные выразительные глаза - мамочкина часть, ловко придумано, Night.
"Хочется мяса кусочек" (голосом собаки из рекламы сухого корма)
*-p простите продолжения и картинок
А еще теперь понятно откуда у Кристины шикарные волосы и огромные выразительные глаза - мамочкина часть, ловко придумано, Night.
А можете мне обяснить Я что-то совсем ничего не понимаю((
Зашла,смотрю-прода. Прочитала с удовольствием. Очень понравились еврейские мальчишки. Вот проходимцы! Встреча ПО с Крис- очнь трогательно.
На Крис вполне похоже- она могла сломаться. Но, надеюсь, Эрик приведет ее в порядок. Жду проду с нетерпением!
Angel de la musica
Еще выдвину невероятную,просто ужасную версию.Анна Карловна Толстинская тоже может быть как-то связана с Эриком и Крис.Глаза зеленые,да локоны каштановые,и сама красавица.
Столько интересных вариантов. Мне крайне интересно.
А.К. персонаж главный. Но ни к По, ни к Кристине не относящийся.
как хочется обе проды в одном флаконе - и ФР и НК.Таак хочется узнать эту разгадку тайны в НК,я уже вся извелась,столько мыслей в голове.
Я могу, конечно, начать писать и продолжение, то есть, начало нового романа. Но для этого придется замедлить донаписание этого.
А картинки имеются. Есть иллюстрации и с Кристиной, и с ПО. Так что, этого добра у нас пока хватает.
Я вот еще была в раздумьях, показывать ли Анну с Мишей. Или никого не нервировать)) Поэтому, до сих пор так и сомневаюсь.
Сольвейг, спасибо))
а от описания внешности Филиппа сделалось мне нечто среднее между "бррр" и "бее" - лишний раз к такому в гости не пойдешь.
почему? ny_sm
Вообще, про старую Москву всегда интересно.
Могу организовать сколько угодно. =)
Уж так вышло, что это моя слабость. Мне самой интересно. У меня часть сознательной жизни наблюдается ностальгия по эпохе, и России с большой буквы.
У меня есть множество задумок. Хотелось бы хоть отчасти их реализовать. Только, разумеется, вечно про ПО в этой теме писать невозможно. Так появился Миша с отсчетом "немного вперед" (но там есть своя особенность, героям той эпохи осталось не так уж много жить в спокойствии). Так что, у меня еще остается "отсчет назад". Поэтому, думаю, Миша не последний, кто "родился" в планах.
А еще теперь понятно откуда у Кристины шикарные волосы и огромные выразительные глаза - мамочкина часть, ловко придумано, Night.
Очень приятно, что заметили =)
Помнится, был вопрос по поводу Кристининого происхождения, помню, я сказала тогда, что текст сам за меня ответит. =) Ответил.
Angel de la musica,
А можете мне обяснить Я что-то совсем ничего не понимаю((
Это в отношении Кристининой, так скажем, "национальности".
Ану-ка, кто может ответить на этот вопрос?
Iris
Но, надеюсь, Эрик приведет ее в порядок.
Я думаю, у него это отчасти получится. =)
Найт, я скоро умру от литературного голода))) Мне нужны твои фики! :cray:Это все ломка... Лишь бы у тебя времени побольше на творчество было)))))
Я вот еще была в раздумьях, показывать ли Анну с Мишей. Или никого не нервировать)) Поэтому, до сих пор так и сомневаюсь.
Показывать! Да! Кто "за"?
Отредактировано Alekstraza (2009-01-27 22:37:38)
Alekstraza :friends: :heart:
а у меня авторский голод. =) Коли бы исполнилась моя мечта, и я могла бы "работать" только лишь автором. Эх... Но это же мечта. :nope:
Обычная работа выматывает так, что сил писать уже нет, голова туманная.
От чего я не Устинова или Робски какая-нибудь? :sp:
Показывать!
Ох, ох... но предупреждаю, это уже не Кристина с ПО, то есть не привычные Батлер с Россум. У меня был жестокий кастинг. =) Я боюсь помидор. :tomato:
Я просто вместе с тем думаю, может быть, пока рано сбивать читателям их личные представления о героях? Ведь кусочек из романа был пока слишком мал.
Отредактировано Night (2009-01-27 22:47:09)
Обычная работа выматывает так, что сил писать уже нет, голова туманная.
Понимаю. Я с учебой вожусь, тоже - капец полный( Но чтение - это релаксация. Единственный отдых. (Ага, в 12 часов ночи, когда завтра идти в школу к восьми утра, а почитать хочется!)
Ох, ох... но предупреждаю, это уже не Кристина с ПО, то есть не привычные Батлер с Россум.
Ура! Я даже рада! Я давно уже не симпатизирую Батлеру/Россум как ПО/Кристине, я вся в мюзикле) *-p Но, это так, мое отношение. Для общего антуража: разнообразие не помешает, чтобы не надоедало)
Я просто вместе с тем думаю, может быть, пока рано сбивать читателям их личные представления о героях?
Ведь кусочек из романа был пока слишком мал.
Да, конечно, правильно Покажешь со временем))))))
Отредактировано Alekstraza (2009-01-27 23:49:17)
Alekstraza
Я давно уже не симпатизирую Батлеру/Россум как ПО/Кристине, я вся в мюзикле)
Ой. Ну вот, а мои-то ПО и Кристина имеют внешность, как раз Батлера и Россум. *-p
Да, конечно, правильно Покажешь со временем))))))
Со временем покажу, конечно. Если читателям будет интересно. =)
Отредактировано Night (2009-01-28 20:25:59)
Ой. Ну вот, а мои-то ПО и Кристина имеют внешность, как раз Батлера и Россум.
Night , "Don`t worry. Be happy!"(с). Батлер и Россум у меня в качестве контраста)
Нынешний хозяин флигеля Витольда Длуголенского сидел в гостиной в кресле с высокой спинкой, обессилено положив руки на подлокотники. Галстука на нем не было, ворот белоснежной без помятости рубашки расстегнут (вероятно, для облегчения дыхания – выглядел он ужасно бледным), серая жилетка не снята. Веки смежены, дыхание ровное, немного замедленное – по видимости, дремал.
Итак, вот что на самом деле связывало Кристину и молодого виконта. Вот почему на молодоженов или на влюбленных, сгорающих от африканской страсти, они совершенно не походили. И самовлюбленный чрезмерно неприятный Эрику виконт вел себя с Кристиной вовсе не так, как надобного вести себя с супругой. Был между ними и холод, и отчуждение. Не миловались, восторженно друг на друга не смотрели. На прогулке они специально перешли на французский, что б извозчик их не понимал. Но им, конечно, было неведомо, что ванька прекрасно понимает не только французский, но и еще несколько иноземных диалектов.
Выходило, что Кристина с виконтом друг другу совершенно чужие. Только Эрик до сих пор никак не мог понять, радостно ли ему от этого, горько ли?
Услышав легкие, почти неразличимые в густой темноте шаги, он резко открыл глаза. Вошедший Длуголенский отчетливо увидел две сверкнувших точки в полутьме комнаты.
- Я потревожил твой отдых, Эрик? – Спросил непрошеный гость.
Хозяин ничего не ответил.
- С момента, как стемнело, ты не зажигаешь света. Я думал, тебя нет дома. Но Додик сказал, что ты вернулся после полудня, сел в кресло, и так и не пошевелился. Что-то произошло?
- Ты пришел проверить – жив ли я? Сомневаюсь. Ты что-то хотел, Витольд?
- Да, - улыбнувшись, развел руками старик, - самого обычного разговора по душам.
- По душам. – Эхом повторил голос из черноты комнаты. – Я не настроен говорить сейчас по душам, Витольд. Моя душа давно разучилась говорить.
- Так не бывает, - садясь в соседнее кресло, ответил Длуголенский, - она всегда все чувствует и говорит. Если жива, конечно. Если ее не убить. Но без души человек и сам труп. А ты пока более чем живой. Значит и душа твоя живет вместе с тобою. Позволь ей разомкнуть уста, она скажет куда больше, чем ты думаешь.
Эрик не спешил давать ему ответ, сидел неподвижно.
- Все это время, что мы знакомы, Эрик, меня мучает один вопрос. Почему ты, здоровый молодой мужчина в самый первый день нашего знакомства так легко и запросто согласился на игру, в которой ставкой была твоя жизнь? Мне иногда и по сей день, спустя несколько лет, кажется, что в тебе нет ни привычного инстинкта сохранения своей жизни, ни страха перед смертью… Возможно ли это?
- Все просто. Когда этот мир становится слишком скучным, когда превращается в ад, перестаешь бояться другого ада и смерти, чрез чьи врата в него попадаешь.
Длуголенский покачал головою.
- Я привык ставить свою жизнь на кон. Я давно не играю с людьми. Я предпочитаю держать партию с другими силами.
- С какими же?
- С Судьбой. Роком. Фатумом. Назови, как тебе угодно.
- Испытываешь фартовость, Эрик?
- Нет. Просто, рано или поздно кто-нибудь из нас двоих проиграет
- И кто же останется в выигрыше?
- Не знаю. Это я и хочу проверить.
Длуголенский, видно, не нашелся, что сказать на это, от того просто молчал. Эрик же был в раздумьях, никакого внимания на Витольда не обращал, и думал исключительно о своем. Подумать до утра, а потом снова начать обычную жизнь.
Следующим днем же после обеда, умывшись, побрившись и переодевшись, собрался, и уехал сначала на ипподром, потом в охотничий клуб на Воздвиженку. Пробыл там до глубокой ночи, все, что угодно, только бы не думать о том, что случилось несколькими днями раньше.
* * *
По мягкому недавно нападавшему снегу бесшумно подъехали сани. Эрик вышел, расплатился с извозчиком и отпустил его. Сам, не спеша, пошел по направлению к воротам. Вдруг в тени что-то шелохнулось. Тонкая темная фигура стояла у чугунной паутинки ворот и слегка покачивалась. Эрик замедлил шаг, вовсе остановился, присмотрелся к странному ночному визитеру. Дернул бровью, подошел к решетке. Вдруг этот кто-то вздохнул, и Эрик понял по мягкому вздоху, что это женщина. Значит, гостья. Но не поздно ли для визитов?
За вздохом ничего не последовало, и он сделал несколько шагов к воротам, готовый в них войти.
- Да стойте же! – Вдруг раздался осипший женский голосок. - Я думала, я никогда уже вас не дождусь!
Эрик узнал до боли знакомый голос.
- Что вы здесь делаете, Кристина? Даже уже не буду спрашивать, как вы нашли дом, где я проживаю.
- У меня появился один чудесный друг. – Загадочно произнес женский голос. – Но об этом позже.
- Что вы здесь делаете? – Окинув ее быстрым взглядом, поинтересовался Эрик.
- Ждала вас.
- Ночью? На морозе?
- Мне нужно было с вами поговорить. Я пришла к вам, но вас не было.
- Дома должны были быть Шмулик или его брат.
- Я говорила, похоже, с вашим камердинером.
- И он не предложил вам подождать меня в доме?
- Нет, нет, предложил. Я сама отказалась. Я посчитала более верным подождать вас снаружи. Кто же знал, что время перевалит за полночь. Где вы были?
- У меня были дела.
- Дела? После полуночи?
- Дела могут быть в любое время. – Совершенно невозмутимо ответил мужчина. - О чем вы хотели поговорить, если остались здесь вплоть до ночи?
- Вас смущают поздние визиты?
- Меня – нет.
Девушка обиженно шмыгнула носом, в ответ на это ее собеседник сделал неожиданное: подошел к ней совсем близко, вскинул правую руку, левой стянул с нее перчатку, и дотронулся теплыми пальцами до ее лица. Кристина даже не пошевелилась. Верно, совсем закоченела.
- У вас ледяной нос, - молвил он, глядя на Кристину сверху вниз. - Вы не желаете продолжить наш с вами разговор в доме? Здесь довольно холодно, а вы, похоже, вся промерзли. Полагаю, та, которая не придает значение ночным визитам, не станет пренебрегать посещением моего дома глубокой ночью.
В доме в такой час было темно. Признаков жизни к удивлению Кристины, не было. Похоже, если здесь и была прислуга, она не имела обыкновение надоедать хозяину своим обществом. Так даже лучше, - подумала она. – Никто не будет мешать.
Дом был замечательно просторным и уютным. На стенах висели картины. Чрезмерной помпезности в обстановке не наблюдалось, и в то же время, здесь было все, чтобы обеспечить самое комфортное проживание. Они прошли в переднюю, оттуда в гостиную, где Кристина обнаружила фортепиано. От чего на сердце стало спокойно и хорошо, будто бы она увидела старого дорогого друга.
- Удивительно, что я не обнаружил вас в виде ледяной статуи, Кристина. Зрелище было бы, несомненно, прекрасное, но, увы, нерадостное. На вас лица нет. Вам нужно придти в себя. Самый верный способ – ванна. Там есть горячая вода.
- Спасибо. Но думаю, это лишнее. – Сбивчиво заговорила Кристина, густо краснея, и думая, что на самом деле, идея весьма привлекательная.
- Хорошо, тогда в виде второго варианта могу предоставить свои услуги. – С серьезным видом предложил он.
- Что?
- Мне крайне не хотелось бы, чтобы вы Кристина, заболели. Придется приготовить чай.
Кристина закусила пухлую губку, видно устыдившись свих мыслей.
Оставаться одна в гостиной мадмуазель Даэ не пожелала, последовала за хозяином на кухню. Скромно села за стол, сложила на коленях закоченевшие руки.
Эрик споро управлялся с приготовлением чая, видно было, что не привык полагаться на чужую помощь. Поставил на огонь чайник, загремел чашками, даже поинтересовался, не желает ли она к чаю варенья. Варенья Кристина не пожелала.
- Какая честь для дамы, – делано улыбнулась она, – сам призрак оперы потчует меня чаем.
Эрику, кажется, шутка по вкусу не пришлась. Он поневоле вздрогнул, нахмурился пуще прежнего, и вовсе развернулся к ней спиной, что было ну совершенно против всех хороших манер. В тот же миг раздался глухой звон – хозяин выронил из рук маленькую серебряную ложечку. Чертыхнулся, невзирая на присутствие барышни. Снова загремели чашки с блюдцами.
Гостья сразу же устыдилась своих слов, но повернуть все назад было уже невозможно. Что сказано, то сказано. Сама виновата. А ведь пришла мириться!
Она пила горячий чай маленькими глоточками, Эрик сидел за другим концом стола, молчал, барабанил пальцами по столешнице.
- Так что вас привело ко мне снова, Кристина? – Не выдержал он.
- Я пришла извиниться. – Очень тихо сказала Кристина. Ответ дался ей с трудом. Видно было, что внутри нее шла какая-то борьба.
- Извиниться?
- Да. Просить прощение за то, что была слишком резка. Мы с вами не совсем хорошо расстались в прошлый раз. Признаю, по моей вине. Простите мне мою несдержанность. Мне бы не хотелось, чтобы вы держали на меня обиду.
- Если вы пришли за прощением и желали узнать, не держу ли я на вас зла, то можете не беспокоиться. Скажу без утайки, когда тебя хлещут по щекам, это неприятно, но я готов снести даже пощечины, при условии, если моего лица касаются ваши руки. Не желаете ли еще приложить свою чудесную ручку к моим щекам?
Сказал, и замолчал. Уж больно наигранно как-то получилось. В самый раз в книжку какую-нибудь фразу вставлять.
- Довольно! – Повысила голос Кристина, и вскочила на ноги. – Вы как были паяцем, так им и остались. Благодарю вас за гостеприимство.
- Полагаю, что после горячащего чая вы не вздумаете ехать ночью по морозу через весь город? – Он поднялся на ноги вслед за ней, преградил ей дорогу. – К тому же, это опасно. Извозчика в такой поздний час придется ждать долго. Снова замерзните.
- На что вы намекаете? – Попыталась возмутиться Кристина, но ведь и то, верно, не поспоришь. Будто бы все было против нее.
- На то, что ради вашей же безопасности не могу вас сейчас отпустить.
Кристина бессильно опустилась обратно на стул.
- Хотите запереть меня здесь? Сделать своей заложницей? Как это похоже на вас!
- Я умоляю, - Эрик устало потер глаза, встал перед Кристиной вполоборота, - оставьте этот тон. Вы искали меня, хотели поговорить. Давайте же поговорим с вами, я уверен, нам есть о чем.
Кристина, кажется, и не думала долго сопротивляться. Села на краешек стула, выпрямив спину, сложила руки на коленях, наклонила голову, готовая слушать. И в этой стремительной послушности было что-то потаенное, известное только ей одной.
- Если вы боитесь, что я могу причинить вам вред, заперев в своем доме, даю слово чести, я не стану вас ни к чему понуждать, вы в полной безопасности. Я пальцем вас не трону.
- Что ж, думаю, нам и правда, есть о чем еще поговорить. Но я не знаю, что вам еще сказать, - пожала острыми плечиками собеседница, избегая смотреть в глаза Эрику. – Я вам уже все рассказала. Добавить мне нечего. Теперь вы все знаете о вашей Кристине, которая была когда-то ученицей, но так и не стала великой певицей и актрисой. И виконтессой тоже не стала. Я вообще стала лишь той, - с горечью вздохнула она, - коих в приличном обществе принято не поминать. Тенью, с печатью позора.
- Мы живем. И совершаем ошибки. Ничего постыдного в этом нет.
- А вы совершали ошибки?
- Все совершают. И я тоже.
Брови Кристины слегка приподнялись. Было видно, что она искренне удивлена.
- Я так страдала, мне было так больно. Все это время. Я всматривалась в лица прохожих. Я лелеяла тайную мечу – увидеть ваше лицо среди многолюдных прохожих. Вы не представляете, что это такое, каково это ощущать. – Ее голос прерывался от волнения. - Скажите – это глупо? Конечно! Ведь я думала, что вы мертвы. Но сердце нарочно диктовало мне свои, неведомые разуму условия. Каждую ночь я засыпала с мыслью - услышать голос своего Ангела, чтобы он снова вел меня и покровительствовал. Рассудком я понимала, что это невозможно, что я больше никогда не увижу вашего лица, не услышу голоса. Как я не сошла с ума – я не знаю. Ведь я сама определила свою дальнейшую судьбу. Ведь все знали, Призрак мертв. Это я была во всем виновата. И только потом поняла, что всю жизнь ждала именно вас! – Эрик нервно дернул тугой ворот рубашки. - Но я не ошиблась. Сердце мое не ошиблось!
- Что вы такое говорите? – Глядя в ее огромные карие очи, спросил он нетвердым голосом.
- Вам сложно теперь в это поверить, да? А мне понадобилось несколько лет, чтобы понять, что я чувствовала к вам на самом деле.
Что? Что чувствовали? - Хотел он уточнить у нее. Но не смог. Вопрос так и остался не вымолвленным. Застрял в горле.
- Зря вы так казните себя! Призрака убили не вы. Призрака убил я. Чтобы начать новую жизнь, мне необходимо было убить старую. Мне нужно было убить его раз и навсегда. И его больше нет. – Сжав кулаки, ответил он.
- Как вы это сделали? Мадам Тереза говорила, что видела ваш труп. Она не могла лгать. Она так долго плакала после этого.
- Это не важно. Скажу лишь, что это было не так уж и сложно. Видно, высшая сила сама мне помогла в этом.
- Вы убили человека? Специально?
- Я не желал этой смерти. Но если бы я этого не сделал, он убил бы меня. Я оборонялся.
Кристина замолкла, опустила голову, заморгала, сбрасывая с длинных ресниц слезинки.
- несколько лет назад я бы вам не поверила, а сейчас отчего-то верю. Верю! – Вздохнула. Помолчала. Потом вдруг спросила: - Вы меня все еще любите?
Но ответа не было.
- Простите. Конечно, вы сейчас совсем другой. Странно было бы надеяться, что эти глупые чувства еще могут быть живы.
- Кристина, дело совсем ни в этом.
- А в чем же?
- Если вас теперь не пугает лицо, это не значит, что вас не испугает многое другое. Я отнюдь не стал лучше.
- Господи, о чем вы?
- Я когда-нибудь расскажу вам, но не сейчас. Только, боюсь, вы станете презирать меня пуще прежнего.
Кристина открыла свою сумочку, и извлекла оттуда что-то крошечное, поблескивающее в свете ламп искорками. Протянула это Эрику. – Помните?
- Что это? – Сначала не понял он. – Ах да. Разумеется. – Он взял в руки очень знакомое ему колечко. Повертел, рассматривая в который раз. – Я думал, что уже никогда не придется увидеть его.
- Мне отдала его мадам Тереза. Оно было на том человеке, который был вами.
- Оно не счастливое, Кристина. Это кольцо приносит только несчастье. Вы достойны лучшего. – Повертел в руках. Положил на стол. - Думаю, нам будет удобнее продолжить разговор в гостиной, вы не находите? И перестаньте плакать. Разве у вас на это есть причины? Я не злюсь на вас, мы с вами старые знакомые, наша встреча должна быть радостной.
Он взял ее за руку, и повел в другую комнату.
- Расскажите-ка, лучше, Кристина, - попросил он, когда девушка села в кресло, уютно устроилась там с ногами, и кажется, действительно передумала плакать, - как вам удалось отыскать меня.
- О! Это было непросто. После той встречи я поняла, что не смогу спокойно жить, я должна увидеться с вами. Но никакой возможности для встречи я не имела. У меня был лишь один выход – испытать судьбу. И я решилась. Пришлось несколько дней спустя вернуться на место нашей встречи. Когда ливрейный, при котором происходила наша беседа, снова дежурил у дверей. Пришлось дать ему денег. – Сказала она, и покраснела. – Он ничего толком мне не ответил. Сказал лишь, что видел вас только пару раз, но однажды с вами был один мальчик, которого зовут Давид. Возможно, он сможет мне помочь. Скажите, мне показалось, или этот человек, действительно, вас знает. А говорить об этом мне побоялся из-за каких-то соображений?
- Вы правы. Знает. – Коротко ответил Эрик, и улыбнулся.
Кристина улыбнулась ему в ответ. Смущенно, едва заметно.
- Я, верно, выглядела в глазах этого человека женщиной не самого порядочного поведения. Но клянусь вам, в тот миг меня это ничуть не заботило. Мне нужен был мальчик Давид, а ливрейный сказал, что он часто наведывается в магазин колониальных товаров.
- Верно. – Коротко кивнул Эрик. – Иногда я посылаю его за кофе.
- О господи, сколько мне встречалось этих мальчиков, рядом с этим магазином. На счастье у мальчика Давида была отличающая его от всех прочих шапочка. И мне повезло, я, наконец, его встретила. Он оказался хорошим ребенком, но сначала всячески отказывался что-либо мне говорить.
- Поразительно! Вашему дару позавидует любой сыщик.
- Совсем нет. Я была будто не в себе. У меня оставался всего один шанс, вот я и решила передать вам записку.
- О да, вы были чрезмерно настойчивы. Настолько, что Давид принял вас за сотрудника сыскной полиции. И был крайне удивлен, что в филера стали брать женщин.
- Что? – Запуталась во множестве незнакомых слов Кристина. – Полиция? При чем тут полиция?
- Совсем не при чем. Не берите в голову. – Оставил без ответа ее вопрос Эрик.
- Я очень благодарна Давиду, что он передал вам записку. А потом мне – вашу!
- Давид хороший мальчик. Но для меня осталась неразгаданной еще одна загадка, Кристина. Вы очень сносно говорите по-русски. Откуда? Я никогда не слышал, как вы говорили бы на этом языке в театре.
- В этом не было никакой нужды. Меня учил отец. Совсем немного. Он много ездил по свету, знал несколько языков.
- Похоже, вы унаследовали от своего батюшки прекрасные способности к языкам.
- Может быть и так. Отец многому меня учил. Моя матушка была родом из другой страны, отец часто рассказывал мне про нее. Она умерла, когда я родилась, мне не посчастливилось ее узнать. Рассказу отца были единственной памятью о ней. А вы? Как вы сами оказались здесь?
- Все очень просто, Кристина. – Сцепил пальцы Эрик. - Куда же еще возвращаться побитому псу, как не в нору, в которой он когда-то родился.
Кристина захлопала глазами.
- Я столько о вас не знала.
Он достал брегет, открыл крышечку.
- Что ж, Кристина, время позднее, я думаю, вам нужно отдохнуть. Вы ведь не передумали? Я рад такой гостье, как вы. Только как быть с вашим другом детства?
- С Раулем? Вы думаете, его обеспокоит мое ночное отсутствие? Не думаю. Он вообще не имеет привычки меня искать. Проведет эту ночь как обычно, где шумно и весело. Зачем ему заглядывать ко мне в номер?
- В таком случае, весь дом в вашем распоряжении. Пойдемте, я покажу вам спальню.
Спальня Кристине понравилась. Судя по всему, была хозяйской. Чувствовалось, что в комнате раньше жили. Так даже намного лучше, не хотелось спать в мертвой комнате.
Хозяин, похоже, изрядно волновался, хоть и не подавал виду. Достал из платяного шкапа черный бархатный халат с золотыми кистями. Судя по размеру, свой собственный. Женской одежды в доме не было никакой, и Кристине почему-то сделалось от этого спокойно и радостно.
* * *
Не нравился Якову Длуголенскому этот вечно скребущий носом потолок и холодный Эрик. За несколько лет так и не подобрал он ключик к этому субчику. Да и, по правде говоря, не особо и хотелось.
А что отец благоволил к нему, так глупость неимоверная. А главное, убедить отца в этом ну никак не удавалось. Уж какие доводы он не приводил, как только не пытался. Ну как ему еще втолкуешь, ежели человек и слушать не желает?
Яков своего негодования не скрывал, смотрел на Эрика так, будто его законный сыновний статус терпел крах, и виной тому был никто иной, как невесть откуда взявшийся отцов прихвостень.
- Странный он тип, - прищурив один глаз, говорил Яков отцу. – Женщин у него не бывает, проституток не посещает, с кокотками в ресторанах и прочих заведениях знакомств не заводит. Не понятно. Все один, да один. Ходит, тяжелым взглядом всех обводит. Про себя толком никому не рассказывает. Чего ты в нем такого увидал, чего в других нет? Какой он, к черту, знакомый тебе. Так, седьмая вода на киселе.
И что думаете, помогало? Нисколько. Родного сына Витольд за такие слова попрекал, а с самозванцем закрывался в кабинете, и вел какие-то длительные разговоры. Яков аж с лица спадал, внутри все так и закипало. Взять бы этого умника за шкирку, да одним мощным пинком выкинуть как блудную собаку на улицу.
От того, когда сегодня ночью Яков увидел в окно, как две фигуры направляются к парадным дверям соседнего флигеля, сон у него, как рукой сняло, загудело в груди какое-то недоброе чувство. Что хозяин глубокой ночью вернулся – это привычное дело. А вот, что не один, это уже интереснее. Все бы еще было ничего, да вот вторая фигурка была слишком уж маленькой и слишком тоненькой в сравнении с большой и широкой хозяйской.
Подождал некоторое время, вышел на улицу, закурил. Ночь была ясная, лунная.
Света в доме хозяин зажигать не стал. Только на кухне. Окно святилось желтым прямоугольником долго. Около часа, не меньше. Потом погасло. То-то, давно пора. Полоумный он что ли? За какой такой надобностью бабу на кухню вести? Не запекать же ее с яблоками, как утку, собрался?
Потом дело приняло свой нормальный ход – тускло засветились окошки спальни. Яков густо сплюнул себе под ноги, без доли смущения или угрызения совести пошел к соседнему флигелю. Эх, жалко, зима, окон не открывают, не слыхать ничего. Может, ухватиться за выступ, да подтянуться, заглянуть в окно, что там внутри? В комнате все равно ничего не услышат, не заметят, в такие моменты глядеть по сторонам не принято.
Потом подумал, подумал, и решил, что слишком много чести, еще в его окна, как вор, пялиться. И без того все ясно как день. Подождать до утра, а там все само собою станет понятно. Отец поутру непременно навестит своего любезного друга, он так почти всегда делает. Найти причину, да пойти вместе с ним.
Но утром по Яшкиному но вышло. Когда отец услышал, что Эрик был не один, навещать его он, к удивлению Якова, не спешил.
- Сегодня у нашего общего знакомого, - с иронией и каким-то особым выражением хитрых глаз, начал он, - была в гостях прехорошенькая особа. Посреди ночи заявилась, так и осталась. Сегодня, поди, до самого полудня почивать твой Эрик будет.
Витольд оторвал взгляд от газеты и спокойным голосом изрек:
- И что в том удивительного? Обычная это девица или не обычная, у него на то есть полное право.
- Ну, сие милейшее создание уж точно не девица. – Скабрезно усмехнулся Яков. - А после сегодняшней ночи так и трижды не девица. Если ею и была, то сегодня вся вышла.
Кажется, с любопытством не удалось справиться даже самому Витольду. И сразу после завтрака он отправился к своему другу. Яков решил не упускать момента, и потрусил за ним. Все-таки, страсть как интересно!
Едва ступили на порог, как парадные двери открылись, и перед ними предстал хозяин. Как всегда опрятный, при костюме, в черном пальто и цилиндре. Будто собирающийся вот-вот уходить (ни много, ни мало, на какой-нибудь светский прием). Растерянно похлопал замечательными зелено-голубыми глазами. Явно, не ожидал такого паломничества к дверям своего жилища. За спиной у него показалась молодая хорошенькая особа – видимо, тот самый предмет проходившего ранее разговора. Так как на ней тоже была одета верхняя одежда, по всей видимости, эти двое собирались уже уходить.
Однако Эрик сразу понял, что гости настроены решительно, и так просто он не отделается. Поздоровался с Витольдом, его сыну просто кивнул.
- Не ждал вас, господа. – Сказал он и ни один мускул на лице не дрогнул. Отступил на два шага в сторону, что бы не загораживать обозрение даме, и все с той же строгой миной продолжил: - Хочу представить вам, Кристина, это пан Длуголенский. Мой знакомый. Иногда имеет обыкновение завтракать здесь, за компанию со мною. Ну а это его сын, Яков.
Девушка улыбнулась и слегка наклонила голову, поежилась под пристальным взглядом одного из мужчин, того, что был моложе. Яков вперил взгляд в разрумянившуюся девицу без всякого конфуза, так и стоял, рассматривая, будто картинку на стене.
- Моя давняя знакомая, - повысив голос, и не сводя тяжелого малодовольного взора с сына Витольда, - Кристина Даэ. В прошлом была моей ученицей. Так случилось, что я учил ее музыке и пению. Парижская опера имела счастье принимать мадмуазель Даэ на своей сцене.
- Я счастлив с вами познакомиться, чудесное дитя, - сказал Длуголенский. – Я был уверен, что когда-нибудь эта Кристина появится в этих дверях. Вы еще прекраснее, чем я ожидал, юное создание.
Барышня покраснела еще гуще. Витольд наисладчайше ей улыбнулся, будто бы всю жизнь знал, кто такая эта Кристина, и что они обязательно встретятся. А вот Яков из-под нахмуренных бровей посматривал то на девушку, то на Эрика.
- Однако вижу, мы чрезвычайно не вовремя, - развел руками старший Длуголенский.
- Ваш визит для меня полная неожиданность. Уже поздно. Я обещал мадмуазель Даэ сопровождать ее в дороге. Она спешит, а время уходит.
Он переступил порог, и сделал рукой жест, мол, прошу, Кристина, пожалуйте к воротам.
Девица попрощалась с мужчинами, Витольду сдержанно улыбнулась, на Якова бросила короткий взгляд, подошла к Эрику, взяла под руку, и так чудесно закачала круглыми бедрами, направившись с ним к чугунным воротам, что у Якова аж засосало под ложечкой.
Отредактировано smallangel (2009-01-29 00:30:45)
Night Спасибо за проду!!!!! :na:
Все, прочитала, про уроки забыла, кайф ловлю полный)))) Стиль написания у тебя очень хороший, поэтому читалось на одном дыхании, впрочем, как так и надо. Хорошо, что Кристина таки пришла к Эрику, да и пообщались они культурно и сдержанно. Нет, ну не жду я, что Эрик опять воспылает чувствами. Так будет неинтересно. Надо помедлить и держать читателя в интриге. Ну, Витольд и Яков любопытны, конечно, посмотреть за жизнью столь необыкновенного человека, как Эрик, всегда интересно. Только вот, выльется ли это во что-то? А, незнаю. Пока не заботит.
Тронул эпизод с кольцом. Сразу в голове прошел риплэй фильма. Эээх...) *-p
Уррряяя!!!!! -0 Продочка!!!Да какая интересная!Night,спасибочки!
- Все просто. Когда этот мир становится слишком скучным, когда превращается в ад, перестаешь бояться другого ада и смерти, чрез чьи врата в него попадаешь.
appl Золотые слова!
Яков сразу не понравился.Скользкий,вредный,заввистливый,препротивный тип и на Крисю запал по ходу.Эх Эрик,Эрик,опять ему придется бороться за любимую)
- Странный он тип, - прищурив один глаз, говорил Яков отцу. – Женщин у него не бывает, проституток не посещает, с кокотками в ресторанах и прочих заведениях знакомств не заводит. Не понятно. Все один, да один.
Хи.. Бедный Эрик,обет безбрачия дал видимо,никак Крисю забыть не смог.Ах,лубов,лубов.Крися должна гордиться.Сама то ай-яй-яй какая,а любимый - золото,а не мужчина))))
Женской одежды в доме не было никакой, и Кристине почему-то сделалось от этого спокойно и радостно.
гы)) *-)
Чудесный у вас фик получился,впрочем,как и остальный,прямо сердце греет,стиль фика необычный,цепляющий.Эрик такой милый,рассудительный,спокойный,предусмотрительный,заботливый,не злобный,на Кристю не сердится.Мечта! :heart:
Продочку хочу))))))) *-p
*-) Вааау, прода-прода, прооода))) Найт, Спа-Си-Бо!!! Я бы выделила кое что, но всю проду в цитатник не поставишь :126:
Видели б вы мою реакцию на проду...да при родителях :tease:
А Раулька все пирожки уплетает....ну-ну) :tomato:
Найти, appl
ну наконец-то они встретились и поговорили по душам. Призрак редкого характера человек. Само спокойствие. Просто клад, а не человек.
Alekstraza, спасибо! Рада, что стиль нравится.
Нет, ну не жду я, что Эрик опять воспылает чувствами.
Так он ими пылает. Просто, маскируется умело.
Angel de la musica
Бедный Эрик,обет безбрачия дал видимо,никак Крисю забыть не смог.Ах,лубов,лубов.Крися должна гордиться.Сама то ай-яй-яй какая,а любимый - золото,а не мужчина))))
Не надо забывать Варю. Так что, он не совсем белый и пушистый. Он тоже там в сторонке не сидел, был и за ним грешок. Все необходимые навыки презамечательно получил! =)
BLooDMooN, ну, на Рауле уже много грехов было. Вот чревоугодия пока за ним не замечалось. Всегда что-то бывает в первый раз)))))
hotwine, ну а чего ему истерить. А-то генотип порченный будет. а нам этого не надо. =))
ну а чего ему истерить. А-то генотип порченный будет. а нам этого не надо. =))
ну это мы знаем, знаем. генотип и генофонд тут очень важны.
Отредактировано smallangel (2009-01-30 18:15:48)
Не надо забывать Варю. Так что, он не совсем белый и пушистый. Он тоже там в сторонке не сидел, был и за ним грешок. Все необходимые навыки презамечательно получил! =)
Дак я и не забыла)))Эрик с Кристей квиты
hotwine,
Angel de la musica, ага =)
Ну а-то, как-то не хорошо. Оплошал бы перед дамой. ))) А так уже поднаторел.
Глава, в которой иллюстраций больше, чем текста =)) Но так уж вышло - слишком иллюстрированной получилась.
Заранее прошу снисхождения к тому, что на некоторых картинках ПО в маске (на самом деле, все мы знаем и понимаем, что в контексте этого текста он ее давно не носит =) Но т.к. часть картинок делалась раньше, да и сами знаете, найти нормальное фото Батлера нашего для коллажа - великая проблема. Поэтому, переделывать я не стала. Смотрим, в уме держим "вилки маски нет".
Приятного чтения! Найт старалась.
Обратно Кристина ехала, тяжко вздыхая. Собеседник молчал, когда сани покачивались на неровной дороге, его плечо легонько касалось плеча Кристины.
Ни один, ни вторая разговора первыми не заводили. Не знали, о чем говорить, когда вот-вот придется расставаться. Навсегда ли, на время?
- Я попрошу извозчика завернуть за угол, - наконец вдруг молвил Эрик, повернувшись к Кристине. – У парадных дверей гостиницы людно. Думаю, ни к чему двусмысленные ситуации.
- Благодарю. Да, так будет вернее. Мне вовсе не хочется, чтобы Рауль или Филипп видели нас вместе. Мне тревожно за вас.
Он легонько дотронулся до ее руки, хотел сжать ее пальцы, не отдернул руку, как от горячего.
- Право, не стоит беспокоиться за меня, Кристина. Это пустое.
Еще минуту помолчали. Подумали – каждый о своем.
- Кристина, я хотел у вас поинтересоваться. – Он сделал паузу, будто еще не приняв решение, стоит ли продолжать. – Мне крайне странно. Если виконт не доставляет вам теперь ничего, кроме беспокойства и дурных мыслей, от чего вы все еще с ним?
- А что я могу сделать? – Пожала плечами Кристина, досадуя на саму себя. – Уйти? Пожалуй, вы правы. Я ведь не вещь, не принадлежу ему. Но, я теперь и сама себе не принадлежу. Я часто думала об этом. Мне было все равно. Ровным счетом все равно. До недавнего времени.
- Если так, зачем же вы его выбрали, Кристина?
- Я его не выбирала. Я хотела его спасти. Это нормальное желание. Не допустить трагедии и страданий человека, которого ты знаешь с детства. Я считала его своим другом.
- Другом?
А Кристина продолжила, будто бы и не слышала заданного Эриком вопроса:
- Я не знала на что вы были способны. – С тихой задумчивой грустью молвила Кристина. - Я приняла ваши условия. Но не из-за страха. Не из-за жалости. Мною двигало иное чувство. – Она посмотрела в прохладные, отливающие ледяной синевой глаза.
- Вы назвали меня чудовищем, и это не было ложью. Ваш голос дрожал и срывался. Это был страх. Ужас. Вы предпочли мне другого. Молодого и красивого, богатого титулованного мальчика. А сейчас на мне нет маски, и вы говорите о других чувствах. Выходит, все изменилось лишь в момент, когда я избавился от нее?
- Вы не справедливы ко мне. Вы не представляете, как бы я была счастлива видеть вас прежним. – Опустив ресницы и робко улыбнувшись, ответила Кристина. - Но вы нравитесь мне и таким.
- Почему же вы были ко мне так жестоки?
- Я боялась, почему вы не хотите этого понять? Маска была лишь частью этого страха, но совсем не главной причиной. Театр жил легендами о призраке. Смерти, странные события. Мне было страшно. Я не могла поверить, что призрак и мой ангел – один и тот же человек. Возможно, вы уже забыли, но в тот вечер не я ушла от вас, а вы прогнали меня. В то мгновение, когда я готова была навсегда, без страха, по собственному желанию отдать вам свое сердце, себя, свою любовь. Возможно, тогда я еще плохо представляла себе физику любви. За это я и поплатилась. Я не могу осуждать вас. Должно быть, вы презираете меня за то, что произошло после, за то, какой я стала.
- Нет, - мягко ответил он с горечью. – Разве в этом есть какой-то смысл? Правда, теперь я сам не имею никакого права на чувства.
- Вы уже говорили об этом. Но так и не объяснили, почему.
- И не объясню.
Кристина посмотрела на него испытующе.
- Вы постоянно говорите загадками, играете со мною в какую-то непонятную игру.
- Отнюдь. Не могу вам рассказать всего. Но женщине со мною вряд ли сыщется место, Кристина. Сейчас я не имею права на ошибку. И на семью. И на любовь.
- Говорите, что угодно, но я очень рада, что вы живы. И меньше всего мне теперь хочется расставаться с вами.
У Эрика дернулся уголок рта.
- Если вы не будете против, я бы мог вас навещать. Что бы вы не томились скукой. Если вы согласитесь, конечно.
- Что же, и Москву покажете?
- Если вам будет угодно.
- А знаете, я, пожалуй, соглашусь. Здесь все такое необычное. И такое красивое. Чудесная зима, так много снега! – С детским восторгом щебетала Кристина, прислушиваясь к хрусту снега под полозьями. - Когда я была еще совсем маленькой, и папа был жив, там, где мы жили, тоже было много снега. Так же много белого, такие же сугробы!
Сани остановились за поворотом, Кристина, предчувствуя неминуемое расставание, сразу же замолчала.
* * *
Эрик едва выдержал целый день, целый пустой день без Кристины. Глупо было бы ехать к ней сразу же, на следующее утро. Показывать свою слабость и истинные чувства. Раскрыться как дураку, вот так, обнажив все уязвимые места.
Нет! Надо подождать. Хотя бы день. Да, да, а завтра поехать к ней, как и обещался.
Этот день Эрик провел никчемно. Не переодевался, не брился. Так и расхаживал по дому в халате. Мерил шагами комнаты. Как же тяжко! Кусок в горло не лез, завтракать не стал, говорить ни с кем не пожелал.
Скорее бы, что ли, завтра. Поехать к ней. Но, ни в коем случае, не выдавать ни жестом, ни словом, что скучал, что мучился.
Рано утром следующего дня послал Давида в гостиницу с запиской, чтобы предупредить, что заедет за нею в полдень. Додик, кажется, был даже не против своей новой роли, просветлел лицом, побежал вприпрыжку.
Ровно пять дней коляска с молодым вихрастым извозчиком останавливалась за углом между Петровкой и Неглинным проездом. Кристина совершенно невозмутимо проходила путь от парадных дверей до поворота, послушно садилась на сиденье к своему спутнику, и кучер трогал с места.
- У вашего виконта не возникло никаких вопросов?
- Обычно в это время он уезжает куда-то с Филиппом. До вечера его не бывает. А я страдаю от скуки.
- Если вы пожелаете, можем заехать куда-нибудь. В ювелирную лавку или в магазин готового платья. Одним словом, все, что вы пожелаете, будет ваше.
- Благодарю. Но думаю, это лишнее. – Веки ее красивых глаз прикрылись. Она казалась заметно сконфуженной. - Я не нуждаюсь ни в чем таком, дабы тратить ваши деньги. А вы богаты?
- Достаточно. Я готов приобрести все, что угодно, только бы ваше лицо озаряла улыбка.
- В таком случае, просто будьте рядом.
В первый день поехали на Боровицкий холм, задержались у Успенского собора. Во второй день прошлись по Арбату, Кристина пожелала непременно посетить кондитерскую. Сладости зажгли ее взор ничуть не меньше, чем могли бы это сделать дорогие каменья. Эрик лишь вздохнул, получив в который раз подтверждение, что Кристина так и осталась наивным ребенком.
По окончании пятого дня Эрик принял решение, что завтра к Кристине не поедет. Эти прогулки надо оборвать либо раз и навсегда, либо придать им другой статус. Кристина – женщина незамужняя, но живущая при мужчине. При такой ситуации Эрик приходится ей очередным воздыхателем. Мимолетное увлечение закончится тем, что виконт соберется обратно в Париж и увезет с собою любовницу. Оставаться Эрику снова с носом.
Второго такого предательства и потери любимой он не переживет. Если бы жить, да не видать больше никогда Кристину, одолел бы свой любовный недуг, выкарабкался бы. Пустота внутри – хорошее лекарство. Притупляет чувства, не дает особо разгуляться мыслям. И ведь жил. А здесь снова появилась она. Допустила до себя, да еще при каждой встрече улыбается, позволяет целовать руки, касаться себя, когда едут обратно, под предлогом, что замерзла, прижимается близко-близко. Такой муки он еще никогда не сносил. Приходится держаться из последних сил. А бесстыжая чертовка будит и будит греховных бесов внутри него. То закусит губку, то томно вздохнет, то оближет кончиком красного языка рот.
По вечерам, после их совместных прогулок Эрику было до того тяжко, что даже холодная ванна не помогала.
Собрав волю в кулак, встречи решил прекратить. Прожить без Кристины удалось ровно четыре дня. На пятый стало совсем скверно. Второго дня Кристина приезжала на Пятницкую. Долго стояла у ворот. Но хозяин к ней так и не вышел.
Нужно было что-то делать. Он отрывисто махнул Шмулику рукой, мол, тебе снова править, сидя на облучке, а сам пошел переодеваться и готовиться к встрече.
Ждать Кристину не пришлось. Она уже стояла на условленном месте, переминаясь с ноги на ногу, оглядывалась по сторонам.
На этот раз, коляска была закрытая. Окошки зашторены. Дверцу изнутри толкнула рука в черной перчатке. Кристина увидела ослепительно белый манжет с запонкой драгоценного, играющего разноцветными бликами, камня.
Она ступила на подножку, набрала полные легкие воздуха, подалась вперед, и дверца захлопнулась.
Глубокий вздох был очень кстати. Потому что, как только она оказалась на мягком сиденье, как только почувствовала рядом уже такой знакомый запах одеколона, горячее дыхание, то не сговариваясь они оба кинулись в объятия друг друга. Он впился в ее рот, она с жадностью в его губы.
Когда Кристина пришла в себя, понимая, что задыхается от нехватки воздуха, коляска уже тронулась с места, плавно покачиваясь на высоких рессорах.
Она всхлипнула, закрыла лицо руками.
- Почему вас так долго не было? – Тихим вздрагивающим голосом спросила она. - Я думала, что больше никогда вас не увижу.
Эрик обнял ее, погладил по плечам, Кристина прижалась к его груди.
- Куда мы едем?
Он ответил не сразу. Видно, тоже был не в себе.
- Куда вам угодно?
- Мне ровным счетом все равно. – Шепотом ответила Кристина, испытывая счастье в крайней степени и улыбаясь. Он все равно не видел. Из-за зашторенных окошек в карете царил полумрак, она прижималась к его груди, и слышала учащенный стук сердца.
Всю оставшуюся дорогу вопросов больше никто не задавал. Слова бы были лишними, не было возможности, да и некогда было их произносить.
Когда коляска остановилась уже у знакомых чугунных ворот, дверца открываться не спешила минут пять. Извозчик на козлах терпеливо ждал, насвистывая себе что-то под нос, вертел в руках хлыст, две тонконогие иссиня-черные лошади помахивали хвостами, прядали ушами.
Наконец, дверь открылась, слегка покачивающийся Эрик ступил на снег, протянул даме руку. Кристина вышла, смущенно поправила шляпку.
В доме было уже все знакомо и узнаваемо. Все та же обстановка, все те же картины, знакомый юфтевый диван с выгнутой спинкой. Гостья подошла к уже не раз виденному роялю, подняла крышку с клавиш, сыграла несколько аккордов, обернулась к сидящему позади Эрику. Румяная и слегка растерянная, как-то по-особому улыбнулась.
- Скажите, как вам здесь живется?
Хозяин сидел на стуле, закинув ногу на ногу, сцепив пальцы на коленке. Едва заметно пожал плечами.
- В целом, неплохо.
- А мне здесь очень нравится. Я была бы очень рада жить в таком доме.
Ее собеседник поднялся, подошел к ней, взял за руку, и сказал:
- Так оставайтесь.
Кристина прерывисто вздохнула, дотронулась до его волос, потом до щеки. Эти касания горячей кровью ударили в виски, отозвались у него в груди радостной дрожью. Сердце сладко и томно замирало от какого-то неясного предчувствия. Кристина крепко прижалась к его плечу щекой, и зашептала:
- Только я не хочу обмана. Не хочу жить с двумя. Это пакостно. Я и так много раз ошибалась. Довольно. Не знаю только, захотите ли вы видеть меня подле себя всегда. Впрочем, я все равно от него уйду. Я решила. Недавно. Но не жалею. Благодаря вам. Слышите?
Голос ее был печален и ежесекундно вздрагивал. А слышит ли он ее и слушает ли, она никак не могла понять, потому что глаза Эрика были опущены, длинные ресницы подрагивали, пальцами обеих рук он сжимал ее запястье, и слегка касался его губами. Наконец, Кристина не выдержала, рывком высвободилась из его рук, привстала на цыпочки, прильнула всем телом, обвилась руками вокруг его шеи, и жадно прижалась к устам. Половицы в это мгновение закачались, потолок поплыл и грозился вот-вот перевернуться, стены, будто растворились, давая больше простору, а время замерло.
* * *
Пробудившись от слепящего солнца, бьющего в глаза через незашторенное окно, Кристина обнаружила, что уже позднее утро. Спальня была ей знакома, разве что в первый раз знакомство с этой комнатой происходило при совсем других обстоятельствах. Тогда, в одиночестве, она успела преотлично ее рассмотреть и изучить, вчера же она не нашла здесь ничего уже виденного, смотреть по сторонам не приходилось вовсе.
Сладко потянувшись, улыбнулась каким-то своим мыслям, перевернулась на другой бок, и осталась в полном разочаровании. Вторая сторона кровати сиротливо пустовала. Кристина села, обхватила голову руками. А что если все это было лишь сном? Но тот час же отыскала взглядом один чулок, свисающий с деревянной ширмы, на створках которой были изображены какие-то райские кущи, пестрые птицы и упитанные белотелые девы, играющие кто на арфе, кто на свирели. Она, зарозовев, припомнила, при каких обстоятельствах сей предмет ее туалета мог оказаться там. Для сна было чересчур правдоподобно.
Похоже, придется потрудиться, что бы отыскать прочие интимные составляющие своего туалета.
Зато, на стуле очень аккуратно сложенный, лежал бордовый халат. К немалому удивлению Кристины, совершенно новый и женский. Неспешно одеваясь, Кристина думала о том, что выходит, Эрик заранее обо всем позаботился. Значит, не сомневался, что он ей понадобится, что все произойдет именно так.
Выйдя из спальни, наткнулась на невысокого кучерявого мальчишку. Страшно смутилась. Затуманенный мечтами взгляд не сразу признал в ребенке уже знакомого ей Давида.
Мальчуган хитро подмигнул ей, улыбнулся, и дабы не смущать барышню, побежал себе дальше.
Эрика Кристина нашла в столовой. Завтракать он не завтракал. Стол был нарыт на две персоны, но блюда не тронуты. Хозяин хоть внешне и выглядел вполне спокойным и невозмутимым, выхаживал по комнате, помахивая кистями от халата, явно был чем-то обеспокоен. Увидел Кристину в дверях, рассеянно улыбнулся. Девушка выглядела более жизнерадостной, так и лучилась вся, подошла к столу, накрытому белоснежной скатертью, взяла рогалик, начала намазывать на него масло. Есть, и правда, жутко хотелось. Уж если не случилось вместе проснуться, то хоть позавтракать вместе. Но Эрик разделять с ней трапезу не спешил.
- Ты выглядишь очень мрачным, - отпив из чашечки кофе и вытерев губы салфеткой, заговорила она тоном крайнего волнения. – Я решительно не понимаю, в чем причина. Может быть, во мне? Тогда, умоляю, скажи, как есть.
Он закрыл глаза, и лицо его мучительно исказилось.
- Нет, Кристина. Причина во мне. Я боюсь, что теперь не смогу отпустить тебя обратно и допустить, чтобы ты вернулась к виконту.
Кристина, наблюдавшая все это время за ним, подошла к нему, прильнула лбом к плечу, постояла так несколько секунд, потом подняла на него глаза, в которых так неистово горела сейчас жизнь, едва заметно улыбнулась, приподняв уголки губ, и тихо, но убедительно ответила:
- А я теперь от тебя никуда и не уйду.
- А как же твой виконт? Оставишь в неведенье?
- Я буду рада, наконец-то, освободиться от этой ноши, которую сама себе избрала.
- Не слишком ли поспешно ты приняла решение, Кристина? Вдруг после пожалеешь, да будет поздно.
- Я не стану ни о чем жалеть. Только, пожалуйста, пусть он не будет ничего знать.
- Как же это возможно?
- Очень даже возможно. Он же здесь не навечно. Я думаю, до весны он не выдержит. Скоро уедет. Он говорил, что задерживаться здесь не думает. А меня он, кажется, и вправду решил оставить здесь. Если не решил, то думал. Ему так удобнее. Ну а если не здесь, то увезет во Францию, снова запрет в какой-нибудь золотой клетке. Я же буду ему мешать, на содержанке он жениться не станет. Так что мне мешает облегчить ему выбор? Скажу, что мне здесь понравилось. Что я останусь здесь до следующего его приезда. А захочет снять мне дом или квартиру – откажусь. Я лучше вовсе впроголодь буду жить, чем на его средства.
- Ну, положим, жить впроголодь я тебе не позволю.
- Все равно от него ничего не возьму.
- Нет, позволь ему снять тебе жилье. - Глаза у Кристины сделались большие, испуганные, а тон Эрика остался прежним, спокойным, вдумчивым. - Он будет знать этот адрес, где тебя искать. А потом, когда он уедет, я заберу тебя сюда, к себе. И никто не сможет тебя найти.
Она просветлела, широко улыбнулась.
- Ты прав! А я напишу ему в Париж, что хочу его забыть, и что не намерена так больше жить, гордость моя сильнее, а из Москвы я уезжаю. А куда, бог весть. Пусть не ищет.
Эрик покладисто кивнул, оставшись доволен ее рассуждениями. Нагнул голову, вдохнул аромат ее волос, Кристина поцеловала его в подбородок, потом в шею, потом в уголок губ. Тесно обнявшись, они бы могли еще долго так простоять, позабыв про завтрак. Но Кристина вдруг встрепенулась, и отстранилась, густо покраснев.
В дверях столовой обрисовывался высокий широкий силуэт соседа Эрика. Когда двое воркующих, будто голуби, отпрянули друг от друга, силуэт уверенно шагнул в комнату, поприветствовал присутствующих.
- Черт знает что, - негостеприимно сказал хозяин и поплотнее запахнул халат. – Пускают всех, кому не лень, и не докладывают.
- Додик впустил меня. А о моем приходе, вроде, сам всегда просил не докладывать. Я слишком часто у тебя бывал до недавнего времени, что бы быть здесь гостем. И все-таки, прошу меня извинить. Я не намеренно помешал вам с этой очаровательной дамой. – Кажется, Витольд большого значения недовольному тону Эрика не придавал. - Милая мадмуазель, счастлив снова с вами встретиться. – Учтиво приложился губами к ее руке.
Кристина присела в реверансе, и никак не могла справиться с смущением. От того, почти сразу же покинула столовую, оставив мужчин наедине.
- Последнее время как я не пытался с тобою поговорить, все никак не складывалось. Я понимаю, все твое время было отдано другой особе. Разве тебе было дело до старика Витольда?
- Пожалуйста, давай без лирики.
- Так вот какая она, та единственная, кто отняла твой покой и душу. Но я не буду лгать, я очень рад видеть тебя счастливым, хоть ты сейчас это и умело скрываешь и не желаешь, чтобы твою радость с тобою разделил кто-то еще. Что бы ни было в твоей жизни в прошлом, поверь, теперь оно забудется. Однако ответь мне на один вопрос – когда ты в недавнее время думал о делах?
- Полагаю, именно за ответом на этот вопрос ты пришел? Тебе так не терпелось узнать? Да если бы хоть и не думал, что с того? Я ведь тебе ничего не должен. Я нигде не подписывался быть твоим вечным невольником. Я свободен, а это значит, что я могу делать то, что посчитаю нужным.
- Могу я узнать, что ты считаешь нужным сейчас? Я и не думал отнимать у тебя заслуженное счастье. Наоборот, я рад за тебя. За длинную жизнь я научился распознавать простое паскудничество и истинные чувства. Но ты забыл Эрик, что я однажды говорил тебе. Совершишь непростительную ошибку, будешь жалеть.
Эрик устало потер покрасневшие от недостатка сна глаза, уныло вздохнул.
- Ты молод, непременно будут дети. Хотя, я прекрасно понимаю, что все мои слова сейчас для тебя не больше, чем пустой звук. Я сам когда-то любил, она занимала все мои мысли, я представить не мог, как можно жить без нее. И знаю, как тяжело принять всю правду. У нас слишком сложный выбор. Как у иноков, посвящающих себя Христу. Нужно сделать выбор – отречься ли от всего мирского, от женщин, от семьи, либо сохранить истинного себя, продолжать делать то, ради чего ты пришел в этот мир, продолжать делать то, что лучше всего умеешь делать.
- Я не буду ни от чего отрекаться. – Коротко ответил Эрик.
- Хорошо. Я не принуждаю тебя. Только будь готов к тому, что с этого момента твоя жизнь будет другой. На тебе будет ответственность не только за свою жизнь, но и за сохранность и покой дорогой сердцу женщины, а в дальнейшем, возможно, и детей.
- Я сумею о них позаботиться.
- Хорошо, – покорно покивал Витольд. – Может быть, так даже лучше. Иначе, я бы не осмелился завести разговор о том, о чем хотел на самом деле. Эта мысль уже давно меня занимает. Я тебе верю, ты сможешь позаботиться о себе и о ней. Но ты ведь не сможешь всю жизнь скрывать от нее настоящего себя? А ты говорил, что Кристина выходила на сцену?
- Она пела. У нее чудесный голос.
- То есть, она хорошая актриса?
- К чему ты ведешь разговор? – Нахмурил брови Эрик.
- Ты знаешь, я долго думал. Нам не хватает женщины. Красивой смышленой. Эта роль в наших «спектаклях» у нас вакантна.
И Эрик, кажется догадался. Брови сразу же от удивления поползли вверх.
- Что? Нет, эта роль не для Кристины! Даже не думай об этом.
- Давай спросим у нее самой?
- Нет! Не смей. Я не позволю. – Эрик сжал кулаки.
И спор наверняка бы продолжился, если бы его не прервал Кристинин голос. Она переоделась в коричневое кашемировое платье (оказывается, Эрик и правда, позаботился о ее гардеробе, и ее ждало множество нарядов), и сейчас, вернувшись в столовую, пребывала в крайней степени недоумения.
- О чем вы хотели меня спросить, господа?
ААААААА,Night,я как чувствовала,что сегодня будет продолжение!!!!!!! :yahoo: Спасибо!Ща приступлю к чтению.Уже в предвкушении.Таааакие картиночки офигительные,я тихо тащусь!!!
Я ограничусь парочкой слов, Найт. Я в экстазе с иллюстраций и проды в целом. Умница. *fi* Как великолепно смотрится твоя Кристина - Россам на фоне русской церквушки и таверны...Видела бы это Эмми))
Ну что же..."Банда Келли №2" будет?))) Занимательно... То, что, в конце концов, произойти должно было, то и произошло)). Будем ждать дальнейших развитий событий. Сказала, как в новостях, ей Богу)
- Что же, и Москву покажете?
И Москву,и Питер,и Африку - все,что угодно за ваши дэньги,пардон,за дэньги виконта.Шутка))))
Этот день Эрик провел никчемно. Не переодевался, не брился. Так и расхаживал по дому в халате.
Бедный,несчастныйЭрик.До чаго лубов довела то парня,а? :crazy: Опять из себя мученика делает.Так и с ума сойти быстрехонько можно. =)))))))
Допустила до себя, да еще при каждой встрече улыбается, позволяет целовать руки, касаться себя, когда едут обратно, под предлогом, что замерзла, прижимается близко-близко. Такой муки он еще никогда не сносил. Приходится держаться из последних сил. А бесстыжая чертовка будит и будит греховных бесов внутри него. То закусит губку, то томно вздохнет, то оближет кончиком красного языка рот.
Ай да Кристя,чаровница-соблазнительница! У вас в этом фике,Night до встречи с Эриком Кристина изнеженная,хрупкая,безвольная,бесхарактерная,бесхребетная.На судьбу забила,смерти желать не перестала,винила себя во всех смертных грехах.Короче говоря,конченная была дама.А встретив Эрика как буд-то очнулась от столетней спячки,не девушка,а загляденье.И сила в ней появилась,и упрямство,и характер.
Впрочем, я все равно от него уйду. Я решила. Недавно. Но не жалею. Благодаря вам.
Очень четко эта параллель видна "до-и после".
По вечерам, после их совместных прогулок Эрику было до того тяжко, что даже холодная ванна не помогала.
О Боже! Зимой,да в ванне холодной?!!!Точно помешался.:crazy:
Собрав волю в кулак, встречи решил прекратить. Прожить без Кристины удалось ровно четыре дня. На пятый стало совсем скверно.
Правильно!Как еще чертики мерещится не стали от такого издевательства над собой? -0
Второго дня Кристина приезжала на Пятницкую. Долго стояла у ворот. Но хозяин к ней так и не вышел.
Оказывается,в нашем Призраке не только неуемная всем гордостям гордость,но еще и зачатки садо-мазо.И себя мучаем,и любимую тоже нужно помучить,поиздеваться.Надо же не только самому мерзнуть в холодной ванне,но еще и дамочку на морозе у ворот оставить без внимания.Изощренная однако фантазия,всем фантазиям фантазия))))))))))))))
Глубокий вздох был очень кстати. Потому что, как только она оказалась на мягком сиденье, как только почувствовала рядом уже такой знакомый запах одеколона, горячее дыхание, то не сговариваясь они оба кинулись в объятия друг друга. Он впился в ее рот, она с жадностью в его губы.
Когда Кристина пришла в себя, понимая, что задыхается от нехватки воздуха,
*Восторженно и томно вздыхаю* Ну наконец то!!! &)))
- А мне здесь очень нравится. Я была бы очень рада жить в таком доме.
Вот это я понимаю!Сразу расставила все точки.Это даже не намек,а наглое,отвратительное "Хочу и буду"=))))Поставила так сказать Призрачинку перед фактом.Не понравились ей значит "игры" Эрика))))
Кристина села, обхватила голову руками. А что если все это было лишь сном? Но тот час же отыскала взглядом один чулок, свисающий с деревянной ширмы, на створках которой были изображены какие-то райские кущи, пестрые птицы и упитанные белотелые девы, играющие кто на арфе, кто на свирели. Она, зарозовев, припомнила, при каких обстоятельствах сей предмет ее туалета мог оказаться там. Для сна было чересчур правдоподобно.
Похоже, придется потрудиться, что бы отыскать прочие интимные составляющие своего туалета.
Глупо,по-детски хихикаю.Озорники)))
Зато, на стуле очень аккуратно сложенный, лежал бордовый халат.
Запасливый и расчетливый Эрик)Уже и приданое подготовил.))))
Выйдя из спальни, наткнулась на невысокого кучерявого мальчишку. Страшно смутилась. Затуманенный мечтами взгляд не сразу признал в ребенке уже знакомого ей Давида.
Мальчуган хитро подмигнул ей, улыбнулся, и дабы не смущать барышню, побежал себе дальше.
Рано утром следующего дня послал Давида в гостиницу с запиской, чтобы предупредить, что заедет за нею в полдень. Додик, кажется, был даже не против своей новой роли, просветлел лицом, побежал вприпрыжку.
Заобожала пацаненка еще пуще! :heart:
Я боюсь, что теперь не смогу отпустить тебя обратно и допустить, чтобы ты вернулась к виконту.
Такс,вспомнили старые времена,опять предъявляем свои требования.=))))
- Ну, положим, жить впроголодь я тебе не позволю.
Кормить тебя буду,ладно уж.А остальное - сама!Знаешь,какой сейчас сложный век,деньги на деревьях не растут.Так что работа,работа и еще раз работа.Отрабатывать будешь исключительно любовью :heart: !
- А я теперь от тебя никуда и не уйду.
- А как же твой виконт? Оставишь в неведенье?
Да Раулька за поглощением очередного завтрака-второго завтрака-обеда-полдника-ужина-второго ужина пропажу Крис нескоро бы заметил,если заметил бы вообще.Тем более его привлекают поющие девушки в ресторанах..... :crazy:
– Разве в этом есть какой-то смысл? Правда, теперь я сам не имею никакого права на чувства.
- Но женщине со мною вряд ли сыщется место, Кристина. Сейчас я не имею права на ошибку. И на семью. И на любовь.
=
- Я не буду ни от чего отрекаться. – Коротко ответил Эрик.- Я сумею о них позаботиться.
Быстро,быстро от своих слов отказался.Врунишка)))
Такс,получается,что Крися станет партнером Эрика по его "темным делишкам".Очень хочется узреть ее в новом амплуа.Роковая женщина))Очень-приочень интересно.Какая же из них пара получится,шик и блеск,огонь и пламя. И верно,Филипп ее увидит как-нить в игральном доме и будет в шооооке.
Night,какие восхитительные картинки.Я восхищаюсь еще и этой гранью вашего творчества.Во 2 я Эрика не сразу узнала,а когда узнала,так прям под стол сползла с желанием залюбить Батлера... *-p
Ой,простите за столь длинный пост.Просто эмоции на грани.Столько счастья от прочтения главы.Спасибо Night за то,что дарите столько светлого и хорошего. *fi*
Ух ты, какая прода! *fi*
Да еще - столько иллюстраций!
Какая ты молодец, Найт, и когда только все успеваешь? *-)
Неужели Кристина тоже войдет в дело?
Да, для такого она должна была сильно измениться..
Вау, прода! Но читать буду завтра, сейчас некогда!
Отредактировано Iris (2009-02-06 17:58:31)
Смотрим, в уме держим "
вилкимаски нет"[/i].
А может "ложки нет"? *-p
Так вот...Ураааа) Прода!!!! Найт, спасибочки вам :yahoo: От картинок я фигею...только вот первая открываться не хочет :cray:
Интересно...а что будет, если Кристинка к ним в "спектакль" запишется? :crazy:
Отредактировано BLooDMooN (2009-02-06 06:07:33)
Ай, блин) Первая - название главы))
Alekstraza
Angel de la musica,
Зимой,да в ванне холодной?!!!Точно помешался.
Да не в пустой же))) Калачиком свернувшись. Там водичка. Чего такого. ny_sm Пусть заколяется. Для здоровья полезно.
Оказывается,в нашем Призраке не только неуемная всем гордостям гордость,но еще и зачатки садо-мазо.
Ну так... садо-мазо в ПО наблюдалось всегда. Нет-нет, да и проскочит. Даже при наделении его большей степенью рассудительности, видно это все равно чуть осталось.
акс,получается,что Крися станет партнером Эрика по его "темным делишкам".
Ну дык... может еще не согласится
Спасибо за блестящие комменты. Прям настроение повысилось после прочтения))
Daisy, спасибо.
Да уж, с успеванием всего сложно. Где б найти побольше времени... Его катастрофически не хватает.
А Кристина уже изменилась. Она изначально немного другого характера. Ну... по крайней мере, я так задумывала. Не знаю, получилось ли отчетливо это обрисовать, или нет. =)
BLooDMooN
А может "ложки нет"?
:zuu: какая, по большому счету, разница)))) Вилка круче! =))
Интересно...а что будет, если Кристинка к ним в "спектакль" запишется?
Ууу... я сама боюсь предполагать))
.Во 2 я Эрика не сразу узнала,а когда узнала,так прям под стол сползла с желанием залюбить Батлера...
&))) А что, почему бы и не залюбить)))))) :zuu:
Отредактировано smallangel (2009-02-10 01:42:30)
ЗдОрово, великолЕпно, завтра буду я, это все читать, вместе (вместо работы т.е. :cens: ) (голосом Ильи Лагутенко из песни "Невеста") :sp:
Автору спасибо, за заряд положительных эмоций &)))
Пока рассматривала картинки пребывала в нирване и очень потом долго не хотела ее покидать (маленькая шпилька - на втором коллаже к главе 12 у Кристины что-то странное с зубами :gmm: )
Сольвейг, спасибо! Тогда, по прочтении с вас (с тебя? )двойной коммент. Т.к. скоро ожидается еще прода. =)
А у Кристины с зубами... :hmm: так выдался ракурс, плюс у нее открыт рот. Может быть из-за этого?
Отредактировано smallangel (2009-02-10 22:29:23)
Глава 12
(продолжение)
Кристина ждала ответа и заметно нервничала. Ее обворожительно хорошенькое лицо искажалось, будто от боли, она искала ответа то в глазах Эрика, то во взгляде Витольда.
Но Эрик никакого желания отвечать на ее вопрос не выказывал, все больше уклончиво уходил от ответа.
- Нет, я бы хотела знать. – Ее глаза приняли умоляюще-детское выражение. - Вы говорили обо мне. Хотели что-то спросить. Я невольно слышала. Но сейчас молчите, как заговорщики. Как это понимать?
Зато Длуголенский отозвался без всякого колебания.
- Я с радостью расскажу вам об этом, милое дитя.
- Не забивай ей голову. Ни к чему.
- Эрик, я считаю ее самой лучшей претенденткой.
- Позвольте! Вы говорите так, будто меня здесь нет. Но я здесь. Вы переходите все грани, в комнате присутствует дама, извольте уважать. – Голос ее надорвался от возбуждения, кулачки сжались, губу девушка решительно закусила в порыве возмущения.
- Характер! Настоящий, живой, вспыльчивый.– Вздохнул с улыбкой Длуголенский, и посмотрел на Эрика. – Можно не сомневаться, что из всех, окружающих тебя женщин, ты выбрал дамой своего сердца именно ее. – И ласково обратился к барышне. - У нас есть к вам небольшое деловое предложение Кристина.
В знак протеста Эрик отвернулся к окну, и начал нервно стучать костяшками пальцев по раме.
- Какое?
- Это касается небольшого дела.
- Дело? Что нужно сделать?
- Ничего особенного. En un mot, то же, что вы делали на сцене. Играть, мадмуазель Кристина. Если не ошибаюсь, вы актриса, и у вас великолепный актерский талант от Бога. Просто, играть роли. А все остальное сделают за вас.
Кристина растерянно захлопала угольно-черными ресницами.
- Положим, о том, что я играла на сцене, вам рассказал Эрик. Но вот о том, что вы имеете отношение к театру, я не знала.
- Это не театр, Кристина! – Не выдержал Эрик, резко развернувшись к ней на каблуках. Окинул гневным взглядом Длуголенского. – Тебе не нужно знать... Поверь, скверность и глупость.
- Если это касается тебя, то боюсь, мне нужно знать. – Недоумевая о причине его волнения, произнесла Кристина. – Тем более, что скверного в театре?
- Дорогая Кристина, - вмешался Витольд, откашлявшись. Подошел к ней, учтиво взял милое дитя под локоток. – Вы правы, ничего дурного в игре – любой – нет. Вам ведь нравится играть, примерять разные роли? Эрик прав, это не сцена, и это не театр. По крайней мере, в том понимании, к которому многие привыкли. Это тоже спектакль, но он разворачивается на подмостках жизни, Кристина. Но уверяю вас, роли у вас будут самые лучшие. Правда Эрик, ты ведь отведешь этой молодой чудесной особе самые прекрасные роли? У вас получится, Кристина. Я верю вам, вам нельзя не верить. А за свою игру вы, несомненно, будете щедро вознаграждены.
- Простите, я вас не очень хорошо понимаю.
- Есть на этом свете люди, которые всю жизнь тратят на то, что бы набить свою мошну деньгами как можно плотнее. Любыми способами. А есть те, которые при помощи маленьких невинных «спектаклей» делают обратное. Иначе было бы слишком скучно.
- Господа, вы что, воры? – Спросила она обрывающимся от волнения голосом.
Эрик болезненно вздохнул. А Длуголенский, кажется, ничуть не расстроился этакому заявлению в свой адрес.
- Что вы, мое чудесное дитя! Вы слишком поспешны в выводах. Не следует принижать способности вашего дорого друга до банальных воровских. Этот контингент обитает в несколько ином месте. А ваш добрый знакомец чудесный умелец и мастер карточной игры. Фокусник, - разъяснил он девице, чтобы было более понятно. - Впрочем, как и ваш покорный слуга. Разве что, я уже стар, а Эрик молод и полон сил. Кроме того, должен отметить его живой ум, смекалку и воображение. Вы знаете, есть такой сорт людей, которые не могут жить без опасности, без остроты ощущений. Почему бы не использовать тот дар, которым наградил Господь? Вас, например, он наградил красотой и голосом. Верно? Вам было хорошо и приятно выступать на сцене. Все потому что, Господь вложил в вас то зерно, которое сумел рассмотреть ваш учитель. Он умело и заботливо взращивал его, и вы зацвели. Случись недоразумение и беда, выдайся вам неправильный случай стать швейкой или прачкой, вы бы претерпевали страшные мучения и корчи. А все почему? Потому что эта земля родила вас для другого, у вас другой путь. Идти по чужому пути так же мучительно, как идти необутым по раскаленному углю. Увы, понять, для чего и зачем ты создан Творцом, для какого дела, дано не каждому. От того и мучаются множества людей неверной жизнью вплоть до самой смерти, так и умирают, не познав себя, не почувствовав запах счастья. Считаете это правильным? Кто-то плотничает, кто-то лицедействует. Разве есть в его деле что-то дурное, преступное, можно ли его за это укорять? – Эрик заметно поморщился. Это так непросто, понять истинный смысл. Претерпеть столько испытаний – девять месяцев томления в материнской утробе, пути и муки непростого детства и отрочества, ненависть и непонимание окружающих, любовные невзгоды. Он, видно и, правда, свой смысл уже отыскал. Но верный ли? Может быть, его дети (если им суждено придти на эту землю) смогут отыскать этот загадочный смысл, и для них он будет иным? - Вот и людей вроде нас, дорогая моя девочка, нельзя попрекать. Не буду держать ответ за всех, могу сказать лишь за тех, кого знаю. Но душегубством мы не занимаемся, обделенных и несчастных не притесняем, а ежели сделаем так, что кошели одурманенных богатствами толстосумов чуть отощают, то греха в том не вижу. А Эрик человек умный, «пьесы» он свои строит чрезвычайно забавно и умно. Всякий залюбуется. Если б вы только знали…
- Довольно! – Властным тоном оборвал его Эрик. Взгляд у него был влажный, мутный, краска с лица сбежала, и он делался все бледнее и бледнее, губы подрагивали.
Кристина, жестокое создание, молчала, и на него не глядела. Лишь прижимала белые руки к груди.
- Довольно Витольд. Не мучь ее больше. Ты и так много сказал. Теперь того не поправить. Если ты, Кристина, после всего услышанного, пожелаешь сейчас же покинуть это место, я тебя неволить не стану.
- Это то, о чем ты мне не хотел говорить? – Наконец, разомкнула она уста. Эрик упрямо молчал. Видимо, считал, чем меньше он произнесет теперь слов, тем будет им обоим лучше. – Уходить я сейчас никуда и не подумаю. Пожалуйста, - обратилась девушка к Витольду, - позвольте нам поговорить вдвоем.
Тот уступчиво кивнул, и вышел, притворив за собою дверь.
- Кристина, иногда бывают ситуации, которые заставляют нас поступать не совсем так, как хотелось бы. Мне приходилось расти не в таких условиях, как все, мне приходилось выживать. Я не хочу себя оправдывать, но я не идеален, и не свят. И сейчас ничего не изменилось. Волк, взращенный в волчьей стае никогда не станет домашней собачонкой. При любой удобной возможности он набросится на овечку, чтобы перегрызть ей глотку. Потому что это в его крови…
- Постой себя корить. Не надо. Я хочу знать, в чем, на самом деле, состоит твое занятие.
Эрик ответил не сразу, колеблясь и сомневаясь.
- Я не знаю, как тебе объяснить, Кристина. Иди сюда, - он скинул халат прямо на пол, оставшись в одной рубашке, жилетке и брюках, подошел к резной жардиньерке красного дерева, на которой стояла увесистая эбеновая шкатулка, извлек из нее что-то, вернулся к столу. – Присядь. – Сел сам. В руках у него была колода. Он бросил ее на стол, быстрым движением руки проделал какую-то манипуляцию, и карты легли ровным красивым веером. Таким аккуратным, что Кристина залюбовалась. Невольно впилась взглядом в цветастую рубашку карт. Эрик же, взявшись за самую крайнюю карту едва заметно поддел ее чуть вверх, за ней колыхнулись остальные, и в мгновение ока колода легла картинками вверх. Кристина только вздохнуть и успела. Так и застыла, позабыв выдохнуть. – Видишь, это мир. Особый мир. В нем есть тузы, короли и дамы, есть десятки и шестерки. Каждая из карт живет своей жизнью, у каждой своя роль. Ты думаешь это простые картинки? Нет.
У Кристины и в мыслях не было, что это просто картинки – дамы на картах были такие томные, румяные, алые чуть приоткрытые губы приковывали к себе взор, мужественные короли смотрели сурово и задумчиво, а в глазах юных валетов играли бесовские искорки. Чем дольше смотришь, тем больше кажется, что вот-вот кто-то из них моргнет или повернет голову, устремит свой взор прямо на тебя.
Кристина подперла кулачком щеку, и кажется, позабыла обо всем на свете, с интересом рассматривая веер карт.
- Это мой театр. А они – актеры. Однажды я попытался создать свое царство Мельпомены. Но его у меня отняли. На этот раз это у меня не отнимает никто. Смотри, - Эрик быстро, одним пальцем вытянул из колоды червовую даму, в русых волосах которой алел большой мак. Показал ее Кристине, затем поставил на ребро и медленно, не меняя положения карты, протянул ее по скатерти. Ничего особенного. Прошло, кажется, не больше пяти секунд.
После этого перевернул лицевой стороной, и Кристина ахнула. Перед ее глазами лежал румяный червовый валет с залихватски подкрученными усами.
- О господи! Но как? Как ты это сделал? – Изумилась она.
- Долго объяснять. – Подмигнул ей ее собеседник. – Может, когда-нибудь, в другой раз…
- Это фокус?
- Да, это фокус. – Тихо ответил Эрик, ласково поглаживая кончик карты. Похоже, общение с картами действовало на него успокаивающе. – Можно назвать это и так. Только его не показывают в цирке. Этот фокус не для зрительских глаз.
- А что ты еще умеешь? Покажи! – Тоном капризного ребенка воскликнула Кристина.
- Кристина! – Осуждающе нахмурил он брови. – Не считаю это хорошей идеей.
- Мне правда интересно.
Пока Кристина неотрывно следила за его быстрыми умелыми движениями рук, Эрик никак не мог понять, что теперь будет дальше, что ждет его и Кристину теперь? Наконец, он собрал колоду, положил рядом со своею правой рукой, и внимательно посмотрел Кристине в глаза.
- Ну что ж, как видишь, Витольд тебе не лгал. А я снова предстаю перед твоими глазами не в самом лучшем образе. И если ты теперь решишь больше никогда не появляться в этом доме, не пожелаешь ни говорить со мною, ни видеть, я пойму.
- Ты не можешь без этого жить? Значит, живи с этим. Я не хочу, чтобы из-за меня ты потерял себя и прожил чужую жизнь, претерпевал мучения. Я сама грешна, и любой вправе кинуть в меня камнем. Так разве в моем праве кидать камни в тебя?
- Но, полагаю, теперь твой виконт покажется тебе агнцем божьим, и ты раздумаешь от него уходить.
- Вовсе нет. Я ведь сказала, что приняла решение. И не склонна его менять. Разве я не дала тебя понять этой ночью, что я сделала выбор?
- А как же вот это все? – Он указал коротким отрывистым движением на колоду карт.
- Пока не знаю. Но мне понравились твои «фокусы». А если вы оба расскажите мне обо всем более подробно, как знать, что я подумаю после.
- Разве ты не презираешь меня?
- Нет. Люблю. Любым.
Глаза ее не лгали, и Эрик без тени сомнения верил ей. Если говорит, что любит, значит, действительно любит. Кристина была очень хороша в эту минуту. Решительная, не терпящая возражений, и вместе с тем по-детски открытая, обожающая. Неудивительно, что она пробуждала чувства сразу во многих мужчинах. Видно, это такая женщина. Ей многое дано от Бога. На других и внимания не обратят, а ей суждено купаться в лучах мужского внимания всю свою жизнь. Мало, что красива, так еще и греховно притягательна. Кристина, Кристина…
- …Если ты вдруг, по каким-либо причинам, все-таки согласишься остаться со мною, я не хотел бы, чтобы ты принимала в этом участие.
Кристина же мечтательно закатила глаза, чем совершенно обезоружила Эрика.
- Я так давно не играла. Не была на сцене. А вдруг, это действительно мой путь, предначертанный Богом? Я не хочу умереть на чужой тропинке.
- Это яд. Попробовав однажды, ты отравляешься, и потом тебе уже будет не вернуться обратно. Я уже отравлен, и вряд ли излечусь. Но у тебя пока еще есть выбор. Впрочем, это твой путь. И решать тебе.
- А почему ты решил заниматься этим именно здесь?
- Так уж случилось. – Эрик сложил руки на груди, и откинулся на спинку стула. - Слишком много воспоминаний. Когда возвращался, думал, надолго не задержусь. Но уехать не смог. Слишком сильна ностальгия. А дела здесь можно поднять споро. Если захотеть. Большая часть населения - чистые дикари. Живут по первобытным инстинктам – размножение, голода и страха. О душе не заботятся. К прекрасному не тянутся. Это, как известно, ведет ко всякому изничтожению душевной материи внутри человеческого тела. Ставит homo sapiens на одну ступень с животными.
Очень многие здесь не образованы и совершенно неграмотны. Такие часто промышляют примитивным разбоем, обитают на определенных территориях. В кабаках у них смрадно и грязно, полы заплеваны. Они сами же плюют себе под ноги, едят протухшую требуху, ходят в отрепьях. Здешние люди охочи до спиртного. Почитают сей продукт выше бога, от того чаще русский мужик слаб умом, потому что, как здесь говорят, пропивает его. За бутыль сивухи здесь можно окрутить многих. Пьют здесь не только голодранцы, но и высшие чины, и даже генералы. А последние, пожалуй, куда больше и безжалостнее простых мужиков. От того, видно, это земля и не знает отдыху. Идут и едут сюда все, кому не лень. Потому что знают, если будут жить по уму, то быстро найдут свой шесток, на котором будет удобнее всего. А бедняки или люди без маломальского чина здесь за людей не считаются, они будто и не живые вовсе, помрет – никто не заметит. Жизнь таких «людишек» лишена смысла, их не видят, с ними не считаются. Они либо спиваются, либо вешаются. Которые хоть сколько-то образованы и имеют немного ума, живут несколько иначе. Есть здесь еще интересные субъекты. Те, которые по какой-либо причине обогатились: на разбое ли и крови, или на обмане. Еще есть торговцы - купцы, у тех выгода стоит главнее всего. Они яростно наращивают себе брюхо, мелочны и чрезвычайно жадны до богатства. Вероятно считая, что они смогут унести его с собою в могилу. Ума у большинства таких людей тоже почти нет. Таким как раз один путь ко мне в «клиенты». Их жальче всего. – Кристинины глаза округлились от удивления. - Но вместе с тем, немало и необыкновенных людей. Земля здесь жирная, плодовитая. Взращивает порою уникальных сынов. Но, как известно, всеми благами нужно уметь с умом распоряжаться. А как гласит еще одна максима – бодливой корове бог рогов не дает. Вот бог и не дал русским того самого главного, благодаря чему они бы смогли возвыситься над всеми прочими, а главное, по достоинству распределить все то, что дано им свыше Что уж поделать. – Он отчего-то уныло вздохнул, и замолчал.
- Я не понимаю. Зачем же ты живешь здесь, если это такое ужасное место?
- Разве я сказал «ужасное»? О нет. Наоборот. Куда хуже, что несчастное. Европа цивилизованнее, но слабее. А эта страна, будто проклята, обречена уже многие столетия, но до сих пор стоит, держится, не рушится. Одним словом, настоящая женщина. Такую сложно сломать. Она сгибается, но выстаивает. У нее одна беда - мужчины. Они же ее, когда-нибудь, и погубят. Потому что, так уж вышло, женщина всегда прогибается под мужчин. А мужчины охочи до войн и крови. Такова их природа. Женщина же живет другим. Она преданная жена, да мать. Существам с такой природой никогда друг друга до конца не понять… - Хотел еще что-то сказать, но замолчал.
Кристина усердно морщила лоб, и Эрик, посчитав, что боле нет нужды утруждать ее непростыми размышлениями, хлопнул в ладоши, позвав Длуголенского. Будет ему томиться без дела, поди, ожидает Кристининого ответа.
Кристина без тени смущения дала ответ легко и ясно. Сказала, что польщена таким предложением, но вынуждена еще подумать. Витольд Длуголенский лишь развел руками:
- Что ж, не буду лгать, я чрезвычайно расстроен. Вы, матушка, были бы украшением всего нашего дела. Да и сего дома. Я был бы рад, если нам случалось бы чаще вас видеть.
Ну, на этот счет было проще. Потому что, отныне Кристина намеревалась бывать здесь часто, а может, и вовсе остаться.
* * *
И произошло это ровно через две недели. Когда Кристинин любовник и его брат уехали обратно в Париж. Кристина поступила так, как и задумывала. Поговорила с Раулем. Видно решила уже на нем опробовать совершенство своего дара, чтобы узнать, ту ли тропку уготовил ей Творец или же нет. Выходило, что ту. С ролью она справилась замечательно, и виконт поверил ей сразу же, не заподозрив ничего дурного. Наоборот, чрезвычайно обрадовался, что содержанка сама решила все его проблемы. Не стала упорствовать, не лила слез. Далекая снежная страна оказалась очень похожей на ее родину, и мадмуазель Дае решила остаться здесь на еще какое-то время, возвращаться в Париж ей было тяжело, да и не хотелось снова встречаться лицом к лицу со своим прошлым. Нормальное желание для измученной терзаниями, слабой женщины.
Рауль просиял. Долго признавался Кристине в любви, та искренне кивала, томно вздыхала, опускала ресницы, во всем соглашалась.
В общем, порешили на том, что будут писать друг другу письма. Рауль убедительно произнес полную чувства речь о том, что не оставит ее тут надолго, уж будь, Кристина, уверена. Обязательно будет к ней приезжать.
Виконт снял своей обожаемой Кристине в Соколовском переулке чудесные апартаменты в доме у одной французской подданной. Решил, что лучше варианта не найти. Девушка сухопарой несколько гнусавой женщине понравилась, да и Кристина, кажется, была очень с ней мила. Лишних вопросов француженка задавать не стала, так как была сама из тех дам, что уже много лет жила со своим супругом лишь в гражданском браке.
Виконт покинул Москву с легким спокойным сердцем. Кристина приезжала на вокзал, чтобы его проводить, всплакнула, попрощались быстро, толком и не простившись. Филипп торопил брата. Так и осталась худенькая фигурка стоять на перроне, утирая платочком обильно текущие по щекам слезы.
А следующим же утром новая, еще не обжившаяся съемщица распрощалась с француженкой. Вещи – все больше шляпные коробки, да наряды, в коляску таскал невысокий кудлатый мальчишка лет двенадцати (а может, и больше, кто их недоростков поймет). Управлялся с работой шустро, что-то напевал себе под нос. И коренастый большеглазый парень лет двадцати пяти, чем-то жутко похожий на низкорослого мальчонку. Если б были одного возраста, поди и не отличить было.
Мадмуазель Кристина простилась с уже немолодой и совершенно некрасивой (но чуткой и доброй) женщиной, сказала, что решилась уехать из города – приняла решение ночью, а юноше, что еще вчера был здесь, отпишет обо всем сама – и где ее искать, и отчего решила променять такой замечательный дом на дорогу.
Вечером того же дня Кристина уже находилась в доме Эрика, и всем его обитателям была представлена, как законная хозяйка.
Додик был занят замечательно приятным делом. Перетаскивал все те же огромные коробки – части Кристининого туалета, из коляски в ее комнату.
Остальные были в гостиной. Рыся по коридору порожним во двор, а со двора с коробками, слышал обрывки разговоров, протекающих внутри комнаты. Дверь была прикрыта, но через щелку голоса вполне отчетливо различались.
Сначала Витольд предлагал выпить за здоровье новой и единственной хозяйки, потом обратился к Эрику. С чем - Давид уже не слышал. Нужно было как можно скорее перетащить хозяйкины богатства.
В другой раз что-то говорила Кристина. Такой мягкий нежный размеренный голос. Как соловушка поет. А смех у нее, как звон колокольчика. Грех не заслушаться. И Додик заслушался. Замедлил шаг. Благо, бежал во двор, коробки руки не тянули. Кристина всех благодарила. Сказала, что быть здесь хозяйкой – для нее честь и радость. Послышались глухие хлопки в ладоши, а потом Шмуликов густой голос: «ты хозяин, уж поцелуй, что ли, свою хозяйку, ну что б все, как положено! А-то что ж, не по-людски что ли». Кристина коротко засмеялась, а потом наступила тишина. И Давид догадался, что там происходит, от странного колыхнувшегося в груди чувства, закусил губу. Очень Эрику повезло с хозяйкой. Просто королевишна.
Закончив с коробками, Додик тихонько присел перед дверью – отдохнуть (на самом деле, было страсть, как интересно). Зажмурился, прислонился спиной к стене, и обратился в слух.
Оказывается, среди всей радости сыскалась и ложка дегтя. Недовольным появлением Кристины остался лишь Яков – сын Витольда. Тип еще тот. Давид его терпеть не мог за какую-то звериную угрюмость. От таких никогда не знаешь, чего ждать. Нелюбовь была взаимная. Яков маленького жиденька страшно не любил. Шипел на него сквозь зубы, плевался нехорошими обидными словами, а если тот попадался ему под горячую руку, так и вовсе отвешивал то тумаков, то больной подзатыльник, а иной раз и по загривку заедет. Ну что с таким зверем делать? Додик его побаивался, и старался на глаза не попадаться.
Вот и сейчас Яков был, кажется, не в духе. Цедил слова, да все больше с каким-то задним смыслом. Нехорошо посмеивался. А о Кристине сказал, что ей здесь не место, добра от этого не будет, потому что, где черт не поможет, так бабу пошлет. Жди беды.
Вмешался Шмулик. Сказал, что здесь не корабль. Глупые предрассудки – ерунда. Беда бедою, да только черт с ней, не страшна, обойдут как-нибудь. В общем, заткнул Яшке глотку, и от этого Додик гордо выпятив подбородок, улыбнулся. Не зря же Эрик Шмулика при себе держит. Его брат такой!
Но Яшкина подлость, кажется, возымела действие. Все притихли, больше не говорили, не смеялись. Звенело стекло. Но радости больше не было.
С Кристиной в доме стало совсем хорошо. Додика и раньше-то Эрик любил, никогда не бил, и голоса не повышал – катался он, как сыр в масле, а теперь и вовсе стало раздолье. Делать особо было нечего.
Хозяин с хозяйкой спали до самого обеда, Эрик уезжал куда-нибудь теперь редко, все больше ходил с блаженной улыбкой. Если было не сыскать Эрика, то было не сыскать и Кристину. Хозяйка все время была румяная, пела песни, играла на рояле. Хоть она и проводила почти все время в хозяйской спальне, про Давида не забывала.
С мальчишкой она подружилась еще в ту первую встречу, и теперь была ему благодарна за все. Видела в его карих, таких же огромных, как у нее самой, глазах какие-то особые искорки. Знала, когда она его гладит по голове, Додик в блаженстве аж мурлычет. Потому, то за плечи его обоймет, по чуб взъерошит. Не обижался совсем, а наоборот, радовался, даже тогда, когда она его, будто девчонку, звала на кухню помогать готовить гусарское печенье.
Налюбившись за все одинокие годы, и упившись за несколько месяцев беззаботным счастьем, Эрик вернулся к своим делам. А Кристина теперь все чаще бывала одна. Было видно, что с непривычки тосковала. Ходила приведеньем. Эрик ей, по прошествии этого времени честно признался, что жить так больше не хочет. Желает видеть ее своею женой, по полному закону взять в жены не сможет, потому что сам себе никто, толком про себя ничего не знает, но это все легко устроить. Главное, ее согласие. И Кристина снова ожила. Стала готовиться к этому событию.
Не остался в стороне и Шмулик, сразу сказал хозяину:
- Дай волю, батюшка, Шмуэль Зильбер тебе такую свадьбу устроит, что всю жизнь помнить будете! Ты только нашего брата не забывай, а я уж расстараюсь в полную силу. Мне для тебя ничего не жалко.
А когда Эрика рядом не было, Кристина искала Додика, непременно звала к себе, то чаем с конфетами, да шоколадом напоит, то одарит какой-нибудь безделушкой.
- Посиди со мною, дружочек, – мягко и ласково говорила она, будто сыну. Видно было, что Кристина давно уже вошла в тот возраст (ей шел уже двадцать второй год), когда все ее женское существо требует материнства. Ей бы ляльку, да что-то как-то у них с хозяином не случалось.
И Додик чувствовал, что Кристина видит в нем сына, мальчишку. Иной раз становилось до того обидно, что глотал горькие слезы.
Кристина была так хороша, что почти весь дом, полностью состоящий из одних мужчин, благоговел перед ней. И лишь один Яков смотрел на нее волком.
Шмулик держался от Кристины на почтительном расстоянии (видно опасался, не взревновал бы Эрик, знал хозяйский характер). Но всегда был учтив, приветлив, и почитал теперь Кристину хозяйкой, прислушивался к ее словам не меньше, чем к слову Эрика.
Витольд к девице тоже проникся. Ровным счетом, как и она к нему. Произошло между ними что-то такое, чего сначала было не разгадать и не понять.
И только однажды Додик, кажется, догадался. Перебирая его тугие кудри, Кристина как-то по-особому горько вздохнула:
- Ах мой дружочек, - сказала она (а говорила она по-русски уже очень даже сносно, сначала-то было почти совсем ничего не разобрать). – Как я жалею об этом, что я лишилась отца в столь раннем возрасте. Сейчас бы мне так хотелось поделиться с ним своим счастьем, он был бы очень рад. И как понимаю тебя, бедная сиротка. Ты тоже рано лишился своего родителя. Сложно вам, наверное, с братом было?
Додик тогда лишь замычал. Не хотел нарушать сладостного своего сна.
И после этих ее слов невольно стал замечать, что жмется Кристина к Витольду, будто несчастный недоласканный ребенок. Это она по своему отцу тоскует, - решил он.
И, правда, отношения меж ними были дивные и чудесные. Кристина рассказывала ему о своей жизни, часто плакала, сморкалась, он ее слушал, гладил по голове, прижимал к груди.
Эрика такие нежности настораживали, но беспокойства своего он не показывал, смотрел лишь только как-то особенно. Давид тоже, кажется, начинал ревновать – ясное дело, умудренному взрослому Витольду Кристина раскроет все те тайны, которые умолчит перед маленьким Додькой, которого почитает за сынка.
А однажды, за совсем малый срок до дня свадьбы Кристина пришла к старому Длуголенскому, и пробыла у него очень-очень долго. Была сильно взволнована. Явно случилось что-то, чего она долго-долго ждала. Но вместе с ожиданием сильно боялась. Признание давалось ей непросто, она подолгу молчала. А Витольд ей в ответ лишь одобрительно кивал.
А по окончании разговора вышла радостная, глаза у нее были ласковые, влажные, с чувством поцеловала Давида в обе щеки, что тот, как вздохнул, пребывая в крайней степени блаженства, так и позабыл, как дышится.
Отредактировано smallangel (2009-02-12 20:25:21)
Вы здесь » Наш Призрачный форум » Законченные фики с низким рейтингом » *Флеш Рояль/royal Flush*