Теперь, по прошествии многих лет, стыд потускнел, выцвел. Те события происходили с другим Эриком, влюбленным и безумным, готовым душу отдать за избавление от одиночества.  Новый Эрик лишь спокойно удивлялся странной одержимости того, прежнего. Судьбой Кристины он никогда не интересовался – сначала потому, что ему было слишком интересно, потом – потому, что ему стало безразлично. И вот теперь она сидела напротив него.

Сложно передать обуревавшие его чувства. Тот, кому привелось одновременно мучиться от жары и холода, его бы понял. Он чувствовал пробудившийся стыд - с ней были связанные уязвлявшие его душу воспоминания. Он боялся, что его одержимость ею воскреснет. Его трясло от нетерпения - так интересно было ему узнать. Что она сделала с его даром - своим голосом? Счастлива ли она? Скольких детей воспитывает? Он боялся выдать себя.
Руки его тряслись, и он поспешно убрал их под стол. Сердце бешено колотилось, в горле пересохло. Спокойно. Десяток медленных и глубоких вдохов... Спокойно. Здесь темно, узнать его она не может. Одежда с вкладками - его изобретение - изменяет его фигуру, которая кажется значительно массивнее. Если он заговорит - то на немецком, хриплым огрубленным голосом. Она не догадается. Желание узнать обладало таки привкусом… эта была самая настоящая страсть, почти похоть. Нет, вовсе не плотская похоть. Такое чувствует человек, тянущийся изо всех сил к чему-то запретному и заведомо вредному. Но он взрослый мужчина, и не попадется дважды на одну и ту же удочку. Он просто узнает, и все.  Насмешливая мысль: «кого ты пытаешься обмануть?» была поспешно подавлена. Раз уж судьба столкнула их нос к носу, Эрик вправе удовлетворить свое любопытство. И… он взрослый человек.

Bastet, Nemon, Нала - Спасибо!!!  *-p

********************************************************************

Эрик стал потихоньку, украдкой, разглядывать ее, изо всех сил стараясь выровнять дыхание. Руки, нервно вращающие карандаш. Непослушное сердце вновь ускорило свой ритм: ни на правой, ни на левой не было кольца. Что же, Рауль не женился на ней, или, может быть, она овдовела? Служанка сказала «мадемуазель»!? «Спокойно, вдох-выдох,  спокойно», - твердил он про себя, как весьма действенное заклинание. Лицо. Она повзрослела – в этом нет ничего удивительного. Но… в ней неуловимо чувствовалась твердость, если не жесткость, которую трудно было ожидать от той, прежней Кристины, даже повзрослевшей. Сейчас она сидела со взглядом, обращенным внутрь, и взгляд этот был явно направлен не на прекрасные грезы, а на что-то неприятное. Слегка опущенные уголки губ, слегка расширенные ноздри... Что она видит? Что с ней произошло? И… почему ты не пришла, Кристина?

- Простите меня, пожалуйста, за вторжение. - произнесла Кристина, подняв голову и серьезно глядя ему в глаза, то есть в стекла очков.
Эрик был настолько погружен в мысли, ощущения, что звук ее голоса подействовал на него, как удар током или ослепительная вспышка света. Смысл произнесенных слов от него ускользнул. Хотя… Она извинялась? Кристина узнала его???
Он сумел выдавить из себя вопросительное «простите?» грубоватым голосом своего последнего заказчика, Майера – жизнелюбивого усатого «сосисочника», как обзывал его Эрик в частых приступах раздражения. Владелец нескольких ферм, молокозавода и среди прочего сосисочного цеха совершенно не обижался, напротив, покатывался от сочного хохота.

Женщина принялась объяснять, смущенно, но, видимо, решившись во что бы то ни стало извиниться до конца и полностью:
- Я приношу Вам свои глубочайшие извинения. Привыкла, что это мой столик. Конечно, у меня нет на него никаких прав. И если бы не фен, я бы никогда не повела себя так невежливо. Сегодня не самый лучший день. Ох, простите, терпеть не могу, когда оправдываются, учу так никогда не делать, а сама... - она глубоко вздохнула и четко выговорила:
- Извините меня, пожалуйста. И если я Вам мешаю, скажите, и я пересяду.

К концу этой речи Эрик осознал, что она извиняется за то, что бесцеремонно нарушила его уединение. Не узнала. Камень свалился с плеч и рухнул в гулкую бездну под ногами.

Однако разговор бало необходимо поддержать. Ему крайне редко доводилось «просто болтать», но было очевидно: чтобы узнать о собеседнике, нужно его разговорить, а значит - задавать вопросы.
- У Вас что-то случилось? - проговорил он. - Простите, но Вы сидели с таким лицом…
Кристина устало улыбнулась.
- Лицо... Когда я себя за что-то ругаю, оно бывает неприятным, я знаю.
- И часто такое бывает?- поинтересовался Эрик.
- Ох, довольно-таки, - проговорила она со вздохом. – Каждый день. – Почему-то она улыбнулась.
- И за что вы себя сейчас?
- За бестактность в первую очередь. Ну и что, что Вы сели за мой столик. Ох, сегодня действительно не самый лучший день. Голова не своя. У Вас тоже? Сочувствую и сопереживаю. – Кристина как-то по-хорошему улыбнулась. - И если я Вам мешаю, то Вы скажите...
- Не мешаете. И если я не мешаю Вам, можете продолжаться садиться за мой (он подчеркнул слово) столик впредь.
- Вы хорошо меня поддели. Могу ли я сделать вывод, что Вы меня извиняете?
Эрик кивнул. О чем бы теперь ее спросить? Придумать вопрос он не успел.
- Меня зовут Кристина, а Вас?

Опыт Эрика в общении с представителями рода человеческого в основном сводился к общению деловому. Но все же он понял, что протекавший разговор – не совсем обычен. Поведение Кристины свидетельствовало об отклонении от норм, принятых в обществе. С официанткой она разговаривала подчеркнуто вежливо, как с равной. В его, Эрика, адрес - сначала невежливость, потом она в этом сознается и искренне просит прощения… А потом  сама знакомится с мужчиной.  Что это – непосредственность? Безразличие к мнению окружающих?
- Я догадался, что Кристина – буркнул он. И пояснил: – К Вам официантка обратилась по имени. Просто Кристина?
- Да. А как Вас зовут?
Непосредственность на грани... да просто наглости! Может быть, она стала феминисткой? Будь на ее месте кто-либо другой, разговор был бы уже окончен, но напротив бывшего Призрака Оперы сидела его Неземная Любовь, пусть и бывшая... И как же его зовут?

- господин Йохим Мецкер, - сказал он с некоторой задержкой.
- Очень приятно, господин Йохим Мецкер, - церемонно произнесла Кристина.
- И мне. –  Это было чистой воды ложью. Испытываемые эмоции были слишком сложны: тут были и неприязнь, и притяжение, и любопытство, и раздражение. Слово «приятно»  не подходило никак.

Отредактировано morein (2007-04-28 13:16:11)

Следующая порция
********************************

- Как-то мне совсем не так сегодня, - тихонько пробормотала Кристина, и со вздохом принялась пить кофе. Воцарилось молчание. Девушка с задумчивым видом расковыривала пирожное. Эрик машинально проворачивал вокруг оси почти пустую чашку и пытался разложить по полочкам полученную информацию. Внутреннее напряжение спало, он почувствовал себя спокойнее. Информации выходило не так много. Не узнала. Изменилась. Нельзя сказать, чтобы новая Кристина ему слишком нравилась. И что дальше? Немного поразмыслив, Эрик произнес, копируя ее манеру:
- Я инженер, строитель, а Вы?
- А я учу детей.
- Вы гувернантка? Музыка, пение и французский, наверное?
- Французский, вы удивительно проницательны, - не сдержавшись, молодая женщина чуть улыбнулась. - И танцы. Танцы в частной школе для девочек, французский – в сиротском приюте для мальчиков.
«А пение?» – чуть не вырвалось у него.
- С танцами в школе для девочек – понятно. А как Вы попали в приют? Молодая и привлекательная - тут она слегка поклонилась - женщина. Наверняка, можно было заняться чем-то более... интересным, творческим, что ли. И вряд ли эта работа достойно оплачивается.
Вами двигали любовь и благородная жажда помогать ближним и дальним? – Упоминание о размере заработной платы считалось очень невежливым, а последняя фраза была произнесена откровенно язвительным тоном. «Ничего, если ее не слишком волнуют условности, то его, Эрика, они не волнуют и подавно», - злорадно подумал он и добавил:
- А может, вы искупаете грехи прошлого?
- Как попала… Наверное самый правильный ответ будет – «Так получилось», – ничуть не обидевшись, спокойно ответила Кристина. -  Все самые важные события в моей жизни совершались сами собой. Просто несет по течению.
«Подмечено очень точно» - не мог не согласиться Эрик.
Девушка между тем произнесла нараспев:
- «Я поскользнулась и упала в реку, и течение несло меня под небом, а мимо проплывали разноцветные берега. Я лежала на спине, не в силах плыть, бороться, и просто смотрела в изменчивое небо. А потом волны выбросили меня на берег этой земли. Я здесь не по своей воле, но я рада». Мы пишем пьесу для майского праздника в приюте. – пояснила она нормальным тоном, кивнув в сторону лежавшей на столе потрепанной тетради. – Как Вы можете догадаться - не шедевр. Некоторые фразы застревают в голове, и крутятся там, крутятся. Начинаешь их тихо ненавидеть.
А что касается любви к ближнему… Переступите порог любого приюта, и Вы увидите: у каждого ребенка есть огромная, пронзительная мечта, чтобы были мама и папа. Чтобы его любили… просто так.
«Взрослые тоже об этом мечтают» -  грустно подумал Эрик.
- У взрослых такие же мечты, - откликнулась Кристина на его мысли. – Но нам проще: мы все-таки взрослые. Мы сильнее. А в приюте каждый малыш обделен любовью и беззащитен. Это очень больно видеть, и это очень хочется исправить. Во мне, к сожалению, любви очень мало, на всех не хватает. Но я стараюсь, как могу. Все-таки это лучше, чем ничего. Что же до грехов прошлого… - Кристина помолчала, а потом, на этот раз совершенно серьезно, произнесла: – Вы удивительно проницательны. – И решительно перевела разгово в другое русло:
- А теперь, господин Мецкер, Ваша очередь рассказывать. Что вы строите?

Он пожал плечами. О каких грехах прошлого она говорила?
- Дома. Разные. Сейчас я  возвожу частный дом в Швабинге.
- Большой дом? Район престижный…
- Три этажа, 20 комнат.
- А кто архитектор? – интерес Кристины выглядел неподдельным.
- Это мой проект, - сдержанно сказал Эрик.
- Как хорошо! – воскликнула Кристина. – То есть я думаю, что хорошо строить то, что задумали сами. Конечно, это только если у вас хорошие отношения с заказчиком. Народ в Баварии прижимистый – наверное, за каждую марку перерасхода заказчик готов насмерть биться?
Эрик хмыкнул, вспомнив последнее столкновение с «сосисочником».
- Вы так же очень проницательны. Простите, но это несколько необычно для молодой и привлекательной (при этих словах Кристина опять слегка поклонилась) дамы.
Кристина не удержалась и тихонько фыркнула:
- Вы не слишком высокого мнения о женщинах, да?
Так оно, собственно, и было, но откуда она???
Кристина поспешно добавила:
- Я знаю, сегодня плохой день, чтобы спорить о роли женщины в обществе. Говорят, в фен убийств случается больше. Можно я лучше спрошу? Вы видели стройку в Фюссене?
Эрик кивнул.
- И каково мнение архитектора?
- А Ваше? - в свою очередь спросил Эрик.
- Мне очень нравится место, особенно вид на озеро, если подняться немного выше стройки, минутах в пяти ходьбы. Вы видели?
- Да. А за замком ущелье. С моста будет удивительный вид на замок.
- Но что Вы думаете о самом замке?
Эрик начал отвечать и невольно разговорился. Они обсудили Старый и Новый замки в Фюссене, и перешли к увлекательной теме «любимый европейский город». Для Кристины это был – что не удивительно – Стокгольм, «сказочный город между небом и водой», - как она выразилась.  Эрик чувствовал, что его настроение неуклонно улучшается. Нервное напряжение растаяло. Ему было спокойно и почему-то легко, как будто он болтал с давним и добрым приятелем. Но для Кристины он незнакомец. И она для него тоже, подумал он с удивлением. Интерес собеседницы к разговору и мнению собеседника выглядел искренне, что было для Эрика неожиданностью: ведь прежде она предпочитала грезить, чем интересоваться тем, что рядом. «Если только она не мужа себе ищет в каждом встречном мужчине. Все-таки не девочка уже» - ехидно прошелестел внутренний голос, и Эрик немедленно подобрался.
- Не слишком часто встретишь в женщине интерес к архитектуре. – надменно произнес он.
- Вам непременно хочется именно сегодня спорить о взаимоотношениях полов? – весело поинтересовалась Кристина. – в фен я не рискну.
- Опасаетесь за свою жизнь? – спросил Эрик еще надменнее.
- Нет, за вашу! –было сказано совершенно серьезным тоном.
Эрик тихо засмеялся.
- Хорошо, тогда расскажите мне, что происходит в пьесе? – Эрик решил дать ей говорить, а себе – время подумать.

- А… бедная девочка, сирота, падает в реку. То есть это пока она девочка. Поскольку пьеса будет ставиться мальчиками, скорее всего, мы все переделаем под мальчика. Отдам какому-нибудь бородатому мальчику текст на правку.
Кристина посмотрела на роскошную бороду собеседника и явственно покраснела.
- Ох простите. Я не хотела Вас обидеть… Понимаете, это все работа в приюте. Мне теперь почти в каждом мужчине, даже если ему под пятьдесят, видится ребенок. Ой, никаких намеков на присутствующих господ, - добавила она не очень убедительно и еще больше покраснела, попытавшись кашлем прикрыть смущение. Эрик слушал с нарастающим удивлением. Отключиться от рассказа и подумать не получалось. Ладно, надо слушать и запоминать, а разбираться он будет потом.
- Так вот, девочка упала в реку. Ее несет, несет и приносит в волшебную страну. Феи, колдуньи, огнедышащий дракон, говорящие звери. Ей там очень нравится, но она возвращается в приют к друзьям, которые по ней скучают. В волшебной стране будут приключения, борьба со злом – все как полагается.
- Должен быть прекрасный рыцарь, чтобы бороться с чудовищным драконом, – заметил Эрик, чувствуя приближение обжигающей вспышки ярости. Сказки, вечные грезы наяву, мечты, прекрасный рыцарь – это было слишком знакомо.
- Чудесно, как я раньше не догадалась! – радостно воскликнула девушка, раскрыла тетрадь и быстро записала: «прекрасный рыцарь/рыцари». – Спасибо за идею. Конечно, с драконом должны сражаться рыцари. Только он не чудовищный, он положительный персонаж. Героиня (или герой, как получится) будет его спасать.
Эрик чуть не поперхнулся остатками кофе.
- Нетрадиционный подход, - выдавил он.
- Ну почему же, в Китайской мифологии драконы добрые, - живо отозвалась Кристина. - Или Вы о том, что огромного дракона спасает ребенок?
«Я обо всем» - подумал Эрик. – «Ко всему нетрадиционный подход». Что творится в этой головке? Бородатые мальчики, беззащитные драконы, что еще? Он подавил нервный смех и постарался сосредоточиться.
- И как девочка спасет дракона?
- Я еще не знаю, - очень серьезно сказала Кристина, - но стараться она будет изо всех сил.

«Может ли быть, что эта пьеса – ее нынешнее видение той давней истории»? - вспыхнула мысль.
- Мне было бы очень интересно почитать Вашу пьесу, - искренне сказал Эрик. – Подойду я на роль «бородатого мальчика»? – не удержался он от маленького выпада.
- Ох, еще раз извините.
- Я не обижен.
- Конечно, ее можно будет почитать. – в глазах Кристины Эрик заметил тревогу. Что ее напугало? Беседовать с незнакомым мужчиной – это для нее в порядке вещей. А просьба дать почитать пьесу приводит в ужас?
- Спасибо Вам за интересный разговор. Но Вы знаете, мне пора идти, - Кристина явно решила как можно скорее этот самый разговор прекратить. Интересно, почему?
Эрик кивнул.
- До свидания. В это же время завтра?
- Я приду послезавтра. – медленно произнесла Кристина. И, после видимых колебаний, добавила:
– Только… Вы меня простите, ради Бога, но я скажу. Мне было очень интересно беседовать, и я буду рада поговорить с Вами еще. Но я не ищу себе ни мужа, ни кавалера. Наше общение может быть исключительно дружеским. Простите, ведь я Вас не обидела? – расстроено спросила она. - Я только на всякий случай, потому что разное случается.
- Не обидели. – выдавил из себя Эрик. Так она испугалась, что пробудила в собеседнике излишний интерес. – Мне тоже было интересно... пить с Вами кофе. А какое – разное - случается? Назойливый поклонник?
- Хуже, - каким-то опустошенным голосом произнесла Кристина. – Может быть, я расскажу потом.
- Хорошо, и до послезавтра, Кристина - сказал он. Неужели она способна рассказать постороннему человеку о тех давних событиях в Парижской Опере? «Хуже чем назойливый поклонник»?
- Хорошо, и до свидания, господин Йохим Мецкер. – Кристина поднялась, запихнула тетрадь в сумочку и двинулась к выходу из кофейни, по дороге оплатив счет и простившись с Альмут.

Эрик подпер голову руками и собрался простонать: «проклятый фен», но… боли не было. Каким-то неизвестным образом она испарилась за время этого… гм… разнообразного разговора.

Отредактировано morein (2007-05-04 23:50:57)