Мало по малу доползли мы и до Маскарада. Получился бред намазанный на бред и посыпанный бредом. Причем длинный очень. Ну да ничего не поделаешь, я, наверное, какая-то неудачная реинкарнация Толстого, не умею писать сжато.

Апдейт - да, забыла написать, это главу я посвящаю персонально Сансет. Думаю, мой идейных вдохновитель догадается почему.

***
Рауль Шаньин стоял на крыльце школы-интерната им. Глюка, нерешительно трогая ручку двери, которая вибрировала словно дрель от звуков дискотеки, затеянной в вестибюле. Юноша опоздал на новогодний маскарад на пару часов, в надежде пропустить эпизод “елочка, зажгись,” но что-то подсказывало что он пришел как раз во время. Наверняка даже успеет поводить хоровод и поиграть в загадки с разухабистым Дедом Морозом. Впрочем, какая теперь разница – плюс - минус одна неприятность. Это все равно что плакать из-за прыща на носу по дороге на гильотину.

С самого момента антисанитарной помолвки на крыше за Раулем неотступно следовали неприятности, словно детсадовцы за воспитателем. Казалось, сама судьба разозлилась на юного спонсора за такой мезальянс! Взять, к примеру, приключение в ювелирном магазине с заковыристым названием “Алюминий Бериллий Силикат.” Перед походом в магазин, у Рауля уже сложился готовый сценарий - Кристина, застенчиво краснея, робко тычет пальчиком в тоненькое серебряное колечко, а он сам великодушно уговаривает ее купить другое, на 20 рублей дороже... Но все чаяния Рауля обратились в хладный прах, когда невеста, мило улыбнувшись, выбрала монументальное кольцо с огромным топазом, припорошенным россыпью бриллиантов – вроде тех, что в прежние дни короли дарили своим фаворитам. Будучи девой невинной, Метелкина не задержала взгляда на ценнике – она была выше таких мелочей - но когда Рауль посмотрел на цену, которая едва помещалась на ярлычке, то обмер. Украшение стоило как подержанный Мерседес. Если это колечко для помолвки, что же она захочет в качестве обручального кольца? Нечто выдолбленное в цельном бриллианте?

С тоской вспоминая холостые дни, Шаньин собрался с духом и заметил невзначай, что не самом деле цена на бриллианты поддерживалась на мировом рынке искусственно компанией DeBeers и скоро эти лучшие друзья одиноких девушек обесценятся. Поэтому вон то золотое колечко, хоть и стоит дешевле, было бы гораздо более солидной долгосрочной инвестицией... Но с таким же успехом он мог прочесть Кристине лекцию о нейрохирургии. Невеста посмотрела на юношу задумчиво, как водолаз на говорящего дельфина, и попросила продавца уменьшить кольцо, потому что оно налезало ей только на большой палец. Продавец, дока в своем ремесле, возился с заказом не меньше получаса, оставив покупательнице достаточно времени чтобы подобрать к колечку серьги. Рауль ахнул, а кредитная карточка в его кармане тихо зарыдала, ибо тучные дни сменялись тощими. Выяснять, какое отношение сережки имеют к помолвке, Рауль не стал, но лишь схватил растратчицу за руку и решительно вывел ее из магазина прежде чем она успела рассмотреть очаровательное колечко для пирсинга в пупке...

За первой неприятностью прошмыгнула и вторая. В отчетах о распределении спонсорской помощи экономист-третьекурсник нашел сонмище неувязок, свидетельствующих о том, что у директоров было другая программа по распределению денег, несовпадающая с видением Шаньиных. На одну только реставрацию люстры в актовом зале они запросили столько денег, что, похоже, собирались повесить по хрустальному светильнику в каждой уборной. Но особенно Рауля умилила статья расходов “На похораны завхоза Видеркина”, учрежденная, судя по количеству грамматических ошибок, им самим. Прочитав эту приписку в самом конце сметы, спонсор заливисто хохотал ровно столько времени, сколько понадобилось чтобы нашарить в аптечке упаковку Новопассита.

В связи со всей этой белибердой в отчетности, ему придется задержаться в Калиновке еще на пару ужасных недель. Что ж, может быть это и к лучшему, по крайней мере будет время заготовить речь перед родителями. Рауль не сомневался что уроки риторики, усвоенные в университете, не прошли для него зря, и по приезду в Москву собирался первым же делом собирался сообщить родителям о своей скоропостижной помолвке. Но по приезду, не раньше. Такие новости можно сообщать только лично, здесь играет роль интонация, выражение глаз и прочие невербальные факторы. А до этого момента лучше не беспокоить нежные родительские нервы такими новостями, и обрученные договорились хранить молчание о помолвке, дабы чужие языки не донесли до Шаньиных эту новость в искаженном виде. Договор существовал по крайней мере в одностороннем порядке – пока Рауль убеждал невесту в необходимости этих мер, она, сосредоточенно высунув кончик языка, полировала кольцо кусочком замши и время от времени неопределенно кивала.

Наконец, судьба подставила юноше новую, хотя менее болезненную, подножку. Для новогоднего маскарада в резиденции своей невесты, Рауль приобрел в местном магазинчике ужасов “Кошмар на ул. им. Берия” костюм Дарта Вейдера. О, что это был за костюм! Сшитый из черной блестящей кожи, в комплекте с лайт-сабером и настоящим шлемом, зловеще глядевшим пустыми глазницами. Костюм уже не первый год дразнил с витрины калиновскую молодежь, но весь городок не смог бы купить его даже в складчину. Когда Шаньин, отсчитывая хрустящие купюры, попросил продавщицу завернуть эту черную жемчужину, женщина украдкой смахнула слезу – костюм в некотором роде являлся символом их заведения, все уже успели с ним сроднится. Но рынок есть рынок, мало кто в силах устоять перед стариной Франклином, перед его чарующей улыбкой и ямочками на щеках.

Вечером Рауль привел себя в порядок, не без удовольствия удостоверился, что костюм сидел на нем как влитой, и до смерти перепугал уборщицу, которая явилась сообщить, что юношу ожидал звонок из Москвы. Чтобы получить его, пришлось спуститься в reception, на первый этаж. Поскольку разговаривать по телефону в шлеме было неудобно – родители решили бы, что у него начался гайморит – Шаньин, не долго думая, оставил шлем в номере. Это было большой ошибкой, отягченной тем еще обстоятельством, что в спешке он забыл запереть дверь. Когда после обмена новогодними поздравлениями юный спонсор вернулся в комнату, то шлема он там уже не обнаружил. Зато к великому своему негодованию увидел, что на места шлема похитители оставили ведро, наспех выкрашенное черной, еще непросохшей краской. Наверное в надежде, что Рауль не заметит разницы. Для пущей достоверности грабители даже просверлили в ведре две дырки для глаз – эта затея отняла у них столько времени, что они не успели отпилить у ведра ручку. Естественно, о том чтобы заявится в таком виде на маскарад не могло быть и речи. Дарт Вейдер, тряхнув белокурыми кудрями, простился со шлемом. По крайней мере у него оставался еще один символ аутентичности – лайт-сабер, то-есть металлический прут выкрашенный в синий цвет.

Но недолго властелин космоса сжимал в могучей длани свое грозное оружие.

Когда Рауль все же перешагнул порог школы-интерната, лайт-сабер был изъят на проходной, гидрой в пуховом платке, иными словами, вахтершей бабой Аней (“Молодооой человек, а к нам с холодным оружием нельзя!”) Препираться с ней можно было несколько сотен световых лет, поэтому Дарт Вейдер предпочел дипломатию открытому насилию и, поджав губы, оставил лайт-сабер на вахте. Так даже и лучше, к чему оружие на маскараде в школе им. Глюка? Какая опасность может ему угрожать, за исключением, разумеется, паленой водки?

Гордо прошествовав мимо мелочной старушки, Рауль свернул за угол и попал в самую гущу веселья. Зажимая уши и уворачиваясь от конфетти, он огляделся по сторонам в поисках возлюбленной.

Он искал ее недолго, а когда нашел, то в душе обругал и праздник, и вообще поездку в Калиновку и даже день своего рождения, который тоже подвернулся под горячую руку.

Найти Кристину Метелкину было несложно. Облаченная в белое платье с кринолином, она стояла в правом углу, возле украшенной серпантином лестницы, а вокруг нее столпилась стайка подружек. Девушки что-то обсуждали, причем с большим энтузиазмом.

На душе у Шаньина заворочались две толстые кошки, неспешно потянулись и, перемигиваясь, одновременно достали пилочки для когтей.

- О нет! - тихо взвыл Разум.
- О да, причем “о да!” в квадрате! - отозвалась пакостница-судьба.

На ватных ногах юноша приблизился к кристининой свите. Кошки продолжали точить когти, время от времени любуясь результатом.

-Говорю вам, это топаж! - авторитетно заявила Мег Жири, одетая в костюм Королевы Вампиров. На ней были колготки в рваную сеточку, эфемерная мини-юбка и любимая черная футболка с надписью “Ария.” Волосы девушка зачесала вверх и уложила в сложную прическу а-ля “вурдалак, проспавший в склепе 200 лет при полном отсутствии душа.” Но Мег была бы бесконечно довольно своим нарядом, если бы не одна заминка – у любого уважающего себя упыря должны быть десятисантиметровые клыки. Вампир без клыков курам на смех, поэтому Жири не преминула обзавестись вставной челюстью все в том же магазине ужасов. Поносив клыки, девушка осознала почему жизнь вампиров полна тоски и одиночества. В первые же минуты она прокусила нижнюю губу, которая уже начала распухать и делала девушку похожей на выходца из династии Габсбургов. Из-за выпирающих зубов невозможно было ни есть, ни пить, ибо жидкость норовила пролиться за воротник. Разговаривать тоже было нелегкой задачей, особенно разговаривать на серьезные темы, потому что по мнению многих шепелявость и серьезная беседа не шли рука об руку. Интересно, настоящие вампиры тоже изъясняются фразами вроде “Штой, шмертный, я вышошу твою кровь и шъем твою душу”? Наверняка столетия занятий с логопедом устраняют этот дефект, так что у Мег было еще много времени для тренировки.

- Никакой ни топаз, так стекляшка какая-то! - хмыкнула зловещий мертвец Треножникова, облаченная в белый саван с надписью “Для ног” на подоле. - Дай сюда посмотреть, я это точно докажу.

- Ну нет, я тебе лучше покажу сертификат , - Кристина игриво отступила в сторону, не желая пускать по рукам свое колечко.

Которое она повесила на цепочке на шее.

Специально чтобы видела вся школа.

Обе кошки, мурлыкнув, одновременно вонзили когти в сердце Рауля, разрывая на лоскутки его душевный баланс. Ну Кристина! В ее тихом омуте водились не черти а целое лохнесское чудовище, плезиозавр размером с трехэтажный дом! Ничего не скажешь, своим эпатажем Метелкина надолго обеспечила школе тему для сплетен, которые ненароком могут долететь до Москвы, претерпев разного рода метаморфозы. О да, тогда Шаньины узнают обо всем – и о том что Кристина беременна от Рауля, причем вторым ребенком, и то том что он собирает на улицах бутылки, чтобы купить ей новую машину вместо той, которую она разбила когда возвращалась в пьяном виде с заседания антиправительственной организации, главой которой она является, и о...

Но зачем она это сделала, зачем, зачем?!

Недолго думая, Рауль вклинился в толпу и довольно изящно оттеснил Кристину в коридор, желая избежать прибауток вроде “милые бранятся.”

-Привет Рауль, с Новым Годом! - сияя улыбкой, девушка кинулась ему на шею. - Кстати, что у тебя за костюм?

- Костюм Дарта Вейдера. - Шаньин сморщился. - Вернее, Дарта-Вейдера-у-которого-слямзили-шлем. Но давай сейчас не будем об этом, ладно? Лучше скажи, зачем ты это сделала?!

- Сделала что?

-Пришла на праздник как будто ювелирный магазин заплатил тебе за рекламу! Блин, ну просил же я тебя ни показывать никому колечко пока мы не уедем в Москву! Теперь все ваше захолустье только и будет болтать...

- Это почему мне нельзя носить мое законное кольцо? - вопросила Метелкина, и “обручальные” сережки гневно задрожали у нее в ушах. - Я ведь его не украла...

-Но кто-нибудь точно его стащит, знаю я вашу публику! Это все равно что бросить его в коридоре, уйти на полдня, а потом удивляться что его нет на месте.

-Брось, Рауль, никто его не украдет, я приняла меры... Или ты просто стыдишься нашей помолвки, вроде как я тебе не пара? А ну-ка отвечай. Это помолвка, а не преступление, но если ты не доволен, мы можем..ээ.. распомолвиться!

- Ты не поняла, Крис. Просто мои родители такие нервные, впечатлительные люди...

Покуда Рауль и Кристина наслаждались своей первой в семейной жизни ссорой, в вестибюле продолжалась веселая кутерьма. Из динамика, на котором прикорнул доморощенный ди-джей, надрывалась попса, в воздухе то и дело взрывались строго запрещенные на территории школы фейерверки, а пакет с огненной водой, припрятанной для соблюдения приличий, странствовал по рядам уже по третьему разу. Настроение стояло чудесное. Все ждали появления гвоздя программы – Деда Мороза. Поэтому когда музыка, оглушительно взвизгнув, вдруг смолкла, а на лестнице с правой стороны появилась фигура, закутанная в красное, в толпе воспитанников раздалось радостное улюлюканье.

И ничего что на госте была широкополая шляпа с красными перьями, а за плечами волочился длинный плащ, который, казалось, оставлял багряный след на лестнице.

И не имеет значение даже то, что лицо незнакомца скрывала бесстрастная маска в виде черепа.

А тот факт, что вместо мешка он сжимал в руках шпагу и увесистый фолиант в кожаном переплете, и вообще к делу не относился.

Сейчас воспитанники не только не могли сосчитать, сколько пальцев у них было на каждой руке, но и вспомнить, сколько их там должно быть на самом деле. Так что собравшиеся видели лишь дымчатый красный параллелепипед который медленно, деревянными шагами, спускался по лестнице.

- Здравст-вуй де-душ-ка Мо-роз, бааа-ра-да из вааа-ТЫ! - закричали они, приветливо помахивая дрожащими уже руками, и задали сакраментальный вопрос про подарки. Лже-Дед замер на лестнице, и даже его маска-череп приобрела удивленный вид. Воспитанники доброжелательно захихикали.

- Эмм... вообще-то я не Дед Мороз. Я Призрак этого Интерната.

Эта коротенькая исповедь ничуть не смутила веселящихся. Чуть пошушукавшись, воспитанники осклабились, повернулись к Призраку и выдали скорректированное приветствие.

- Здравст-вуй де-душ-ка Приз-рак, бааа-ра-да из... эмм... шля-па из... ладно, фиг с ним. Ты па-дар-ки нам при-НЁЁЁЁС?

-Нет. Хотя... - Призрак задумчиво посмотрел на альбом, переплетенный потрескавшейся кожей. - Вообще-то, да. Принес.

Свет замигал вторично. Теперь из левого угла шагнул толстяк в красной долгополой шубе, с пухлым мешком, в котором смутно угадывались очертания конфет, и с бородой, заплетенной в косички. То и дело останавливаясь чтобы удостовериться, какая именно из двух плывущих перед глазами ступенек была настоящей, Дед Мороз спустился по лестнице к остолбеневшей аудитории.

- Здравствуйте детишки, девчонки и мальчишки! - протрубил дедуля голосом артиста Убальдишвили. Молчание сковало ряды молодежи. Наконец кто-то восхищенно воскликнул.

- Вот это да! Так их двое! Ничего себе дирекция в этом году расщедрилась!

Артист Убальдишвили разобрался в ситуации на удивление проворно, шагнул к самозванцу и, грозно замахнувшись мешком, сообщил.

- Послушай, приятель, это моя территория, ты понял? Я здесь работаю сегодня. Так что топай давай подобру-поздорову. Иначе...

Дед Мороз ойкнул, потому что почувствовал, как острие шпаги уперлось ему в живот, наверняка на месте какого-нибудь жизненно важного органа, который тут же воззвал к мозгу Убальдишвили с просьбой принять меры. Артист поднял глаза и протрезвел. В лицо ему смотрела Смерть. Смотрела и усмехалась.

- Я все понял, о господин Рождественский Дед, и внимаю вашим предупреждениям. Перспектива остаться на Новый год без леденцов заставляет мою душу трепетать от ужаса! При мысли о том, что в своем башмачке я найду кусок угля вместо золотой монетки, меня бросает в холодный пот! Я прошу прощения. Вы можете вернуться к своим обязанностям, правда, после того, как я закончу со своими делами. Итак, посмотрим...

Отставив шпагу от Деда Мороза, прытко отскочившего в сторону, Призрак обозрел толпу в поисках жертвы. В этот самый момент она и шагнула из коридора, в сопровождении вспотевшего Рауля.

-... и если ты еще хоть раз заикнешься о прописке или о страховом полисе, Рауль... ой.

Обрученные застыли у лестницы, почти синхронно приоткрыв рты, когда, перегнувшись через перила, над ними нависла фигура в красном. Перья на шляпе всколыхнулись как пламя, в глазницах черепа засияло торжество.

Надо заметить что Рауль за весь вечер не брал в рот и капли спиртного, ибо с предубеждением относился к жидкости с поэтическим именем”косорыловка”, но это не помешало ему принять одно из самых необдуманных решений за всю свою недолгую жизнь. Шаньин понял, что перед был сам Призрак Оперы, отличавшийся буйной любовью к плащам. А значит неплохо бы его скрутить. Возможно, за поимку этого вымогателя полагается какая-нибудь премия. Стоимость кольца она, конечно, не покроет, но зато у Рауля снова появятся карманные деньги. И хотя спонсор знал другой, более эффективный способ расправы с бандитами, он решил впечатлить охочую до романтики невесту. Юноша захотел атаковать злодея лайт-сабером. Правда, оружие в данный момент находилось у вахтерши на столе. Добыть его было так же сложно как украсть у хомяка зерно из защечной сумки, но Рауль решил попробовать.

Много лет спустя Шаньин вспоминал этот поступок и только руками разводил, полагая, что в воздухе в тот день скопилось столько алкогольных паров, что они замутили его рассудок. Но сейчас наш герой ободряюще подмигнул Кристине и вприпрыжку понесся на вахту. Девушка попятилась и готова была уже припустить вслед за женихом, но ее остановил грозный голос. И хотя от звука призрачного голоса у нее по спине пробежали мурашки, словно она ступила босыми ногами на лед, девушка не могла не отметить, что даже в ярости он звучал божественно.

- Кристина Метелкина, стой где стоишь. Неужели ты решила, что есть на этой земле такое место, где я бы не нашел тебя? Мы еще побеседуем, дитя мое, а сейчас, - он отыскал глазами ее верную подругу, спрятавшуюся за динамиком, - Мег Жири, подойди ко мне.

Отредактировано Banshee (2006-07-04 09:58:49)