Нет товарищи, ждите окончание, то есть финала.
Я же сказала, что финал придуман давно (может, не всех устраивающий). но ни на какие провокации я поддаваться НЕ буду, и ничего менять не буду  :sp:
Как есть - так и есть, как будет - так и будет! Точка!  :wow:

*схватилась за голову* Неужели любая попытка показать просто хорошую добрую, немного наивную девушку оборачивается таким результатом? Ма-ма... Эра, приму во внимание, постараюсь пересмотреть это дело 

:shok: Гыг. Ну вы и глумитесь... (хотя ладно, чего уж там, сама грешу иной раз)

ДА!!!! Конечно же - ДА! Ты что, это для меня впервые, никто и никогда не предлагал мне проиллюстрировать мою работу!  *-p  Я даже немного краснею!
И безумно благодарна! К том же - мне оч. нравится и оч. интересно!
Вот только с одним не знаю - постить их прямо в этой теме, или может открыть персоональную темку, назвать соответствующе, что бы эту тему не перегружать? А-то я буду выкладывать проду дальше, они забьются в длинных постах... Жалко.  Не знаю даже... 

--

Не открывая даже глаз, первое, что он почувствовал, когда его сознание вернулось к нему, это то, что его голова касается мягкой подушки. За несколько дней нескончаемой, разрушающей усталости – ощущать это было теперь даже как-то непривычно и странно. Он почувствовал непреодолимое желание, как можно скорее подняться на ноги, чтобы покинуть это место, только силы не желали возвращаться так же скоро, как само желание, охватившее его. Когда он, наконец, открыл глаза, то сквозь пелену прямо перед собой увидел бледное лицо Кристины. Сердце почему-то вздрогнуло от взгляда столь знакомых до боли глаз, в которых застыли сострадание и жалость. По крайней мере, он почему-то прочитал в них именно жалость – наверное, по привычке, боль и сожаление, словно она видела его в последний раз.

Она, замерла, наклонившись над ним, смотря, не моргая. Он, преодолевая слабость, поднял руку, что отразилось во всем теле какой-то тянущей болью, и отвел с ее лица упавшую ей на глаза, тяжелую прядь волос, чтобы увидеть и лучше разглядеть ее взгляд.

- Кристина… - Кристина прочитала это по губам, нежели услышала.

Все, что она ощущала на протяжении всего этого времени и даже сейчас, так это страх – страх за то, что он мог больше не открыть глаз. Но это произошло – он был жив, и это было именно то, о чем она просила все это время всевышнего. Когда она поняла, что он приходит в себя, ее глаза вспыхнули светом, и на них сию секунду же навернулись крупные слезы – то ли радости, то ли испуга, то ли просто от волнения и переизбытка чувств ей захотелось плакать.

- Эрик… - Осторожно позвала она, что бы убедиться, что он действительно пришел в себя, и слышит ее.

Он прерывисто вздохнул, и как только перед глазами отчасти рассеялся туман утомления, он, собрав всю оставшуюся силу, приподнялся, опершись на спинку кровати. Кристина аккуратно поправила под ним подушку.

- Тебе лучше?

Слышать ее голос снова, знать, что она рядом, было так спокойно.

- Да. Только ощущение отвратительное, голова кружится… - Самое ненавистное было – чувствовать себя слабее, чем он мог быть на самом деле.

Он ненавидел это больше всего на свете – быть беззащитным.

- Это от слабости. Но главное, что ты жив! – Поспешно проговорила Кристина, словно успокаивая его.

Она улыбнулась ему, опустила глаза, и снова принялась перевязывать ему рану, в первую очередь, наверное, от чрезмерно сильного волнения и трепета, видеть и чувствовать его рядом, слишком сильно затянула бинт. Он вздрогнул. Но, наверное, не столько от самой боли, сколько от обжигающих кожу прикосновения ее рук.

- Потерпи немного, я почти закончила. Тебе больно! – Резко вздрогнув в ответ ему, спросила она.

Он посмотрел на нее, в ее большие глаза, в которых заиграла столь непонятная тревога. Странно, неужели за него? Она все-таки тревожилась о нем? Он осторожно обхватил ее тоненькое запястье, отведя руку.

- Нет. Уже нет.

Уголки губ Кристины дрогнули в несмелой улыбке.

- Я так боялась… - Словно не зная, что еще сказать, произнесла Кристина. - Но ты жив… Господи, все это было так ужасно! – Вдруг ее взгляд потемнел, словно она вернулась воспоминаниями во все, что пережила ранее. – Как ты только мог? – Неожиданно для самой себя почти выкрикнула она во весь голос.

В ее глазах задрожали слезы.

- Как ты мог! – Повторила она снова, ее руки сжались в кулаки, и она ударила ими о мягкую поверхность кровати. – Как ты мог так поступить? Ты мог бы не вернуться! Ты мог бы погибнуть! Как ты мог оставить нас… нас… навсегда в этом кошмаре! Господи, как! Я думала, что не переживу этого!

Он резко притянул ее к себе, обняв как можно крепче, чтобы привести ее в чувства.

Кристина еще какое-то время билась у него на груди, глотая горькие слезы непонятной обиды и ужаса от осознания того, что все могло бы быть иначе.

- Кристина, все… - проговорил он твердо, успокаивая ее, и зарываясь лицом в ее волосы. – Все. Не надо. Хватит. Теперь я… с тобой.

Как только ее взгляд просветлел, она, немного отстранившись от него, подняла на него глаза.

- Это было так сложно. Я не знаю, где взяла силы пережить все это… оставшись одна, без тебя… С каждым днем, когда я была далеко от тебя, я думала, что теряю тебя! Что ты оставил меня, что я одна, что ты бросил меня в этой тьме, в этом кошмаре, в этом ужасе, в который я попала, что ты уже никогда не вернешься… что это конец!

Из ее глаз снова хлынули слезы. Но она даже не заметила их. Он провел рукой по ее щеке, вытирая слезы.

- А я думал, что это ты… больше не вернешься. – Произнес он, лишь в этот самый момент осознавая всю глупость своей прежней догадки. Он, правда, так думал, когда она исчезла. Он правда долгое время считал, что она оставила его. Из-за этого он ощутил практически несдерживаемую злость и ненависть по отношению к самому себе, к своим страхам, которые он, увы, не в силах был тогда контролировать. - Что ты… снова оставила меня. Как тогда, Кристина… что ты ушла. Навсегда. – Его голос задрожал, и сорвался.

Об одной мысли, что это могло бы быть действительно так, у него потемнело перед глазами. Наверное, тогда было сразу легче умереть, забыв обо всем, снова потеряв ее. Но она была здесь, с ним, и один лишь ее взгляд мог ответить – что это было вовсе не так, что это была лишь его страшная догадка, не больше. Кристина облизала сухие губы.

- Как ты мог подумать! – Воскликнула она, обнимая его. - Как! – Голос Кристины сошел на шепот. – Как ты мог подумать, что я бросила тебя, сбежала, оставила… вот так… это безумие, ты безумный! Господи, как! Как это могло придти тебе в голову! - Почти с осуждением выпалила она.

Кристина закрыла глаза и замолчала, чтобы перевести дух и отдышаться.

Боль. В самой глубине груди, в самом сердце боль от обиды. Это слишком больно – осознавать, что он до сих пор помнит ее предательство. Как он мог подумать, что она могла бы снова вот так поступить с ним? Нет, она бы не смогла. Не сможет. Никогда. Она и так совершила слишком много ошибок, что бы снова преувеличивать их число, и сожалеть всю жизнь. Кристина прижалась губами к его щеке.

- Я хочу, что бы ты знал, что такого никогда не будет и не случится, я никогда не оставлю тебя! – Поспешно начала она, хватая ртом воздух. Он обнял ее в ответ, понимая, что это была лишь ошибка, его догадка, показывающая его неправоту. - Если бы ты знал, что я пережила, если бы знал! – Она снова заплакала. - Мне кажется, что после этого, после того, когда я думала, что потеряла тебя – лишь сейчас я по-настоящему поняла свои истинные чувства, то, что на самом деле в моем сердце, и на что я готова, и чего я хочу. – Ровным голосом произнесла она.

- И чего ты хочешь?

Кристина всхлипнула.

- Быть с тобою. - Почти не раздумывая, ответила Кристина. - При мысли, что я потеряла тебя, и больше никогда не смогу видеть, слышать, быть с тобою – мне хотелось умереть. Наверное, то, что я пережила должно было произойти… что бы я поняла это. – Несмело произнесла она. - Только я вижу, ты до сих пор так и не веришь мне! Даже несмотря на то, что было и что произошло с нами…

- Кристина, но…

- Я не оставлю тебя, - не дала договорить ему она, - никогда. А если это случится, я не смогу жить так вот. Разве не этого ты хотел? Любить… и чтобы мое сердце и душа были с лишь тобою. Теперь это так. Я не знаю, как тебе удалось… но я люблю тебя! И хочу любить…

- Кристина, я…

- Не надо, прошу, не говори ничего. Хорошо! Я просто хочу, что бы ты знал… Просто знал! Не больше. Мне было очень сложно… разве мало того, что мы пережили! Теперь я хочу, что бы все было, как и раньше, до этого кошмара, что случился в нашей жизни! Я хочу быть с тобой! Я не хочу больше жить, сомневаясь, опасаясь, боясь за то, что может произойти… Не хочу! Я хочу уйти из этой тьмы навсегда, с тобой. Я знаю – ты сможешь это сделать.

- А твой муж? – Осторожно произнес он, и Кристина ощутила, как его голос напрягся.

- Я уже много раз говорила тебе…

- Рано или поздно тебе надо будет выбрать. То есть, сейчас, Кристина. В данный момент ты в его доме.

- Ты тоже.

- И это не приносит мне приятных ощущений, поверь.

- Только не трогай его. Он все поймет, уверяю тебя. По-моему, у тебя больше нет причин ненавидеть его – я твоя. И хочу именно этого – быть с тобою, и ни с кем другим. Я люблю тебя… я хочу уехать с тобою очень далеко… что бы забыть обо всем, что было в прошлом. Я не хочу отвергать его, но и не хочу, что бы что-то напоминало о нем. Я хочу, что бы все было с самого начала. Я думаю, у нас есть все шансы, так ведь, скажи мне!

- Тогда, для начала, я не намерен здесь оставаться, а забрать тебя отсюда как можно скорее, Кристина!

Привставая с кровати, сказал он.

- Собирайся, мы уезжаем. Мне не очень хочется быть гостем в доме твоего… в доме виконта.

Он поднялся с кровати, и направился к двери.

- Эрик! - Остановила его вдруг Кристина. - Мне нужно тебе кое о чем еще сказать. Подожди.

- Да.

Кристина поднялась и подошла к нему, опустив глаза. Почему-то при первой же ее попытке сказать то, что она хотела, в ее памяти возник их последний разговор. Она слишком хорошо помнила о его словах. И поэтому, совершенно не знала, что именно сейчас лучше всего будет сказать, и как именно сказать. Но сказать все равно рано или поздно придется. Потому, тянуть – нет смысла. Ее сердце забилось чаще. Потому, она лишь просто взяла его руку своими обеими руками, и медленно и аккуратно положила себе на живот, чувствуя, как напрягается его ладонь и сопротивляется этому. Почему-то его первое желание было – отдернуть руку, словно от огня, рискуя обжечься. Кристина почувствовала это, и в ее глазах появилась тревога. Но он сразу все понял. Кристине не было необходимости что-то объяснять еще и словами. Он очень быстро понял, что это значило, и что именно она хотела сказать. Несколько секунд он молчал, ничего не говоря, не спрашивая, не отвечая, лишь опустив взгляд куда-то вниз. Пока снова не поднял на нее глаза, и не задал совершенно странный вопрос:

- Это правда?

Кристина положительно качнула в ответ, будучи не в силах ответить словами. Она почему-то ждала чего-то ужасного. Он бы мог разозлиться, учинить какое-то безумие. Все, что угодно. Это ожидание, словно убивало все ее ощущения. Единственное, что она смогла ощутить, так это то, что его рука расслабилась, и без ее усилий, скользнула по ее животу, задержавшись на нем.

- Как давно ты знала?

- Недавно. Из-за всего этого, что произошло у меня даже не было сил задуматься об этом. Хотя, наверное, это ужасно глупо, но я даже не могла предположить. Я не могла подумать, что… это, наконец, произошло. Я очень боялась, что ты никогда не узнаешь об этом, и что он никогда не узнает… тебя.

--

Рауль закрыл дверь в комнату Филиппа. После всего ему требовалось достаточно времени, что бы отдохнуть и набраться сил. Граф отделался, можно сказать, испугом и переутомлением, но не больше. Врач сказал, что жить он будет, и еще, возможно, переживет их всех, а сейчас ему надо лишь восстановить силы, и залечить, так только незначительные царапины. Не боле. Несмотря на то, что при худшем раскладе мог бы вообще лишиться жизни. Уж кого именно Рауль, да и сам граф должны были благодарить за жизнь его жизнь – высшие ли какие-то силы, или еще кого-то – это было не известно. В любом случае, слава богу, что все произошло именно так, а ни как-то иначе. Рауль подошел к дверям, ведущим в спальню Кристины. Бывшую спальню. Но, тем не менее, это до сих пор была ее комната. Он подошел, и остановился у дверей. Сердце ёкнуло. Он вздрогнул уже окончательно, когда откуда-то из-за спины услышал голос мадам Жири.

- Я полагаю, виконт, моя помощь Кристине больше не понадобится. Я могу покинуть ваш дом?

- Мадам Жири… - Он обернулся к ней. – Как вам будет угодно, конечно. А вы были там? – Он указал на дверь.

- Да.

- Он в порядке? – Аккуратно спросил Рауль.

- Да.

- Он будет жить?

- Ну, думаю, после того, как его уже причислили к мертвым, и он, воз можно, побывал на том – она подняла глаза вверх, - свете, сейчас-то он уж точно будет жить. – Почему-то, ему показалось, что в ее голосе прозвучала усмешка.

- А Кристина там, с ним?

- Да. Она с ним.

Рауль посмотрел на ручку двери.

- Хотите войти? – Словно прочитала его мысли Антуанетта. Что явно смутило виконта. - Не думаю, что это самый удобный случай. Дайте им побыть вместе, рядом, виконт. Простите мне мою, возможно, дерзость, но я не привыкла молчать, когда думаю, что лучше высказать свои мысли. Кристина, она думала, что потеряла его. Не знаю, понимаете ли вы. Им надо об очень многом поговорить. Они заслужили этого.

- Понимаю. Мадам Жири, вы действительно верите в это?

- Во что? – Нахмурила она брови.

- Что это… что между ними действительно есть настоящие чувства?

- А как вы думаете, виконт?

Рауль пожал плечами. Ему так хотелось сказать «не знаю». Он правда не знал, что думать.

- Вы видели Кристину, когда она думала, что его больше нет? Скажите, когда вы видели ее глаза – это были глаза любящей или ненавидящей женщины?

Рауль в смятении пожал плечами.

- Я не знаю. Правда.

- В таком случае, я тоже не смогу вам ответить. Вы либо поймете это сами, либо – нет.

Верно. Только… он уже все понял. И, наверное, давно. Наверное, в тот момент, когда Кристина была еще в опасности, и он не знал, что с ней, но мог очень хорошо видеть человека, который был рядом с ним тогда…

- Но я все же должен поговорить… - Словно обдумывая правильность своего действия, сказал Рауль, подходя к дверям.

--

Но ему совершенно не понадобилось их открывать. Двери, ведущие в спальню Кристины распахнулись, и Рауль практически нос к носу столкнулся с появившимся на пороге Эриком.

- Вы караулите под дверями, виконт? Интересно, кого? – Проговорил он, недовольно окинув его взглядом. - Мы уезжаем отсюда. Сейчас же. И Кристина тоже.

Рауль какое-то время стоял на месте, словно не мог пошевелиться.

Несмотря на то, что, наверное, он самого первого момента, как Эрик появился, был готов к этому – и на протяжении всего этого времени знал, что именно так и будет. Глупо было этому противостоять. Он все равно заберет ее. А она – уйдет с ним. В этом можно было даже не сомневаться. Кристина осталась за дверями спальни. Те очень скоро закрылись, сразу же, как за ними скрылась мадам Жири, видимо, что бы поговорить с ней, или помочь одеться. Рауль смотрел в след Эрику, а потом вдруг, наконец, двинулся за ним. Странное желание, наконец поговорить с человеком, которого раньше даже видеть не было желания. Но уже он очень давно чувствовал, что ему надо это сделать.

- Постой, я все хотел спросить у тебя… - твердо начал он.

Эрик замедлил шаг, и, наконец, совсем остановился. Почти у самого выхода.

- Что именно виконт? – Спросил он с холодом.

Мог ли он сейчас, наконец, сказать, что все же победу одержал он, и провозгласить о ней прямо в лицо своему противнику? Хотя, наверное, это произошло еще раньше. А сейчас в этом просто не было необходимости.

- Ну! – В нетерпении кинул он.

- Зачем… ты это все же сделал?

- Что! – Снова с неохотой задал он вопрос.

- …Помог тогда Филиппу, и не бросил его там? Ты ведь мог и сделать это, оставив его умирать, правда? Но ты рисковал собственной жизнью… и не только… Тебе было, чем рисковать.

Эрик усмехнулся, и выдохнул.

- Собственной жизнью! Сложно рисковать тем, что порядком-то и не было никогда…

- В каком смысле? – Не поняв, переспросил Рауль.

- Ни в каком.

- Так все-таки, зачем?

Эрик приподнял одну бровь.

- Ты говорил, что он твой брат, что он вырастил тебя. Я не хотел огорчать тебя, де Шаньи. Не самое приятное – быть сиротой. – Не без издевки проговорил он. – А вообще, какая разница. Разве тебе важен мой ответ и что именно я тебе скажу? Я сделал это, и все. Я разве я смогу ответить тебе в полной мере, если я сам даже не знаю, что это такое – семья, и каково ее иметь. – Недовольно, почти гневно, заявил он.

Он сделал несколько шагов вперед.

- Где лошадь, на которой я приехал?

Рауль встрепенулся.

- Ты же не повезешь ее вот так… верхом!

Но, кажется, его не особенно желали слушать.

- Я не могу позволить, что бы Кристина в своем положении ехала вот так. Излишняя тряска может навредить ей. Тем более сейчас, она еще не пришла в себя. Да и ты, кажется, тоже.

Он без всякой охоты перевел на него взгляд.

- А что ты предлагаешь?

- Если уж вы приняли решение, как можно скорее покинуть мой дом - я прикажу приготовить экипаж.

- С чего это вдруг такая щедрость и забота?

- Забота касается в первую очередь Кристины. – Поспешно заметил Рауль. - Я просто хочу, что бы ей было хорошо, и только.

- Это лишнее, де Шаньи. – Недовольно произнес он. - Я думаю… это уже мои заботы – обеспечить удобства своей женщине. – Почти гневно, сквозь зубы процедил Эрик, подчеркнув интонацией последние слова. – И не думаю, что следует говорить мне, что и как делать.

- Я беспокоюсь о ней, она мне не чужая. – С надрывом, словно желая что-то доказать, произнес Рауль.

Хотя это было глупо. Глупо доказывать что-то, когда и сердце и разум в один голос твердят, что это уже давно не так. После всего он мог лишь сказать, что все еще Кристина не безразлична ему, и только. Но уже давно ее сердце не принадлежит ему. При таком положении дел было даже не совсем разумно до сих пор называть ее своей супругой. Но даже это уже стало не важно. Все, что он мог сделать теперь – так это действительно помочь Кристине, хотя бы самую малость, сделать то, что зависело от него. Если это все, что он мог сделать на данный момент – предложить им экипаж, то он сделает это. И это лучше, чем ничего, чем безрезультатная борьба.

- Да уж… не чужая. – Огрызнулся Эрик.

И возможно, продолжил бы, сказав еще что-то едкое и колкое в адрес виконта, если бы не увидел Кристину. Она остановилась на пороге. Почему-то у нее тревожно кольнуло сердце в груди. Рауль обернулся, и тоже посмотрел на нее, замечая ее растерянность.

- Кристина… - Позвал он.

Та вопросительно посмотрела на него.

- Кристина, вы уезжаете? Ты окончательно приняла это решение? Или… Вы могли бы остаться, ну, пока твой... – Рауль запнулся. Кто? Он так и не нашел подходящего слова, потому повернулся к Эрику. – Пока ты, Эрик, тоже не поправишься. К чему это глупое геройство и игра в гордость? Это глупо. Поверь, я предлагаю это лишь потому что, вижу, что вы оба в этом нуждаетесь. И, кроме того…

Эрик чуть не рассмеялся ему в ответ.

- Тебе так приятно мое общество де Шаньи, что ты так жаждешь оставить меня на правах своего дорого гостя как можно дольше? Не стоит беспокоиться. Тем более за меня. Я в полном порядке. Поверь, поправиться в собственном доме будет куда проще, чем… где-либо еще. Тем более, здесь. – Жестко ответил он.

- Кристина, я хочу, что бы ты знала, что не обязательно столь поспешно принимать решения. Если тебе нужна помощь, ты всегда можешь найти ее здесь. И если я смогу хоть чем-то помочь, и изменить все то, что произошло когда-то. Поверь, я говорю это… искренне. – Чувствуя в собственном голосе абсолютную детскую наивность, произнес Рауль.

Кристина спустилась по ступенькам, и остановилась рядом с Раулем, покосившись на Эрика.

- Я уже приняла решение. И приняла в независимости от Эрика. И сказала тебе о нем… Спасибо за все, но мы уезжаем Рауль. – Ответила она, постаравшись не показывать дрожь в голосе. – Так будет лучше. И для тебя, и для нас. И я еду вместе с ним… что бы там ни было, что бы ты не говорил – я все равно еду с ним. Прости.

Кристина снова посмотрела на Эрика, словно хотела прочитать в его глазах что-то, что могло бы успокоить ее.

Но так ничего и не смогла в них увидеть. Почему-то, при виде их обоих у нее заметно начало все плыть перед глазами. Может быть, ее память в красках воспроизвела то, чем заканчивались все вот такие моменты, когда эти мужчины оказывались рядом. Она не хотела, что бы это когда-либо повторилось.

- Прости Рауль, я не могу больше оставаться здесь. В твоем доме. Я уже говорила тебе… Ты все знаешь. Ты, думаю, и сам все это прекрасно понимаешь. Так ведь?

Рауль пожал плечами. Да, наверное, понимал. Чудо, что за ситуация, и какие ощущение, главное, она приносит – осознавать, что где-то, в соседней комнате твоего дома твоя собственная жена со своим любовником. Такое выпадает не каждому! Сейчас ему оставалось одно – отпустить. Было бы крайне не разумно отстаивать свое право на то, что бы Кристина подчинилась ему и осталась здесь, с ним, в его доме. Хотя, он бы мог это сделать. Почему нет? Только вот уже какое-то время не видел в этом никакого смысла. Что бы это дало?

- Я всего лишь предложил Эрику свою помощь. Вам лучше поехать в экипаже, чем верхом.

Кристина перевела взгляд на Эрика, тот ответил ей молчанием.

Она подошла к нему, и положила руки на грудь.

- Ты и, правда, хочешь ехать вот так? Пожалуйста… нам правда лучше поехать в экипаже. – Тихо и мягко произнесла Кристина, словно желала убедить его в этом. - С нами едет Анри. Как можно везти маленького ребенка верхом? Я не знаю. Я не хотела бы рисковать… Я понимаю тебя, но может быть ты все же…

Он отстранил от себя Кристину, и сделал несколько шагов по направлению к Раулю, остановившись лишь в паре коротких шагов от него. Несколько секунд он просто смотрел на него, чувствуя, как за спиной замерла Кристина, практически затаив дыхание. Но Рауль начал первый, произнеся:

- Пожалуйста, береги ее.

Эрик почувствовал, как Кристина выдохнула, стоя позади, у него за спиной.

- Твой экипаж вернется в целости и сохранности де Шаньи.

Отредактировано smallangel (2006-10-01 19:49:14)

Да, понимаю. Но времени, что бы дописать все размеренно и нормально катастрофически не хватает.
Но... сокойно. Осталось, буквально пара-тройка глав.
Нет, вы можете в это поверить? Я уже сама забыла - сколько времени я это писала - месяцев шесть...  :a:

olyalya,  *fi*  Ты не представляешь, какое у меня сейчас лицо  /baby/
А мне - мне-то как непривычно.
Но я буду по-тихонечку редактировать уже написанное. Не координально. Чуть-чуть. Может где-то фразу, где-то еще что. Все же уже хлеб. Мне. Не буду умирать от тоски по ним  *-p
К тому же, есть несколько глав, которые я свернула. Допишу их. Уже взгляд-то с позиции законченного фика будет иным. 
А там погляжу... Может издадим коллективными усилиями.   :sp: Хы.

Короче, такая фигня:
ничего не понимаю. Как порядочная - хотела выложить вам только что проду.
И тут он мне пишет, что внутрянная ошибка чего-то там.
И так уже три раза.
При чем, остальные сообщения-то я отправляю. Постит. Ничего...

Я сейчас  :ud:  Не пойму - в чем фишка. И как быть-то мне с продой, дорогие мои, я ж старалась для вас!

Вот теперь могу вам все сказать, как было и есть - признаюсь честно - вот как есть, так и признаюсь, могу даже поклясться  (честное прионерское) - такая моя задумка и была!
(то-то я вас мучила  :sp: )
А то, что я не буду ничего переделывать - я вам сразу категорично сказала.
Потому, здесь как хотите, а я сделала по-своему...
Так и было в задумке (да, знаю, фигня)

Да. Я извращенка. Я знаю.  *-p И может быть даже горжусь этим!