9.
Кристина проснулась в богато украшенной и обставленной, красивой комнате.
Она пробудилась то того, что поняла – ее тело больше не хочет и не может спать.
Ее тело вздрагивало от внезапно охватившей ее прохлады.
Комната была прекрасна, в ней была дорогая мебель, а сама она была уставлена множеством свечей.
От их количества в комнате должно было быть светлее, чем днем, но это не придавало света.
В ней по-прежнему царил полумрак.
Кажется, Кристина лежала на большой высокой кровати.
Она никогда не была здесь.
Эта неизвестность всколыхнула в ней странную необузданную тревогу.
От красоты, окружающей ее у нее начала кружиться голова.
Она хотела встать, чтобы осмотреть место, где она находится.
Ей казалось, что это было совершенно не знакомое ей место.
Она ни разу не видела ничего этого.
Все окружающее было чужим.
Кристина пошевелилась на кровати, и попыталась приподняться.
Она тонула в мягких подушках.
Вдруг за спиной она ощутила чужое дыхание.
Ее охватил страх.
Она хотела обернуться, но не успела.
Ее опередили.
Внезапно она почувствовала, как ее плечо до боли сжали, и резким рывком практически опрокинули на спину.
Она вскрикнула.
То ли от испуга, то ли от того, что почувствовала то, о чем всегда скрыто мечтала и желала.
Кристина вдруг поняла, что на ней нет одежды. Вот почему ей было холодно.
Теперь тяжелое резкое дыхание было над ней.
Ее тело начало трепетать с первой же секунды, как она ощутила чужие руки, касающиеся ее тела.
А ее кожа остро чувствовала все прикосновения.
Это ее пугало. Ее пугал собственный участившийся стук сердца. Ей казалось, что она начала задыхаться.
Что будет дальше?
Здравый ум пытался взять верх, и вырвать ее из сильных объятий ее грез, но она сопротивлялась, она не могла и не хотела.
Ее горло перехватила спазма, и она сдавленно застонала, сминая под собой простыни и напрягая все мышцы, чтобы не потерять контроль над своим телом.
Единственное, что она знала, видела и чувствовала, так это то, что у нее в волосах был большой кроваво-алый цветок.
Ее тело напряглось еще больше от неизвестности.
Напряжение росло внутри ее души с каждой секундой.
Она закрыла глаза, чтобы остаться наедине со своими ощущениями.
Ей хотелось кричать.
Но не от страха.
Она готова была сделать все, что угодно, только чтобы это было реальностью.
Не сном. Не мечтой. Не иллюзией.
Если бы это было так легко сделать.
Кристина по-прежнему плохо различала в темноте того, чей непресытившийся взгляд ощущала на себе.
- Мой ангел, - прошептала она осевшим голосом, - я хочу вернуться к тебе!
Цветок с яростью был вырван из ее волос, и через секунду она ощутила, как его лепестки начали покрывать ее тело.
Кристина начала тонуть в кровавом море алых лепестков, которые ласкали ее тело.
Она с упоением тонула в них. Ей казалось, еще секунда, и она захлебнется в этой волне лепестков, в волне своих переживаний.
Аромат цветов опьянял ее настолько, что ее начинало мутить.
Запах роз становился тяжелее, и пережимал ей горло.
Его становилось все невозможнее выносить.
Лепестки роз, словно кровавые капли падали на ее тело, ложились ей на грудь, лицо, волосы, тонули в упругих локонах.
Страшнее всего было осознание того, что она не одна.
Что она под чьей-то властью.
И еще ужаснее было то, что она знала под чьей властью сейчас ее рассудок, сердце и тело.
Кристина только сейчас понимала, что она обречена. Что ее жизнь обречена. А он… не простил ее.
Что надо сделать, чтобы искупить все это?
Всякий раз она будет чувствовать позор, как только ее муж будет хотя бы касаться ее.
Но самое ужасное было то, что это было последним, что волновало ее сейчас.
Никогда, никогда ее муж не мог вызвать в ней подобных ощущений.
Почему?
А она никогда не могла ответить ему подобной страстью.
Пусть эта страсть и была смешана с ужасом.
Зато в такие моменты заходится сердце, и ты начинаешь считать секунды, так как начинает казаться, что ты живешь последние мгновения.
Она могла чувствовать что угодно, познавать что угодно, но никто, никогда, ни один человек не заставит ее больше погружаться в ад и рай одновременно.
Только ОН…
- Только не оставляй меня! – Хотело кричать ее сердце. – Это больнее всей твоей ненависти ко мне!
Кристина вскинула руки, и притянула его к себе.
Это единственное, чего она желала сейчас – чтобы он все-таки никогда не оставлял ее, и чтобы он мог забыть всю ту боль, которая могла их отделять друг от друга.
Чтобы он больше никогда не испытывал к ней ту ненависть, которую изливал на нее в надежде на то, что она захлебнется ею, утонув и погибнув в ней.
Теперь она могла искупить свою вину перед ним только так – доказав, что на самом деле она все это время страшно мучалась, всякий раз переживая «смерть», вспоминая о нем, что ее сердце истосковалось, и желает изменить все, что она построила и сломала сама.
Мог ли он сделать это – забыть все?
- Прости меня! – Прошептала она.
Это все, что сейчас она может попросить. Все, что она сейчас может сказать ему.
Это все.
И она знала, что этим она лишь причинит ему большую боль.
Она всхлипывает, но не пытается вырваться, она знает, что боль неизбежна, это боль ее сердца и ЕГО души, им не избавиться от нее.
Они делят ее. Каждый по-своему. Но она общая. Она душит их обоих. Они – одно целое. Они всегда были одним целым.
«Погубив» его, она «убила» себя…
Она слышит глухое приглушенное дыхание, оно учащается, вместе с тем эхом учащается ее дыхание, она начинает в один такт прерывисто дышать, и знает, если он перестанет дышать – она перестанет тоже.
Сильная судорога по всему ее телу.
Ее вскрик.
Страшная мгновенная боль, она наполняет ее, и спадает, сменяясь муками, в ней начинает полыхать огонь, обжигать ее изнутри, у нее начинают дрожать руки и ноги, но ее не отпускают.
Сильными толчками боль растекается по ее телу.
Он погубит ее.
Но она сама желает этого, если сейчас он отпустит ее – она погибнет в водовороте своих страстей и переживаний.
И вдруг, впервые за все эти кошмары боль спадает и не настигает ее снова.
Она может впервые за долгое время вздохнуть полной грудью, почувствовать легкость.
Она ощущает на своих губах поцелуи.
Было ли теперь для нее что-то ценнее, что могло существовать в этом мире?
Двери балкона и окон вдруг с грохотом распахнулись, Кристина вздрогнула, ее тело содрогнулось от ледяного ветра, который опалил ее кожу, врываясь в помещение.
Комнату с воем наполнил непередаваемой силы ветер.
Свечи одна за другой начали гаснуть под сильным напором холодного воздуха.
Безумие.
Кристине начало казаться, что она сходит с ума.
Это ее безумие.
И если он оставит ее сейчас, оставит одну в этом кошмаре, она точно сойдет с ума.
- Не отпускай меня! Не отдавай меня! – Кричала ее истерзанная душа.
Какую бы боль он не приносил ей, она никогда не переставала желать его.
Когда-то она сделала выбор в пользу будущего, что казалось ей, должно предать ее жизни счастья и легкости. Теперь она ненавидела это «счастье», оно было слишком пустым для нее.
Если бы ей суждено было бы прожить несколько дней в той жизни, от которой она отказалась, сейчас она бы выбрала те несколько дней, чем пустую вечность, которую имела теперь.
По крайней мере, она бы чувствовала, как билась жизнь в ее сердце в те несколько дней, пусть они бы и были последними.
Холод не покидает ее.
Кристина погружается во тьму.
Кажется, она начинает кричать от ужаса.
Комната стала таять перед ее глазами, и у нее все стало кружиться.
Секунду назад она еще чувствовала его, а теперь – нет.
Теперь он, кажется, снова был далеко от нее.
Каждый раз…
Каждый раз это повторялось.
Когда-то она покинула его, когда так была ему необходима, теперь всякий раз, когда она больше всего в нем нуждалась - он безжалостно покидал ее разбитую и неутоленную в своих потребностях.
Разве может быть наказания страшнее и безжалостней?
О, Господи, за что?
Она не заслуживала этого!
Она всегда была заложницей его власти.
Она чувствует объятия холодной тьмы и одиночества.
Кристина вскакивает на кровати, путаясь в холодных смятых простынях, которые, словно паутина мешают ее движениям, сковывая ее тело.
- Нет, нет, нет! – Она кричит, протягивая руки в пустоту. – Не оставляй меня! Только не уходи! Я устала от этого… я устала быть одной, терзаемая твоими короткими появлениями! Память зла!
Ее крик тает в глухой тьме.
Она не слышит его.
Его голоса.
Она больше не слышит его дыхания, не чувствует его…
Ей стало холодно.
Еще минуту назад она сгорала в адском пламене под его сильными руками.
Он снова покинул ее, ушел.
- Умоляю, вернись! – Она упала на колени, обхватив голову руками. – Не оставляй меня! Умоляю! Ты… ты… - она начала захлебываться слезами. Горькими, душащими слезами. – Ты нужен мне… Не уходи! – Ее крик и слезы удушают ее, но она больше не слышит даже своих криков. - Забери меня! Забери! Забери! Только не уходи… Я умру!
Она чувствует в забытье, что чьи-то руки касаются ее лица, успокаивающе гладят по лбу и щекам, будто ее пытаются пробудить от этого сна, как чьи-то губы касаются ее виска, она слышит чей-то голос, мягко говорящий с нею.
Но это не тот голос, это не те прикосновения.
Ей не легче.
От этих ей становится еще больнее.
Больнее, что ОН снова ушел. Что он снова покинул ее.
- Забери меня! – Стонет она снова, ища его губы своими. – Где ты? Не уходи! Я не могу так больше жить! Забери меня! – Страшная тянущая боль растекается по всему телу. - Я хочу быть с тобою! Прости меня! Ты подарил мне рай, а сам опустился в ад… Я же теперь сама сгораю в адском пламени! Легче спуститься в ад… в тот, где ты! Лучше разделить его с тобою, чем сжигать свою душу вот так! Забери же меня! Забери в СВОЙ ад, так же как забрал в наш рай! Забери!
- Кристина! Кристина! – Она чувствует, как ее начинают слегка похлопывать по щекам.
Кристина непроизвольно отворачивается, пытаясь избавиться от этих прикосновений.
Если это продлится еще секунду, она погибнет.
- Умоляю… вернись, мой ангел! – Она не может, ее тело болит и стонет. – Эрик, вернись! Эрик, забери меня! – Она, наконец, выкрикнула это имя, в надежде найти спасение.
Кристина вскочила на кровати.
Ее трясло от озноба.
Ее лихорадило с такой силой, что казалось, что стук ее зубов причиняет ей боль в самом мозгу.
Рауль смотрел на нее совершенно не своим взглядом.
В его глазах играл больше испуг, чем недовольство или злость.
Кристина попыталась вздохнуть, но не смогла, поперхнулась собственным испугом, и задохнулась.
- Кристина… - Практически выдавил он из себя.
Кристина по-прежнему дрожала.
Она поспешно натянула на себя одеяло, но не двигалась, продолжая смотреть полными испуга глазами на мужа.
А вторая фраза просто чертовски правильная. Я тоже всегда так думала, но еще ни разу не читала, чтобы кто-нибудь выразил эту мысль в фиках. :ph34r: 
Или хотя бы мешать главы Крис с кем-то еще. 
