У мя такой вопрос - латынью владеете? 
Короче говоря, вам переводить слова на латыни, или это ни к чему, так как особенного смысла в тех фразах вложено не будет. 

Ну вот, че-то я не поняла. Вчера кто-то так проду просил, и че? Где все-то? Эх...  Ушла без тапок...

Отредактировано Night (2005-06-01 17:05:54)

Прода по обыкновению к вечеру
Ох, будем ждать тапок!    Кто-то сочинение пишет, а я вот проду ))
А Призрак... Призрак как минимум появится через главы четыре-пять
Соскучились?    У него ж личная трегедия, вы забыли! ))

Потому его пока и нет!    Вам надо знать - как мучается Призрак? Хватает того, что как мучается Кристина!  А теперь представьте - каково ему. И все поймете! )))

Это пока. Увы.
До 10 главы у меня пока все написано.
А потом... вот потом что будет не знаю. Потому, не могу обещать с определенного момента частую проду  *-p

ЗЫ: Edelweiss, с сочинением тебя!

Гммм. Да я о другом.    Хе. Лана, я пошутила.
Не, фартучков не будет. ПО фартучки не пойдут. 
Не, я ж сказала, никакой фигни и прочего флаффа не будет (хотя, я переодически устаю от жанра, в котором начинаю творить), здесь будет больше упор на жесткость (хотя, чес слово, я сломала уже всю голову придумывая, как это сделать красиво! не представляете - какая это китайская пытка! Кста, ПО оную самую Крисе еще устроит, и сны покажутся ей еще раем! )
Кстати, Крисю в данном случае ждет еще один сон (заключительный), я вот думаю, пополной ей там оторваться? (ну т.е. мне цензурно или не очень со всем этим поступить!) 

8.

Самое ужасное во всем этом было то, что Кристина теперь стала бояться наступления ночей.
Она отказывалась засыпать.
Ей казалось, что в один прекрасный момент произойдет что-нибудь ужасное и непоправимое.
Вечерами она оставалась в библиотеке с книгой в руках, или оставалась у ребенка, но всякий раз она находила предлог, чтобы не ложиться спать.
Рауля это начинало беспокоить.
Похоже, это переставало быть простыми безобидными ночными сновидениями, и кроме того, он видел ужас в глазах жены, когда он спрашивал о том, что все-таки происходит.
Она не могла ничего сказать ему в оправдание, но знала одно, что никогда не скажет ему правды.
Практически все время Кристина проводила с ребенком, словно надеясь на то, что он единственный, кто может защитить ее теперь. 
Ей начинало казаться, что от оттого кошмара, в который она с каждым днем погружается все глубже и глубже никогда не будет спасения.
Казалось, вот уже около двух ночей Кристина не смыкала глаз.
Рауль не мог найти вразумительного объяснения действиям своей жены за последние несколько дней.
Этим вечером он нашел ее в своей спальне.
Кристина, несмотря на всю изнуренность, не выглядела устало или потерянно.
Она возилась с ребенком.
Кристина сидела на кровати, легонько поддерживая мальчика, который сидел рядом с нею, постоянно протягивая к ней ручки и что-то лепетав.
Анри вообще поразительно быстро рос.
Ему не было пока еще и года, но малыш был безумно сообразителен.
Или просто Кристина привыкла принимать его таковым.
Кристина долгое время пыталась понять, почему, когда она рядом с малышом - у нее с такой бешеной силой начинает биться сердце, время замирало, казалось, ничего и никого вокруг не оставалось.
Ребенок всколыхивал в ней странные чувства.
Чувства, которые не могло объяснить ей ее сердце.
Она, с тех пор, как он появился в их доме, ни разу не считала себя никем иным, как только его матерью.
Анри был ее смыслом жизни с тех пор, как только она впервые взяла его на руки и он появился в их доме.
На самом деле, первым порывом Кристины был порыв назвать ребенка вовсе не Анри.
Но она знала, что Рауль никогда не простит ей этого… И не позволит.
Это было бы просто бесчестно по отношению к ее мужу – назвать ребенка тем именем, которые постоянно всколыхивало бы в нем самые ужасные воспоминания.
При всем при том, что ее сердце разрывалось, она не могла этого сделать.
Она хотела, чтобы этот мальчик был счастлив.
Она готова была на все.
Единственное, Кристина сама не понимала этого странного желания, она не понимала этой странной необузданной тяги к мальчику, этого трепета внутри ее сердца.
Иногда, когда она укачивала его совсем маленького на руках, у нее наворачивались слезы.
И она не могла их удержать.
Она плакала.
Плакала, боясь лишь, что слезинки упадут на малыша, и разбудят его.
Ребенок попал к ней в дом еще совсем маленьким, ему было не больше полтора-двух месяцев, и потому, порою Кристине начинало казаться, что этот ребенок выношен и рожден ею, и больше никем.
Кто бы ни был его матерью, его отцом – это был сын Кристины.
Навсегда!
Она не хотела думать, что когда-нибудь, возможно, ей придется расстаться с этим мальчиком.
Никогда.
Мальчик был чудесным.
Кристина обожала часами смотреть на то, как он играет, как он лепечет что-то или просто мирно спит.
Такого ребенка просто невозможно было не любить.
И Кристина любила его так, как только могла.
Она отдавала ему всю нерастраченную любовь, которую, увы, не могла отдать.
Нельзя было отрицать, что ребенок всколыхнул какие-то иные неизведанные чувства даже у ее мужа, хотя, поначалу она очень боялась, что он не позволит ей оставить мальчика.
Ребенок был ее единственной отрадой.
Единственным чудом, ее сказкой.
Только ее.
Это мог бы быть действительно ее сын.
У Кристины сжалось сердце.
Ее… и чей еще?
Кристина, наклонившись, поцеловала его в лоб, и попыталась улыбнуться вошедшему в комнату мужу.
За наблюдение того, как Кристина проводит время с ребенком, можно было отдать все, что угодно.
Все было бы хорошо, как и прежде.
Все, если бы с Кристиной не происходило странных и непонятных ему вещей, которые беспокоили его.
Он не мог объяснить ее тревоги.
Он не мог понять, почему она так странно себя ведет, чего она боится, почему она иногда становится столь далекой от него, почти чужой, и почему иногда  он замечает в ее глазах животную страсть, но ни разу - по отношению к себе.
Либо с Кристиной действительно творится что-то непонятное, либо с ней произошла какая-то беда.
Верить в то, что подсказывал ему рассудок, он не желал.
Это было слишком ужасно и так нежеланно.
Он слишком долго пытался избавиться и отстраниться от этого.
От ее прошлого.
Кристина не могла до сих пор быть одержимой своим ангелом.
Нет, дьяволом…
- Кристина, что с тобою, все-таки происходит?
Кристина подняла на него взгляд.
- Ничего. Все нормально, правда.
- Не обманывай меня, пожалуйста.
- Я говорю правду. – Помолчав несколько секунд, сказала Кристина. – Давай не будем, пожалуйста, об этом. Сегодня замечательный вечер.
Рауль сел рядом с Кристиной, погладив Анри по голове.
Кристина уловила на себе его ждущий ответа пронзительный взгляд.
Она взяла на руки Анри, и встала с кровати.
Рауль поднял на нее глаза, следя за ее действиями.
Кристина прижала мальчика к себе,  пересекла комнату, и села в отдаленное кресло, посадив ребенка на колени.
- Кристина, пожалуйста, пойми, я беспокоюсь за тебя!
- Но причин нет. Правда!
- Может так оно и есть, но пойми, я не могу спокойно смотреть на то, как моя жена изводит себя тем, что боится даже касаться подушки. Что в твоих снах? – Он едва удержался, чтобы не спросить «кто».
Скоро он не вынесет этого.
Она скоро больше не сможет скрываться от своих порочных желаний.
Он ждал ее ответа.
Кристина опустила глаза.
Да, наверное, найти спасение в бессоннице это не просто глупо, это ужасно глупо!
- Ты в последнее время, явно, что-то не рассказываешь мне. – Обеспокоено сказал он.
Ее сердце забилось еще быстрее.
Господи, что он хочет от нее узнать?
Кристина улыбнулась ребенку, и начала что-то шептать ему на ушко, покачивая его у себя на руках.
Она была хорошей матерью, но Рауля всегда угнетало то, что это все-таки не его сын.
Он не смог отказать Кристине, чтобы не взять и растить этого ребенка, и никогда об этом не пожалел, но если бы это был его сын?
Он испытывал к мальчику  нежность, но не мог отрицать, что этот ребенок иногда пугал его.
Кристина качала мальчика на руках и шепотом разговаривала с ним.
Создавалось впечатление, что она не обращает никакого внимания на разговор своего мужа, играя с Анри.
- Кристина! – Окликнул ее Рауль, чувствуя, как в нем начинает расти недовольство.
Кристина подняла на него испуганные  глаза.
- Рауль, говорю же, все нормально. – Сказала она тихо. -  Просто… Просто, мне не по себе.
- Что это означает? Тебя что-то тревожит?!
Кристина пожала плечами.
Она понимала, если это будет продолжаться в том же духе – ни к чему хорошему это не приведет.
Рауль вздохнул, посмотрел на Кристину, которая, явно что-то не рассказывала ему до конца, скрывая это за игрой с ребенком, встал, и вышел из спальни, оставив ее одну.
Рауль не сможет терпеть неизвестность вечно.
А она не сможет вечно скрывать то, что безудержно желает быть с другим  мужчиной… хотя бы ночами, в своих снах. О, если бы она только могла!
Кристина укачала на руках ребенка, пока он не уснул, несколько секунд посмотрела на его лицо, чувствуя, как сердце учащает свое биение.
Он был таким трогательным.
Если бы это был ее сын…
Она улыбнулась, наблюдая за ним, и спустя несколько минут отнесла его, аккуратно  положив в кроватку.
Еще несколько секунд посмотрев на него, она пошла к себе в спальню, твердо решив, что сегодня ночью она уснет…
Ей стоило приложить немалые силы, чтобы заставить себя все-таки подчиниться сну.
Она понимала, если перестанет спать, то ее здоровье совершенно точно ее предаст.
Заставить себя не думать о том, что мучило ее последнее время было не легко.
Но ей это удалось.
Удалось.
Неужели  она смогла побороть свои кошмары.
Неделю она смогла спать спокойно.
Она не видела ни снов, ни чего-то еще, в ее голове не было ни мыслей, не желаний.
В последствии, эта тишина начала ее пугать.
Ей казалось, что она умерла.
Она запретила себе чувствовать все, что когда-либо могло ощущать ее сердце.
- Ты избрала это, значит, ты должна с этим жить. – Думала она с горестью.
Неужели она избавилась от ужаса, который настигал ее последнее время?
Почему ее разум постоянно возвращался и возвращался к ее прошлому?
Неужели ей никогда не быть свободной от этого кошмара, в котором, сгорая в пламене страха, мучилась ее душа?

Отредактировано Night (2005-06-01 22:44:17)

Вот какие вы, а!
Значит вам все сразу и больно?! А потом вам читать будет нечего, и вы же будете говорить. что мол... так-то. так-то...
Сон завтра... ночью. Как и полагается 
Я ж говорю, я еще не решила, как вам это предоставить...

Edelweiss, тебе без цензуры?  :shok:
Ну черт, ну не готово. Ну не могу я сырую главу выдать. Пральна?!
Я не про сегодн. ночь. Я про завтра. 
Так, в место того, что б упрямствовать    сказали б лучше чего по делу!   
А-то, у меня ощущение такое странное, что после того, как я поменяла стиль и вообще, сюжет - у меня как-то осталось отсилы два постоянных заинтересованных читателя, а все остальные куда-то резко исчезли.
Ничего не понимаю.
Мне не нра... Я как и всегда, по-прежнему ожидаю мнения и мысли. А вы...  :gmm:

Отредактировано Night (2005-06-01 23:45:51)