Объем ожидается макси (около 30 тыс. слов). Эрик здесь будет именно Леру!Эрик в смысле внешности и биографии. Пьянжи здесь появляется непонятно зачем, все остальное взято из книги.
Хорошая новость: у меня появилась бета, плохая - она еще не почистила следующую главу.
P. S. На днях шапку отредактирую и залью отбеченую версию первых глав.

P. S. S. Хотела у вас спросить, как переводить "you" когда Кристина обращается с Эриком и наоборот. Он вроде бы по-отечески с ней разговаривает, а она в него влюблена. Буду благодарна за совет.

Отредактировано Maiia1997 (2017-01-19 19:00:04)

Глава 5-6

Дилемма Пабхавати
Следующий день был воскресением. Радостно вытащив приобретенную книгу из сумки, я удобно свернулась в кресле и погрузилась в чтение. Прочитав несколько историй, я наткнулась на легенду «Бессердечная принцесса», в которой содержался ответ.

Говорят, что глупец — это тот, кто не учится на своих ошибках, умный же человек учится на чужих ошибках. Я читала и училась.

Много лет назад, в одном королевстве жил принц по имени Куса, любимый народом за свою доброту и мудрость. Но он также был ужасно уродлив. Его отец, Король, желая наследника, которому можно будет передать трон, хотел женить своего сына, но Куса отказывался, аргументируя тем, что ни одна принцесса не захочет выйти замуж за монстра. Наконец, Куса нашел прекраснейшую женщину и сказал, что возьмет в жены только ее, надеясь таким образом избежать брака.

Тогда отец отправил гонцов к принцессе Пабхавати.

Зачарованная, я читала дальше.
***

Утро понедельника началось для меня, как и всегда в артистической. И, как и всегда, у меня был урок вокала. И он проходил просто ужасно.

— Нет, нет, нет! — мой бедный учитель был вне себя от ярости, вероятно, также крайне разочарован. — Кристина, ты же знаешь эту партию! Что с тобой происходит? Ты пела лучше, когда только начала заниматься. Как ты дышишь? Ты поешь, как несмазанная петля! Сконцентрируйся!

Это было слишком для меня.

— Я не могу, — прошептала, подавляя всхлип. Я все еще не решила, как следует себя с ним вести. Образ Призрака, индийская сказка и Голос — все смешалось в моем сознании. — Мне жаль, — проговорила, стараясь успокоиться, — мне так жаль. Я не могу сконцентрироваться сейчас. Я пытаюсь, но не могу. Мне так жаль, что я вас разочаровываю, — прошептала, стараясь спрятать слезы от своего невидимого собеседника.

Пару секунд он молчал, а затем, очень нежно:

— Кристина.

— Все в порядке. Дайте мне минутку и я успокоюсь.

— Кристина, прости мне мою резкость. Если я и разочарован, то только потому, что знаю, что ты способна на большее. Что случилось?

— Нет, вы не были слишком резкими, — я постаралась улыбнуться. — Я не должна была давать моим переживаниям сказываться на исполнении.

Он вздохнул:

— Кристина, моя дорогая, когда я настаиваю на профессионализме, то только для того, чтобы ты не стала такой, как Карлотта. Мы все люди, раньше или позже у нас возникают ситуации, с которыми сложно разобраться самостоятельно.

Я ничего не ответила, внимательно вслушиваясь в его слова. «Мы все люди». Он что, признал это? Тем временем, Голос мягко продолжил:

— Когда переживания мешают исполнению, это не говорит о непрофессионализме, это говорит только о том, что мы люди.

Я кивнула, соглашаясь, а затем, вспомнив, что он, возможно, не видит меня прошептала: «Я понимаю».

— Прекрасно. Ты — не бесчувственный камень, Кристина. Ты — молодая девушка, и твои переживания вполне естественны для такого юного возраста, — его попытка развеселить меня заставила меня улыбнуться. Видимо, заметив это, он продолжил: — что бы это ни было, тебе не нужно проходить через это одной. Пожалуйста, позволь мне помочь.

Я серьезно обдумала его предложение. Идея казалась привлекательной, но были несколько больших «но». Я еще не могла облечь свои мысли и чувства в правильные слова, и я не хотела разрушить то хрупкое доверие, которое существовало между нами. Это было бремя, которое я должна была нести одна.

— Спасибо, Ангел, — мягко прошептала, глядя за плечо, туда, где «сидел» мой собеседник. — Впрочем, вы правы. Возможно, мне нужно поговорить с матушкой Валериус, — даже несмотря на то, что ее разум был затуманен, она до сих пор оставалась единственной, кто знал о существовании «Голоса».

— Хорошо. Но если я могу сделать хоть что-нибудь, то я всегда к твоим услугам.

— А сейчас иди домой и отдохни, — он проговорил тихо, — мы продолжим завтра.

Рауль

Кажется, здесь я должна упомянуть о появлении одного нового действующего лица в Опере. В детстве я провела одно очень приятное лето в компании милого мальчика, Рауля, младшего брата графа де Шаньи. Несколько лет спустя, когда мне исполнилось пятнадцать лет, мы встретились снова. Это был очень неловкий вечер. С тех пор я его не видела. А сейчас он был здесь, совсем недавно закончивший военно-морскую академию, отдыхающий перед экспедицией на Северный полюс.

Если быть совершенно откровенной, я даже не узнала его вначале. Бородка и новые манеры, присущие молодому человеку, а не мальчику, совершенно изменили его. Как я уже говорила, мы не виделись более четырех лет, и последняя наша встреча была несколько разочаровывающей. Тогда он постоянно краснел и заикался, совсем не напоминая милого простого мальчика из моего детства.

Конечно, любая другая девушка сломя голову бы бросилась к молодому красивому дворянину с криком: «Рауль! Как долго мы не виделись. Как ты?» Я же, напротив, проявила сдержанность. Мне не нужен был «покровитель», и я не собиралась становиться чьей-либо игрушкой. Когда я выберу себе партнера, то это будет исключительно по любви. К виконту же я не чувствовала ничего. Ко всему же, даже если наши чувства были бы взаимными, я очень сомневалась, что семья де Шаньи позволила бы мне стать чем-то большим, чем просто временным увлечением для Рауля.

Так что вы можете представить, насколько неприятно мне было обнаружить его скрывающимся в коридоре возле моей артистической. У меня не было никакого желания после эмоционального разговора с Голосом болтать с нахальным парнем, поэтому я просто прошла мимо, будто не узнала его. Несмотря на это, он крикнул мне вслед: «Кристина!» Разговаривать с ним мне не хотелось и я лишь передернула плечами: «Извините, мсье, но мне не нужны покровители». Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что должна была сказать: «Мне больше не нужны покровители». Возможно, это оттолкнуло бы его. А, возможно, и нет.

Во всяком случае, его замешательство дало мне достаточно времени, чтобы я смогла скрыться.

***

Что же касается матушки Валериус, то я действительно попыталась объяснить ей, но для нее это было слишком сложно.

— Нет, матушка, Голос и есть мужчина, которого я люблю.

— Но я думала, что он — Ангел, — она выглядела растерянной и немного обеспокоенной.

Вздохнув, я попробовала зайти с другой стороны:
— Он был ангелом, матушка, но сейчас он спустился ко мне с Небес в человеческом теле.

— Как красивый молодой человек.

— Вообще-то, нет. Это и есть часть проблемы.

— Разве он не красивый молодой человек?

— Нет, матушка, — я проговорила, стараясь не выйти из себя, потому что я действительно любила ее. — Я думаю, что он мог иметь только определенное количество красоты, а его душа и голос настолько прекрасны, что для тела ничего не осталось.

— Ах, — она тепло улыбнулась, — я знала, что он важен для тебя.

— Да.

— Но кто же тогда красивый молодой человек?

— Его нет, матушка. Только Ангел!

— Нет, есть, — повторила старая женщина упрямо. — Он иногда приходит сюда. Такой милый мальчик. Думаю, ты ему нравишься.

О, Боже мой, он же не мог…

— Матушка, этот «молодой человек» — блондин с небольшими усиками?

— О, так значит, вы встречались!

Как он смеет! Я в ярости сжала кулаки:

— Это Рауль, виконт же Шаньи?

— Да, такой милый молодой человек.

— Матушка, ты должна попытаться понять, — я взяла обе ее руки в свои, заставляя смотреть в глаза, — это очень важно.

— Да, дорогая, конечно. Что-то не так?

— Да, матушка. Этот человек — не мой Ангел. Ангел спустился на землю из-за любви ко мне, и я люблю его. Этот молодой человек, Рауль, хочет забрать меня у моего Ангела, я не могу позволить этому случиться. Я не хочу, чтобы он приходил сюда!

— Конечно, дорогая, если ты уверена, — в ее голосе слышалось сомнение, — он очень красивый.

— Да, матушка, я знаю, но ты знаешь, я не заинтересована в этом.

— Наверное, ты права, — и она снова засела за вязание, что-то бормоча себе под нос. Я могла только надеяться, что она запомнит мою просьбу.

Остаток вечера я провела в отвратительном настроении, и уже в девять, заварив себе порекомендованный Голосом чай, легла.

Во всяком случае, я поговорила с матушкой. Что касается Рауля, то мне придется объясниться с ним, иначе я от него вообще никогда не избавлюсь. С этой мыслью я заснула.

Отзывы очень помогают переводить быстрее

Отредактировано Maiia1997 (2017-01-20 12:34:56)

Мышь_полевая
Ладно, пусть будет Эрик к Кристине на "ты", а она к нему - на "вы".

Надеюсь, я выбрала неплохой фанфик для перевода - среди английских были и получше, но за слишком большой объем браться страшно:)

Кстати, всегда хотела выразить восхищение вашими фиками "Цветы для любимой" и "На маскараде". Сколько я всего уже перечитала и в русском, и в английском фэндоме - они остаются в пятерке лучших.

Мышь_полевая
Упс  Я всего год в фэндоме, так что многое не знаю. Sorry) Вообще я начала с Фикбука, потом пробежалась по топу из вашего опроса, а затем с головой нырнула в англоязычный fanfiction.net Кстати, могу порекомендовать очень хороший англоязычный фик по книге "Joy Departed" Broken-Vow. Он довольно короткий, всего 3 главы, но чувства прописаны просто великолепно, особенно третья.
Когда-нибудь я его даже переведу:)
http://fanfics.me/ftf179479

Глава 7-8

Бессердечная принцесса
Этой ночью у меня не было снов о Голосе. Возможно, причина заключалась в том, что, засыпая, я думала о Рауле. Не знаю, чего было больше: облегчения или разочарования. Я решила остановиться на облегчении и вышла из квартиры, встречая ясный день с улыбкой.

Кроме того, сегодня я собиралась рассказать Голосу об индийских легендах, в особенности о «Бессердечной принцессе». Правда, я еще не решила, как можно поднять эту тему. «Ангел, вот удивительная история, которую тебе следует прочесть. — И о чем же она? — О, знаешь, об ужасно уродливом Принце, который влюбился в прекрасную Принцессу, и его отец предложил ему спрятаться на целый год перед тем, как показаться Принцессе. Интересно, правда? — И что же случается дальше? — Э-э, ну, она подкупает слугу, чтобы тот показал ей своего хозяина, и после, в абсолютном ужасе от внешности Принца, сбегает к своему отцу». Да, это определенно поможет мне решить проблему.

Проклятье! Возможно, я смогу убедить его «посидеть» рядом на диване, пока я бы почитала ему «легенды». Конечно, я не начну сразу с «Бессердечной принцессы», но со временем. Проклятье! Почему он просто не может выйти и действительно сесть рядом со мной? Я хорошо представляла себе его внешность благодаря рассказам балерин. Он вполне мог довериться мне. Я бы не стала с криком убегать. Ведь он же верил в мое уважение и привязанность? И все же, и все же…

***

Занятие прошло очень хорошо. У меня получилось отрешиться от переживаний и для разнообразия действительно сконцентрироваться на уроке. Мой учитель явно был доволен и даже иногда хвалил меня, заставляя меня каждый раз вспыхивать от удовольствия. Я нечасто удостаивалась его похвалы, только тогда, когда я и правда этого заслуживала. И потому, когда он в конце урока сказал: «Ты сегодня хорошо поработала», я знала, что действительно была на высоте.

— Спасибо, Ангел.

— Это была заслуженная похвала. Полагаю, ты все-таки поговорила с матушкой Валериус? Все прошло хорошо?

— Это было весьма… познавательно, — призналась, слегка поморщившись.

— Что ж, хорошо. Во всяком случае, это помогло тебе. Впрочем, лучше расскажи, как ты провела вечер.

— Ну, — я сидела, как и обычно, на краю дивана, — мой вечер не был слишком интересным. Я пришла домой и поговорила с матушкой, а затем пораньше легла спать.

— Полагаю, это было связано между собой, — предположил Голос. Сейчас он, казалось, исходил из своего обычного места у другого края дивана.

— Вы правы. Но посмотрите, что я нашла! — я вытащила небольшой томик из сумки. — Это сборник индийских сказаний. Вы бы хотели, чтобы я прочитала некоторые из них?

— То, что доставит удовольствие тебе, также доставит удовольствие и мне, — произнес Голос довольно уныло, и я, не зная, что мне следует на это ответить, просто раскрыла книгу и начала читать. «Петля судьбы» и затем «Кто купит мое манго?».

— Интересно, какие эти фрукты по вкусу?

— Сочные, — ответил Голос отстраненно, — и сладкие.

— Вы когда-нибудь их пробовали?

— Уже очень давно.

— Неудивительно, что книга напоминает мне о вас. Вы бывали в Индии?

— Я несколько лет провел на Востоке. Эти годы сложно назвать счастливыми,— и он замолчал.

— Мне жаль, — мягко проговорила.

— Это все в прошлом.

Как же я ненавидела, когда его голос звучал настолько грустно.

— Я бы хотела, чтобы вы вышли и присоединились ко мне, — задумчиво произнесла.

— Простите, что? — неужели в его голосе послышалось беспокойство?

— Присоединитесь ко мне! — я похлопала диван рядом с собой. — Выходите и посидите со мной, — и тишина. — Или вы планируете прятаться целый год, как Куса?

— Как Куса? — повторил он.

— Бедный уродливый принц Куса, — я раскрыла книгу на нужной странице и начала читать:

— Отец, как такая прекрасная принцесса отреагирует, когда увидит, насколько я отвратителен? Без сомнения она тотчас убежит от меня.

— Не бойся, сын мой, — отвечал Король, — ибо я восстановлю древний обычай нашего рода, который защитит тебя. Этот обычай не разрешает невесте смотреть на лицо своего мужа до прошествия года со дня свадьбы. А потому, я предлагаю тебе встречаться на протяжении этого года с ней только в темных помещениях.

— Но как это поможет мне? — с сомнением произнес Куса. — Я все еще буду уродливым, когда Принцесса увидит меня.

— Это не будет иметь значения, — ответил Король. — За этот год она научится любить тебя и, когда наконец увидит, ты больше не будешь уродлив в ее глазах.

Я замолчала, и когда Голос не ответил, мягко повторила свой вопрос:

— Так вы планируете ждать целый год перед тем, как я увижу вас?

— Ты никогда меня не увидишь, — прошептал он грустно.

Мое сердце защемило от сострадания. Слезы собрались в уголках глаз, когда я спросила, еще тише:

— Так Жозеф Буке прав? О том, как вы выглядите? — и снова молчание, такое долгое, что я уже подумала, что он ушел, а затем тихий выдох: «Да».

Повисла тишина, такая плотная, что казалось, будто она никогда не закончится. А потом он мягко спросил:

— Та легенда, как она заканчивается?

Я улыбнулась.

— Посмотри на меня, Пабхавати, я все также уродлив, как и во время нашей первой встречи.

Пабхавати внимательно вгляделась в его лицо, но вместо презрения и отвращения, которые ожидал увидеть Куса в ее глазах, в них отразилась только нежность.

— Конечно же ты изменился, потому что более не кажешься мне уродливым.

Но это Пабхавати изменилась. Она научилась видеть вместо уродства Кусы его доброту и смелость. И она стала хорошей, любящей женой человеку, которого однажды так жестоко обидела.

Мне показалось, что я услышала сдержанный всхлип.

— Эта легенда называется «Бессердечная принцесса», — сказала, аккуратно закрывая книгу, и положила ее на столик. — Прочитайте ее, если хотите.

Он ничего не ответил и я, прошептав на прощание: «До завтра», вышла из артистической.

Так что насчет Пабхавати?

Следующие несколько занятий были какими-то странными. Судя по всему, Голос решил сделать вид, что ничего не произошло. Не уверена, что я чувствовала из-за этого: разочарование или благодарность. Впрочем, Голос стал еще больше стараться вести себя со мной, как посланный отцом ангел-хранитель, и эта его отстраненность причиняла мне боль. Впрочем, я не знала, как это можно изменить, а потому просто играла по его правилам, надеясь, что раньше или позже он снова начнет доверять мне.

Раулю удалось поговорить со мной после одного из вечерних представлений. Тогда я зашла за кулисы и была временно ослеплена после ярко освещенной сцены, когда почувствовала, как кто-то схватил меня за руку и незнакомый голос приказал: «Пошли со мной, Кристина».

Конечно же, я испугалась и начала вырываться, но мужчина только оттащил меня с дороги: «Господи, Кристина. Это всего лишь я».

И действительно, когда мои глаза приспособились к темноте, я узналась своего друга детства.

— Рауль! — я раздраженно стряхнула его руку.

— А кого ты ожидала увидеть?

— Я не ожидала никого, кто бы схватил меня в темноте за руку, — резко ответила.

— Ой, да ладно. Было не так уж и темно, и, когда я увидел, что ты снова собираешься пройти мимо, я не смог удержаться. Ты меня избегала!

Всего два предложения, но как же он меня раздражает!

— Я не хотела с тобой разговаривать.

— Не хотела? Или тебе не разрешили?

— О чем ты?

— О твоем учителя. Это ведь он не разрешает тебе встречаться со мной?

Внезапно я почувствовала слабость:

— Какой учитель?

— Не притворяйся, Кристина. Твою артистическую сложно назвать звукоизолированной. Кто он? Какой-то прекрасный тенор?

— А что, если и да? Какое право ты имеешь допрашивать меня? И вообще, почему ты подслушивал под моей дверью?

— Потому что я люблю тебя, — несчастно ответил Рауль, — я так скучал по тебе последние четыре года. Я так хотел тебя найти, но ты переехала, и я только сейчас случайно столкнулся с тобой.

— В этом нет моей вины, Рауль.

— Я думал… надеялся, что ты, зная мое имя, найдешь меня, — я промолчала. — Как же я ненавидел тот вечер, что мы провели вместе. Ты была такой красивой, такой желанной, а я знал, что никогда не смогу взять тебя в жены…

— Я тоже ненавидела тот вечер, Рауль, — проговорила мягко, — потому что я никогда не хотела стать твоей женой.

Он непонимающе уставился на меня:

— Мне казалось, что я был тебе дорог.

— Рауль, ты был. Ты был мне старшим братом тем замечательным летом. И я любила тебя как брата. Мы оба знаем, что между нами не может быть ничего большего.

— Я сделаю из тебя честную женщину, невзирая на мнение семьи.

— Они откажутся от тебя, если ты сделаешь что-то настолько глупое, — я резко ответила. Разве он не понимает?

— Мне это не важно! Я откажусь от всего: имени, богатства и положения ради тебя! Самая жалкая лачуга станет раем, если там будешь ты!

— Красивые слова. Но с чего ты взял, что я захочу жить в лачуге? У меня своя жизнь здесь, Рауль. Почему ты думаешь, что я захочу уйти?

— Тебе больше не придется выступать!

— Не придется? Но я люблю выступать. Пение — это моя жизнь. Без него я не буду счастлива. Опера — это моя мечта!

— Но ты сможешь петь, — отчаянно прошептал Рауль, — ты же знаешь, что я люблю слушать твое пение.

— Мне жаль, Рауль.

— Значит, — Рауль зло усмехнулся, — вот как твой учитель сказал тебе вести себя со своим другом, — проклятье, я думала, что он уже забыл о Голосе. — Честный человек позволил бы тебе иметь поклонников. Каковы его намерения? Кто он? Откуда он?

Я замерла:

— Соблюдай приличия, Рауль.

— И не собираюсь! Кто этот человек, который заходит и уходит в твою артистическую, не пользуясь дверью? — он уже был в ярости.

— Он — Ангел, Рауль. Побойся божественного гнева!

— Ангел, Кристина? Я думаю, кто-то пользуется твоей наивностью.

— Неужели ты считаешь меня настолько глупой?

— Это не твоя вина. Я знаю, как музыка влияет на тебя. Позволь мне помочь, пожалуйста!

— Рауль, — сказала я снова, на этот раз тверже, — меня не нужно спасать, — и, сказав это, позорно сбежала.

Следующие несколько часов я провела в страхе, что Рауль снова попытается утащить меня в какой-нибудь темный угол, чтобы «спасти». В его характере было бы схватить меня и, погрузив в карету, отвести в забытый миром уголок, если он сочтет это необходимым, чтобы защитить меня от себя самой и моего "злобного учителя".

На этот раз, правда, счастье повернулась ко мне лицом, потому что виконт прекратил ходить за мной по пятам, и, хотя я пару раз видела его вдалеке, он больше не подходил. Я надеялась, что наконец смогла объяснить ему. Я также молилась о том, чтобы Голос не заметил его преследования. Я ужасно боялась, что он может превратно понять наши отношения с виконтом и оставит меня. Но Голос был повсюду и, конечно же, он знал.

— Кто это молодой человек, которого ты избегаешь? — спросил он после урока каким-то преувеличенно безразличным тоном. — Кто-то, о ком мне следует знать?

— Никто, — я ответила, а затем добавила: — он был моим другом детства.

— Предполагается, что люди с радостью встречают своих старых друзей, а не избегают их.

— Он был другом детства. Если бы он им остался, я и правда была бы рада его увидеть. Но, боюсь, его намерения в отношении меня изменились.

— Неужели?

— Да, и не в лучшую сторону, — я вздохнула, — я поговорила с ним. Надеюсь, на этом все закончится.

— Неужели ты не хочешь, чтобы красивый молодой аристократ бегал за тобой? Это противоречит моему опыту с девушками из Оперы. Подумай о возможностях, которые ты бы получила!

Он ревновал? Я не была уверена. Но если бы он ревновал, то это значило бы, что я действительно важна для него. Могла ли я надеяться? В любом случае, я ответила очень дерзко (потому что я никогда не посмела бы разговаривать с настоящим ангелом таким тоном):

— Как будто я хочу, чтобы он бегал за мной! Он бы запер меня в каком-нибудь доме, как постельную игрушку, и я была бы вынуждена раздвигать перед ним ноги, когда у него возникало бы желание зайти ко мне после посещения клубов!

— Возможно, он все же сделал бы из тебя честную женщину, — произнес Голос задумчиво.

Это было практически облегчением для меня высказать все, что я думаю:

— И что тогда? Даже если предположить, что его семья разрешит ему жениться на оперный певичке, при этом не отказавшись от него и не выставив без гроша на улицу, вы думаете, что он разрешил бы мне продолжать выступать здесь? Вы думаете, что я хочу провести всю свою жизнь, исполняя только для кота или какого-нибудь испорченного джентльменишки? — эта мысль привела меня в такое негодование, что я практически не могла говорить, — я никогда не покину Оперу. Это то, о чем всегда мечтала. Он мне не нужен!

Я удивила даже саму себя решимостью, прозвучавшей в моем голосе. Удивила ли также и его? Возможно, мне удалось его убедить, потому что только прошептал:

— Со временем ты могла бы полюбить его.

— А что насчет Пабхавати?

— Пабхавати? — непонимающе переспросил Голос.

— Год замужества позволил ей заглянуть за внешность своего мужа. Как ты думаешь, что бы я увидела после года замужества с ним?

Последовало молчание, а затем он только сказал:

— Дай мне знать, если он еще раз побеспокоит тебя, — и тема была закрыта.

Ученица Маэстро
Могу пообещать, что она такой и останется))
А вот Эрик вас главы через 3 ОЧЕНЬ сильно удивит.

Конечно же я сама все сочинила, а автора только приписала, потому что стесняшка:)) Шутка, в оригинале так дословно и было "Honest woman".
Думаю, имеется в виду, что Рауль как бы не собирался сначала жениться на Кристина. А потом-таки решил ее "осчастливить" и сделать не любовницей, а честно женщиной, то есть женой А за тапочки спасибо, они принимаются и складируются
Ну да ладно. Вот новая глава.

Глава 10

В доме у озера

В узком темном коридоре, в котором мы оказались, я с трудом могла рассмотреть даже собственную руку, а одетый во все черное Эрик и вовсе стал, за исключением мерцающих во мраке золотых глаз, совершенно невидимым. Эти глаза очень сильно напоминали кошачьи, намного более яркие здесь, практически в абсолютном мраке, чем в моей комнате. И, возможно, они предоставляли ему также кошачью способность видеть в темноте, или же он просто очень хорошо знал дорогу. Как бы то ни было, мужчина уверенно вел меня, спотыкающуюся, сквозь абсолютный мрак, пока наконец мы не завернули за угол и он не извлек небольшой фонарь. Я услышала тихий щелчок, и вспыхнувший свет на несколько секунд ослепил меня.

— Путь, которым мы пойдем, ведет через подвалы, поэтому мы должны сохранять тишину, чтобы избежать разоблачения, — прошептал Эрик, склонившись к моему уху. Я кивнула, показывая, что поняла, и он продолжил: — Было бы лучше провести тебя через озеро, но этот путь будет слишком длинным для тебя, а я не смогу пронести тебя все расстояние самостоятельно. Здесь есть другой проход, правда, боюсь, чтобы воспользоваться им, нам придется немного проползти. Пошли! — и он снова взял меня за руку и повел вперед.

Как удивительно было увидеть знакомую мне в мельчайших деталях Оперу изнутри! Мы все еще находились в верхних подвалах, где хранились разнообразные декорации и другое «имущество» театра; здесь же были установлены различные механизмы, обеспечивающие работу этого удивительного здания. Я и раньше иногда из любопытства спускалась в подвалы, разговаривая с отставными работниками сцены и выпрашивая истории у пожилых людей. Но сейчас мы шли незнакомыми мне путями, постоянно сворачивая и протискиваясь через перегородки. Это было похоже на какую-то детскую игру по прохождению запутанного лабиринта. Наконец, мы добрались до третьего подвала и Эрик снова склонился ко мне.

— Ты должна следовать за мной, не отходя ни на шаг. Скоро будет небольшой проход в стене, и, как я уже предупреждал, тебе придется ползти: он слишком низок, чтобы не сгибаясь пройти через него. Будь осторожна: через несколько метров ты увидишь люк в полу и должна будешь прыгнуть вслед за мной. Но не стоит бояться, я поймаю тебя.

А затем он развернулся и подошел к стене. Не знаю, какой механизм он задействовал, но внезапно раздался скрежет, и часть стены отъехала в сторону, открывая низкий туннель. В последний раз бросив на меня взгляд, Эрик опустился на колени и пополз. Не имея другого выбора, я последовала за ним, а повторившийся через несколько секунд скрежет дал мне понять, что проход снова закрылся.

Возможно, я бы запаниковала, если бы не услышала впереди голос Эрика: «Я здесь. Не стоит бояться!» - и, как по волшебству, страхи улеглись. Должна признать, это было тяжело: ползти вот так в корсете и платье. Мой же турнюр постоянно цеплялся за низкий потолок, и хотя мне пришлось преодолеть не более двадцати футов, когда я достигла упомянутого Эриком люка в полу, то пребывала в крайне растрепанном состоянии. С трудом свесив ноги в провал, я засомневалась, и, если бы не настойчивый приказ: «Прыгай!» не уверена, решилась ли бы я на это вообще.

Я падала, казалось, целую вечность перед тем как почувствовала сильные руки, поймавшие меня. Наконец-то я была в безопасности! Он держал меня дольше, чем это было действительно необходимо, и я просто наслаждалась крепкими объятиями.
Затем он осторожно опустил меня на землю. И, в третий раз взяв меня за руку, провёл через еще одну скрытую дверь.

— Добро пожаловать, — просто сказал он, — все здесь принадлежит тебе.

К моему удивлению, мы оказались в совершенно нормальной гостиной с обычным ковром на полу. Только отсутствие окон и множество музыкальных инструментов отличало подземный дом от стандартной парижской квартиры.

— Сюда! — позвал он снова и открыл следующую дверь. Не заходя внутрь, он проговорил: — ты можешь отдохнуть здесь, а потом, когда пожелаешь, выйти и разделить со мной трапезу.

Сказав это, он склонился в легком поклоне и оставил меня одну.

Переступив порог, я вошла в прекрасную комнату, обставленную в стиле Луи-Филиппа. С интересом обследовав ее, я обнаружила еще одну дверь, которая вела в красивую ванную с, как я также выяснила опытным путем, горячей и холодной водой. В шкафах же были аккуратно сложены платья, сапожки, шапки, гребни и другие мелочи. В общем, здесь было все, чего могла пожелать самая привередливая женщина. Это вызвало у меня сложные чувства: наверняка Эрик потратил на приобретение всего этого уйму времени и денег. И я действительно не могла решить, стоит ли мне чувствовать себя польщенной или же обеспокоиться. Сначала я даже почувствовала укол ревности, увидев роскошную и, вне всякого сомнения, предназначенную для женщины комнату и вспомнив о предполагаемой «Даме» Призрака и ее розах. Но потом я заметила, что на всем, начиная с щеток и наволочек и заканчивая самим платяным шкафом, были мои инициалы «К. Д.» Вдруг пришло ощущение, что я попала в волшебную сказку.

Я не стала принимать ванну, хотя мне этого и хотелось; вместо этого, быстро обтеревшись мокрой губкой, я надела мягкое, розовато-лиловое платье, так как моя одежда явно была в не лучшем состоянии. Платье легло идеально, и я, заколов волосы в высокую прическу, вышла из комнаты.

Должно быть, Эрик услышал звук закрываемой двери, так как сразу же вышел в гостиную.

— Сюда, — проговорил, учтиво предлагая мне руку, — я приготовил закуски.

Он провел меня в небольшую, но элегантную столовую, где я и правда заметила несколько холодных блюд, среди которых были цыпленок, креветки и салат. Мужчина отодвинул передо мной стул, и, когда я села, налил мне бокал вина.

— Токайское, — пояснил он, поймав мой вопросительный взгляд, — из подвалов Кенигсберга.

Я сделала небольшой глоток и поинтересовалась:

— Ты очень красиво обставил комнату, Эрик. Но откуда ты взял эту мебель?

— Коммунары оставили ее после себя, — ответил он, присаживаясь напротив. — Они не имели ничего против добротных вещей, если те являлись их собственностью, — он замолчал, крутя в пальцах свой пустой бокал.

— Вино прекрасно. Разве ты не составишь мне компанию?

— Спасибо, но нет.

— И ты не собираешь есть? Мне бы не хотелось, чтобы ты остался голодным из-за меня.

— Я уже пообедал. Пожалуйста, приступай. Ты, должно быть, и сама голодна.

— Так и есть, — призналась я и начала накладывать себе еду. — Скажи мне, — произнесла, надеясь преодолеть возникшее напряжение, — откуда ты взял вино? Неужели ты сам бывал в Пруссии?

— Я был там, — проговорил Эрик и, к моему облегчению, начал рассказать смешные истории из своих путешествий. Он был великолепным рассказчиком, и я вдруг поймала себя на размышлениях о несправедливости судьбы. Его лицо приговорило мужчину к жизни в подвалах, тогда как он мог бы стать самым желанным гостем в Париже.

Наконец, с едой было покончено, и он, снова предложив мне руку, провел меня обратно в гостиную.

— Не хотела ли бы ты еще вина, или же ты, как англичанине, предпочтешь чай? — учтиво предложил он.

— Вино, если можно. Спасибо, — поблагодарила, когда он сходил и принес мне бокал.

— Что это за забавный инструмент, Эрик? — спросила, указывая на необычного вида струнный инструмент, лежащий на подушке. Он был как две капли воды похож на тот, что держала молодая девушка, нарисованная на обложке моей индийской книжки.

— Это ситар, — пояснил Эрик, аккуратно беря его в руки. — Не желаешь ли послушать, как он звучит?

— С удовольствием, — радостно согласилась. Усевшись на подушку, он несколько раз провел по струнам пальцами и начал.

Эрик играл странную, тревожную мелодию. Не знаю, какие последовательности аккордов он использовал, но это не было похоже ни на что из слышанного мною раньше. В этой мелодии звучала одновременно первобытная дикость и неземная гармония, это было воплощением мечты, и я практически плакала от божественной красоты этой мелодии.

А затем он запел, и снова меня поразило звучание, на которое способен человеческий голос. Мелодия превратилась в веселую песню, и я с трудом подавила желание вскочить и пуститься в пляс. Правда, я все же не удержалась и начала отбивать ногой ритм. А когда он закончил, с воодушевлением захлопала в ладоши.

Он поднялся и поклонился:

— Благодарю, Кристина. Я так понимаю, тебе понравилось?

— Да, очень. Это напомнило мне о песнях, которые играл мой отец на ярмарках перед тем, как профессор Валериус взял нас к себе. О, Эрик, матушка Валериус! Я совершенно забыла о матушке Валериус! Она будет переживать. Господи, как она вообще без меня справится?

Обычно я готовила нам ужины и легкие закуски, когда же меня не было рядом, нанятая девушка приходила, чтобы «помочь ей». Но сейчас я ничего не сообщила домработнице о своем отсутствии, и она не знала, что нужно будет прийти.

— Прости меня, я забыл упомянуть. Я уже отправил письмо вашей домработнице так же, как и мадам Валериус, пока ты отдыхала. С твоей матушкой все в порядке. Я сообщил ей, что ты на Небесах со своим «Ангелом» и скоро вернешься. Домработнице же было сказано позаботиться о пожилой женщине до твоего возвращения. Все в порядке.

Я облегченно выдохнула:

— Спасибо, что позаботился о ней.

— Не стоит благодарности, — казалось, он слегка смутился. — Как я уже сказал, мне следовало предупредить тебя сразу же. Это совершенно вылетело у меня из головы.

— Как и у меня. И все же, я не имела права забывать.

— С ней все в порядке. И она присмотрена. Ты можешь остаться здесь на столько, на сколько пожелаешь.

— Но сколько я могу пробыть здесь? Рауль уже наверняка ушел из моей артистической.

— Не удивлюсь, если он все еще ошивается где-то поблизости. Думаю, будет лучше, если ты ты переночуешь здесь.

— Я не хочу причинять тебе неудобства.

— Глупости. Ты можешь остаться здесь на столько, на сколько это будет необходимо.

— Спасибо, Эрик, но…

— А тем временем, — он перебил меня, — мы будем репетировать. Я хотел бы, чтобы ты разучила партию Маргариты. Полагаю, пришло время расширить твой репертуар.

На самом деле, его внезапная настойчивость заставила меня немного занервничать. Но, признаться, во время наших занятий он вел себя еще более авторитарно, разыгрывая бестелесного наставника. Правда, здесь и сейчас, глубоко под землей, это вызывало у меня намного больше беспокойства. «Впрочем, — я напомнила себе, — он не дал мне ни малейшего повода сомневаться в его намерениях или же бояться его».

Как бы то ни было, моя жизнь явно приняла интересный поворот.

Отредактировано Maiia1997 (2017-02-01 00:44:21)

Ученица Маэстро
Парижская комуна. Не знаю, как перевести правильно "communists". Если есть идея, я исправлю.

Ученица Маэстро
Да, это слово. Большое спасибо, уже исправила. Самой стало смешно "коммунисты"