23

Она долго не могла привыкнуть к липкому удушливому воздуху – хотя можно ли было это вообще назвать воздухом? – города. Может быть, ее разбаловал сателлит, может быть, воздух в городе действительно изменился за год – ей было сложно сказать. Но в чем она была совершенно уверена – так это в том, что изменился сам город.
Она не могла бы указать на что-либо конкретно и сказать: «Вот это не так». Нет. Потому что все было не так.
И это был тот самый «не так», который отличается от «так, как надо» на такую мельчайшую долю, такой мизер, что это отличие невозможно уловить – и именно это неуловимое отличие от стандарта, правильности, естественности и пугает больше всего.
И она не могла понять – чего же боится сильнее, реальной опасности или же этого призрачного «не так».
Да, какие-то тени мелькали в особо темных подворотнях. Да, что-то – или кто-то – то и дело шебуршало за поворотом и затихало, когда она подходила поближе. Да, раз на нее из-за угла вышли двое в бронежилетах – она даже не успела прижаться к стене и спрятать лицо – но они лишь направили на нее какой-то сканер, посмотрели на информацию на нем и пошли дальше.
Может быть, сам город и не принимал ее, может и таил угрозу – но пока не позволял своим подданным навредить ей. И она не могла понять, как это расценивать – как удачу или же, наоборот, знак того, что ее ждет нечто, гораздо более опасное, нежели те неприятности, что она сейчас избегала.

Она остановилась и глубоко вздохнула.
Да, можно было бесконечно блуждать по городу, наедине со своими мыслями, то ли убегая от чего-то, то ли в попытках догнать что-то. Но рано или поздно нужно было этот бег закончить. Так почему бы его не закончить сейчас?
Будем честны – она плохо ориентируется в городе. Хотя нет, «будем честны» - это она «никак не ориентируется в городе». Она не знает, где именно находится сейчас – и тем более не знает, как отсюда выбраться. А знает ли она, куда хочет выбраться? Да. Таких два места. И она не знает, в какое она хочет больше. Хорошо. А знает ли она, где находятся эти два места? Как определить это, не ориентируясь в городе?

Она помедлила еще немного – и направилась прочь из подворотен, в освещенную часть города.
К башне ГенКо.
Да, это было глупо – хотя сейчас ли говорить о глупости? Да, это было рискованно – хотя все ресурсы риска она исчерпала тогда, когда вообще решилась на эту авантюрус побегом с сателлита. Но другого варианта все равно не было. При всей своей глупости это был наиболее умный способ хоть как-то сориентироваться в городе. И найти дом. Хотя бы один.

Здесь, по мере приближения к более богатым и аристократическим районам, она наконец смогла проговорить для себя кое-что из того, что же в городе было «не то».
Тот стал какой-то…стерильный? Напоминал хорошо выстиранную тряпку, с которой хоть и не смогли вывести накрепко въевшиеся пятна, но придали более-менее приличный вид и даже надели в виде элегантного платья на помпезную вечеринку.
Реклама на экранах была более… она не могла четко описать ощущения, но из той исчезла какая-то ранее существовавшая безалаберность и может быть…искренность?
Старые лица.
Новые выражения.
Старые слова.
Новые слоганы.
Старые детали.
Новый мир.
А еще изменилась тема рекламы, да. Больше не было пересадок, биоимплантов, даже пластических операций. Более того –  не было ничего конкретного вообще. Образы, картинки, метафоры - этому скорее подходило «реклама образа жизни». Но она еще никак не могла понять – какого же. Она хваталась за детали, но те рассыпались – и смысл ускользал. Оставался лишь шлейф послевкусия – послевкусия чего-то нового, иного, странного, еще не изменившегося до конца. И кажется, что весь смысл был не в конце – а в самом процессе изменения.

И даже башня ГенКо  - она уже подошла к ней, на всякий случай стараясь держаться в тени – даже башня, так и оставаясь самым высоким, ярким и заметным зданием в городе – ориентиром для всех и вся – не миновала общих изменений. Она бы сказала, что та стала выше и тоньше – но разумеется, такого не могло быть на самом деле. Ловкая игра с иллюминацией и грамотная подсветка – и вот уже плюс пара сотен несуществующих футов. Искусство лжи как оно есть.
Главное, чтобы это не помешало ей исполнить задуманное.

Если ты не знаешь, где находится что-то – попробуй понять, где находится все остальное по отношению к нему.
Она закрыла глаза и представила знакомую с детства картинку.
Нет, с другой стороны.
И дальше, гораздо дальше.
И еще нужно сделать поправку на этаж, да.
Там были дома. Они закроют нижнюю часть башни. Ненамного, конечно, но все-таки…

Сначала она то и дело оглядывалась, чтобы понять, на верном ли она пути.
Потом просто развернулась и стала пятиться назад, держась рукой за стену.
И только когда она поняла, что видит то самое, что каждый день видела из окна своей комнаты – пусть даже с поправкой на этаж – она обернулась.
И оказалась права.

********

В доме было тихо, пыльно и пустынно. Собственно, ничего иного и нельзя было ожидать. Сюда никто не входил в течение года. Никто не производил обыск, никто не забирался с целью поживиться – дом был нетронут и ждал возвращения хозяев, как старая дева, покрывающаяся в душе ровно такой же серой и седой пылью. Только дом, в отличие от нее, все-таки дождался одного из хозяев – пусть и ненадолго.
Или же…
Она задумалась, замерев с тряпкой в руке.
Останется ли она здесь – в этом доме – дольше, чем на ночь? Хочет ли она остаться здесь – в этом доме – дольше чем на ночь? Имеет ли смысл…
Она оборвала себя на полумысли. Перечислять и задавать вопросы можно бесконечно – и так же бесконечно пытаться найти на них ответы и понимать, что нет этих ответов, да и вопросы, собственно, так же беспочвенны. Это всего лишь ритуал, времяпрепровождение, попытка занять себя хоть чем-то – лишь бы не думать о том единственном, что сейчас важно. О том, что же, собственно, делать дальше. И в стремлении убежать от этой мысли – делать что-то здесь и сейчас. Как будто это нужно.
Она протерла пыль там, где можно было дотянуться – и там, где ее было особенно видно. В общем, как и делала всегда раньше.
На влажной тряпке пыль превратилась в маслянистую, скатывающуюся в мелкие комочки грязь – кажется, ощущения ее не обманули, и действительно что-то изменилось в воздухе города.
Она зачем-то передвинула стулья на кухне – словно за ними кто-то недавно сидел. Как они часто стояли раньше.
Что-то неприятно заскрипело между ножками и паркетом – наверное, та же пылегрязь.
Она прошла по дому – сдвигая какие-то предметы, чуть закинув угол ковра, уронив на пол подушку с дивана. Просто так. Словно тут кто-то был. Был еще, кроме нее. Кто-то, кто может с минуты на минуту появиться и отругать за уроненную подушку, измятый ковер и за вещь, стоявшую не на своем месте. Просто так.

Поднявшись в свою комнату – она же может все еще считать ее своей, не так ли? - она вышла на балкон.
И вздрогнула.
«А на что ты готов, чтобы стать идеальным?»
И совсем маленький значок в углу –  не замеченный ею до сих пор.
aNGel Corporation
Она перевела взгляд.
Там, на десяток футов выше своих предшественников, бывших теперь только в ее памяти, светились совсем иные буквы.
aNGel ©

Город действительно изменился.