Продолжаю. Вообще все(почти) написано. На след. неделе финал.
Жду Эрика Снейпа. 

Теперь по утрам его будил крик петуха, лай собак и мычание голодной скотины, доносившееся с заднего двора. И его ждали его новые орудия труда-топор на длинной ручке, вилы, грабли и лопата. Музыки он больше не слышал.
Он стал обыкновенным человеком, тем, кем всегда хотел быть. Но иногда, работая в саду, он с недоумением смотрел на свои руки, теперь покрытые непривычными мозолями. Эти пальцы больше никогда не прикоснуться к клавишам органа- нет в том нужды. Нужда пока была в дровах, и он с ужасом вспомнил, как в первый раз пришел в сарай. Все оказалось не так просто.
А слова старухи Тарквинь, пришедшей взглянуть на его работу, он вообще не мог повторить, хотя она всего лишь пожалела его.
  Было и ещё одно испытание, незаслуживающее увековечивания в мемуарах.
О нем Эрик в последствии тоже не любил вспоминать.А тогда завязав нос и рот надушенным платком, он опасливо приближался к стойлу. После зимы там было достаточно работы. Тарквинь показала ему, где находятся вилы, и он, вооружившись этим предметом, открыл неповоротливую дверь. Нет. В обморок он не упал, вопреки ожиданиям. Напротив, вспомнилось что-то забытое и родное. Он вспомнил мать возле корыта с бельем. Она стирала неподалеку от хлева. А он играл возле её стола. Она тогда больно отшлепала его, чтобы не вертелся под ногами. Кувшин с горячей водой стоял возле неё. Хотя возможно это был кувшин с молоком…
Да, в стойле пахло не только коровой, а слежавшимся сеном и молоком. Это
был запах дома. Навсегда покинутого и навсегда родного. Где этот дом Эрик не помнил, как не помнил и того, что произошло тогда, в тот день. Мать почему-то сильно кричала и плакала.Форточка памяти захлопнулась. Он снял с носа платок. Да, здесь действительно было много работы.

  Итак, он остался. Кристина? Это было из-за неё.  В хорошую погоду он выводил ее в сад, она сидела закутавшись в плед, а он читал ей книги из небольшой библиотеки доктора. Она звала его по имени, улыбалась и совершенно по-детски просила, чтобы он приходил вечерами. И ему приходилось делить общество мадам Тарквинь с её бесконечным вязанием и слушать деревенские сплетни. Старушка вязала носочки и чепчики своим многочисленным племянникам и крестникам и выучила этому кошмару Кристину.
И очень скоро в руках девушки появилось нечто, очень напоминающее мужской шарф. И Эрик задал себе вопрос: «Для кого?». Почему-то его очень смущала мысль, что Кристина может сделать подарок ему, но шарф благополучно перекочевал в шкаф доктора, и вопрос решился сам собой.
Доктор пичкал Кристину настоями из трав и утверждал, что все пройдет и будет как раньше, но дни проходили за днями, и ничего не происходило.

Помогать мадам Тарквинь по дому приходили три пожилые женщины из деревни.
Они-то и разнесли весть, что к господину Пулену приехал дальний родственник из Парижа и привез молодую жену. Сам этот родственник пострадал при пожаре-на него упала балка, а доктор сделал ему маску, чтобы никто не видел его обгоревшего лица. А жена его-совсем молоденькая девчонка от горя спятила. Вот доктор и лечит их обоих.
Сам этот родственник собой пригожий и видно, что был недурен.Правда ничего делать по хозяйству не умеет, хотя и старается-но что взять с парижанина.
А жена-она больная, и этим все сказано.
Так что появление Эрика в доме Пулена не вызвало ни у кого удивления, и обсудив эту новость и приняв её как должное, все быстро об этом забыли и успокоились. Успокоились, но не все. Разворачивалась еще одна душевная драма.
Дочка мельника-Большая Марьон, как звали её в деревне, девица в одиночку поднимавшая большие мешки с мукой, помогая отцу, влюбилась в приезжего горожанина. Несмотря на выгодное положение, она так и не смогла выйти замуж. Что поделать-женихов отпугивал не только буйный нрав ее отца. Ведь она даже не могла пойти на танцы в дни нечастых праздников. Какой кавалер согласится танцевать с тобой, если ты на голову выше его и гораздо шире в плечах.
В первый раз она увидела Эрика издали, и ее поразил его высокий рост. Тихая и несмелая она тоскливо смотрела на его ладную фигуру. Вот такой парень был бы ей под стать. И это даже хорошо, что его лицо пострадало при пожаре. Не будет заглядываться на других. И потом, живет же Жоржетта с Филиппом, которому выбили в драке глаз. И ничего-у них трое детей.
Она полюбила приходить в гости к своей подруге, жившей неподалеку от усадьбы доктора, чтоб хотя бы иногда увидеть предмет своих мечтаний.
А однажды она даже смогла поговорить с ним, случайно встретив его возле ворот. Неловко присев в реверансе, она только и смогла проговорить:
-Добрый день, мсье, храни Вас Господь.
На что Эрик, непривыкший к обычным приветствиям, буркнул что-то невразумительное. Но все равно она потом долго вспоминала эту встречу, горько вздыхая: «Ах, если бы он не был женат!»
  Наступила весна. Все стремилось пробудиться от зимнего сна. И Эрик вдруг затосковал по городу. Вернее по переменам. Размеренная сельская жизнь была не для него. Ну хоть бы что-нибудь да произошло. Но ничего не происходило. Он по-прежнему сопровождал Кристину на прогулки, и они несколько раз молча обходили старинный сад.
Но в тот день все было иначе. Они отошли уже довольно далеко, как Кристина внезапно повернулась к нему и схватила за руки.
-Поцелуй меня!
Эрик печально размышлявший о чем-то своем, от неожиданности вздрогнул.
Сцена в подземелье всплыла в его памяти. Это было… однажды.
Эрик наклонился и попытался коснуться губами ее щеки, но она с неожиданной силой притянула его к себе и буквально впилась в его губы. Ему показалось, что земля куда-то уходит из под ног, а голые сучья деревьев взметнулись куда-то в небо. Те два подаренных поцелуя не были похожи на этот. Тогда его целовала перепуганная девочка, а сейчас перед ним стояла влюбленная женщина. Или ему так казалось. Внезапно она оттолкнула его и вскрикнув:
«Рауль!», судорожно обернулась.
Весенний сад был наполнен жизнью. Снег давно исчез, и вся земля была покрыта пробивающимися ростками. Кристина оглядывалась по сторонам, как после долгого сна. Кошмар закончился.
Да, это была прежняя Кристина. Кристина, которая не любила его. Страх и растерянность на ее лице говорили больше, чем любые слова. Несомненно, она могла испытывать к нему лишь отвращение.
Он отвернулся и ссутулясь медленно побрел по дорожке. Все вернулось на свои места. Только не было виконта. Но разве он не в ее сердце? Значит ничего не изменилось.
Кристина смотрела вслед удаляющемуся человеку. Почему она произнесла это имя? Рауль… Рауль? Нет, она знала, кто такой Рауль. Она его когда-то любила. Но они расстались. Почему? Вот этого она вспомнить не могла.
И почему от нее уходит этот человек? Она знала, что он ее любит. Он столько дней был рядом с ней. И она знала, что любит его. Любит всю жизнь.
Тогда почему он уходит? Она побежала по дорожке.
-Эрик, почему?-на него смотрели тревожные темные глаза. Ветер шевелил ее кудрявые волосы.
-Почему, что?-отстраненно произнес он.
-Почему Вы не хотите поцеловать меня?-спросила она совсем другое.
Он холодно коснулся губами ее лба.
-Вы любите другого, Кристина, -и освободившись от ее рук, он быстро зашагал к дому. Теперь ему придется запирать дверь на ключ, а еще лучше было бы уехать.
Кристина стояла одна посреди сада. «Вы любите другого»-повторяла она его слова. Мысли путались.

В это же время произошло еще одно событие,заставившее доктора засобираться в город. Малышка Мег выходила замуж. Это известие, каким бы не казалось
невероятным-было правдой. Но все же доктор, получив коротенькое письмо, не счел нужным сообщать причину своего отъезда. Он просто сказал, что неотложные дела вызывают его в Париж, и возможно он пробудет там неделю или две.
За состояние здоровья Кристины он совершенно не опасался, никак не связывая резкое улучшение с событиями в саду, за которыми он наблюдал из окна, а приписывая его исключительно своему таланту, а также пребыванию девушки на свежем воздухе.
Экипаж доктора скрылся из виду, и следующие несколько дней Эрик старательно избегал Кристину, настолько, насколько это было возможно в пределах усадьбы. Он тщательно запирал дверь, опасаясь вторжения в свое одиночество. Но Кристина сама не искала его общества. Она лишь смотрела на него и молчала. Наконец легкое сомнение, что он поступает неверно, закралось в его душу. Прошло еще несколько дней, и сомнение переросло в твердую уверенность, а еще позже в острую необходимость объясниться. Он видел, что она становится все печпльней, и желание выяснить причину этого стало навязчивой идеей.
Наступил вечер. Призрак, раздираемый сомнениями, нервно мерил шагами комнату. Однажды он уже ждал полгода, а когда решился объясниться, было поздно. А сейчас он не мог дождаться утра.
Он должен пойти к ней. Что он будет говорить и как объяснит своё появление в столь поздний час, он и сам толком не представлял. Гнал он от себя и мысль, чем могла закончиться эта ночная вылазка. Но дольше оставаться в неведении он не мог. Он должен ей все сказать. Эрик размотал шейный платок и положил его возле зеркала. Взяв свечу, он подошел к двери. Потом вернулся и снял маску.
Ключ никак не хотел вставляться в замочную скважину. Пальцы предательски дрожали. Наконец, он распахнул дверь и попятился. Перед ним стояла Кристина.

Отредактировано Vika SP (2005-11-05 21:43:52)

Я обещала устроить счастье всех и каждого. Выполняю. Небольшой кусочек. Сегодня Мег.

Вечером Эрик не пришел в гостиную, где доктор рассказывал женщинам о свадьбе. Избранником Мег оказался обыкновенный английский аристократ, потомок старинного рода. Свадьба была скромной, но на родине баронета торжество будет отпраздновано в соответствии со всеми древними обычаями, а позже Мег в качестве его жены будет представлена ко двору. А в данное время и Мег и мадам Жири(которая будет жить рядом с дочерью)-доктор взглянул на часы, уже должны подъезжать к их родовому замку. Сам доктор задержался в городе, чтобы распорядиться имуществом, уладить кое-какие дела и оформить необходимые документы. Иначе он приехал бы на несколько дней раньше.
Для Кристины кроме клавесина он привез письма от Мег и мадам Жири, а также
какой-то сверток, который передала ему сестра и очень велела его беречь.
Но Кристина, взяв письма и сославшись на усталость, попросила показать ей этот подарок завтра.
Итак, Мег улыбнулось счастье, и она была его достойна. Все начиналось как обыкновенная рождественская история.
Его звали Генри. Последний отпрыск старинного дворянского рода и выпускник Оксфордского университета он жил со своей старой вдовой теткой в фамильном
замке неподалеку от Девоншира. Особых занятий у баронета не было и он проводил досуг за книгами, увлекаясь историей и поэзией и даже пописывая стихи в духе Гейне. На рождественские праздники по настоянию любящей родственницы, обеспокоенной затворничеством молодого человека, он отправился в Париж развлекаться. Эти развлечения заключались в просиживании в читальном зале ***библиотеки и чтении трудов Филона Александрийского, с чьей концепцией он был в принципе не согласен и даже вступал в полемику.
Баронет не интересовался ни музыкой, ни балетом и никогда не бывал в Парижской Опере. Он встретил Мег на площади ***, и ему показалось, что ангел сошел к нему с небес. А Мег в скромной шляпке и неброском платье и впрямь была хороша. Ей льстило внимание такого умного и застенчивого юноши. У него был смешной акцент, и он так мило щурился и поправлял сползавшее пенсне. И за несколько свиданий он ни разу не решился взять ее за руку. По возвращении на родину баронет потерял сон и аппепит, чем еще больше встревожил свою тетку. Гейне и Гельвеций его больше не интересовали, и наконец он рассказал ей причину своего недомогания. Обрадованная женщина немедленно согласилась на свадьбу, и румянец вновь вернулся на бледные щеки молодого человека.
А через месяц перед мадам Жири стоял смущенный представитель английской аристократии и просил руки ее дочери. Стоит ли говорить, что Мег была согласна.
Генри гордился, что живет в стране, славящейся своим либерализмом. Вот его прапрадед, например, делал предложение дочери простого фермера. Правда глупая девушка отказалась, она была влюблена в шорника, жившего по соседству. Потом из этой истории местные жители раздули страшный скандал, который по прошествии времени превратился в жуткую легенду. А сейчас молодой баронет опасался, нет ли поблизости какого-нибудь шорника, который будет стоять у него на пути к сердцу Мег.
Когда же Мег рассказала ему, что в ее подругу влюбился призрак, молодой баронет заверил ее, что этого добра в Англии хватает, и один призрак даже бегает по его родовым болотам. Но лично он уверен, что это браконьеры, потому что сам он ни разу никого не видел. Пусть спросит его тетку Вирджинию. И вообще в Англии все самое лучшее, даже призраки. И, добавил он, английские баронеты берут в жены  самых лучших в мире девушек. Тут он замолчал, сам не ожидая от себя подобной смелости. А сердце Мег преисполнилось счастья и удовлетворенного тщеславия.
Еще стоит добавить, что когда мадам Жири поднималась по лестнице вслед за дочерью, входящей под руку с мужем в распахнутые двери своего нового жилища, она поймала на себе восхищенный взгляд дворецкого- представительного мужчины с окладистой черной бородой. В его пронзительно-синих глазах мадам Жири прочитала восторг и уважение, и она отметила почти неуловимое сходство с ее дорогим неверным Арманом, и ее сердце, как в далекой молодости забилось радостно и тревожно.

Ндя, нашла грубую ошибку-это для въедливых читателей. Значит во Франции священников в основном католических называют кюре.
Но пусть это будет протестантская деревушка(там-пастор-ему и жену иметь можно)-сохранившийся очаг потомков гугенотов.